Я сноходец

Глава 4 Французские каникулы

Странно, я всегда считал, что поездка за границу должна вызывать огромные проблемы. Мало того, что туда сложно выехать, а тем более с ребенком, бабушке в капстрану⁈ Поэтому ее обещание в том, что она мне покажет Францию, если я достаточно хорошо выучу язык, мне казалось не более чем обещанием. В конце концов если бы она объявила поездку сорванной из-за того, что нам не разрешили ее, или же появились трудности с визой, деньгами, чем-то еще, то ничуть бы не удивился, и скорее всего воспринял бы все это как должное. Ведь в конце концов бабушка не всесильна.

Но к моему удивлению, все оказалось совсем наоборот. Как только я закончил учебный год, отбыл десять дней бесполезной практики, где занимался наведением уборки в школе и отмыванием парт, которые через три месяца разрисуют вновь, так сразу же попал в цепкие бабушкины ручки. И не успел оглянуться, как оказался в самолете, летевшем в Москву. Впрочем, такой перелет меня еще не слишком удивил. О том, что мы попадем в Париж, я еще до конца не верил и поездку в столицу воспринимал как некую компенсацию неудавшихся обещанных каникул во Франции. Самым удивительным для меня стало то, что в Домодедово, куда мы приземлились нас встречала такая же черная «Волга», как у моей бабули. Без лишних слов шофер и его помощник приняли наш багаж, предложили нам занять места, и машина покатила в неизвестном для меня направлении. Как оказалось, мы просто переехали в другой аэропорт, во «Внуково». События развивались настолько стремительно, что я не успев удивиться уже вновь оказался в самолете, на этот раз в бизнес классе «Боинга-707» летящем в Париж.

Здесь все было необычно. Широкие удобные кресла, в которых можно было не только сидеть, но и разложив их лежать. В отличие от тесноты «ИЛ-62» в котором мы летели до Москвы, здесь было все совсем иначе. Если в нашем самолете нам подали небольшой кусочек древней холодной курицы, стыдливо прикрывавший собой две ложки гречневой каши и стакан с остывшем чаем, в котором плавала долька лимона, то здесь нам дали меню, где из десятка предложенных блюд мы выбрали то, что нам понравилось. Причем блюда были действительно горячими и вкусными, а кофе натуральным. Во всяком случае его аромат я запомнил надолго. Более того в отличие от московского рейса, где блюда подавали в пластиковых контейнерах и с такими-же ложками, здесь были настоящие фарфоровые тарелки, металлические ложки, фарфоровые чашечки с блюдцами. И на всех имелся логотип «Эйр-Франс» — компании, которой принадлежал самолет. После того, как я плотно поел нам был предложен десерт. Скажу честно, я еще никогда не пробовал столь вкусного мороженного и свежевыжатого ананасового сока. А предупредительность стюардесс просто поражала. В московском рейсе одной из пассажирок стало плохо, и кто-то нажал кнопку вызова стюардессы. Ждать пришлось несколько минут, а на просьбу принести стакан воды, последовал ответ, что через полчаса всех будут кормить и мы все что необходимо получим. Здесь же, стоило только прикоснуться к кнопке вызова, возле тебя тут же появлялась стюардесса и была готова решить любые вопросы.

В течение всего полета я смотрел французскую комедию с несравненным Луи де Фюнесом, по большому телевизору, установленному на стене перед нашими креслами. Причем звук с него подавался на наушники, которые лежали в кресле каждого пассажира. Таким образом комедия, транслируемая по ТВ, не мешала никому. Например, мой сосед справа просто спал, раздвинув свое кресло и укрывшись пледом.

Даже если бы бабушка сейчас сказала, что на этом наша поездка завершится, я и то был бы счастлив как никогда.

Но поездка продолжилась. В «Орли» — аэропорту, где мы приземлились спустя несколько часов, после оформления документов и получения багажа, мы к моему удивлению не стали нанимать такси, или пытаться сесть в автобус, а пройдя несколько шагов в сторону, дошли до конторы, которая занималась прокатом автомобилей, где бабушка, предъявив права арендовала небольшой автомобильчик «Фольксваген-жук», где загрузив багаж и усевшись в него мы продолжили наше путешествие уже на колесах. На мой вопросительный взгляд, бабуля усмехнувшись пояснила: — «Но ведь мы же не собираемся сидеть на одном месте? Согласись, что путешествовать на своем транспорте гораздо удобнее, чем на перекладных. Да и Франция не такая большая страна, чтобы для передвижения использовать поезд или самолет. Везде куда нам будет нужно мы свободно доедем на автомобиле».

Через полчаса неторопливой езды по Парижу, во время которой бабуля рассказывала мне о достопримечательностях, мимо которых мы проезжали, мы остановились возле небольшого двухэтажного домика, на улице Сен-Дени 17. Это оказался частный пансионат, в котором мы и заняли пару комнат на некоторое время. Оказалось, что и здесь, бабушка достаточно известная личность, во всяком случае хозяйка пансионата мадам Фури, была несказанно рада увидев ее. Радость выражалась не только в обнимашках и поцелуйчиках, которые устроила эта женщина, но и безостановочной скороговорке на грани понимания полившейся из ее уст, в которой она старалась донести до нас все последние новости, произошедшие со дня последнего появления моей бабули у нее в гостях. Как я понял из ее слов бабушка была здесь довольно частым гостем, причем чуть ли не ежегодным, к тому же в ее речи часто проскальзывало слово — сестра, что только добавило множество дополнительных вопросов, которые мне все же придется задать бабуле.

Немного отдохнув и выпив по паре чашек кофе с рогаликами, под нескончаемый поток слов нашей хозяйки, мы прошли в свои комнаты где, переодевшись и разложив по местам привезенные с собой вещи, покинули столь гостеприимное заведение и решили прокатиться по городу. Кстати вещей, взятых с собою, было не так уж и много. Перед отъездом бабуля предложила мне самому собрать необходимое, и когда увидела большущий чемодан набитый всеми имеющимися у меня вещами, просто рассмеялась.

— Саша, — произнесла она, — Вот скажи зачем брать с собой такую кучу вещей, которые придется везти назад, и которые там ты вряд ли будешь носить. Привыкай ездить налегке. Все что тебе может понадобиться в дороге всегда можно приобрести в той стране куда ты едешь, плюс будет память о стране пребывания. Поэтому берем минимум.

Вытряхнув все мои вещи из чемодана, она оставила пару белья, носки, полотенце и зубную щетку. Все это поместилось в небольшую сумку, и еще осталось достаточно свободного места. То же самое было и с ее вещами, правда она все-таки взяла себе несколько платьев, и объяснила это тем, что она все-таки женщина и ей положено иметь несколько больше одежды чем мне.

Времени до вечера было еще вполне достаточно. К тому же судя по бабушкиному виду она совсем не устала и с радостью согласилась показать мне город.

Сегодня мы не старались проехать к центру города, а просто прокатились по его окраинам. Часто останавливались рассматривая здания старой постройки, заходили в небольшие кафе и ресторанчики, где выпивали по чашечке кофе с местной выпечкой. Что удивительно бабушку узнавали и здесь, или просто отношение было таким, словно мы с ней лучшие друзья или родственники хозяина заведения. Прокатились по набережной Сены, которая оказалась совсем недалеко от нас, но честно говоря не произвела на меня никакого впечатления. Река была больше похожа на канал, закованный в гранитные берега. Да и честно говоря показалась мне несколько грязноватой. На ее поверхности помимо масляных разводов можно было заметить плывущий мусор, да и вода была неприятно зеленоватого цвета и с несколько специфическим запахом, что, впрочем, нисколько не мешало местной детворе купаться в ее водах. Уже поздно вечером мы вернулись в наш пансионат, и помывшись легли спать.

На следующее утро бабушка предложила мне составить план мероприятий на наши каникулы, в первую очередь поинтересовавшись, что именно я хочу увидеть здесь. Хотелок было много. Первым пунктом была названа Эйфелева башня, затем музей Лувра, замок Иф. Перед отъездом я как раз прочел книгу «Граф Монте-Кристо» и мне захотелось осмотреть замок Иф, где герой книги содержался в тюрьме и остров Монте-Кристо, где был спрятан клад, давший герою книги возможность отомстить. Бабуля сочла мои желания вполне приемлемыми, разве что уточнила что некоторые места лучше посетить перед отъездом, в день независимости. Пока же она предложила несколько иную программу, в которой Лувр, впрочем, стоял на первом месте.

И начиная с сегодняшнего дня мы начали осматривать достопримечательности Французской столицы. Правда перед началом экскурсий мы прошлись по местным магазинам и прикупили мне кое-какую одежду и обувь. Все же ходить в одном и том же, тем более Советского производства не слишком приятно, что ни говори, а качество Советской одежду, увы, очень низкое.

Начинали наши экскурсии с самого утра и завершали поздно вечером, прерываясь лишь на короткий обед в каком-ни будь из ресторанчиков по пути нашего следования, или на короткий перекус в одном из кафе, коих по городу разбросано великое множество.

Чтобы наши поездки запомнились получше, в первый же день был приобретён фотоаппарат и бабушка научила меня им пользоваться. Вначале я думал откладывать отснятые пленки в сторону, чтобы проявить и отпечатать их по приезду домой, но по совету бабули решили сделать это здесь. Оказывается, проявка цветной пленки требует изрядного мастерства, и будет обидно если заснятые кадры окажутся испорченными, поэтому обработку пленки решили доверить профессионалам, тем более, что это оказалось совсем недорого. А если на пленке оказывались испорченными некоторые кадры, то мы всегда могли повторить их, ведь для этого нужно было всего лишь посетить то самое место. Впрочем, благодаря объяснениям бабули, да и качеству самого фотоаппарата таких кадров было совсем немного.

Замок Иф не оправдал моих ожиданий. Вместо, судя по описанию, огромного здания крепости, в которой когда-то содержался герой романа, моему взору представилась совсем небольшая квадратная крепостица с тремя круглыми башнями по углам. Хотя остров по периметру и окружен кирпичной стеной, но сам замок оказался каким-то неказистым, как мне показалось. Я ожидал чего-то более величественного. К тому же от замка Иф и до ближайшего берега — острова Ротонг, оказалось всего каких-то четыре сотни метров, а до Марселя полтора километра, в связи с чем меня сильно удивило описание того куда направился вплавь Дантес. Создалось впечатление что он либо забыл все на свете за время отсидки, либо никогда не был моряком и просто не знал о том, что до берега так близко.

Остров Монте-Кристо оказался расположенным в Тирренском море и принадлежал Италии, а совсем не Франции как мне представлялось раньше. Мы добрались до него на небольшой туристической шхуне от города Ниццы. Причем ни о каких визах, или пересечении границ государств речи совсем не велось, что меня очень удивило. Все произошло достаточно обыденно, мы сели на шхуну во Франции, а вышли из нее в Италии. Причем для всех пассажиров, за исключением меня это казалось вполне нормальным и привычным. А где же тогда охраняемая граница, пограничники с автоматами и служебными собаками? Где нарушители и контрабандисты так хорошо описанные в различных прочтенных мною книгах о Советских пограничниках. Создается впечатление, что все это касается только СССР, что именно у нас все настолько хорошо, и все эти перебежчики и контрабандисты стремятся посетить именно нашу страну, а до остальных им просто нет никакого дела.

Точно, как и было описано в книге, остров оказался почти безлюдным. Там имелась лишь небольшая гостиница для туристов вроде нас с бабушкой. Нам предложена была экскурсия по местным горам, населенным множеством диких коз. Когда я спросил о пещерах, то получил в ответ, что на самом деле, ничего подобного здесь не имеется. Пещеры на острове выдумка автора. «Хотя если судить по горной местности, пещеры обязательно бы нашлись, нужно лишь хорошо поискать их» — подумал я. Но для этого необходимо гораздо больше времени, чем два дня, что мы провели на этом острове.

Вернувшись назад, мы около недели провели на побережье, наслаждаясь чудесными пляжами Ниццы, побывали в Каннах, Сан-Тропе. В принципе в последнем ничего особо примечательного мы не обнаружили. Просто захотелось побывать в городке где снималась знаменитая комедия с Луи де Фюнесом. Оказалось, что все показанное в ней имелось на самом деле, даже здание жандармерии оказалось на том самом месте, правда вместо жандармерии там находилось уютное кафе, где мы с удовольствием пообедали. А что самое удивительное, все эти курортные городки располагались не на Средиземном, а на Лигурийском море. Я дочерна загорел, вволю накупался и сделал множество фотографий всех мест где побывал.

В Париж мы вернулись двенадцатого июля, специально на день раньше, хотя день независимости объявлен четырнадцатого числа, отмечать День взятия Бастилии французы начинают еще с вечера тринадцатого июля. Тогда организовываются различные народные гуляния, одним из самых известных и заметных является «Бал пожарников». Уж не знаем, как в этот вечер обстоят дела с пожарной безопасностью в городе, но вот «пожарное» веселье держится на уровне.

Каждая пожарная часть, каждого из 20 округов Парижа устраивает открытые дискотеки и концерты, которые может посетить любой желающий. Кто-то из служащих приходит на праздник в рабочей форме, кто-то в гражданской, а кто-то и вовсе «налегке». По отзывам бывалых, из французских пожарных можно устроить настоящий конкурс красоты. Обычно такое мероприятие заканчивается большим салютом.

Вечером мы посетили настоящий бал, в саду Тюильри. Именно там ежегодно проводится Большой бал, который как раз и сохранил все основные традиции этого мероприятия. Пары со всего мира съезжаются тринадцатого июля в Париж, чтобы потанцевать, да и просто побывать в качестве гостей такого светского раута. На Большом балу, к тому же, в отличие от венских, царит довольно непринужденная атмосфера. Правда для меня он являлся скорее визуальным зрелищем, потому как те танцы, что я знал, как-то не приняты на таких мероприятиях, зато бабушка блистала как никогда. Уже поздно вечером возвращаясь домой она призналась мне, что очень давно так не веселилась как сегодня.

Усталые, но довольные, мы разошлись по своим комнатам и мгновенно уснули.

Обычно я не помню своих снов. Разве что отдельные моменты, особенно запомнившееся мне, но сегодняшний сон, запомнился мне от начала и до конца. И я даже не знаю был ли это сон, или же все увиденное мной произошло на самом деле? Во всяком случае все говорит именно об этом.

Я вдруг оказываюсь в теле четырнадцатилетнего подростка четырнадцатого июля 1789 года. Я Парижанин и судя по всему беспризорник. Во всяком случае, судя по одежде, которая в данный момент на мне я принадлежу далеко не самым богатым слоям населения, если не сказать большего. Улицы Парижа заполнены народом, который кажется снует туда-сюда без определенной цели. То тут то там собираются стихийные митинги, и кто-то из особенно крикливых начинает вещать или о скором конце света, или призывает идти на штурм крепости. Другие наоборот стараются как-то повысить свое благосостояние и собираясь в группы, врываются в богатые дома, лавки, вынося оттуда все, что попадает под руку. Я в толпе таких же, как и сам мальчишек занимаюсь примерно тем же. Революция или взятие Бастилии, для меня сейчас, что пустой звук. Гораздо больше меня интересует добыча хлеба или чего-то еще, чтобы не остаться голодным. Мы врываемся в лавку хлебопека и буквально сметаем все с его полок, после чего довольные, загруженные свежей выпечкой несемся к месту нашего постоянного обитания в пригород Сен-Дени, здесь в развалинах старых домов, в одном из подвалов располагается наша обитель. Сегодняшний день для нас воистину праздник, в отличие от остальных дней. Наевшись до отвала и запив свежую выпечку обычной водой из реки, еще не забранной в гранитные берега, мы вновь устремляемся на улицы Парижа в поисках новых приключений, и запасов, прекрасно понимая, что завтрашний день может стать совсем иным и такого изобилия больше не будет. О чем-то задумавшись отстаю от толпы таких же беспризорников, как и сам и вдруг оказываюсь возле одного из полуразграбленных домов. Видя, что дом уже никого не интересует вхожу в него в надежде отыскать что-то нужное для себя. Поднявшись на второй этаж, вижу огромную лохань с еще почти горячей водой и разбросанные в полном беспорядке по всей комнате детские вещи.

— А почему бы и нет⁈ — Возникает шальная мысль.

Тут же сорвав с себя дерюгу, в которой я одет, погружаюсь с головой в лохань и некоторое время лежу в ней испытывая ни с чем не сравнимое удовольствие тепла и покоя. Будто вновь попал в далекое, как мне кажется детство, когда еще у меня имелись родители и я жил с ними в нормальном доме. Вынырнув из воспоминаний вижу на стоящей рядом табуретке пузырек с жидким мылом, подхватив который тут же выливаю на свою голову, и усиленно втираю в длинные непослушные и ужасно грязные волосы. Вода тут же становится чёрной от смытой с меня застарелой грязи. Оглядываюсь вокруг и замечаю стоящую неподалеку еще одну бадью с водой, заваленную какими-то вещами. Тут же выскакиваю из своей ванны и поднатужившись выливаю ее содержимое прямо на пол, ничуть не заботясь о том, что это может повредить валяющимся тут вещам, или самому дому. После подтянув лохань поближе к бадье вновь оказываюсь в ней и найденным тут же черпаком, обрушиваю на себя уже холодную воду из бадьи, смывая с себя остатки грязи и мыла.

Уже через минуту понимаю, какое же это счастье, ходить с чистой головой и телом, когда ничего не чешется и не ползает по тебе. Была бы вода немного погорячее, наверное, еще бы полежал в этой лохани, но к сожалению вода холодная и находиться в ней, не доставляет никакого удовольствия. Поэтому выскочив из нее оглядываюсь вокруг и замечаю торчащее из шкафа чистое беленое полотно, видимо используемое здесь качестве полотенца. Тут же выхватив его, насухо вытираюсь и взглядом обшариваю помещение в поисках подходящей одежды для себя. Одевать на чистое тело ту дерюгу, что была на мне до купания нет никакого желания, а вокруг к моему огромному сожалению, разбросаны вещи предназначенные в основном для девочек. Тем не менее, подбираю себе чистые панталончики и натягиваю на себя. Это все же лучше, чем ходить голым, после чего набросив на плечи, какую-то кофту выхожу из комнаты и двигаюсь по коридору, заглядывая во все комнаты, встречающиеся на моем пути. В одной из них обнаруживаю огромную кровать и платяной шкаф с оторванной и перекошенной дверцей. На самой кровати не осталось никакого белья, даже матрац лежащий на ней неестественно вздыблен и взрезан ножом из-за чего по комнате разбросаны клочья ваты. Видимо дом принадлежал какому-то богатому человеку, обычно матрацы набивают сеном или соломой. В самом шкафу остались кое-какие вещи, принадлежащие раньше мужчине, поэтому недолго думая, подбираю себе неплохие штаны и рубаху. Правда и то и другое несколько великовато для меня, но это не беда. Штанины тут же подворачиваются до нужной длинны, а рукава просто обрываются. Надев, а себя все найденное и перевязавшись в поясе найденным куском ткани, чтобы удержать штаны, продолжаю своё исследование. Теперь, когда я немного одет можно обратить внимание и на что-то другое. Хотя если найдется одежда более по размеру, тут же поменяю ее. Мой взгляд падает на огромные ножницы, лежащие возле зеркала, вделанного в стену. Взяв их в руки грубо кромсаю свои длинные волосы, ничуть не заботясь о красоте. Просто стараюсь сделать их насколько возможно короткими. После покрутив головой решаю, что стрижка мне вполне подходит, даже несмотря на то, что кое-где волосы выстрижены почти до самого черепа, а где-то остались неподстриженные куски. «Вырастут сравняются!» — решаю я и отбросив в сторону ставшие ненужными ножницы продолжаю свое путешествие по дому.

Дом, в котором я нахожусь довольно просторный и вскоре я набредаю на еще одну комнату, принадлежащую скорее, всего мальчишке моего возраста, во всяком случае одежда которую я там обнаруживаю подходит мне гораздо больше, чем та что сейчас на мне. Тут же разоблачившись я натягиваю на себя не новое, но чистое исподнее, поверх которого идут плотные серые штаны с кожаными вставками на коленях и заднице. Поверху одевается чистая синяя рубаха, и такого же цвета, как и штаны — куртка, с кожаными вставками на локтях и груди. На пояс находится кожаный ремень с тонкими завязочками, а на ноги, чуть великоватые мне сапожки, из коричневой кожи. Осталось только найти шляпу, которая тут же обнаруживается в одной из коробок. Оглядев себя в небольшом зеркальце, найденном на столе, невольно восклицаю:

— Да я франт!

После этого, почему-то сразу же возникает желание никогда не возвращаться в развалины дома, где жил в последние полтора года. Вот только что делать дальше пока не могу придумать. В задумчивости обхожу оставшиеся комнаты особняка и в последней обнаруживаю разгромленный дубовый шкаф для бумаг и массивный письменный стол и пол, залитый чем-то липким. Поскользнувшись в луже то ли масла, то ли чего-то еще падаю на колени и вижу несколько монет закатившихся под стол и видимо незамеченных грабителями, побывавшими здесь до меня. Заползаю под стол и вскоре монеты, лежащие там оказываются у меня в руке.

В этот момент слышу сильный шум и в комнату, где я нахожусь вбегает разъяренный верзила с огромным тесаком в руке. От испуга съеживаюсь под столом, читая про себя молитву о том, чтобы меня не обнаружили. Верзила подбегает к столу, поскользнувшись, как и я чуть ранее, с грохотом падает на пол, тут же оказываясь своим перекошенным лицом возле моей головы. В ужасе кричу, и… просыпаюсь весь в поту.

Отдышавшись и придя в себя, начинаю понимать, что все это было лишь сном. В этот момент ощущаю какую-то тяжесть в судорожно зажатой в кулак левой руке. Осторожно разжимаю кулак и в свете фонаря, стоящего прямо за окном к своему огромному удивлению, обнаруживаю лежащие на ладони четыре золотых монеты. Поднеся ладонь к глазам с трудом разбираю надпись «LUD XVI D G FR ET NAV REX» и дату выпуска 1776 год.

Следующий день начинается с ранней побудки. Сегодня в десять утра должен состояться парад, посвященный дню независимости, но чтобы попасть на него, заняв приличные места, нужно выехать много ранее, что мы и делаем. Бабушке удалось приткнуть наш автомобильчик на соседней улице, а самим, чуть ли не бегом дойти до трибун, где уже было не протолкнуться. Как нам в этой толчее удалось занять первый ряд я так и не понял, но тем не менее, можно сказать что нам очень повезло. И весь парад проходил у меня на глазах, буквально в нескольких метрах от места где я находился.

Военный парад открывает президент Французской республики. В шествии принимают участие все Вооруженные Силы страны: и пехота, и конная армия, и солдаты морского флота, и военные музыканты, и тяжелая артиллерия, и воздушные силы, и жандармы, и полиция и уже отметившие праздник пожарные. Последние, кстати, срывают больше всего аплодисментов.

А к вечеру мы оказываемся на Марсовом поле, где в честь праздника устраивается салют. К сожалению, на время салюта посещение Эйфелевой башни запрещено, но даже наблюдать со стороны это зрелище очень интересно. Вот только из-за того сна, в котором я невольно поучаствовал вживую, все это воспринимается мною несколько отстраненно. Впрочем, чтобы не обижать бабушку, стараюсь вспоминать о прошедшей ночи тогда, когда она занята чем-то другим и не обращает на меня внимания.

На следующий день мы с бабушкой отсыпались и подводили итоги нашего отпуска. С утра были отнесены на проявку последние пленки, которые обещали сделать к обеду. Сразу же после обеда нужно будет забрать их и заказать печать всех фотографий. Думаю, это займет еще и завтрашний день, поэтому отъезд мы запланировали на четверг, или если будем не успевать на пятницу, тем более, что как нас заверили билеты на самолет, в бизнес-классе можно приобрести за четыре часа до вылета. Но даже если нам не достанется билетов, я ничуть не пожалею если задержусь здесь еще ненадолго. Да и по словам бабули ей тоже некуда торопиться.

Наверное, к сожалению, но билеты все же нашлись и потому с огромной неохотой, но нам пришлось покинуть столь гостеприимную страну с твердым обещанием самому себе, когда-нибудь обязательно вернуться сюда.

Перелет в обратном направлении, ничем не отличался от перелета во Францию. Те же улыбчивые и предупредительные француженки-стюардессы, прекрасное меню, и отличная комедия, правда на этот раз итальянская, но также на французском языке, так что перелет прошел почти незаметно. Некоторое отторжение вызвал Ил-62, самолет в котором нам предстояло лететь в Ташкент. Какой-то неухоженный и местами поцарапанный снаружи, оказался еще худшим внутри. Пыльные, обшарпанные, местами порванные сидения, расставленные так, что даже мне тринадцатилетнему пацану, совсем невысокого роста, сидеть было тесновато. Та же холодная, чуть не сказал — голодная, хотя при жизни, наверное, таковой и была — курица, и судя по ее мрачному виду похоже оставшаяся еще с прошлогоднего рейса, прикрывающая собой пару все тех же ложек гречневой каши, от одного вида этого блюда захотелось срочно бежать в туалет и пугать унитаз. С трудом сдержав рвотные позывы, брезгливо отказался от подобного удовольствия, благо, что перед отлетом по совету бабули, прекрасно пообедали в кафешке аэропорта «Внуково». А уж после переехали в «Домодедово». Всю дорогу промучился, пытаясь как-то выпрямить ноги, что никак не выходило из-за багажа впереди сидящей тетки, которая умудрилась засунуть его под сидение. К тому же от нее шли такие ароматы, что приходилось с трудом сдерживать рвотные позывы.

Ташкент встретил нас сорокоградусной жарой и полуденным солнцем. Бабушкина «Волга», простоявшая этот месяц на аэропортовской стоянке, покрылась толстым слоем пыли и от одного прикосновения к ее кузову, я чуть не обжег пальцы. Правда после того как бабуля дала трешку охраннику, машину быстренько помыли из шланга, при этом несколько остудив кузов и освежив салон. Купив по пути домой холодного лимонаду, мы отправились домой. Бабуля вначале собиралась забросить домой меня, а после самой съездить за продуктами, ведь дома ничего из съестного не было за исключением, пожалуй, прошлогодней картошки и хлопкового масла. Но я предложил ей заехать сразу, чтобы после не тащиться туда по жаре. Тем более, что после такого ужасного перелета, бабушка устала гораздо больше меня. Поэтому заехав на базар мы разделившись разошлись по разным магазинам и быстренько прикупили свежие продукты. И уже через полчаса входили в свою квартиру.

Хотя бабуля попыталась уступить место мне, но я все же настоял на своем и отправил ее в ванную первой. Пока она приводила себя в порядок с дороги приготовил нам на двоих кофе по рецепту, взятому у хозяйки пансионата в котором мы останавливались. Единственное, что, пожалуй, недоставало мне сейчас это выпечки, которую мы всегда брали к нашим завтракам там. Но за неимением оной пришлось довольствоваться бутербродами с маслом и колбасой, которую мы прикупили еще в Москве, заранее предполагая ее дефицит в Ташкенте.

После, немного отдохнув занялись каждый своим делом. Бабушка взялась готовить нам ужин, а я принялся разбирать вещи, привезенные из поездки, которых оказалось неожиданно много. Вроде бы уезжал с одной небольшой сумкой, а приехал с двумя огромными чемоданами на колесиках, и это, не считая вещей моей бабули, которых то же немало прибавилось.

Разбор чемоданов занял все оставшееся до ужина время. Одних фотографий оказалось целых три коробки от обуви. Впрочем, и сама обувь тоже заняла не так уж и мало места. Вроде бы и не собирался ничего покупать, а вот накопилось. Хотя ведь все это нужно. Не купил бы там пришлось бы покупать здесь, а судя по качеству, обувь, купленную во Франции я буду носить пока не выросту из нее, не боясь, что она развалится после первого дождя или снега. Или взять те же джинсы, вроде бы считается «рабочей» одеждой, но если там они стоят от десяти франков, то здесь от ста пятидесяти рублей. В общем за эту поездку я здорово приоделся, включая сюда и зимнюю, теплую одежду, которая тоже присутствовала среди всего остального.

Закончив с разбором покупок сложив и развесив все их по местам, прошел на кухню, где усевшись за столик и налив остатки уже остывшего кофе себе в чашку попытался было настроиться на разговор который всегда несколько мучал меня, но не тут то было. Бабушка, как и раньше не очень любила, когда кто-то присутствует при том как она готовит, поэтому буквально через пару минут я был изгнан из кухни со предложением заняться чем ни будь полезным, а уж если совсем нечего делать, я мог бы доехать до книжного магазина, который еще должен быть открыт, и приобрести учебник английского, тем более, что с завтрашнего дня мы перейдем именно на него.

— Но я же в нем ни слова⁈ — удивленно произнес я.

— Тем лучше, не нужно будет переучиваться. — спокойно ответила моя собеседница.

— И чем быстрее ты начнешь говорить на нем, тем будет большая вероятность того, что на следующий год мы проведем каникулы в англоязычной стране. — продолжила она свою мысль.

— А в какой? — попытался спросить я.

— Все будет зависеть от твоей учебы и поведения, — Услышал я в ответ. — При этом учти, что и французский тоже не следует забывать.

Притворно схватившись за голову, я взвыл и поплелся за деньгами. Через пять минут оседлав свой велосипед я уже мчался в книжный магазин за учебником английского.

Вечером, когда все дела были сделаны, я все же попытался разговорить бабушку. Мысли, преследовавшие меня все эти дни, не давали покоя. Даже сон, в котором я так неоднозначно поучаствовал я почему-то отождествлял с какой-то непонятной для меня деятельностью своей бабули.

Набравшись решимости и мысленно подготовившись я все же пересилил себя и задал первый вопрос.

— Баб, скажи мне, кто ты⁈

Моя собеседница удивленно посмотрела на меня, на всякий случай пощупала мне лоб и задала встречный вопрос.

— Что с тобой, Саша? Ты заболел? Не узнаешь свою родную бабушку?

— Не в этом смысле. — произнес я. — Понимаешь, многие твои действия просто не укладываются у меня в голове. Даже то объяснение, что я получил от тебя с год назад и то, не очень-то выдерживает критики.

— Например? — заинтересованно произнесла бабуля.

— Ты говорила, что часто бывала здесь по делам службы и поэтому все тебя знают и готовы помочь, так?

— Да, а что в этом плохого?

— А, как же тогда объяснить поведение очереди в магазине?

— Ты, о чем?

— Я несколько раз замечал, что ты никогда не стоишь в очередях. Например, у нас в гастрономе если стоит очередь за мясом, или каким-то дефицитным другим продуктом, ты всегда подходишь сразу к продавцу и выбираешь тот товар, который тебе нравится. При этом очередь, как будто не замечает тебя. Хотя любого другого на твоем месте тут же попытались бы изгнать из магазина, в крайнем случае без ругани бы не обошлось. Ты можешь взять и два, и три понравившихся тебе куска, хотя за минуту до этого проходит клич, больше одного в руки не отпускать! Как будто тебя все это не касается, а главное, что никто при этом не возмущается. И что интересно у тебя в кошельке всегда обнаруживается именно та сумма, которая нужна для данной покупки, не больше и не меньше ее. Причем не только здесь, но и за границей, куда кстати не так просто попасть. Но это почему-то тебя совсем не касается. Почему так происходит?

Бабушка пристально смотрит на меня и спрашивает.

— Это все, что ты заметил внучок, или есть что-то еще⁈

— Есть и очень многое.

Я перечисляю ей еще несколько случаев которые показались мне странными или непонятными и в конце рассказываю ей свой сон, вспоминая при этом, что перед тем как я уснул, бабушка отправила меня в мою комнату, а сама осталась на месте с хозяйкой нашего пансионата, сказав, что сегодня хороший вечер для гадания. И о том, что несколько раз слышал, как мадам Фури, называла бабушку своей старшей сестрой, чему в принципе можно поверить, потому что если приглядеться, то обе женщины очень похожи друг на друга.

— Что ж, — отвечает бабушка, — твоей наблюдательности можно позавидовать, что же касается сна то думаю ничего страшного не произошло, и это всего лишь сон, и ничего более.

Сунув руку в карман, собираюсь достать оттуда приготовленные дублоны, перенесшиеся из сна в явь, но в последний момент решаю умолчать об этом случае. Пусть и у меня появится маленькая тайна, раз уж бабуля не спешит раскрывать свои и посмотрим насколько наблюдательна моя бабушка. Да и потом возникла у меня идея попробовать нечто такое еще раз, а вдруг у меня получится. Ведь это же довольно интересно путешествовать во сне. Тем более, что подобные путешествия вряд ли можно назвать именно снами.