Я ЛюУбью тебя

Часть 5. Признание.

Сидя в комнате господина Сян, два юноши хранили молчание, попивая чай. Лань Шу выглядел как провинившийся щенок, посматривая на своего хозяина, сидевшего с опущенной головой. Вэй Сян не ругал его и ничего не говорил по его действиям, но как раз это и пугало парня, видевшего своего господина насквозь и точно зная: «Он зол».

— Простите, — вдруг выдал Шу, опустив голову, в то время как Вэй Сян поднял свою, — Я поступил опрометчиво, и своими действиями мог поставит вас в трудное положение, — юноша сжал кулаки, подняв глаза на юношу напротив, — Но, вам не стоит об этом переживать. Если меня раскроют, то никто и не подумает, что вы знали о плане. Я возьму всю вину на себя и…

Парень резко замолчал, поскольку чаша чая, недавно находившаяся в руках Вэй Сяна, в дребезги разилась об стену. Подумав, что своими словами разозлил господина, Лань Шу опустился на коленях в поклоне, за четыре года делая это впервые.

— Прошу, накажите меня. Я виноват и заслуживаю наказания. — выдал юноша, ощущая как к нему подходит Вэй Сян, думая, что тот сейчас возьмёт плеть и как следует даст понять глупому слуге о его проступке. Юный господин ни раз бил своих слуг плетью, но свою правую руку ещё ни разу и пальцем не тронул.

Уже приготовившись к взбучке, Лань Шу резко раскрыл глаза, ведь вместо ударов плетью Вэй Сян крепко обнял его, так сильно прижимая к себе, словно желая стать с ним одним целым.

— Если правду раскроют, ты должен молчать, и не смей даже рта открывать и говорить, что это ты. Это приказ. — ледяным тоном изрёк юноша, немного дрожа телом лишь о мысли что Лань Шу могут подвергать пыткам и казни. — И не смей больше говорит о каком-то наказании. Это приказ. — всё ещё говоря твёрдым тоном, Вэй Сян отпустил своего слугу из смотря на него столь печальным взглядом, что от него хотелось плакать, — Ты не заслуживаешь никакого наказания… — уволившись на плечо Шу, юноша вдыхал его аромат, чувствуя себя оголённым душою перед дорогим человеком. Не перед кем на свете Вэй Сян не мог показать свою слабость, кроме Лань Шу.

— По..чему..? — еле слышно произнёс слуга, от чего господин поднял на него голову, поразившись увиденному, — Почему вы так обо мне беспокоитесь? Почему боитесь за меня? Почему так доверяете? Почему… — при заданном вопросе у юноши дрогнул голос, а по щекам пошли слёзы, — Я больше не чувствую, что моя жизнь принадлежит мне…

Вэй Сян смотрел на Лань Шу округлёнными глазами. В прошлой жизни он столько лет желал сделать жизнь слугу своей, но каждый раз ощущал провал, а тут за четыре года его любимый уже полностью его, и ничей иной, и он сам это признаёт.

— Потому что… — заговорил парень, поднося свою ладонь к щеке Лань Шу, — Моя душа находится внутри тебя, — с улыбкой произнёс господин, и впрямь считая, что без слуги его существования не имеет смысла.

В прошлом мужчина был одержим своим подчиняемым, поскольку тот знал его лучше самого Вэй Сян, но теперь всё по-другому. Парень любил Лань Шу, но уже искренне, и он любил не ту старую версию с порезом на горле, а своего светлого Лань Шу, который каждое утро встречает его с улыбкой, проводит с ним время по своему желанию, а не приказу, хочет быть с ним искренним, а не из-за какой-то цели…

Пока Вэй Сян погрузился в раздумья по прошлому и настоящему, слуга вдруг опрокинул своего господина, и не успел тот понять, что к чему, как мягкие губы закрыли губы Вэй Сян. Столь приятные прикосновения застали юношу врасплох, и лишь через пару секунд он сообразил, что происходит, обняв любимого, начав проявлять свою инициативу.

Это было первый раз, когда Лань Шу поцеловал Вэй Сяна, как в этом мире, так и в прошлом. Лань Шу с раной на горле лишь выполнял приказы своего господина, целуя его по принуждению, но никак не по своему желанию. Помня паршивый опыт насилия над дорогим человеком, Вэй Сян не спешил с признанием своих чувств, боясь испортить их идиллию, даже представить не смея, что слуга может чувствовать к несу тоже самое…

Более десяти минут парни лежали на полу, погрузившись в любовные грёзы, пока Лань Шу вдруг не прикрыл рот, отстранившись от своего господина.

— Простите я… я не должен был… — запаниковал юноша, хоть и получив ответную ласку, но не считая, что он её заслужил.

— Не должен… — проговорил Вэй Сян встав и подойдя к зажатому парню, в бою будучи неуловимым, но с дорогим человеком становясь хрупким, как хрусталь, — Но, я рад, что ты это сделал. — улыбнулся юношу, вновь поцеловав слугу, после чего крепко обнял его, тихо произнеся, — Я люблю тебя. — столь чётко и ясно сказал Вэй Сян, что даже сам удивился от своих же слов.

В прошлом он никогда не говорил это Лань Шу, но очень хотел в последние секунды жизнь привести заветные слова, но не смог. Теперь же парень был на все сто уверен в своих чувствах, снова боясь не успеть сказать их самому дорогому человеку на свете.

— Я…я… — начал заикаться Лань шу, не на шутку смутившись от пинания господина.

— Тебе не нужно признаваться в ответ, просто… — ощущая в груди неведанную лёгкость и счастье, Вэй Сян был искренен как никогда, — Будь рядом. Это всё, что мне от тебя нужно.

В прошлой жизни юноша никогда не ощущал такую лёгкость в груди, зная, что его кто-то любит и дорожит им. Искренни и без каких-либо своих целей. Он не доверял Лань Шу, и проверял его, но тот умело мог обходить все слежки своего господина, зная его как себя. А вот Вэй Сян ничего не знал о слуге…

— Я никогда вас не предам. — чётко произнёс юноша, крепко обняв своего господина.

От услышанного в глазах парня стало мокро. Предательство Лань Шу стало для Вэй Сян смертельным ударом, которое он не смог пережить, а теперь слуга клянётся, что никогда не предаст его. Это было слишком горячо для холодного сердца злого правителя.

— Это для меня самое главное… — произнёс Вэй Сян, и впрямь понимая, что он может перенести всё, кроме смерти и предательства дорогого человека…

***

Смотря на волны, стоя при этом на высокой горе, двадцати однолетний юноша вытирал с лица кровь, после очередной победы над врагами Царства Вэй. Господин отправил его в одиночку сражаться с десятками воинов, подойдя лишь к середине боя, и то, не сильно уж и помогая. Вэй Сян было важно показать противником то, что даже один воин Царства Вэй может победить сотни из других царств. Вот только, на самом деле не все из Царства Вэй были так хороши. Лань Шу обладал чудным даром, благодаря которому учился на раз два, будучи лучшим воином, каких только ведал свет. Но он был смертен, поэтому после тяжелого боя юноша свалился с ног, видя расплавившую фигуру своего господина, не спешившего помогать ему, а оценивая обстановку на горе. Словно убедившись, что слуга справился на ура, Вэй Сян дал приказ помочь раненному, вновь не дав Лань Шу шанс уйти в спокойным мир, без боли, крови и страдания…

Смотря на волны, стоя при этом на высокой горе, двадцати однолетний юноша вытирал с лица кровь, после очередной победы над врагами Царства Вэй.

— Шу, ты в порядке?! — послышался сзади взволнованный голос парня, подбежавшего к слуге, начав осматривать его с ног до головы, вытирая свои же рукавом кровь на щеке Шу.

— Не нужно так беспокоиться за меня, господин. Я же не хрустальный, — смутившись такой заботе, мягким голосом произнёс юноша, на что Вэй Сян не ответил, всё так же осматривая дорого человека, который вновь ослушался его приказа, идя в опасность ради своего господина…

Вэй Сян помнил, как в прошлом отправлял юношу в бой без каких-либо раздумье. Парень считал, что его игрушка должна служить ему, а если она вдруг сломается, то не очень-то она ему и нужна. В прошлом господин отправил слугу в одиночку в самое пекло Царства Мэй, что находилось на горе, желая таким образом показать всем свою силу. Тогда Лань Шу получил серьёзные ранения, но Сян Вэй не думал о них, ведь Император Мэй отдал свой трон, увидав мощь воина Царства Вэй.

Теперь же парень до смерти боялся, что любимый вновь может оказаться в опасности, ведь тот ушёл без предупреждения осмотреть обстановку на горе, но так и не вернулся. Заметив пропажу, Вэй Сян тут же двинулся к Шу, обнаружив кучу поверженных врагов, и стоящего на краю скалы дорого человека, смотревшего на приближающий шторм.

Это был не первый раз, когда парень подвергал свою жизнь опасности, не желая, чтобы господин пострадал. Лань Шу стал тайным посыльным, передававший информацию о захвате мирным жителям, попутно оценивая обстановку и анализируя врагов, дабы указать это в плане нападения. Более десятка нападений прошли на ура, и в них было менее сотни жертв, и тех убил не Вэй Сян, а его подчинённые.

В этой жизни парень почти не марал свой меч, покуда за него всё делал Лань Шу. Юноша так же не желал смерти невинных, и если те попадаюсь на пути отпускал их, но если кто-то бросался с мечом на Вэй Сян, Шу без раздумья отрубал бедняги голову.

— Они живы? — обернувшись к лежачим, спросил господин, видя, что воины, по большей части, находятся без сознания.

— Я пытаюсь как можно меньше проливать кровь, но это не всегда получается, — с виновным видом проговорил Лань Шу, уже точно зная, что господин будет на него ругаться за побег, и не прогадал.

— А ты можешь как можно меньше тратить мои нервы? Как ты вообще посмел ослушаться приказа и уйти в одиночку на гору? Ты совсем из ума выжил? Думаешь я тебя за это не накажу! Да ещё как накажу! — ворчал Вэй Сян, наконец успокоившись увидев целого и почти не раненного юношу.

— Я готов принять любое ваше наказание, господин, но… — убрав меч в ножны, Шу облокотился на дорогого человека, внезапно ощутив усталость после часа беспрерывной битвы с сотнями воинов, — Никогда не смогу принять если вы пострадаете…

— Шу? Эй Шу, ты ранен? Где болит? — держа на руках юношу, Вэй Сян был обеспокоен не на шутку. Пока не услышал тихое дыхание Шу.

«Он просто уснул…» — выдохнул парень, вдруг ощутив врагов, в ту же секунду обернувшись. Вокруг Вэй Сян стояло более двадцати воинов, а впрядали сам Император Мэй. Воины Сян ещё не поднялись, поскольку их господин не предупредил об уходе, ринувшись на помощь к дорогому человеку.

Одной рукой придерживая Шу, второй парень вытащил меч, готовый нападать на врагов, но те, на удивление, приклонили голову.

— Он честно победил моих воинов. Я признаю поражение, — сказал мужчина, делая жест означающий отречение от власти.

Положить голову на грудь, и сделать себе там надрез – означало отречься от величества отдав своё правления тому, что победил. Бывает, что отец делает надрез на груди, дабы передать своему сыну правления, признавая его новым правителем. В прошлом Вэй Сян заслужил свой статус иным способом.

— Раз вы признали меня победителем, то я могу воспользоваться вашим гостеприимством? — спросил Вэй Сян, в прошлом нагло ввалившись в чужие владения, очень хорошо повеселюсь там, пока его слуга лежал в комнате с сильными ранами.

Император Мэй ничего не ответил, поклоном показав, что чужак может проходить и забирать его дом. Мужчина оказался слишком мягким и трусливым. Ему была страшна смерть, поэтому он отдал свои владения без каких-либо трудностей, хотя мог ещё повоевать.

Пройдя во дворец, Вэй Сян, нёс дорогого человека на руках, никому не давал его тронуть, лично отнёс в комнату, расположившись там же.

«И как в прошлом я мог спокойно отдыхать пока ты лежал присмерти?» — не мог понять молодой господин, не сводя взгляда от Лань Шу, будучи всё время на чеку, готовый защищать спящего парня любой ценой.

В царстве уже прибыли войны царства Вэй, думая насладиться новыми апартаментами, ради которых они ничего не сделали, но их господин приказал всем разойтись по комнатам и не высовываться. Вэй Сян не желал, чтобы кто-то веселился, когда его дорогому человеку плохо.

— Вы не желаете обследовать свои новые владения? — появился позади Сян Император.

— Нет нужды, — бросил парень, осторожно проводя ладонью по волосам Шу.

— Кажется, вы не сильно рады захвату. — заметил очевидное мужчина, на что юноша не ответил, головой показав всем выйти, а Императора Мэй подойти.

— У меня есть для вас предложение, — проговорил Сян, уже не первый раз проделывая подобное, — Через два года я собираюсь свергнуть террарию своего отца, и вернуть всем захваченным Императорам их владения, если те помогут мне при восстании. — выдал Вэй Сян явно удивив этим мужчину.

Открывать свои истинные мотивы было рискованно, и некоторым «Корыстным» Императорам парень не предлогал союз. Но вспоминая прошлое, и тех, кто восстал против Царства Вэй, юноша рисковал, так же полагаясь на интуицию и мнения Лань Шу, который иногда одёргивал своего господина, взглядом показывая, что с ЭТИМ императором не нужно иметь дела.

— Знаете, я очень подозрительный человек, и считаю ваше предложение ловушкой, — выдал мужчина, от чего Вэй Сян сжал кулаки, подумав что поспешил и ему придётся убить знающего о их плане человека, раз тот не согласен стать соучастником, как вдруг Император продолжил, — Но, ваш подчинённый развеял мои опасения, ведь он не убил моего сына, который так же принял бой. Я чту людей, что идут к цели не только используя кровавый путь, но и обходятся без жертв. — Император Мэй сделал уважительный поклон, то ли молодому господину, то ли его слуге, — Раз на вам служит такой человек, то я с гордостью приму Ваше предложение, раз вы так любезно мне его предложили.

Вэй Сян удивился такой искренности мужчины. В прошлом он был из тех, кто смотрел на господина Вэй с отвращением и злостью, а теперь в его взгляде читается уважение и некая благодарность за пощаду над сыном. Хоть мужчина всё ещё явно злился на народ Вэй за нападение и захват власти, но то, что они не тронули его дорогого сына, смягчило ненависть, а весьма заманчивое предложение с возможностью вернуть назад власть и вовсе словно возродило в Императоре новое чувство почтения к незваным гостям.

Поговорив с мужчиной, Вэй Сян отказался от отдельной комнаты, не желая уходить от дорогого человека, что был перевязан лечебными бинтами, всё ещё находясь без сознания. «Так странно, я изменил своё отношение к миру и словно стал совсем другим…» — подумал юноша, осознав то, что когда он был ко всем жесток и зол, то мир отвечал ему тем же, а сейчас, учась у Шу доброте и любви, Вэй Сян впервые осознал как же может быть прекрасен мир, когда ты идёшь вместе с ним, а не против него.