Дорога на юг

Глава 1

1

Было уже достаточно темно, и на фоне моря, меня не было видно. Пригнувшись, я короткими перебежками, постоянно оглядываясь пробежал вдоль берега и вскоре я казался уже у упавшей скалы. Здесь имелась только узенькая полоска берега и сразу же начиналось море, поэтому лодка, была вытащена на берег только носом, и держалась за счет вбитого в землю кола. Едва я наклонился к нему, чтобы выдернуть из земли, и перебраться в лодку, как услышал окрик.

— Стоять! Руки вверх! Так и знал, что все это приготовлено именно для тебя. Не дергайся, стрелять буду сразу на поражение! Как вы задолбали, недоумки, и что вам, дома-то не сидится?

Похоже, что в поселке завелся стукачок, или скорее всего, кто-то увидел, как за скалу была заведена лодка, а после оттуда вышел человек и пешком направился в сторону деревни. Впрочем, рассуждать о причинах, было уже поздно. Очень вовремя активировался мой дар, и едва находящийся у меня за спиной накинул мне на левое запястье поднятых рук, наручник, и потянул вниз, как я одновременно с этим дотянулся до его средоточия, и резким щелчком, опустошил как минимум половину объема ярко-белого шара, находящегося у того в районе солнечного сплетения. Из-за чего стоящий позади мужчина, тут же потерял сознание, и свалился на землю. Хотя досталось и мне. Из-за резкого поглощения такого количества энергии у меня закружилась голова и я наверное с минуту, облокотившись о борт лодки приходил в себя.

Затем развернувшись, я охлопал его карманы, и нашел связку ключей, в которой присутствовал и ключ от наручников. Сняв застегнутый браслет со своего запястья, я перевернул мужчину на живот, завел его руки за спину, и надел наручники, уже ему. Подтянув тело, еще не пришедшего в себя мужчины к скале, я усадил его прислонив к камню. И задумался. С одной стороны, можно было бы взять его с собой. Но далеко не факт, что на том берегу мне встретятся местные охотники, а оставлять его одного, значило бы обрекать на смерть. Ведь развязав ему руки, я рискую оказаться пленником. Все же если бы не мой дар, он бы просто заломал меня и дело с концом. Все же подготовлен он гораздо лучше к подобным ситуациям. Фактически меня спасло только мое умение.

В тоже время, оставлять его здесь, значило бы подвергать опасности Иколая. Одно дело если он, как мы договорились, заявит о том, что я угнал его лодку, и это будет выглядеть вполне правдоподобно. И совсем другое, если этот мужик расскажет о том, что эта лодка была подготовлена парнем, именно для моего побега. И ведь в этом случае, поверят именно ему. По всему выходило, что мужика надо брать с собой, а уж там решать, что с ним делать дальше. В любом случае это даст достаточную фору для моего друга, а за это время, он наверняка найдет способ, как вывернуться. В крайнем случае, как он и говорил, уйдет вслед за мною на Аляску к родне.

Решив, что этот вариант, выглядит гораздо лучше, я подхватив мужчину, который до сих пор пребывал в бессознательном положении под руки, доволок до лодки и перевалил через борт. Там устроив его в носовой части на дне лодки, в последний раз огляделся, вытащил из земли металлический кол, положив его в лодку, сел в кресло рулевого, закурил, и заведя двигатель отчалил от берега.

Впереди меня ждал долгий переход через Берингов пролив, а за ним и возможно, еще более долгий путь на юг. Катер Иколая, хоть и далеко не новый, бодренько бежал по водам Берингова пролива с каждым мгновением уходя все дальше от берегов Чукотки, и приближаясь к берегам Нового Света.

Я завершил все свои дела в Союзе, и с помощью хорошего друга, который считал себя обязанным мне, смог перейти границу. Правда не из Уэлена, как предполагалось ранее, а из Инчоуна, поселка, лежащего на тридцать пять километров дальше на запад. Как оказалось, комитетчики нашли, какие-то компрометирующие меня документы, говорящие о том, что я хочу покинуть СССР и незаконно перейти государственную границу. С чего у них была такая уверенность, мне совершенно непонятно. Вроде бы никаких действий, могущих вызвать такие подозрения я не совершал. Работал на судоремонтном заводе, вполне официально, жил как все, сделал хороший ремонт в квартире, купил новую мебель, да и вообще числился можно сказать в передовиках производства. И здесь, на Камчатке, даже не заговаривал о том, что собираюсь перебраться на другой берег. Наоборот, всем своим знакомым говорил о том, что собираюсь осесть здесь достаточно надолго, что меня все устраивает, и самое многое на что я нацеливался, так это на покупку кооператива, или жилого дома в Петропавловске-Камчатском. Другими словами, заподозрить меня в чем-то предосудительном просто не могли.

Мое прошлое, тоже было достаточно хорошо прикрыто, чистыми документами, и опять же по словам Иколая, пришли за мной именно по подозрению в подготовке побега из союза. Хотя с другой стороны наговорить они могли что угодно, но опять же, если бы хотели меня взять за прошлое ограбление и побег, вряд ли слушали бы председателя какого-то там колхоза, просто арестовали бы и все. Ведь в этом случае, я шел бы как рецидивист, а к ним совсем другое отношение. А так, похоже ждали, когда я совершу эту попытку, и судя по всему, так оно и было. И это подтвердилось словами того мужика, который сидел в засаде, вылавливая меня возле катера Иколая. Значит все-таки — побег. Тогда откуда они об этом узнали?

Хотя в голову, все же приходят некоторые мысли, которые хотелось бы опровергнуть. Или хотя бы убедиться, что я ошибаюсь. И это касается в первую очередь моего названого брата. И хотя я не верю, что он мог сдать меня милиции, но с другой стороны, это мог сделать кто-то из его окружения, либо подслушав наш разговор на стадионе, либо просто из зависти. Просто увидел, что я привез другу в последний раз, и решил нагадить, просто из вредности. Вот это вполне возможно, тем более я видел с какими чувствами смотрели на все это соседи. И хотя Женька да и Ленка без жадности делились со всеми моими подарками, все-таки наверняка, у кого-то взыграли чувства. Хотя, может быть и такой вариант, что он поделился своими мыслями с женой, а та где-то сболтнула об этом не подумав. Хотя вряд ли, Ленка всегда казалась мне гораздо мудрее моего названного брата, и уж точно за ней не водилась женская болтовня.

Второй вариант, который тоже не стоит отметать в сторону, касался письма, оставленного для Женьки еще в мое первое появление у него дома. Помнится, я тогда, написав это письмо, положил его в тайник находящийся под домом, в той кладовой, где Женька хранил зимние запасы, именно в том месте, где хранился в то время хранился пистолет Макарова, до моего отъезда. Точно! Скорее всего именно это письмо и стало той причиной, по которой меня решили остановить. Как его нашли? Да очень просто, ведь ко второму моему приезду, Женька переселился в другую квартиру, наверняка вместе с со сменой жилья, сменилась и кладовка в подвале. А новому жильцу, поселившемуся туда после Женьки, вполне могло это письмо попасть на глаза. И если новый жилец, тоже служит в той же части, что и мой брат, наверняка, решил этим письмом обеспечить себе ступеньку вверх. Хотя вряд ли смог бы пошатнуть Женькино положение, тем более что об этом письме Женька ничего не знал. Хоть на детекторе лжи его проверяй. Нервы конечно потреплют, но ничего не докажут. А я просто забыл о нем, и потому пустил дело на самотек.

Ну да ладно, сейчас уже все равно ничего не исправить. Хотя исходя из того, что сейчас рядом со мною на пайоле, начинает шевелиться мужичок, который хотел меня арестовать, то возникает довольно интересная история, которую можно повернуть на сто восемьдесят градусов, обвинив его в моем похищении и попытке вывоза за кордон. Хотя, пожалуй, не стоит. Если бы я не собирался сюда, тогда другое дело А так… впрочем, ему и так достанется, ведь я оставлю его на Аляске, а уж, как он сумеет объяснить свое появление, дело его. Хотя, по-хорошему, было бы отправить его на корм китам, или кто тут возится вместо акул, но не хочу связываться с этим. Наверное, стоит слегка покопаться в его черепушке. Не уверен, что это у меня получится, но кто знает, может удастся убрать хотя бы часть памяти, касающейся последних дней. Ну да ладно, как дойду до Аляски будет видно.

И хотя я старался точно следовать советам друга, но похоже все-таки, что-то упустил, потому что вдруг оказалось, что мой катер приближается к какому-то поселку. Я разумеется вовремя заметил и густой туман, и теплое течение, огибающее берега Аляски и устремляющееся на юг, но вот судя по всему, все же забрался далеко на север, потому что перед моими глазами, вдруг открылся довольно большой поселок, расположившийся, как и Инчоун на песчаной косе, вот только, многие дома были украшены американскими флагами, и сильно отличались от тех, что находятся на советском берегу, а у пристани, я увидел плакат, на котором латиницей было выведено: «SHISHMAREV» с небольшой припиской внизу от руки «city». Видимо кто-то так пошутил, обозвав поселок большим городом.

Сразу же вспомнилась карта, которую я разглядывал еще, находясь дома, в Усть-Камчатске. Там присутствовала точка, обозначающая это поселение. Может это и к лучшему, подумал я, во всяком случае, теперь я твердо уверен, что дошел куда нужно, к тому же можно оставить живой груз именно здесь, к утру этого мужчину найдут, и если что, попытаются отправить обратно, но вначале допросить о том, как он сюда попал. На всякий случай, еще раз прошелся по всем его карманам, разжился удостоверением комитета госбезопасности, где узнал о том, что это, что капитан Кудинов Александр Яковлевич. Внутри под мышкой обнаружилась кобура скрытого ношения с запасным магазином от пистолета Макарова, который к этому времени уже находился у меня. Патроны лишними не бывают, поэтому сразу перекочевали ко мне.

В портмоне, лежало сто пятьдесят рублей денег с какой-то мелочью, водительские права на другое имя, что меня в общем-то не слишком удивило, и серебряная монета номиналом в один доллар США, 1963 года чеканки. На одной стороне монеты была изображена голова женщины, на другой орел. Вот тебе и на, подумал я. А ведь наличие иностранной валюты предусматривает статью в Уголовном кодексе. Но видимо подобное, касается далеко не всех. Монета, тотчас сменила своего владельца, а все остальное мне было не нужно, но я все же решил ничего не возвращать. Пусть сам доказывает кто он такой. Еще в одном из карманов, обнаружился алюминиевый простенький портсигар, в котором обнаружилось чуть больше десятка сигарет с фильтром, и в том же кармане, что удивительно фирменная зажигалка «Zippо» с изображением какого-то робота и надписью «1970 Detroit National Screw Company». Больше ничего не было. Одет он был в обычную гражданскую, разве что импортную, одежду, о чем говорили бирки с иероглифами на ней.

Все это я за исключением разве что кобуры, и то из-за того, что не хотелось возиться с раздеванием, я оставил себе. Что же касается самого мужчины, попытался влезть в его мозги, но что бы я не делал, у меня, так ничего и не вышло. Я мог выпить его источник, как-то повредить внутренние органы, но добраться до его воспоминаний, так и не удалось, я их просто не видел. То есть я мог рассмотреть его головной мозг со всех сторон, даже потрогать его своим даром, но вот его содержимое оставалось для меня тайной. Сделав несколько попыток, и поняв, что у меня ничего не выходит, я оставил его в покое, хотя и постарался выпить его почти до самого дна, чтобы он находился в беспамятстве, как можно большее время, заодно и постарался слегка сдавить сосуды, ведущие к тому самому огненному шару, который по моим впечатлениям и отвечал за жизнедеятельность организма, решив, что чем дольше он будет восстанавливаться, тем лучше будет для меня самого. После чего усадил его, на ступеньки пристани так, чтобы он бросился в глаза первому же человеку, который выйдет из дома ранним утром. Немного подумав, решил, что было бы неплохо напоить его водкой, не так чтобы много, но хотя бы грамм двести бы не помешало. Все же здесь довольно холодно, как бы не околел. Подумав об этом, влил в него примерно половинку бутылки, имеющейся при мне, контролируя, чтобы водка попала именно в желудок. После чего перебравшись обратно в катер, отчалил от берега, и пока поселок не скрылся из глаз, старался плыть просто по течению, не запуская двигателя. Затем вновь завел мотор, и направился вдоль берега на юг.

По моим ощущениям, я отплыл от поселка «Шишмарева» километров на восемьдесят. Во всяком случае, времени с момента отплытия от пристани, прошло примерно столько же, сколько я затратил на переход от Инчоуна, до Шишмарева. Или совсем немного меньше. Просто время уже шло к рассвету, и я вдруг заметил на берегу какое-то одинокое строение. Решив, что это наверняка дом какого-то охотника, я как и советовал поступить Иколай, дал лодке разгон, и выбросился вместе с лодкой, на пологий берег усеянный мелкой крошкой льда и снега. После чего выбравшись из лодки, первым делом вынул и носового отсека металлический кол с приклепанной к нему цепью, тяжелый молоток, и заведя кол, как можно дальше о лодки вбил его по самую верхушку в землю. Мне даже показалось, что натянувшаяся цепь, слегка подтащила катер чуть вперед.

После чего присел на борт лодки и закурил, обдумывая свои дальнейшие действия. Мой переход границы, оказался достаточно успешным. Если конечно не считать этого капитана, которого я завез в поселок Шишмарев. Кстати, очень интересное название. Все говорит о том, что здесь когда-то побывал русский человек. Нужно будет как-нибудь поинтересоваться происхождением этого названия. Сейчас я опять сунулся в карманы, и достал оттуда, все что забрал у этого мужчины. Еще раз просмотрев их достал из лодки какую-то тряпицу, сложил в нее удостоверение, права, портмоне с деньгами, добавил туда пару камней поувесистее, после чего связав все это в узелок, с размаху забросил подальше в море, где все это прямо на моих глазах пошло ко дну. Фактически от вещей капитана, у меня остался пистолет Макарова, серебряная монета, портсигар с десятком сигарет «БТ» и зажигалка Зиппо. Портсигар был достаточно удобен, о зажигалке нечего и говорить, в союзе такую не достать, а пистолет, вполне мог пригодиться и в дальнейшем. Конечно немного жаль того, что я не снял в того мужчины кобуру скрытого ношения, но с другой стороны, мне еще писать объяснения в местной полиции. И подобные девайсы вполне могут вызвать некоторые подозрения. Другое дело карабин или пистолет. Насколько я помню оружие здесь продается свободно, и потому особых проблем быть не должно. Свой старый пистолет, который я когда-то отобрал у солдатика при побеге, я выбросил еще перед отъездом в Петропавловск из Якутска. Просто побоялся тащить его в приграничную зону. Сейчас вновь обзавелся чем-то похожим, и честно говоря был этому рад.

Сунув пистолет в карман, достал из лодки свой карабин, проверил наличие в нем патронов и отправился в сторону, как оказалось полуразрушенного дома, стоящего чуть в стороне от берега. Причаливая сюда, надеялся встретить здесь, кого-то из охотников, похоже мои надежды не оправдались. Здесь действительно было опасно находиться без оружия, поэтому решил, что стоит карабин носить с собой.

Что отличает американский берег от Советской Чукотки? Попробуйте угадать. Дома? Люди? Взаимоотношения? Нет! Реклама всего и вся встречающаяся буквально на каждом шагу, даже сейчас, едва я покинул лодку только начал обходить домик вокруг, как мне в глаза бросился огромный плакат, укрепленный прямо на стене дома. Может именно из-за него, дом и до сих пор не развалился. «Ты его завоевала — теперь ты должна его сохранить…» Плакат был довольно старый и донельзя выцветший на солнце. Удивительно, как он вообще смог сохраниться так долго, тем более, что внизу стояла дата указывающая на 1935 год.

Вообще-то это была реклама туалетного мыла, а его аромат наверное был нужен для того, чтобы сохранить своего мужчину. Честно говоря в рекламе проскальзывало что-то сексистское, впрочем это не мое дело.

Домик, хоть с виду и был относительно целым, по сути был не жилым. Хотя внешние стены и сохранились, за счет толстого бруса, из которого он был сложен, но внутри все было разрушено и загажено, похоже здесь порезвилось все местное зверьё, не оставив целым ни куска мебели, посуды или ткани. Но самым большим изумлением для меня, оказалось то, что в полуразрушенной деревянной пристройке к дому, я вдруг обнаружил довольно свежий пикап, стоящий на деревянных колодках. Конечно он был сильно заржавевшим, только из-за того, что пристройка была обрушена, и фактически доски, которые некогда составляли ее стены, сейчас лежали на этом самом автомобиле. Да и в кузове было навалено неизвестно что. Но одно то, что машина была поднята на колодки, а ее колеса висели в воздухе, не касаясь земли уже вселяло надежду. Еще большую надежду вселило в меня то, что заглянув под капот, я обнаружил, что двигатель, помимо капота, был даже не прикрыт, а скорее обернут толстой полиэтиленовой пленкой, и даже сквозь нее выглядел почти как новенький. Похоже, кто-то старательно консервировал этот автомобиль, а после по каким-то причинам оставил его здесь.

Откинув в сторону прикрывающую его плёнку, обнаружил вполне нормальный на первый взгляд дизельный двигатель. Конечно снаружи этот пикап был полностью в потеках ржавчины, и скорее всего прогнил почти насквозь, но кабина, в общем-то сохранилась почти в первозданном виде, все стекла и убранство внутри, были хоть и слегка пошарпаными и заплесневелыми, но тем не менее казались не такими уж и убитыми. Двигатель, тоже давал какие-то надежды на то, что я смогу его запустить, даром ли я все последнее время занимался ремонтом и обслуживанием подобных машин. Даже если пикап будет разваливаться буквально на ходу, надеюсь, что смогу добраться на нем, хотя бы до ближайшего городка, где можно будет оформить убежище, получить, хоть какие-то документы, а если удастся пристроить и золото, что я сумел перетащить через границу, то следующий автомобиль, можно будет купить уже в автосалоне.

Остались только две махонькие проблемы. Найти солярку, и попытаться запустить двигатель. И если солярка еще была под вопросом, то все остальное было вполне моих силах. Найдя какую-то тонкую рейку, я открутил крышку топливного бака и сунул рейку внутрь. Не знаю, насколько хорошим было содержимое этого бака, но как минимум на половину емкости рассчитывать было можно, да и учитывая то, что машина, долгое время находится без движения, наверняка вся вода, что могла попасть в топливный бак, уже находится внизу, в отстойнике.

Решив, что не стоит тратить время понапрасну, я отправился к лодке Иколая, где видел набор гаечных ключей. Там, снял с себя полушубок, и набросив легкую рабочую куртку, что имелась в моих вещах пошел к гаражу. Здесь в первую очередь освободил пикап, ото всех попадавших на него досок, от сарая, в котором он когда-то находился, и чуть в стороне от машины развел небольшой костерок. Во-первых, можно будет погреться возле него, все же здесь было довольно холодно, а во-вторых, запах дыма, как правило отпугивает зверье, нежели привлекает его на огонек. Именно на это я и рассчитывал. Ведь копаясь под капотом, могу вовремя не среагировать на опасность, а запах дыма и огня, может просто отпугнуть зверя. Да и привлечь внимание, какого-нибудь охотника, если тот вдруг окажется неподалеку.

Взяв дополнительно из лодки ведро, залез под пикап, и добравшись до топливного бака открутил болт закрывающий отверстие в отстойнике. Нужно было удалить из бака всю воду, если она там действительно имелась. Самое страшное для дизеля, это то, когда вода попадает в топливный насос высокого давления. Из-за этого чаще всего и случаются поломки, порой летальные, потому что плунжерный насос, чаще всего используемый там, невозможно починить на коленке, и потому требуется именно замена. К моей радости, воды набралось, всего около половины ведра, а после полилось обычное дизельное топливо. Сразу же закрутив пробку на место и убедившись, что из-под нее ничего не капает, я вылез из-под машины, проверил колеса, на вращение. Здесь тоже оказалось все если и не в идеале, то вполне работоспособным, что впрочем было немудрено учитывая тот толстый слой смазки, покрывающий все металлические поверхности на ходовой части и раме. Похоже автомобиль действительно готовили к долгой зиме или консервации. После чего, я залез под крышку капота, и занялся двигателем.

Провозился я с ним почти до темноты, отвлекшись всего несколько раз, чтобы поесть, и перекурить. Ночевать пришлось тут же в кабине, вначале промыв ее согретой на костре водой, и удалив с сидений всю скопившуюся на них плесень. Хорошо хоть сидения оказались покрыты кожзаменителем, а не тканью, а то бы пропитались влагой насквозь. Впрочем, они и так были ею пропитаны, и их пришлось снимать и подсушивать у костра. В перчаточном ящике обнаружилась куча каких-то бумаг, похожих на оплаченные счета. Вытащив весь этот ворох бумаг на свет, на одной из них обнаружил дату, указывающую на то, что она датирована серединой лета 1975 года. Если автомобиль ставили на прикол, примерно в это же время, получается, что он стоит вот уже третий год. Уже собирался все засунуть обратно, как заметил в глубине бардачка, что-то еще и с удивлением достал оттуда слегка сыроватую пятидолларовую купюру и пару мелких монет в пять и десять центов. Найденное меня обрадовало. Не такие великие деньги, но может хватит хотя бы на покупку сигарет, первое время. Небольшой запас у меня имелся, но сигареты, как правило заканчиваются довольно быстро.

Эту ночь я ночевал в кабине пикапа. Не скажу, что мне было уж очень удобно, особенно если учесть, что температура за окнами в минусе, и я под утро основательно замерз, тем более, что после наведения порядка здесь было откровенно сыро. Слегка помогла согреться, положенная заботливым Иколаем водка, хотя я и старался не особенно налегать на нее, но она хотя бы помогла быстрее согреться и уснуть, да и находясь в кабине, я чувствовал себя в относительной безопасности, а это, пожалуй, гораздо важнее всего остального.

Утром разжег заново костер, подвесив на него котелок, по-быстрому приготовил один из концентратов, что брал с собою. Плотно позавтракав и перекурив, вновь взялся за ремонт. Вообще, продолжая его все больше убеждался, что мне несказанно повезло. Да снаружи автомобиль, вызывает только слезы потеками ржавчины, и, казалось бы, общей убитостью, но двигатель, да и ходовая части, говорят совершенно о другом. Очень заметно, что бывший хозяин этого пикапа, относился к нему с большой любовью, и если бы не разрушенный сарай, то сейчас бы передо мною находился бы новенький грузовичок, способный вытащить меня из любой передряги. И это не просто слова. Ведь пикап судя по своей оснащенности предназначался именно для работы на севере, а двигатель судя по бирке найденной на одной из его сторон, должен был выдавать сто шестьдесят лошадиных сил мощности, при четырех тысячах оборотов.

Уже к вечеру я был на сто процентов уверен, что смогу запустить его в работу. Конечно он будет сопротивляться, дымить со всех щелей и ругаться матом, но так или иначе работать, а большего от него и не требуется. Я конечно заменил некоторые прокладки из тех, которые были в наличии, но машина стояла здесь неизвестно сколько времени, и потому больших надежд я все-таки не питал.