Чудовищная алхимия. Том 5

Глава 9

Девушка в очках смерила командира странным взглядом, коротко кивнула и присела на колено возле первого пострадавшего, открывая коробочку.

Зефиру это было неинтересно, и он обвел взглядом толпу. Леопольд в этот момент что-то объяснял подоспевшей страже. А среди зрителей парень с удивлением заметил Варну, Лису и Катарину. По их виду было понятно, что они совсем недавно бежали, причем довольно интенсивно.

Девчонки заметили его взгляд, и Мелиса, одетая в красивое голубое платье в тон своим волосам, улыбнулась и помахала ему рукой. Однако ее спутницы — принцесса Моревии и наставница — хорошим настроением похвастаться не могли и обе хмурились.

Варна, скорее всего, просчитывала последствия действий командира, а Катарина, вероятно, была недовольна тем, что Зефир занялся самоуправством и унижал ее слуг. Но тут она сама была виновата, и командир холодно улыбнулся ей в ответ.

Поиграв немного в гляделки с красноволосой принцессой, он повернулся к зданию Сыскного стола и крикнул:

— Пан Свинолюб, не пора ли тебе показаться?

Внезапно юноше почудилось чье-то внимание с одной из крыш позади, и он моментально обернулся, встретившись взглядом с мужчиной в легкой кожаной броне и капюшоне. Тот притаился наверху, держа в руках арбалет, однако стрелять не собирался.

Увидев, что его заметили, он слегка кивнул Зефиру, а тот, успокоившись, развернулся обратно. По-видимому, это был один из охранников Катарины, сопровождавших ее повсюду. Других объяснений тому, что на крыше делал довольно опасный мужик, у парня не было.

События тем временем сдвинулись с мёртвой точки — через группу работников Сыскного стола, толпившуюся за выбитыми дверями, прошёл гладко выбритый мужчина средних лет с короткими каштановыми волосами, в которых была заметна седина.

Одет он был в модный синий камзол и тёмно-серые замшевые штаны, а на голове красовалась щегольская шляпа. Породистое лицо аристократа скривилось в гримасе отвращения.

— Принимаю вызов, деревенщина, — высокомерно процедил мужчина, вытащив из ножен дорогой полуторный меч с позолоченной гардой.

У всех присутствующих моментально сложилось впечатление, что раздраженный хозяин дома пришел давить тараканов, точнее — одного большого таракана, который отвлек его от важных дел.

Расшумевшаяся толпа вновь примолкла, когда оппонент Зефира вышел через выломанные двери и встал напротив него.

Силой этот тип был действительно не обделен — во всяком случае, по сравнению с остальными — и находился примерно на уровне адепта или пяти улучшенных оснований. Конкретнее командир сказать не мог — всё же это были только его субъективные ощущения опасности, исходящей от противника, а не какая-то таблица с числами.

Ждать, пока Зефир сделает ход, аристократ не стал. Он перехватил клинок двумя руками и занёс его за плечо. Острие было направлено назад, а гарда находилась у виска.

Командир с интересом следил за его движениями. Такой стойки он раньше не видел, и что от нее ожидать — только предполагал.

Противник тем временем начал сближение быстрыми и небольшими шагами. Вскоре он оказался на дистанции удара и молниеносно его нанёс. При этом юноше показалось, что тот усилил его Сокрушением — настолько быстрой и мощной оказалась диагональная рубящая атака.

Приняв полуторный меч на жёсткий блок артефактного клинка и на собственном опыте прочувствовав, что с вкладываемой силой Мирос не мелочился, Зефир откинул чужое оружие и сам пошёл в наступление. Про себя невзначай отметив, что никакие вещи у оппонента из карманов не выпали.

Импровизированную арену посреди улицы наполнил звон клинков. Командир бил, парировал и совершал выпады, но через полминуты сражения понял: будь они на одном уровне силы, он бы проиграл. Столь велика была разница в их технике. Противник обладал многолетней школой, которой у парня попросту не было. И глядя на это отточенное мастерство, Зефир удовлетворял свой интерес — возможно, что-то из показанного он когда-нибудь сможет применить на практике.

Тем не менее, пан, каким бы ублюдком он ни был, не страдал слабоумием и тоже понял, что с ним играются и изучают его. Поэтому через секунду преподнёс Зефиру неприятный сюрприз, существенно ускорившись.

Это не было похоже на технику еретиков и культистов, когда те практически мгновенно оказывались у цели. Там командир даже не успевал рассмотреть момент их перемещения. Здесь же Зефир чётко видел всё: внезапно ноги мечника заработали быстрее раза в полтора, что при его исходной скорости оказалось значительной прибавкой.

В миг Мирос оказался сбоку от юноши, подгадав момент, когда тот открылся, и совершил мощный колющий удар прямо в шею.

Будь на месте Зефира кто послабее, тот несомненно лишился бы жизни. Но судьба свела пана Братолюба именно с командиром.

В последний момент рывком уйдя в сторону, парень нанёс сильнейший удар клинком прямо в лезвие меча противника, рядом с гардой. Аристократ не смог удержать своё оружие, и оно со звоном вылетело из рук, помчавшись стремительным копьём к стене ближайшего дома. Каким-то невероятным образом клинок воткнулся в шов на втором этаже, уйдя в стену на четверть.

Пан впал на секунду в ступор, и в следующий момент с его щекой познакомилась ладонь Зефира. Смачный шлепок отправил мужчину на землю, а юноша размеренной походкой направился к нему — играть с этим типом ему надоело, и пришла пора платить по счетам.

Мирос Братолюб застонал и перевернулся на спину. Модная шляпа слетела с головы, лицо было в крови, а камзол оказался порван. Испуганный взгляд мужчины неотрывно следил за приближающимся монстром.

В момент, когда поднялся шум и суета, он находился у себя в кабинете — работал с важными бумагами по будущему бюджету Сыскного стола. И понадеялся, что охранники разберутся с нарушителем спокойствия.

Однако шло время, и до него сначала донесся вызов на ритуальный поединок, который он проигнорировал, всё еще лелея надежду, что его бесполезные подчиненные хотя бы на что-то способны, а затем в его сторону полетели чудовищные оскорбления, смываемые в приличном обществе только кровью. Очень большой кровью.

Раздраженно поднявшись из-за стола, мужчина постарался припомнить сам вызов, который он по большей части прослушал, и задумчиво проговорил:

— Клан Бессовестного Енота…

В памяти Мироса моментально всплыл недавний провал Првана, за который тот теперь охранял входную дверь. Важный человек попросил пана разобраться с наглыми выскочками, и тот не видел смысла отказывать — дело выглядело плёвым, а способ был давно отработан.

Десятки несговорчивых купцов, самодовольных чудовищных алхимиков и землевладельцев уже опробовали его на себе. Он замечательно работал как для принуждения, так и для избавления от неугодных. Только вот в последний раз схема дала сбой, а жертва оказалась аристократом. Низшим, конечно же. Но в этом и была вся проблема.

Новый клан, созданный впервые за Бойня знает сколько лет, означал их тесную связь с принцессой и регентом. А необременительная просьба того человека стала отчетливо вонять подставой.

Нет, у аристократического семейства Братолюбов тоже был весьма высокий покровитель. Однако обращаться к нему означало влезть в нешуточные долги. И в данный момент Мирос ждал ответного хода со стороны своих новых противников, который, похоже, уже начался… И как только он со всем этим разберётся, ему нужно будет подумать, как очень осторожно укусить того ублюдка, что столкнул его лоб в лоб с принцессой.

— Пан Свинолюб, не пора ли тебе показаться? — донесся до него приглушенный выкрик.

Стиснув зубы, мужчина резко поднялся из-за стола и прикрепил ножны с мечом к поясу. Поправив камзол, он подошел к висящему на стене зеркалу и посмотрел в отражение. Вид был удовлетворительным, и Мирос направился на выход, чтобы проучить ублюдка, посмевшего позорить его семью.

Однако в дверном проеме он вдруг остановился.

Пан был сильным воином, улучшившим себе пять оснований. Он бы с удовольствием прошел и первую эволюцию — с такой-то должностью деньги у него для этого были — но, к сожалению, всё упиралось в Полуночницу, которая попросту отсутствовала.

И хотя его нынешняя мощь в сочетании с мастерством владения клинком внушала уверенность, интуиция, не раз выручавшая его в бою, сейчас назойливо твердила: этого может не хватить. Следовало подготовиться к поединку получше.

Мужчина поморщился, будто съел корзинку лимонов, и подошёл к несгораемому шкафу в углу кабинета. Вставив ключ и щёлкнув замком, он не стал разглядывать содержимое полок, а сразу нажал одновременно две неприметные пластины. Мгновение спустя открылось двойное дно. Среди разбросанных внутри золота и энергетических центров его взгляд сразу выхватил странный кулон. Мирос ухватился за него и вытащил на свет. Это была простенькая металлическая цепочка, крепившаяся к самой обыкновенной винной пробке.

Подняв безвкусный артефакт на уровень глаз, пан ещё больше скривился. Эта штука была единственной из его арсенала «приобретённых» на службе предметов, которая могла сейчас помочь. Способ её активации, выясненный при допросе прошлого владельца, привёл в замешательство даже видавших виды оперативников. Такого бреда не ожидал никто, однако артефакт был крайне полезен, вызывая сердечный приступ у любой живой цели, на которую был направлен.

Поэтому Миросу пришлось очень постараться, чтобы все упоминания о нём исчезли из отчетов, а свидетели испарились. Тем не менее, использовать предмет он все равно очень не хотел, если только его не вынудят. Слишком уж это было унизительно…

Надев цепочку на шею и спрятав пробку за пазухой, пан подхватил шляпу со стола и направился на выход.

И вот сейчас он лежал на земле побежденный, пока к нему приближался монстр в человеческом обличии, который, поиграв с ним недолго, попросту его уничтожил. Сначала морально, а теперь ублюдок медленно шёл к нему, чтобы сделать это физически.

Пан Братолюб боялся эту тварь и жгуче ненавидел. Но больше всего его мучил другой вопрос: где принцесса и регент умудрились найти это чудовище и как сделали своим цепным псом?

Голова кружилась, а лицо жутко болело, но сдаваться просто так он не собирался. Собравшись с силами, Мирос поднялся на ноги, выставил левую руку ладонью вперёд в защитном жесте и под её прикрытием правой полез за пазуху, чтобы схватить пробку. Не забыл мужчина сделать крайне испуганное выражение лица, но здесь даже стараться не пришлось — он и правда был в ужасе.

Его противник тем временем неотвратимо и медленно приближался. Самоуверенность была главной ошибкой этого парня, которую он не переживёт. Выхватив пробку, зажатую в ладони, и подняв её высоко над головой, пан расставил ноги на ширине плеч и громогласно закричал…

— Винная пробка, дай мне силы!!

Крайне изумлённый Зефир сбился с шага, чуть не упав. Одновременно с этим примолкли зрители, ошарашенные увиденным. На их глазах чванливый аристократ проиграл поединок и сейчас попросту сошёл с ума — встал в нелепую позу и нёс какой-то лютый бред.

В следующую секунду испуганное лицо Мироса Братолюба стало злорадным, а командир внезапно упал на колени. Его сердце будто бы сжали в тиски, которые давили с дикой мощью, и казалось, сейчас они превратят его внутренности в груди в кашу.

Боль была такой, что сложно было вдохнуть, и она отдавала по всему телу, расходясь чудовищно болезненными волнами. Его кожу моментально покрыл липкий холодный пот, голова закружилась, а сознание начало медленно ускользать.

Все говорило о том, что через пару мгновений он попросту умрёт.

Откуда-то со стороны, будто бы сквозь толщу воды, послышался испуганный крик. Словно кто-то звал его.

Но юноша не обратил на это никакого внимания, всеми силами пытаясь остаться в сознании и выжить. Правда, идей, как это сделать, у него не было. Арсенал умений Зефира оказался до безобразия скуден, и ничего путного в нём не существовало. И тогда он поступил так, как диктовал инстинкт — начал вбухивать из своего ядра жизненную силу в сердце.

Энергии у командира был океан и маленькая тележка, и вся эта масса полилась на работающий из последних сил орган.

Зрение моментально прояснилось, а боль немного унялась, и юноша почувствовал в себе силы подняться, что сразу же и сделал.

Буквально в метре от него стоял Мирос в идиотской позе и с поднятой рукой, в которой было что-то зажато. Его глаза начали расширяться от удивления. Было очевидно: аристократ не ожидал, что командир сможет перебороть воздействие и встать.

В следующее мгновение Зефир, превозмогая боль и слабость, оказался к нему вплотную и, протянув руку, сжал чужую конечность с артефактом в ней.

Послышался противный хруст, а пан громко заорал. Командир не поскупился на силу и превратил его ладонь в тряпку, у которой все кости и хрящи были раздроблены практически в пыль вместе с тем, что он держал.

Ужасное самочувствие улетучилось практически мгновенно, оставив после себя только небольшую слабость. Рядом появился Леопольд со своим новым шестопёром в руке, готовый действовать. Оказалось, что всё произошедшее не заняло и пары секунд.

— Ты как? — спросил озабоченным голосом чернявый, не сводя взгляда с аристократа, который опустился на колени и, покачиваясь, баюкал покалеченную руку.

— Уже нормально. Спасибо, — поблагодарил друга Зефир и повернулся к обеспокоенно глядевшим на него Варне, Лисе и Бруту, кивнув им успокаивающе.

Затем командир шагнул вперёд и поднял одной рукой пана Братолюба за грудки.

Тот, по-видимому, был в шоке — смотрел пустыми глазами в никуда и внимание на это не обратил. Поэтому юноша решил привести его в чувство, влепив несильную пощёчину. Затуманенный взгляд приобрёл осмысленность, а лицо аристократа скривилось в гримасе боли.

— Кто тебе сказал подкинуть проклятый артефакт в ателье? — вкрадчиво спросил Зефир.

— Пошёл… — договорить мужчина не успел и получил ещё раз по морде, теперь уже сильнее.

Голова Мироса мотнулась в сторону, а командир переспросил:

— Кто тебе сказал подкинуть проклятый артефакт в ателье?

— Ты труп! Я сниму с тебя… — новый удар по лицу, мощнее прежнего, прервал сквернословящего гада.

— Кто?

— Пошёл на х… — на этот раз голова пана мотнулась так сильно, будто хотела оторваться, а часть зубов полетела на землю.

— Кто?

— Вош… — Зефир не дал ему договорить и влепил опять по щеке, выбивая оставшиеся зубы.

— Кто?

— Вош… — снова последовал удар.

Лицо у Мироса вскоре опухло и стало напоминать цветом баклажан. Толпа же затаила дыхание и, хотя половина из них были государственными служащими — на Приказном ряду находился не только Сыскной стол, но и другие королевские службы — смотреть, как чванливого и всемогущего аристократа унижают, многим доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие.

— По-моему, он хочет сказать нам заказчика, — задумчиво проговорил Леопольд.

Пан горячо закивал, даже ногами задрыгал на весу в такт.

— Да? — неестественно удивился командир. — А мне кажется, он меня вошью назвать пытался.

Мужчина начал мотать головой, а из заплывших глаз у него брызнули слёзы.

— Ты мне ещё обделайся тут… — процедил Зефир.

Жалости пан не вызывал. Да и откуда ей взяться? Это был первоклассный ублюдок, который запросто обрекал людей на незавидную и ужасную судьбу. Конечно, парень не знал всех его прегрешений доподлинно, но одного эпизода с Лисой ему хватило, чтобы вынести вердикт.

— Говори.

— Вошми-апы, Икхлофь Атиолобиш, — сказал аристократ невнятно.

— Кто⁈ Говори нормально! — встряхнул мужчину командир, так что его голова резко мотнулась из стороны в сторону.

— Вош-ми-а-пы, Икх-лофь Ати-оло-биш, — попытался по слогам произнести Мирос, но у него вновь не получилось, и от осознания этого он ещё сильнее запаниковал.

— Наверное, стоило ему оставить парочку зубов, — протянул чернявый, с болезненным интересом наблюдая за попытками мужчины произнести слова.

— Много чести, — неаккуратно бросил свою жертву на брусчатку Зефир. — Надо бы заставить его написать, рука-то одна целая.

— Миклош Ратиборович, — раздался голос принцессы Катарины, подошедшей к ним.

Девушка себе не изменяла и носила приталенную светлую курточку с глубоким капюшоном, продолжая скрывать личность.

— Младший сын Прибислава Ратиборовича — главы Клана Восьмилапа, — дополнила она негромко, чтобы услышали только друзья.

Это известие вызвало неприятное удивление и у Зефира, и у Леопольда. В общем-то, допрос командир устроил просто по наитию, потому что был уверен, что за всем стоит Клан Медвежути. И тут такие новости.

Чем они успели наступить на мозоль Восьмилапам, оставалось тайной, покрытой мраком. К тому же не стоило сбрасывать со счетов, что аристократический ублюдок мог попросту соврать. Поэтому следующим важным шагом, который Зефир решил не откладывать, должно было стать посещение посредника, заказавшего нападение на них в зоне Выдоха.

— Можно тебя на минуточку? — обратилась красноволосая к задумавшемуся парню.

Кивнув, тот подошел к ней и приготовился слушать.

— Сохрани ему, пожалуйста, жизнь, — внезапно произнесла принцесса.

Зефир не страдал всепрощением, да и частенько замечал за собой, что где-то глубоко внутри в нем жило нечто очень тёмное и злое. Оно иногда прорывалось наружу — в основном в ситуациях, когда его новой семье грозила беда, — и устраивало жуткую кровавую бойню. Честно говоря, юноша и сам немного побаивался этого внутреннего монстра, точнее того, что он может натворить.

Сейчас же чудовище лишь ненадолго выглянуло наружу, поэтому никто пока не умер и все были «относительно» здоровы. Однако оставлять в живых пана молодой человек не планировал.

— Он принял вызов, а ритуальный поединок начался без дополнительных условий. И я имею полное право его убить, — ответил командир.

Аристократ, валявшийся на земле, моментально заскулил. Бежать он и не думал, будучи полностью сломленным.

— Я всё объясню немного позже. Прошу тебя, пожалуйста, — красноволосая сложила ручки лодочкой и нежно улыбнулась из-под капюшона так, что это видел только молодой человек.

— Хорошо, — кивнул Зефир после непродолжительного раздумья. — И нам действительно нужно будет серьёзно поговорить. Позже.

Он развернулся к Миросу и в одно мгновение оказался рядом с ним. А затем без зазрения совести опустил ногу сначала на одно колено мужчины, а затем на второе. Раздался хруст и дикий крик, а командир, ненарочно выполнив пожелание, высказанное Вилтани, бросил Леопольду:

— Я в «Усатую Лошадь». Пора познакомиться с этим Боровом.

— Добро, — кивнул друг. — Пойти с тобой?

— Нет, справлюсь, — благодарно кивнул Зефир и, обернувшись к толпе, громко произнес, — ритуальный поединок закончен!

Сорвавшись с места, юноша стремительно рванул прямо на толпу, и, когда та заволновалась, подпрыгнув, перелетел через затор из людей. Приземлившись на брусчатку позади них, он продолжил бег.

— Куда это он? — удивлённо спросила принцесса.

— Сломает, скорее всего, парочку ног еще кому-нибудь, — уклончиво ответил Леопольд, пожав плечами.

Раскрывать перед ней планы ему не хотелось. Он тоже был возмущен таким отношением к его близким со стороны девушки.

Катарина устало вздохнула и раздражённо потерла лоб. Затем последовал неуловимый жест рукой, и через поредевших зевак, которые стали потихоньку расходиться — представление-то закончилось, — к месту происшествия поспешили люди в чёрных плащах.

Экипировкой они были похожи на Првана и пятёрку охранников, но, по-видимому, к ним не относились и были из какой-то другой, аналогичной структуры. Незнакомцы тем временем начали споро и не особо бережно собирать пострадавших и уводить их в здание.

Что было действительно интересно — ту блондинку в очках они, к примеру, не тронули, хотя некоторых других обычных служащих Сыскного стала брали под стражу и тоже вели внутрь.

Леопольд не стал задерживаться и, найдя взглядом домочадцев и Брута, направился к ним. Как бы то ни было, действия своего командира он всецело одобрял и поддерживал. Терпеть такие нападки на членов семьи было абсолютно точно нельзя.