Крид – Пир костей

Глава 6

— Мы выполнили свою часть сделки, — сказал проводник, остановившись у последних деревьев болота. — Дальше вы пойдёте одни. Путь до северных земель отсюда займёт день, если скакать быстро. Слуги нарушителя не ждут вас с этой стороны.

Виктор кивнул, с благодарностью глядя на странное существо.

— Мы в долгу перед тобой и твоим народом, — сказал он. — Если когда-нибудь вам понадобится помощь…

— Мы знаем, где найти тебя, древний, — ответил проводник с тем, что можно было бы назвать улыбкой, если бы его рептилеподобное лицо могло её выразить. — Дороги тех, кто живёт долго, имеют обыкновение пересекаться снова и снова.

С этими словами существо растворилось в остатках тумана, и Виктор с Велимиром остались одни на краю болота. Перед ними расстилалась холмистая местность, поросшая редким лесом. Вдалеке виднелись более высокие, уже по-настоящему северные возвышенности.

— Теперь куда, господин? — спросил Велимир, вглядываясь в горизонт. — К северным землям Гостомысла, как мы планировали?

Виктор не ответил сразу. Он стоял, погружённый в размышления, ощущая необычную ясность мыслей благодаря воде сердца болота. Теперь, когда непосредственная угроза от слуг Хозяина Даров отступила, он мог спокойно обдумать их положение и дальнейшие планы.

Идея отправиться к Гостомыслу и Стражам казалась разумной, когда они спешно покидали Ладогу. Но теперь Виктор видел в этом решении целый ряд проблем. Во-первых, даже если они успеют добраться до северных земель до полнолуния, нет гарантии, что Стражи смогут или захотят помочь им остановить ритуал в Ладоге. В конце концов, они защищали только свою территорию, и судьба далёкого княжества могла не входить в их интересы.

Во-вторых, Хозяин Даров, очевидно, не собирался так просто отказываться от своих планов. Он отправил слуг следить за болотом, зная, что Виктор может направиться на север. Что мешало ему послать ещё больше своих созданий прямо к поселению Гостомысла? В таком случае Виктор мог невольно привести опасность к своим потенциальным союзникам.

И наконец, было ещё нечто, о чём он раньше не задумывался, слишком поглощённый мыслями о непосредственной угрозе. Что, если Рюрик действительно проведёт ритуал и призовёт Хозяина Даров в этот мир? Чем это обернётся для всех земель, не только для Ладоги? Возможно, бегство было не лучшим решением. Возможно, им следовало остаться и попытаться остановить ритуал, несмотря на риск.

— Господин? — Велимир прервал его размышления. — Ты решил, куда мы направимся?

Виктор глубоко вздохнул, принимая решение.

— Нет, Велимир, — сказал он. — Мы не пойдём к Гостомыслу.

— Но я думал, мы хотели найти Стражей и попросить их помощи, — удивился юноша.

— Я пересмотрел наш план, — объяснил Виктор. — Стражи связаны со своими землями, и маловероятно, что они смогут помочь нам в Ладоге. А приход Хозяина Даров в этот мир затронет не только северные земли, но и всё, что мы знаем.

— Так мы возвращаемся в Ладогу? — спросил Велимир с тревогой. — Чтобы остановить ритуал?

— Нет, — покачал головой Виктор. — В Ладоге нас ждёт ловушка. Рюрик, несомненно, усилил охрану и отдал приказ схватить нас, если мы появимся. А Хозяин Даров наверняка подготовил свои собственные сюрпризы.

— Тогда что же нам делать? — недоумевал Велимир.

Виктор посмотрел на юного дружинника с неожиданной теплотой. Благодаря воде сердца болота, он действительно чувствовал симпатию к этому храброму юноше, который рискнул всем, чтобы последовать за ним.

— Мы направимся на юг, — сказал он решительно. — К Киеву.

— К Киеву? — удивился Велимир. — Но это же… далеко. И как это поможет нам с Рюриком и ритуалом?

— Возможно, никак, — честно признал Виктор. — Но я должен думать не только о сегодняшней угрозе, но и о том, что будет дальше. У меня есть основания полагать, что Хозяин Даров найдёт способ проникнуть в этот мир, если не через Рюрика, то через кого-то другого. И когда это произойдёт, миру понадобятся защитники, знающие, с чем они имеют дело.

Велимир слушал внимательно, пытаясь понять ход мыслей своего наставника.

— А в Киеве… есть такие защитники?

— Нет, но там есть власть и ресурсы, — объяснил Виктор. — Киев — это центр торговли между севером и югом, там собираются купцы и путешественники со всех концов известного мира. Там мы сможем найти информацию, союзников, возможно, даже других, кто знает о Хозяине Даров и способах противостоять ему.

— А что с Мефодием? — спросил Велимир. — Ты говорил, что он мог бы помочь с твоим… состоянием.

Виктор задумался. Монах из Моравии действительно предлагал помощь в избавлении от проклятия бессмертия. Но сейчас, когда благодаря воде сердца болота он снова мог чувствовать хотя бы отголоски эмоций, вопрос о его бессмертии уже не казался столь неотложным.

— Я думаю, что поиски решения моей проблемы могут подождать, — сказал он наконец. — Сейчас есть более важные вещи. Если Хозяин Даров действительно прорвётся в этот мир, мне понадобятся все мои силы и опыт, чтобы противостоять ему. В том числе и моё бессмертие.

— Ты готов продолжать существовать… так, ради борьбы с ним? — с сомнением спросил Велимир.

— Не ради борьбы с ним, — поправил Виктор. — Ради этого мира и людей, населяющих его. Ради таких, как ты, Велимир. — Он положил руку на плечо юноши. — За свою долгую жизнь я видел много зла и много добра. Я был свидетелем падения империй и рождения новых народов. И я понял одну вещь: самая большая ценность в любом мире — это обычные люди, стремящиеся жить в мире и созидать, а не разрушать.

Это была, пожалуй, самая длинная и эмоциональная речь, которую Велимир слышал от своего наставника. Он был тронут и одновременно удивлён такой переменой.

— Ты изменился, господин, — сказал он тихо. — Вода сердца болота действительно повлияла на тебя.

— Да, — согласился Виктор. — И я надеюсь, что этот эффект продлится как можно дольше. А теперь, — он повернулся к коням, — нам предстоит долгий путь. Киев ждёт.

Они вскочили в сёдла и направили коней на юг, оставляя позади болото и северные холмы. Впереди лежал долгий путь через леса и поля, мимо небольших поселений и торговых постов, через реки и овраги. Путь, который займёт недели, если не месяцы.

Полнолуние наступило, когда они находились уже далеко от Ладоги, в землях кривичей, где их приняли в небольшом поселении, предложив ночлег и пищу в обмен на новости с севера. Той ночью, глядя на полную луну, висящую над лесом, Виктор думал о Рюрике и ритуале. Удалось ли князю провести его без главной жертвы? Нашёл ли он замену Виктору или отложил свои планы до следующего полнолуния?

Ответов на эти вопросы у него не было, но одно он знал наверняка: если Хозяин Даров действительно прорвался в этот мир, последствия не заставят себя ждать. Скоро новости о странных событиях в Ладоге достигнут даже самых отдалённых уголков.

Но ни той ночью, ни в последующие дни ничего необычного не произошло. Жизнь текла своим чередом, крестьяне работали на полях, торговцы вели свои караваны, дети играли у речных берегов. Мир казался таким же, как всегда.

— Может быть, ритуал не удался? — предположил Велимир, когда они проезжали мимо очередной мирной деревушки. — Может, без тебя Рюрик не смог закончить его?

— Возможно, — ответил Виктор, хотя в глубине души сомневался.

Хозяин Даров был слишком хитёр и могуществен, чтобы отказаться от своих планов из-за отсутствия одной конкретной жертвы. — Или, может быть, последствия просто ещё не проявились. В любом случае, мы должны быть готовы.

К концу лета они достигли Киева — величественного города на холмах над широким Днепром. По сравнению с Ладогой, Киев казался настоящей столицей: каменные стены, множество церквей с золочёными куполами, оживлённые торговые площади, заполненные людьми разных народов и языков.

— Никогда не видел такого большого города, — прошептал Велимир, когда они въезжали через городские ворота. — Здесь, наверное, живёт несколько тысяч человек!

— Больше десяти тысяч, — поправил его Виктор. — И это не самый большой город, который я видел. В мире есть места, где в одном городе живёт больше людей, чем во всех северных землях вместе взятых.

Они нашли пристанище в небольшой таверне недалеко от речной пристани, где останавливались в основном купцы и путешественники. Хозяин таверны, грузный мужчина с хитрыми глазами, не задавал лишних вопросов, довольствуясь тем, что его постояльцы платили серебром и не устраивали беспорядков.

В первые дни в Киеве Виктор и Велимир старались не привлекать к себе внимания, изучая город и его обитателей. Виктор искал информацию о странных событиях на севере, о необычных слухах или знамениях, которые могли бы указывать на активность Хозяина Даров. Но все новости, доходившие до Киева, касались обычных дел: торговля, мелкие конфликты между племенами, планы новых походов.

— Похоже, в Ладоге ничего необычного не произошло, — заметил Велимир однажды вечером, когда они ужинали в своей комнате. — Иначе слухи уже достигли бы Киева.

— Возможно, — согласился Виктор. — Но это не значит, что опасность миновала. Хозяин Даров терпелив. Он может выжидать, накапливать силы, готовиться к более масштабному вторжению.

— И что нам делать теперь? — спросил Велимир. — Мы будем ждать здесь, в Киеве?

Виктор задумался. Киев был хорошим местом для сбора информации, но он не мог отделаться от ощущения, что им нужно двигаться дальше. Город стоял на перекрёстке торговых путей, но настоящим центром знаний и власти в этой части мира был другой город.

— Нет, — сказал он наконец. — Мы отправимся дальше на юг, к Чёрному морю. А оттуда — в Константинополь.

— В Царьград? — глаза Велимира расширились от удивления. — Но это же… это же столица Византийской империи! Город императоров и патриархов!

— Именно, — кивнул Виктор. — Город, где собраны знания веков, где встречаются Восток и Запад, где хранятся древние рукописи и артефакты. Если где-то и можно найти информацию о Хозяине Даров и способах противостоять ему, то только там.

— Но как мы попадём туда? — с сомнением спросил Велимир. — Я слышал, что византийцы подозрительно относятся к чужеземцам, особенно с севера.

— У меня есть связи в Константинополе, — ответил Виктор. — Я бывал там не раз за свою долгую жизнь. Кроме того, у нас есть преимущество — мы можем присоединиться к варяжской гвардии императора.

— Варяжской гвардии? — оживился Велимир. — Я слышал о ней! Говорят, император доверяет варягам больше, чем своим соотечественникам.

— Так и есть, — подтвердил Виктор. — Варяги не втянуты в местные политические интриги и лояльны тому, кто платит им золотом. Для нас это идеальный способ обосноваться в Константинополе и получить доступ к местам, закрытым для обычных чужестранцев.

План был рискованным, но осуществимым. В Киеве они присоединились к группе скандинавских воинов, направлявшихся на юг с намерением поступить на службу к императору. Путешествие по Днепру заняло несколько недель, после чего они достигли чёрноморского побережья, где располагались греческие колонии.

В Херсонесе, древнем греческом городе в Крыму, они сели на торговый корабль, направлявшийся в Константинополь. Плавание через Чёрное море было неспокойным — осенние штормы трепали судно, заставляя даже видавших виды моряков молиться своим богам. Велимир, никогда раньше не бывавший на море, страдал от морской болезни, но стойко переносил испытание, не желая выглядеть слабым в глазах других воинов.

Виктор же чувствовал странное умиротворение среди бушующих волн. За свою долгую жизнь он много раз пересекал моря и океаны, и эта стихия была ему почти так же знакома, как суша. Кроме того, эффект воды сердца болота всё ещё не исчез полностью, позволяя ему наслаждаться красотой морских просторов и мощью разбушевавшейся стихии.

Наконец, после десяти дней плавания, на горизонте показался Константинополь — величественный город на семи холмах, защищённый могучими стенами и увенчанный сотнями куполов и шпилей. Даже издалека он впечатлял своими размерами и великолепием.

— Невероятно, — прошептал Велимир, стоя на палубе рядом с Виктором. — Никогда не думал, что увижу такое чудо.

— Это лишь начало чудес, — ответил Виктор с лёгкой улыбкой. — Подожди, пока мы окажемся внутри.

Корабль вошёл в Золотой Рог — естественную гавань, защищённую от штормов и врагов. Пристани кишели людьми разных национальностей, говорившими на множестве языков. Здесь были греки и армяне, арабы и персы, славяне и франки, и многие другие народы, чьи имена Велимир даже не знал.

Они сошли на берег вместе с другими варягами, держась группой — в таком огромном городе легко было потеряться или стать жертвой мошенников. Виктор, однако, двигался уверенно, как человек, хорошо знающий эти места.

— Ты бывал здесь раньше, — заметил один из скандинавов, массивный рыжебородый воин по имени Хаскульд. — Давно?

— Достаточно давно, — уклончиво ответил Виктор. — Но город не сильно изменился.

— Тогда ты можешь показать нам дорогу к казармам варяжской гвардии, — сказал Хаскульд. — Говорят, они расположены недалеко от императорского дворца.

— Сначала нам нужно пройти проверку у городской стражи, — объяснил Виктор. — Чужеземцы с оружием не могут свободно разгуливать по городу без специального разрешения.

Он повёл группу к ближайшему посту стражи, где их встретили византийские солдаты в характерных шлемах и доспехах. Виктор обратился к начальнику поста на безупречном греческом языке, чем вызвал удивление не только у своих спутников, но и у самих стражников.

— Мы варяги, прибывшие с севера, чтобы служить императору, — объяснил он. — Просим сопроводить нас к казармам варяжской гвардии или к её командиру.

Начальник стражи, немолодой грек с шрамом через всю щеку, внимательно осмотрел группу северян.

— Документы у вас есть? Рекомендательные письма? — спросил он строго.

— Нет, — честно признался Виктор. — Но среди нас есть опытные воины, которые могут быть полезны императору.

Стражник хмыкнул скептически, но затем его взгляд задержался на мече Виктора — древнем оружии с необычной рукоятью.

— Этот меч… — пробормотал он. — Я видел такой однажды, много лет назад. У воина, который спас жизнь стратигу Феофилакту во время мятежа.

Виктор слегка наклонил голову, не подтверждая, но и не отрицая.

— Возможно, это был мой родич, — сказал он. — В нашей семье такие мечи передаются из поколения в поколение.

Стражник колебался, затем принял решение.

— Хорошо, я дам вам сопровождающего до казарм. Но решение о вашем принятии на службу будет принимать командир гвардии, а не я.

Он подозвал молодого солдата и что-то быстро объяснил ему на греческом. Затем обратился снова к Виктору:

— Этот человек проводит вас. Следуйте за ним и не отклоняйтесь от маршрута, иначе вас могут принять за шпионов или мародёров.

Под руководством сопровождающего они двинулись по улицам Константинополя. Город поражал своими масштабами и великолепием. Широкие мощёные улицы, многоэтажные дома из камня, величественные церкви и монастыри, роскошные дворцы аристократов. Повсюду кипела жизнь — торговцы предлагали свои товары, ремесленники трудились в мастерских, монахи и священники спешили по своим делам, солдаты патрулировали улицы.

— Никогда не видел такого, — прошептал Велимир, идя рядом с Виктором. — Здесь больше людей, чем во всей Ладоге!

— И это лишь малая часть города, — ответил Виктор. — Константинополь — самый большой и богатый город в христианском мире. Некоторые говорят, что в нём живёт до полумиллиона человек.

— Полмиллиона? — Велимир покачал головой, не в силах представить такое количество. — Как они все умещаются внутри стен?

— Стены тоже немаленькие, — усмехнулся Виктор. — Они простираются на много вёрст, защищая город с суши. А с моря город охраняется флотом и цепями, которые могут перекрыть вход в гавань.

Казармы варяжской гвардии располагались недалеко от императорского дворцового комплекса — обширного сооружения, занимающего значительную часть города. Здесь, в специально отведённом квартале, жили и тренировались элитные телохранители императора — суровые воины с севера, чья преданность оплачивалась золотом и привилегиями.

У ворот казарм их встретил офицер — высокий светловолосый мужчина с окладистой бородой, одетый в византийский военный мундир, но с характерными скандинавскими украшениями.

— Новобранцы? — спросил он на скандинавском языке, который Виктор понимал благодаря своим долгим странствиям по северным землям.

— Да, — ответил Хаскульд, выступая вперёд. — Мы прибыли с севера, чтобы служить императору. Нас пятнадцать человек, все опытные воины.

Офицер внимательно осмотрел группу, его взгляд задержался на Викторе и Велимире.

— Вы двое не похожи на скандинавов, — заметил он.

— Я из фракийских земель, — ответил Виктор. — А мой спутник — из северных славян. Но мы путешествовали вместе с варягами и разделяем их цель — служить императору.

— Хм, — офицер потёр бороду. — Что ж, нам нужны хорошие воины, независимо от их происхождения. Но сначала вы должны пройти проверку. Никто не становится варяжским гвардейцем только потому, что прибыл с севера.

Проверка оказалась серией испытаний — боевые навыки, выносливость, дисциплина. Виктор прошёл их легко, демонстрируя мастерство, отточенное веками сражений. Велимир, хоть и был моложе и менее опытен, также показал себя достойно, особенно в поединках с другими кандидатами.

После трёх дней испытаний офицер, которого звали Харальд Жестокий, объявил результаты.

— Двенадцать из вас приняты в гвардию, — сказал он строго. — Трое не прошли проверку и могут либо покинуть Константинополь, либо найти другую службу в городе.

К счастью, Виктор и Велимир оказались среди принятых. Им выдали форму варяжских гвардейцев — тяжёлые доспехи византийского образца, но с северными элементами, и характерные топоры-секиры, ставшие символом гвардии.

Их поселили в казармах — простых, но чистых комнатах, где размещалось по четыре человека. Виктор и Велимир разделили комнату с двумя скандинавами — уже упомянутым Хаскульдом и молчаливым исландцем по имени Торир.

Первые недели службы были заполнены тренировками и знакомством с обязанностями гвардейцев. Варяги не только охраняли императора и его семью, но и поддерживали порядок в определённых частях города, особенно в районах, где проживали иностранцы.

Постепенно Виктор и Велимир освоились в новой роли. Византийская столица предоставляла множество возможностей для сбора информации — здесь были обширные библиотеки, учёные из разных стран, торговцы, путешествовавшие по самым отдалённым землям. В свободное от службы время Виктор посещал эти места, осторожно расспрашивая о древних легендах, связанных с существами из иных миров.

Велимир, в свою очередь, быстро учил греческий язык и знакомился с местными обычаями. Молодой славянин проявлял удивительную способность к адаптации, легко находя общий язык с представителями разных народов. Эта черта делала его ценным союзником в поисках информации.

Однажды вечером, когда они возвращались с патрулирования торгового квартала, Велимир задал вопрос, который, видимо, давно его беспокоил:

— Господин, мы уже несколько месяцев в Константинополе, но не получили никаких вестей с севера. Что, если в Ладоге действительно произошло что-то страшное? Что, если Хозяин Даров всё-таки нашёл способ проникнуть в наш мир?

Виктор задумался. Этот вопрос мучил и его самого. За время, проведённое в византийской столице, он не нашёл никаких признаков активности Хозяина Даров ни здесь, ни в землях, откуда прибывали торговцы и путешественники. Это могло означать две вещи: либо ритуал действительно не удался, либо Хозяин Даров действовал настолько тонко и незаметно, что его влияние ещё не распространилось за пределы северных земель.

— Я тоже думаю об этом, — признался Виктор. — Но отсутствие новостей может быть хорошим знаком. Если бы в Ладоге произошло нечто катастрофическое, слухи дошли бы до Константинополя. Торговцы, путешественники, дипломаты — кто-нибудь обязательно принёс бы эти вести.

— Возможно, — кивнул Велимир, но в его глазах всё ещё читалось беспокойство. — А что насчёт наших поисков? Ты нашёл что-нибудь полезное в здешних библиотеках?

Виктор покачал головой.

— Информация о Хозяине Даров разрозненна и часто завуалирована. В некоторых древних текстах есть упоминания о существе, которое приходит из-за границ мира, обещая силу и бессмертие, но требуя взамен служения. Его называют разными именами — Даритель Теней, Владыка Междумирья, Бесконечный. Но конкретных сведений о том, как противостоять ему, я пока не нашёл.

— А что насчёт твоего… состояния? — осторожно спросил Велимир. — Ты говорил, что вода сердца болота изменила тебя, позволила снова чувствовать. Это действие продолжается?

Виктор на мгновение прислушался к себе, к своим ощущениям. С момента их бегства из Ладоги прошло уже полгода. Эффект воды постепенно ослабевал, но не исчез полностью. Он всё ещё мог испытывать эмоции, хотя и не столь ярко, как сразу после питья из священного озера.

— Да, хотя и слабее, — ответил он. — Я всё ещё чувствую… привязанность, заботу, иногда даже радость от мелочей, которые раньше казались незначительными. Это… приятно.

Велимир улыбнулся.

— Я рад за тебя, господин. Может быть, постепенно ты сможешь вернуть и остальные чувства, даже без помощи монаха Мефодия.

— Возможно, — согласился Виктор, хотя в глубине души сомневался. Дар Теней был слишком могущественным, чтобы его действие могло быть полностью нейтрализовано. Но даже эта временная передышка от эмоционального онемения казалась благословением.

Их разговор был прерван появлением Харальда Жестокого, командира их отряда.

— Виктор, Велимир, — окликнул он их. — Приказ от начальника гвардии. Завтра вы двое и ещё десять гвардейцев сопровождаете важного гостя императора — архиепископа из Моравии. Он прибывает утром и будет размещён в патриаршем дворце. Ваша задача — обеспечить его безопасность во время пребывания в городе.

— Архиепископ из Моравии? — переспросил Виктор, внезапно насторожившись. — Его имя известно?

— Кирилл или Константин, что-то в этом роде, — пожал плечами Харальд. — Какая разница? Важно, что он друг императора и должен быть защищён от любых неприятностей. Особенно сейчас, когда в городе так много иностранцев из-за предстоящего церковного собора.

Когда Харальд ушёл, Велимир повернулся к Виктору с горящими глазами.

— Господин, ты слышал? Архиепископ из Моравии! Может быть, он знает что-то о Мефодии? Возможно, они даже знакомы!

— Возможно, — согласился Виктор, чувствуя, как внутри него разгорается искра надежды. — Завтра мы узнаем больше.

На следующее утро они в полном облачении варяжских гвардейцев прибыли в порт, где должен был пришвартоваться корабль с высокопоставленным церковным сановником. Весеннее солнце ярко освещало гавань, заполненную судами со всех концов Средиземноморья.

Корабль архиепископа прибыл в назначенное время — изящная византийская галера с императорскими знаками отличия. Очевидно, Василий I, нынешний император, высоко ценил своего гостя, если отправил за ним собственное судно.

С корабля на пристань сошёл невысокий пожилой человек в богатых церковных облачениях, окружённый свитой священников и монахов. Его

седая борода и проницательные глаза выдавали человека учёного и мудрого.

Начальник варяжской гвардии подошёл к нему с глубоким поклоном.

— Ваше Высокопреосвященство, приветствую вас в Константинополе от имени императора Василия. Мои люди будут обеспечивать вашу безопасность во время пребывания в городе.

— Благодарю, капитан, — ответил архиепископ на безупречном греческом. — Я признателен императору за такую заботу.

Когда процессия двинулась от пристани к ожидающим носилкам, Виктор внимательно наблюдал за архиепископом и его свитой. Среди сопровождающих его внимание привлёк высокий монах в простой рясе, державшийся немного в стороне от основной группы. Что-то в его осанке и движениях показалось Виктору знакомым.

По дороге к патриаршему дворцу они проезжали через центральную площадь Константинополя — знаменитый Ипподром, где проводились скачки и другие зрелища. Здесь всегда было многолюдно, и гвардейцам приходилось расчищать путь для процессии, отгоняя любопытных горожан.

В этот момент Виктор оказался рядом с носилками архиепископа и мог лучше рассмотреть высокого монаха, который шёл рядом. К своему изумлению, он узнал в нём Мефодия — того самого монаха из Моравии, которого они встретили в Ладоге.

Судя по всему, Мефодий тоже узнал его. Глаза монаха расширились от удивления, и он слегка кивнул, показывая, что заметил Виктора. Но ничего не сказал, сохраняя положенную в такой ситуации сдержанность.

Когда они достигли патриаршего дворца, архиепископ и его свита были проводены внутрь для отдыха после путешествия. Виктор и другие гвардейцы заняли свои посты вокруг здания, обеспечивая безопасность важного гостя.

Велимир, который тоже узнал Мефодия, не мог сдержать волнения.

— Это он! — прошептал он, улучив момент, когда рядом никого не было. — Монах из Ладоги! Что он делает здесь, в свите архиепископа?

— Не знаю, — ответил Виктор. — Но нам нужно поговорить с ним. Возможно, он знает, что произошло в Ладоге после нашего бегства.

Их ожидание длилось недолго. Через несколько часов из дворца вышел слуга и обратился к Виктору:

— Господин гвардеец, один из монахов из свиты Его Высокопреосвященства хотел бы поговорить с вами. Он ждёт в малом саду.

Виктор кивнул и, обменявшись быстрым взглядом с Велимиром, последовал за слугой. Малый сад представлял собой уединённый уголок во внутреннем дворе, скрытый от посторонних глаз кипарисами и оливковыми деревьями. Там, на каменной скамье под цветущим миндальным деревом, сидел Мефодий.

— Я не ожидал встретить вас здесь, носитель Дара, — сказал монах с лёгкой улыбкой, когда Виктор приблизился. — И уж тем более не думал увидеть вас в облачении варяжского гвардейца.

— Судьба ведёт нас странными путями, отец Мефодий, — ответил Виктор, присаживаясь рядом с монахом. — Но я рад, что вы живы и здоровы. Мы с Велимиром беспокоились о вас, когда узнали о вашем исчезновении из Ладоги.

Мефодий вздохнул.

— Меня не просто так зовут Мефодием Путником. Я часто вынужден покидать места внезапно, особенно когда чувствую приближение опасности. В ту ночь я увидел сон — предупреждение от Господа о том, что в Ладоге готовится нечто тёмное и зловещее. Я собрал свои вещи и ушёл ещё до рассвета.

— А что случилось потом? — нетерпеливо спросил Виктор. — Рюрик провёл ритуал? Хозяин Даров проник в наш мир?

Мефодий задумчиво посмотрел на цветущие ветви над головой.

— Рюрик действительно пытался провести ритуал в ночь полнолуния. Но без тебя, носитель Дара, без твоей жизненной силы и связи с Даром Теней, портал не мог открыться полностью. Хозяин Даров смог лишь частично проникнуть в наш мир — достаточно, чтобы влиять на Рюрика и его ближайшее окружение, но нед

остаточно для того, чтобы распространить своё влияние дальше.

— Значит, опасность не миновала, — мрачно констатировал Виктор.

— Нет, — согласился Мефодий. — Хозяин Даров терпелив. Он будет искать другие способы, других носителей Даров, других жертв для своих ритуалов. И рано или поздно найдёт их, если его не остановить.

— Но как его остановить? — спросил Виктор. — Я искал информацию в библиотеках Константинополя, но нашёл лишь разрозненные упоминания и туманные легенды.

— Потому что ты искал не там, — сказал Мефодий. — Знания о Хозяине Даров и способах противостоять ему хранятся не в официальных библиотеках, а в тайных архивах, доступных лишь посвящённым. И я, благодаря своему положению в церковной иерархии, имею доступ к некоторым из них.

Глаза Виктора загорелись надеждой.

— Вы нашли способ избавиться от Дара Теней? Способ навсегда освободить меня от этого проклятия?

— Не совсем, — осторожно ответил Мефодий. — Но я нашёл упоминания о древнем артефакте, который может помочь. Он называется Печать Равновесия — реликвия, созданная в те времена, когда граница между мирами была установлена впервые. С её помощью можно не только защититься от влияния Хозяина Даров, но и, возможно, изгнать его обратно в его измерение.

— И где находится эта Печать? — спросил Виктор.

— Вот в этом проблема, — вздохнул Мефодий. — Точное местонахождение неизвестно. В текстах упоминается лишь то, что она хранится «в месте, где встречаются три мира: мир живых, мир мёртвых и мир богов». Это может быть метафора или указание на какое-то конкретное святилище, храм или природную достопримечательность.

Виктор задумался. За свою долгую жизнь он слышал множество легенд о местах, где тонка граница между мирами. Некоторые из них были просто суевериями, другие имели под собой реальную основу.

— Мне нужно больше информации, — сказал он наконец. — Есть ли другие указания? Какие-то особенности этого места?

— В одном тексте говорится, что Печать охраняют «те, кто не живы и не мертвы, но существуют между». Это могло бы указывать на существ, подобных тебе, носитель Дара, — задумчиво произнёс Мефодий. — Или на каких-то других созданий, находящихся вне обычного цикла жизни и смерти.

Виктор и Мефодий продолжали обсуждать возможные местонахождения Печати Равновесия, когда к ним присоединился Велимир. Молодой славянин сменился с поста и, получив разрешение от командира, поспешил присоединиться к их беседе.

— Отец Мефодий! — воскликнул Велимир, искренне радуясь встрече. — Я так рад, что вы живы и здоровы! Мы думали, с вами случилось что-то ужасное в Ладоге.

Мефодий улыбнулся, глядя на молодого воина.

— И я рад видеть тебя, Велимир. Ты возмужал за эти месяцы. Варяжская служба, видимо, идёт тебе на пользу.

— Что вы здесь делаете? — спросил Велимир, садясь рядом с ними. — Вы знакомы с архиепископом?

— Более чем знаком, — ответил Мефодий. — Архиепископ Кирилл — мой родной брат. Мы вместе создали славянскую азбуку и перевели Священное Писание на славянский язык. В Моравии и окрестных землях нас знают как просветителей.

— Ваш брат? — удивлённо переспросил Велимир. — Но почему в Ладоге вы не сказали об этом? И почему путешествовали один, без охраны или сопровождения?

— Я предпочитаю простоту, — пожал плечами Мефодий. — Титулы и знатность часто мешают видеть истинную суть вещей и людей. Кроме того, мои странствия имеют не только миссионерскую цель. Я изучаю древние знания, ищу следы битвы между светом и тьмой, которая велась с начала времён. И в этих поисках лучше не привлекать лишнего внимания.

Он повернулся к Виктору.

— Но вернёмся к нашему разговору. Я думаю, что для начала нам стоит обратиться к архивам патриархата. Там хранятся записи о святых местах и чудесах, относящихся ещё ко временам до принятия христианства. Возможно, среди них есть упоминания о месте, где может находиться Печать Равновесия.

— Вы можете получить доступ к этим архивам? — спросил Виктор.

— Как брат архиепископа и участник церковного собора, я имею определённые привилегии, — кивнул Мефодий. — Но нам нужно действовать осторожно. Не все в церковной иерархии одобряют изучение дохристианских артефактов и знаний.

— Я понимаю, — сказал Виктор. — Когда мы можем начать?

— Собор начнётся через три дня, — ответил Мефодий. — До этого я должен помогать брату в подготовке. Но после открытия собора у меня будет возможность посетить архивы. Встретимся здесь же, в малом саду, через четыре дня после полудня.

На том и порешили. Виктор и Велимир вернулись к своим обязанностям гвардейцев, а Мефодий отправился к брату, чтобы помочь ему с подготовкой к церковному собору.

Следующие несколько дней прошли в обычной рутине службы. Виктор и Велимир, как и другие варяжские гвардейцы, обеспечивали безопасность высокопоставленных церковных сановников, прибывающих в Константинополь на собор. Город наполнился епископами, архиепископами, митрополитами и другими духовными лицами со всех концов христианского мира.

Собор открылся с великой помпой в храме Святой Софии — грандиозном соборе, чей купол, казалось, парил в воздухе, поддерживаемый божественной волей. Виктор, стоявший в почётном карауле вместе с другими гвардейцами, наблюдал за процессией духовенства, возглавляемой самим патриархом Константинопольским и императором Василием.

Среди присутствующих он заметил архиепископа Кирилла и стоящего немного позади него Мефодия. Братья были похожи внешне, но в то время как лицо Кирилла выражало торжественность и величие момента, глаза Мефодия оставались задумчивыми, словно его мысли были далеко от церемонии.

После открытия собора Виктор и Велимир продолжали нести службу, но теперь с нетерпением ожидали назначенной встречи с Мефодием. Наконец наступил условленный день, и они, получив разрешение командира на двухчасовой отпуск, направились к патриаршему дворцу.

Мефодий уже ждал их в малом саду, сидя на той же скамье под миндальным деревом. Но на этот раз его лицо выражало тревогу.

— Что случилось? — сразу спросил Виктор, заметив его состояние.

— Кажется, мы не единственные, кто интересуется

Печатью Равновесия, — тихо ответил Мефодий. — Когда я посетил архивы, то обнаружил, что некоторые документы недавно просматривались кем-то ещё. А сегодня утром я заметил человека, который следил за мной от самого собора до дворца.

— Вы видели его лицо? — напрягся Виктор.

— Лишь мельком, — покачал головой монах. — Высокий, худощавый, с очень бледной кожей. Но была одна особенность, которая насторожила меня — его глаза. Они имели странный красноватый оттенок, особенно заметный при определённом освещении.

Виктор и Велимир переглянулись. Оба вспомнили красные глаза слуг Хозяина Даров, встреченных ими в болоте.

— Он нашёл нас, — мрачно констатировал Виктор. — Даже здесь, в Константинополе, за тысячи вёрст от Ладоги, его влияние распространяется.

— Это означает, что мы на правильном пути, — сказал Мефодий. — Он не стал бы следить за нами, если бы не боялся, что мы найдём способ остановить его.

— Что вы узнали в архивах? — спросил Велимир, с тревогой оглядываясь по сторонам.

— Немного, но кое-что важное, — ответил Мефодий. — Я нашёл древнюю карту, созданную ещё до раскола между восточной и западной церквями. На ней отмечены места силы — точки, где граница между мирами особенно тонка. Одно из таких мест находится на территории современной Армении, в горах недалеко от озера Ван. Там, согласно легенде, находится пещера, ведущая в подземное царство мёртвых, а на поверхности — храм, посвящённый древнему божеству, чьё имя связано с равновесием и справедливостью.

— Это может быть то самое место, где хранится Печать, — задумчиво произнёс Виктор. — «Где встречаются три мира» — мир живых на поверхности, мир мёртвых в пещере и мир богов в храме.

— Именно так я и подумал, — кивнул Мефодий. — К сожалению, карта довольно схематична, и точное местоположение не указано. Но я нашёл упоминание о монастыре Святого Георгия, расположенном недалеко от этого места. Возможно, монахи там знают больше.

— Значит, нам нужно отправиться в Армению, — решительно сказал Виктор. — Но как быть с нашей службой в гвардии? И как быть с тем, кто следит за вами?

— Что касается службы, — задумчиво произнёс Мефодий, — мой брат собирается отправить делегацию в Армению после окончания собора, чтобы встретиться с местным католикосом. Я могу попросить его включить в эту делегацию охрану из варяжских гвардейцев — вас двоих.

— А слежка? — напомнил Велимир.

— Мы должны быть особенно осторожны, — сказал Мефодий. — Не обсуждать наши планы в общественных местах, не оставлять записей, не привлекать внимания. И самое главное — мы должны действовать быстро. Чем дольше мы медлим, тем больше у Хозяина Даров времени на подготовку.

— Когда заканчивается собор? — спросил Виктор.

— Через неделю, — ответил Мефодий. — Сразу после этого делегация отправится в Армению. Я поговорю с братом сегодня же вечером.

— Хорошо, — кивнул Виктор. — А пока мы продолжим нести службу как обычно, чтобы не вызвать подозрений. И будем готовиться к путешествию.

На том и порешили. Они условились встретиться снова через два дня, чтобы узнать, удалось ли Мефодию договориться с братом о включении Виктора и Велимира в состав охраны армянской делегации.

Следующие дни прошли в напряжённом ожидании. Виктор был особенно внимателен во время несения службы, высматривая среди толпы человека с красноватыми глазами, о котором говорил Мефодий. Но либо слуга Хозяина Даров хорошо маскировался, либо временно прекратил слежку — никого подозрительного Виктор не заметил.

Наконец наступил день новой встречи с Мефодием. На этот раз они встретились не в саду, а в небольшой часовне на территории патриаршего дворца — месте, где их разговор вызвал бы меньше подозрений, учитывая статус Мефодия как церковного деятеля.

— Мой брат согласился, — сообщил Мефодий, как только они уединились в часовне. — Вы двое будете сопровождать делегацию в Армению в качестве личной охраны. Я объяснил Кириллу, что вы особенно надёжны и уже знакомы со мной по предыдущим путешествиям.

— Это хорошая новость, — облегчённо вздохнул Велимир. — Когда отправляемся?

— Через пять дней после окончания собора, — ответил Мефодий. — Мы поедем сухопутным путём через Малую Азию, затем через Каппадокию и, наконец, в армянские земли. Путешествие займёт не менее месяца, учитывая состав делегации и необходимость дипломатических остановок по пути.

— Месяц… — задумчиво произнёс Виктор. — Много времени. Хозяин Даров может успеть подготовить новые ловушки.

— К сожалению, быстрее никак нельзя, — развёл руками Мефодий. — Делегация включает высокопоставленных церковных сановников, которые не привыкли к спешке и лишениям. Но я постараюсь ускорить путешествие, насколько это возможно.

— Есть ещё кое-что, что меня беспокоит, — сказал Виктор. — За эти месяцы в Константинополе эффект воды сердца болота постепенно ослабевает. Я всё ещё могу чувствовать некоторые эмоции, но они становятся всё более приглушёнными. Боюсь, что скоро я вернусь к своему прежнему состоянию — неспособности полноценно переживать человеческие чувства.

Мефодий внимательно посмотрел на него.

— Это может быть и к лучшему, — неожиданно сказал он. — Не пойми меня неправильно, я искренне сочувствую твоему состоянию и хотел бы помочь тебе обрести полноту человеческих ощущений. Но в предстоящей борьбе с Хозяином Даров твоя… особенность может стать преимуществом. Он питается человеческими эмоциями, особенно страхом, гневом, отчаянием. Чем меньше ты чувствуешь, тем труднее ему манипулировать тобой.

Виктор нахмурился. Он не думал об этом аспекте, но в словах монаха была логика. Его эмоциональное онемение, которое всегда казалось ему проклятием, могло оказаться щитом против влияния Хозяина Даров.

— Возможно, вы правы, — неохотно согласился он. — Но после того, как мы найдём Печать и остановим его… Я всё равно хотел бы найти способ избавиться от Дара Теней. Жить вечно, не чувствуя всей полноты жизни, — это не жизнь, а лишь существование.

— Я понимаю, — мягко сказал Мефодий. — И я не отказываюсь от своего обещания помочь тебе. Но сейчас мы должны сосредоточиться на более неотложной задаче — остановить Хозяина Даров, пока он не обрёл полную силу в нашем мире.

— Согласен, — кивнул Виктор. — Сначала остановим угрозу для всего мира, а потом займёмся моей личной проблемой.

— Я тоже согласен, господин, — поддержал Велимир. — Хотя… — он замялся, — мне жаль, что эффект воды сердца болота ослабевает. Ты стал более… живым, что ли. Более похожим на обычного человека.

Виктор посмотрел на юношу с неожиданной теплотой.

— Спасибо, Велимир. Твоя забота… значит для меня больше, чем ты можешь представить. Особенно сейчас, когда я ещё способен это ощутить.

Мефодий наблюдал за их обменом репликами с мудрой улыбкой.

— Знаешь, носитель Дара, — сказал он задумчиво, — возможно, дело не только в воде сердца болота. Возможно, твоя человечность никогда полностью не исчезала, а лишь была погребена под веками одиночества и отчуждения. Искренняя дружба и забота — мощные силы, способные пробудить душу даже после тысячелетнего сна.

Виктор хотел что-то ответить, но не нашёл слов. Мысль о том, что его эмоции могли сохраниться, несмотря на влияние Дара Теней, была одновременно обнадёживающей и пугающей. Обнадёживающей, потому что давала надежду на возвращение к более полноценной жизни. Пугающей, потому что означала, что все эти века он сам, возможно, подавлял свои чувства, не желая испытывать боль от потери близких и невозможности нормальной человеческой жизни.

— Как бы там ни было, — сказал он наконец, — сейчас нам нужно сосредоточиться на подготовке к путешествию. Что нам следует знать об Армении и местах, куда мы направляемся?

Мефодий принял смену темы без возражений.

— Армения — древняя христианская страна, но со своими особенностями, — начал он. — Армянская церковь отделилась от остальных после Халкидонского собора и имеет собственные традиции и обряды. Народ там гордый и независимый, хотя сейчас большая часть армянских земель находится под властью арабов. Местность преимущественно горная, с суровым климатом в высокогорьях. Озеро Ван, возле которого, как я предполагаю, находится Печать Равновесия, считается священным с древнейших времён. Вокруг него множество древних храмов, пещер и других мест силы.

— А монастырь Святого Георгия? — спросил Виктор. — Что вы знаете о нём?

— Не так много, — признался Мефодий. — Он расположен высоко в горах, в труднодоступном месте. Основан, по преданию, в четвёртом веке одним из учеников Григория Просветителя — святого, который обратил Армению в христианство. Монахи там живут очень замкнуто, редко покидают монастырь и мало общаются с внешним миром. Но они хранят древние знания, в том числе те, что существовали до принятия христианства.

— Звучит многообещающе, — заметил Виктор. — Если кто и может знать о Печати Равновесия, то именно такие хранители древних традиций.

— Согласен, — кивнул Мефодий. — Но есть ещё одна сложность. Монастырь принимает только мужчин, и только тех, кто приходит с чистыми намерениями. Говорят, настоятель обладает даром видеть истинную сущность человека — или существа, — он многозначительно посмотрел на Виктора. — Если Хозяин Даров отправит своих слуг за нами, им будет трудно проникнуть в монастырь.

— Это хорошо, — сказал Велимир. — Значит, внутри мы будем в относительной безопасности.

— Да, но добраться туда будет непросто, — предупредил Мефодий. — Путь к монастырю лежит через горные перевалы, опасные даже в хорошую погоду. А если учесть возможную слежку и попытки помешать нам…

— Мы справимся, — уверенно сказал Виктор. — Я проходил через более опасные места за свою жизнь. Главное, чтобы делегация благополучно достигла Армении, а там мы можем отделиться от неё и самостоятельно добраться до монастыря.

— Это разумно, — согласился Мефодий. — Официальная часть визита будет проходить в Двине — крупном городе, который сейчас находится под арабским управлением. Оттуда до озера Ван около недели пути на лошадях, если двигаться налегке и без задержек.

Они ещё некоторое время обсуждали детали предстоящего путешествия, затем договорились встретиться снова накануне отъезда, чтобы окончательно согласовать свои действия.

Церковный собор завершился с традиционной пышностью, и началась подготовка к отъезду армянской делегации. Как и обещал Мефодий, Виктор и Велимир были официально назначены в охрану, к великому удивлению Харальда Жестокого.

— Странное назначение, — сказал командир отряда, когда они пришли получить документы. — Обычно в такие поездки берут гвардейцев с большим стажем службы. Но приказ патриарха обсуждению не подлежит. Видимо, кто-то из церковников высоко оценил ваши качества.

— Мы постараемся оправдать доверие, — серьёзно ответил Виктор. — И достойно представить варяжскую гвардию в чужих землях.

— Только не вздумайте дезертировать, — предупредил Харальд, внимательно глядя на них. — Бывали случаи, когда гвардейцы, отправленные с посольствами, не возвращались. Соблазнов много — золото, женщины, власть. Но помните: императорская гвардия найдёт вас везде, даже на краю земли.

— Мы вернёмся, — пообещал Виктор, хотя в глубине души не был уверен, что это обещание удастся сдержать. Поиски Печати Равновесия и противостояние Хозяину Даров могли оказаться опаснее, чем гнев императорской гвардии.

Наконец наступил день отъезда. Делегация была внушительной — более пятидесяти человек, включая церковных сановников, их слуг, переводчиков, писцов и охрану. Виктор и Велимир, в полном облачении варяжских гвардейцев, заняли свои места в арьергарде процессии, которая медленно двигалась через весь Константинополь к воротам Святого Романа, ведущим на дорогу в Азию.

Покидая великий город, Виктор почувствовал странную смесь облегчения и тревоги. С одной стороны, они наконец-то начали активные действия против Хозяина Даров, вместо того чтобы просто прятаться и собирать информацию. С другой — путь в Армению был долгим и опасным, а их враг явно знал о их планах и мог подготовить ловушки.

Первые дни путешествия прошли без происшествий. Они пересекли пролив Босфор на большом пароме и вступили на территорию Малой Азии. Дорога здесь была хорошей — широкая и мощёная, построенная ещё во времена расцвета Римской империи и поддерживаемая византийскими властями.

Делегация двигалась медленно, останавливаясь на ночлег в специальных постоялых дворах, расположенных вдоль дороги через каждые пятнадцать-двадцать миль. Эти постоялые дворы, или караван-сараи, как их называли на Востоке, представляли собой укреплённые сооружения с внутренним двором, комнатами для путников и стойлами для животных.

Виктор и Велимир использовали эти остановки, чтобы лучше узнать состав делегации и оценить возможные риски. Особое внимание они уделяли новым людям, присоединявшимся к ним по пути, и странным происшествиям, которые могли указывать на вмешательство Хозяина Даров.

На пятый день пути, когда они остановились в небольшом прибрежном городке для отдыха и пополнения запасов, Виктор заметил человека, чьё поведение показалось ему подозрительным. Это был худощавый мужчина средних лет с бледным лицом и внимательными глазами, который, казалось, наблюдал за делегацией издалека, не приближаясь, но и не упуская её из виду.

— Видишь того человека у фонтана? — тихо спросил Виктор Велимира, когда они патрулировали площадь, где расположилась делегация. — Он слишком пристально наблюдает за нами.

Велимир осторожно посмотрел в указанном направлении.

— Да, вижу. Он похож на описание того, кто следил за отцом Мефодием в Константинополе?

— Возможно, — нахмурился Виктор. — Трудно сказать наверняка с такого расстояния. Но будь начеку. Я сообщу Мефодию.

Он нашёл монаха в небольшой часовне, где тот молился перед продолжением путешествия.

— Прости за беспокойство, отец, — тихо сказал Виктор, подойдя к нему. — Но я заметил человека, который может быть слугой Хозяина Даров. Он наблюдает за нашей делегацией с безопасного расстояния.

Мефодий кивнул, не выказывая удивления.

— Я ожидал этого, — сказал он. — Они не оставят нас в покое. Но пока он просто наблюдает, не стоит предпринимать резких действий. Это может спугнуть его или, что ещё хуже, спровоцировать на агрессию.

— А если он не один? — спросил Виктор. — Если это разведчик, а основные силы ждут в более удобном для нападения месте?

— Это возможно, — согласился Мефодий. — Поэтому мы должны быть особенно бдительны в ближайшие дни. Путь становится всё более опасным — скоро мы вступим в горные районы, где дороги узкие, а укрытий для засад множество.

Виктор кивнул. Его беспокоило не столько возможное нападение — с этим он мог справиться, — сколько необходимость защищать всю делегацию. Если бы они путешествовали втроём, без сопровождения церковных сановников и их слуг, они могли бы действовать гораздо свободнее и быстрее.

— Может быть, нам стоит отделиться от делегации раньше? — предложил он. — Не ждать прибытия в Двин, а уйти при первой возможности, когда местность станет более знакомой?

Мефодий задумался.

— В этом есть смысл, — наконец сказал он. — Но не раньше, чем мы пересечём границу армянских земель. До этого момента мы слишком заметны как иноземцы, и путешествие без официального прикрытия может вызвать подозрения у местных властей.

— Согласен, — кивнул Виктор. — Будем продолжать путь с делегацией, но готовиться к самостоятельному путешествию. И не спускать глаз с нашего наблюдателя.

Когда он вернулся на площадь, подозрительного человека уже не было видно. Но Виктор не сомневался, что он где-то рядом, продолжает следить за ними, оставаясь невидимым.

Делегация продолжила путь, углубляясь в территорию Малой Азии. Пейзаж постепенно менялся — плодородные прибрежные равнины сменились холмистой местностью, а затем начались предгорья. Дорога становилась всё более извилистой и трудной, петляя среди каменистых склонов и глубоких ущелий. Колёса повозок с трудом преодолевали ухабы и рытвины, а лошади тяжело дышали, взбираясь по крутым подъемам. Солнце палило нещадно, и путники укрывались в тени редких деревьев, чтобы передохнуть. Постоялые дворы встречались реже, и им приходилось разбивать лагерь под открытым небом, довольствуясь скудной пищей и прохладной водой из горных ручьев. Вечера становились прохладными, и они собирались у костра, делясь впечатлениями о прошедшем дне и предвкушая встречу с новыми землями.

На десятый день пути они достигли Каппадокийских земель — странного и величественного края, где природа создала причудливые каменные формации, похожие на гигантские грибы или сказочные замки, устремляющиеся ввысь. Эти «волшебные дымоходы», окрашенные в мягкие оттенки розового, кремового и охры, простирались до горизонта, образуя неземной пейзаж. Ветер и вода вытачивали в мягком туфе глубокие долины и извилистые каньоны, где путники могли увидеть древние пещерные жилища, высеченные в скалах. Тишина этих земель, нарушаемая лишь криками редких птиц, создавала ощущение оторванности от мира, словно они попали на другую планету.