Наномашины, Кошмар Академии! Том 10

Глава 4

— Только ты? — спросил я.

— Только я, — кивает Хоук.

В этот раз из Москвы меня отправляли с одним лишь сисястым громилой. Оно и верно — Хоук один из тех, кому доверяют обе стороны. Одних ему предавать нет смысла, он тут работает и неплохо живёт, вторых он не предавал в принципе — его тупо похитили. Все любят Хоука! Особенно женщины.

— Декларировали? — хмурится мужик на таможне, кивая на трезубец.

— Нет…

— А надо.

Хоук вздыхает и со словами: «Нет, не надо» — протягивает какую-то бумажку, на что таможенник вскидывает брови и с нервной улыбкой нас пропускает. Хм… а Князев действительно не хочет, чтобы я свалил, да? Восстановление моей руки оплатил, протестировать ноотропы при экзаменационном оборудовании дал, теперь, вот, трезубец даёт протащить, хотя любой артефакт должен быть задекларирован.

Хе-хе, хорошо, хорошо. Больше плюшек… больше…

Перелёт прошёл без проблем, — в кои то веки, — и потому уже через полчаса я стоял в Европе, в столице Германии. Встречала меня очередная делегация и куча сопровождающих, и Хоук, к счастью, был среди них.

Вообще удивительно, как его, теперь уже Храмовника Смерти, пускают во дворец Императора Германского. И куда удивительнее, что он… прошёл со мной в кабинет Вильгельма.

— Михаль, привет. Рад видеть, — протянул дед крепкую руку.

— Я почти тоже, — пожимаю в ответ.

Ого… серьёзное отношение? Слушайте, а мне нравится! Типа я уже не ребёнок даже… типа уже со мной можно считаться?..

Хм, дед тоже меня подкупает, но уже отношением. Блин, и кого тогда кинуть⁈

— Хоук, — кивает в приветствии Вильгельм, — Честно — рад, что ты жив.

— Я не очень, — устало отвечает здоровяк в маске.

— Плохая жизнь в России? Наши двери всегда открыты для твоего возвращения.

— Мне нет существенной разницы в месте работы. Откажусь.

— Как знаешь, — пожимает плечами Вильгельм, хотя уверен, он слегка расстроен потерей такого актива, — Задержишься?

— Нет, я выполнил цель — передаю в ваши руки.

— На этом благодарю, — кивает Император, — До встречи. И это, Хоук… без глупостей, хорошо? Защита у нас стала лучше.

Хоук разворачивается, перед выходом говоря:

— На глупости приказа не поступало.

И дверь закрывается, оставляя меня с дедом. Да уж… интересно наблюдать за взрослыми! Какие-то сложные темы, долгая жизнь, длинная история… интересно.

— Что-ж, Михаэль — готов к Академии? — садится Вильгельм.

— Нет! — показываю большой палец.

— Ну, смекалка и скорость мышления — важный навык, будешь тренировать, — позволяет себе ухмылку дед.

— А ты из оптимистов?

— Да, вполне, — кивает он, пожимая плечами, — Пессимисты зачастую бывают… м-м… как бы выразиться…

— Душными нытиками.

— Спасибо, — улыбается мужчина с идеальной бородой, — Таких в наших семьях нет. Есть странные, есть… м-м…

— Наглухо отбитые.

— Снова в точку. Да, есть и такие. Но все без исключения — настроены на жизнь и победы. Потому и побеждаем. Умеренная уверенность и позитивный настрой — ключ к победам в жизни.

Не нахожу что ответить и просто киваю. Ну да, всё так. Был бы я пессимистом — давно бы стал чудовищем. Я верил в победы, и потому сохранял рассудок — как видим, реально побеждал.

— В общем, проходи, комната готова, — садится в кресло Вильгельм, — Предстоит несколько поездок, пару договоров, а затем уже поедем в Академию.

— «Поедем?..», — задираю бровь.

— Конечно. Одного намёка о твоём статусе недостаточно — пусть видят воочию. Заодно проверю условия для своего внука.

— Эу, нет-нет-нет, а вот тут замедляемся товарищ, — замахал я руками, — Я не хочу никакого особого отношения в Академии, как и не хочу, чтобы на меня обращали лишние взгляды! Мы разве не собирались скрывать, что я грёбанный наследник Германии?

— Это только для персонала информация, и только вышестоящего. Это и так уже прекрасно знают — моё появление лишь улучшит их и так предвзятое мнение.

— Всё равно! Блат — это всё веселье ломать!

— Не обсуждается. Свободен, — он опускает голову на документы.

— Но деда!

— Не истери. Ничего я тебе не испорчу — доверяй взрослым с опытом.

Я насупился.

Нет, ну всё, ты напросился. Хоть ты и прав, но я так просто этого не оставлю. Хочешь войны за независимость? Окей, окей, дед, я тебя услышал.

— Мари здесь? — спрашиваю напоследок.

— Да. Тебя и ждёт.

Я выхожу со злой мордой и быстро иду в комнату. Она была всё той же, даже приставка на том же месте стояла. Я кидаю сумку, трезубец, — за него я вообще не переживаю, ибо его никто даже не поднимет, — вызываю домработницу с запросом на еду.

Ну и конечно, ожидаемо, пришла ни черта не домработница.

— Мишечкааа, я так соскучилааааась! — пропищала низенькая блондинка, — Что вы хотите? Пить? Есть? А может… м-м… меня⁈ — завертела она бёдрами, неспособная контролировать всё что в их районе.

— Отказано.

— Ну я немнооожко! — захныкала женщина, — Просто попробовать! Хотя бы на язычок!

— Мари, тихо!

— Д-да! — пискнула она и упала на колени с довольной улыбкой на лице, готовая слушать любой мой приказ.

Я протяжно выдыхаю и потираю переносицу. Тяжело… тяжело…

Причём ведь она толком не изменилась — в жизни она ведёт себя как обычный человек! Это всё та же Мари что и до того злополучного дня!.. Пока не появляюсь я.

Право слово, сила Люксурии — кошмарна.

А потому не отказываемся и берём что дают.

— Я решил поднасрать деду, поэтому мы организуем культ Похоти в Германии. Оргия тут и там, сексу — каждому! По две штуки! И никто не уйдёт обиженным! Ещё спасибо скажут — увеличиваем популяцию!

— Славно, славно! — активно закивала она, — Какова моя роль? Вашей личной собачки⁈

— Нет… будешь первой суккубой.

— Контракт через секс⁈

— Тоже нет…

Она вздохнула и поникла.

— Будешь хорошо работать, будешь… э-э… получать мою ношенную одежду.

Мари воспряла и счастливо улыбнулась.

— В любом случае, нам нужны люди, готовые к непристойностям. Есть такие на примете? Кроме тебя.

— Пробью. Может и во дворце есть. Хотя в основном тут старушки уже — проверенные временем. Хотя-я-я… будь Я старушкой…

— Не хочу представлять, не хочу! — я зажмурился и замотал головой, — Просто найди мне людей!

— Да, мой господин, сделаю, — кивает она, — Разрешите встать?

— Да я не запрещал…

Ну дед, ну погоди. Посмотрим, что сильнее — мой аспект хаоса или твоё желание порядка.

Ты ещё услышишь обо мне… ещё послушаешь стоны… ничё ничё…

На удивление, следующие несколько дней попыток меня удовлетворить не поступало — пока я катался по бюрократии, Мари-Антуанетта, погружённая в работу, была нормальным человеком. Говорю же — это только при мне она такая.

Скажу честно — дни до поступления тянулись очень долго. Я и с друзьями тут не вижусь, и делать особо нечего, и уже школу пощупать хочется. Потому целыми днями я ходил, бродил, да лишь думал о том, как я, собственно, скучаю по дракам.

Скорее бы наглые аристократы… тупые дети… бешенные подростки…

Эх…

— Суеты бы навести… — вздыхаю.

И знаете… наверное судьба меня слышит! Может она и вовсе исполняет мои желания? Иначе как объяснить, что на третий день после приезда, выглянув в Имперский двор, я увидел…

— Чево?.., — я потёр глаза и снова вгляделся, едва не припечатывая глаза к стеклу.

МИХАИЛ⁈

Огромная четырёхметровая бандура просто тупо стояла во дворе и смотрела на меня! На фоне снега и яркого зимнего солнца, его доспехи делали из и так белоснежного ангела какое-то белое слепящее пятно.

«Эм… эм-м-м-м-м!», — я нервно заозирался, — «Ох, блин, блин!».

Я быстро забежал в комнату, оделся и побежал во двор, пока никто не увидел моего нового «друга».

— Михаил⁈ Дед⁈ Ты чё тут забыл⁈

— Проверка, — ответил ходячий небесный горн.

— А хотя бы ПРЕДУПРЕДИТЬ ты не мог? Ну не знаю… смс-ку там отправить? Или хотя бы в окно постучать? А если бы я не заметил⁈

— Два дня ты не замечал.

— ДВА ДНЯ⁈ — заверещал я, а затем устало потёр переносицу, — Ох, какой кошмар, какой ужас…

— Бойся желаний своих, Апостол. Не ты ли желал «суеты»?

— Ты ещё и всё слышишь?..

— Ты в тени Сола. Я властен над тенью этой. Потому меня видишь лишь ты, и лишь на свету.

Я хмурюсь, вообще не понимая о чём эта плесень.

— Сол? — спрашиваю я, — Это какой-то ваш крутой воин?

— Это… больше, чем существо. Больше, чем кто и что-либо.

И он, совершенно не щуря золотые глаза… поворачивается на Солнце. Ты без всяких сомнений понимал, что смотрит он ровно на него, а не на что-то рядом или на пути.

Я хмурюсь, и пытаюсь посмотреть туда же, но конечно же мне тяжело, и я сильно щурюсь.

— Там кто-то живёт? Живёт на Солнце⁈ — прикрываю глаза рукой.

— … — он не ответил.

Хмурюсь ещё сильнее, потирая уже болящие глаза. Ничё не понимаю. Не может же Солнце быть… ну… живым?

«Рой, мы что-то читали про Сола?»

«Нет. Только сериал про адвоката. Но полагаю, написание там иное»

Тень Сола… свет солнца типа? То, что Михаил сильнее на свету — кажется вполне логичным и легко представляется. Но вот остальное…

Ничё не понимаю короче.

— Кое-кто желает разговора с тобой.

Смотрю на Михаила, и понимаю, что рядом возник ещё человек. И первым у этого человека я увидел… грудь. Она буквально была дальше, чем остальное тело. Ну и сразу же понятно кто это.

Каритас — Благодетель Любви.

Да уж, женщина, любви в тебя действительно поместится на всех… большое у тебя сердце, мать, большое…

Окончательно повернувшись, я так же замечаю, что имперский дворец вокруг пропал, и мы будто стоим посреди неба на белоснежной платформе. Но телепортации я не чувствовал, так что скорее всего иллюзия и закрытая приватная комната для разговоров — чтобы служанки не подглядели.

— Здравствуй, мой любимый малыш! — улыбнулась розоволосая красавица в белых одеяниях.

— Ой ну ладно, тоже скажешь «любимый», — я покраснел от комплиментов такой тёти, — А что нужно? Хотите меня Апостолом сделать? Я — согласен!

— Ой, какой предприимчивый мальчик! — распахнула она глазки.

— Хе-хе, ну е-е-е-есть такое, — продолжаю крутиться.

— Нет, милый, Апостол у меня уже есть. Ты даже его знаешь. Его многие знают. Но ты — лично.

Задираю бровь, пытаясь вспомнить кто это.

Я знаю его лично⁈ Но кто? Мама, бабушка? Да нет, бред, они бы сказали. Бингус⁈ Розовый же. Но вряд ли — я скорее поверю, что он воплощение Хаоса, нежели Любви.

И знаете, вот когда об этом сказали, ответ будто становится очевиден уже спустя пару секунд раздумий. Ну вот кто подходит роль Любви из моего окружения?

— Евгений? Розовая шуба, всех называет любимками и пупсиками, и все сотрудники такие же, — спрашиваю.

— В точку, — подмигивает красавица, — Евгений — Апостол Любви.

— Ну да, имеет смысл, — качаю головой, понимая, насколько всё оказалось просто, — Хорошо, но если не это — то что?

И вот тут улыбка Любви начала медленно исчезать.

Точнее нет, не так. Она никуда не делась. Она стала… грустнее, что ли. Это уже не восхищение милым ребёнком, это грустные и тёплые воспоминания — слишком часто я уже видел такие улыбки.

— Как там… Люксурия? Моя сестрёнка… – спросила она.

А… понятно.

— Экстравагантная, странная. Заигрывает со мной постоянно. Ну как обычно. Вот, бордели будут сейчас делать — значит скоро увидимся.

— Всё так же не любит одежду? — её улыбку наполняет всё больше воспоминаний.

— Терпеть не может! — я хмыкаю в ответ, понимая, что мы реально про одно существо.

— Ясно…

Я внимательно смотрю на женщину, понимая, что не просто так она решила это спросить. Даже высших существ с Небес что-то гложет, ха? Наверное, оно и не удивительно — они ведь не концепция, как Порядок. Это ведь те же создания с разумом, просто с силой и ответственностью.

— Можно… тебя попросить? — неуверенно сказала женщина, — Раньше я не знала, как этого добиться, но… нет. Не так, — она протяжно выдохнула, качая головой, — Раньше я боялась это делать. Но увидев тебя, твой Геном, твою связь с Люксурией и то, какой ты хорошенкий и милый, то может… может ты дашь мне той смелости, что мне недостаёт…

— Слушаю.

— Можешь передать сестре… что я… — она поджимает губы, и спустя секунду протяжно выдыхает, собираясь с силами, — Я по ней скучаю. Что я всё ещё её люблю, и я хочу с ней поговорить. Нам… давно бы стоило это сделать.

Я вздыхаю.

— Ладно, — киваю.

— И что, даже не спросишь причину и не покопаешься в нашем прошлом? Это ведь ключ к манипуляциям надо мной и Люксурией, — хмыкнула она, — Сможешь давить на наши хрупкие девочкины чувства…

— У меня особые отношения с копанием в прошлом. В моём все пытаются копаться — все об этом жалеют, — вздыхаю, качая головой, — А я не глупый — урок усвою и не на себе. Что-то вы там не поделили, и я только за, если семья воссоединится и не будет ругаться. Не то, чтобы мне не интересно ваше прошлое, но… вытягивать не буду. Сами расскажите.

Любовь тепло улыбнулась, глядя на меня как на родного и милого ей человечка.

— Ты такой славненький, Миша. Не было бы Евгения, сделала Апостолом бы тебя, — тихо сказала она, откровенно мной любуясь, — Ты очень хороший мальчик. Правда. Я сразу это поняла.

— Поэтому все небеса сошли с ума при моём виде? — задираю бровь.

— Они просто боятся. Но ведь облик и прошлое не определяет настоящее, и тем более будущее, ведь так? — подмигнула она.

— Дай бог… дай бог.

— Ха-ха, бог уже ничего не даст — его убили. А тот что жив даёт уже достаточно — тёплые лучики, — хохотнула она, кивая на Солнце, — Ладно, милый мальчик. Поцеловала бы в лобик на прощание — да вот первый раз должен быть особенный, воздержусь.

— Эй-эй, а чё это сразу⁈ — завозмущался я.

— Ха-ха, ну уж нет, поверь моему опыту! — помахала она пальчиком, а затем забавно нахмурилась и приложила пальчики к подбородку, — Но если так хочешь подарок… хм… давай так. Выполнишь просьбу — получишь от меня… сладенький презент. Уверенна, он тебе очень… очень понравится, — прошептала она, подмигивая, — Поверь, я знаю что ты любишь.

Я вскинул брови. РЕАЛЬНО⁈ ТО САМОЕ⁈

— Ха-ха, вижу, что согласен! Тогда до встречи, котёнок. Ещё обязательно увидимся! — она поворачивается на архангела, — Михаил, сильно его не обижай!

Громила ничего не ответил, на что Любовь помахала мне ладошкой и быстро исчезла в солнечных лучах, оставляя после себя лишь приятные и тёплые ощущения. Словно ты погрелся на лучике солнышка, пока тебя обнимали пушистые облачка!

Эх, ну вот правда же — ну не просто так Небеса считаются наградой! Ну кто в здравом уме предпочтёт Бездну? Грехи? Да это только звучит пафосно! Я сто раз предпочту поцелуйчик от Любви чем на голую Похоть пялится!

Хотя и от второго бы я не отказался…

Да и Каритас без накидки бы… да и поцелуй от Люксурии…

Да и вообще, я за любую движуху…

Но Небеса определённо комфортнее! Суви бы там идеально вписалась. Может она ангелочек? А Катя явно демоница. А Зайка тогда кто?.. Фурри⁈ Ну этих тоже в ад. И не потому что я в аду полжизни и мне не даёт покоя тайна хвостика… нет!

— Что-ж… — вздыхаю, глядя на Михаила, — Ох уж этих семейные проблемы, да? Хех…

— … — он просто на меня смотрел без интереса.

Я вытянул губы и раздосадованно посмотрел в ответ.

— Не самый разговорчивый да?

— Нет, — он шагнул, моментально оказался рядом и протянул… золотую маску, — Надень.

— Откуда взял⁈

— Из твоей сумки. Ты был в ней. Сейчас понадобится.

— Нельзя воровать! Ты ваще обнаглел⁈ Ныа! — я ударил его в ногу как ребёнок огромного батю, — Ай, пля-я! — и тут же едва не сломал я костяшки о серебряную броню, которая вернула на удивления многовато урона.

— Надевай.

Я фыркаю и надеваю маску, которая прилегает к лицу как родная.

— Что даль… — и не успеваю договорить, как меня хватают за воротник, и белоснежный пол пропадает, открывая вид… с нескольких тысяч метров над городом, — ЫА-А! ЭЙ!

ВЖУУУУХ! Холодный сильный ветер высоты бьёт по телу, начиная меня раскачивать!

Сердце моментально уходит в пятки, грудь стягивает, а в глазах темнеет от резкого всплеска адреналина и страха. Всё подо мной будто вытягивается, а одежда моментально стала ощущаться большой, будто я вот-вот из неё выскочу и полечу вниз!

Я над городом. Я НАД ГОРОДОМ! Я В НЕБЕ!

«Пользователь, высота — приблизительно две тысячи триста сорок семь метров».

— ЭЙ, ЭЙ! ТЫ ЧЁ⁈ — я застыл, боясь сорваться, — Возьми меня крепче! Я же сейчас сорву…

— Лети.

Уши заложило. От шока. Эти слова будто возникли в моём черепе, хотя очевидно, что слышал я ушами.

— Ч-что?.., — прошептал я в полной тишине.

— Апостол Справедливости, как и прочие, благословлён Солом. Ты на свету, в тени его. Ты не падёшь. Лети.

— Нет… нет-НЕ…

И он меня отпускает.

Я срываюсь вниз!

— Нет-нет-НЕЕЕЕЕЕТ! — заорал я.

Ветер бьёт в спину, прожигая холодом даже через зимнюю курту и штаны! Шапка моментально слетает и отросшие волосы начинают трепаться во все стороны, пока архангел, оставшийся наверху, стремительно отдаляется.

— Бл*ть, бл*ть-бл*ть, Б*ЯЯЯЯЯЯЯТЬ! — завопил я, машинально загребая воздух руками.

Шум. ГУЛ! Невероятный поток ветра заложил мне уши, но я всё равно слышал, как быстро лечу вниз!

«Рой. Рой! РОООЙ!»

«Вы ускоряетесь. Учитывая вашу массу, потенциальную энергию и материал поверхности, произвожу вычисление заранее»

[Адаптация: Урон от падения: ⅘]

Я не слышу ни своих мыслей, ни сердцебиения, ни черта кроме шума в ушах! А тем временем Михаил, невероятно огромное создание, уже начал превращаться в точку на небе — настолько быстро я падал.

'Пользователь… вы умрёте.

Адаптация не справится. Бездействие непозволительно'

«ЧТО ДЕЛАТЬ-ТО⁈»

«Не знаю. Ищу решение»

Что если от меня захотели избавиться? Что если личная неприязнь архангела⁈ Чёрт… чёрт… ЧËРТ! ДА БЕЗ РАЗНИЦЫ!

Я судорожно рыщу глазами, выискивая солнце.

— Спасай меня! — ору я, — СПАСАЙ МЕНЯЯЯ! — воплю во всё горло.

Кто бы там ни сидел, кем бы ни был… он не реагировал. Я не чувствовал ничего, никакой силы, никакого просветления! Если солнце и должно мне помогать, если свет действительно усиливает Апостолов — это, твою мать, не про меня!

— Чёрт, чёрт, чёрт, ЧËРТ! — вопил я, крутясь в воздухе и хватая ртом поток воздуха.

Я перебираю все варианты. Активирую нимб, машу руками. Ничего! Справедливость не реагирует!

— Ублюдок, УБЛЮДОК! — ору я на точку далеко в небесах.

«Пользователь, вы пролетели половину. Срочно что-то предпримите»

«ДА ЧТО⁈»

Ветер убил все звуки вокруг. Он закладывал уши, проникал под одежду, обжигал кожу холодом! Казалось, будто он вырвет мои волосы, будто он даже меня замедляет, пытаясь спастись!

Но нет. Это лишь иллюзия.

Никто меня спасать не собирается.

Я вставляю ладонь, и высвобождаю Жар! Взрыв переворачивает меня лицом вниз, и я выставляю руки. Взрыв! Бах! Замедлился! Есть!

Значит если…

«СТОЙТЕ!», — услышал я едва не вопль Роя, — «Пользователь, вы ошибаетесь! Не выйдет!»

Моё тело уже гудело от Векторного Ускорения, но Рой остановил меня в последнюю секунду перед активацией.

«Для Векторного Ускорения необходима хотя бы минимальная скорость в нужную сторону! Вы ускоритесь вниз!»

Я поджимаю губы. Чёрт, точно! Я только сделаю хуже!

Жара не хватит, чтобы сделать турбины. Векторное Ускорение не работает, пока я падаю. Справедливость, даже если и даёт возможность летать — не работает как должна. А адаптация банально не спасёт от падения с двух тысяч метров!

Стресс и адреналин вступали в реакцию с Гневом. Чем больше я боялся — тем я боялся меньше. Разум успокаивался, начиная думать всё стабильнее. Мысли переставали метаться, я переставал думать о вине архангела, пуская всё больше ресурсов на поиск решений.

Я УЖЕ лечу. Меня УЖЕ скинули.

Меня спасут? Не факт. Могут. Но не обязательно. Я не знаю этих существ, я не могу их предугадать! Вдруг если не взлечу — значит нет смысла со мной возиться⁈

«Рой… мы же не умрём да?»

«Велика вероятность смерти вашей текущей личности, и пробуждения прошлой»

«Она уничтожит всё вокруг? Весь мир?»

«Велика вероятность… да. Если вас боится Порядок, чья цель созидать и сохранять — значит есть причины. И вряд ли они положительны»

Меня прокрутило, и я полетел спиной вниз. Ветер отбивал спину, пытался сорвать волосы, трепал одежду! Выхода нет. Я стремительно сближаюсь с землёй. Я уже слышу звуки города. Слышу сирену. Возможно… выстрелы?

Я падаю. Падаю! Я разобьюсь насмерть, если ничего не сделаю!

«Тогда мы не должны умирать, Рой»

«Пользователь, вы считаете есть шансы выжить вашей личности?», - я услышал искренний, человеческий интерес в механическом голосе.

«Да»

«Он минимален»

«Тогда я умру пытаясь», — я прикрыл глаза.

Огонь не работает. Крыльев нет. Полёт не появляется. Нимб не помогает. Всё что должно меня спасти — на это не способно. Шансы минимальны. Инструментов почти не осталось.

Что у меня осталось? Только… вера.

Вера, что я что-то упускаю!

Надо верить. Верить! Великий Мученик шагал в пустыне, не зная, дойдёт ли до цели, найдёт ли первородный разлом в Бездну. Там не было ни одного его признака, поэтому он и пошёл именно туда — туда, где не искал ещё никто. Он не был глупцом. Он не пошёл туда наобум, он не фанатичный идиот! Он выбрал РЕАЛЬНЫЙ вариант, и вера указывала ему, что он не ошибся.

— Вху-у-у-у… — я протяжно выдыхаю.

Что это? Интуиция? Указание свыше? Указания Порядка? Или обычный оптимизм? Не знаю. Но я уверен, что порой спасти тебя может только… вера.

И порой действительно, когда вокруг всё плохо, Вера станет лучшим другом, Вера станет лучше пули.

И я верю… да… искренне верю…

Что я перепробовал не всё.

— М-м-м! — я распахнул глаза, сцепляя зубы.

С моих ладоней потекли густые чернила Эфира. Я взмахиваю рукой, пытаясь схватиться за них в полёте! Получается!

«Нет эффекта»

Надо пробовать ещё!

«Вы вошли в энергопсихоз»

Генерация Эфира увеличивается, теперь вместо капель — полноценные ручьи, растекающиеся по небу падающим сигнальным следом.

«Нет эффекта»

Больше!

*Стук… стук… стук… БАМ*! Ритм Геде активируется, начиная аккумулировать Эфир!

Взмахиваю руками! В воздухе остаётся искажения пространства.

«Нет эффекта. До падения двенадцать секунд»

Напрягаю меридианы в ногах! Энергия Иггдарислая начала бы выделяться, но из-за Ритма она копится в ногах, где УЖЕ был Эфир! Энергии перемешиваются, как чернила с зелёной краской.

Я не упаду.

Я не упаду.

Я НЕ УПАДУ!

«Векторное Ускорение!», — и я активирую последнее, что осталось.

Меня резко дёргает вниз! Энергия пространства закрывается в теле, смешивается с Эфиром и Иггдрасилем, создавая внутри меня комбинацию…

Трёх энергий магии пространства.

— М-м-м! — замычал я, расправляя пальцы как когти.

И я… его разрезаю.

Я вонзаю пальцы в пустое пространство, вдавливая их словно в желе.

«Пользователь… есть! Вы замедлились! Работает! Но этого недостаточно!»

Я взмахиваю второй рукой, впиваясь пальцами в невидимую вязкую жидкость! Они исчезают в чёрном разрезе, который начинается тянуться словно след рванной бумаги!

*Ту-дум. Ту-дум. Ту-дум. Ту-дум*, — я слышу неестественное сердцебиение, где-то… очень глубоко.

«Ваше сердцебиение испускает неестественные сигналы!»

— Ка-ар! — я услышал карканье вороны.

Бах! Мне в спину что-то вонзается, но из-за адреналина я не чувствую боли. Ха? Что⁈

Бах! Снова. Вижу краем глаза, что это другая птица. Бах. Бах! Бах! Они начинают убиваться об меня насмерть, вонзаясь в спину! Что происходит⁈

«Влетающие в вас птицы вас замедляют. Но всё ещё недостаточно!»

Разрывая куртку, из моей спины вырастают две энергетические руки, тут же вонзаясь в воздух! Я буквально ощущаю, что прикладываю усилия для замедления! Как напрягаю мышцы, чтобы не вывернуло руки! Как сдирается кожа на пальцах!

Это не воздух! Это не пустое пространство! Это материя. Вязкая жидкость. Желе. Болото! Там, между миров!

Бах! Бах! Мне в спину бьётся множество птиц, от мелких до больших! С каждым ударом боль всё сильнее, но и скорость всё меньше. Они мне помогают. Они пытаются меня остановить!

— Замедляйся! Замедляйся!

У меня вырастают ещё две руки!

Расширение Территории!

Водоворот чёрно-фиолетовой жидкости закружился под моей спиной, и я тут же ощущаю, как она начинает подбивать меня снизу!

Ещё. ЕЩЁ

НАДО РАЗОРВАТЬ ПРОСТРАНСТВО ЕЩЁ!

В то же время. Один из Эфирных планов.

Юный призыватель из Франции с улыбкой поглаживал одного из своих фамильяров — большую рыжую кошку с невероятно длинной, лежащей аж на земле шерстью.

Он часто проводит здесь время. Вот как только открыл Эфирный План — так каждый день здесь и сидит. Увы, строгие родители запрещают выпускать питомца в дом, так что… гладить только здесь и остаётся.

— Вот повзрослею, и точно съеду, — улыбается парень, смотря как мирно мурлычет его кошечка, — Они хотят, чтобы я тоже стал огненным… элементалистом… — он сжимает кулак свободной руки.

Кошечка подняла голову, будто понимая его речь.

— Не бойся, сладкая. Я ни за что вас не брошу, — прошептал он, поглаживая питомца по голове, — Я люблю вас больше всех на…

А̡̲̣͐͋͠А̞͕̾ͧ͡͞Ӓ̶̷͙͚́̚А̭̩̂ͨ̀͠А̴̦̣ͧ͗͘А̶̧͍̬̐ͮА̧̨̮͇ͫ̋Аͩ͋҉̼̳͜А̧̦̦ͮ̒͞А͍̤͗ͭ̕͞А͕͚̽̆͢͠А̴̭̮ͬ̋̀А̨̤͈ͥ͛͠А̢͖̯ͧ͗͞А̷̪̭ͤ̆͝А̧̗̞ͩ̑͠А̨͍͉͋ͭ́А̵͕͎͗ͣ̀А͎̰͆̍͜͞А̏͒͝҉̗̖А̵͖̺ͬ̇̀А̪͍͐̐̀͟А̴̶͍̖̃ͯА̡̜̩ͫͤ͟

Потусторонний вопль разорвал пространство! Кошка тут же падает на спину, начиная корчиться от боли, а парень хватается за уши.

— Мыа-а-а-а! — завопил он, припадая на четвереньки.

Череп затрещал, и весь его Эфирный План начал трещать и крошиться! Парень рыщет глазами, пытается найти причину! Что произошло? Почему сама реальность кричит от боли? ЧТО ЭТО ЗА БОЛЬ⁈

И он видит, что край, стену его Плана что-то разорвало, словно пыталось проникнуть с той стороны.

В то же время. Один из городов Российской Империи.

Девочка играла с собачкой.

— Ха-ха, Бобик, лови! — она кинула палку, за которой, виляя хвостом, весело побежала маленькая дворняжка.

Девочка снова засмеялась, а отец, наблюдавший за этим, не мог не улыбнуться.

Детишки играли в парке. Собаки играли друг с другом и хозяевами. Это было прекраснейшее утро, которое нарушить не могло совершенно ничто.

— Милая, нам скоро на занятия! — крикнул отец.

— Пять минуток, пап! — крикнула она в ответ, — Бобик не набегался!

Собачка принесла палку в зубах, преданно бросая её к ногам маленькой хозяйки. В его глазах горела любовь! Бескорыстная, искренняя любовь, на которую, наверное, способны только питомцы и редкие, ОЧЕНЬ редкие люди.

Он вилял хвостом, ожидая броска! Ему хотелось ещё! Он хотел играть с хозяйкой!

Пока в какой-то момент не замер и не повернул голову. Его хвост упал, а улыбка пропала.

— На, лови! — кидает девочка палку.

Палка улетает. Падает. Собака не реагирует — абсолютно без эмоций она продолжала смотреть в одном направлении.

Повисла тишина. Девочка, сначала не понявшая, куда делось настроение у собачки, огляделась и…

— Ой…

Все… абсолютно ВСЕ собаки замолкли и остановились, повернувшись в одну и ту же сторону… смотря в одну и ту же точку.

Словно существа без воли.

*Ту-дум. Ту-дум. Ту-дум*, — что-то где-то начало приглушённо стучать.

— П-папа…

— Доченька, пойдём-ка отсюда скорее! — схватил отец девочку.

В то же время. Один из Германских городов.

Грабитель шёл по банку, держа автомат наготове. Он водил глазами, выискивая самую невинную — ту, что обязательно выведет всех на эмоции.

— Ты! — подошёл он к женщине, — Встать!

— Н-нет, пожалуйста! — затряслась она от ужаса.

— Встать, пока я тебе не прострелил твою тупорылую старую башку! — он схватил её за волосы и силой поднял на ноги.

Остальные заложники затаили дыхание ещё больше, не рискуя даже дрогнуть! Шагающая, ревущая женщина отбивала всякое желание сопротивляться даже у тех, кто в теории мог дать отпор грабителям.

— Не надо, не надо, не надо! — ревела женщина, — У меня сын. У меня дома маленький сын!

— Батя позаботится! — рявкнул мужик, ведущий её на выход.

— Он погиб! Погиб на войне! Умоляю! Он останется один! Он будет…

— Да закройся! — он бьёт её прикладом по спине, наконец подводя на выход.

Они выходят вдвоём, и окружающая банк жандармерия моментально прицеливается.

Но, естественно, не стреляет.

— Я предупреждаю, если хоть один шевельнётся — все они здесь подохнут! — орал грабитель.

Жандармы были готовы снести ему голову. Всем им! Вот они грабители, прямо на ладони! Они не скрываются, их видно через окна! А тех, что за стеной — могут подсветить маги крови, наводя на них снайперов!

Но… нельзя. Такие ограбления в Германии — невероятная редкость. Но даже к ним есть правила.

Человеческая жизнь — ценнее любых иных условий.

— Прошу, не трогайте людей! — говорила переговорщица, — Мы слушаем ваши требования!

— О-о, это мне нравится! — заулыбался мужчина в балаклаве, прикладывая дуло к спине женщины, прямо в район сердца, — А что вы раньше такими сговорчивыми не были⁈ А теперь поздно!

Бах! Выстрел. Из банка послышался крик заложников, а женщина на улице дрогнула, едва не срываясь в визг.

— Первый есть, — рычит грабитель, — Это вам для уверенности наших намерений!

Переговорщица сжимает рацию. Её пробирает ярость. Но…

— Что. Вам. Нужно? — чеканит она.

*Ту-дум*

Все одновременно услышали удар. Нечто вроде сердца, но… странного. Глубокого, приглушённого. Будто даже показалось.

Да, определённо показалось.

— Вы все отсюда исчезните. После — мы сядем в машину и уедем. Не переживайте, мы возьмём с собой парочку «расходных козырей», — он тычет женщине дулом в спину, — Сейчас — вы сворачиваетесь и валите отсюда к чертям! У вас минута, чтобы все на*уй попрятались в машины, и две, чтобы они отсюда исчезли! Иначе за каждые десять секунд…

Бах! Выстрел. Вскрик. Вторая невинная жертва.

Жандармы застыли. Чёрт… чёрт! Он стоит вплотную к зданию, его просто так не снять! А если и снять, нет гарантий, что внутри нет грабителя, которого не подсветить. Или они не заложили взрывчатку!

Прямо сейчас можно ликвидировать почти всех! Но нет гарантий, что не погибнут и все заложники.

— Хорошо, хорошо! — поднимает руки переговорщица, — Мы сейчас…

*Ту-дум. Ту-дум. Ту-дум*.

Нет, этот звук есть. Его слышно! На его фоне все затихли, начиная вслушиваться. Каждый сначала подумал, что это ЕГО сердце. От волнения, страха, злости — не важно.

Но нет.

Шлепок! Птичий труп упал на дорогу. Голубь.

— Ч-что это⁈ — не понимал грабитель, — ВЫРОДКИ, ДУМАЕТЕ ВЫ МОЖЕТЕ ШУТИТЬ, ДА⁈ ВАМ СМЕШНО, СУКА⁈

— Это… не мы… — прошептала переговорщица.

*Ту-дум. Ту-дум. Ту-дум!*.

Сердцебиение ускорялось! С каждым ударом оно становилось громче и отчётливее, будто набираясь силы! И чем больше это продолжалось, тем больше ты понимал, что оно откуда-то…

Снизу.

Шлепок! Шлепок! Снова! Ещё один труп! Птицы начали валиться с неба одна за другой!

И когда игнорировать это стало невозможно, когда это уже нельзя списать на случайность, переговорщица медленно подняла голову.

— Что… это такое?..

И она увидела его. И руки её опустились.

Падающее с небес, окружённое чернотой существо с мерцающим нимбом над головой.

БАБАХ!

И оно прилетает прямо в банк, пробивая стекло и взбивая облако пыли с разрушенного пола!