Адмирал космического флота

Глава 5

«Зоркий» продолжал докладывать о происходящем в эскадре альянсовцев. Не так часто, как этого мне хотелось бы, но даже это лучше, чем ничего. Наблюдать за противником, находящимся в паре десятков световых лет от тебя, это тебе не в бинокль посмотреть.

Остальные наши корабли один за другим прибывали к точке сбора, так что я выжидал, точно как и адмирал Вебер. Альянс остановил продвижение аккурат перед Диамедом. Видимо, ждали, пока мы сделаем свой ход. Пешка на Е4.

Или решили не зарываться и ограничиться только Дер Эквинумом и нашими пограничными системами. Но в это я не верил абсолютно, потому что жадность Альянса не знает границ.

Когда к нам прибыли уже почти все корабли, пришёл очередной доклад от «Зоркого». Корвет только и делал, что периодически выныривал из гиперпространства в опасной близости от противника, снимал показания и нырял обратно. Во время очередного выхода система оказалась пуста. Свободный Флот исчез.

Получив такой доклад, я даже вскочил со своего места, начиная ходить кругами по центру управления.

— Внимание всем! — я остановился у пульта общей связи и нажал на клавишу трансляции. — Курс на Диамед, начать переход! Готовность номер один!

Началось.

Лететь в соседнюю систему не меньше часа, так что пока можно было отдохнуть, но мне не сиделось на месте. Как назло, на вахте находился Андерсен, наименее опытный из всех, он может растеряться, когда мы выйдем из гипера, а мне желательно оставаться в центре управления, а не лично сидеть за штурвалом.

Так что я капал ему на мозги с назойливостью гиперопекающей мамаши-наседки. По личной связи, не по общему интеркому.

— Из гипера выйдем, в оба смотри! Если кого увидишь, сразу тревогу врубай, понял? На рожон не лезть, наша задача в другом…

— Есть, господин адмирал, — раздражённо отвечал Андерсен.

Я понимал, что перебарщиваю, но остановиться уже не мог. Это давало мне иллюзию контроля. Как будто этими непрошеными советами я мог на что-то повлиять.

— От «Титана» подальше держись, и сейчас, и потом, и от «Кроноса» тоже, — продолжал я. — Они будут вражеский огонь притягивать, это я даже поспорить готов.

— Может и не будет никакого огня, — буркнул лейтенант. — Может, они к себе ушли обратно.

— Сам-то в это веришь? — фыркнул я.

— Нет, но…

— Ну вот и всё, — перебил я его. — Начинай переход уже.

— Начинаю переход в гиперпространство, — объявил он на весь корабль, и в этот раз у него получилось уже лучше.

По-хорошему, эскадра должна заходить и выходить одновременно, синхронизируя момент входа и выхода, чтобы не подставляться по одиночке. Но это в теории, а на практике всё выходило совсем иначе.

Ещё и обычное для гиперпространства отсутствие связи заставляло меня ужасно нервничать. Постоянно возникал соблазн дойти до медблока, за допингом, но я гнал эту мысль прочь. Я выяснил, какими таблетками потчевал меня Гуссейнов. Боевыми стимуляторами спецназа ИСБ, которыми он из-под полы приторговывал. Где и как он достал эту дрянь, я не представляю, но строгий выговор он за это получил. Остатки таблеток заперли под замок, доступ настроили на меня и старпома.

Я чудом сдержался, чтобы не выгнать Гуссейнова из команды и космофлота вообще, но другого медика у нас по-прежнему не было, так что пришлось оставить его на должности, хотя, по-хорошему, нужно было спустить его с небес. Обратно в рядовые операторы, чистить системы переработки отходов.

Чтобы убить время, я занимался моделированием космического боя на компьютере. Состав альянсовской эскадры был известен. По боевой мощи их эскадра немного уступала нашей, но по количеству кораблей превосходила, потому что Свободный Флот обычно делал ставку на скорость и массированное вторжение.

Только в этот раз скоростью адмирал Вебер решила пожертвовать. Ради чего? Неясно. Пока неясно.

— Начинаю выход из гиперпространства, — на весь корабль объявил Андерсен.

Так быстро? Я даже проверил часы. Мне казалось, прошло всего несколько минут, но нет, всё верно. Когда чем-то занят, время всегда летит быстрее.

Я приготовился, прильнул к монитору. Связь появилась, как только мы вышли из гипера и зацепились к ретранслятору, на карте начали появляться отметки наших кораблей, добравшихся раньше нас.

Диамед встретил нас звенящей тишиной. Система как система, оранжевый карлик в центре, с десяток планет вокруг неё, от раскалённых лавовых миров до газовых гигантов с ледяными кольцами вокруг них. Возле одного из гигантов, на его спутнике, находилось поселение местных шахтёров, и я ожидал, что нас хотя бы поприветствуют, но посёлок молчал. Система вообще выглядела так, будто здесь вообще никого не было.

Я нервно побарабанил пальцами по консоли управления. Неприятное предчувствие вертелось где-то на кончике сознания и за его пределами, словно какой-то зуд. Нас, кажется, пытались обхитрить, обмануть, переиграть. Я это чувствовал пятой точкой, а она обычно подсказывала верно.

— «Зоркий», приём, — вызвал я. — Возвращайтесь к Диамеду.

В космосе нередки случаи, когда противник просто терялся на бескрайних просторах. Чего далеко ходить, я и сам этим пользовался не так давно. Значит, поиграем в кошки-мышки, госпожа Вебер.

Говорят, что нужно представить себя на месте соперника, чтобы понять ход его мысли, но я затруднялся это сделать. Мало того, что мне попросту не хватало опыта в командовании эскадрой, чтобы достоверно смоделировать поведение вражеского адмирала, так этот адмирал ещё и был женщиной. А я давно убедился, что понять женщину решительно невозможно. Ещё и иностранку.

Значит, действуем наобум. На каждую хитрую жопу найдётся хрен с винтом. А на хрен с винтом найдётся жопа с лабиринтом, но это уже нюансы. Госпожа Вебер хочет показать непредсказуемость? В этом плане ей есть чему у нас поучиться.

— «Ловкий», «Стерегущий», продвигайтесь к звезде, приказываю занять максимально низкую орбиту, — приказал я.

Два корвета нашей эскадры дали импульс и начали набирать скорость. Со стороны это выглядело как резкий рывок, будто ими выстрелили из пушки. Хорошо, что перегрузки компенсируются корабельными системами. Иначе весь экипаж превратился бы в мясное желе.

Все остальные пока остались ждать на границе системы. Я неотрывно следил за картой и символами, обозначающими корабли нашей эскадры, вглядывался в них до боли в глазах.

Да, это не шахматы. И даже не бокс. И не компьютерная стратегическая симуляция, хотя периодически у меня возникало ощущение, что всё это не взаправду, и сейчас администратор наконец снимет с меня шлем виртуальной реальности. Нет, не подходил и не снимал.

И ставки здесь гораздо выше.

Из гиперпространства наконец вышли последние опоздавшие, вся эскадра теперь в сборе. Нет только самого главного, гвоздя программы, нашего противника. Хотя предчувствие прямо-таки вопило о том, что он где-то рядом. Если в космосе можно спрятать малый эсминец и пройти на нём аж до столицы сквозь несколько рубежей обороны, то почему нельзя спрятать эскадру?

— Господин адмирал, говорит Песков. «Титан», — вызвал меня командир линкора. — Мы так и будем торчать здесь, как пугало в огороде?

— Ждите, господин адмирал, — процедил я, лишь чудом удержавшись, чтобы не нагрубить контр-адмиралу. — Терпение вознаграждается.

Песков не ответил, но я чувствовал, как он ворчит у себя на мостике. Пусть ворчит, старый хрыч. Лишь бы не саботировал мои приказы и не мешал работе, остальное меня не волнует.

Корветы миновали Диамед-Эпсилон, находившийся как раз с нашей стороны, полетели дальше, без каких-либо затруднений или случайных встреч. Посёлок находился как раз там, на одном из спутников, Яр-Сале. Ретранслятор гиперсвязи, который альянсовцы непременно отрубали, тоже работал исправно, связывая нас с остальной Империей.

Они приближались к звезде, насколько это было возможно. Пять-шесть миллионов километров, не меньше, если мы не хотим, чтобы экипаж корветов поджарился внутри кораблей или отрастил новые конечности от гигантской дозы радиации. Ближе начинают перегружаться щиты.

Их эффективность вообще падает по мере приближения к звезде, потому что они вынуждены сдерживать колоссальное излучение, так что даже попадание из промышленного лазера может оставить корабль вообще без щитов. Не говоря уже о боевом.

К счастью, это работает в обе стороны, и щиты противника тоже слабеют, так что никто никогда не пытался сражаться на низкой орбите звезды, когда тебя слепит огромный сияющий шар размером в половину неба, а любой неосторожный манёвр на большой скорости может окончиться пожаром и смертью.

Но как точка наблюдения за системой — сгодится. Лучше бы поставить дозоры на границах системы, но это слишком долго, быстрее так. Один корвет с этой стороны звезды, один с другой. Этого хватит, чтобы обшарить сенсорами весь Диамед.

Предчувствие не отпускало.

Однако я утомился ждать и выдвинул эскадру вперёд. Ощущение, будто я сую голову в петлю, усилилось. Я счёл это страхом и неуверенностью в собственных силах. В конце концов, это первое моё сражение в роли главнокомандующего.

— Где же вы, госпожа Вебер… — пробормотал я, вглядываясь в объёмную карту системы.

Старая склочная ведьма. Иначе описать госпожу адмирала я не мог. Но уважать её точно было за что, в плане профессионализма она даст фору многим нашим адмиралам. Баба с яйцами. По-другому и не скажешь.

Хотя какая-то часть меня допускала, что альянсовцы просто ушли. Не заметить появление нашей эскадры они не могли, их разведка превосходила все остальные в Галактике. Могли они испугаться? Определённо. Но вероятность такого исхода была крайне мала.

Корветы приблизились к звезде, начали корректировать орбиту, заходя за горизонт. Предчувствие меня не обмануло.

«Стерегущий» первым вышел к той стороне звезды. Он же и попал под слитный залп сразу нескольких кораблей, почти мгновенно рассыпавшись на атомы. Тонкая и лёгкая броня его не спасла. Иконка на карте мигнула и погасла.

— «Ловкий», начать отход, возвращайтесь к эскадре! — приказал я. — Всем! К бою! Полный вперёд!

В космосе невозможно резко развернуться и полететь назад, даже если ты обладаешь гигантскими запасами топлива. Это не получится сделать в один момент, потому что чудовищно высокую скорость нужно сначала погасить, так что «Ловкий» просто сменил курс, чтобы пролететь мимо звезды, как можно дальше от этой засады.

По нему тоже открыли огонь. Но корвет оправдал своё название, ловко избежав попаданий и промчавшись мимо.

На моей карте один за другим начали появляться вражеские корабли, те, кого засёк «Ловкий». Изящный ход, госпожа Вебер. Хотя, я уверен, рассчитывала она на то, что мы всей эскадрой попадёмся в этот капкан.

И мы бы попались, если бы пошли через всю систему к противоположной стороне. Подставились бы под залп из всех орудий, непременно растерялись бы, утратили боеспособность. А так мы отделались потерей всего одного корвета.

Алики быстро поняли, что их затея не удалась, начали выходить из-за звезды, представляясь на её фоне роем чёрных точек. Висеть позади звезды не так уж просто, гравитация так и норовит привнести чуточку нестабильности в твоё положение.

— «Титан», «Кронос», сосредоточить огонь на «Либерти»! Ваша цель — флагман! — приказал я.

Я спешно раздавал целеуказания. Нет, всё-таки сидеть за штурвалом корабля мне милее и ближе, сейчас я осознавал это особенно чётко. Уничтоженный по моей вине, по моему приказу, «Стерегущий» отпечатался в душе кровоточащей язвой.

А ведь таких «Стерегущих» будет ещё много, целое кладбище. Там ещё и мой однокурсник служил вторым помощником…

Я тряхнул головой, пытаясь избавиться от неприятных мыслей, сосредоточился на управлении эскадрой. Две армады кораблей летели навстречу друг другу, и я ощерился, как голодный хищник, предвкушающий добычу.

— Огонь по готовности, — приказал я всем.

«Гремящий» шёл наравне со всеми, места по тревоге заняли Магомедов и Козлов, забирая управление кораблём у менее опытного Андерсена. По этому поводу я тоже нервничал, для меня дико и непривычно было торчать здесь во время боя, а не сидеть вместе с помощниками в командирской рубке. Но скафандр я на всякий случай тоже надел. Центр управления хоть и был предельно защищён, со всех сторон, лишняя предосторожность не помешает.

Всё, что я мог сейчас сделать, я уже сделал. Обозначил цели для каждого из наших кораблей, раздал указания. Теперь оставалось только ждать. И это для меня оказалось сложнее всего.

Я ходил кругами, скрипел зубами, то отходил от консоли, то возвращался к ней, напряжённо вглядывался в значки и символы, просчитывал варианты и ходы.

Пока «Титан» не дал залп из главного калибра.

Вот тогда ожидание закончилось и всё закружилось в бешеной пляске из огня и стали. Все открыли огонь по всем, пространство рядом с Диамедом-Эпсилон заполнилось вспышками лазеров, летящими снарядами и боеголовками.

Я вцепился обеими руками в край стола. Адмирал Вебер тоже сосредоточила огонь на самом грозном нашем корабле, на «Титане», и по нему теперь палили все, кто только мог.

«Титан» оправдывал своё громкое имя, стойко перенося попадания. Вспыхивали щиты, плавилась броня, но могучий линкор вёл ответный огонь из всех орудий, сосредоточившись на альянсовском флагмане — «Либерти». Строй пока удавалось держать. «Кронос» поддерживал своего побратима огнём, крейсеры и эсминцы поливали из всех стволов, выбивая всяческую мелочь, которой в эскадре адмирала Вебер было гораздо больше, чем я ожидал увидеть.

— Отходим на орбиту Эпсилона, за него, перегруппируемся, — приказал я.

Если две эскадры в космосе движутся навстречу друг другу, то у них нет вариантов, кроме как пройти сквозь или мимо друг друга. Зависнуть в пустоте и поливать противника из всех орудий не получится, скорости слишком велики. А газовый гигант отлично подходит, чтобы зацепиться за его притяжение, сделать оборот вокруг него и снова выйти на позицию.

Мы на полной скорости полетели к Диамеду-Эпсилон, эскадра Альянса этот манёвр проигнорировала, продолжая лететь к краю системы.

— Скрепка, доложить потери, — потребовал я.

— «Стерегущий», «Посейдон», «Бесстрашный», — перечислил электронный помощник. — Хотите, чтобы я доложил потери противника?

— Заткнись, — буркнул я.

Я и так видел, что потери врага незначительны. Вот только чего она хочет? Пробиться дальше к имперскому пространству? Я не совсем понимал замысел госпожи Вебер, и это выводило меня из себя.

— В атаку, в атаку, в атаку! — зарычал я, как только мы обогнули газовый гигант.

Медлить нельзя. Если даже часть альянсовских кораблей улизнёт в гиперпространство, то они пойдут сеять хаос в наших тылах. Уничтожать ретрансляторы и нарушать снабжение.

Строй поломался, вытянулся. А вот строй Альянса держался. Это нас и погубило.

Первым под удар попали ещё пара корветов, затем прямое попадание «Индепенденса» испепелило «Диану». Я слишком поздно осознал свою ошибку, и «Титана» встретили одновременным залпом сотен пушек. Перегрузили щиты, пробили броню, разгерметизировали. А потом «Титан» утонул в белой вспышке термоядерного взрыва.

— Отходим, отходим! — пересохшим горлом засипел я. — Всем кораблям! Начать переход в ТХ-2122, немедленно!

Это фиаско. Самое крупное за всю историю имперского космического флота. И, как назло, случилось оно именно под моим руководством. Кажется, древние японцы в таком случае совершали ритуальное самоубийство, чтобы смыть позор. В моём случае, наверное, даже оно не поможет.