Генетический потенциал

Глава 8 Глупости

Для того, чтобы выковырнуть меня из костюма, снова пришлось прибегнуть к помощи ботов. Две изувеченные до неузнаваемости машины, которые помогали мне в сопровождении грузовика, отправились на переработку. Оказалось, что даже древние технологии не в состоянии их восстановить. А вот моё металлическое одеяние было вполне ремонтопригодным.

За время моего отсутствия на базе появилась вторая электростанция. В процессе строительства пребывал и склад снабжения. Не самая удачная мысль со стороны архитектора, но теперь с этим ничего не поделать. Раз уж взялись, пусть доводят до ума.

Грузовик самостоятельно выгрузил руду в литейный цех, где тут же начался процесс переработки. Грохот возле завода стоял такой, что уши закладывало. Ресурсы плавно поползли вверх, но для того, чтобы запустить производство бойцов, их всё ещё было недостаточно. Пришлось ждать около сорока минут, а ведь у нас на счету была каждая.

Совсем скоро основной атакующий отряд получит подкрепление и продолжит движение в нашу сторону. До воссоединения осталось каких-то два часа, и ещё шесть часов — на подход к базе. Негусто, учитывая, что в нашем распоряжении почти не осталось механических воинов. А если в составе отряда мутантов окажутся те самые качки (а они там обязательно будут), нас ожидает серьёзная битва. И совсем не факт, что нам удастся одержать в ней победу, если мы не придумаем что-нибудь эдакое, способное изменить баланс сил.

— Тень! — послышался оклик в спину.

Я обернулся и увидел спешащую в мою сторону Татьяну. Девушка что-то держала в руках и явно собиралась похвалиться этой штукой.

Когда между нами оставалось всего несколько метров, я наконец смог рассмотреть предмет, которым она размахивала.

— Что это? — спросил я, хотя прекрасно видел в её руках аккумулятор для автоматической винтовки.

— Это батарея для нашего оружия, — подтвердила она. — Но непростая.

— Волшебная? — не совсем удачно пошутил я.

— Можно сказать и так, — хитро сощурилась девушка. — Я напечатала её с использованием технологии древних. Сколько магазинов способна отстрелять наша батарея при непрерывном огне?

— Что-то около трёх магазинов по сто пятьдесят пуль.

— Ха! — довольно воскликнула Татьяна. — Эта отработала пять магазинов, и её заряд упал всего на один процент.

— Шутишь? — Я удивлённо уставился на неё и, забрав из рук аккумулятор, внимательно его осмотрел.

Внешне он ничем не отличался от наших, разве что был немного легче, что уже само по себе плюс. Да и на ощупь он напоминал тот самый странный металл, из которого здесь делалось все.

— Как тебе удалось? — поинтересовался я.

— Я залила нашу программу для три-д принтеров в казармы. В качестве ресурсов там только полимер и чуть-чуть стали. Изготовление заняло всего пятнадцать минут.

— Круто, — похвалил девушку я. — Нам бы таких побольше.

— Я уже напечатала с десяток, но для пулемётов. Сталь закончилась. Но ты ведь привёз руду, так что можно запустить ещё несколько процессов.

— Увы, но на это пока нет времени. Нужны бойцы, и срочно. Стоп! — Меня вдруг посетила странная, но очень дельная мысль. — Слушай, а ты сможешь внести коррективы в печать самих воинов?

— Понятия не имею, — пожала плечами Татьяна. — Смотря что ты хочешь изменить?

— Скорее, добавить, — усмехнулся я. — Там ведь на платформе есть ещё место?

— Хочешь запустить производство батарей вместе с роботами?

— Не батарей, — улыбнулся я. — Этим машинам не хватает кое-чего из наших технологий. Но боюсь, что наши принтеры с этой задачей не справятся. Хочу вооружить их крупным калибром.

— А это мысль… — Девушка задумчиво постучала себя пальцем по губам. — Возможно, технология древних сможет создать более сильное магнитное поле, что увеличит начальную энергию пули. Под какой калибр делать пушки?

— Пятнадцать миллиметров, под корабельные пулемёты. Если не ошибаюсь, на складе завалялось несколько ящиков с боеприпасом.

— Я поняла, — кивнула она. — Нужно произвести кое-какие расчёты, чтобы гармонично увеличить масштаб. Придётся усилить стволы и подающий механизм… Оружие получится очень тяжёлым.

— Боты справятся, — заверил девушку я. — Ты Семецкого не видела?

— Нет, откуда? Я к цитадели даже не ходила. А что?

— Да так… — Я не стал вдаваться в подробности. — Просто тоже давно его не видел. Ладно, ты попробуй пока напечатать хотя бы один ствол, нужно его ещё испытать. Если всё получится, запустим в серийное производство.

— Хорошо, — ответила она, но с места не сдвинулась.

— Всё, Тань, давай двигай, нас время поджимает. Скоро сюда нагрянут такие монстры, что небо с овчинку покажется. Или ты что-то ещё хотела?

— Да так… — в тон мне произнесла она, — это неважно.

— Ну теперь уже договаривай, раз начала.

— Да просто странно… Ты, можно сказать, только приехал, а интересуешься Семецким.

— И что странного?

— А то, что про свою мадам ты и словом не обмолвился.

— Тань, вот давай только без этого, — поморщился я. — У меня нет ни времени, ни желания это обсуждать.

— Ага, — ухмыльнулась она, — я сразу как-то так и подумала. Иди, ищи своего Семецкого.

Девушка ушла, а я ещё некоторое время смотрел ей вслед. Нет, она была неправа. Ада не покидала мои мысли, просто сейчас имелись дела поважнее. Сейчас только транспортом обзаведусь, и обязательно проведаю профессора.

Однако вездеходов возле вспомогательных зданий я не нашёл, а пешком до цитадели можно до вечера скоблить. Идти на поклон к Коробкову мне хотелось ещё меньше, и я решился на авантюру.

— Эй, — я окликнул одного из муравьёв, которые собирали склад снабжения.

А когда механический трудяга подошёл, я оседлал его и приказал двигать к цитадели. Поездка превзошла все мои ожидания. Честно говоря, даже не думал, что всё пройдёт настолько гладко, и в очередной раз восхитился чудесами древних технологий.

Корпус насекомого сохранял неподвижность даже на самых жутких участках пути. А я боялся, что меня стряхнёт с него в первые же минуты. Тем более здесь даже ухватиться не за что.

— Куда? — на входе в цитадель меня снова остановил бравый вояка.

— Слушай, мы ведь это уже проходили, — поморщился я. — Давай не будем усложнять? Ну нет сейчас времени на всю эту вашу бюрократию.

— Не положено, — казённой фразой отрезал он.

— Пф-ф-ф, — с шумом выдохнул я и осмотрел бойца с эдаким прищуром. — Ладно, давай по-плохому.

Я нырнул вниз, подхватил военного под колени и опрокинул его на спину. А затем приподнялся и дважды отработал точно в челюсть. Его напарник даже сообразить ничего не успел, когда я выключил его мощным апперкотом. Скорее всего, у меня теперь будут серьёзные проблемы, но это потом.

Дверь, как и в прошлый раз, открылась, едва я к ней приблизился. Но сейчас цитадель была погасшей. В том смысле, что на стенах не красовались обучающие материалы, да и в центральной зале не переливались разноцветными огоньками панели управления. Лишь слабое, чем-то похожее на аварийное освещение исходило от стен.

— Юрий Михайлыч! — крикнул я в пустоту, и мой голос эхом прокатился по внутреннему помещению. — Профессор, вы здесь⁈ Дядь Юр!

На последнее он реагировал всегда, даже когда был невероятно занят. Его очень забавляло слово «дядя». Заслышав, когда я его так зову, он всегда улыбался и отвечал: «Чего орёшь, племянничек». Но сейчас ответом была тишина.

На всякий случай я обошёл опустевшее нутро цитадели. Я до последнего надеялся застать его спящим где-нибудь в углу, но увы, Семецкий пропал.

Внутри снова зашевелилось нехорошее предчувствие, и я направился к выходу. Точнее, я собирался посетить товарища полковника. Что-то подсказывало: без его чуткого руководства здесь не обошлось. Но не успел я добраться до коридора, что вёл наружу, навстречу мне грациозной походкой выпорхнула Ада.

— Ого! — Она обвела взглядом внутренне помещение. — А здесь просторно.

— Ты как сюда… Ах да, у тебя же максимальный допуск.

— Он самый, — улыбнулась она. — Я видела, как ты церберов убрал.

— А Семецкого, случайно, не видела?

— Ещё как, — кивнула она. — Его люди Севастьянова увели. Он сейчас в камере.

— Ну хоть выспится, — усмехнулся я.

— Тень, почему ты меня избегаешь?

— С чего ты взяла?

— Не знаю, мне так показалось. А это не так?

— Ну конечно нет. Ты же знаешь, в каком мы положении, каждая минута на счету.

— И по этому именно ты должен лезть в самое пекло?

— Я тебя не понимаю?

— Я волнуюсь за тебя, что тут непонятного? У полковника хватает людей, которые обучены воевать.

— Давай потом об этом поговорим, ладно?

— Тень, а ведь мы сейчас здесь одни, — произнесла она так, что у меня зашевелились волосы на всём теле, а в штанах сделалось очень тесно. — Или что, я тебя больше не волную?

— Ты знаешь, что это не так, — угрюмо ответил я, пытаясь смотреть чуть в сторону, лишь бы сдержаться и не наброситься на неё.

— Тогда почему ты на меня больше не смотришь?

— Я смотрю.

— Нет, Тень, не смотришь. После того как ты убежал со своей бывшей, в тебе что-то изменилось.

— Перестань! — строго произнёс я. — Что с тобой происходит?

— Я хочу тебя, — выдохнула она мне прямо в ухо. — Прямо сейчас.

Я схватил её за плечи, отстранился и заглянул прямо в глаза.

— Ада, что происходит?

— Ничего… Я уже сказала. — Она отвела взгляд.

— Нет, ты сама не своя, — покачал головой я. — Выкладывай, почему не хочешь меня отсюда выпускать?

— С чего ты взял?

— Блядь, ты долго будешь в дурочку играть? — не выдержал и вспылил я.

— Женя, — норвежка как-то сразу сдулась, — прости, но я должна была что-то сделать.

— О чём ты? Что ты сделала⁈

— Они… Они его убили, понимаешь? Убили Семецкого!

— Кто? Что ты сделала⁈ Ада⁈ Мать твою, да говори же ты толком!

Но вместо ответа я получил слёзы. Девушка опустилась на пол, закрыла лицо руками и натурально разревелась, а я стоял рядом как дурак и не знал, что делать.

Спустя пару минут Ада перешла на тихий плач, и цитадель погрузилась в тишину. И в этот момент моих ушей коснулись совсем не те звуки, которые я бы хотел сейчас слышать. Снаружи разразился бой. Я был в самой гуще событий, когда на нас напала первая волна мутантов, и шум войны навсегда отпечатался в памяти. Эти тихие щелчки пуль по камню и деревьям вокруг я не спутаю ни с чем другим.

— Боже, что ты натворила? — До меня наконец дошло, что именно устроила норвежка. — Зачем⁈

— Они начали на меня охоту, — едва слышно прошептала она.

— Севастьянов?

— Да.

— Почему? Что ты сделала?

— Ничего. Я просто видела, как они выносили тело профессора.

— Ты же сказала, что он в тюрьме?

— Я не хотела, чтобы ты уходил. Узнав о его гибели, ты бы сразу побежал разбираться.

— Ты уверена, что это был он?

— Я видела его! — Нахмурив брови, она посмотрела на меня. — И уверена, что он был мёртв. С дыркой в черепе не живут.

— Дальше.

— А дальше они меня заметили и начали стрелять. Я сбежала. Со мной ещё несколько человек. Здесь остались связные…

— Связные? И как давно вы готовились к перевороту?

— Мы не готовились, просто… Они вынудили нас, как ты не понимаешь⁈

— Это какой-то пиздец! — Я уселся на пол, привалился спиной к стене и с силой провёл ладонями по лицу. — Через семь часов сюда прибудет вторая волна. Ты даже близко не представляешь, какие там твари.

— Мы её отразим.

— Вы⁈ Кто это — вы? Ты с канадцами⁈ И позволь поинтересоваться, каким образом вы это сделаете⁈

— Они тоже умеют воевать. Большинство из них — бывшие спецназовцы и прекрасно владеют оружием.

— Да мне насрать, кто они там: спецназовцы или обычные хуеплёты!

— Почему ты кричишь на меня? По-твоему, было бы лучше, если бы меня убили⁈

— Как ты не понимаешь? Нам не между собой нужно сражаться, а с тем дерьмом, которое непрерывно лезет на нашу базу! Ты сейчас помогаешь им уничтожать остатки человечества!

— Я просто хочу жить, что в этом плохого?

— Нужно было просто дождаться меня.

— И что бы ты сделал?

— Не знаю, но что-нибудь смог.

— Это твои люди убили Семецкого, а затем стреляли в меня. Они первыми начали. Так почему ты винишь во всём меня?

— Потому что не понимаю: зачем? Неужели не было другого выхода, кроме как устраивать резню?

— Может, и был, но думать об этом было некогда.

— Семецкий кое-что сказал мне, перед тем как пропала связь. Видео, которое нам показал полковник — подделка. Оно не с Земли, его смонтировали здесь.

— И почему я не удивлена?

— Думаю, поэтому Севастьянов приказал убить профессора. Кажется, стрельба стихла.

— Нас позовут, когда всё закончится.

— Или арестуют.

— Бух-бух-бух! — раздался тяжёлый стук в дверь, словно кто-то подслушивал наш разговор.

— Как думаешь, это твои или мои? — с ухмылкой спросил я и отправился к двери.

— Не открывай, — попросила Ада.

— Я не собираюсь прятаться здесь и дожидаться смерти, — отмахнулся я. — Однако дверь никак не отреагировала на моё появление, и я понял, что последняя фраза предназначалась совсем не мне. — Ада, разблокируй ворота.

— Нет. Они убьют нас.

— Ты ведь не можешь знать это наверняка. Или я чего-то не знаю?

Девушка некоторое время смотрела на меня немигающим взглядом, а затем произнесла:

— Покажи ему.

В зале за её спиной разноцветными огоньками заиграли голограммы, разогнав своим светом полумрак. Я выбрался из коридора и осмотрел территорию базы. Всюду царила разруха. Даже после атаки мутантов разрушений было в разы меньше. Из корабля валил густой чёрный дым, две баррикады, сложенные из мешков, наполненных грунтом, превратились в сплошное месиво. В центральную часть лагеря стягивали тела повстанцев, или как их нужно правильно называть?

Судя по военной форме и жестам, победили всё-таки наши, что, впрочем, не удивительно. Полковник, скорее всего, уже давно знал о готовящемся восстании, именно поэтому и не допускал Аду к информации, как и самих канадцев до оружия. Похоже, и Коробков был в курсе предстоящего мероприятия по смене власти. Очень уж резко он переобулся, когда я предложил защитить вспомогательный район базы силами иностранцев. А обороняться всегда легче, тем более если противник тебе известен.

— Открой ворота, — снова попросил девушку я. — Обещаю, что сделаю всё возможное, чтобы тебя защитить.

— Ты ничего не сможешь сделать.

— Они всё равно найдут способ вытащить нас отсюда.

— Нет, если мы продержимся до прихода волны.

— Ты в своём уме⁈ Там люди…

— Я тоже хочу жить.

— Они тебя не тронут.

— Откуда такая уверенность?

— У тебя профессия управляющего. Без тебя база не будет работать.

— Ты этого не знаешь.

— Да твою мать, Ада, разблокируй дверь! У нас нет времени на всё это дерьмо! Я не дам им убить тебя!

Девушка снова уставилась на меня, затем отвела глаза и провела рукой по воздуху, выставив перед собой ладонь. Дверь тут же отошла в сторону, и через порог шагнул железный воин. Мне даже подсказывать было не нужно, я знал, кто сейчас находится внутри.

— Руки в гору! — прогудел металлический голос.

— Коробков, ты? — на всякий случай уточнил я.

— Руки, Тень, больше повторять не стану. Ты знаешь, на что способно это оружие. Вас ведь потом неделю будут от стен отскребать.

— Так я безоружен, — усмехнулся я. — Она тоже.

— Мне что, по роже тебе дать, чтоб ты понял?

— Ладно, как скажешь, — не стал больше спорить я и задрал руки.

Коробков дождался, когда точно так же поступит норвежка, а затем пригласил бойцов. Те влетели внутрь, словно «маски-шоу» на захват особо опасных преступников. Я даже пикнуть не успел, как заработал ботинком под дых и уткнулся носом в каменный пол. Руки моментально сковали наручниками и для порядка сунули ещё раз по рёбрам. Последний удар был очень болезненным, внутри что-то хрустнуло, и я утратил возможность дышать. В глазах потемнело, но это не помешало мне узнать цербера, которого я выключил первым.

— Ну чё падаль, как тебе ощущения? — прошипел он мне на ухо. — Отдыхай пока, ещё увидимся.

— Жду — не дождусь, — сдавленным голосом ответил я о чём тут же пожалел.

Цербер держал меня за волосы и не упустил возможности придать ускорение голове, для гарантированной стыковки моей наглой рожи с полом. Снова что-то хрустнуло, хотя я прекрасно знал, что: нос.

— Отставить, Савельев! — металлическим голосом рявкнул капитан.

— Есть, — вальяжно ответил привратный охранник и наконец отвалил от меня.

Снова эта крохотная камера, в которой не то что пройтись, даже встать особо негде. Койка, мойка да толчок, чтоб нужду справить. Но мне ещё повезло оказаться в одиночке. Остальных любителей революции всем скопом затолкали в трюм. Аду не тронули, по крайней мере, пока. Ну или мне так сказали, чтоб не доставлял лишних хлопот. А ещё я был уверен, что меня скоро выпустят. Просто потому, что я действительно ни сном ни духом о готовящемся восстании.

П-хах, ну Танюха, конечно, тоже молодец. Она ведь знала, что в Аду стреляли и что та сбежала из лагеря, но лишь поязвила, так ничего толком и не сказав. Женщины. Когда у них дело доходит до конкуренции, им сам чёрт не брат. А ведь могла предупредить. Глядишь, и ситуация выглядела бы иначе. Хотя нет, ничего бы не изменилось.

— Дрыхнешь? — донёсся от двери голос Коробкова.

— Нет, — отозвался я.

— Спасибо за идею с пушками. Я подумал, что тебе будет интересно знать.

— Сработало?

— Ещё как. Странно, что мы сами до этого не дошли.

— Дошли бы, рано или поздно. Волна далеко?

— В полутора часах.

— Надеюсь, ты припёрся, чтоб меня выпустить?

— Разумеется, нет.

— Неужто про пулемёты поговорить? — Я приподнялся на локтях и посмотрел на Коробкова через крохотное оконце на двери.

— Скажи честно: ты знал?

— Короб, ты дурак? Вот ты сам как думаешь?

— Я уже не знаю, что думать.

— Что с ней будет?

— Большинство офицеров склоняется к тому, чтобы поставить её к стенке.

— А ты?

— А я тоже офицер.

— Вы же первые начали. Или скажешь, не так? За что Семецкого убили? Чтобы не рассказал о ваших тёмных делишках?

— Ты сейчас о чём?

— Ой, Короб, давай только без этой хуйни. Ты что, не знаешь, кто такой Семецкий? Или не в курсе, что видео с мутантом, которое нам Севастьянов показывал, полное фуфло?

— С чего ты взял? — спросил капитан, но в его голосе вдруг промелькнули нотки сомнения, а может, и надежды.

— С того, что профессор его на части разобрал. Это видео смонтировали здесь, на Элпис.

— Ты уверен? Сможешь это доказать?

— Нет. Но знаю, кто мог бы.

— Он жив.

Я аж с койки подскочил и подобрался поближе к двери, чтобы видеть газа капитана.

— Ада сказала, что у него в голове была дырка от пули. С такими ранами не живут, капитан.

— Я тоже так думал, когда внезапно сдох.

— Чё? Ты синих орехов, что ли, обожрался?

— Наниты. Эти мелкие твари, что в нас сидят, не дали мне умереть. Твой Семецкий очнулся спустя десять минут после того, как из его черепа вылетели мозги. Канадцы тоже живы, все до единого. Правда… — Капитан ненадолго замолчал, подбирая правильные слова. — Там не всё так просто.

— А можно как-то для тех, кто не понимает намёков?

— Ну как-то так, — усмехнулся Коробков и постучал себя по виску.

Его черепушка отозвалась глухим металлическим стуком. Кажется, о чём-то таком говорил профессор, когда изучал защитные свойства нанитов. Они не помогали регенерации тканей, а попросту замещали их собой. Я тогда ещё посмеялся, мол: чтобы полностью перевоплотиться, мне нужно попасть под каток.

— И как самочувствие? — искренне поинтересовался я.

— Да хрен его знает, вроде нормально. Даже не чешется.

— И теперь вы понятия не имеете, что делать с бунтовщиками, — пробормотал я.

— Так и есть, — вздохнул он.

— Ладно, а ко мне-то зачем припёрся?

— Хотел понять: причастен ли ты к этому дерьму?

— Ну и как, понял?

— Понял. Но вторую волну ты всё равно просидишь в камере.

— Боитесь, что ударю в спину?

— Не обижайся, но ситуация выглядит не лучшим образом.

— Да нет, это я как раз прекрасно понимаю. Ты прикинь, она ведь меня спасать пришла.

— Ада?

— Угу.

— Тень, ты ведь понимаешь, что тебе придётся выбрать сторону?

— Короб, какой же ты всё-таки тупой, — ухмыльнулся я.

— Ой, иди в жопу, — отмахнулся он. — Сиди, размышляй о своём поведении.

— Вам нельзя её убивать, — бросил я в спину удаляющейся фигуре.

— Почему? — спросил капитан, замерев посреди коридора.

— Тот компьютер, с которым мы встретились в горах, дал ей должность управляющего. Без неё здесь ничего не будет работать. Полковник ведь против казни, не так ли?

— Он пока не озвучил своё решение.

— Присмотрись к нему, капитан. С вашим Севастьяновым что-то не так. Надеюсь, теперь ты меня услышишь. Поговори с Семецким, он всё тебе объяснит по поводу видео.

Коробков не ответил.

Вскоре раздался лязг задвижки на двери изолятора. Я снова вернулся в койку и погрузился в тяжёлые мысли. И крутились они не только вокруг красотки-норвежки, но человечества в целом. Как я ни силился, всё равно не мог понять: почему даже на грани полного вымирания мы не способны объединиться? Зачем с завидным упорством стремимся вскрыть друг другу глотки? Кто сделал нас такими? Неужели бог, по образу и подобию своему? Тогда у него очень странное чувство юмора…