Эволюционируй или сдохни!

Глава 3

Кровь хлестала из культи пальца, образуя на асфальте темные пятна. Я застыл в оцепенении, наблюдая как бомж судорожно дергается у моих ног. В горле стоял ком из матерных слов, готовый вырваться наружу, когда внезапный щелчок замка за спиной вернул меня к действительности.

Дверь поддалась с первого рывка. Я ввалился в подъезд, всей спиной прижимаясь к холодному металлу, будто мог таким образом удержать чудовище снаружи. Сердце колотилось так, что пульсация отдавалась в ушах. Ладонь пылала адской болью, а перед глазами плясали черные пятна - но сейчас было не до этого.

Шаткой походкой я направился к лифту, мысленно уже представляя, как Ксюша поможет перевязать рану. Железная дверь кабины встретила меня издевательской запиской: "Не работает".

- Чтоб вам, ублюдкам, пусто было! - вырвалось у меня сквозь стиснутые зубы.

Ирония ситуации не ускользнула от меня — баб Нина при своём то возрасте, спокойно поднялась на пятый этаж, и выглядела вполне здоровой. Ладно, собрались, я даже с травмой могу подняться.

Пришлось ковылять вверх по лестнице, прижимая окровавленную руку к груди. Каждый шаг давался с трудом — ноги подкашивались, словно налитые свинцом. На площадке между этажами силы окончательно покинули меня. Спина грузно ударилась о бетонную стену, когда я осел на пол.

- Черт... - прошептал я, глядя на кровавый след, тянущийся за мной по ступеням.

Прошло уже минут пять. Если бы Ксюша действительно ждала, она бы уже выглянула на лестницу. Но коридор оставался пустым и безмолвным. Холодное осознание пробивалось сквозь адреналиновый туман: неужели ей было все равно?

Собрав волю в кулак, я сделал последний рывок и наконец оказался перед знакомой дверью. Ладонь, липкая от крови, схватилась за ручку - и тут же обожглась разочарованием. Дверь не поддавалась.

- Ты... Ты серьезно?! - хрипло вырвалось у меня.

Не думая о последствиях, я ударил кулаком по дереву. Раз. Два. Из-за двери раздался испуганный вскрик:

- Олег, ты совсем охренел?! - голос Ксюши дрожал от ярости и страха. - Время видел? Припёрся ночью, орёшь в домофон, и теперь дверь мне ломаешь?!

Челюсти сжались так, что заскрипели зубы. Каждая клетка тела требовала выплеснуть ярость, но я лишь прошипел сквозь стиснутые зубы:

- Открой, ради всего святого... Иначе твой парень истечет кровью прямо на твоем коврике.

Тишина. Только моё прерывистое дыхание и звук капающей на пол крови.

Щелчок замка. Дверь приоткрылась на цепочке, выпустив узкую полоску света. В проеме возникло бледное лицо Ксюши - глаза расширены, влажные волосы пахнут дорогим шампунем.

Я нелепо ухмыльнулся и поднял окровавленную руку, демонстрируя отсутствующую фалангу. Её визг разрезал ночную тишину.

- Пока звонил тебе, на меня напал бомж, — сквозь зубы процедил я, протягивая окровавленную руку к двери. — Отгрыз палец, как собака. Впусти, у тебя же аптечка есть, я сам её собирал.

- Стой! — Ксюша резко прикрыла дверь, упершись в нее плечом. Глаза ее бегали, голос дрожал. — Нельзя! Я только уборку сделала... Всё кровью испачкаешь!

- Ты серьезно? — я почувствовал, как кровь приливает к лицу. — У меня палец откусили, а ты про уборку?

- Вечно ты влипаешь в истории! — она фыркнула, закатывая глаза. — Ну конечно, кто-же еще умудряется потерять палец из-за бомжа! Просто жалко смотреть. Стоишь тут весь перепачканный... Аптечку вынесу, обрабатывайся на лестнице.

Я слушал этот поток слов, чувствуя, как внутри закипает ярость. Раньше бы стерпел — ну сам виноват, сам напросился. Но сейчас что-то щелкнуло. Без слов я вцепился здоровой рукой в дверь и рванул на себя. Дерево с треском поддалось. Ксюша ахнула, отпрянув назад.

- Ты совсем охренел?! — закричала она, но я уже переступал порог.

- Я зайду за аптечкой, и уйду - выплюнул ей в лицо, чем вызвал у неё ступор - Не волнуйся, палец прижму к одежде, не нагажу.

Я шагнул в квартиру Ксюши – обычную однушку с типовым набором мебели: совмещённый санузел, кухня и просторная комната, где легко поместились бы двое. Не обращая внимания на её возмущённые возгласы, я уверенно прошёл по коридору и зашёл на кухню. Краем глаза заметил открытую бутылку вина и два бокала, но не стал заострять на этом внимание – пока что.

Рука сама потянулась к знакомому шкафчику. Распахнув его, я увидел одинокую коробку из-под лекарств – ту самую, в которой по привычке хранил целый арсенал таблеток, бинтов и мазей. Я, как и мой друг Коля, был мастером получать травмы по поводу и без, так что аптеки для нас стали вторым домом.

На автомате промыл место укуса перекисью. Палец зашипел, будто разъярённая змея, которой наступили на хвост. Затем – вода, йод, небрежная повязка. Всё это время Ксюша стояла в стороне, напряжённо наблюдая за мной и чуть ли не прикрывая собой стол с вином. Только закончив с раной, я наконец разглядел детали: рядом с бутылкой лежали закуски, а бокалов было два.

– Всё? Закончил? – её голос дрожал от нервозности. – Теперь уходи. Мне после тебя ещё убираться.

– Дорогая, даже не пустишь переночевать? – я сделал шаг вперёд. – На улице холод собачий. Либо кости мне в подворотне переломают, либо замёрзну насмерть. Ты ж знаешь, как далеко я живу.

– Не мои проблемы! – она почти выкрикнула это, и в её глазах мелькнуло что-то, отдалённо напоминающее панику. – Я тебя не звала! Сам вломился и ещё что-то требуешь!

Я пристально изучал её лицо, пытаясь понять, что здесь происходит, как вдруг из спальни донёсся шорох. Ксюша дёрнулась и бросила туда быстрый взгляд. В груди что-то ёкнуло – неприятно, тревожно.

Не раздумывая, я двинулся к комнате. Девушка попыталась преградить путь, но я грубо оттолкнул её. Сердце колотилось так, будто рвалось наружу. "Пусть это будет моя паранойя", – отчаянно думал я, шагая вперёд. "Пусть окажется, что я не прав. Пусть хоть врежет мне – лишь бы не то, что я себе представил."

Я шагнул в спальню. Воздух был густой, пропитанный терпким смешением пота, духов и чего-то ещё — чего-то знакомого и оттого ещё более мерзкого. Взгляд сразу наткнулся на смятую простыню, на тёмные пятна, безмолвно кричавшие о том, что здесь происходило буквально минуту назад.

Комната была пуста — если не считать телевизора, пары декоративных тумбочек и шкафа. Большого, массивного, с полуприкрытой дверцей. Я двинулся к нему.

- Олег, ты совсем ебнулся?! Я сейчас полицию вызову! - Ксюша вцепилась мне в руку, но её пальцы скользнули по запястью.

- Отвали, - прорычал я, даже не узнавая собственный голос. Рывок - и её хватка ослабла. Рука потянулась к ручке шкафа, дверца распахнулась с глухим стуком.

И там был он. Голый. Подкачанный. С мокрыми от пота волосами и тупым, ошарашенным взглядом. Прикрывал одной рукой причиндалы, другой вцепился в вешалку, будто надеясь, что она его спасут. Мы смотрели друг на друга. В голове пронеслось миллион мыслей — яростных, бессвязных, кровавых. Но тело отреагировало раньше разума.

Меня вырвало. Прямо на пол хлынула полупереваренная смесь попкорна и картошки из кафе.

- Ух, чёрт! Мужик, какого хрена?! - любовник отпрянул, прижимаясь к вешалкам.

Я выпрямился. Желудок пуст. В висках стучало. Мир плыл, краски расползались, как акварель под дождём. Челюсти свело так, что казалось — вот-вот треснут зубы.

- Олег?.. - голос Ксюши прозвучал как сквозь вату. - Я могу всё объяснить…

Я медленно повернул голову. Взгляд — ледяной, пустой — прошёлся по её дрожащему телу. И в этот момент что-то внутри оборвалось. Будто выдернули стержень. Будто слили всю кровь. Ни ярости, ни боли — просто пустота.

- Да катись ты нахрен, шлюха - сказал я совершенно спокойно.

Даже не взглянул на её хахаля, просто взял, развернулся и ушел.

Да, в тот момент мне яростно хотелось размазать физиономию этому ухоженному мажору — владельцу того самого мустанга под окном. Кулаки сами сжимались, челюсть скрипела от напряжения... Но по большому счёту, что он такого сделал? Просто воспользовался тем, что ему предложили.

Вся горечь была в другом. В ней. В той, которой я верил как себе. Которая ещё вчера целовала меня в шепчущие губы, а сегодня... сегодня преспокойно прыгнула на более денежного ублюдка, да ещё и пыталась это скрыть. Сколько времени это длилось? Как долго я, ничего не подозревая, ходил последним лохом, пока они...

Голова раскалывалась на части. Я шагнул в ванную, захлопнув дверь с таким грохотом, что со стены слетела полочка с косметикой. Мне не хотелось ни кричать, ни плакать — только уснуть. Провалиться в небытие. Я плюхнулся в холодную ванну, укутавшись в липкую от пота одежду, и закрыл глаза. Пусть мир подождёт. Пусть всё это окажется дурным сном.

***

Сон не приносил облегчения. Тело пылало жаром, пот пропитывал одежду, делая её ещё противнее, а сознание тонуло в лихорадочном бреду. Каждая клетка будто восстала против меня — кожа горела, внутренности сжимались спазмами, веки наливались свинцовой тяжестью.

Когда я наконец смог разлепить ресницы, перед глазами поплыли кровавые пятна. Сквозь пелену слез я разглядел нечто отвратительное — иссохшего, покрытого слизью червя с раздутым брюхом. Его пасть, усеянная игольчатыми клыками, судорожно сжималась, вынюхивая уязвимое место на моей груди.

Холодный ужас пронзил мозг. Я взмахнул дрожащей рукой, но тварь мгновенно отреагировала — развернулась и издала пронзительный визг. Звук, будто ржавые гвозди по стеклу, вонзился в барабанные перепонки. Из ушей хлынула теплая жидкость, а собственный крик я услышал как сквозь вату.

Рука бессильно упала. Червь, успокоившись, принялся методично прогрызать плоть.

- Хрен тебе, тварь! - прошипел я, снова пытаясь стряхнуть мерзкое создание.

Новый визг обрушился волной боли. Сознание помутнело, звуки доносились будто из-под воды. Сквозь судороги я сжал пальцы, ощущая, как скользкое тело извивается в ладони. Но вместо хруста панциря почувствовал острую боль — тварь грызла мне руку!

Разжав кулак, я с ужасом увидел, как она прогрызает путь к свободе.

Паника накрыла разум, выкинуть или раздавить не выйдет, значит остаётся одно. Не раздумывая, я швырнул червя в рот и сжал челюсти. Кислая слизь заполнила рот, хруст хитина отдался в висках. Желудок содрогнулся, когда перемолотая масса скатилась вниз.

Последнее, что я ощутил перед тем, как тьма поглотила сознание — горький вкус собственного безумия на языке.

***

Я открыл глаза, и сразу пожалел об этом. Голова раскалывалась так, будто в ней всю ночь кузнецы ковали подковы. Сухость во рту напоминала пустыню Сахара, а язык прилип к нёбу, словно мокрый лист к асфальту.

- Жра-а-ать... - прохрипел я, пытаясь подняться из ванны.

Ноги дрожали, как у новорождённого телёнка. Опираясь на скользкие края ванны, кое-как встал. В квартире царила кромешная тьма — видимо, Ксюша вырубила свет. Лишь смутные силуэты знакомых предметов проступали в темноте. Первым делом нужно было добраться до кухни и затопить в глотку хотя бы стакан воды.

Шаркая ногами, доплёлся до двери. Дёрнул ручку — не поддаётся. Дверь упиралась во что - то твёрдое.

- Ну конечно же... - мысленно выругался я. Эта сука наглухо забаррикадировала выход.

В голове всплыли обрывки вчерашнего кошмара: голый мажор в шкафу, её виноватый взгляд... Но организм был слишком измотан, чтобы полноценно злиться. Сейчас важнее было найти еду, а уж потом разбираться с предательством.

- Ксюш! Открой, чёрт возьми! - заорал я, колотя кулаком по двери.

Тишина. Лишь эхо моего крика отразилось от кафельных стен. Похоже, я остался в квартире один.

Лбом упёрся в холодную дверь. Внезапно вспомнил про телефон. Рука полезла в карман, нащупала гладкий корпус... Мёртвый экран даже не моргнул при нажатии.

"Вот же тварь..." — прошипел я, ощущая, как по спине ползёт липкий пот отчаяния.

Придётся ждать её возвращения. А потом — этот неловкий разговор, её оправдания... Мысль об этом вызвала прилив ярости. Кулак со всей силы врезался в дверь. Дерево жалобно скрипнуло, но выстояло. В голове тут же родилась идиотская идея. Я сделал шаг назад, перевёл дух...

- Прости, старушка, - пробормотал я двери, - но мне правда нужно выйти.

И с разбегу ударил в неё плечом. Первый удар отдался болью в ключице. Второй и третий прошли чуть легче. На четвёртый раз раздался удовлетворяющий треск. Отдышавшись, я сплюнул вязкую слюну на коврик и снова разбежался. На этот раз дверь капитулировала, распахнувшись с грохотом. Подставленная тумба с грохотом повалилась на пол.

- Небольшая победа... - сказал я, вытирая пот со лба.

Я ворвался на кухню, распахнул холодильник — и облегченно выдохнул. За всеми этими пакетами с сельдереем и баночками йогурта пряталось настоящее сокровище — целая курица-гриль, а рядом полупустая бутылка красного. Видимо, вчерашний "романтический ужин" Ксюши с мажором.

Не раздумывая, впился зубами в холодную ножку. Жир стекал по подбородку, но мне было плевать. Желудок, будто разбуженный взрывом, заурчал и начал требовать еще. Я рвал мясо, как дикий зверь — кости хрустели под зубами, хрящи я выплевывал прямо на пол.

За курицей последовала колбаса, потом сыр, потом я вылил в себя остатки вина, не обращая внимания на кисловатый привкус. Через двадцать минут я откинулся на стуле, похлопывая по набитому брюху. Кухня выглядела так, будто здесь прошел ураган — кости, пустая бутылка, лужица жира на линолеуме.

- Интересно, что скажет Ксюша? - мелькнула мысль - Да плевать - мысленно махнул я рукой.

Взгляд упал на часы — полдень. Значит, я провалился в беспамятство часов на одиннадцать. Неплохо повалялся. Я провел ладонью по лицу, смахивая крошки — и вдруг замер. Палец. Тот самый, откушенный вчера бомжом в подворотне. Он... зарастал. Буквально на моих глазах. Мясо ползло, как жидкий пластилин, обволакивая оголенную кость, наращивая новые ткани.

В шоке я сжал кулак — никаких костяных когтей, увы.

- Ну не судьба быть Росомахой - нервно хохотнул в слух.

Регенерация пальца перестала меня удивлять уже через минуту — видимо, мой мозг включил режим "пофиг" на полную катушку. Плечами пожал и побрёл в спальню, нужно зарядить телефон, чтобы хоть вызвать такси и проверить сообщения. Зарядка валялась там же, где я её оставил месяц назад — в ящике с носками, которые Ксюша вечно пыталась выбросить. Включил телефон, бросил его на зарядку и окинул взглядом комнату. Чисто. Аккуратно. Слишком стерильно для места, где ещё вчера шла бурная измена. Даже запаха не осталось — только лёгкий аромат её духов.

— Ну хоть проветрила, сволочь... — пробормотал я, плюхаясь на край кровати.

Телевизор включился с характерным треском. Первым делом попался канал с мультиками — какой-то розовый пони радостно скакал по экрану. Дальше. Музыкальный канал — девчонки в бикини трясут попами под бит. Дальше. Кино — какая-то драма с нытьём. Дальше. Реклама — "уникальные" кастрюли всего за 9999! Очередное нажатие на пульт и по каналу идёт старый фильм "Мертвецы в отпуске". Старая тупая комедия, но хоть с юмором. Современные фильмы на её фоне — нудятина без какой либо искры или интереса.

Я устроился поудобнее. Через полчаса уже ухмылялся над чёрными шутками и абсурдными ситуациями.

- Вот как надо снимать, - пробормотал я, - а не эту нынешнюю жвачку для глаз...

Телефон пискнул, глянул и заметил половину заряда. Хватит, чтобы вызвать такси. Потянулся за пультом, но промахнулся. Экран мигнул, и показал мне ведущего новостей, который с потом на лбу, успел сказать пару слов, которые тут же меня заинтриговали:

- ...бросаются на людей! - голос ведущего прозвучал неестественно громко.