Аттестат зрелости 2

Глава 11 Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро. То там сто грамм, то тут сто грамм, на то оно и утро!

Домой я прибыл к полудню, открыл дверь своим ключом, тихо вошел. Maman яростно гремела посудой на кухне. Признаков присутствия Юр Юрича, Альбины или еще кого-нибудь не наблюдалось.

— Привет, ма! — я прошел на кухню, обнял maman сзади, поцеловал в шею. — С новым годом!

Я протянул её перчатки. Она развернулась, чтобы что-то мне сказать, но, видя мою счастливую физиономию, только улыбнулась и ответила:

— С Новым годом, Антошка! Где шлялся?

Потом разглядела перчатки, восхищенно натянула, покрутила перед своим лицом, вытянув руки:

— Как здорово! И сидят как влитые! Спасибо, Тошка! Ты прелесть!

Она чмокнула меня в щеку.

— В Химике, мэм! Зашел к бате, к теть Маше, деду Пахому, поздравил всех. Тёть Маша с тёть Клавой тебе привет передавали, в гости звали. Потом с ребятами ходили на ёлку в клуб. Гуляли.

Maman, когда я упомянул про отца, нахмурилась, потом, когда речь зашла о соседях, про их приветы, разулыбалась.

— Может, доехать к ним как-нибудь в гости? — задумчиво сказала она.

— Обязательно! — поддержал я. — Тем более, что есть повод. Я у тёть Маши подарок свой оставил. А то неудобно гулять с ребятами было. А ты как встретила?

Maman уныло отмахнулась. Видимо, не очень ей понравилось встречать новый год в компании Юр Юрича и его друзей. Я допытываться не стал.

— Альбина заходила, — сообщила она. — Интересовалась, где ты.

— Она, наверное, подумала, что я сижу в уголке комнаты и тихо плачу, — пошутил я.

— Значит, новый год без неё встречал, — заключила maman. — Если б я знала…

Я направился в комнату переодеваться. Наталья Михайловна зашила обе куртки так, что было совсем незаметно, что одежду резали. Maman встала в дверях, наблюдая за мной. Я снял футболку, джинсы, повернувшись к ней спиной. Честно говоря, я её не заметил.

— Если не с Альбиной, то с кем? — повторила maman. — А, Антон?

— Что? — я повернулся к ней.

— Знаешь, как мужья, приходя домой, прокалываются перед своими жёнами?

— Как, мэм? — улыбнулся я.

— У тебя трусы наизнанку надеты! — засмеялась она и быстро вышла из комнаты, чтоб не видеть моего смущения.

— Блин!

Я поспешно осмотрел себя. Трусы были надеты нормально!

— Развела! — крикнул я в уже закрывшуюся дверь. — Всё нормально у меня!

— Я в гости собираюсь! — сообщил я чуть позже за чашкой чая на кухне. Maman хмуро посмотрела на меня, скривилась:

— Не к новой ли своей пассии?

— Нет, мэм, это к моим новым знакомым, очень уважаемым людям, — ответил я и ехидно заметил. — Директор химзавода с ними рядом не стоял!

Maman мгновенно посерьезнела:

— В чём собираешься пойти?

Я пожал плечами, мол, в джинсах, в чём же еще?

— Надень костюм! — сказала maman.

— Времени нет, — попытался отговориться я. — Его гладить надо. Рубашку тоже…

Я сейчас всё тебе поглажу!

Maman сорвалась с места.

— Мне через полчаса выходить! — попытался я урезонить её.

— Успею!

В этот момент в дверь позвонили.

— Открой! — крикнула maman. Я открыл. На пороге стояла с виноватым лицом Альбина.

— Здравствуй, — сказала она. — С новым годом. Можно зайти?

Я окинул её демонстративно суровым взглядом, отчего она еще больше смутилась, покраснела, но не ушла, а продолжала стоять на пороге.

— Ну, и как праздник встретила? — хмыкнул я и язвительно добавил. — На девичнике…

Она потупилась, молчала. У меня стали закрадываться подозрения, что не я один встретил новый год в тесной компании с противоположным полом.

— Понимаешь, — вяло начала она. — Я, честное слово, не знала, что так получится…

— Что получится? — язвительно усмехнулся я.

— Это всё Ирка! — почти выкрикнула она. — Она всё затеяла! Притащила парня, чтобы меня с ним познакомить!

Из комнаты вышла maman, окинула взглядом Альбину, бросила:

— Ну, и как, познакомила?

Повернулась ко мне, скомандовала:

— Антон! Иди, одевайся. А то опоздаешь!

Альбина поникла совсем.

— Мне сейчас некогда, — развел руками я. — Честно слово, некогда. Давай вечером поговорим. Я зайду.

Девушка уныло кивнула и направилась к себе. Дождавшись, когда она захлопнет за собой дверь своей квартиры (maman даже в коридор выглянула убедиться), мэм закрыла дверь нашей квартиры и вполголоса сказала:

— Поговори с ней серьезно, Антон! Если ты с ней собираешься жить, то вам и вести себя надо соответственно! А не развлекаться в разных компаниях, да еще и…

Она посмотрела на меня, прищурив глаза, и мне стало очень стыдно за мой розыгрыш.

Стоило мне выйти из квартиры, как альбинкина дверь открылась, в проеме показалась её голова. Алька выкрикнула:

— Я тебе не изменила! Даже не смей так думать!

«Я тебе тоже!» — подумал я, но промолчал. Мне было некогда.

К Зинаиде Павловне я приехал почти впритык. На часах было без пяти два. Вручил пакет с бутылкой венгерского вина и коробкой импортных конфет, семь белых пушистых гвоздичек, которые я привёз за пазухой, боясь их подморозить. Других цветов на рынке не оказалось. Да и вообще центральный рынок 1-го января оказался непривычно пустым.

Зинаида Павловна очень обрадовалась цветам, прижала букет к груди и сообщила:

— Уже совсем не думала, что буду получать цветы в подарок. Разве что на могилку.

И хихикнула.

— Так уж и на могилку, — усмехнулся я. — Вам еще жить да жить!

— Благодаря тебе, Антон, — заметила она. — Раздевайся, разувайся, проходи в зал.

В это время из зала вышла невысокая темноволосая симпатичная девушка моего возраста в длинном, в пол, темно-зеленом платье. Зинаида Павловна показала на меня рукой, произнесла:

— Это Антон, он заканчивает школу. Помимо того, что достаточно хорошо учится, еще и спортсмен. Чемпион города по борьбе самбо.

Повернулась ко мне и сообщила:

— А это Анжелика, моя внучка. Она живет в Ленинграде, учится на первом курсе университета. Приехала ко мне на новый год.

Анжелика жеманно протянула мне руку, сказала:

— Анжелика. Можно Анжела.

Я осторожно пожал её пальчики, совершенно не желая целовать, ответил:

— Антон. Можно Тоша.

Мне показалось, что я её не разочаровал тем, что не поцеловал руку, даже порадовал. Во всяком случае, после рукопожатия она мне вроде как улыбнулась, а не оскалилась.

«Ну, вот еще одна подружка на новый год!» — мелькнула мысль.

Я снял куртку, ненароком провел по спине сзади, пытаясь нащупать шов. Слава богу, Наталья Михайловна оказалась мастерицей… Разулся, надел предложенные тапочки.

Сходил в ванную, вымыл после улицы руки, прошел в зал, где уже был накрыт большой стол. Правда, накрыт всего на троих — на столе стояли три прибора.

Во главе стола, на торце, села Зинаида Павловна, по правую руку — её внучка, слева я.

— Антон! Открывайте вино, наливайте нам, — скомандовала Зинаида Павловна.

— Вообще-то вино должно немного «подышать», — заметил я, вытаскивая пробку замысловатым штопором.

— Ой, так это про вино, — усмехнулась Анжела. — А это подобие вина. Извини, ба.

Она улыбнулась Зинаиде Павловне, которая укоризненно посмотрела на неё.

— А вы что предпочитаете? — спросила девушка у меня. Я закашлялся. Как-то не привык, чтобы меня на «вы» называли.

— Если можно, зовите меня на «ты», — попросил я. — Я как-то с алкоголем не особо. Иногда шампанского бокал, иногда коньяку… А так пристрастий к нему не имею.

Девушка засмеялась:

— Даже коньяку? А сколько же вам лет?

Мою просьбу насчет «ты» она проигнорировала.

— 16 лет, Анжелика, 16 лет! — ответил я, разливая белое вино по фужерам. — Я совсем недавно стал совершеннолетним и даже паспорт получил! Представляете?

Зинаида Павловна, едва заметно улыбаясь, следила за нашей пикировкой.

— Да вы что? — воскликнула Анжела, пока я наливал себе морс из кувшина. — А чем же вы занимаетесь?

Она покрутила в воздухе рукой на уровне груди.

— Ну, когда в школу не ходите.

— Давайте поднимем бокалы за Новый год! — оборвала её Зинаида Павловна. Мы подняли бокалы, выпили.

— Поухаживай за дамами, — попросила Зинаида Павловна. — Мы с внучкой сегодня всё утро провели на кухне. Теперь твоя очередь, Антон!

Я открыл одну керамическую то ли кастрюлю, то ли судок, большой ложкой наложил Зинаиде Павловне (первой, по старшинству) и Анжелике тушеных овощей. Во второй посудине, эдакой красивой сковородке с керамической крышкой под гжель, оказалась жареная в кляре рыба. Да не какая-нибудь, а красная. Я положил по стейку Зинаиде Павловне, затем Анжеле, потом себе.

— Осторожнее, Антон, — капризно заметила девушка. — Не царапайте сковороду. Там антипригарное покрытие.

— Я постараюсь, — ответил я. Опять Зинаида Павловна незаметно улыбнулась краешками губ.

— Так что, — я проглотил кусочек рыбы, — я сейчас занимаюсь…

Я выждал паузу и продолжил:

— … ничем! Выиграл первенство города. Бросил.

— Почему? — тут же заинтересовалась Анжелика.

— Неинтересно, — честно ответил я. — Самбо мне даётся очень легко. А какой смысл соревноваться, если нет соперников?

— Да вы хвастун! — презрительно сморщила носик девушка.

— Какой есть, — улыбнулся я. — Я не проиграл ни одной схватки. Совсем. Причём все схватки выигрывал в течение первых двух минут. Это как, по-вашему?

— А как же слава? Известность? — продолжала допытываться она.

— Не интересно, — отрезал я. Девушка пожала плечами.

— А сейчас вы…

— Готовлюсь к поступлению в институт, — сухо ответил я.

— Какой же? — Анжелика не унималась.

— Политехнический.

Я снова наполнил фужеры дам вином, свой — морсом.

После горячего я (по просьбе Зинаиды Павловны, разумеется) принес с кухни десерт — мороженое с фруктами из холодильника, поставил чайник.

После обеда Зинаида Павловна потянула меня в комнату, закрыв за собой дверь. Ну, хорошо, хоть посуду не заставила мыть! Не понравился мне у неё обед. Весь обед был фактически прислугой.

— Вижу, что внучка моя тебе не приглянулась, — заключила Зинаида Павловна, усаживаясь в глубокое кресло.

— Не приглянулась, — согласился я, усаживаясь в кресло напротив.

— У неё проблемы с плечом, — сообщила Зинаида Павловна. — Проблемы со связками.

— Я заметил, — кивнул я. Магическим зрением я обнаружил у девушки «красную зону» в районе плеча и сначала «плеснул» в неё импульс живой силы, а потом конструкт регенерации.

— А у вас желудок болел! — сообщил я.

— Да, — улыбнулась Зинаида Павловна. — Но уже не болит. Твоя работа?

Я опять кивнул. Она задумалась, помолчала, потом сказала:

— Даже не знаю, как тебя отблагодарить. Не представляю. Денег дать? Это как-то мелко, даже, по-моему, унизительно. Книжку? Не то…

— Вы меня уже отблагодарили, Зинаида Павловна! — ответил я. — Хватит уж. А то мне, право слово, неудобно!

— Подожди!

Она встала, подошла к секретеру, открыла его, достала коробочку, протянула мне:

— Держи! Это мой подарок тебе на новый год!

Я открыл коробочку.

— Спасибо!

Внутри лежали две ручки: шариковая и перьевая — настоящие «паркеровские» ручки. Я про такие только слышал. Класс!

— У перьевой золотое перо, — добавила Зинаида Павловна. — Смотри внимательней, чтоб не стащили!

Я сунул коробку во внутренний карман пиджака. Мы вышли в прихожую.

— Я пойду, Зинаида Павловна, — сказал я. — Большое спасибо за обед, за подарок! Вообще за всё!

— Глупыш ты, — ответила она. — Тебе спасибо!

В прихожую вышла девушка.

— Ба! — сказала она, потирая левое плечо. — Не болит совсем. Совсем!