Южный шторм

Глава двадцать пятая

Первый демарш Орвиса Далматиса в скромном статусе вице-императора Юга состоялся в исключительно мирной форме и выпал на осень, через год после возвращения отца и сына Алайнов с островов. В Винзор заявилась целая толпа культурно выглядящих «свободных охотников». Впрочем, и от этого самоназвания корсары отреклись. Теперь — просто подданные Его Императорского Величества, а Империя объявлена вольным государством с широкими правами населения.

Рабовладение сохранилось.

Рикасу до судорог хотелось назвать родственника «гражданин вице-император» и сопроводит рукопожатие вопросом: кем Далматис предстанет в следующую встречу. Верховным евнухом халифа Тибирии? Но, будучи лицом официальным, только скорчил постную рожу, слегка поклонившись перевёртышу и его многочисленной свите, штурмующим высокую парадную лестницу дворца.

Рослый и смутно знакомый крепыш тащил позади Далматиса флаг самозваной империи, мрачный и несущий неприкрытую угрозу. На чёрном фоне взметнулось два крепко сжатых кулака. Формально они означали два слагаемых новой державы — Республику и Архипелаг, но вызывали лишь ощущение, что подданные Терона, заполнившие Винзор, готовы бить с двух рук, с правой и с левой.

Если герцоги таскали за собой жён, дочерей и их дамское окружение — фрейлин, горничных, приживалок, пираты предпочли истинно мужскую компанию. Нет, мелькнул край лилового пышного платья. В толпу искателей сомнительных приключений затесалась девичья фигурка. Рикас с любопытством уставился на неё, даже чересчур настойчиво, до невежливости, и барышня почувствовала взгляд.

Взмах ресниц, и их глаза встретились. Княжичу показалась, что, выйдя из мрака, он посмотрел на солнце…

Нет, не обжигающие. Просто чистые и лучистые. Не пронизывающие, но достающие до самых глубин. Невероятно прекрасные глаза.

Девушка чуть улыбнулась и отвернулась, соблюдая приличия. Она прошла вверх, и княжичу стало неудобно выворачивать голову, пялясь вслед, тем более — лиловое полностью скрылось за камзолами мужчин. Тей обернулся к отцу, надеясь спросить, не знает ли он, что за прелестный цветок затесался среди этой кучи навоза, но второй раз за минуту получил повод для изумления.

Алекс не без труда сохранил самообладание. Прикрывая глаза, поднял руку и потёр старый шрам на лбу. Наверно, только сын, топтавшийся на расстоянии двух шагов, догадался, насколько князь выбит из колеи.

Позже, когда гостей разместили, Рикас пытался найти незнакомку, но она упорно не попадалась в поле зрения, точно растворилась в бесконечных галереях и залах Винзора. Или девушка — привидение? Тогда объяснима реакция князя, нормальная в присутствии существ загробного мира. К чисто мужскому интересу прибавилось желание разузнать, что послужило причиной отцовского замешательства. Но расспросить не подворачивался случай, князь погрузился в хлопоты с гостями.

Подданных Юга, к их неудовольствию, расселили по флигелям. В Винзоре вот-вот ожидались братья Мейкдоны, куда более достойные удобств. Гораздо проще собрать эту массу людей в Леонидии, но хитрый вице-император не случайно направился в столицу Восточной Сканды. Здесь дом его тестя, на чью поддержку он рассчитывал.

Иана замерла, удерживая супруга под локоть. Сотни раз она исполняла эту ритуальную роль и чувствовала напряжение в Алексе. Фактически, в Винзор припёрлись похитители их детей. Или полномочные представители. Хорошо хоть воздержался Терон. Княгиня, вероятно, ради такого гостя нарушила бы обещание, данное мужу после казни Орайона Ванджелиса — не вмешиваться в подобные дела и не чинить расправу собственноручно. Уж своего бывшего жениха заколола бы с превеликой готовностью.

Трудно сказать, где рос и воспитывался их главный визитёр до того, как получил окончательное образование на шкафуте пиратского брига. Не знакомый с протоколом и обычаями, он ожидал долгих бесед в семейном кругу и был обескуражен, когда герцог с герцогиней и князь с княгиней ограничились приветствиями, а ужинать пришлось в одиночестве в предоставленных апартаментах.

Далматис поинтересовался у лакея, где сейчас можно увидеть синьора Алайна, на что последовал неприятный ответ: его светлость заняты, изволят принимать трапезу с их герцогскими высочествами. То есть для Мейкдонов время нашлось, а для зятя (в общем-то — императорского высочества) не хватило. Увы…

Он проглотил оскорбление, на самом деле — иллюзорное. Раз напросился на переговоры с герцогами в роли вице-императора, семейные посиделки с Алайнами неуместны, будут восприняты как родственный союз перед официальной частью. Если бы приехал без многочисленной абордажной команды и только к Алексу с Ианой, его бы приняли без особой теплоты, но и не отселяли бы во флигель с отдельным питанием.

Уязвлённый, Орвис решил скрыть разочарование. На следующее утро он явился в главный зал дворца в блеске парадного вице-императорского мундира и с чрезвычайно торжественной миной на лице.

Не удостоенный считаться включённым в состав участников переговоров, Рикас замер по стойке «смирно» за спинками кресел Филлиса Винзора и отца в числе других офицеров гвардии. Широкий стол отделил герцогов с князем от Далматиса и пары его помощников-секретарей, усаженных пообочь для мебели, точнее — для солидности.

Старший среди равных, герцог Иэрос Мейкдон без обиняков и дипломатических изысков спросил, что нужно Островам от Икарии.

— Южной Империи требуются возможности для развития, глубокоуважаемые синьоры, Ваше Императорское Величество, Ваше Герцогское Высочество, Ваша Светлость…

— Господин Далматис! — невежливо перебил Мейкдон-младший, испортив торжественность вступления. — Если вы собираетесь перечислять наши титулы, и без того нам известные, не закончите к вечеру.

Пират заметно покраснел, глаза гневно блеснули. Но — снова сдержался.

Рик отметил, что южанин основательно изменился за год. Вот как супружество влияет на людей… Во-первых, растолстел, что особенно парадоксально, так как женат на синьоре тейского сословия с культом стройности фигуры. Белоснежный мундир с золотым шитьём плотно раздут изнутри упитанным торсом. Во-вторых, на лощёной физиономии с тонкими чертами проступил невиданный ранее отпечаток. Далматис буквально излучал искреннее, неприкрытое самоуважение. Судя по аристократическому челу и явно неблагородной юности, вице-император приходится бастардом кому-то из вельмож. Не исключено, даже обладает задатками управления Силой, только неразвитыми. И вот — на коне, получил титул, второй по значимости в этом мире после императорского, чем неизмеримо горд… А Горг Мейкдон ткнул его носом в салат. Непростительно! Княжич спрятал улыбку.

Пират сориентировался и заговорил просто, без высокопарных завитков. Он заявил, что подданные Империи желают уйти от прошлого и превратиться в уважаемое общество, наладить промышленность, торговлю с континентом и так далее. По мере его спича герцоги и князь начали переглядываться. Всё это бывшие флибустьеры способны наладить, не делясь своими проблемами с Икарией. К чему тогда спектакль? Для блезира, для видимости международного признания?

Утомив собеседников описанием блестящих перспектив, Далматис добрался, наконец, до самого главного. Если бы не пышная делегация островитян, и он смог переговорить с тестем накоротке, Алекс, вероятно, отсоветовал бы опрометчивый шаг. А так вице-императора в пике его карьеры безудержно понесло.

— Нам нужна территория на материке! — выпалил он.

— Фактория? — уточнил Филлис. — Торговое представительство, склады? В окрестностях Оливии есть свободные участки на побережье. Можете обсудить аренду с герцогом Южной Сканды. Впрочем, для герцога это мелкий вопрос, лучше — с местными властями.

— Сеньор Винзор прав, — поддержал Иэрос. — Я по-прежнему не услышал ничего стоящего нашего внимания.

— Что фактория… Хотя бы графство. Но, по чести говоря, речь идёт об Иллинии.

Повисла напряжённая тишина. Больше никто не упрекал южанина за неактуальность темы.

— Насколько я знаю историю, Икарийская Империя вобрала в себя все земли, до которых дотянулась. Вы оставили в покое Иллинию и Барбо из-за постоянных нападений из-за океана, так? Эти два клочка земли не достойны содержания там крупных гарнизонов, а из-за гор быстро не перебросить войска, чтобы разбить ламбрийский десант. Но времена изменились, синьоры! Икарийская Империя сама уходит в историю, как и Ламбрийское королевство. Права сильного никто не отменял. Для общего блага и процветания Иллиния будет присоединена к Южной Империи.

Он не спрашивал разрешения. Он информировал о решённом и неизбежном. Просто смягчал последствия.

— Вас не смущает, что Икария покровительствует Иллинии? — в голосе Иэроса перемешались ирония из-за самоуверенности пирата и даже некоторое уважение к его беспримерной наглости.

— Давайте будем откровенны, Ваше Императорское Величество, — вновь повторённое титулование после реплики Горга прозвучало насмешкой. — Нет у вас имперской армии, напоминающей существовавшую четверть века назад. Флот меньше одной десятой нашего. Вы сильнее в воздухе, но залпы картечью способны отогнать и дирижабли, и смельчаков-одиночек. Ваша светлость! — Далматис обратился к тестю. — Вы — самый авторитетный военный среди нас, не глядя на поражение у Теландайна. Выскажите своё мнение.

Алекс не снизошёл до объяснения, что слово даёт председательствующий, то есть старший по титулу, иначе говоря — Иэрос Мейкдон. Важнее было другое. Три самых влиятельных правителя ждали, поддержит ли князь родственника хотя бы половинкой слова.

— Принуждённый шантажом, пленением моих детей, я в одиночку воевал с пиратским сбродом. Без единой потери с нашей стороны обеспечил умерщвление не менее пяти тысяч негодяев — как со стороны Республики, так и вашего Архипелага. Вы считаете это поражением? Нет, те события доказывают, что один истинный тей лучше орды висельников. Сомневаетесь — плывите к нашим берегам. Билет понадобится в одну сторону.

— Вы предали Архипелаг! — выкрикнул Далматис, вызвав смешки у присутствующих. Уж его двуличность секрета не составляла. — И не забывайте про Айну!

Он ударил ниже пояса, но к этому подлому удару князь был готов.

— Вас тяготят семейные узы? Знаю, у девочки трудный характер, но прошу прощения — я не благословлял брак, только не препятствовал. Так что сами разбирайтесь, не вываливайте семейные трудности на совет с герцогами.

Смешки стали явственнее, а у Далматиса лопнуло терпение. Он вскочил и гневно грохнул кулаком по столу.

— Вы вспомните сегодняшний день, когда…

— Сядь, червь! — жёстко осадил его Иэрос. — Южные Острова признаны колонией Ламбрийского королевства, захваченной бунтовщиками-пиратами. При любых разногласиях с заокеанскими правителями мы всегда едины были в одном: морских мерзавцев нужно вешать при любом удобном случае. Надо освежить это старое доброе правило.

Далматис нервно хохотнул.

— Начнёте с нас? Или у меня дипломатическая неприкосновенность?

— … у тебя, а не неприкосновенность, — ругнулся прямолинейный Горг. — С пиратами война, тебя считаем вроде парламентёра. Таких не вешают и позволяют убраться. Рекомендую не задерживаться.

Островитянин снова вскочил, и больше никто не призывал его сесть.

— Пожалеете… Сильно пожалеете… Вы узнаете, что такое настоящий южный шторм!

Он выбежал из залы, сопровождаемый спутниками, слишком подвижными для мебели. Белый мундир, выполнивший роль белого парламентёрского флага, исчез за дверьми. Первый раз за долгое время общения с Выскочкой Рикас поверил ему от души. Таков пират с сорванной маской. Зато честно.

Иэрос обернулся к князю.

— Синьор Алайн, насколько мы готовы к отпору?

— Лучше использовать оставшееся время наилучшим образом, — живо откликнулся тот. — Из трёх бочек вранья, что на нас вывалил этот авантюрист, правда в одном: у них действительно много кораблей и людей. Но пираты готовы воевать, только если риск оправдан наживой, а никакая нажива не оправдывает большие потери.

— Ясно, — резюмировал Горг. — Нужно убивать их во множестве, остальные повернут назад. Осилим, синьоры!

Возражений не последовало.

Но первый выстрел необъявленной войны прозвучал, едва разбойничья делегация покинула Винзор. И нацелен он был на самое уязвимое — на семью Алекса.