КОМ-6 (Казачий Особый Механизированный, часть 6)

05. КАК СНЕГ НА ГОЛОВУ

И ЭТО ЕЩЁ НЕ ВСЁ

Германцы разом поджали губы — не такой, видать, реакции от меня ожидали. Развернулись кругом, как на плацу, и ушагали в свою дверь.

— Господа, вы готовы? — из портала явился ещё один государев помощник, увидел, какие мы на фоне стресса-то славные, и осуждающе покачал головой. Ничего, впрочем, кроме: — Пожалуйте, ваша светлость — не сказал.

Я опять не понял, что это про меня, и несколько сконфузился, когда тот уточнил:

— Илья Алексеевич, государь ждёт.

Ядрёна колупайка, как неловко-то вышло!

Я зашарил по карманам… А «запаски»-то моей нет!

— Это ищете? — помощник протянул мне протрезвинку. Обычную, аптечную, но всё же это — лучше, чем ничего.

— Премного благодарен! — я махом закинул микстурку в рот и оправил мундир. — Я готов.

Государь ожидал меня, прохаживаясь по кабинету. Его, кажется, развлекала вся эта ситуация.

— Ну что там, Коршун, дай-ка глянуть…

Я протянул ему грамоты.

Андрей Фёдорович прочитал и громогласно захохотал:

— Ну дойчи! Ну жлобы! Нашли-таки кому это недоразумение впарить!

— За него, поди, ещё и налог платить придётся, — вслух подумал я.

— А как же! Там твои казачьи вольности рояля не играют! Но не дать не могли. Очень уж сильное впечатление твоя синезубая улыбка на Вильгельма произвела! — Государь отсмеялся и вернул мне бумаги. — А если серьёзно, Илья Алексеич, то Российская империя поддерживает межгосударственное соглашение о взаимном признании титулов. Так что и на территории нашего государства ты теперь тоже герцог. Поздравляю, ваша светлость!

— Спасибо, ваше величество, — ответил я растерянно. По-честности, чувствовал я себя самым глупым образом. Мне до сих пор казалось, что вся эта сцена с кайзером — розыгрыш какой-то. Ну, помог я своему государю германского до белого каления довести — но герцогство?..

— Что? — снова засмеялся император. — Не ожидал?

— Как на духу — вообще не ожидал, государь! Чего мне теперь с этим герцогством делать-то?

— Ну как же! На приёмы ходить, балы устраивать… — Андрей Фёдорович полюбовался на мою перекошенную физиономию и хлопнул меня по плечу: — Да шучу я, шучу! Нет, можешь устраивать, если таковое желание образуется. Но не обязан. Служи как служил, верой и правдой, очень это у тебя занимательно получается. А чтоб германцев ещё раз по носу щёлкнуть, мы тебе тоже наследный надел определим. — Он протянул руку, и из воздуха образовалась аккуратная папочка. — И чего тут?

Государь спросил явно не меня, и… тут я медвежьим слухом различил, что некто очень тихо, буквально за гранью шёпота, делает ему доклад:

— Три варианта подобрали, Ваше величество. Все, как вы просили, единично заселённые или вовсе пустынные. На Дальнем Востоке, с выходом к морю, перспектива морского промысла, обширный лесной массив. Горный Алтай. Тут скотоводство подойдёт, зимой, как ныне модно становится, простор для туристического направления, популярное развлечение — лыжные спуски, да и летом исключительно красивые места. И третий — Иркутская губерния, от городка Братска чуть в сторону. Глухая тайга, населения нет. Однако же Кириллом Фёдоровичем обнаружено весьма перспективное железорудное месторождение.

Интересно-интересно! Если Великий князь обнаружил залежи руды… Не ногами же он там ходил, верно? Скорее всего, при пролёте. А, значит, с большого расстояния! А раз с большого — по-любому, немалых размеров месторождение будет!

Государь раскрыл папку на столе, перебрал немногие листы и спросил меня хитро:

— Слышал?

— Слышал, Ваше величество! Как медведю не слыхать.

— А раз слышал, — он усмехнулся, — говори, который кусок выбираешь?

Тут я слегка набрался наглости:

— Ваше величество, а можно на карте посмотреть?

Любопытно, всё же. Нет, туристическими горками я вряд ли буду заниматься, но поглазеть интересно.

— Смотри, — государь сделал приглашающий жест.

Три сопроводительных бумаги, в которых было прописано практически то же, что невидимый помощник обсказал, только более подробно. Несколько фотографий. И три карты.

— Что скажешь? — спросил Андрей Фёдорович.

— Скажу, что русский государь куда щедрее германского! — обалдело выдохнул я.

— Все нравятся?

— Все хороши, чего уж тут лукавить. И места красивы!

— Красивы да дики, — возразил император. — И землю я тебе даровать хочу прежде всего, чтоб на ней люди появились, чтоб забурлила жизнь. И чтобы пользу они начали приносить государству Российскому. Отчего-то я думаю, что у тебя получится. — Он прошёлся по кабинету. — Вложений поначалу земелька потребует, это дело ясное. На ссуду двадцатилетнюю можешь рассчитывать, это дам. Но чтоб за двадцать лет всё развернулось и заиграло! — Теперь он смотрел на меня требовательно. — Ну, что думаешь?

— Что сказать… Со скотиной особых проблем не предвижу. Да и рыбкой дальневосточной людей кормить — дело хорошее. Однако, как человек военный, полагаю, что изрядно наша армия чувствует потребность в железе. Поэтому выберу я третий вариант.

— А справишься? Он ведь и самый сложный.

— Сам я, конечно, с усам, да по другой части. Но знаю, к кому за помощью обратиться. Думаю, сдюжу.

— Вот не сомневался я в тебе, Коршун! — из воздуха появился новый гербовый лист и письменный прибор. Государь поставил размашистую роспись и приложил печать. — Владей! И благодарю тебя за службу!

— Служу царю и отечеству! — гаркнул я. Насколько это было возможно тихо гаркнул.

— Вижу, работаешь над собой, — похвалил Андрей Фёдорович, лично собрал со стола папки и вручил мне. — Супругу не хочешь обрадовать? Насколько я слышал, двое суток отдыха ещё у тебя.

— А можно?

— Отчего ж нет? Для хорошего человека. Только назад — не обессудь — утром скорый курьер через Новосибирск следует. На нём помчишь.

— В десять часов, — тихо сказали над ухом. И…

НЕОЖИДАННАЯ ПОБЫВКА

Воздух вокруг меня как будто загустел, а в следующий момент я выпал на лужайку рядом с нашим домиком в университетском преподавательском городке. Стоял летний солнечный день, и все наши барышни совершали послеобеденный моцион, прогуливаясь в сопровождении нянь и детишек. Первой меня увидела Дарья, что-то живо рассказывающая остальным. Осеклась на полуслове да так и замерла с раскрытым ртом. Её реакцию мгновенно заметили и первым делом подумали о чём? Об опасности, конечно! Вокруг засияла сдвоенная ледяная защита Маши с Соней, замелькали кружащиеся сосульки. Момент всё длился и длился, девчонки оборачивались и всё никак не могли довернуться, время как будто загустело.

И тут она увидела меня! И как побежала!

Всё разом ускорилось, маленький (и очень мягкий) вихрь врезался в меня, я подхватил её на руки и начал целовать-целовать! А уж потом, слегка отстранившись, сказал:

— Ну, здравствуй, ваша светлость!

— Это что ещё за галантности? — хихикнула Серафима.

— Это, дорогая супруга, теперь официальное к тебе обращение.

— Как это? — не поняла она.

Зато Дарья, уже получавшая с Серго подобные папочки по поводу выделения в новый род, сразу всё поняла. И запищала пронзительно, как это умеют делать только девчонки:

— Серафима-а-а! Илюшка-а-а-а! Поздравляю-ю-ю-ю!

Маша с Соней захлопали в ладоши и принялись нас обнимать, Марта тоже, правда лицо у неё было с таким выражением: 'я пока ничего не понимаю, но своевременно нам всё объяснят.

— А с чем поздравляемся? Скажите уже мне! — потребовала Серафима

— «Ваша светлость» — это же светлейшая княгиня? — Соня вдруг остановилась. — Но так же не бывает? Это наследный титул. Его могут даровать, но только князю, да? — она вопросительно посмотрела на сестру.

— Да, — согласилась Маша. — Может быть, «ваше сиятельство»? Ты не путаешь, Илюш?

— Нет! — я перехватил супругу за руку и поцеловал нежные пальчики. — Моя герцогиня!

— Илья! — Даша от нетерпения начала подпрыгивать. — В Российской империи уже двести лет титулами герцогов не жалуют!

— А в Германской — жалуют! — подмигнул я.

— Я сейчас умру от люботытства! — это Маша и Соня выкрикнули хором, вцепившись в меня с двух сторон.

— Предлагаю сесть вон там, в беседке, — почти уравновешенно сказала Марта, — и Илья Алексеевич всё нам объяснит.

— Там ветер листочки унесёт, — испугалась Серафима. — Пойдёмте в дом.

В доме я последовательно разложил все бумаги — на титул, на то смешное герцогство, на мой новый сибирский надел…

— Господи… — Сима начала обмахиваться пустой папкой, — что-то мне аж дурно…

— Одну минуту! — Марта исчезла в направлении кухни и почти сразу появилась с подносом, уставленным чашечками, окружающими большой пузатый чайник. — Как знала, что пригодится, заварила с утра. Давайте пока документы приберём и спокойно выпьем по чашечке.

— Успокоительное? — деловито спросила Даша принюхиваясь к аромату чая.

— Да, пейте смело, это всем можно.

— Да, Марфуша, не знал, даже предположить не мог, что окажусь дома, так что без приветов, но муж твой жив-здоров, героически воюет.

— Благодарю вас, ваша светлость! — вот что значит «орднунг»!

— Ты давай-ка брось это дурное занятие! Дома меня ещё не навеличивали!

— Положено, — упрямо сложила ручки она.

— На людях — как хочешь. А дома прошу по имени. Приказываю, если хочешь.

— Хорошо, Илья Алексеевич, — хоть маленько да на своём всё равно настоит! И чашечку мне двигает: — Выпейте вот чайку, вам тоже полезно будет.

Кого-то она мне напоминает.

Маманю.

Ах, точно! Её школа!

— Девчонки! — Даша хлопнула в ладоши. — Мальчишек разыграем!

— А они где? На фронт ещё не умчали?

— Тут по-разному, — Маша слегка сморщила носик. — Дашков, я слышала, сразу пошёл. Есения тоже где-то в медсанбате. А наши последний экзамен сегодня сдают. Да и вообще… Петю с Ваней отпускать не хотят. Под предлогом защиты нас с Соней, драгоценных. Серго рвётся. Но это ж придётся в другой экипаж, опять три месяца учебки, слаживание…

— А вы… — я посмотрел на Соню и понял вдруг, что она заметно округлилась. Соня поймала мой взгляд и слегка покраснела:

— Говорят, всё равно неизвестно, вдруг пророчество не так вывернется? — пояснила она, мило стесняясь. — Вдруг великий маг родится у меня?

— Или родится не первым ребёнком, а вторым! — громко раздался из прихожей голос Петра.

— Или вообще родится не у нас! — сердито поддакнул ему Сокол.

— Прячьте-прячьте! — одними губами закричала Даша, выпучивая глаза, и сама же бросилась первая собирать со стола папки. Серафима быстро схватила стопку и сунула под стол, на колени, прикрыв скатертью.

Понятно, что когда три весёлых князя вошли в столовую, все барышни сидели, неестественно замерев и имея довольно ненатуральный вид.

— А чего это вы?.. — начал Серго и тут увидел меня! Все они увидели! И хором заорали:

— Илюха!!!

Подскочили, три лося, и давай по плечам хлопать, орать:

— Ты как⁈ На сколько⁈ Хаген где⁈ — и всё такое прочее.

— Господа! — чопорно сказала Соня. — Вы как неприлично себя ведёте в присутствии его светлости!

Все трое сразу прекратили шалман, закрутили головами.

— Что за шутки! — воскликнул Петя.

— Я уж думал, что профессор зашёл! — вторым голосом завёл Серго.

— А я — что дядя Смолянинов приехал! — Иван укоризненно посмотрел на Соню. — А у него дурная привычка прикидываться мебелью, а потом часами вас отчитывать за неподобающее поведение! Надо и совесть иметь.

Я стряхнул с рукава кителя несуществующие мусоринки и оглядел троицу суровым взглядом:

— Надо взять привычку Ваниного дядюшки на вооружение. Или вы, шалопаи, не способны при встрече отличить его светость? — и приосанился этак пафосно.

— Так это из-за тебя, морда казачья, я тут стресс переживаю? — возопил Иван и снова полез обниматься. — Ну ты шутник!

Обнял я его, конечно, от души, но после заметил:

— И ничего не шутник! Дорогая супруга — предъяви.

Сима выложила на стол папочки.

— Это, извольте видеть, господа — грамота от кайзера Великой Германской империи Вильгельма Десятого, государя Баварии, Пруссии, Верхней Саксонии — и прочая, и прочая — о жаловании Коршунову Илье Алексеевичу титула герцога.

— Спасибо, — внезапно сказала Мария, — теперь я представляю, какое у меня было обалдевшее лицо.

Серго клацнул челюстью:

— Так! Дальше что там у тебя, давай всё показывай!

— Это — грамотка на жалование наследных земель в Германмской империи. С замком, не хухры-мухры!

— Там замок-то, смех один, — скромно махнула ручкой Серафима.

— А сам факт! — возразил Петя. — А третья?

— А с третьей я буду подробно разговаривать с четой Багратионов-Уральских, потому как опыт у вас есть в таких делах, ребята. И мне нужен ваш совет, а, возможно, и участие, приятное для обеих сторон.

— А что там? — Дарья немедленно оживилась. Всё же сильна в ней промышленная жилка! — Я мельком только посмотрела!

— Там, Дашенька, железорудное месторождение, которое Ванин папенька умудрился в нехоженой тайге почуять. Как? Я подозреваю, что с дирижабля.

Все уставились на Ивана. Он помолчал, слегка нахмурившись, да и сказал:

— Обсуждение сего вопроса, господа и дамы, вводит нас в область государственной тайны. Прошу вас более нигде этой темы не поднимать.

Значит, прав я. И Дарья, похоже, так подумала, потому что озадаченно спросила:

— Это ж какого размера месторождение?

— Изрядно великое, полагаю. И государь заинтересован в его разработке. Армии нужна сталь, друзья мои. А значит, нужно железо.

Даша обернулась к Серго:

— Дорогой, нужно позвонить в головную управу. Пусть пришлют специалиста. Если ртом хлопать не будут, успеют сюда, пока Илья не отбыл.

— У меня завтра утром явка на курьерский скорый, — предупредил я.

— Значит, должны успеть сегодня. Позвони, Волчок. — Даша вопросительно посмотрела на Ивана: — Можно от вас?

— Конечно, какой вопрос! — он взъерошил волосы и простёр ко мне руку. — Но я не понимаю — ка-а-ак? Коршун, как ты это делаешь⁈ Не то чтоб я собрался превзойти тебя в подвигах… Но это же феноменально!..

— Такова моя планида! — развёл я руками.

И все засмеялись.

А на самом деле — что? Как это выходит? Смех смехом, а хотелось бы чёткости в жизненных вопросах.

Серго побежал звонить, а за ним и все остальные деликатно откланялись. Серафима розовела и приглашала всех непременно быть сегодня на ужин. Хоть и не наша очередь сегодня дружеский кружок у себя принимать — а ради торжественного повода.

— Схожу-ка я в столовую, закажу, чтоб нам набор блюд к вечеру приготовили. Сами никак не успеем, — сказала Марта и тоже испарилась.

— Потрёшь мне спинку? — спросил я жену.

— Может, вечером? — она вдруг застеснялась. И такая милая сделалась, так бы и затискал!

— Может, и вечером. Но сейчас — незамедлительно. Шагом марш в ванную, ваша светлость! Не то я съем тебя прямо здесь.