Кукла 1

Глава 8

— Все, заканчиваем с тренировкой. — сказал я, выходя из стены дома, за которым пряталась Лина.

— Что? — воскликнула она, отпрыгивая в сторону, и крепче сжимая копьё.

Увидеть меня тут она никак не ожидала, за все три дня, что мы тут были, я ни разу не воспользовался своим преимуществом в контроле пространства. И не перемещался по городу как хотел, не выходил из стен, не выпрыгивал из-под земли, ведя себя исключительно как… обычный человек на двух ногах.

Я играл так, сказать, по-честному! Но тем не менее загонял девицу до предела! Шутка ли, трое суток на ногах! Да, усталости нет, но лишь условно, а про морально истощение вообще молчу. Вон оно! Наглядное! На лицо!

Девица пялится на меня, сжимая в руках копье больше себя размером. Пялится, и я почти что слышу, как скрипят шестеренки её мозга, пытаясь сообразить, что будет дальше. Однако все без толку — мыслительный механизм требует отдыха и смазки. Загонял я её до полного отупения.

— Домой говорю пора, — повторил я свою фразу, — пойдем.

— Но… да… — проговорила она и её ноги подкосились.

Плюхнулась на землю, с глупым выражением лица. Как будь то дурак, что получил еще один фантик, но ему тут суют еще один, и он не знает, что выбрать. Тот или этот? Да уж, бедняга.

— Пошли, вставай, — подал я ей руку, чтобы помочь встать, — да брось ты это копье! Оно от сюда никуда не денется.

— Но… — потянулась она к лежащему оружию, словно оно самая важная вещь в её жизни.

А ведь она им даже не сражалась! Я просто заставил её немного побегать вместе с ним! Реально немного! А вон как срослась. Видимо надо было завязывать с тренировкой еще вчера, хватило бы и двух дней для начала… реально загонял беднягу.

— Пошли, — потянул я её в сторону от оружия, в сторону стены ближайшего дома. — скоро родители уж придут, да и поесть не помешало. И помыться!

Вот только в тот миг, что мы пересекли грань измерения, Лина тупо вырубилась, моментально заснув.

— Нда.

Как понимаю, она бы уснула еще давно, еще там, если бы могла. Казус измерения, однако — там, в моём тайнике, нельзя спать, даже если хочется. И не чувствуется голод, даже если голодный. Ладно хоть обосраться там не получится так просто как в жизни, как в материальном мире, а то бы совсем получилось печально. Тоже самое касается и мочи, и даже пота. Даже проблеваться и то так просто не выйдет!

Впрочем, получить отравление обычным способом — съев что-то не то, или выпив нечто сильно просроченное, тоже нельзя, и даже природные яды, как например змеиный, работают далеко не все. И это даже можно и нужно использовать!

Как и пользоваться тем, что пребывание там позволяет очистить организм от многих накопленных в теле вредных веществ. Даже того, что обычно из тела вывести нельзя ну никак — ртуть, соли тяжелых металлов, радиоактивные элементы. Шлаки, токсины, даже лишний жир! Все растворится, надо только дать срок… вот только не стоит забывать и о мере, иначе можно и самому перестать существовать, если пробыть на той стороне слишком долго. Особенно если ничего не есть, раз ничего и не хочется.

Сестренка вырубилась до уровня «даже потоп меня не разбудит», так что пришлось мне её раздеть, сняв и спрятав её броню, и домашнею одежду, что тоже приобрела не самый презентабельный вид — потрепанная, пыльная и грязная. К тому же, несмотря на то, что сестра качественно подогнала снаряжение перед походом, она все равно умудрилась натереть себе тело в некоторых местах. Да и беготня по улицам тоже не прошла даром, и на её теле обнаружилось сразу несколько синяков и пару ушибов.

В общем, обмыть, обработать раны мазями, уложить спать. Пусть отдыхает, а «гнев предков» я приму на себя — не все же сестренки за меня отдуваться! И как же хорошо, что родители, несмотря на ворчание, пополнили свою аптечку новыми мазями и лекарствами! Пусть и переложили их в другое место, в другой шкаф, на верхнею полку.

И как тайник, это даже звучит смешно! Учитывая, что мы как-то же меняли лампочки на потолке! При том, что складная лестница в нашей квартире слишком низкая и короткая, для ребенка нашего роста и возраста, и не позволит достать до люстры, без каких-либо особых извращений.

Что нам какой-то шкаф⁈ Табуретка, на неё, вторая, один держит, другой делает!

Родители в этот день пришли домой довольно рано, и были несколько удивлены, что их дочь уже спит! Их дочь! Непоседливая егоза! Спит! Проверили, убедились, поинтересовались:

— Что это вы такое делали днем, что она в шесть часов уже спит как убитая?

Я пожал плечами в ответ и выдал:

— Бегали.

— Бегали? — переспросил отец, и переглянулся с матерью.

— Бегали. — подтвердил я слова кивком головы.

— Бегали… — пробормотала мать, и взглянула в сторону детской спальни — Она даже не пошевелилась, когда я постель поправляла… что-то…

— По потолку что ли бегали? — усмехнулся отец, а я мельком взглянул на потолок.

Отец, заметил мой едва видимый жест глазами и головой, и тоже взглянул наверх. Толкнул жену локтем под ребра, и на её немой вопрос «чего?» указал пальцем на потолок. И мне не надо поднимать голову, чтобы видеть, куда они смотрят, я и так вижу, и так знаю. И я только что оставил там этот отпечаток. Отпечаток детской ножки возле люстры.

А еще один есть возле выключателя, в другой чуть повыше косяка двери и у ручки этой самой двери. Отпечатки крутой сальтухи, выполненной с пробежкой по стене и потолку, что никто не делал! Зато есть доказательства.

— Так, — сказал отец, закончил любоваться художествами на потолке, пока еще не видев прочих.

Я, под его строгим взглядом, потупил взор, сделал вид невинный, и шаркнул ножкой. На самом деле, последнее я сделал не для того, чтобы добавить образа, а чтобы было не так заметно, что я до этого странно кривлялся, чтобы поставить отпечаток ноги на полу, хотя пол в этот момент был нужной мне стеной.

— Смотри! — сказала мать, и толкнула отца, выведя его из дум «и что мне с вами делать?».

Куда смотреть отец нашел быстро — тот отпечаток у выключателя было сложно не заметить. Они покрутились немного по коридору, найдя еще четыре отпечатка, и даже причину того, почему они вообще есть — пыль за косяком двери, в которую кто-то из нас, типо вляпался, и наследил.

И да, родители поняли, что тут должно быть сильно больше отпечатков, просто ножки чистые! А тут грязь. Грязь убрать, а вот что делать с нами? Их взгляды скрестились на моей скромной персоне, а я стал старательно изображать из себя саму невинность, продолжая смотреть в пол. Получать по жопе мне как-то не хочется, просто потому, что это, малость, самую малость, позорище.

Я могу превратить их в горстку праха одним желанием — они ведь простые люди! Без магии, и на моей территории! А… в результате получаю по жопке за какую-то глупость. Это как-то… смешно, честное слово! Но в тоже время — неплохая тренировка скромности, сдержанности и силы воли, помогающая развить контроль, чтобы не обращать невинных в горстки пыли просто от того, что мне не понравился их взгляд.

И я ведь прогрессирую! Так что вроде, как и полезно… но получать по опе всё равно как-то не хочется. Тренировка тренировкой, но это не значит, что надо нарываться, чтобы потом мужественно преодолевать самостоятельно созданные проблемы. Нет, это не по мне, если можно избежать проблемы — надо избегать. А вот если нельзя — тогда преодолевать.

Родители смотрели на скромного меня долго, но потом просто махнули рукой.

— Ну ничего вроде не разбито, и ладно, — сказал отец, идя в ванну за тряпкой, чтобы стереть грязь с наличника двери.

— А если бы они себе шеи сломали? — не согласилась с ним мать, идя на кухню готовить. — Упали бы неудачно, или еще чего-то… ах.

— Ну этож дети, — сказал отец выходя из ванной. — Запрети им, они ведь точно же ушибутся. Или уже. — взгляну он на меня, все так же стоящего посреди коридора.

— Ага, то та я думаю, куда все мази от ушибов и ожогов пропадают. Из аптечки, — сказала мать, гремя посудой. — Но вообще, — выглянула она в коридор, — завязывайте так бегать! — показала она мне кулак.

— Ага, — дополнил её угрозу батя грязной тряпкой, — давай-ка сынок без сальтух посреди узкого коридора.

— Это не я… — промямлил я, отведя взгляд в сторону.

— И сестре передай! — рявкнул батя, чуть ли не ткнув мне в нос пыльно-грязную тряпку.

— Хорошо, — пробормотал я, и видя, что отец потерял ко мне интерес, поспешил ретироваться.

— Ну и дети пошли, — донесся с кухни мамин голос через некоторое время, когда туда пришел батя, закончивший с уборкой.

— Будь-то мы были иными, когда были мелкими.

— Ну не скажи… — не согласилась с отцом мать.

— Хах! А кто предлагал прокатится меж вагонов до столицы? Хорошо, что нас…

— Да это когда вообще было!

— Воооот!

— Так сколько нам лет то было!

— Ну… — отец задумался над вопросом, — кажись двенадцать или тринадцать.

— Вот! — почувствовала мать своё превосходство в вопросе, — а им сколько? И шести нет!

— Ну… знаешь ли, я плохо помню столь юный возраст. Но подозреваю, что и тогда, и ты и я были как они сейчас — шило в заднице. И ноль мозгов.

— Хорошо, что мы их гулять на улицу совсем не пускаем… — пробормотала в ответ маманя, потеряв всякий запал, и беседа как-то сама собой сошла на нет, перейдя куда-то в совсем иное русло — в политику!

И я прекратил слушать их рассуждения, по причине того, что мне подобно просто не интересно. Мал я еще для захвата мира.

— Брат? — сказала сестра проснувшись, увидев меня подле своей кровати. — Что… что… — потеряла она нить происходящего и закрутила башкой, пытаясь понять, где она вообще находится.

— Ты полтора суток продрыхла, красавица, — усмехнулся я, присаживаясь на край койки.

Но видя полное непонимание в её глазах, добавил:

— Мы дома, не переживай.

— Вух… — шумно выдохнула она, и попыталась подняться с кровати в вертикальное положение, — как все болит…

— Ну полежи еще тогда, — усмехнулся я на это.

— Мне надо в туалет, — скорчила недовольную мордаху и все же выползла из-под одеяла.

Плюхнулась на пол, попыталась подняться, отжавшись разок.

— О! Так ты не забыла о наших каждодневных упражнениях!

Упала на пол вновь.

— Брат, не издевайся, — пробубнила лежа на полу, и обращаясь как видно к полу. — Я даже встать не могу… помоги добраться до уборной. — протянула он мне свою руку, и я, вздохнув, вогрузил «принцессу» на ручки, донеся её тушку до белого трона.

— Попьешь, поешь, и все пройдет, — произнес я зевая, пока «маленькая леди» делала все свои грязные дела. — И чтобы ночью спать, а не шебунять по дому, выполнишь удвоенный комплекс упражнений.

— Брраааат!

— Ладно, простой. Не садист же я в конце концов?

— Аааарх! Садист! Чистой воды садист…

— Пойду кушать разогрею, — проигнорировал я её выпад, отправляясь на кухню, готовить поесть.

Благо, хоть кухонная плита и электрическая, но прекрасно работает и работала в наше доме несмотря на все мои выкрутасы. Это же касается и водонагревателя — в доме нет горячей воды! Нет централизованной её подачи! Каждый греет себе сам! Или не грет, если жлоб и нищий, моясь ледяной-вонючей, или ковшиком-чайничком.

Чайники, как и множество иной техники, где нет электроники, и достаточно толстые провода, работают в нашей квартире, как и плита. Да тот же банальный свет по дому! Где, хоть и не стоят обычные лампочки с ниткой, но то, что там имеется, все равно работает несмотря ни на что. И из общего строя бытовых приборов выбивался лишь холодильник, и непонятно почему. Ну и стиральная машина, что изначально была электронной, и конечно же погорела, но была без проблем заменена на ту, что имеет механический программный модуль.

К тому моменту как родители вернулись, сестренка уже более-менее оклемалась от последствий бесчеловечных тренировок. И обчистила холодильник на предмет мяса! И мяса содержащих продуктов. Даже печеночную колбасу слопала! Хотя обычна она её терпеть не могла, да и я, как бы, тоже. Какая-то она в этом мире… не правильная.

Родители были поражены такой ликвидацией запасов, но к тому моменту, как они обнаружили пропажу, мы с сестрой уже успели слинять к себе в комнату, и притворится спящими. Подленько, согласен, но зато не надо объяснятся! А как только родители ушли из нашей комнаты, после проверки наших тушек и нежных поглаживаний с поцелуями, я тут же выскочил из-под одеяла, включил свет и с ухмылкой взглянул на сестрёнку.

— Упор ле…

— Может дашь хотя бы часок отдохнуть? Я же только поела! — взмолилось она, меня перебив, и сделав умильную мордаху.

— Ладно, у тебя час.

За этот час она естественно заснула сурком, что можно даже и не пытаться будить. Вернее, можно, но… я же не до конца изверг, да? Просто завтра будет отрабатывать двойную сегодняшнею норму! Делов то?

Или лучше все же разбудить?

Да. Надо разбудить…

— АААА!

— Что там у них опять? — пробурчал отец, что читал газету, сидя на кухне, и пошел проверить, что у нас тут случилось.

Зашел, проверил — сестрица на полу, я — обеспокоенно смотрю на неё, сестра вращает глазами, батя — ничего не понимает.

— Сестренке кошмар приснился.

Лина посмотрела на меня с укором, и батя истолковал это по-своему, решив, как видно, что я «выболтал страшную тайну». А потому решил — сами разберемся! И тупо ушел.

Но доложил матери! И та пришла сама, проверить, и утешить бедную девочку! Сюсюкала, гладила по волосам… а сестра смотрела на меня сквозь объятья, будто я тут враг народа.

— Тебя тоже утешить? — поинтересовалась мать, заметив наши с сестрой гляделки.

А Лина вырвалась из объятьев, и ускакала в туалет, избавляться от колбаски.

— Иди сюда, утешу! — распахнула мать объятья в мою сторону.

— Э-э! — мотнул я головой, не желая сюсюкаться.

И занырнул поглубже под одеяло, отвернулся к стенке.

Мать, подойдя, погладила меня по спине сквозь одеяло, и по голове, и по волосам, и с улыбкой произнеся «тыж мой серьёзненький мужчина» ушла прочь из комнаты.

Через пятнадцать минут вернулась сестра — она там оттягивала неизбежное до предела! И зубы чистила, и умывалась, и так, сидела, вздыхала, и на «троне», и на ванной. Разве что к родителям не лезла, ища защиты. Знает, что не найдет! И пришла ко мне, как на эшафот.

И я погнал её по полному комплексу нагрузок! И мне её вроде жалко, но… надо! НАДО!