Леди гробниц (СИ)

Глава 17: Плата за беспечность

Я попробовала подняться наверх на своих двоих, но вскоре пришла к выводу, что крутая лестница из брёвен была создана для того, чтобы ломать ноги самоуверенным гостям, решившим по ней взобраться. Да, с помощью магии полёта я спокойно смогла её миновать, но я ведь не собиралась жить в таком большом сооружении в полном одиночестве.

Внутри обстановка была, мягко говоря, так себе. Здесь оказалось очень темно, и мне пришлось создать с помощью магии летающий огонёк, который осветил помещения. Орки кое-как отшлифовали стены внутри, но местами из них торчали щепки, и посадить себе занозу было проще простого. Теплоизоляция здесь была терпимой, но меня куда больше беспокоили внешний вид и практичность сооружения. Обязанности дверей здесь исполняли висящие шкуры различных животных, многие из которых были тяжеловаты и едва ли скрывали комнаты целиком.

С верхнего этажа вниз уходила деревянная лестница, под которой располагался ещё один этаж, так что комнат здесь было предостаточно, но я едва ли понимала, как задействовать каждую. Орки наполнили их большим количеством деревянной мебели и, к счастью, сделали для этой мебели много подушек из шкур, что не могло меня не радовать. И я, конечно, ничего не имела против черепов в качестве внешних декораций дома, но вот внутри они были однозначно лишними.

В общем, покинув «дворец», я выдала несколько задач оркам-подрядчикам, а также нескольким своим мертвецам и приступила к работе по облагораживанию этого места. Я наколдовала множество летающих огоньков, которые создали в доме приятное освещение, нежить бережно перенесла сюда все законченные фигурки из моей мастерской и вынесла наружу черепа. Черепов, как и других костей, в окрестностях было предостаточно, потому я видоизменила их магией и покрыла ими лестницу, сделав её чуть более пологой, ровной и стильной. Орки принялись сооружать удобные шкафы и двери, которые обеспечат необходимую некоторым комнатам приватность.

За несколько часов работы мой «дворец» преобразился и стал походить на по-настоящему милый и комфортный дом, где я могла побыть наедине с собой и расслабиться. Нескольким мертвецам я предложила роль моих домашних слуг, и те охотно согласились.

Когда мы уже закончили, один из орков притащил некий лоскут бежевой ткани и раскрыл его передо мной. На нём ярко-красным цветом был схематично изображён трон из черепов.

— Что это? — недоумённо спросила я.

— Трон, — коротко ответил орк. Он явно испытывал некую гордость за этот сомнительное произведение искусства.

— Это я вижу. Это просто картина?

— Это знамя. Каждому вождю оно нужно. Моё племя предлагает это.

— М-м-м… Да, мысль хорошая, но это знамя мне не подойдёт. Я подумаю на днях над этим вопросом. Погоди-ка…

Осознание пришло в мою голову не сразу. Я широко раскрыла глаза от радости и удивления, от чего орк невольно попятился от меня.

— У вас что, есть краска? — оживлённо поинтересовалась я.

— Д-да… — неуверенно проговорил орк.

— Тащи её… Гм… Принесите в мою мастерскую столько краски, сколько будет не жалко. Мне не нужны большие объёмы одних и тех же цветов; я больше буду рада разнообразию.

— Как прикажешь, Кинамора.

Орк немного нервно развернулся и побежал прочь исполнять мой приказ. Я же вновь приказала мертвецам перенести фигурки в мастерскую, а сама в нетерпении начала думать о том, как буду их красить. Увлечения наполняют жизнь красками, а для моего увлечения без красок не обойтись.

— Ты правда считаешь, что у тебя нет более полезного занятия, чем это? — с явным упрёком в голосе спросил Тарагвирон, разглядывая уже третью покрашенную мной миниатюру.

— Я решила устроить себе выходной, — ответила я, не отрываясь от процесса покраски четвёртой. Взяв маленькую иглу, я попыталась нарисовать крошечному мечнику зрачки, однако в итоге глаза получились какими-то уж слишком косыми.

— Каждый день промедления даёт Давитану возможность лучше подготовиться к возможной угрозе в нашем лице или и вовсе организовать крестовый поход, направленный против нас.

— А каждый день работы без отдыха меня утомляет, а утомление вредит моим магическим способностям.

— После прошедшей бури ты отдыхала почти целую неделю! — возмутился лич.

— Я бездельничала целую неделю. Это другое.

Лич издал какой-то невнятный звук, похожий на смесь шипения и бормотания, и оставил попытки меня переубедить.

— Кстати, как устроился Алиагосс? — поинтересовалась я.

— Занял одну из небольших комнат гробницы и сделал там себе лежанку из травы и хвороста, — ответил Тарагвирон. — Удивительно, насколько неприхотлив этот «высший» эльф. Впрочем, уверен, в твоих покоях ему было бы куда комфортнее.

— Не в этой жизни, — сухо отрезала я.

— В самом деле? Красоте и изяществу эльфов обычно не составляет труда вскружить голову большинству людей. Впрочем, твоя голова живёт по собственным законам. И всё же мне интересно, почему ты так холодна к Алиагоссу?

Я отставила иглу и миниатюру в сторону и немного задумалась.

— Он кажется мне слишком уж… приторным, — попыталась объяснить я.

— Приторным?

— Ага. Он чрез чур идеальный, немного напыщенный и не до конца честен с собой и с окружающими. Он ведёт себя так, будто бы у него нет никаких недостатков, а такого просто не бывает.

— Он уверен в себе и обладает множеством положительных качеств. Это достойный повод для самодовольства.

— Ну тогда ты и живи с ним, а вот я воздержусь. Думаю, ты плохо представляешь, каково иметь близкие отношения с кем-то, кто обладает подобным характером.

Лич вновь не стал спорить, хоть и явно остался неудовлетворён моим ответом. Наверно, Тарагвирона не столько беспокоила моя личная жизнь, сколько мой статус, а статус королевы сильно зависит от её партии, её жениха. С этой точки зрения Алиагосс подошёл бы лучше, чем кто-либо ещё, но лично мне проще воспринимать как мужчину Ктука, чем мастера парных мечей. Естественно, в таком ключе о диком и, мягко говоря, не самом умном и привлекательном на вид гоблине я ещё не думала.

После первого выходного я устроила себе второй, а затем и третий. Мне наконец-таки начало нравиться проводить время в этом месте, и энтузиазма уходить в какой-нибудь очередной смертельный поход у меня несколько поубавилось. Я умеренно много общалась с Алиагоссом, расспрашивала его об окружающем мире и узнала много всего нового. К примеру, высший эльф рассказал мне, что так называемые северные варвары раньше жили по другую сторону гор на западе, где была куда более плодородная почва, где обитает гораздо больше зверей и условия для жизни в целом значительно лучше. Варваров вынудили уйти давитанцы, когда они только сформировали своё феодальное государство с хорошо организованной и дисциплинированной армией.

Порядки и религиозные взгляды эльфов претили давитанцам куда меньше, да и изгнать их из густых лесов Эленвуна оказалось куда сложнее, так что вскоре политика Великого Королевства изменилась. Оно стало позиционировать себя как прогрессивное государство, в котором царит равноправие, но при этом его правители как-то совсем позабыли, что многие народы стали частью Давитана против своей воли. Алиагосс то и дело осуждал устоявшийся в королевстве режим, но куда сильнее мечнику не нравился режим Алидамора. Тем не менее это не мешало мечнику отзывался о своей родной стране с теплом и некоторой тоской.

Обыденный деньки текли один за другим. Орки всё лучше обустраивались в Мёртвых землях, а с помощью своей магии и моих мертвецов быстро основали самодостаточное поселение к востоку от гробницы. Я совсем перестала использовать взгляд созерцателя для наблюдения за границами, доверив разведку и охрану бесчисленным мертвецам, и очень скоро об этом пожалела.

Снаружи моего дворца раздались звуки какой-то возни, а затем крики. Грубый голос отчаянно взывал ко мне по имени, и я в спешном темпе вышла разузнать, что же произошло.

Довольно крепкого орка повалили и прижали к земле двое рыцарей смерти. Безмолвные стражи не давали ему и шевельнуться, и тот от безысходности начал кричать. Видимо, бедняга второпях хотел ворваться во дворец, и всё закончилось таким образом.

— Отпустите его, — приказала я своим стражам, а сама, пролетев над лестницей, плавно опустилась на землю перед орком.

Рыцари смерти тут же исполнили мой приказ и встали по обе стороны от меня. Незнакомый мне орк поднялся на ноги, и я увидела, что из его спины торчит арбалетный болт, а сам он покрыт большим количеством царапин и ссадин.

— Кинамора! — выпалил он, едва восстановив дыхание. — Королева Кинамора! На наше поселение напали люди! Их много, и они лучше вооружены! Мы не выстоим!

— Как давно это произошло? — встревоженно спросила я. — Как долго ты сюда бежал?

— Не знаю. Я бежал так быстро, как мог. Если вы поторопитесь, то можете ещё успеть спасти потомство…

— Приведите ко мне Угрука, Тарагвирона и Алиагосса! — скомандовала я рыцарям смерти, а сама призвала явиться сюда ближайших воинов-мертвецов и принялась создавать круг для телепортации.

— Благодарю! — всё таким же грубоватым, рычащим голосом воскликнул орк. — Благодарю тебя, королева!

— Нашёл время. Найди сородичей в гробнице, пускай они позаботятся о твоих ранах. И не зови их сюда: я не допущу большего количества смертей твоих соплеменников.

Чёрт. Как же я была беспечна. Я ни на секунду не сомневалась, что предостережения Алиагосса и Тарагвирона беспочвенны, а опасность, о которой они говорили, сильно преувеличена. Я думала, что если сюда заявятся войска, то они нападут на меня, и я разобью их своей бессмертной армией. Но давитанцы прошли мимо этой армии и ударили там, где я этого совсем не ожидала.

— Чёрт! — выругалась я, наблюдая за тем, как насекомые слишком медленно формируют собой магический круг.

— Слова брани вам не к лицу, моя королева! — мелодичным голосом воскликнул беловолосый эльф.

— Алиагосс, ты…

Я взглянула на мечника и увидела его собранный и полный уверенности взгляд, а также его новую пару изящных клинков, которые прежде пылились в одной из сокровищниц Тарагвирона. Рядом с эльфом стоял Угрук, держа наготове свой массивный топор с лезвием из тёмно-фиолетовой стали. Из-за его ноги выглядывал Ктук, вооружившийся парой непонятно откуда взятых кухонных ножей. А чуть поодаль от этой троицы парил в воздухе Тарагвирон, внимание которого было приковано не ко мне, а к костяной лестнице моего «дворца».

— Чем мы можем служить, моя королева? — спросил Алиагосс, преклонив колено на влажную и грязную землю безо всякой брезгливости.

— На племя Гудая напали, — коротко ответила я. — Мы отправляемся к ним на помощь.

— Славно, — произнёс Угрук, оскалив клыки. — Нас ждёт битва!

К моменту, когда круг был завершён, сюда успело прибыть три десятка скелетов, несколько гулей и десяток теней, а также четверо рыцарей смерти. Эта сила выглядела не такой уж и грозной, но сейчас выбирать было не из чего. Я прочитала последние слова заклинания и переместила нас всех к поселению орков.

С небольшой возвышенности было хорошо видно множество шатров и домов из брёвен, многие из которых были охвачены огнём. Бой уже закончился, и сейчас множество солдат в доспехах и красных плащах разгуливали по поселению как у себя дома. Небольшие группы орков спасались бегством, но остальные были схвачены или ещё оказывали тщетные попытки сопротивления.

На окраине поселения давитанцы собрали много хвороста и вбили в него несколько деревянных столбов. Воины в красном вели к этим столбам пленных, и мне совсем не нравилось то, что должно было в скором времени там произойти.

— Мы нападаем? — в нетерпении спросил у меня Угрук.

— Надо провести разведку и оценить ситуацию, — сказал Тарагвирон.

— Да у нас нет на это времени! — воскликнула я. — Орков сейчас сожгут на кострах!

— Мы потеряем их всех и не только их, если проиграем сражение.

— Тарагвирон абсолютно прав, моя королева, — поддержал лича Алиагосс. — Нужно разработать стратегию боя.

Я кивнула, скрипя зубами, а затем создала несколько теневых воронов и принялась активировать взгляд созерцателя. Подконтрольные мне птицы взмыли в воздух и устремились к поселению орков, став моими глазами и ушами.

Воины Давитана без колебаний разили мечами и копьями каждого орка, который угрожал им оружием. Несколько домов в центре поселения были целиком покрыты льдом, а возле них стояли подобно статуям обледеневшие солдаты в красных плащах. Все они смотрели в сторону лежащего на земле и истекающего кровью шамана в деревянной маске, грудь которого была пробита стрелами в нескольких местах.

— Они убили Гудая, — процедила я сквозь зубы, не слыша собственного голоса.

Мои вороны устремились к разводимым кострам. Одна из птиц по моему велению уселась на ветвь дерева, с которого были хорошо слышны разговоры давитанских солдат.

— Лорд-инквизитор, вы же не собираетесь сжигать всех пленных? — спросил закованный в латы рыцарь у невысокого мужчины в красной мантии, тёмные волосы которого перетекали в седину на висках.

— Лишь самых буйных из них, — холодно ответил инквизитор. — Их судьба послужит уроком остальным оркам, а те расскажут о случившемся другим племенам. Пускай все знают, какие ужасы ждут тех, кто сговаривается с повелителем нежити.

Давитанцы подвели пленников к столбам и принялись их привязывать, в то время как пара солдат начали разжигать факелы.

— Нет, больше ждать нельзя, — произнесла я, а затем отдала приказ своим войскам, не прекращая действие взгляда созерцателя. — Мы должны спасти орков! В атаку!

Но пока мой отряд спешил к поселению, солдаты бросили горящие факела на хворост, и пламя тут же начало распространяться и бушевать у ног несчастных орков. Некоторые из пленников закрыли глаза и стиснули зубы, другие же не сводили полных ненависти взглядов со своих убийц. Все они утратили надежду и ожидали своей смерти, а мои воины, что могли их спасти, были слишком далеко.

Тогда я предприняла отчаянную попытку хоть как-то повлиять на ситуацию и сфокусировалась на теневых воронах в попытке провести через них свою магию. Аркана едва мне поддавалась, едва меня слушалась, но я неустанно пыталась её подчинить и спасти хоть кого-нибудь. Повинуясь моей воле, птицы устремились к разгорающимся кострам, влетели прямо в них и принялись сливаться в единую теневую массу. Своим заклинанием я воззвала к душам умерших здесь орков, и те, ведомые жаждой битвы и желанием отомстить давитанцам, охотно откликнулись на мой зов.

Под удивлённые восклики людей огонь окрасился в чёрный цвет и в своём буйстве охватил весь хворост, но не опалил орков. Перепугавшись, солдаты в красных плащах попятились от него, и лишь рыцарь в латах соединил руки в религиозном жесте и начал молиться.

— Кто это сделал?! — вскрикнул инквизитор. — Что это за дьявольщина?!

— Это не дьявольщина, — возразил рыцарь. — Светоч Жизни гневается на нас! Минакад в равной степени любит всех своих детей, а вы сжигаете их на кострах!

— Роланд, раскройте глаза! Это пламя осквернено смертью! Кто-то осквернил святое пламя!

Пот крики ужаса солдат чёрный огонь начал вытягиваться вверх, формируя собой гуманоидную фигуру с четырьмя горящими оранжевыми глазами. Я породила ещё одну ночную тень, но эта была наделена душами и сознанием тех, кто всем сердцем ненавидел своих убийц.

— Кинамора! — воскликнул один из привязанных к столбам орков.

— Кинамора! — повторил другой.

— Кинамора! — закричали они все подобно угрожающему кличу, направленному на солдат в красных плащах.

Ночная тень слушалась меня… лишь отчасти. Ступив на землю, она расправила свои длинные руки, а затем издала неестественный жуткий вой, который заставил вздрогнуть даже меня.

— Убейте нечестивую тварь! — скомандовал лорд-инквизитор. — Стрелки, огонь!

Арбалетные болты и стрелы устремились к тени и вонзились в её плоть, но не причинили ей вреда. Четырёхметровое создание сделало шаг к ближайшему солдату, а затем одним движением насадило его на свои длинные когти.