Кузнец хаоса 4. Меч любви

Глава 5. Когда летать охота

Седьмого января я всё ещё был Давидом, Уничтожителем хлебобулочных изделий и вина. Восьмого числа, волевым усилием, я прекратил деградировать и взялся за работу, превратившись в Давида Романовича, руководителя средней руки, мастера планирования. Девятого января я эволюционировал до Давида Эварницкого, помещика, эксплуататора, прожжённого капиталиста и научного руководителя.

Не спрашивайте, как это всё сочеталось во мне. Я парень талантливый.

Если же без самовосхваления, то учёба как раз начиналась девятого января. В этот же день мы после пар встретились с группой, я поставил им цель и нарезал задач. После чего закипела работа.

Со своей слабостью и ограничениями я смирился. Не было такого артефакта, который мог бы решить все мои проблемы. Поэтому начать, а точнее, продолжить, я решил с задачи, которая будет нам интересна и по силам. А ещё полезна. Конкретно — летательные артефакты. Или, если официально, ЧЛУ — частные летающие устройства.

Возможность удрать — дорого стоит. А уж экономия на такси какая — закачаешься.

Тема не особо народ впечатлила. Пришлось включать красноречие и убеждать. Не то чтобы народ сопротивлялся, скорее, не все горели идеей летать. Но ничего, и с этим разобрался.

Учёба на первом курсе идёт до конца мая. Это пять месяцев, из которых стоит вычесть праздники, выходные, экзамены и подготовку к ним. Жуть как мало времени. Я рассчитывал, что мы успеем потянуть от силы пару проектов и, если выгорит, это будет колоссальным успехом. Время-то не резиновое. На проект мы могли выделять час-два в день. Остальное время уходило на учёбу и другие дела. Тут-то мне и пришлось оттачивать мастерство планирования.

Что такое личный летающий аппарат? Да как сказать. Их делили на четыре категории. Повседневные не особо быстрые, с разгоном до пятидесяти километров в час, идеально подходящие для того, чтобы минут за десять долететь до работы, которая находится в нескольких кварталах от тебя. Скоростные — эти артефакты уже до сотки легко разгонялись и были, как понятно из названия, просто быстрее. Спортивные — понятно, где их использовали. Главная особенность в том, что в профессиональном спорте старались выжимать максимум, и скорости там шли на сотни километров в час при сохранении высокой маневренности. Ну и последняя категория — авторские. Одарённые, из-за разного количества и качества звёзд, а также техник и доступных заклинаний, имели совершенно разные запросы и возможности. Грубо говоря, мало кто из обычных людей способен летать в небе со скоростью хотя бы сто километров в час, ещё и маневрировать. А вот для одарённого с десятью звёздами в первой и второй чакре это вообще не проблема. Повышенная крепость тела, защитный доспех, отличнейшая реакция. Такой одарённый и на скорости в двести километров в час будет чувствовать себя как рыба в воде.

Запросы у потребителя были самые разные. Рынок предлагал в ответ также самые разные решения на любой вкус.

В базе своей самый простой летающий аппарат — это штука со стабилизатором, которая хорошо летит по прямой. Собрать такую мы могли за день. Если купим стабилизатор. А вот так, чтобы и в стабилизаторе покопаться, и сделать авторский вариант… Здесь-то проблемы и начинались. Стабилизатор — это первый блок. Отдельная тема, в которую можно погрузиться на пару лет. Чего мы себе, разумеется, позволить не могли. Второй блок — та часть, которая обеспечивала полёт. Третий — система обратной связи. Четвёртая — накопитель.

Все блоки шли рука об руку. Чем быстрее полёт, тем выше расход и требования к стабилизатору. На своей мане могут летать только сильные одаренные маги. Если надо, то проблема решалась накопителем. Одна решалась, но добавлялись другие. Накопитель надо встроить, защитить, обеспечить ровную подачу. Чем объемнее он, тем больше места занимает, а это влияет на всё устройство. Поэтому и говорю. Сделать что-то простое — ерунда. Управимся за день, если работать с готовыми блоками. Углубиться, доработать — здесь можно погружаться бесконечно. Чего стоит только система управления. Нашёл я материалы по истории строительства летающих артефактов. Начиналось там всё с простого физического давления. Куда наклонил, туда и летишь. В итоге этот подход стал считаться тупиковым. В воздухе слишком легко «двинуться незапланированно». Воздушные ямы, встречные потоки или собственная неловкость — и всё. Надавил сильнее, чем надо, полетел куда-нибудь в стену здания. Решение найдено было оригинальное. Энергетическая система обратной связи. Контроль осуществлялся через короткие энергетические импульсы. Что для приличного одарённого не представляло сложности.

Отдельной строкой шли материалы. В широком смысле. Сюда же ещё можно сразу добавить дизайн и упаковку начинки. То, что Блохина так любила. Ведь все системы надо как-то упаковать в один артефакт. Что сразу подключало дополнительный блок — защиту. Прочность сплавов и их лёгкость, систему аварийной посадки, обозначение заряда, выведение прочих ошибок понятным образом. Что будет, если вдруг стабилизатор начнёт барахлить? Лучше узнать об этом до того, как размотаешься на ветвях ближайшего дерева.

Перечисленные нюансы — малая часть того, с чем сталкиваешься, погружаясь в эту тему. Если же залезть в боевую авиацию, пусть и частную, там и вовсе такой простор, закачаешься.

Времени у нас было в обрез, поэтому выделил я два месяца. В планах было изучить доступные решения, углубиться в них и посмотреть, что наша команда сможет улучшить. Здесь и скрывалось самое интересное. Если хочешь, чтобы люди работали с полной отдачей, нужно их замотивировать. Красивая речь — это хорошо. Ещё лучше — реальные перспективы и ощутимая выгода. И здесь мне пришлось постараться.

Так на Блохину я скинул задачу разобраться со стабилизаторами и общей упаковкой. Чтобы дело шло задорней, договорился за неё и пристроил на эти пару месяцев на час-два в день работать в мастерской, которая занималась обслуживанием летательных аппаратов, их перестройкой и ремонтом. Разумеется, не на должность ведущего специалиста. Устроилась она младшей помощницей, на которую по вечерам, когда она заглядывала, скидывали типовые задачи. Мало ли? Да как сказать. Оклад тридцать тысяч плюс бонусы. В первый месяц она получила семьдесят тысяч, во второй — сто двадцать. Это при том, что её отец зарабатывает в месяц сто пятьдесят-двести тысяч, а он уже состоявшийся специалист. Елена набралась опыта и получила предложение приходить летом на полноценную стажировку. Очень уж им девушка приглянулась. Нашему таланту с ходу пообещали двести тысяч плюс бонусы в месяц. И это после первого года обучения.

Повторю вопрос. Много ли это? Да уж не мало. Деньги ладно, копейки. Социальный капитал, связи и опыт стоили куда дороже. Жизнь той самой Блохиной и так изменилась, благодаря моей небольшой помощи, а тут тот факт, что она так легко на работу устроилась, заложил ещё один кирпичик уверенности в её самосознание.

С Даурой было сложнее. Она специализировалась на костях, тканях и всяких не особо одобряемых обществом ритуалах. Главное, не заблуждаться насчёт неё. Даура как губка. Она смотрела на нас, ходила на лекции и напитывалась самыми разными знаниями. Ей нечего было делать в кузнице. Её магическая ковка металла была отвратна. Зато она углубилась в такую тему, как ритуальные круги для передачи свойств. Ну и могла по своему профилю предлагать неожиданные решения. В нашем проекте она взяла на себя разработку экипировки и защиты. Мало ли? Плохо ли? И снова, как сказать. Большинство артефактов летательного типа в лучшем случае размером как подставка, на которой свободно может стоять взрослый человек. Чаще встречаются артефакты ещё больше. Реже — меньше. Артефакт пространства, куда можно запихнуть такое устройство, позволить себе могут далеко не все. Поэтому вопрос безопасности, чтобы на «крыло» ничего не прицепили, отнюдь не маловажный. Безопасность, отслеживание положения, функция автоследования, защита от ветра. Дауре было где развернуться. Я её тоже на работу пристроил. В мастерскую, которая как раз занималась экипировкой и сопутствующими устройствами. Это помимо того, что она повадилась ходить в класс, где костью занимались.

Нашего полубога приставил заниматься темой сплавов. Технически эта задача самая простая, но мы же студенты. Вот и пошёл Михаил учиться выводить тот материал, который нам мог пригодиться. Габриэль занялся накопителем и системой обратной связи. Я его тоже пристроил на работу, калибровать накопители. С остальными так не получилось. Наш ниндзя взламыватель не особо вписывался в проект. По крайней мере сейчас. Зато я напряг куратора, чтобы хоть немного свою работу поделал, и, как ни странно, получил содействие. Кима пристроили в закрытую группу, где занимались разработкой всяких методов взлома. Мой меч там особо кстати пришёлся. Тот, что я Киму подарил.

С Тимуром оказалось сложнее всего. Или не сложнее, а как бы так сказать… Всякие мои шуточки на тему того, какой я эксплуататор, — лишь отчасти шутки. На малую часть, я бы сказал. Не будь я обвешан проклятиями, выстроил бы с ребятами нормальные отношения. А так я сознательно держал дистанцию и так же сознательно выбрал путь выжимания из них всех соков к своему благу. С поправкой на то, что их благо я тоже учитывал. Что касается Тимура, парнем он был слабомотивированным, хорошо разбирался только в расчётах, а в остальном был типичным юным оболтусом, которому интереснее поиграть в приставку, чем пахать, как раб на галерах, ради светлого будущего. Я его грузил, но не больше. Было видно, что парень и сам не рвётся потрудиться.

Оставался вопрос, чем занимался я? Всем.

После того как меня отправили к атланту, а атлант закинул к глохарцам в другой мир, и после того, как сынок Аресуса убил меня и отправил прямиком в инферно, я на свою жизнь стал смотреть через призму того, что учёба — это уникальная возможность, которая в любой момент может закончиться. Как быть, есть два варианта. Грубо говоря, если вы находитесь в библиотеке и у вас всего час времени, то в любом случае придётся прибегнуть к компромиссу. Либо пробежаться по каталогу и узнать, какие книги там в принципе есть, либо прочитать пару десятков страниц какой-то одной книжки.

Я же выбрал нечто среднее. Читать оглавления, углубляться в первые страницы, но не погружаться до конца. С прицелом на то, чтобы даже в аду обеспечить себя артефактами и, если застряну где, дальше сам смогу продолжить исследования на уже имеющейся базе.

А так ничего необычного. Мы ходили на лекции, зависали в мастерских. Кто-то ходил на подработки и набирался опыта. Встречались и устраивали мозговые штурмы. Готовились к промежуточным контрольным. Я иногда выбирался помедитировать у источника, но за весь год не открыл ни одной новой звезды. Слишком уж по времени это было затратно, а какого-то существенного прироста мне бы новая звезда не дала. Чего не скажешь об остальных. Голосом в группе владели далеко не все. По звёздам тоже блистала не сказать что вся группа. Поэтому ученикам приходилось выделять время ещё и на это.

Два месяца пролетели быстро. За это время ничего сверхординарного не случилось. Мы закончили проект, собрали первый удовлетворяющий нашим запросом образец и отправились на полигон тестировать.

Пожалуй, стоит пояснить, насколько это распространённая и популярная тема, летающие артефакты. Стоимость устройств сопоставима с ценой автомобилей. Бывший в употреблении артефакт можно достать меньше чем за миллион. Разом всем сообщив, какой ты нищеброд. Это важный момент, потому что крылья (официальное бытовое название) использовали как демонстрацию статуса, богатства и ранга. Небо было в первую очередь для аристократии. Во вторую — для богатых. В третью — для всех остальных, кто был достаточно упрям и готов закуситься с первыми двумя категориями. Представьте в небе пару сотен летящих на разной высоте и с разной скоростью способных резко маневрировать объектов и поймёте, насколько легко нарваться, подрезав кого-то не того. Если не повезёт, то сразу убьёшься. Если в вас врежется какой-нибудь магистр с активной защитой, то только перья в сторону и полетят. Вероятность такого отлична от нуля, особенно если попытаться полетать над правительственным кварталом или какими-нибудь резиденциями высшей аристократии. Так что, когда государство ввело разные препоны, как бюрократические, так и экономические, чтобы ограничить обычным смертным доступ к небу, оно проявило изрядное человеколюбие.

Тем не менее этой возможностью много кто пользовался. В частности, в нашем городке. Всяких опасных летунов здесь не обитало, опасность была умеренная, дистанции не такие большие. Хуже всего было в час пик. Когда люди спешили на учёбу или на работу, или обратно. Тогда в моменте и под тысячу человек в небе могло набраться. Над городом, а не на одной улице.

Много? Да уж не мало. Тема пользовалась спросом. Здесь же, в смысле, в городе, базировались разные мастерские, что обслуживали это направление. Имелось сразу две школы полёта. Я всю группу записал в одну из них и оплатил курс занятий. Без права отказаться. Как работать над артефактом, если не представляешь, каково это, им пользоваться? Сложно. Поэтому к текущему моменту мы все получили опыт и, что делать, знали.

— Есть добровольцы? — спросил я, окинув наше воинство взглядом.

Добровольцев обнаружено не было, и народ дружно ответил мне взглядами — зачем мы в мороз попёрлись на полигон, где гуляет ветер?

— Что, никому не интересно? — разочаровался я.

— Я могу! — вызвался Михаил.

— Ещё кто-нибудь? — совсем приуныл я.

— Но я ведь могу! — не сдавался полубог.

— Ладно, тогда я сам.

— Вы как два старых любовника, — заметила Даура.

— Почему старых? — возмутился Михаил.

— Идиот, — процедил я. — Надо было спрашивать, почему любовники.

— Это многое объясняет, — флегматично заметил Ким.

— Извращенцы, — добавила Блохина.

— Полетел я от вас, — поспешил я свалить.

Новенькое крыло имело вес в три с половиной килограмма. Ширина — чуть больше, чем естественное положение ступней. Крылья, в смысле, боковые части подвижные, что позволяет маневрировать пусть и не в профессиональном, но в широком диапазоне. Сцепление обеспечивала магнитная конструкция, совмещённая с системой обратной связи. Я подал энергию, и артефакт приклеился к ботинкам. Для улучшения процесса мою пару обуви продырявили специальными штырями. Ничего такого страшного. Обычные заклёпки из сплава с хорошей проводимостью маны. Диаметром три миллиметра каждая. Общая конструкция была укреплённой. Мы проводили испытания, и, если скинуть артефакт с высоты, он выдерживал. Насколько много выдержит — вот этого не проверяли. Главное, что от лёгких столкновений и нагрузок не развалится.

Я подал в крыло энергию, то активировалось и зависло передо мной на высоте двадцати сантиметров над землёй. Запрыгнув, я проскользил над поверхностью и поймал баланс.

Моя команда продолжала шутковать между собой и никак это не прокомментировала. Направив один импульс за другим, набрал высоту и скорость.

Надо признать, что эти два месяца я провёл в состоянии, которое люди называют простым словом — хандра. Отрешённый, сосредоточенные на деле, я не чудил и вёл скромный образ жизни. Сейчас же ощутил чувство свободы и глубокого удовлетворения, когда делаешь что-то своими руками и это работает.

Решив пофорсить, я набрал скорость и… Что-то пошло не так, артефакт дёрнуло, мотнуло, и я, соскочив, по широкой дуге полетел в сугроб.

Ах да. Нужно же было прикрутить балансир для проклятий.

Испытание образца мы провели. С проклятиями я поработал. Использовал тот же подход, что и с молотом, только проще. Мне не надо было обходить одно из проклятий, требовалось всего лишь избавить себя от случайности.

Такую задачу я мог решить, потому что речь шла о взаимодействии с артефактом. Жаль, что нельзя так же легко разобраться с людьми. Они почему-то не любят, когда по ним бьёшь молотом и пытаешься вырезать слова истинного языка.

Со стороны могло показаться не очень красивым то, как я припахал на два месяца группу, чтобы сделать артефакт лично для себя. Во-первых, я не просто так упомянул, что каждый в этой истории получил что-то своё. Во-вторых, а почему нет? Тем более у остальных не было пунктика на тему того, чтобы сделать себе готовое изделие самостоятельно. Михаил почти сразу приобрёл готовый артефакт и попутно, пока мы вели проект, собирал и модернизировал его. Поэтому я не ожидал, что кто-то останется в обиде. Наверное, и не остались.

По плану у меня было вернуться к защитным артефактам, но вышел облом. Так получилось, что мы закончили проект, на следующей неделе должны были начаться промежуточные контрольные и тесты, студенты отвлеклись, а когда отстрелялись, до того как я всех собрал и обозначил новую тему, ко мне Блохина подсела.

Я продолжал держать со всеми дистанцию, часто сидел один. Подсела она ко мне перед лекцией по истории. Очередная общая лекция, где мы с группой пересекались.

— Что случилось? — спросил я, когда Блохина устроилась рядом, но ничего не сказала.

Здесь надо добавить пару нюансов о социальной жизни нашей группы, в плане общения с другими студентами. Изначально из-за того, что мы были на особом положении, нагрузка у каждого была куда выше, чем у обычного первокурсника. Это приводило к тому, что мои подопечные держались обособленно. Ну, или не держались… Просто когда их однокурсники шли пить в бар, они отказывались, потому что нагрузка, особый статус, тройной спрос с них, вот это всё не давало расслабить булки. Про парней особо нечего сказать. Михаил лучше всех контакты заводить успевал. Ким, наш мрачный ниндзя наоборот, сближаться ни с кем не спешил. Тимур катился, куда покатят, и на тусовки его не приглашали. Габриэль был среднеарифметическим от результатов предыдущих парней. Вроде общался с народом, но толку было немного. Девушки же… Даура была на своей волне, и здесь нечего сказать. Другое дело — Блохина. Долго разгонялась, но улучшение социального статуса, прибавка к уверенности и все прочие изменения помогли ей в том числе обзавестись самыми разными знакомствами. Поэтому пообщаться ей было с кем. Не только с нашей группой. И поэтому я был уверен, она не просто так подсела, уж точно не от одиночества и скуки.

— Ты же наверняка уже думаешь, какой проект делать дальше, — тихо сказала она.

Ах вот оно что.

— Есть намётки, — обтекаемо ответил я.

Намётки — это детально расписанный план, о чём я упоминать не стал, поняв, куда всё идет.

— Хотела предупредить, что до конца года собираюсь заняться одним проектом… — совсем тихо добавила она.

— Иначе говоря, на тебя не рассчитывать? — перешёл я к сути, не желая растягивать этот разговор.

— Прости, — пристыжённо сказала она.

— Забей, — коротко ответил я.

На том и порешали. В течение этого дня ко мне и все остальные подошли, сообщили, что у них вдруг свои проекты нарисовались. Говорили об этом все по-разному. Я сначала подумал, что где-то перегнул палку, но в конце так уверен не был. Уж не куратор ли постарался? Иначе как объяснить, что у каждого студента из нашей группы, кроме меня, вдруг интересные проекты нарисовались?

Предупреждение о том, что слишком одеяло на себя тяну, было. Жестить не стали, дали закончить то, что мы начали, а потом ловко перехватили ребят, предложив то, что их больше всего интересно. Почему бы и нет? Хорошо, если так. Лично я против не был. Пусть и хотел заняться с их помощью защитными артефактами, но могу это сделать и сам. Или, что ещё лучше, переключиться на что-то другое. У меня тема с пространственными артефактами до сих пор пылится. Можно и ею заняться. Но чуть позже. Сначала кое-что другое.

Как известно, та самая Блохина существо искреннее, легко смущающееся, а ещё доброе и наивное. В определённых пределах, конечно же. Я уже видел, что, если девушку довести, она может и перестать быть добренькой.

Я как-то не задумывался, как она эту ситуацию восприняла, выкинул из головы на следующий день, а оказалось, что бедняжка переживает, что обидела меня. Нашла о чём переживать. Через пару дней подвалила ко мне. Снова перед общей лекцией. Подошла и флаер на стол плюхнула.

— Хотя бы не пощёчина, — зевнул я, смотря на неё.

Блохина покраснела, но сдаваться так легко отказалась.

— Ты же будешь участвовать, — сказала она утвердительно.

— С чего ты взяла?

— Это турнир по кофе.

— Так я же не бариста.

— Это турнир артефакторов.

— Что с того?

— Тебе это неинтересно?

— Ну, кофе, подумаешь, — пожал я плечами.

— Так ты не будешь участвовать? — спросила она с подозрением.

— Да чего ты прицепилась? — вздохнул я.

— Эварницкий, — закатила она глаза. — Скажи прямо. Ты будешь участвовать?

Умная. Вряд ли она знала, что проклятия мешают мне врать, но наверняка заметила, что я предпочитаю говорить как есть, а то, что ухожу от ответа… ну, не сложно сложить два и два, если бы кто-то потрудился присмотреться ко мне. Блохина вот присмотрелась.

— Зачем спрашиваешь? — Я тоже не собирался так легко сдаваться.

— Я приду, — уверенно заявила она.

— Выступать будешь? — усмехнулся я.

— Нет, кофе меня не интересует. Приду поддержать тебя.

— У-у-у, — протянул я.

— За что это ты его подержать придёшь? — навис у девушки над плечом Михаил.

Ещё и за талию её ловко приобнял, но тут же получил локтем по рёбрам.

— Руки не распускай, — высказала она ему. — Давид участвует в турнире. Будет делать кофе. Хочу прийти его и поддержать.

Ну Блохина, блин…

— Отлично! — оживился парень. — Я тоже буду! Как не поддержать друга!

— Где ты здесь друга увидел? — скривился я, будто тухлый лимон заглотил.

О турнире я знал ещё с января. Дело в том, что неуместное сострадание и беспокойство проявила не только Блохина, но ещё и куратор. Хотя чего это я. Скорее, Фёдор Михайлович забеспокоился, куда подопечный пропал на каникулах. Пришлось его убеждать, что сижу дома. Он заметил, что я хандрю, ну и скинул мне эту тему. Поделившись материалами, на основе которых я готовился и значительно продвинулся в теме.

Сообщать об этом однокурсникам или кому-либо я даже не думал. Не то чтобы скрывал специально, скорее, в принципе не задумывался о том, чтобы кого-то пригласить. Зачем? Только лишние проблемы.

И вот Блохина, слишком умная девчонка, решила искупить выдуманную вину, ну, или что она там себе напридумывала, и не успела начаться лекция, как уже вся наша группа сговорилась прийти. Не считая Тимура. Тот пришёл заспанным на первую лекцию и сейчас тихо страдал, развалившись на парте на первом ряду.

Забота — это хорошо. Но я разозлился. Нашло что-то.

Лекция закончилась, народ повалил на выход. Я же взглядом показал Дауре, которая сидела рядом с Еленой, чтобы не ждала. Сам перехватил Блохину. Подошёл сзади, приобнял так, что она вздрогнула, развернул и оказался преступно близко.

— Елена, Елена… — сказал я тоном прокурора.

— Давид? — откровенно поплыла она.

Неуместные мысли, что Елена пахнет жуть как приятно, я выбросил из головы и сделал ровно то, что должен был.

— Ты уже забыла, как мой труп тащила? — спросил я ласково, и она вздрогнула во второй раз, но уже по другой причине.

Если сначала её тело напружинилось, то сейчас — закаменело.

— Видишь ли, милая, — продолжил я шептать. — Меня убил Арганий, сын Аресуса, бога войны. Который и скинул меня с небес. Убили меня по наводке храма. Перед этим вступив в сговор с архидемоном Асмодеем. Как ты думаешь, Елена, удовлетворились ли храмы? Удовлетворился ли Аресус? Не задумывалась, почему я до сих пор жив? Почему меня не убили второй раз? Мне намекнули, что император воспользовался той ситуаций, чтобы обратиться к храмам с вопросом, а не слишком ли они обнаглели. Видимо, понимание всё же было достигнуто и меня обещали не трогать. На территории этого городка. Улавливаешь? Турнир-то где проходить будет?

— В столице… — ответила она, сглотнув.

— Ни любви, ни дружбы, ни покоя, — отодвинулся я и заглянул девушке в глаза. — Это ведь не означает, что такого не случится в моей жизни. Может и случиться. Надо ли объяснять, как сработают проклятия? Ты ведь умная девочка, вот и сделай правильные выводы. Обо мне не нужно заботиться, я мужчина взрослый. Лучше подумай о себе и о том, как подставила остальных. Уж поверь, я не от скромности никого из вас не звал.

Щёлкнув Блохину по носу и посчитав разговор законченным, я направился на выход из аудитории. О том, что на турнир меня позвал куратор и я подтвердил присутствие заранее, говорить не стал. Из этого следовало, что спецслужбы и император вполне могли затеять очередную игру.

Так что, не сомневаюсь, будет весело. Вопрос в том — кому.