Божьим промыслом. Серебро и олово

⠀⠀ Глава 23 ⠀⠀

— Через три недели, — задумчиво произносит герцог, когда они шли по одному из длинных балконов, выходящих во внутренний дворик дворца Его Высочества. Было тихо, а внизу опять звучала лютня и кто-то смеялся.

Волков не смог угадать мысль герцога и лишь произнёс:

— Прошу прощения, сеньор?

— Через три недели… Может через четыре, надеюсь, посольство будет готово. По тому, что нам становится известно, и по тому, что вы нам рассказывали, у нас нет времени ждать до рождества. У нас нет времени ждать даже до осенних фестивалей, — всё так же задумчиво продолжает он.

«Но где же вы, дорогой сеньор, найдёте денег на скорый отъезд?» Но этого вопроса генерал, естественно, задавать не собирается. А лишь говорит:

— Иной раз быстрота и напор решают исход дела.

— Полагаете? — герцог останавливается и Волков останавливается вместе с ним. — То есть вы рекомендуете мне ускорить свадьбу?

— Я не осмелюсь вам ничего рекомендовать, Ваше Высочество, в деле, в котором мало понимаю, — отвечает генерал. — Но уже знаю то наверное, что противнику нельзя давать время сгруппироваться и собраться с мыслями. Нельзя давать ему следовать его намеченному плану и воплощать поставленные цели. Нужно стараться держать инициативу в своих руках, они должны отвечать на ваши действия, а не мы на их. Уверен, что скорое посольство, будь оно для сеньоров Винцлау неожиданным, разрушит многие их планы. И планы тех, кто сеньорами руководит извне.

Герцог внимательно смотрит него, а потом и спрашивает:

— А кто же был ваш учитель, барон?

— Мой учитель был из лучших, сеньор, — отвечает ему генерал. — Из тех, что быстро учит и никогда не прощает ошибок. Мой учитель — война, и обучаюсь я у него без малого тридцать лет.

— Да, в самом деле, это отменный учитель, — соглашается герцог. И потом снова спрашивает: — Мне докладывают, что среди нобилей Винцлау зреет заговор против принцессы Оливии. И, возможно, сеньоры и горожане попытаются воспрепятствовать законному бракосочетанию… Они могут просто не допустить в город нашего юного жениха.

— Они решают, допускать ли в Швацц нашего жениха? Они решают… Так не будем давать им возможности решать, — отвечает принцу генерал. — Пусть граф и маркграфиня венчаются в её доменном городе, в Эддене. То и удобно будет, Эдден как раз находится сразу за перевалом, и там священному таинству никто помешать не сможет, а уже потом новобрачные пусть едут в Швацц. Хотел бы я поглядеть, как горожане и местные сеньоры отважатся не пускать в столицу маркграфа и маркграфиню. — Он усмехается и добавляет со злорадством: — То будет уже чистейшая измена.

И тут герцог замолкает, он никак не реагирует на слова Волкова. Как будто думаете чём-то. Просто стоит и молчит, и наконец произносит:

— Я дважды отправлял графине письма, она не сочла нужным на них ответить.

«Графине? — Генералу потребовалось несколько секунд чтобы понять… Маркграфиня… Графиня не ответила ему? Брунхильда? Ну, конечно же графиня фон Мален. Как быстро он меняет темы!»

А герцог тем временем протягивает генералу ту самую бумагу, свёрнутую в красивый квадрат с голубой лентой, который прихватил с собой из кабинета:

— Барон, не могли бы вы передать графине моё письмо?

— Передать ваше письмо? — Волков принял из рук курфюрста бумагу.

— Мой человек, — продолжал принц, — которого я посылал к ней в Ланн, сказал, что она, не читая кинула моё второе послание в камин. Думаю, что и с первым было тоже самое. А на то, что он передал ей на словах, графиня и не подумала отвечать… И через лакея передала ему, что принимать его больше не станет.

«Молодец "сестрица"».

— Она была дерзкой с детства, — с сожалением поясняет генерал.

— Если вы вдруг соберётесь её навестить… Вдруг соберётесь… — продолжает Его Высочество, — так передайте, что я огорчён нашей размолвкой.

У Волкова не было слов. Уж умел герцог удивить, умел сменить тему разговора.

«Неужто он снова желает видеть её при дворе? — Но тут же иная мысль, более страшная родилась у него в голове. — А может он хочет их с «племянником» сюда выманить?»

Но он отгоняет от себя эту мысль: вряд ли курфюрст на такое пойдёт. Он щепетилен, когда речь идёт о его репутации. И тогда генерал говорит:

— Я найду способ передать сестре ваше письмо, сеньор.

— Хотелось бы ещё узнать, что она на него ответит, — уточнил задачу Его Высочество.

— Я сделаю всё, что в моих силах, — обещает Волков.

— Уверен в этом, — коротко произносит герцог, а потом снова меняет тему: — С посольством вас отправлять не буду… — Он тут делает паузу. — Хоть и знаю, что лучше вас с этой миссией никто не справится. Но раз уж вы просите отдыха… — Он вздыхает. — А в графстве Мален, надобно порядок навести. Разбойников изловить, виновных в бесчинствах, — герцог решил вместо жёсткого слова «нападениях» использовать более обтекаемое выражение: родственники всё-таки, — наказать.

— Благодарю вас, Ваше высочество, — Волков почувствовал, как он оживает от слов сеньора, разрешение ответить негодяям на удар, сейчас он воспринял как истинную благость герцога.

— Барон! — тут принц снова привлёк его внимание оторвав от нахлынувшей радости.

— Да, Ваше Высочество?

— Прошу вас избегать излишней строгости.

Принц, видимо, не хотел выслушивать стенания своей родни у себя под окнами.

— Не беспокойтесь, Ваше Высочество, — заверил его генерал. — Я всё понимаю. — Он прячет под шёлк письмо сеньора, и решает, раз уж принц так добр сейчас… — Сеньор, я узнал, что купчишки из Туллингена сейчас проживают в Эвельрате.

— Купчишки из Туллингена? — не понял его курфюрст.

— Помните, я вам рассказывал, что моих людей избили бюргеры. То были негодяи из Туллингена.

— А… Кажется помню. А Эвельрат…?

— Это во Фринланде, — объяснял генерал. — Думаю, что будет честно, если я поквитаюсь с ними за оскорбление.

Герцог некоторое время молчит: затевать какой-либо раздор на границе в это важное время… Он не хотел бы, конечно… Но всё-таки ему нравится мысль… Уколоть архиепископа — это приятно, ну, а если тот вдруг начнёт что-то предъявлять, он всегда сможет сказать: вассал мой буйный, да вы его и сами знаете, он во всём виноват. И посему он даёт добро:

— Вообще-то я всегда против приграничных раздоров, но как говаривали в старину: всякий рыцарь имеет право на фехт.

— Спасибо, Ваше Высочество, — Волков кланяется сеньору.

— Прошу вас, барон, только этих купчишек, людишек Фринланда, не задевайте.

«Когда ваш родственничек Вепрь их треплет на реке, так пускай…».

— Не волнуйтесь, Ваше Высочество. Я всё сделаю ловко.

— Уверен в этом, — соглашается герцог и добавляет чуть помедлив: — Барон… Прошу вас, не забудьте доставить письмо, и главное… Добейтесь от неё ответа.

Многое в поведении сеньора из этого разговора ему стало понятно. И что помимо свадебного посольства в жизни герцога были и другие мысли, другие увлечения. Увлечения. Да, графиня фон Мален могла увлечь мужа какого-нибудь даже и без ведьминских зелий. А уж с духами Агнесс… Так никто бы перед ней не устоял. Всякий — и молодой, и старый, голову бы потерял.

Теперь же он спешил по лестницам дворца, словно крылья у него выросли, он уже сейчас хотел уехать из столицы, пока ничего не приключилось и курфюрст не передумал. Но на дворе стояла горячая летняя ночь, куда тут ехать, и ворота городские закрыты до рассвета. И посему он решил покончить с делами, которые никак нельзя было оставлять незавершёнными. Поэтому дворца генерал не покинул, стал разыскивать принца. И узнав, что в личных покоях Его Высочества нет, пошёл его искать. Ну, а где искать молодого человека? Кончено там, где звучит музыка. Там он его и нашёл, среди нескольких пар мужчин и молодых женщин, которые попивали вино, болтали о чём-то, один молодой музыкант или придворный, у небольшого фонтанчика, играл на лютне, две девы пели.

— Барон? — удивился принц. — Вы?

Граф де Вилькор был тут же, кажется, они были неразлучны. Волков ещё узнал и деву с красивой грудью, Изабеллу фон Шветцингер. Он раскланялся с молодёжью и отозвал принца чуть в сторону:

— Ну, как продвигается наше тайное дело?

— Дело? — принц явно не весел. Он не спешит отвечать.

— Ваше Высочество, уж не подумайте, что я вас тороплю, но ежели вы приедете в Мален, мне надобно время, чтобы подготовить бал, — продолжает генерал. — Я вам о том уже говорил.

— Да, да… Я помню… — соглашается молодой человек без всякого пыла. — В Мален я приеду… Может недели через две…

— Что с вами, принц? — интересуется Волков. Тут он стал немного волноваться. — Раз вы приедете, значит батюшка вам дозволил путешествие?

— Да, дозволил и даже похвалил меня за то, сказал, что истинный сеньор знает свои владения и должен их непрестанно посещать лично, — всё так же кисло продолжает Георг Альберт. — И он согласился с тем, чтобы я начал путешествие по нашей земле именно с юга, с Малена.

— Ну, так в чём же дело?

— Дело в том, что со мной поедут… Куча всякого ненужно мне народа. Мой дядя Бернард, а ещё мой учитель Кройберг, а ещё чиновники Ральфенс и Блангер…

— Блангер? — переспросил генерал. Он видел этого человека на одном из советов у герцога. Тогда сеньор внимательно выслушал его доклад. Впрочем, это было не очень приятное известие для Волкова. Но это мог быть и другой человек. — Блангер… Блангер… Это, кажется, чиновник из казначейства, он занимается сборами пошлин.

— Я не знаю, чем он там занимается, — отвечал ему принц с пренебрежением к объекту обсуждения, — но теперь уже понятно, что мне не удастся посетить Ланн.

«И слава Богу! Ну, да ничего… Если мальчишка тащился в Ланн из-за Брунхильды, то его ждёт интересная новость. Возможно, папаша задумал вернуть красавицу в Вильбург. — Тут генерал усмехнулся. — Интересно, как они вдвоём будут распределять благосклонность графини?»

— Отчего вы смеётесь, барон? — принц насупился. Ему явно было не до смеха, ведь отец смешал ему всего его планы.

— Я смеюсь над нами, Ваше Высочество, мы почему-то вообразили, что сможем перехитрить старого лиса Ребенрее. И вот нам преподнесён урок.

— Ах, как же он мне надоел, — раздосадованно говорит принц, — я так устал от него!

Причём говорит он это громко. Так, что другие молодые люди его услышали и даже повернули головы в их строну. Конечно, из этих слов не было ясно о ком это сказано. Но ведь не трудно было догадаться от кого мог так устать будущий курфюрст.

— Ваше Высочество! — Волков поднимает палец к небу. — Прошу вас… Прошу вас такое не говорить, ибо вам сие не подобает, как мне не подобает подобное слушать.

— Не подобает? — не понимает молодой человек.

— Это слова, которые предшествует словам измены, Ваше Высочество, — назидательно произносит Волков. И произносит так, чтобы и все другие это слышали: — Вы сын курфюрста, а я его вассал, мы должны лишь молиться за его здравие.

«Чёртов сопляк… Не дай Бог, герцог ещё начнёт думать, что я с мальчишкой, что-то замышляю. Господи, он ещё и в Мален ко мне приедет… Час от часу не легче… Нужно быстрее отсюда уезжать!»

— Ну, да… Хорошо, — нехотя соглашается принц.

«Хорошо! Болван… Тебе-то твой отец вряд ли отрубит голову… Тебе, конечно, хорошо!»

— И когда же вы намереваетесь посетить наши земли? — еще раз интересуется барон.

— Думаю, что через две недели поеду, — без всякой радости говорит принц. — Дядя Бернар предлагает ехать через неделю.

— Через неделю? — «Чёрт, надо торопиться иначе я не успею съездить в Ланн и подготовить встречу!» — Значит через две недели вы будете у нас!

— Дядя говорит, что нужно ещё заехать в Обльбернхау и обязательно посетить Рюбенау, — отвечает генералу Георг Альберт. Он чуть не плачет. — А это такое жуткое захолустье.

— Ничего, посмотрите, как живёт ваша провинция, вы должны знать, чем пробавляются ваши подданые. Тем более все эти места будут по пути, я в Обльбернхау иной раз ночую, если не сильно спешу, там сносный постоялый двор, просто не оставайтесь в тех местах надолго, — утешает принца барон.

— Полагаете? — всё ещё кисло спрашивает Его Высочество.

И тогда генерал и говорит ему, чтобы как-то ободрить:

— Жаль, что наша затея с Ланном не прошла, но… Я через две недели, собираюсь туда. Может вы захотите… Что-то кому-то передать?

— Вы собираетесь в Ланн? — сразу ожил принц. — Я хочу, чтобы вы передали. Я сейчас принесу!

— Подождите! Постойте! — Волков буквально за руку поймал молодого человека, готового было уже бежать. А после заговорил тихо: — Не нужно этого делать сейчас. Если вы хотите что-то передать в Ланн, то захватите это в Мален.

— В Мален? — не понял принц.

— Там не будет лишних глаз.

И тогда Его высочество всё поняло. Поговорив ещё и уговорившись с принцем, что тот будет ему непременно писать, генерал откланялся. И бредя по лестницам вниз, думал, что в общем-то всё сложилось неплохо. Принц должен был быть в Малене, а генерал устроил бы в его честь бал… Это было бы очень полезно, бюргеры бы увидели, на чьей стороне Ребенрее. А значит «воздать должное» мерзавцам Маленам ему никто из местных нобилей уже не осмелится. Ну, а с Ланном… С Брунхильдой…

«Чёрт с ними, пусть сами разбираются!»

Думал он ещё найти красотку госпожу Цельвиг, «тепло попрощаться с нею». Но уже устал, да и нога стала ныть. В общем, с сожалением решил ехать домой. А красотке Амалии, как и Клементине фон Сольмс он думал написать.

Приехав домой и сразу выпив сонные капли, генерал приказал Гюнтеру, чтобы тот сначала принёс ему писчие принадлежности, а потом срочно собирал вещи, а конюхам, чтобы готовили карету и лошадей к поездке. Сам сел писать письма своим дамам юным и прекрасным, а всем слугам наказал:

— Поторапливайтесь. Едем домой, там дел у меня много.

⠀⠀