Китано

Глава 12. Ловушка

Ночь с субботы на воскресенье выдалась тяжёлой. Так бывает после обжорства, даже если оно измеряется не в поглощённых калориях, а в… в чём можно измерить энергию страха? В страхориях? И если в первом случае помогает активированный уголь, то в моём — медитация.

Не то, что она помогла отделить поглощённую энергию от эмоций страха и ужаса, утрамбовать её в ядро, а эмоциональный мусор рассеять по ауре, сделав её ещё чернее. Нет, с этим отлично справилась автоматическая функция моего нового тела. Но медитация помогла увидеть проблему.

Знаете историю про индейца Зоркий глаз, которого посадили в тюрьму, и он на третьи сутки заключения смог увидеть, что в его камере не хватает одной стены? В сравнении с собой я понимаю, насколько он гениален. Мне потребовалось гораздо больше времени, чтобы увидеть очевидное.

Грубо говоря, если назвать энергию, собираемую в ядре просто энергией, то аура — это информация, находящаяся в поле тонких энергий. Их даже ощутить не получается, только увидеть. У обычных людей в виде разноцветных светящихся фигур в виде яиц, а у меня в виде чёрного тумана. И теперь, после поглощения такого количества страхориев, в медитации в нём проглядываются более плотные тени.

Аура, по крайней мере моя, подчиняется мысленным приказам. Я могу сформировать из неё одно или несколько щупалец, направить в них энергию из ядра, и они обретут если не материальную, то энергетическую плотность. Но щупальца, это ведь ещё не всё. Что будет, если я ухну всю накопленную энергию в ауру? Логично, что то, что в ней скрывается, воплотится полностью. И через час вглядывания в собственную тьму я, наконец, увидел свой будущий облик.

Помните боевых осьминогов из Матрицы? Вот примерно то же самое, только чёрное и с челюстями поглощённого мной удильщика. Короче, зубы… нет ЗУБЫ, щупальца и пара святящихся глаз. Причём их свет один в один как у того ядра удильщика — посмотришь в них, и вид чёрной зубастой каракатицы уже кажется милым, а танец её щупалец весьма умиротворяющим зрелищем.

И это проблема.

Потому что облик постоянен. Я могу его мысленно изменять, но как только перестаю держать мысленный образ, он снова возвращается к этому симбиозу лангольеров Стивена Кинга и фантазий Лавкрафта. Причём стоит посмотреть в глаза, и неприятие этого облика уменьшается с каждой секундой. Похоже, я, то есть моя астральная тень, унаследовала от удильщика не только зубы.

А теперь подумаем о будущем, в котором я планировал использовать энергию ядра для реинкарнации. Вот только что-то мне очень сильно подсказывает, что в данном случае отделить мух от котлет не выйдет. И как только я задействую собранную энергию для перехода души в другой мир, то эта самая душа сразу отрастит зубы и тентакли.

Я уже это делал, знаю, о чём говорю. Да что там, наверно я и в этот мир пришёл в том виде, только тогда у меня ещё было гуманоидное тело. А можно ли будет переродиться человеком с душой, похожей на внука Ктулху, я не уверен. И совсем не хочется это проверять.

И что теперь делать?

Нужно подумать. Только сначала избавиться от влияния чёрной ауры. Что-то я сомневаюсь, что она никак не влияет на мои мысли. Ещё пару часов медитации на эту черноту, и я могу решить, что стать первым ситхом в этой галактике не такая плохая идея.

Будучи энергетической формой информации, ауру легко можно свернуть. Вернее, можно согнать всю черноту в один чёрный, как сингулярность, шар, размером с апельсин и повесить его за левым плечом. Почему-то чувствую, что там ему самое место.

Аура очистилась. По моим стандартам очистилась. А так она стала просто серой.

О, мысли тоже пришли в норму. И сразу вижу три решения.

Первое — создать тульпу*. Разделиться на мистера Джекила и Хайда. Сбросить всё чёрное на Хайда и запереть его в Чёрном вигваме*, то есть в моём случае, в Лимбе. Как это сделать, пока не знаю, но Дейл Бартоломью Купер* тоже не знал, но это его не остановило.

Плюсы данного плана… не вижу.

Минусы: та история с Хайдом закончилась плохо. Для обоих личностей. Второй минус — даже если мне удастся загнать тульпу в Лимб, не известно, что будет со мной в случае его смерти там. Также и в случае если он там отожрётся и превратится в настоящего дьявола.

Нет, это не наш путь.

Второй способ. Метод Алукарда. Запечатать свой шар тьмы печатью и не использовать без крайней необходимости.

Плюсы: я смогу жить обычной жизнью. Ну, насколько она может быть обычной для человека, способного поглощать чужие страхи. Но если я не буду специально никого пугать… или ограничусь безобидными розыгрышами, то буду жить так же, как жил бы изначальный Китано.

Второй плюс — если наступит какой-нибудь локальный апокалипсис, я всегда смогу пафосно воскликнуть: снятие печати!

Третий плюс — чтобы поставить печать, мне не нужно искать никого из клана Узумаки. Достаточно чёткого мысленного приказа. Который, будучи подкреплённым небольшим количеством энергии, будет держать тёмную ауру под замком.

Нет, раньше я такого не делал, но судя по тому, что я примерно заранее знаю, на что способен в манипуляциях с аурой, и потом всё происходит как я и хотел, то проблем быть не должно.

Минусы… он один, но большой. Я не решаю проблему, а только откладываю её на будущее.

Третий способ — полностью отказаться от своих способностей. Использовать всю накопленную энергию для очищения ауры, и, если получится, заблокировать способность к поглощению энергии.

Плюсы… он один. Я стану обычным человеком и смогу рассчитывать на нормальную реинкарнацию. Ну потеряю я память, и что? Это лучше, чем превратиться в демонического монстра. Кстати, почему я раньше не подумал, что концентрирую энергию в ядре как обычный монстр ил Лимба? Это же так очевидно!

Минусы: первый — кроме собственной веры в реинкарнацию мне её никто не гарантирует, и я снова могу оказаться в Лимбе. Даже если примкну к какой-нибудь религии, то стоит один раз ошибиться и будет как в той серии Южного Парка, когда умершие верующие выяснили, что в рай попадают одни мормоны. А остальные не угадали и идут лесом, то есть в ад.

Второй минус — в этом мире существует мистика и сверхспособности. Я точно знаю о существовании, по крайней мере, одного призрака в этом городе. Даже знаю, как его найти. Возможно, этим следует заняться до того, как я познакомлюсь с ним по сюжету. И кроме сверхъестественных способностей Китано, есть ещё способности его отца.

А если отбросить их как семейную мутацию, то остаётся ещё та президент фотокружка из соседней школы. Она, никогда не занимавшаяся боевыми искусствами и ничем другим для развития своих способностей, смогла, вернее, сможет в будущем вступить в бой с Китано на его уровне скорости. Для обычного человека двигаться так быстро, что его образ размывается в воздухе не просто затруднительно, а невозможно. Значит, она обладает какой-то способностью к использованию своей внутренней энергии. Как Китано, но только никого не пугая.

И вот если я заблокирую свои способности, то местная культивация** для меня будет закрыта. А это единственный оставшийся мне способ собрать энергию для перерождения без потери памяти.

Значит, выбор очевиден. Для начала нужна блокировка печатью. А потом поиск возможностей к самосовершенствованию. Ну а если не получится, то всегда останется запасной выход. Чистка ауры, полная блокировка и вера в реинкарнацию. Ибо кроме веры в этом варианте мне ничего не останется.

Вхожу в медитацию, концентрируюсь на чёрном шаре, подтягиваю чуток энергии из ядра, обволакиваю ей оболочку шара и концентрируюсь на запирающем намерении.

НАЛОЖЕНИЕ ПЕЧАТИ!

— Эй, вы слышали, что стало с парком Сокю? — по дороге в Хекикуу один ученик догнал трёх своих одноклассников.

— Ага, — кивнул один из них. — Сегодня я немного опаздывал и пошёл в школу через него. Там больше нет ни одного человека из других школ!

— Раньше, — поведал второй, — мне приходилось делать большой крюк вокруг парка. Теперь будет проще.

— Эти гады отбирали у меня деньги пять раз! — пожаловался третий.

— Ха-ха, — посмеялись остальные, — нечего было там ходить! Но теперь будет лучше. Здорово, что они свалили.

Вокруг говорили о том же.

— Ты слышала?

— О парке Сокю? Я так рада!

— Каждый раз, когда я их видел, так и хотел сказать: валите в свои школы!

— Ха-ха-ха…

— Да это просто отлично!

— Но кто же их прогнал?

— Хе-хе, — посмеивался про себя Курода шествуя с высокомерным видом завышенного до небес Чувства Собственной Важности по аллее школьного парка.

— Курода-сан, — обратился к нему Оошита, — почему Китано-сан не хочет, чтобы мы рассказали всем, кто очистил парк Сокю?

— Потому что, — с видом мудреца, изрекающего тайное знание простым смертным, поднял вверх указательный палец Курода, — таково первое правило Бойцовского клуба!

— Мы помним, — не выдерживает Токияма, — просто не понимаем, почему вы так довольны этим?

— Глупцы… — сокрушённо вздыхает экс-защитник Хекикуу. — Настоящий мужчина никогда не хвалится о своих делах! Настоящий герой ведь никогда не назовёт сам себя героем? Верно я говорю?

— Ну, если подумать…

— Наверно…

— Так что ни слова об этом, пока они сами не догадаются!

«Но так хочется сказать, — думает Курода. — Скорей бы они догадались!»

— Как думаешь, кто это сделал? — спрашивает одна ученица другую.

— Это, наверно, какой-то очень хороший человек! — не задумываясь отвечает та.

Курода расправляет плечи и идёт прямо к ним. Девушки удивлённо — пренебрежительно зыркнули на него, отвернулись и пошли, продолжая обсуждение.

— На самом деле, кто это мог быть?

— Кто-то с сердцем ангела!

— Как-то странно, — заметил Оошита, и Токияма с ним полностью согласился.

— Наверно эти девки, тупые как пробки! — объяснил им происходящее Курода.

Тем временем мимо них проходила ещё три девицы.

— Вы слышали о парке Сокю?

— Ага!

— Я тоже!

— А кто это сделал?

— Да всё же ясно! Кто же ещё, кроме председателя совета?!

— Точно! Это был Суда-сэмпай!

— Учителя такого бы никогда не сделали!

— В таких вещах положиться можно лишь на ученический совет!

— И все знают, как Суда-сэмпай заботится о младших!

— Какого хрена вы несёте! — не выдерживает Курода, нависая над тремя первоклассницами. — Не притворяйтесь, будто не знаете, что произошло!

— А? Простите!

— Извините!

— У нас нет денег!

— Ладно, чёрт возьми, я скажу! А теперь слушайте внима… куда вы меня тащите?!

Куроду подхватили под руки Оошита и Токияма и изо всех сил тащили в сторону.

— Первое правило, Курода-сан! — шипел Оошита.

— Китано-сан будет не доволен, если вы нарушите сразу два правила! — вторил ему Токияма.

— Что тут происходит? — перед сдерживаемым Куродой, будто защищая от него учениц, возник президент школьного совета.

— Уже ничего, — буркнул Курода.

— В самом деле? — сделал удивлённые глаза Суда. — Такие как ты, всегда причиняют ученикам неприятности. Такие же недавно заполняли соседний парк!

— Да, Суда, — вокруг немедленно образовалась поддержка первого популиста школы, а может, и всего города.

— Клёво! Давай, мужик!

— Здорово!

— Суда-сэмпай, это же вы прогнали всех хулиганов из парка Сокю?

— Что правда? Это он?

— Вы выгнали их всех сами?

— Просто невероятно!

— Ну, я не хотел об этом говорить, — Суда с улыбкой пригладил волосы на затылке, — вышло бы так, словно я хвастаюсь. Но вы, ребята, похоже, обо всём догадались.

Курода подавился воздухом.

— Так это сделал он!

— Этого и следовало ожидать от председателя совета!

— Спасибо Суда-сэмпай!

— Вы круче всех!

Курода покраснел, пошёл пятнами и вырвался из ослабевших рук своих подручных. В отличие от него, Оошиту с Токиямой откровения Суды привели в шок, а не в ярость.

— А ну, секундочку! Слушайте все! Это не он… — Курода резко заткнулся.

На его плечо опустилась тяжёлая рука, и тихий вкрадчивый голос спросил, — Ты чего бузишь?

— Китано-сан, — обернулся ко мне Курода, — он, — тыкает пальцем в Суду, — говорит, что это он очистил парк Сокю!

— Ну раз он так говорит, — смотрю в предельно честное лицо с широко открытыми, правдивыми глазами официального лидера школы, — значит, так оно и есть.

Улыбаюсь Суде, отчего он немного вздрогнул. Но только немного, ибо с почищенной аурой, я произвожу только естественное впечатление хорошо социализированного психопата. Или высокоактивного социопата.

Мне это нравится. Естественный страх в фоновом режиме рассеивается в ауре, а его энергия понемногу укрепляет тело. Кстати, надо будет проследить, будет ли меняться цвет ауры. Китано-то жил, не чернея всё это время. Возможно, то, что приходит естественным путём, куда-то рассеивается? Но сейчас не время об этом думать.

— Ты же не думаешь, — продолжаю обращаться к Куроде, выдержав небольшую паузу, — что наш школьный председатель, а это на минуточку, очень важная первая строчка в резюме любого будущего политика, мог соврать при таком большом количестве свидетелей? Тем самым он бы сразу погубил все возможные пути своей будущей карьеры! Нет, Курода, Суда никак не мог так поступить. А то, что ты ему не веришь, объясняется только тем, что ты не можешь себе представить, каким образом один, пусть и очень честный человек, мог справиться с несколькими десятками хулиганов из парка Сокю.

— Может, вы всем объясните, — поворачиваюсь с новой улыбкой к Суде, — как вам это удалось?

— Я просто с ними поговорил, — объясняет всем Суда, но смотрит только на меня. — Объяснил, как они нехорошо поступают. И они меня поняли.

— Вот! — громко хлопаю в ладоши, — учись, Курода! Это высшая дипломатия. А не это твоё — раз в морду и всё. Нам всем можно поучиться у нашего отважного председателя школьного совета! И знаешь, что мы сделаем? Давай, найдём всех хулиганов из соседних школ, нам-то это будет совсем нетрудно? И спросим у них, что именно в таких простых словах Суды их убедило встать на путь исправления. Или, хотя бы на путь уважения нашей территории. Возможно, Суде, — снова улыбаюсь ему, — и всем остальным нашим соученикам, это тоже будет интересно. Идём, урок скоро начнётся.

— Но… — не знает, как на это реагировать Курода.

— Что, но? У тебя выпускной класс. Тебе тоже стоит побеспокоиться о будущей карьере.

Уходим от продолжившей обсуждать крутость Суды толпы школьников.

— Как же так, Китано-сан, — потерянно спрашивает Курода.

— Ты тщеславный идиот, — говорит идущий со мной рядом Такехиса. — Мог бы уже догадаться, что это часть плана Китано-сана. Который ты чуть не испортил!

— Вот оно… — начинает озвучивать свою мысль Оошита.

— …что! — заканчивает Токияма.

— План? — с надеждой удивляется Курода.

— Теперь Суда наш с потрохами! — объясняет Такехиса. — Верно, Китано-сан?

— Как говорил один пророк, «однозначно!» — киваю я. — Но сейчас нам нужно поговорить о более актуальной теме. Курода… остальных, впрочем, это тоже касается. Так что слушайте внимательно. Итак, Курода, я понял, что тебя совершенно не интересует карьера, но зато очень заботит твоя репутация. Правильно?

— Ну… конечно, да!

— И я могу тебе с этим помочь.

— Правда?!

— Конечно. Я поставил тебе удар за три дня. С репутацией будет подольше, но ты сам должен выбрать, насколько. Есть три варианта репутации крутого бойца. Тебя же интересует именно это?

— Да! — уверенно кивает.

— Первый способ — сделать себе дутую репутацию, которая намного превысит твой боевой потенциал. Его опасность в том, что как только ты встретишь человека, который не знаком с твоей репутацией, то сможешь быстро её потерять. Второй способ — это иметь репутацию, полностью соответствующую своему боевому уровню. Ну а третий, это как с Рёко. Она крутой боец, но её никто всерьёз не воспринимает. Впрочем, это тебе явно не годится.

— Не годится, — соглашается Курода.

— Но каким человеком ты хочешь стать? Быть крутым бойцом или казаться им?

— А можно быть крутым бойцом и иметь ещё более крутую репутацию?

— О, ты хочешь комбинированный способ? Прямо как я люблю. Это можно. Но придётся постараться.

— Я готов! — воспылал Курода.

— Я дам тебе три правила. Будешь их соблюдать, получишь желаемое. Не сможешь, тогда сам будешь виноват. Согласен?

— Хай, Китано-сан!

— Хорошо. Первое правило: не забрасывай тренировки. Повторяй то, чему я тебя научил. Это не займёт много времени, уделяй каждый день по двадцать — тридцать минут на проработку ударов и перемещений в стойке. Плюс бег. Насчёт курения, сам решай. Чем меньше будешь курить, тем лучше будет твой результат. Понял?

Кивает.

— Второе правило: никогда никого не провоцируй на драку. Будь вежлив. Но если вызывают или провоцируют тебя, то ни в коем случае не вступай с ними в перепалку. Сразу бей в челюсть. И добивай, как я учил.

У Куроды отвисла челюсть. Видимо, он представил, как это будет выглядеть.

— Третье правило: никогда никому ничего о себе не рассказывай. Ни о том, какой ты крутой, ни о том, что ты сделал и кого победил! Храни личную историю втайне. Не общайся со своими прошлыми знакомыми, которые считали тебя неудачником. Не позволяй их мыслям формировать твоё будущее. Общайся только с теми, кто тебя уважает. А если кто-то будет навязывать тебе своё общество, смотри правило номер два. Понятно?

— Понятно!

— Врёшь. Ничего тебе непонятно. Но это не обязательно. Просто следуй моим правилам, и результат будет вне зависимости от того, понимаешь ли ты их или нет.

— Но разве понимание не обязательный элемент обучения новому? — не выдерживает Такехиса.

— Если бы было так, то пророки не давали бы простые к запоминанию заповеди. А долго объясняли бы как и почему нужно подставить своему врагу другую щёку. Но их мало бы кто понял. А заповеди легко запомнить. Даже если не следовать им, но, по крайней мере, они позволяют людям знать, что значит поступать хорошо.

— Я запомнил ваши заповеди, Китано-сан! — отрапортовал Курода.

— Нет. Заповеди — это правила для обретения вечной жизни в той религии, к которой они относятся. А это всего лишь правила, которые позволят тебе получить немножко мирской славы. Кстати, ты знаешь, что гордыня — это смертный грех? Нет? Ну ладно. Просто имей в виду, что чем больше твоя гордыня, то есть чем больше ты возвеличиваешь себя в своих глазах, тем хуже будет твоя репутация в глазах других.

— Чёрт, чёрт, чёрт, чёрт! — тихо ругается, идя по коридору в свой кабинет председатель ученического совета Суда.

— Зачем вы соврали?! — причитает Койдэ, его заместитель, с классической внешностью ботаника-отличника: очки плюс низкий рост. Как раз такой, чтобы создавать впечатление высокого роста Суды, хотя рост председателя только чуть выше среднего.

— Он посмел угрожать мне! — Суда входит в кабинет и захлопывает дверь, чуть не прибив Койдэ. — Поспрашивает он, видите ли, хулиганов! Да что он о себе возомнил! Он всего лишь первоклашка!

— Не говорите так, Суда-сэмпай! Все называют его «Ужасным защитником»! и зачем вы всё-таки соврали? Если бы вы этого не сделали, то не оказались бы в такой ситуации!

— Ты не понимаешь? Этот случай с парком просто идеален для меня. Если все решат, что всё так и было, то это повысит мою репутацию!

— Но если Китано-сан скажет, что говорил с хулиганами, которых вы якобы прогнали, и не подтвердит…

— Идиот! Если бы он хотел поймать меня на лжи, то сразу бы сделал это! Из всех его слов явно следовало, что он в курсе, что там произошло на самом деле.

— Тогда получается, что он хочет шантажировать вас?!

— Разумеется. А это значит, что ему от меня что-то нужно. Вот тебе задание, собери всю доступную информацию о нём и его ба… стоп. Помнишь, мне приносили на подпись его заявление о создании Бойцовского клуба?

— Да, потому что директор вам сразу намекнул, что этого делать не стоит и он это никогда не утвердит.

— Вот что ему нужно! Тогда проблема решается просто.

— Но директор же сказал…

— Койдэ, ну, когда ты всё-таки начнёшь думать? Ты просто пойдёшь к Китано и скажешь, что я подпишу его заявку и в ближайшее время постараюсь добиться утверждения директором.

— Но директор не…

— Ох, — Суда делает фейспалм. — Естественно, он не утвердит. Но я же буду стараться? А значит, выполню свою часть сделки!

— Но, когда это поймёт Китано, он всё равно расскажет…

— Ну и что? У людей короткая память. Если пройдёт больше недели, то все забудут, что я говорил. Будут помнить только то, что я очистил для них парк. И тогда, чтобы Китано не сказал, это будет уже не важно. Интерес к этой теме угаснет, и его никто не будет слушать. Кроме того, факт очистки парка будет всегда на моей стороне. А если он попытается потом это опровергнуть, то будет выглядеть жалким завистником. Мне ведь не составит труда так его показать. Так что, мой первый помощник, отправляйся к Китано и узнай, что он хочет.

— Но мы же уже знаем это?

— Ну и что? Он должен озвучить просьбу и тогда будет выступать как проситель. Со слабой позиции в переговорах. Когда он скажет, что хочет от нас, скажи, что передашь мне и в ближайшее время мы с ним свяжемся. Это поможет выиграть ещё два-три дня.

— А если потом он решит отыграться на мне? — заробел мелкий ботаник.

— Я же председатель школьного совета! Если он тебя хоть пальцем тронет, я мгновенно устрою ему исключение из школы. И что-то мне подсказывает, что директор всецело меня поддержит!

_________

* Дейл Бартоломью Купер — специальный агент ФБР, член секретного проекта «Синяя роза», созданного для расследования дел с участием тульп — искусственных людей, созданных воображением по тибетской методике. В ходе расследования угодил в Чёрный вигвам — место, в котором чёрные маги творили истинное зло ради истинного зла и провёл там 25 лет. Его историю можно узнать, посмотрев три сезона Твин Пикс.

** Культивация — это неправильный английский перевод китайского слова сюлянь. Более точный перевод — самосовершенствование. В даосизме самосовершенствование идёт до обретения Дао, а в буддизме — до достижения состояния Будды. Христианские священники принижают буддизм, говоря, что Будда — это человек, пусть и достигший просветления, но всё равно, человек. Но суть в том, что в буддийских и даосских школах совершенствования человек может усовершенствоваться и стать Просветлённым. На самом деле в христианстве то же самое, просто они просветлённых называют святыми.