Вперед в прошлое 11

Глава 16 А если это ловушка?

Это вторая неожиданность за сегодня, вогнавшая меня в ступор.

Боря расспрашивал меня, что это за Бес и откуда я его знаю, а я стоял и тупил, пытался собрать в кучу разбежавшиеся мысли. Ответил только, что Жека Бес — друг Бузи, старшего сиротки, который живет у Лидии.

Так-так-так. Выходит, Бес и сотоварищи поймали Хмыря и держат у себя? Ждут, когда я приеду? И что делать? Получается, надо ехать. Но ехать с деньгами нельзя, отдавать их на хранение отчиму не хочется. Не то чтобы он мог их забрать — просто я чуял, что не надо этого делать. Вдруг решит, что подростки должны ходить в школу, а такая сумма мне навредит?

Но везти миллион к мелким беспредельщикам — верх глупости… Так что выход один: деньги — отчиму.

Но есть нюанс: он чуть живой, может вырубиться по дороге.

В идеале надо бы приехать домой, сбросить балласт, собрать наших или хотя бы Илью позвать, приехать в пункт назначения и поговорить с Хмырем. Вот только вряд ли он сдаст заказчика, придется пользоваться знаниями взрослого, давить, запугивать… Или беспредельщики его уже раскололи? Им руки пачкать не привыкать.

Ясно одно: не узнаю, пока не приеду в их логово, а приехать надо как можно раньше. Но отчима бросать нельзя…

Потому я принял решение и проговорил в трубку:

— Боря, передай трубку маме.

Брат обиженно засопел: он почуял тайну, движение, а тут такой облом: его к тайне не допускают. Но ныть он не стал, послушался.

— Что у вас за делишки? — возмутилась мама. — Что за Хмырь, что за срочность?

— Ма, мы сейчас едем домой, мне нужно выйти в центре. — Откуда мы с отчимом добираемся, я говорить не стал, чтобы не волновать ее. — Очень нужно, а Василию Алексеичу плохо, у него поднялась температура, и я не могу его оставить одного. Приезжай на остановку на центральный рынок, когда я выйду, ты проконтролируешь, чтобы с ним все было в порядке.

Последнее я произнес вполголоса: если отчим услышит, что мы говорим о нем, как о тяжелобольном, может психануть, и все пойдет наперекосяк, то есть так, как захочет его разгоряченное сознание.

— Во сколько мне надо быть там? — забеспокоилась мама. — Ну. На рынке?

Я прикинул расстояние, которое нам придется преодолеть: до нашего города ехать час с небольшим. Час-десять, час-пятнадцать, где-то так.

— Прямо сейчас все бросай и приезжай. Мы там будем где-то через час. Пока то, пока сё…

— Уже бегу! — выдохнула она в трубку. — Автобус через пятнадцать минут! Ой! Надо торопиться.

Если немного нас подождет — нестрашно, главное раньше нее не приехать. Мама — идеальная жена прошлого века, которая слушается мужа безоговорочно и ради него готова на все. Василий для нее — удачная партия, как и она для него, потому что никто такого долго не вытерпит.

Вспомнилась его предыдущая жена, которая по нему убивалась так, что землю кладбищенскую под нашей дверью рассыпала. Наверное, я плохо разбираюсь в людях.

К трубке снова подошел Боря, видимо, лучше ему стало, и спросил:

— У тебя все нормально? Че это мама разбегалась?

— У меня — да, отчим заболел, как ты, температура у него высокая, а он за рулем. Прошу маму приехать, проследить, чтобы он не убился.

— А-а-а…

— Давай, Боря, выздоравливай! Скоро увидимся!

Прервав связь, я бросил еще монетку и позвонил Илье. В мыслях была каша, я запаниковал и мог принять неверное решение, нужно было просто посоветоваться, впутывать Илью я не собирался. Если не скажу, куда мне надо прийти, он не будет вовлечен.

К телефону подошел Ян.

— Пашка, здорово! Илью позвать?

— Привет, Ян. Давай.

Пара секунд, и Илья проговорил:

— Привет. Что-то случилось?

— Да, случилось! — выпалил я. — Беспризорники по моему заданию поймали Хмыря, который на меня напал.

Воцарилось напряженное молчание. Наконец Илья сказал:

— Ты где сейчас? Откуда ты это узнал?

— Оставил свой номер пареньку, которому дал такое задание, он старший у бродяжек. Когда паренек позвонил, к телефону подошел Боря и передал мне его слова.

— То есть ты даже не разговаривал с теми беспризорниками, вся информация — со слов Бори?

— Ну да, — сказал я и понял, что меня понесло, и воспринимаю ситуацию слегка неадекватно.

И правда ведь, больной Брат мог добавить что-то от себя…

— А вдруг это ловушка? — подкинул здравую мысль Илья и затараторил: — Не ведись! Никуда не ходи один! Вдруг этот Хмырь перекупил беспризорников, и вся шайка-лейка сейчас ждет тебя?

Ответил я без особой уверенности:

— Тот, кто звонил, — друг моего приятеля, они ненавидят Хмыря.

— Так. Теперь расскажи все подробно, подумаем, как быть.

Я начал с момента, как собирал ненужные теплые вещи перед ураганом — Илья это отлично помнил. Потом рассказал про то, что парни моют машины, а Хмырь отбирает у них деньги — типа крышует, и закончил сделкой с Бесом.

Подумав немного, Илья проговорил:

— Значит, вероятнее всего, беспризорники и правда удерживают Хмыря и ждут тебя. Но не исключен и другой вариант: заводские поймали этого твоего Жеку, который следил за Хмырем, допросили, чуть побили, и он тебя сдал с потрохами. И теперь тебя ждут.

— Маловероятно, но…

— Короче, давай я наших на уши подниму, и подстрахуем, — с воодушевлением предложил Илья.

— С Алтанбаевым связь есть? Пусть он тоже приезжает. Чем больше народу, тем лучше, — согласился я. — Но ни во что не ввязывайтесь!

— С большой вероятностью — не придется, но лучше перестраховаться. Где встречаемся?

— Давай возле солдат, где металлюги собираются? Оттуда недалеко, — предложил я.

— Когда? — спросил Илья.

Подумав немного, я ответил:

— Через полтора часа успеете?

— Да! Как раз на следующем автобусе поедем. Девчонок я брать с собой не буду. Алтанбаева попытаюсь найти. Что еще?

Отчим, привалившийся к «КАМАЗу», прокричал:

— Ты там скоро? Давай уже ехать!

— Сейчас! — ответил я, накрыв трубку ладонью, убрал ее и еще раз проговорил место встречи, время.

Илья велел мне не геройствовать и отключился. Я представил, как он засуетился, чтобы оповестить наших, и разволновался еще больше. А вдруг и правда ловушка?

Повесив трубку, я неторопливо зашагал к машине. Нужно немного задержаться, чтобы на центральном рынке быть ровно через час и не разминуться с мамой.

— Домой звонил, — отчитался я перед отчимом. — Сказал, что у нас все в порядке, и мы скоро будем.

Я посмотрел на алкашей, поглядывающих с интересом, сказал:

— Поехали отсюда. Не нравятся они мне.

Мы залезли в машину. Отчим выпил очередную таблетку аспирина и принялся выгребать деньги из карманов, отдавать их мне.

Большая часть суммы была у меня, потому места на коленях хватало. Вот только когда Василий завел мотор, рассортировывать их по номиналу было неудобно, но я старался. Складывал в пачки и возвращал отчиму, а он рассовывал деньги по своим карманам.

Зафиксировав сумму, которая у него — 887120, я принялся пересчитывать то, что у меня. Отчим рулил, дорога была так себе, и машину трясло — я ронял деньги. Все богатство я пересчитал минут за пятнадцать, мы как раз подъехали к гаишному посту, где табличка «Пустой» впервые не сработала, и нас тормознули

Остановившись, отчим на полном серьезе спросил:

— Ты «чур меня» говорил?

— Не-а…

Он ударил по рулю, закашлялся и воскликнул:

— И я, представляешь, забыл! И вот…

— Вы кашляйте посильнее, — посоветовал я. — Вдруг он не захочет связываться?

Взяв документы, отчим вылез из машины. Как только он ступил на землю, его скрутил приступ кашля, но гаишник не шарахнулся, подождал, когда отчим придет в норму, взял документы, тщательным образом их изучил. Потом заглянул в кузов. Не обнаружив ничего интересного, попытался объяснить непонятливому водителю, что раз выехал на дорогу — уже должен быть готов расстаться с деньгами. Но Василий не сдавался, хоть и плохо ему было.

Неугомонный гаишник погнал его за аптечкой. Потом — за огнетушителем. Я не стерпел, спрятал деньги, вылез вместе с отчимом и обратился к гайцу:

— Товарищ сержант! Папа заразился гриппом, у него высокая температура, ему тяжело бегать туда-сюда. Если что-то нужно, вы мне говорите, я принесу.

Так хотелось внушить ему: «Ты никогда больше не возьмешь взятку и будешь работать честно» — но вдруг не подействует? Он разозлится, и тогда дело швах.

Однако этот сержант оказался не конченным, проникся нашей проблемой и отпустил отчима. А может, дошло, что он может заразиться от больного.

В общем, поехали мы дальше. Отчим рулил, я поглядывал на него, считал деньги и старался не думать о том, что меня ждет у беспризорников. Все проблемы будем решать по мере поступления.

— Получается два миллиона шестьсот восемьдесят четыре тысячи триста двадцать рублей, — озвучил я общую сумму. Хотел добавить, что моих девятьсот тысяч, но отчим сказал:

— Прибыль с риса наполовину твоя. То есть двести тысяч. Если бы не ты, я бы сам ничего не сделал. Спасибо. Извини, шо подвел.

Так… это третий раз за сегодня, когда я чуть челюсть не уронил. Чего это с ним? Он посчитал справедливым заниматься моим бизнесом в моем присутствии, но без меня. При этом делится половиной заработка потому, что я занимался торговлей. Хорошо, конечно, но отчима я понимаю все меньше и меньше. Наверное, пытаюсь все усложнить, объяснить, а простые вещи не укладываются в голове.

Итого сегодня я заработал миллион сто. Отлично. Просто отлично!

Но оказалось, что быть шокированным трижды — слишком мало, и отчим продолжил меня удивлять.

— Я вот шо подумал. Я заболел, завтра никуда не поеду, и послезавтра. Машина будет простаивать. Работай ты, пусть Алексей тебя возит, доверенность, шо ли, зря писали? Делиться со мной не надо, я ж с тобой не делился. Потом резину поменяете на «КАМАЗе». В смысле не только работу сделаете, но и сами шины купите, они дорогие. И все остальное тоже с вас. Тормоза, там, фильтры, масло.

Вот это номер! А еще несколько назад я считал его подонком и мечтал расквасить ему нос, а потом послать его ко всем чертям! Хорошо, что сдержался, не психанул.

— По рукам! — улыбнулся я и подумал, что на ремонт уйдет тысяч двести, но никак не два-три миллиона, которые я заработаю за это время.

Деньги я положил во внутренний карман рюкзака. Себе оставил семь тысяч мелочью — раздать сиротам, если они и правда поймали Хмыря, а не Боря сработал поломанным телефоном.

Как только мы миновали серпантин и въехали в город, не осталось никаких мыслей, кроме волнения из-за Беса и Хмыря. Я прокручивал разные варианты развития событий, включая не самые радужные.

Кто приедет к памятнику меня подстраховать?

Найдет ли Илья Алтанбаева?

И вообще, что будет?

Задумавшись, я чуть не забыл, что возле рынка нас будет ждать мама. Вспомнил за триста метров до остановки, сказал об этом отчиму и добавил:

— Мне нужно выйти в конце набережной. Вот мои деньги. Довезите домой, и чтобы мама не лазала по карманам.

— Можешь не волноваться, — пообещал он, начал сбавлять скорость, и я увидел шагающую по тротуару маму и размахивающую руками.

Ну вот и все. Две остановки — и, надеюсь, я узнаю, кто меня заказал.