Кадровик

Глава 3 Суп из осьминога заказывали?

Фей чуть подлетает над землёй. Стрекозиные крылышки едва шевелятся.

Они двигаются так лениво, что вывод напрашивается сам собой: магия. Сами такие крылья фея бы даже над землей не подняли бы. Феофан ведет себя предельно странно, поэтому особого внимания на его выходки не обращаю.

— К чему приготовиться? — на всякий случай переспрашиваю, так, для очистки совести. Мысли лениво перекатываются на волнах озерка.

— Пока не знаю, но опасность! Вокруг, здесь, там, не знаю! — Феофан кружится на месте. — Лес говорит — бегите!

Поворачиваюсь, но неподвижная гладь озера ничего плохого не предвещает. Да и разве может ли в таком месте что-то произойти? Так, я эту мысль только что думал. Секунду!

Нет. Спокойные воды озера. Голубые. Деревца, будто нарисованные, обступают водоём по кругу. Высоченные скалы закрывают местность от ветра, а солнце приятно пригревает. В тени деревьев можно даже вздремнуть. Опасностью и не пахнет. Все хорошо.

Фей нервно перетаптывается, вздрагивая, на песчаном участке.

— Да замри ты, ссс…собака! — Фей сильно беспокоится и жестами меня останавливает.

Не реагирую на его крики. Мой напарник подбегает к воде, но резко тормозит у самого берега. Бегает по краешку водоёма, не касаясь воды. Не понимаю, чего он так суетится? По-моему, райское место.

Будто подтверждая мои слова, под водой меня слегка поглаживает водоросль. Я стою в одних сапогах и чувствую под коленками едва заметную щекотку. На всякий случай сжимаю покрепче рубаху и разворачиваюсь к берегу.

— Медленно и плавно выходи на берег! — с ужасом шипит Феофан. Он перестает бегать по берегу и делает шаг назад. Бледнеет прямо на глазах.

Ну чего он боится? Здесь такое классное место. Можно целый день купаться и отдыхать. Заплыть поглубже, например.

Но это неважно, потому что щекотка поднимается от колен всё выше. Какое доброе озеро, оно хочет помочь мне помыться. Меня обволакивает нежное и заботливое тепло, хочется остановиться и полностью уйти под воду, мешают только нервные выкрики фея:

— Даже не думай! Не слушай его! Не ведись! Иди на берег. Медленно.

Я погружаюсь в некоторого рода блаженство и спокойствие. Страха или опасности не чувствую. Внутренний голос будто немного приглушен. Неторопливо делаю шаг к берегу.

— Вот так. Не торопись, — фей ладошками зовет к себе. — Еще шажок. Пожалуйста!

— Зачем? Здесь так хорошо! — зачерпываю воду и плескаюсь в фея.

Тот чуть морщится как обиженный карапуз.

От этой мысли я захожусь смехом, ведь он так забавен в своем странном беспокойстве! Перевожу дух и на секунду открываю глаза. От светло-голубой глади озера не остается и следа. Её сменяет бесконечное число тёмно-синих щупалец вокруг и огромные такие пузыри. Щупальца как в замедленной съёмке выползают на поверхность, а вода между ними в прямом смысле слова кипит.

Резко оборачиваюсь — озеро почти полностью превращается в кашу щупалец. Всего несколько десятков метров от берега остаются свободными, но и эта зона быстро сокращается.

То, что я принимал за нежные водоросли — тоже тоненькие щупальца. Они пытаются ухватиться за сапоги, но соскальзывают. За ноги зацепиться у них тоже не получается.

Меня будто выворачивает омерзением. Рвусь в сторону берега в облаке брызг.

Толстые щупальца явно тут же понимают, где я нахожусь. Прицельно выстреливают в погоню и почти успевают меня схватить.

Выбрасываюсь на берег, отталкиваясь от шевелящейся массы. Чувствую ее ногами. В полете переворачиваюсь, и это чувство омерзения пополам с ужасом, выплескивается из меня. Я отталкиваю и проклинаю руками все озеро огненными росчерками. Меня снова накрывает опустошение. Я успеваю прочувствовать каждый миг падения.

Запоминаю это, пока лечу, да и то как набор картинок в калейдоскопе. Все сливается в одно. Темнота.

— Дорогая графиня, я осмотрел вашего наследника, — разговаривают два огромных человека. Обоих я вижу плохо, словно сквозь мутное стекло. Двигаться и говорить тоже не могу. Только мычу и агукаю — язык просто не повинуется. Руки и ноги тоже как-то странно отзываются, будто я их дергаю за ниточки. Но эта загадка пропадает сразу же. В поле зрения попадает моя ладонь — она совсем маленькая и пухлая как у ребенка. Размер людей тоже находит свое объяснение. Это не они большие, это просто я маленький.

— Да, Генрих? — отвечает теплый и родной голос. — Я только вам доверяю. Что же делать?

— Жаль, что ваш отец и мой друг не дожил до этого момента. Он бы объяснил вам сам — все же в нашей среде он долго крутился. В вашу семью пришла радость — родился маленький маг, а то что вы наблюдали — это пробуждение его сил.

— Ох, Генрих, — женщина заламывает руки. — Мы же едва спасли нашего мальчика!

— Да, дорогая, но есть и иная сторона медали. Он первый в вашем Роду маг. И Сил ему дано очень много. А вы же помните, что у нас делают с очень сильными, но не умеющими себя контролировать детьми, правда?

— Что же делать⁈ Что же делать⁈ — женщина в отчаянии.

Хочу ей сказать, что я-то магию контролирую! Она как мягкий и тёплый котёнок ластится ко мне глубоко в груди. Я ее чувствую как себя, и ничего страшного произойти больше не может. Просто магия испугалась сначала, а теперь мы вместе и все будет хорошо. Чувство непередаваемо.

Я все понимаю, но говорить еще не могу. И только руки и ноги двигаются все более и более хаотично.

— Видите, графиня, ему больно! И если мы не поступим как я предлагаю, он сожжет себя изнутри! Я ограничу его возможности. Сил мальчику хватит на то, чтобы закончить Академию и попасть в лейб-гвардию. А когда он станет старше, мы с ним постепенно снимем все печати с души. Он сможет прожить полноценную жизнь, а не сгорит, как крыло вашего замка.

— Почему же другим такие печати не ставят, Генрих?

— Наличие таких печатей это секрет, только вам его открываю, как дочери моего друга. Да и почти бесплатная зарядка кристаллов королевству никогда не помешает. Так что просто невыгодны никому такие исследования. Не скрою, что ритуал очень опасный. Но больше для меня. Минусом для вашего сына будет только небольшой откат в развитии. Он начнет все заново, но я уверен — быстро нагонит своих сверстников.

— Ах, как же мой муж, Бастиан⁈ Он так гордится, что его сын опережает других детей! Виктóр почти разумно угукает в нужные моменты, словно понимает нашу речь!

— Ну милая моя, решайте сами, что вам важнее: здоровье ребенка, или восхищение мужа. И решайте быстрее.

— Делайте, Генрих! Не могу видеть как мой мальчик мучается!

— Ну вот и отлично, дорогая моя девочка! — убаюкивающим голосом наговаривает мужчина. — Ну вот и отлично. Все будет теперь хорошо! А когда Бастиан вернется с границы — я сам с ним поговорю, не переживайте. Тут я вам помогу.

— Ах, Генрих! Если бы не вы, я бы даже не знала к кому обращаться!..

Прихожу в себя, словно выныриваю из глубины. С этим придется разбираться. Да и с прошлой картинкой тоже: она неплохо дополняет предыдущую.

Удивительно, но мужчину из воспоминания я не воспринимаю как доброго человека. На мгновение мне кажется, что за его добродушным лицом скрывается злобная маска, хотя никаких предпосылок нет. Вроде бы полезное дело этот Генрих делает.

Кстати, теперь становится немного понятнее, что со мной не так. Ведь это было воспоминание, очевидно. Там я чувствовал себя так же как сейчас. И мыслил так же. То есть я, кажется, понемногу начинаю возвращаться к себе? Наверное так. А то, что эмоций и удивления пока не густо, спишу на постепенное снятие этой самой печати, про которую говорил человек из сна.

Теория так себе, но в комплекте с недавним феем и крокодилом уже может считаться близкой к реальности. Принимаю за начальную точку.

Да и вот того ощущения ластящейся магии у меня сейчас нет. Только отзвуки, не больше. Но хотя бы знаю, к чему теперь идти.

С трудом разлепляю глаза. Вижу как тот самый фей бегает по берегу озера и собирает камни. Или вовсе не камни? Приглядываюсь и понимаю, что в руках у моего попутчика самые настоящие куски щупалец.

Оборачиваюсь на озеро. Синее озерцо становится больше похоже на огромную тарелку супа из осьминога. По всему зеркалу озерца, тут и там, плавают куски разорванного чудовища, или чего там жило в озере, пены и водорослей.

Внутри полное опустошение. Бездумно смотрю на остановившегося фея.

— Живой? Тогда чего разлёгся⁈ Давай помогай! Я же чувствую, что с тобой всё в порядке! — фей опирается ручками на коленки, чтобы перевести дыхание. — Я, знаешь ли, зарядку на сегодня не заказывал.

— А что ты делаешь? — спрашиваю не без интереса.

— Как что? Тебе деньги не нужны? Мне вот нужны, — фей брезгливо оттягивает полу тоги. — Ты посмотри во что моя одежда превратилась! Да и перекусить не помешает, а то завтрак в желудке давно закончился. Хоть надолго этого деликатеса и не хватит.

Не сразу понимаю, о чем говорит фей. Подхожу к камням, куда он постоянно бегает, и вижу горку аккуратно нарезанных нежно-розовых кусочков. Поднимаю один. Выглядит довольно съедобным.

— Мы их прямо так есть будем? — спрашиваю на всякий случай.

— Если хочешь навсегда остаться тут, ешь. А я пожарю, — ухмыляется фей и садится под ближайшее дерево. — Ну, а что? Место красивое. Посетители каждый год новые. Скучно под ивами не будет.

— Шутник, — ухмыляюсь. — Мог бы просто сказать, что без обработки несъедобно. Чего развёл-то? Да и куда ты спешишь-то так?

— Дальше сам. — Фей глубоко вздыхает и вытягивает ноги. — Тебе будет попроще набить холодильник. Я слышал про такого монстра, к нам на кухню иногда его щупальца попадают. Если их не бросить в ближайшие четверть часа на лед, то все, что не обработано или не положено в холод, просто пропадёт. И не беспокойся, теперь это место совершенно безопасно, я чувствую. Так что можешь спокойно заходить в воду. А я пока эти кусочки пожарю.

— Где дрова возьмём? — осматриваю деревья, но сухих ветвей и листьев, как назло, не вижу.

— Какие дрова? А я тебе на кой? Сколько раз тебе говорить, что феи — лучшие кулинары во вселенной? — мужичок задирает подбородок и закидывает ногу на ногу.

Вот так новость! Но не успеваю я как следует обрадоваться, фей добавляет:

— Правда, я ещё не всем фокусам обучился у матушки, — опускает голову и водит пальцем по земле. — Умею только разогревать и поджаривать, — поднимает взгляд. — Но делаю это в лучшем виде!

Так и знал, что где-то кроется подвох. Через несколько минут становится ясно, что фей еще и несколько оптимистичен, когда говорит об идеальной прожарке.

Мужичок кладёт руки на небольшой плоский камень. Буквально через пару десятков секунд на нём уже шипит вода. Феофан быстро бросает кусочки щупалец на импровизированную сковородку.

Я же, как раз, пока он готовит, достаю из озера несколько длинных кусков монстра и почти набиваю сундучок.

Снова сажусь к фею. Есть чего-то очень хочется, скорее всего от переживаний, или просто время подошло, не знаю. Один кусочек у повара практически превращается в уголёк, а второй по-прежнему отдаёт сырой водой. Его, пожалуй, есть не буду. Выбора особого нет, поэтому пробую, что дают.

Нет, это не съедобно.

— Почти как у матушки! Скажи, вкусно? — обращается ко мне фей и незаметно откладывает свой кусок в сторону.

— Очень, — сдержанно отвечаю я, чтобы не обидеть Феофана. — Но если бы к нему еще соус какой-нибудь солёный…

— Так есть у меня соус! — Феофан быстро вытягивает из-под тоги поясную сумку и запускает туда руки по локоть. Вытягивает оттуда небольшую посуду с чёрным соусом. Как она туда поместилась — непонятно. Но на ум приходит фраза, сказанная глубоким голосом: «Это Магия, Гарри!». Кто этот Гарри, и причем тут совы я не понимаю. Точнее, не помню. Но пусть. Это Магия, Витя.

Хм, какой-то знакомый запах. Слегка макаю пережаренное щупальце в эту жижу. Откусываю. А съедобно. Не сказать бы, что очень вкусно, но вполне съедобно.

— Так, Феофан, ножик дашь?

— У меня нет! А тебе зачем? — нелогично уточняет фей.

— Да вот эти две палочки срезать. — Показываю на два прутика рядом с камнями.

— На! — тут же протягивает фей мне срезанные палочки. — А зачем тебе они?

— Ну смотри, так-то ты идеальный повар, вот только сковородка тебя подводит. — Показываю на горячий камень. Ерунду, конечно, говорю, но пробовать готовку фея чего-то больше не хочется. — Видишь, камень нагревается неравномерно, поэтому так странно и прожариваются кусочки. Давай, ты будешь следить за камнем, а я палочками попереворачиваю кусочки еды. Просто чуть-чуть помогу.

— Точно! Сковородка виновата! А я-то все думаю… — Фей радуется простому объяснению. — Ты это хорошо придумал! Давай!

Быстро обжариваю кусочки щупалец. С фейским соусом это даже почти вкусно. Более того, получаю второе дыхание. С каждым кусочком у меня появляется все больше сил — я восстанавливаюсь на глазах.

— Странная еда! — смотрю на очередной кусочек. — Я быстрее прихожу в норму, что ли?

— Ещё бы, это ж вроде местный деликатес — я его сразу узнаю. На кухне часто встречал — он для магов полезный. Вроде помогает восстанавливаться после серьезных трат. Может и отсюда привозят, — улыбается фей. Правда, недолго. Бросает взгляд на суп из осьминога в озере и тут же отворачивается. — Только теперь и не знаю, может больше привозить не будут.

Быстро дожевываю куски так называемого деликатеса и проверяю наполненность сундучка.

— Закинь в холодильник ещё несколько штук и пойдём, — тихо предостерегает фей. — Не стоит тут надолго оставаться, а то мало ли, местные нас тут заметят, вопросы начнут задавать… Что с озером? Что с животиной? Да и зачем нам сейчас новые знакомства? Тревожно что-то мне.

В этот раз я решаю к нему прислушаться.

Холодильник почти полон, но еще несколько кусочков щупалец туда я все же утрамбовываю. Все-таки, по словам моего попутчика, щупальца можно обменять на деньги или одежду. Да и нормально поесть потом тоже не помешает. Деликатес, действительно, будто испаряется изо рта и желудка. Даже привкуса не оставляет — только силы.

Смотрю на битком набитый сундучок и представляю, как потащу его сейчас до ближайшего посёлка. Но ошибаюсь. Артефакт неожиданно, даже полный, почти ничего не весит. Удобно, что уж тут.

Рубашка и штаны на мне успевают почти высохнуть, так что к людям я выйду во вполне себе приемлемом виде, и это хорошо.

— Часа за три дойдём, если тормозить не будешь, — правильно понимает мой взгляд фей.

Сажаю мужичка в переноску. Так как идти далеко, то проще будет, если я его все же понесу, благо, он всё такой же невесомый.

Фей прикидывает примерное нахождение поселка и показывает пальцем в сторону еле заметной тропинки. Не переспрашиваю. После истории с щупальцами, решаю довериться — он всё-таки в этом мире местный.

Фей мирно сопит в переноске, а я иду по тропинке и наслаждаюсь дорогой. Как только редеет лес, вдали синей дымкой виднеются горы. Тропинка тоже вливается в вымощенную камнем дорогу. И идти сразу становится намного легче. А после густого леса, меня встречает огромное пшеничное поле. Золотистые колосья наклоняются под тяжестью созревших зёрен. Интересно, почему их никто не убирает? Пшеница ведь точно уже созрела, а поле — тоже не само выросло.

Синий диск второго светила встаёт в зенит. Фиолетовые тени почти полностью исчезают. Иду и не сразу замечаю плывущий навстречу силуэт со стороны поля.

— Здравствуй, гость добрый! Отдохнуть не желаешь? Шанежки* подошли, молоко свежее, только сегодня из-под коровы, — приветствует меня девушка. Её золотистые волосы заплетены в косу и отливают медовым цветом на солнце. Девушка приятная, с мягкими чертами лица и румянцем. А голубые глаза смотрят с дружелюбным интересом. В руках девчонка держит большую плетёную корзинку с крышкой.

Колосья расступаются, пропуская вперёд красавицу. Светлое ситцевое платье с длинными рукавами развевается на ветру.

«Хороша, » — Отдаю должное барышне про себя. Да и отказываться от приглашения не тороплюсь — одними щупальцами сыт не будешь.

— Дорога-то дальняя, устал поди? — Девушка приглашает к себе в пшеницу.

Я просто радуюсь такому гостеприимству. Вот с чего нужно начинать знакомство, а не с пещер, крокодилов и щупалец!

*шанежки — круглая дрожжевая выпечка, напоминающая открытые пирожки, подобие лепешек из дрожжевого или песочного теста.