Дорога на юг

Глава 17

17

На следующий день, был не выспавшийся и довольно злой. Я и поднялся-то, по большому счету из-за того, что за стенкой начал шарахаться святой отец. Похоже ему не терпелось продолжить путь. Конечно он не гремел посудой и не устраивал пляски с бубнами, но так или иначе привлек мое внимание своими действиями, и пришлось подниматься.

Привел себя в порядок, затем поднялись вместе с падре в ресторан, который уже открылся, но самое многое, что там можно было получить, так это пару чашек кофе и дежурные бутерброды. Впрочем, нам хватило и этого. После чего спустившись вниз, сели в машину и отправились дальше в сторону Лоха. Уже на выезде из города увидели местную достопримечательность — Monumento a la Piña, то есть памятник Ананасу. Я правда не видел в округе ни единого поля, где бы выращивали это растение, которое как говорят нельзя отнести к какому-то определенному виду. То есть это не фрукт, не овощ, и даже ни ягода, а вообще непонятно что, но вкусно. Как оказалось, отец Себастьян был больше подкован в этом вопросе. По его словам, когда-то здесь действительно имелись плантации ананасов, правда позже стали выращивать кофе, но памятник поставили именно ананасу.

Дорога в Лоха, оказалась вполне приличной и довольно скоро мы уже добрались до города Лоха, остановившись лишь однажды, для заправки автомобиля. Самым же большим изумлением для меня оказалось то как встречали отца Себастьяна, оказалось, что он назначен главой Catedral Católica de Loja — кафедрального собора Города Лоха и имеет сан Епископа Католической церкви. Сроду бы не подумал бы, что человек направляющийся на должность главы собора, будет добираться до места своей будущей службы автостопом, к тому же и на судне, на котором мы плыли в Эквадор, он занимал далеко не люксовую каюту. Может я и несколько не прав, возвеличивая его должность, которая только по названию звучит так громко, но если сравнивать с нашими батюшками, в Российских приходах, то сравнения выходят далеко не в их пользу.

Но, как бы то ни было, мы расстались вполне благопристойно, и по большому счету, мне от него нужна была скорее языковая практика, которую я получил в полной мере. Более того, он был похоже прирожденным учителем, способным не только поправить, но и объяснить, как правильно произносить, те или иные слова и фразы. После общения с ним, я сам почувствовал, что меня стали понимать гораздо лучше, чем это было до общения с ним. Дальнейший мой путь лежал в сторону небольшого поселка Ла Бальса, расположившегося на обеих берегах реки Канчиас, которая служила естественной границей между Эквадором и Перу. Что интересно, здесь, да и на большинстве других границ, что я пересекал за свою недолгую жизнь, я так и не увидел, ни Контрольно-Следовой Полосы, ни колючей проволоки, ни даже доблестных пограничников со свирепыми псами, охраняющих мирный покой граждан сопредельного государства.

Здесь же имелся обычный мост, с поднятым шлагбаумом на стороне Перу, где чуть в стороне от перехода, два местных толстопузых пограничника отчаянно резались в какую-то местную игру, каждый из играющих бросал на доску кости, тут же прикрывая их рукой от противника. А второй называл какое-то число. Первый тут же восклицал: — Не верю! — и начинался подсчет суммы выпавшего числа. Игра была веселой и азартной, чем-то напоминая русскую карточную игру «Веришь-не-веришь». На мое появление даже не обратили внимания. Но я все же подошел, чтобы узнать, нужны ли какие-то формальности при переходе границы. Хотя судя по тому, как обычные люди шастали туда-сюда, больших формальностей здесь не требовалось. Попытавшись обратиться к кому-то из игроков, услышал в ответ.

— Ну, что же, тебе так не терпится⁈ Отрываешь нас в самый критический момент!

Закурив, минуты две постоял возле игроков, и решил подойти поближе к щитовому домику, похожему на какую-то контору. Оказалось, это офис местной таможенной службы. Во всяком случае небольшая табличка, возле двери, говорила именно об этом. Войдя внутрь, увидел сидящего за стойкого молодого паренька откинувшегося на спинку стула и дремлющего под какую-то заунывную мелодию, доносящуюся из магнитофона. Мое легкое покашливание, не дало никакого результата. Но и торчать здесь неизвестно сколько времени, не было никакого желания. Поэтому я вначале постучал монетой по стойке, что не дало никакого результата, а после дотянувшись до магнитофона нажал клавишу «Стоп» и повторил стук.

Уж не знаю, что так напугало паренька, но он вдруг открыл глаза пошатнулся на своем стуле и с грохотом рухнул на пол. Похоже звук падения привлек внимание игроков, и те, тут же бросив свою игру с топотом вбежали в контору, наверное, решив, что я напал на одного из них.

Разобрались с первого взгляда, и тут же на паренька обрушились упреки, касающиеся того, что его не однажды предупреждали не дремать, на рабочем месте, покачиваясь на задних ножках стула, который, как оказалось не выдержал в итоге такого издевательства, и ножки подломились в самый неожиданный момент, заставив таможенников встрепенуться и прибежать сюда.

Все закончилось вполне благополучно. Таможенный сбор составлял сто шестьдесят долларов. Точнее с меня потребовали полмиллиона инти, местной валюты, которые как раз и были эквивалентны вышеуказанной сумме. Но доллары по всей стране принимали с гораздо большей охотой, чем местные фантики. Поэтому грохнув в мой паспорт печать, говорящую об уплате налога, и разрешению пребывания на территории в течении девяноста дней, один из 'спортсменов" перудо — так называлась та игра, приблизился к моему уху и прошептал.

— Сто двадцать долларов, и квитанцию я не выписываю.

— Какую квитанцию? — Удивленно переспросил я.

— Как какую, касающуюся того, что я получил от вас таможенный сбор. Если выписывать, то мне придется взять с вас сто шестьдесят долларов, и все они пойдут в кассу.

Эти слова были произнесены с такой удручающей миной, что мне стало беспредельно жаль, этого «честного» таможенника.

— У меня не будет неприятностей из-за отсутствия квитанции?

— Главное печать. А квитанцию обычно сразу выбрасывают. — Он мне тут же показал на урну где валялось несколько смятых голубеньких бумажек. — Но это вам она не нужна, а у меня остается та часть, которая идет в отчет.

Казалось труженик границы готов был расплакаться видя, как мимо него пролетают такие деньги. Мне по большому счету все эти квитанции как шли, так и ехали, как, впрочем, и сэкономленная тридцатка. Но я пожалел пограничника и отдал требуемую сумму, от чего его физиономия расплылась в улыбке от уха до уха. Тут же мне было выданы несколько советов касающихся дальнейшего пути, и таможенник проводил меня до самого автомобиля, чуть ли, не кланяясь в пояс, и услужливо открыв дверцу. Доллары здесь уважали.

Дальнейший мой путь лежал на юг в городок Тапиакар, где и находился тот самый рудник, который к этому моменту должен был прекратить свою работу. Проехать мне предстояло около шестисот километров, большей частью по горной местности.

Я бы не сказал, что дороги были идеальны, но хоть на большинстве их отсутствовал асфальт, но и разбитыми назвать их тоже было нельзя. Где-то дорога была проложена по скальному основанию, где-то отсыпана щебнем, но так или иначе, это можно было назвать достаточно ухоженным проселком. Во всяком случае набитой колеи, практически нигде не встречалось, а проложенные дороги по склонам гор были достаточно ухожены, хотя я бы и не стал утверждать, что безопасны, хотя бы из-за отсутствия ограждений, показывающих наиболее опасные участки.

Скорость разумеется пришлось снизить, но в принципе, не на много и потому эти шесть сотен километров, я преодолел за два дня. И то только потому, что не особенно торопился. Ночевал я на небольшой площадке с ручейком и деревянными скамейками, которые предназначались скорее для туристов. Хотя в этот вечер, я находился здесь в одиночку, но судя по несколько небрежно раскиданному мусору, вполне можно было определить, где еще недавно останавливались автомобили туристов, похожие на мой транспорт.

Утро встретило меня свежестью горного воздуха, напоенного ароматами тропических трав и выпавшей под утро росой. На какой-то момент, в голову пришла мысль о том, что здесь, наверное, было бы неплохо жить, наслаждаясь свежим воздухом, ароматами трав, и местной природой. Правда тут же эти мысли унеслись прочь, едва я вспомнил изможденные лица местных крестьян, встречавшихся на моем пути. Может какому-то дилетанту вроде меня эти места и покажутся земным раем, но боюсь ровно до того момента, как придется взять в руки мотыгу, и попытаться освободить от джунглей небольшой участок на склоне гора, после чего вырубить на нем же террасу, натаскать от реки относительно плодородной почвы, а после целый сезон, защищать свое поле от местных птиц и диких коз, так и норовящих сожрать и выклевать все, что ты с таким трудом, посадил на этой делянке.

А после еще, разделить полученный урожай оставив от трети до половины, на следующий год, чтобы было что посадить в землю. А самому только и мечтать о том, чтобы хоть чем-то набить свой желудок. Какие уж тут утренние ароматы, горных трав, и грандиозные восходы и закаты солнца?

Тут либо, нужно иметь миллионы, чтобы наслаждаться всем этим, не думая о том, как добыть себе пропитание, либо уйти в джунгли и попытаться прикинуться современным Маугли, живя среди местных обезьян. Хотя сомневаюсь, что та жизнь будет вольготна.

Пока же, умывшись утренней росой, я приготовил себе плотный завтрак, с удовольствием перекусил, и сев за руль отправился дальше. До места оставалось совсем немного, и уже через каких-то два с половиной часа, я въехал в небольшой городок, или скорее село. Которое, как известно отличается от деревушки, только наличием церкви. Какое-то подобие оной здесь имелось, даже увенчанное небольшой башенкой и прямым крестом, возвышающимся над нею. В центре поселка имелось несколько лавочек судя по всему торгующих местными фруктами и овощами, а также пара магазинчиков с какими-то иными товарами. Все это располагалось вокруг деревенской площади, в центре которой находился огромный камень, некоторые места которого были окрашены в зеленый цвет, символизирующие похоже изумруды. Впрочем, как я прочел на табличке, имеющейся на этом монументе, так оно и было. Да и само название города, как оказалось в переводе с языка инков — Тап-и-Акар, означает — Зеленый Лед.

Сейчас, рудник, благодаря которому и появилась эта деревушка, считался уже полностью выработанным. Да и сама деревня сократилась до сегодняшнего состояния, именно потому, что большая часть работников, населяющих ее поразъехалась кто куда. Хотя честно говоря, я как-то не заметил не брошенных домов, оставшихся от уехавших людей, и никакой разрухи. Так, несколько захудалая, но тем не менее вполне приличная деревенька, вокруг которой раскинулись скорее многочисленные огороды. Полями эти засеянные куски, огороженные, чем придется, назвать не поворачивался язык. Хотя, опять же я сужу по советским признакам. Это там, что не поле, так на сотню гектаром, а здесь особенно не разгуляешься. Все же и места не так уж и много, да и страна, в общем-то небольшая.

Гостиница хоть и имелась, но я скорее назвал бы ее ночлежкой. Я не скажу, что она была грязна, но кроме четырех местных номеров, где из всех удобств имелись только заправленные железные койки с панцирной сеткой в основании, душевой кабины на улице, как, впрочем, водопровода и туалета, похожего на советский деревенский сортир, ничего не предполагалось. По большому счету тут даже электричество подавалось вечером на четыре часа в сутки. Может из-за того, что обеспечивалось дизель-генератором, и потому экономилось топливо.

Пара местных забегаловок, где можно было перекусить, тоже не особенно впечатлили. Учитывая какие запахи доносились с кухни одного из этих «ресторанов» всякое желание попробовать местных деликатесов, сразу же сошло на нет. Поэтому прогулявшись по поселку, я договорился с одним местным парнишкой, чтобы встать к нему на постой. То есть фактически загнать ему во двор свой пикап, пока я буду находится на экскурсии в руднике.

Как оказалось, рудник хоть и исчерпал свои возможности, но отцы города, видимо прослушав от Алмазном Кратере в США реши пойти по тому же пути. И открыли рудник под свободное старательство. И с некоторых пор сюда изредка заглядывали туристы, которые за символическую плату в сто пятьдесят долларов в сутки, могли копаться на территории в свое удовольствие. В общем-то хотя рудник и был признан не рентабельным, но кое-что найти здесь было еще возможно. Правда чаще всего найденные изумрудики не превышали своим размером ноготь здорового мужчины, да и по качеству вряд ли имели хоть какую-то реальную цену, но тем не менее изредка здесь кто-то все же появлялся.

Может, дай отцы города рекламу, и было бы все иначе, но денег на нее пока что не находилось, а те несколько плакатов говорящие об этом, установленные на автостраде, проходящей в пятидесяти километрах от города, и на близлежащих дорогах, особенного наплыва туристов не приносили.

Мои сто пятьдесят долларов были приняты с радостью, и даже тут же была выписана квитанция. Никто даже и не подумал, о том, чтобы положить эти деньги в собственный карман. Во всяком случае на глазах у общественности. А там, кто знает. Первый день от меня не отходили ни на шаг. Вначале это был гид, который без умолку рассказывал историю городка, чуть ли не от сотворения, мира, потом пара доброхотов, пытающихся помочь мне в раскопках. И хотя я давно уже определился с местом, где именно должен находиться тот самый изумруд, ради которого я сюда прибыл, доставать его на глазах местных, просто не решился. Кто его знает, какая воспоследует реакция на добычу камня стоимостью в полмиллиона долларов. Хотя реакция будет вполне понятной. Можно закрыть глаза на добычу мелочевки, которая валяется под ногами и по сути никому не нужна, но когда появится действительно стоящая драгоценность, ее наверняка тут же отберут. Внести в те же правила, касающиеся добытых туристами камней пары строк, говорящих о размерах, камня, дело одной-двух минут. Поди потом докажи, что все это внесли позже. Да и потом здесь целая деревня, а я один. В общем связываться просто не хотелось.

Хотя я, как минимум раз десять прошел возле нужного места, восстановив в памяти все приметы, и по сути, если бы меня оставили в покое, хотя бы на пять минут, давно бы уже извлек этот изумруд из стенки склона горы. По сути камень был найден после того, как турист сделал своим аппаратом «Polaroid» моментальную фотографию склона горы. Что именно заинтересовало его в тот момент, осталось неизвестным, но благодаря выскочившему из фотоаппарата снимку, на нем отчетливо было видно зеленое пятнышко, проступающее на черно-сером фоне горных пород. Именно это и заинтересовало его.

Следующая фотография, насколько я помнил была сделана после некоторой расчистки этого места, и на ней был запечатлен склон горы, из которой выступал уже довольно большой конус изумруда и указательный палец направленный на него. И наконец последний снимок был сделан в тот момент, когда счастливый турист, держал свою находку в руках, а вокруг него находилась целая толпа, таких же соискателей, как и он сам.

В то время, это было примерно в 1985 году, похоже, реклама наконец-то сработала и потому на заброшенном руднике, находилось довольно много людей. Возможно благодаря именно этому обстоятельству, никто не отобрал у него находку. Хотя кто знает, как там все происходило. Может это не произойдет и сейчас, но видя как меня постоянно опекают местные жители, рисковать полумиллионом долларов, большого желания не возникает.

Я уже потерял всякое терпение. Даже получив оплату своих «трудов» местные все рано крутились неподалеку от меня, а я не знал, как от них избавиться. Из-за этого, пришлось оставаться на второй день, оплачивая еще сто пятьдесят долларов, а того, кто принимал деньги при всех предупредить о том, что я терпеть не могу, когда кто-то крутится возле меня, предлагая свои, совершенно ненужные мне услуги. И если я сюда приехал, чтобы получить удовольствие копаясь в земле и разыскивая несуществующие здесь изумруды, то ваши люди суют свой нос буквально под лезвие лопаты, и пристают с советами, совершенно не давая заняться делом, ради которого я сюда прибыл. И если это будет продолжаться, я сделаю все, чтобы сюда забыли дорогу все желающие. Одним словом, местный руководитель, пообещал мне, что завтра, ко мне никто не подойдет, пока я сам кого-то не позову.

В этот вечер, я долго не мог успокоиться, думая о том, как мне все-таки организовать завтрашний день, чтобы изъять этот камень, и не привлечь при этом внимания местных аборигенов. Но так и ни до чего не додумался, и уже собирался было лечь спать, как вдруг в голову пришла мысль о том, а что я собственно теряюсь. Еще не так темно, от стоянки моего пикапа, и до нужного мне места, не более полутора километров, по достаточно ровной дороге. Сам камень находится чуть в глубине рудника в скалы, которая возвышается над обрывом. В любом случае, я засветло пусть и в полумраке, я туда доберусь. Взяв с собою небольшую лопатку, похожую на солдатскую саперную, под светом фонарика запросто смогу извлечь камень, и спокойно вернуться обратно. А завтра, можно будет и показать трудовую деятельность, а то и просто развернуться и уехать, плюнув на все.

Тут же подскочив со своего места, я переоделся в походную одежду, подвесил на пояс лопатку, подхватил пачку сигарет, фонарик и пошел в сторону рудника. Поселок к этому времени, почти вымер. Может в центре у местных ресторанчиков еще и находился народ, потому что до меня доносились звуки музыки, и какой-то шум, но здесь на окраине поселка было тихо.

Я спокойно прошел по дороге, вошел на рудник, и только здесь, пришлось временами включать фонарик, чтобы подсветить себе путь к месту где находился кристалл. Но тем не менее дошел без каких-либо проблем. Подсветив склон горы, осторожно лопаткой расковырял сразу же замеченное зеленое пятно, и вскоре у меня в руках оказался довольно большой камень и выступающий из него кристалл изумруда наверно до пяти сантиметров в поперечнике. Все же не удержавшись, я установил находку на камень, и присев на корточки осветил его. Найденный камень смотрелся просто удивительно.

Вдруг мне послышался какой-то звук, похожий на тот который происходит из-за скатывающихся со склона горы камешков. От неожиданности я вздрогнул и повернулся в сторону источника звука, направив туда-же свет своего фонаря. Увидев примерно в десятке шагов от меня, какой-то силуэт с длинной палкой в руках, которую тот парень, чей силуэт был замечен мною, проднес к своему рту, и в тот же момент, я почувствовал острую боль в груди, и опустив взгляд, обнаружил торчащую поверх футболки колючку акации похожую на ту что росла возле забора дома, в котором я остановился.

Мгновением позже, я потерял сознание…