Узурпатор Системы 3. Яростные сердца

Глава 16 Истоки

День шестой

Уровень 100

Статус: Потомок предателей

До Штурма тридцать пять дней

— Я, наконец, смогу ответить на каждый ваш вопрос, юноша.

— Знали бы вы, как я рад это слышать, — обращения незаметно вернулись с «ты» на «вы», стоило нам прийти к консенсусу. Я поднялся на ноги — и Айка встала рядом и молча протянула мне руки. Блин, один в один как маленькая Пандя, когда на ручки просилась. Я поднял сильфиду и улыбнулся. — Надеюсь, чтобы понять местные расклады, мне десять томов учебников по истории читать не придётся.

— Чтобы действительно всё понять, исторические труды бы не помешали, — хмыкнул Тин. — Но здесь таких нет. Для остального мира это давнее прошлое, и как его сейчас видят разумные, я не могу знать. А мы были изолированы, а на написание книг времени не было. Но не переживайте, Икар — я постараюсь покороче.

Покороче, ага… Вышло у него так себе.

Начал Тин с того, что больше тысячи лет назад в этом мире (его название — Эльтерий, и это аналог слова «Земля» на языке богов) был чуть ли не золотой век.

Во всяком случае, крупных войн не было уже несколько столетий, урожаи были стабильны, люди — сыты. Развивались торговля, магия, философия, естественные науки.

Элемент угрозы создавали разного рода монстры и агрессивные полудикие расы. Но, именно борьба с ними позволяла занять самых беспокойных и непоседливых, сливая из общества лишнее напряжение и держа людей в тонусе. Опять же, понятный и знакомый внешний враг удерживал государства от междоусобиц.

Тин говорил не совсем так, я просто адаптировал сказанное и делал выводы. И, слушая про эпоху процветания и всеобщего благоденствия, я ждал, когда же прозвучит «но». И оно прозвучало.

Не в среде обычных людей, а среди правителей, магов и учёных, всё больше становилось ясно, что Пантеон богов искусственно сдерживает развитие общества. Не даёт создавать сложную магию и артефакторику — боги являлись лично, накладывая вето на некоторые исследования.

И убивая несогласных.

Боги не позволяли ни одному из местных государств стать заметно сильнее остальных. Как правило, не напрямую, а опосредованно: насылали неурожай и болезни, нашествия монстров. Таким образом сохранялся искусственный баланс.

Они же, по сути, не позволяли окончательно истребить монстров и дикие расы.

И, главное: любое существо в Эльтерии могло само стать богом. Те же природные духи могли стать Зверобогами. Прадед знакомого мне Уриуна, например — боевой жеребец местного бога войны.

Требовалось не только копить магическую силу, но и иметь искренне верящих в тебя последователей. Да, на это развитие уходили сотни лет, это было невероятно сложно — но возможность была. Теоретически.

Технически — боги к себе допускали развившихся чертовски редко, чаще же избавлялись от тех, кто им не нравился.

Местный Пантеон, к слову, был похож на греческий или скандинавский. Ну, в том плане, что божества тут — не всеобъемлющие сущности вроде христианского Бога, а вполне себе очеловеченные личности со своими силами и ограничениями.

Боги тут тоже могут умереть, могут родить детей, даже — стать калеками. Молодых богов, к слову, старые тоже сдерживают, толком не позволяя развиваться. Впрочем, размножались они не особо часто.

Служили им в первую очередь светлые альвы — можно сказать, мои предки.

Я только чуть поморщился, узнав, что происхожу из расы божественных шестёрок. Так себе информация, да.

Тин только хмыкнул, заметив это. Бросил:

— Мы почти пришли.

Но — вдруг замер на месте с каменным лицом.

— Иштара, — произнёс он холодно. — Присоединяйся к нам, раз уж пришла. Поможешь ввести нашего иномирного гостя в курс дел Небесного Острова.

Тин, ясное дело, переключился на Системный язык.

Что неприятно — я вообще не чувствовал присутствия посторонних. Ничего не видел, не слышал, даже подозрительных токов маны не заметил. Впрочем, тут, внутри Лийя-Кин, мана циркулировала очень странно, так что — ничего удивительного.

Иштара вышла из стены. Буквально — расступился мох, вспухло дерево, и сквозь него проступила сильфида. Секунду она напоминала деревянную статую в кожанной броне, но потом словно дымкой подёрнулась — и стала вполне себе мясной. Заработали крылышки, она взлетела — и поравнялась со мной и Тином.

— Значит, уже гость? — хмыкнула она. — Этот вторженец, нарушивший все основы нашего выживания?

— На минуточку: вторженец, спасший ваши крылатые жопы. И жопу вашего единорога. Или ты и дальше будешь делать вид, что ничего такого не было?

Она, видимо, решила делать вид, что меня тут вообще нет — смотрела только на Тина. Правда, сморщилась (к моему глубокому удовлетворению) так, будто кусок лимона откусила.

Это она ещё никак не может видеть, что мой уровень резко подскочил. Узнает — словит инсульт.

— Мы так близки! — это она почти выплюнула. — Какие-то сто, двести лет — и Уриун станет Зверобогом. Наша цель, то, ради чего мы жили — станет реальностью. Что с вами происходит, учитель? Вы сами, САМИ дали нам этот смысл. И готовы всё разрушить? Что будет с Островом, если Кровавый Король падёт? Дадут ли нам шанс псы Системы?

— Вот чем вы жили в своей изоляции? — хмыкнул я. Хотя, и ранее, под деревом, нечто похожее в их разговоре проскакивало. — Пока Волна за Волной умирали подростки, чтобы всё остановить. Чтобы освободить загнивающий от Скверны Остров. Растили своего бога? А дальше что?

— Не твоё дело, чужак! — прошипела Иштара. Ага, а как же холодный игнор? Я усмехнулся, глядя ей в глаза — у сильфиды чуть пар из ушей не повалил.

— Я расскажу всё. Вам, юноша. И тебе, моя ученица. Всю правду, которую я не рассказывал ни разу.

Иштара открыла рот, явно собираясь сказать что-то. Закрыла. Не психануть ей явно стоило титанических усилий. Выдавила:

— Да… учитель.

— Что же, — произнёс Тин. — Икар, я пока продолжу. Основы вы должны знать, чтобы понимать остальное.

Я продолжил молча внимать, изредка уточняя и задавая наводящие вопросы.

Итак: мир Эльтерии — круглая планета, вращающаяся вокруг местного Солнца. Это местные астрономы выяснили. Единственный континент размером, наверное, в половину Евразии, вряд ли больше. Называется тоже Эльтерия, тут фиг запутаешься.

Он окружён несколькими крупными архипелагами, остальная же поверхность планеты — океан с редкими не населёнными островами.

Думаю, планета примерно того же размера, что и Земля. Аналогичная гравитация намекает, по крайней мере. Вот суши — гораздо меньше.

Привычный штамп фэнтези — это единые для каждой расы государства. Ну, типа, одно — для эльфов, одно для орков, одно для гномов — и так далее.

Хотя, у того же Толкина ситуация была чуть сложнее.

Тут была пара десятков некрупных человеческих стран, цверги и чёрные альвы под землёй вообще жили в городах-государствах, которых были сотни.

У сильфов был союз из шести стран. Пять располагались на земле, одна — на парящих островах. Небесный Остров, где мы находимся сейчас — столица этого государства, Сильфарии.

При этом, государства Эльтерии не были монорасовыми. Ну, о чём речь, если даже на Небесном Острове есть наги, цверги и когда-то были даже люди.

Что в мире творится сейчас Тин, конечно же, толком не знает. Иштара — тем более. Она, впрочем, и не слушала своего учителя толком, погружённая в свои мысли. Ждала откровений.

Единственная раса, у которой было единое государство — светлые альвы. Но, от остальных рас они вообще были отстранены, служа богам. Жили тоже на летающих островах.

Если честно, снова слушать, что мои предки — раса божественных шестёрок, оказалось довольно неприятно. Потомок рабов, блин. Надо запускать движение «жизни нефилимов важны», и требовать от злобных угнетателей извинений.

Тин рассказывал подробно и многословно, охотно отвечая на мои вопросы. Старик явно любит читать лекции. Я фильтровал лишнюю информацию, сбрасывая ненужные мне имена богов и правителей, названия стран и всякие местечковые истории в подсознание. Высокий Интеллект, если нужно будет, всё равно позволит вспомнить всё в деталях.

Золотой век кончился, когда Пантеон раскололся надвое, и случилась война двух сильнейших богов — Дракона Ардана и Светлейшей Нилит. Нилит победила, но разрушения коснулись и мира смертных.

Монстры, болезни, катаклизмы, долгая холодная зима… Умерли десятки тысяч разумных, с трудом пережив местный локальный постап. Боги были слишком заняты собой, чтобы помогать ещё и смертным.

Хуже всего пришлось светлым альвам, которые были единственной расой, участвовавшей в войне богов напрямую. Расколовшись надвое, они вырезали друг друга. Хотя, хватало и тех, кто вовсе сбежал на поверхность, скрывшись в других государствах.

Тогда то и родился Союз Бунтовщиков.

— И начался Бунт здесь, на Небесном Острове, — вздохнул Тин, замерев у большой арки, плотно завешенной зелёными ветками. — Начался с Орилеба. В те времена короля ещё не называли ни Кровавым, ни Безумным. Он был — Великий.

Старик прервался, оглянулся на меня:

— Мы пришли.

Будто только этих слов и ждали, ветви разошлись в стороны, открывая проход в большое помещение. Оно пару секунд утопало во мраке — а потом один за другим начали загораться светлячки, заливая всё вокруг тёплым золотым светом.

Тин привёл нас в место, служившее, видимо, его рабочим кабинетом. Сходство с кабинетом, правда, придавали только заваленный бумагами массивный тумбовый стол в центре и два больших книжных шкафа.

Бумаги — это, к слову, буквально. Не береста, не пергамент из кожи — бумага. Толстая, желтовато-серая.

Окон в кабинете не было. И — помещение просто утопало в зелени. На полу — густая мягкая травка, по стенам — мох и лоза. Всюду — кусты, цветы, какие-то лианы, ветки с тяжёлыми плодами…

Учитывая, что Тин — Друид, не удивлюсь, что вся эта мирного вида флора может разом обратиться оружием. Проверять, по правде говоря, мне не хотелось.

Воздух в кабинете был свежий, чуть сладковатый из-за цветов и неожиданно сухой. Растения, видимо, поглощали всю влагу, чтобы бумага жила дольше.

Тин уселся за стол, прямо в огромный круглый куст, который быстро принял форму глубокого кресла с подлокотниками, нам кивнул на такие же напротив стола.

Мы переглянулись с Айкой — и девочка соскочила с моих рук. Судя по тому, что держалась она уверенно, а осмотреться даже не пыталась, здесь маленькая сильфида была не в первый раз. Иштара — тем более.

Мы уселись. Оказалось неожиданно удобно — будто в дорогом компьютерном кресле сидишь. Упругая мягкость, анатомическая форма… Но — всегда есть «но» — пришёл я сюда не для этого.

— Воды? Вина? Настойку? — светским тоном уточнил Тин. Обладание к нему вернулось окончательно, и вёл себя он так, будто принимает дома на кухне… ну, не друзей — просто хороших знакомых, общение с которыми формальное, но тёплое.

А вот Иштара… Эта сидела, как на иголках, и выглядела так, будто её сейчас нафиг разорвёт.

— Алун, — тихо сказала Айка, и Тин кивнул.

Я про напитки сильфов, ясное дело, знать ничего не знаю, так что просто попросил того же. Алкоголь я не хочу, да и Айка явно не могла что-то горячительное попросить. Будем пробовать, что такое алун.

Были бы обстоятельства иные — я бы показал аборигенам, что такое бадан.

— Иштара? — осведомился Тин, сохраняя невозмутимость. Я внезапно поймал волну старика и наслаждался тонким троллингом стервозной сильфиды.

— Я здесь не для того, чтобы распивать настойки, — рыкнула та и, скрестив по турецки ноги, упёрлась в колени ладонями. — Ты обещал рассказать что-то, чего я не знаю, учитель. И я очень хочу это услышать.

— Значит, алун, — кивнул старик спокойно. — Айна!

Я на миг было решил, что кричит он имя Айки, но нет. В стене справа, между книжными шкафами, через пару секунд открылся проход, и показалась сильфида сорок шестого уровня — молодая, с длинными волосами цвета гречишного мёда. В руках у неё был поднос с кувшином, разрисованным тонкими растительными узорами, и такими же чашками. Они походили на кофейные — только были больше, и вообще без ручек.

Рабочий кабинет, молодая симпатичная секретарша, подносящая напитки… У меня случился разрыв шаблона: слишком это было по-земному, будто сцена из фильма про офис. Пусть и в фэнтезийном антураже.

Айна опустила поднос на стол, быстро, ловко и изящно разлила по чашкам чёрную жидкость. За отточенными движениями сильфиды было приятно наблюдать, по помещению распространился приятный пряный запах. Богатый букет щекотал ноздри, не давая разобрать аромат на составляющие. Айна коротко поклонилась — скорее даже, просто кивнула — и снова скрылась в соседней комнате.

Айка свою чашку схватила нетерпеливо, тут же приложилась, отхлебав, наверное, не меньше половины.

Я хмыкнул синхронно с Тином, взял свою чашку. Она была холодной. Вдохнул, и теперь за пряностями различил запах незнакомых мне трав. Ладно, отравление мне всё-равно не грозит.

Глоток.

Вы чувствуете эффект: Дыхание Лийя-Кин

Восстановление ОВ ускорено вдвое на 10 минут

Восстановление ОМ ускорено вдвое на 10 минут

Восстановление ОВ ускорено вдвое на 10 минут

Восстановление ОЯ замедленно вдвое на 10 минут

Снята усталость, ускорена регенерация

— Мощно, — хмыкнул я. — И вкусно.

Мысленно продолжил: «И вредно для моего класса. Понятия не имею, знают ли о дебафе на Ярость они. Но облегчать задачу и рассказывать об этом я не буду».

Доверие доверием, конечно, но то, что у тебя паранойя, ещё не значит, что за тобой не следят.

Вкус у алуна был терпкий, совмещающий лёгкую горечь с приятной ягодной кислинкой и дополненный пряностью специй. Сладости не было совсем, зато — вязало язык, как от хурмы.

Второй глоток — и время эффектов обновилось, увеличившись до пятнадцати минут. Вот кратность усилений и дебафа не поменялась.

— Мы начнем, наконец? — процедила Иштара. И, по правде сказать, сейчас я был с нею солидарен.

Тин грустно улыбнулся:

— Да, начнём. Как я и сказал, Орилеб тогда звался Великим.

Я прихлёбывал неспеша алун и слушал.

Нынешний король лжи некогда был самым уважаемым и сильным правителем на континенте. И речь именно о личной силе, сама по себе Сильфария была относительно небольшим государством. Правда, в союзе сильфийских королевств лидером тоже был именно Орилеб.

Он был близок к силе бога и прекрасно понимал, что боги Пантеона могут не принять его в свои ряды и устранить от греха подальше.

Действовать Орилеб начал ещё до окончания войны Дракона и Светлейшей. Союзников он нашёл множество, ибо недовольных Небесами хватало и среди правителей, и среди сильнейших смертных, и среди молодых богов.

Даже в стане альвов, первейших помощников Пантеона, набралось немало сторонников будущего Кровавого Короля.

— А вот этот момент интересен уже мне, — вклинился я. — Потомок предателей я потому, что мой отец участвовал в этом вашем Бунте? И смущают меня несколько моментов: какого хрена виноват я? Почему я родился через тысячу лет, а Системе на давность плевать и она всё равно вцепилась в мою семью? Почему Зверобог и Орилеб назвали меня потомком дважды предавших?

— Вы забежали вперёд, юноша, — отозвался Тин с лёгким укором. — Но я объясню. Назвать имена родителей вы можете?

— Как сказать, — хмыкнул я. — Скрывать смысла не вижу, но есть нюанс, и прямо таки огромный. Я всю жизнь знал отца, как Максима, а маму, как Ксению. А вот Орилеб назвал отца Максимусом, сказал, я похож на него — и это действительно так. Из орилебовых оговорок я понял, что у альвов отец был кем-то типа лидера или как минимум военачальника. А мама… Он сказал, она была юна и наивна. И звали её Светлой Кассинией. Верить ли ему — я не знаю. Доверия урод у меня точно не вызывает ни капельки.

— Максимус, — вздохнул Тин, переглянувшись с оживившейся Иштарой. Имя им явно было знакомо. — Лично я не знал никого из лидеров Бунта, да и не мог никак — когда Безумный Король изолировал остров, я был ребёнком. Чуть старше Айки.

— Но, вы же… — у Иштары отпала челюсть, да и у Айки глаза округлились по пять рублей.

— Я соврал о том, как складывалась наша община, и соврал немало, — отозвался Тин, глядя своей ученице прямо в глаза. — И этого мы ещё коснёмся. Пока же… Я не знаю Светлой Кассинии, не слышал о ней никогда. Судя по прозвищу — она или маг, или жрица. Может быть, паладин. Но это не важно. Если твой отец действительно генерал Максимус Багряный Лев — это… Это объясняет многое.

— Этого не может быть, — Иштара опалила меня злобным взглядом. — Или вы врали нам и в этом, учитель?

Я молча взглянул на Тина, вопросительно подняв бровь.

— Про Льва я слышал ещё до Бунта, он действительно известная личность. А в изоляции хоть какие-то новости из внешнего мира к нам попадали только с Волнами. По крайней мере, пока мы не решили соблюдать нейтралитет.

— Что значит — «пока»? — теперь Иштара злобно уставилась уже на старика. Он её просто проигнорировал.

— Один из нефилимов самой первой Волны рассказал мне, что Максимус предал Небеса во второй раз. Когда пришли за его детьми, он воззвал к Пустоте и Использовал против посланников Системы Скверну. Только Скверна от его дома и осталась. Материализованная Скверна и сотни Пустотников. Максимус с детьми исчез. Сын и дочь, да… А про его жену я вовсе ничего не слышал. И было это тысячу лет назад, как раз вскоре после появления Системы и Ультиматума Предателям.

Я внутренне замер. Ну да, в глубине души уже понял, ЧЕМ была чёрная паутина, которую кастовал отец, но теперь получил подтверждение своим догадкам. И оно мне нихрена не понравилось.

Тин в очередной раз угадал мои мысли.

— Ваш отец жив?

— Я не знаю точно.

— Скверна страшна, и пусть и даёт силу, ведёт всегда к одному: к безумию. Чтобы не случилось, юноша, вы должны помнить об этом.