Дьявол серой преисподней. Том 1

18. Dream team

Они пробирались сквозь густой ночной лес, темнота которого заставляла с ужасом озираться на каждый шорох. Луна, казалось бы, должна была хоть немного освещать их тернистый путь, однако её слабое свечение заглушалось мутной поверхностью ледяного купола. Плотный туман при таком ужасном освещении выглядел как безжизненная тьма.

— Не любитель ночных прогулок? — без особого интереса спросил Ленц, ощущая напряжение от плетущегося позади Мичурина.

— За что их любить? — тихим вопросов ответил Михаил. — Атмосфера слишком тревожная…

— Ну, некоторых ночной воздух всё же успокаивает.

Мичурин прекрасно понимал, что если Ленц отдалится от него всего на десять шагов, то его силуэт бесследно растворится в тумане, оставляя Михаила в полном одиночестве посреди леса.

— Кстати, — вдруг заговорил Брейвик более заинтересованной интонацией, — сейчас последний шанс, когда мы можем повторить детали плана. Воспользуемся этим?

— А, да, конечно… — спешно закивал Мичурин. — Нужно заручиться поддержкой Адрианы, переманить на свою сторону Варга, избавиться от стражей-предателей и тогда… Тогда мы и нанесем удар Виктории Норборг.

— Лаконично.

— Пусть и так, но задач всё же полно…

— Стражи, Варг… — задумчиво перечислил Ленц, осмысливая слова нового союзника. — Против меня, авантюристки, дворецкого и главной стражницы они проблемой не станут. Однако…

— Да, — шустро согласился Михаил с невысказанными вслух размышлениями. — Добиться расположения Адрианы может быть сложно. К слову, одолеть Викторию — задача не проще…

Мичурин меланхолично поднял голову. Разумеется, перед его серыми глазами предстало бездушное небесное полотно, на котором нельзя было разглядеть ничего, кроме блеклого пятна. Этим пятном была луна, скрытая от жителей Кормунда дымкой барьера.

— Ленц, — строго сказал Михаил, — я уважаю решение, которое ты принял, но позволь спросить… Ты точно к этому готов? Ведь в этот раз жертвой кровопролития станет…

— Мы же уже обсуждали, — не изменяя ни походки, ни интонации, равнодушно ответил он. — Избежать её смерти невозможно.

— Я понял, — твёрдо заявил Мичурин, пытаясь закрыть ранящую Ленца тему.

— К тому же, Вика теряет рассудок. Постепенно она перестает быть той, кого я однажды полюбил, и становится дешевой копией, которой не должно было существовать.

В голосе Ленца на секунду послышался нехарактерный надрыв, но эта эмоция быстро была погашена приступом искусственного кашля.

— А ты? — коротко спросил Брейвик, прервав вновь повисшую паузу.

— Что, прости?

— Что движет тобой? — раскрыл свой вопрос Ленц. — Если ты правда попал в Кормунд случайно, то как же так оказалось, что ты столь глубоко увяз в этой истории?

Его спокойная манера речи никак не менялась, оставаясь размеренной и равнодушной, однако Мичурину вдруг стало не по себе.

— Ах, ты об этом? Видишь ли, я…

— Не стоит, — моментально остановил его Ленц. — Я не требую объяснений, просто озвучиваю свои мысли. Просто затрудняюсь разглядеть в происходящем выгоду, которую ты бы мог извлечь.

— Выгоду, говоришь?.. — задумчиво повторил это емкое слово Михаил Мичурин.

«А ведь изначально я впутался в расследовании именно потому, что так сказала Кирса…» — заметил про себя он.

Первое время Мичурин оправдывал свой невольный альтруизм тем, что Маледикта может быть полезна в будущем, но далеко не эта идея первоначально сподвигла его на участие в расследовании.

Иными словами, его просто несло по течению. И речь не только о том, что случилось в Кормунде… Всю жизнь Михаил Мичурин просто плыл по течению, не желая влиять на свою судьбу. Практически все его поступки за двадцать три года существования были продиктованы не собственной волей, а обстоятельствами.

Такова была природа серой преисподней Михаила Мичурина.

Впрочем, разве не он сам принял решение погрузить свою жизнь в ад, лишенный красок? Михаил преследовал простую цель: слиться с окружающим миром. Он возжелал стать безликим и бездушным офисным клерком, который существует лишь для того, чтобы утром буднего дня толпа в метро была плотнее.

Это безумие — обыкновенное бегство от реальности, но чем оно продиктовано: самой реальностью или решением Мичурина?

— Как считаешь, Ленц, а что такое свобода?

Всё своё непродолжительное существование в новом мире Мичурин проявлял невероятную осторожность, граничащую с простой трусостью. Он боялся случайно сказать лишнего, привлечь к себе ненужное внимание и даже свой союз с Кирсой до сих пор считал пугающе шатким.

Но что происходит сейчас? Мичурин инициирует пустой разговор с человеком, который всего лишь сорок минут назад был его врагом. Должно быть, этот вопрос по-настоящему тревожит сердце Михаила.

— Извини, но ты не по адресу, — с сожалением признался Ленц. — Я потомственный раб.

Михаил: Оу…

Темноволосый растерялся, но тему не закрыл.

— Если уж так, — продолжил темноволосый, несмотря на растерянность, — то твоим хозяином была, наверное, Вика?

— Нет. Я и вправду служил ей, но рабом она меня не считала.

— Тогда?..

Мичурину стало любопытно, и Брейвик, понимая это, решил не мучить собеседника загадками.

— Моя мама была рабыней, что находилась во владении одной знатной семьи. Я, как её единственный сын, унаследовал такую же судьбу.

— Понимаю… Кстати, а ведь ты…

— Да, убил их, — выпалил Ленц, предрекая вопрос. — Мама искренне любила меня и, несмотря на весь ужас, с которым ей пришлось столкнуться, она желала свободы в первую очередь мне. И однажды у неё получилось...

В голосе Брейвика ожидаемо стали пробуждаться эмоции.

— Я пообещал себе, что вернусь за матерью. И какова же была моя радость, когда я осознал, что обладаю даром! Овладеть им, правда, было нелегко. Мне даже временно пришлось стать солдатом…

— А солдат учат контролировать дар?

— Хех, — тихонько усмехнулся Ленц, словно услышал нечто наивное. — Дар лучше держать в секрете. Особенно такой полезный, как у меня… Однако воинов бесплатно кормят, сам понимаешь… Более того, как я выяснил за годы практики, владение моим даром сильно зависит от выносливости, так что в тренировках я нуждался куда больше солдат.

Ленц плавно вытащил левую руку из кармана и поднёс её к лицу. Мичурин всё так же шёл позади, поэтому он не видел, что его собеседник вытер рукой, однако мог догадаться.

— Иронично, что мне пришлось приложить немалые усилия, чтобы добраться до того мерзкого дома, из которого я когда-то бежал, однако смысла в моих стараниях не нашлось. Я опоздал.

Мичурин всё сразу понял, однако из такта решил придержать сочувствие при себе.

— Выяснилось, мама была давно мертва. Глупо было искать сорокалетнюю женщину среди рабов, ценящихся лишь за физический труд. Понятное дело, владеющая нами семья не жила в том трудовом лагере, в котором мы пахали, поэтому мне пришлось отправиться в ещё одно маленькое путешествие…

— Так ты и получил клеймо убийцы?

— Да, — сухо ответил Ленц. — Я добрался до особняка семьи Буркхардт и, проникнув внутрь с помощью дара, устроил бойню. Я без лишнего шума устранил всех стражей, перерезая им глотки в ночной тишине. И вот, когда в живых остались лишь члены семьи…

Картина уже была сформирована, и у говорящего отсутствовала необходимость описывать дальнейшие события, но он не умолкал.

— Убийства были совершены разными способами: отца семейства забил насмерть кулаками, его жене вспорол брюхо, а их двадцатилетнюю дочь я толкнул в… портал.

— И куда же он вёл?..

— За решетку камина, — признался Ленц. — Под её ногами пылало пламя, а узкие стенки надежно сковали её, обрекая на мучительный конец.

Рассказчик вдруг тяжело вздохнул, словно борясь с тошнотой.

— Знаешь, что я почувствовал, глядя на то, как её кожа превращается в уголь?

— Умиротворение?

— Отнюдь. Тошноту, — потерянно заявил Брейвик. — Я презирал этих людей и жаждал их смерти, но смотреть на мучения… Наверное, этот садизм не по мне.

Такова была история человека, ответственного за похищения в Кормунде.

— Желая стереть и их семейство, и свои воспоминания об убийстве, я поджег особняк и принялся ждать. Когда на место прибыл гарнизон стражей, я признал свою причастность, но переврал многие факты.

Услышав это, Михаил сразу предположил, что Ленц пытался смягчить своё наказание с помощью лжи, но всё оказалось сложнее.

— Я придумал себе фальшивое имя и рассказал, что преступление совершил из зависти богатым аристократам. Ни о даре, ни о своём прошлом я ничего сказал — меня посадили в обычную темницу для пожизненно осужденных.

Во всём этом рассказе внимание Мичурина особенно сильно зацепила одна конкретная деталь.

— Фальшивое имя? И как ты представился? — машинально задав закономерный вопрос, уже через минуту темноволосый вспомнил: Кирса опознала террориста по имени, а это значит…

— Хех, — усмехнулся человек, чьё настоящее имя кануло в историю.

— Вот оно как… Понятно.

***

— Мы на месте.

Мичурин поднял взгляд и увидел ледяную стену, что прорастала из земли и устремлялась высоко в небо.

Этот барьер был создан, чтобы отделить внешнее от внутреннего, и прекрасно справлялось со своей задачей. Бесконечно прочный лёд не таял, несмотря на плюсовую температуру вокруг, следовательно…

Преодолеть такое препятствие возможно лишь благодаря тому, кто представился как Ленц Брейвик.

Фиолетовая вспышка заставила Михаила прикрыть глаза и от неожиданности отшагнуть назад. Прямо перед его лицом открылся портал. Аналогичное явление произошло на другой стороне барьера, тем самым образуя проход.

— В него нужно просто… зайти?

Вопрос мог показаться глупым, однако являлся вполне естественным. Поверхность портала представляла собой пылающее полотно, на котором белый и фиолетовый цвета в равной пропорции вели ожесточенную битву. Даже прикоснуться пальцем к этому магическому полю было страшно, и Мичурин понятия не имел, какие ощущения ему предстоит испытать.

Михаил вытянул свою руку и, просунув её в овальный проход, начал двигаться вперёд, чувствуя в месте соприкосновения тела и портала лишь легкую прохладу. Не прошло и трех секунд, как он оказался на другой стороне.

— Сработало...

— А ты сомневался? — недоумевающе спросил высокий шатен, непринужденно пройдя сквозь портал вслед за своим товарищем.

— Не доводилось мне раньше сталкиваться с таким колдовством... В любом случае, мы наконец-то вышли за пределы Кормунда.

Мир под куполом и вне его разительно отличался: тумана вокруг более не наблюдалось, а темный лес теперь хоть и немного, но стал освещаться луной. Сделав глубокий вдох, Мичурин осознал, что разница не только визуальная.

— Дышать стало легче...

Оно и неудивительно, ведь влажность под ледяным парником явно превышала нормальное значение.

— Здесь находиться приятнее, согласен, — кивнул Ленц, на мгновение прикрыв глаза, — но сложности у нас только начинаются... Группа Адрианы разместила лагерь неподалеку от купола. Точное местоположение мне, увы, неизвестно, но волки Варга обычно выдвигались именно в этом направлении.

Мичурин счёл такой ход мыслей логичным, а потому молча последовал за своим товарищем, но уже через минуту решил кое-что спросить.

— Слушай, а возможно использовать порталы, чтобы быстрее обыскать лес? Например, если бы ты открывал порталы тут и там, тем самым ускоряя поиски и...

— Чем больше расстояние между порталами и чем меньше время между их созданием, тем сильнее я выдыхаюсь, — не дожидаясь окончания вопроса, объяснил он. — Мне бы хватило сил прямо из того подвала телепортировать нас сюда, но сражаться я бы тогда не смог...

— А ты думаешь, нам придется?.. Лично я от всего сердца надеюсь, что мы сможем договориться без боя...

— Идти к ним после всего случившегося без возможности защищаться — затея не из лучших.

***

В течение следующих двадцати минут никто из них не проронил ни слова. И Михаил, и Ленц оба предвещали весьма горячую дискуссию с Адрианой, прекрасно понимая, что разговор может закончиться даже не начавшись. Такая простая истина порождала напряжение: казалось, что Кирса и Тора вот-вот готовятся ударить в спину без каких-либо переговоров...

Вокруг все так же стояла тьма, однако луна успела изменить свое положение на небесном полотне. Заметившему это Мичурину в голову пришел интересный вопрос: корректно ли этот объект вообще называть луной?

«Луна — это конкретное космическое тело, единственный спутник планеты Земля. А это что?» — мысленно спросил себя бывший землянин.

После более подробного анализа Михаил точно определил, что это не Луна. Несмотря на общее сходство, отличия заметны даже невооруженным глазом: местная луна немного больше земной, имеет голубоватый оттенок, а поверхность усеяна не кратерами, а жуткими полосами, напоминающими царапины.

Михаил не интересовался ни астрономией, ни селенологией, но совершенное им открытие раз подтверждало, что он находится совсем в другом мире.

«Забавно...» — подумал темноволосый, возвращая свой взгляд с небес на широкую спину своего сообщника.

Ленц всё так же неспешно брёл перед Мичуриным, являясь для последнего ориентиром в этом темном лесу. Впрочем, неожиданно этот ориентир с грохотом отлетел в сторону.

— Л-Ленц?!

Вылетевшая из мрака волна энергии сбила Брейвика с ног и потянула его вместе с собой в полёт, который прервался лишь благодаря попавшемуся на пути дереву.

К счастью, Ленц успел подставить под удар свою правую — сотканную Викторией из магического льда — руку. Она оказалась весьма прочной, поэтому больший урон понесла ель: она слегка скривилась, её кора треснула, а опилки разлетелись в разные стороны.

— Чёрт... — сквозь стоны тихо выругался пострадавший.

Столкновение с волной энергии нехило потрепало высокого мужчину в мантии, из-за чего он не сразу опомнился. Борясь с головокружением и испугом, он медленно поднялся на ноги, опираясь рукой на дерево.

— Кирса Маледикта! — во всеуслышанье закричал Ленц. — Я знаю, что это ты! Прошу, успокойся и выслу…

— Ленц, смотри! — выкрик Мичурина бесцеремонно прервал Брейвика.

Ленц моментально проследовал взглядом за трясущимся пальцем Михаила и, заметив во тьме пугающий силуэт, вгляделся вперёд. Это была не Кирса...

— Ээ... — промычал он, машинально делая пару шагов назад.

Из-за деревьев и кустов, покрытый пеленой ночного мрака, на Ленца надвигался монстр. Гуманоидное существо с разорванной зубастой пастью и парой огромных крыльев неестественно тихо приближалось к своей, вероятно, жертве. Высокий и плечистый Ленц на контрасте с этим зверем казался сопляком: в высоту оно превышало два с половиной метра.

— Ну и упырь... Похоже, выбора нет...

Оказавшись достаточно близко, чудовище занесло свою мускулистую руку над головой Брейвика, собираясь кинжалоподобными когтями снести его голову с плеч. Мужчина, являющийся, казалось бы, заведомо проигравшим, с огромной скоростью отпрыгнул назад, предварительно открыв за спиной портал.

Монстр от удивления ещё шире раскрыл пасть, а его лапа безнадежно вонзилась в дерево. Вдруг в десяти сантиметрах от его затылка сформировался фиолетовый диск, из которого без секунды промедления вылетела нога Ленца.

Подлый удар в голову толкнул зверюгу лицом в... ещё один портал. Внутри него эту страшную тварь ждало ничто иное, как острая ветвь дерева. Она, удачно проскочив между нижней и верхней челюстями, попала в пасть монстра и с хрустом пронзила ему глотку.

Брейвик быстро телепортировался поближе к Мичурину, однако не спускал с корчащегося от боли чудища глаз. Оно, с трудом вызволив свою голову из портала и согнувшись, громко откашливало реки крови.

— Что это за зверь?.. — с ужасом спросил темноволосый мужчина.

— Понятия не имею, но нам нужно... Стоп-стоп-стоп!

В зеленых глазах Ленца вдруг промелькнуло осознание ситуации, и он вмиг поднял свои руки и приблизился к монстру.

— Г-Густав Ларсен, верно?..

Михаил, услышав это имя, удивленно посмотрел на человека в мантии.

— Вика рассказывала, что батлер Адрианы — оборотень, но это... было неожиданно...

Существо медленно повернулось к Брейвику, всё ещё борясь с кровотечением.

— Густав, я не собираюсь сражаться ни с тобой, ни с госпожой Норборг! Я пришёл поговорить!

— О чём?

Кинжал Торы Бергер нежно, словно с кокетством коснулся спины Ленца. Её мягкий голос и хрупкий силуэт могли вводить в заблуждение, но Брейвик по одному лишь соприкосновению с её клинком понял, насколько тверды её кисти.

— Даже не вздумай двигаться! — воскликнул появившийся из кустов высокий силуэт.

Её лицо в этом мраке разглядеть было невозможно, однако очертание её огромного меча говорило достаточно.

— Кирса, послушай... — заговорил стоящий немного позади Мичурин, машинально выставив перед собой руки.

— Морок? — Маледикта заметно растерялась, но быстро сориентировалась. — Рада видеть тебя в добром здравии!.. А почему ты с ним?..

— Ленц оказался не такой однозначной фигурой, какой ты могла бы его считать… Я думаю, нам всем лучше успокоиться и мирно поговорить…

— Кирса, — беловолосая девчушка, чей кинжал до сих пор угрожающе касался спины Ленца, напряженным голосом обратилась к авантюристке. — Может, проявим скептицизм?..

— Твои опасения небезосновательны, — тяжело вздохнув, объяснила авантюристка, опуская меч, — но я всё же предпочту довериться Мороку.

— Сейчас на кону жизни многих. Жизнь моей госпожи, в том числе… Ты точно уверена в том, что говоришь?

— Уверена, — твёрдо заявила Кирса. — Да и с другой стороны... Мы не в том положении, чтобы проявлять недоверие…

— Абсолютная истина, — из темноты послышался ещё один голос.

— Г-Госпожа! — с ужасом воскликнула Тора. — Зачем Вы...

Из кустов вышла длинноволосая фигура в лёгком платье. Этот силуэт принадлежал герцогине Западного Брюнсберга — Адриане Норборг.

Стоило ей показаться, как Тора ещё крепче вцепилась в Ленца и плотнее прислонила к его спине клинок.

Основные требования Виктории — признание Адрианой передачи власти и принятие вины за убийства в Кормунде. Было бы логично, если бы Ленц попытался похитить нынешнюю герцогиню или применить другие способы убеждения...

— Ублюдок... — шипела главная стражница Адрианы. — Двинешься хоть на миллиметр, я проткну тебе сердце!

— Тора, отпусти его, — как ни в чем не бывало приказала госпожа Норборг.

— А?..

— Кирса верно подметила: дела складываются не так хорошо, чтобы мы могли бездумно убивать потенциальных союзников. Отпусти.

Стражница, не найдя в себе решительности перечить герцогине, молча отстранилась от высокого мужчины в мантии.

— Ленц Брейвик, верно?

Это была их первая встреча. Сумаcшедший психопат, убивающий мирных жителей Кормунда, и слабохарактерная правительница, политика которой приведёт Брюнсберг к краху... Именно так они представляли друг друга.

— Да, это я...

— Наслышана о тебе. Преступник, беспричинно убивший всю семью Буркхардтов.

Она сделала несколько шагов в направлении своего собеседника, лишний раз вынуждая Тору нервничать.

— Ты совершил страшное преступление и аргументировал его банальным презрением к аристократии. А недавно, сбежав из темницы, принялся наводить ужас на жителей Кормунда.

Ещё пару шагов...

— Так ответь же! Почему ты решил, что мы станем тебя слушать?

Светловолосая девушка остановилась лишь тогда, когда между ней и Ленцем оставалось меньше метра. На таком расстоянии, невзирая на темноту ночного леса, она могла разглядеть его уставшие зеленые глаза, растрепанные русые волосы и удивленное выражение лица.

— Вы точно сёстры... — шепотом произнес он, глядя на собеседницу.

Хоть она и не была брюнеткой с янтарными глазами, но черты лица, рост, форма бровей, длина ресниц, манера речи и даже походка сильно напоминали Ленцу её… Викторию Норборг.

— Вы, госпожа Норборг, говорите правду: я подонок, совершивший настолько много преступлений, что у меня даже нет желания оправдываться... И если Вы, как правительница этих земель, решите подвергнуть меня казни, то я сопротивляться не стану. Однако я имею причины полагать, что мы преследуем одни и те же цели...

— Ошибаешься, — неожиданно вмешалась в их диалог Кирса бойким возгласом. — Делать твою подружку правителем-тираном ради «светлого будущего» мы не собираемся.

— Понимаю, — спокойно реагировал Ленц. — Однако мои цели изменились.

И Кирса, и Адриана, услышав такое громкое заявление, слегка нахмурились. Тора же стояла позади Ленца, а Густав где-то в отдалении отхаркивал кровь из глотки, но реакция у них, вероятнее всего, была похожая.

— Вы ведь уже всё поняли, правда?.. Чтобы спасти как ваши жизни, так и жизни людей Кормунда, Викторию Норборг нужно убить.

Решимость Адрианы заметно спадала всякий раз, когда речь заходила об убийстве её сестры. По этой самой причине она многозначительно промолчала, уступая поводья беседы Маледикте.

— Значит, ты хочешь её смерти? — с сомнением спросила пурпурноволосая. — Вы что, поссорились? Или букетно-конфетный период закончился?

— Того человека, которому я поклялся служить, больше нет, — игнорируя все издёвки Кирсы, отвечал Ленц. — Та Виктория Норборг, что подарила мне смысл жизни, исчезла. Она обезумела и стала сломанной подделкой, бессердечным монстром.

— Раз уж так, — наконец заговорила герцогиня, пускай и с неуверенностью в голосе, — скольких она уже убила?

— Не знаю, — с трудом признался Брейвик. — Однако кровью она больше совсем не гнушается. Она ведёт себя так, словно...

— Хорошо! Этого достаточно, — перебила его Маледикта, позволяя не произносить вслух то, о чём тяжело даже думать. — Может, пройдём к костру и обсудим детали в более подходящей обстановке?

***

Их лагерь оказался совсем близко. Впрочем, затраченные на путь минуты растянулись до безобразия из-за напряженной атмосферы, а молчание лишь усугубляло ситуацию.

— Вот мы и на месте, — наконец сообщила Кирса, когда их группа вышла на небольшую полянку. — Присаживайтесь, Морок и Ленц. Да, это поваленное дерево наша импровизированная лавочка…

— Л-Ладно... — неловко выдавил Брейвик, который не мог свыкнуться с тем, что Кирса так непринужденно с ним разговаривает.

Сложно его за это винить, ведь в прошлую их встречу она хладнокровно отрубила ему руку. Подобный контраст не мог не вызывать когнитивный диссонанс.

Мичурин и Ленц последовали указанию и сели, смиренно дожидаясь начала беседы. В нескольких метрах напротив них лежало точно такое же дерево, на котором, в свою очередь, расположились Тора, Адриана и продолжающий кашлять Густав…

— Кхм-кхм... Ох...

— Кажется, твоя рана уже почти затянулась, да?.. — спросил Ленц так, словно не имел к этому дела.

— Почти... Но неприятные ощущения остались, — ответил теперь уже очеловеченный Густав.

По этому симпатичному парню никак нельзя было сказать, что каких-то пять минут назад он представлял собой огромное чудовище с зубастой пастью. Только лишь порванные рукава рубашки, заляпанный кровью воротник и растрепанные волосы напоминали о произошедшем.

— Не знаю, уместно ли это, но... Извини меня, Густав.

— Ты защищался, поэтому я обиды не держу...

— К слову, ты настоящий счастливчик, Ленц! — воскликнула Тора с неискренним триумфом. — Если бы не твоё вовремя сказанное «я пришёл поговорить», то в спине у тебя уже торчал бы кинжал!

— Хех, прям уж так? Без суда и следствия?

— Мы не в том положении, чтобы проводить суд или следствие.

— К слову, — резко сказала герцогиня, желая сменить тему. — Твои порталы... Это магия эфира?

— Мой элемент, конечно, эфир, — задумчиво отвечал Ленц, — но порталы имеют несколько другую природу...

— Так значит, дар?

— Да... — полушепотом подтвердил мужчина. — Впрочем, магию эфира я тоже регулярно применяю: усиливаю мышцы. Меня этому научил опытный колдун в военном лагере, и, откровенно говоря, освоить такой навык было чертовски сложно...

Ленц медленно посмотрел в сторону Маледикты, которая голыми руками срывала с деревьев огромные ветви и разламывала их на куски, подготавливая хворост для костра.

— Кирса, видимо, тоже так умеет, — заметил он. — Ну, неудивительно, что о ней слагают легенды.

— Любой, кто хотя бы немного владеет эфиром, достоин уважения. Не зря ведь этот элемент считают самым сложным для освоения. А у тебя, вдобавок, есть ещё и дар…

Герцогиня беспощадно сверлила Ленца своими изумрудными глазами, словно ожидая от него что-то. Он, не выдержав битву взглядов, опустил взор в землю.

— В тот день, — начала Адриана, вальяжно закинув ногу на ногу, — когда прогремела новость об убийстве семьи Буркхардтов, мы с сестрой долго ломали голову над произошедшим... Не мог ведь простой крестьянин пробраться в охраняемое десятками рыцарей поместье и устроить там такую бойню!

— Знаю… Вика рассказывала, что случившееся вы обсуждали месяцами.

Адриана с фальшивым ехидством, пытаясь подражать непоколебимой Кирсе, улыбнулась и еле заметно наклонилась вперёд.

— И при каких же обстоятельствах моя младшая сестра повстречала пожизненно осужденного преступника?

— С самых первых дней моего пребывания в темнице, мне постоянно приходили письма. Большинство из них критиковали меня и высмеивали за жалкий мотив преступления. Впрочем, однажды мне пришло особенное письмо…

Адриана нахмурилась, предвкушая то, что услышит дальше.

— Стражи заверили, что какой-то аристократ внёс приличную сумму, чтобы доставить мне послание. Содержанием письма были философские рассуждения о жизни, которые сперва показались мне сущим бредом. Однако перечитав…

Ярко-зеленые глаза герцогини встретились с такими же зелеными, но куда менее выразительными глазами преступника.

— Я разглядел сокрытый между строк смысл. Автор явно намекал на то, что совершенное мною убийство должно было иметь глубокие причины. Конечно же, помимо причин он говорил о силах и навыках…

— Умно... — удивлённо сказала Тора. — Виктория зашифровала информацию, чтобы стражи, если бы решили проверить письмо, ничего не заподозрили.

— В начале письма автор чётко утверждал, что вечерами проводит время, размышляя о высоком на пепле людских душ, над которым когда-то возвышался замок с угольной крышей. Как вы понимаете…

— Хех, — герцогиня усмехнулась. — Полагаю, у особняка Буркхардтов была чёрная крыша?

Брейвик уверенно кивнул, и все всё поняли.

— Интересно! — неожиданно воскликнула Кирса, неся в руках огромное количество хвороста для костра. — Выходит, вы встретились около сожженного дворца убитых тобой дворян?

— Да.

— Не лучшее место для первого свидания, ну да ладно, — отшутилась пурпурноволосая.

Кирса сбросила хворост и принялась смачивать тканевый платок жидкостью из маленькой фляжки. Затем она аккуратно положила его на кучу сухих деревяшек и вновь начала что-то увлечённо искать в своей кожаной сумке.

— И о чём же вы говорили? О светлом будущем Брюнсберга, полагаю?

— Ну, если вдаваться в подробности... Сразу после того, как мы представились друг другу, Вика обрисовала мне своё мировоззрение. Ей был противен сложившийся в Брюнсберге уклад, и она жаждала объединения земель.

— Но ведь госпожа Адриана придерживается такого же мнения! — с раздражением заговорил батлер. — Зачем Виктория так радикально...

— Ты прав, Густав, — герцогиня спокойным голосом остепенила своего дворецкого. — Такие взгляды присуще и мне. В конце концов, это прямой результат отцовского воспитания... Впрочем, позволим Ленцу продолжить. Полагаю, у сестры уже было готово решение проблемы?

— Да. Виктория уже тогда знала способ завладеть колоссальной силой…

Где-то за деревьями виднелись очертания ледяного купола, который и являлся той колоссальной силой. Как жаль, что эта сила вышла из-под контроля.

— Как ты в это поверил? — вдруг спросила Кирса без излишне колких комментариев. — Неужели ты не воспринял Вику за безумную колдунью, бредящую захватом королевства?

Выдержав паузу, он...

— Узнав о моём даре, вы не задумывались, почему я больше года проторчал в темнице? Побег на свободу был вопросом нескольких секунд...

— И к чему ты клонишь?

— К тому, что тогда я утратил смысл жизни. Прежде мною двигало желание отомстить, но когда оно оказалось осуществлено, больше ничего не осталось. Лишь повстречав Викторию Норборг, я обрел новую цель и... Да что уж там? Я полюбил Вику.

Ответ был исчерпывающим. Повисла тишина.

Между героями произошла вспышка. Затем ещё она. И ещё... Наконец, костёр был зажжен. Прерывистый теплый свет в мгновение разлился вокруг, благодаря чему Ленц увидел задумчивое лицо герцогини.

— Любовь — прекрасное чувство, — заговорила Адриана, таинственно подняв взгляд в небо. — Как жаль, что вас любовь привела к убийствам.

— Любовь ли? — с вызывающим холодом в голосе переспросил Брейвик. — Эти убийства были соломинкой, за которую мы, утопая, пытались схватиться.

Герцогиня вопросительно прищурилась, словно выглядывая в словах собеседника что-то важное.

— Мы не должны забывать, что привело нас к кровавому пути. Та штука — элементаль воды — разъедает тело и разум Виктории. Нам пришлось идти на крайнюю меру, дабы Вика не сошла с ума или не умерла от истощения.

— Но ведь даже изначально…

— Нет, не планировали, — перебил её Ленц, не дожидаясь окончания фразы. — Мы не собирались убивать невинных. Даже когда стало понятно, что Вика по крупицам теряет себя, она всё равно долго не решалась прибегнуть к крови.

Адриана неплохо держалась всё это время, но этим словам всё же удалось пробить её тонкую кожу. Она опустила свои намокшие глаза на танцующее пламя костра.

— Убийства, заложники, шантаж, ложные обвинения... Сестра делает это потому, что сходит с ума?..

Ленц, который всего лишь двадцать минут назад был её врагом, коротко кивнул.

— Мы не желали причинять вам вреда. Не знаю, уместно ли это… но прошу у Вас прощения от лица Виктории Норборг. От лица Вашей сестры.

— Хех, — Адриана нервно усмехнулась, не зная, куда спрятать взгляд. — Скорее уж, это мне нужно извиняться. Это ведь моё эго заманило сестру в такую ловушку.

— Приди в себя, Рина, — на удивление строгим тоном распорядилась авантюристка. Вика… Настоящая Вика бы желала видеть тебя собранной.

— Ты права…

— Итак, Ленц, — продолжала Кирса, заводя разговор в более продуктивное русло, — скольких людей Вика уже убила?

— Мне известно о восьми убийствах. По большей части они происходили либо в подвале дома старосты, либо прямо у него в кабинете… Вполне возможно, что есть жертвы, о которых я не знаю.

— К слову, а что насчет Ингвара? Он ведь?..

— Ингвар Кормунд оказался достаточно умён, чтобы не сопротивляться. Сейчас он живет в гостинице, а его дом полностью в распоряжении Вики.

— Хочу знать… — в беседу вновь вернулась потрясённая герцогиня, — У сестры ведь ещё остались рамки? Она ведь не убивает детей, так?..

Ленц сглотнул слюну. Он не успел ничего произнести, но это короткое движение адамова яблока на его горле сказало достаточно.

— Ч-Что?.. Получается…

— Об этом я и говорил… Девушка, которую я полюбил, постепенно превращается совсем в другого человека. И она сама это чувствует…

Жестокий убийца и добросердечная правительница вновь встретились глазами и обнаружили друг в друге общее желание. Пусть и негласно, но стало ясно, что Ленц Брейвик теперь точно признан союзником Адрианы Норборг. Это было очевидно всем.

— Я не могу отпустить тебе твоих преступлений, — твёрдо заявила герцогиня. — Но я разделяю твои чувства и с радостью готова с тобой объединиться… Пожалуй, с такой командой мы точно победим!

«Она права…» — мысленно подтвердил тихо сидящий Мичурин. «Боевая мощь этих людей непостижима. Теперь у нас есть шансы! Впрочем, осталась одна очевидная проблема… Как нам её одолеть?».