Наномашины, Кошмар Академии! Том 10

Глава 6

Спустя время. Эфирный план.

— Здравствуй, юная призывательница! — в прокажённом эфирном плане появился старец в капюшоне, чьего лица было не разглядеть, — Не бойся, мы пришли помочь!

В центре зелёной поляны, прижавшись к своему единственному фамильяру, — пушистому крылатому хомячку размером с собаку, — сидела девочка лет шестнадцати. Она подрагивала от небольшого недомогания и, честно говоря, страха.

Сначала её Эфирный План разорвало и заразило, а теперь сюда, как ни в чём ни бывало, явилось два незнакомца — старик и ребёнок, чьих лиц не увидеть.

Неудивительно, что девчонка дрожала! На себя то ей плевать, выживет — а вот хомячок её главный друг, главная любимка! И его больной вид… как он подрагивает и всё время спит, пытаясь оклематься от заражения… пробуждал в хозяйке невиданную ранее смелость и силу.

— Н-не трогайте нас… не забирайте его… — прошептала юная француженка, — Я… я буду защищаться!

— О-о, нет, не переживай! Мы не Тёмные. Мы пришли вот это залатать, — указывает старик на четыре рваные раны на границе Плана, с которого и шло заражение.

Они оба возле него и стояли, к слову. А ребёнок так и вовсе не сделал ни шагу за прокажённую область. Как он там стоит⁈

— Но для начала… ученик? — повернулся он на ребёнка, — Что нужно сказать?

— Эх… — вздыхает он, — Извините. Я случайно, не хотел, и сейчас всё исправлю. Впредь обещаю лучше изучить и контролировать силу, — бубнил мальчик явно без настроения.

— Вот и славно! — старик хлопнул в ладоши, — А теперь, давай, чему учил.

И снова вздохнув, мальчик развернулся и покрыл пальцы Эфиром. Чернила скопились на кончиках в толстую каплю, лопнули и снова вытекли, застывая в форме длинных не то сосулек, не то игл, не то когтей. И вот когда мальчик создал эти иглы, он принялся… зашивать ими план. Буквально — будто нитями сращивать раны, к которым сама призывательница, хозяйка Плана, даже не могла подойти.

Так она и просидела в центре поляны, наблюдая как нежданный дед со своим нежданным внуком всё не починят, не пожелают хорошего дня и не уйдут.

Просто пришли… просто починили… ну и ушли.

И План реально излечился — как только последняя рана была заштопана, хомячок начал просыпаться, больными глазками оглядываясь вокруг и с любовью смотря на хозяйку.

Всё как неожиданно началось, так неожиданно и закончилось.

Это поистине странная неделя.

— Может это какие эфирные ангелы хранители?..

Кто это ваще⁈

Мы стояли в какой-то богами забытой пустыне. Все вокруг обливались в три пота, а запасы воды стремительно пустели.

Я выхожу из палатки и встречаю зимнее пустынное солнце, внаглую, сквозь тёмные детские очки смотря на одного из главных утырков — Сола. Мало того, меня не спас, так ещё и печооот! Он специально на мне все лучи концентрирует⁈

— Мишенька, как ты потом не обливаешься? — рядом стоял Сергей, — Ну кошмар, кошмар! И ты ещё не пьёшь! Это плохо для кожи лица!

— У меня… небольшая адаптация к жаре и жажде, — улыбаюсь я, понимая, что действительно страдаю меньше всех.

— Ох, ужас! Даже СПФ не спасает… ужас! — он постоянно намазывался солнцезащитным кремом.

— Ну да… жарковато… — выдохнул я, шагая по песку к съёмочной группе, — Евгений, ну что там у нас?.. И почему вы в шубе, а вам не жарко?

Он руководил настройкой камеры и сцены. Как ему не жарко⁈ Это и есть ваша так называемая сила любви⁈ А у нас в Справедливости и Похоти такого нет! Мы потеем и жаримся. Особенно с Похотью.

Я глянул на огромного мужика в розовом, и отразившийся свет от его блестящей лысины попал мне прямо в глаз. Айййй!

— Мишенька, готов? Последнее видео. Надо добить! — глянул на меня качок.

Прошла неделя с того падения в банк. Первое видео мы впопыхах сняли прямо в тот же день, и увы, идеального эффекта добиться не удалось — говорят, мол, фейк, и я какой-то другой ангельский карапуз, и наживаюсь на хайпе. Кто бы мог подумать, что я буду соревноваться в популярности… с собой! Абсурд!

Евгений, лысая эта модная голова, понял что просто не выйдет. Не верит народ! А значит пора заняться серьёзно — ради собачек, котиков, и всех остальных. Ну и меня, да.

Съёмочная группа, камеры, монтажёры, каскадёры, сценаристы. Да мы тут будто фильм снимаем! А я главный актёр… снова.

«Мда уж…», — качаю головой, смотря как ко мне спешит девочка-визажист, — «Вот мы и вернулись к тому, с чего начинали»

А я ведь и с Суви, и с Катей так познакомился. Через Евгения. Через… Апостола Любви.

Блин, какой-то здесь намёк чувствую, какое-то удивительное совпадение. Но не хочу развивать эту мысль — страшно.

Сейчас надо быть актёрищем.

— Каскадёр готов, «жертвы» тоже, — кивает Евгений, поправляя очки.

Я смотрю в сторону кивка и вижу не только загримированных «бедных, страдающих заложников», но и такого же загримированного «наглого культиста», которого я, не то Трибунал, не то Высшее Благо, не то выскочка, не то проект для хайпа и рекламы казино, должен победить.

«Так, окей, а что там по сценарию…», — беру листочек и, прищурившись, начинаю читать.

— Как это… убить каскадёра?.., — не понимаю.

— Придумай. Что-то эффектно-святое. Мы же конкретный образ строим!

— Да не «как», а «КАК это»!

Тут к нам подходит тот самый каскадёр злодей-британец.

Он посмотрел на меня, на мою маску, на Евгения и слегка подпрыгнув, похлопал себя по щекам, размял шею и громко фыкрнул.

— Вхух. Вху! Я готов! — фыркал он как наркоман с подворотни, — Я готов. Готов! Хреначьте меня!

— К-как?.., — я аж напрягся.

— Сильно. Больно. Мощно! Насмерть! Сделайте мне больно, больнооооооо! — запищал он, хлопая себя по щекам, — Я готов. Готов! Вху!

…

… мне нужна помощь взрослого.

Я смотрю на Евгения. Он смотрит на каскадёра, — русского, кстати, — а потом на меня. Потом на него. Потом на реквизитное копьё.

— Ну-у-у, точно не нам с тобой осуждать увлечения людей, Миша, — пожимает он плечами, — Все достойны Любви и её проявлений… даже к боли.

— Да пофиг мне на его наклонности. Как я убить человека-то ради ролика должен⁈

— А, это про это, — наконец понимает лысый, — Не переживай, у нас штатные некроманты. В России ведь как… лучшие каскадёры ныне, с некромантией-то. Всё натурально показываем! Ну и все мазохисты и садисты тоже к нам переселяются, так что… — смотрит он на каскадёра, — Недостатка в кадрах нет.

Я тоже глянул на мужика.

— Мне нравится ощущать хлад боли и смерти на моей шее… — прошептал он, шлёпая себя по щекам, — Я готов! Настроен! Давайте!

Матерь божья… вот тебе и европейские ценности…

А, стоп. Не Европейские уже, получается.

«Пу-у-у…», — выдыхаю, оглядываюсь и действительно замечаю группу некромантов возле гримёрки, — «Ну, раз надо…»

И я иду на главную съёмочную площадку. Ролик, по сути, короткий, но дублей чувствую будет мама не горюй. Бедолага видать сегодня настрадается.

Хотя бедолага ли? Может самый счастливый из нас?

Но ради животинок — я потерплю стоны суицидального мазохиста! Вперёд. В актёрство! Ну а дальше…

Дальше Академия.

Город N. Поместье Синициных.

— А это брать⁈ — бегала девочка.

— Я не знаю, доча…

— А косметику какую? А маски? Ночная нужна! У меня такая классная кожа лица, она ведь испортится! — она носилась и едва не врезалась во все углы.

— Там же магазины есть прямо на территории… зачем тебе столько косметики… и ничего не испортится, ты же ещё ребёнок…

— Я должна быть красивой! — доказывала она, — Мам, ты не понимаешь, это же… ах… Европа! Там же первые люди мира, там же самые сливки! — её глаза заблестели, но не жизнью, а злом, — И все их секретики… все их связи… всё там.

— Хитрая, хитрая ты моя змеюка, — улыбнулась златовласая женщина, поглаживая дочурку.

— Хе-хе, ну коне-е-ечно, — заулыбалась она, как похваленный котёнок — Так что приехать надо наготове! Своё всё, качественное и импортное! А там фиг пойми чё.

Катя начала собираться ещё две недели назад. Она то загружала чемоданы, то разгружала. То решалась брать купальник, то после косого взгляда Миши на Суви убеждалась, что никто не достоин её красоты и вообще, закроется в общаге и не выйдет. А через день снова всё собирала обратно. То косметика у неё строгая, тёмная, тени, тушь, ну прям леди! То игривая и детская — возраст подчеркнуть, раззадорить. Ну или вообще… без компромиссов! Пять чемоданов, ныа-а-а, нафиг!

Катя — самая девчачья девочка. И проблемы у неё девчачьи. И характер. Но одно можно сказать точно…

Чем ближе была поездка — тем счастливее эта девочка была.

И сейчас поездка как нельзя близко.

Город N. Пентхаус Квон.

— Госпожа… а где ваши вещи? Вы не собирались? — у корейцев всё наоборот, бегал кто угодно, но не будущая ученица.

— Собиралась, — сказал Суви с «картошкой» в руках и во рту.

— Но в чемодане же только спортивки и языческий славянский флаг…

— Ну да, — она жевала дессерт и смотрела на опекуншу как на глупую, — На первый год хватит.

Правая рука Квон Сунга, она же главная опекунша Суви, она же её главная фанатка, устало смотрела на свою госпожу. Госпожа же совершенно без устали перерабатывала все сладости в округе.

Женщина осмотрелась. Суви такой человек… что если понадобится — добудет. Прямо как её отец. Но если прямо вот сейчас не надо — заранее добывать она не станет. И поэтому если ей не запихать ничего в чемодан — она ничего и не возьмёт! Суви — это минимум мыслей, минимум переживаний, максимум картошки и Миши.

— И всё же… вам бы побольше собрать, — вздохнула женщина, — Вы же леди! Вы девочка!

— Я девочка, — не отрицала черноволосая и впрямь девочка.

— Вам надо быть красивой!

— Как это связано? Всем надо быть красивыми.

— Вот именно! — и всё же, её опекунша желала Суви только хорошего, и хотела внушить ей чуть больше ответственности, — А теперь… представьте, что ВСЕ там будут красивыми.

— Это здорово, — кивает она.

— А вы на их фоне будете… простушкой. Невзрачной. Зачем на вас смотреть, если все едут подготовленными, стараются быть красивыми. А тут вы. В спортивках. Вы не цепляете взгляд, и на вас… не будут смотреть госпожа! Будут смотреть на других!

И тут Суви наконец нахмурилась. Она представила все эти ситуации, вообразила свои чувства в этот момент, предположила, что всё это значит. Она даже прекратила жевать картошку!

Черноволосая девочка здорово погрузилась в мысли, и чем глубже она опускалась, тем более хмурым становилось её лицо.

— Я… я такого не хочу, — подняла она обеспокоенные карие глазки на опекуншу, — Представила сейчас — и не понравилось. Вообще-вообще не понравилось!

И опекунша выдыхает. Вот именно. Вот именно, Суви! Думай наперёд. Красивых девочек много, и чем старше становишься, тем меньший вес имеет старое знакомство! Не-ет, тут уже просто «быть» не пойдёт. Мало.

Так что, как заинтересованная в развитии Суви как личности, человека и прекрасной леди, опекунша нашла прекрасный рычаг давления — конечно же её любимый Миша.

Который, к сожалению для Суви, любимый не только у неё. Да и вообще ощущение, что не увлекаться просто невозможно — он будто насильно приковывает к себе внимание и селится в твоей голове. Может магия какая?.. Приворот?..

— Тогда давайте я вам помогу собраться! — улыбнулась женщина, — Там хоть и есть всё что нужно, но лучше перестраховаться. Вы ведь… надолго, госпожа. Хоть и с возможностью выезда в любой момент, но… надолго.

Да. Уезжая в Академию, ты сразу должен понимать…

Начинается самостоятельная жизнь.

Со слугами никого не селят, и потому компашка Михаэля Кайзера становится сама по себе и полностью автономна. И только боги знают, во что это выльется…

Город N. Таможенный контроль.

— Да как не проходит то⁈ Вы угораити⁈ — едва не визжал Макс, — Я буду жаловаться во все станции!

— Господин Смоло… Смолке… Смоленивцев.

— Смоленцев я!

— Да, вы, — кивает таможенник, — Ну вы же знаете куда летите. Ну не можем мы его провести с вами. У нас строгие инструкции, это же может подставить всю нашу страну!

— Да как не можете? Вы посмотрите на его мордочку!

Максим указывает вниз, и они оба опускают головы на жука размером с алабая. Тот просто стоял… ну и всё. Как жук. Чё ещё ему делать? У него даже усиков нет, чтобы ими шевелить. Просто стоит, никого не трогает. Просто жук.

— Господин… но это ведь пятидесятикилограммовый жук…

— Это мой друг, брат! Это же Олег!

— Это незадекларированный магический питомец…

— Да не магический он. Обычный жук.

— Сомнительно.

Максим краснел от ярости. Падлы. Уроды! Олега замуровали! А Максим всего лишь не хочет жить один в общаге! Он, конечно, пусть и любитель женских частей тела, но он понимает, что какое-то время быть ему холостяком в не гретой постели. Ему будет скучно одному! А летать домой часто он не хочет — ему лениво.

А с Олегом можно играть, разговаривать, он почти всё понимает! А его не пускают.

— Это мой фамильяр ваще! — фыркнул крупный мальчик.

— Документы где?..

— Рог и крылья — вот его документы!

— Приносите документы, доказывающие статус фамильяра, и тогда поговорим.

— Да у меня нет времени-и-и-и! — схватился за волосы шатен, пока не вспомнил, — А, стоп. У меня же мама почти мер. Пхех, точняк…

Конечно, Олег не пройдёт как фамильяр. Он не магический. Это просто жук! Его не сделать фамильяром чисто физически — с ним не подписать контракт. Но! Достаточно ведь документа и штампа в нём, верно?..

А там уже плевать, что это пятидесятикилограммовый не декларированный жук размером с алабая, которого и приказом хозяина остановить не получится…

Мы прибыли днём. Я вышел из машины, и первое, что меня встретило — ощущение древней, мощной энергии, наполняющей воздух. Разряженный, но вместе с тем невероятно чистый воздух.

«Пользователь, подтверждаю догадки — воздух насыщен магией, генерация энергии повышена минимум на двадцать процентов»

Передо мной предстала… Великая Академия.

Огромные готические башни с острыми крышами гордо устремлялись в небо, каменные стены, поросшие диким плющом, были исчерчены узорами, а в высоких окнах из цветного стекла отражались огни яркого солнца, превращая фасад в живую палитру.

Однако вместе с древностью здесь тесно уживалась современность. Возле главного входа стояли сверкающие панели сенсорных информационных экранов, на которых мелькали расписания, объявления и карта территории. Автобусы и машины останавливались на парковке, причём и наземной, и подземной. Вдалеке виделся кинотеатр, астрономическая обсерватория, а для прогулок тут даже доступны арендные электровелосипеды!

Ты смотрел и понимал — Академия стояла здесь раньше, и будет стоять ещё долго. Она не пустовала никогда, и на ней отразилась каждая эпоха, от древнейшей до современности.

Сердце стучало. Волнуюсь. Капец как волнуюсь! Пусть ещё и не учиться, но… но уже тут! Уже на территории!

Ох, что меня ждёт. Ох, что ждёт-то!

— Следуйте за нами, пожалуйста, — коротко кивнул мне охранник, строгий мужчина лет сорока, одетый в костюм тройку с вышивкой герба Академии.

Со мной вновь была целая процессия — кто-то тащит вещи, кто-то делает грозный вид. И Хоук тут ещё, причём без невидимости.

Я киваю сопровождающему, и мы выходим с парковки.

Шагая за ним, я не мог не замечать учеников. Старшекурсники шли уверенно и размеренно, кто-то перебрасывался заклинаниями, репетируя перед занятиями, кто-то просто болтал, сверяясь с планшетами. Их одежда, хоть и напоминала традиционные мантии, была всё же современной — под ними костюмы, юбки, пиджаки, рубашки. Кто-то эти мантии не носил вовсе. А порой ты встречал наряды куда необычней — они во всё том же едином стиле, но явно не типовые. Хм… здесь можно шить свой костюм?

— Вот это сиськи… — услышал я женский голос.

Поворачиваюсь. Какая-то женская компашка неприкрыто пялилась на Хоука — кто-то с восхищением, кто-то с завистью.

Но на удивление — на нас если и смотрели, то только как раз из-за Хоука. Тут привыкли к богатым и важным детям, и куча охранников? Пф! Да каждый день! А вот огромные мужские сисяндры — не каждый. Так что отдувался только один человек. Ну и я — но только потому что милый ребёнок.

«Вху-у-ух…», — протяжно выдохнул я, — «Хорошо, что никто не знает моего статуса. Хоть выдохну… первые три дня. Это было правильным решением»

Изредка попадались и младшие классы — дети моего возраста. Их реально меньше. Академия же — это в первую очередь аналог университета и старших классов. Младшие здесь исключительно на подготовке, и то с недавнего времени.

Моё сердце билось всё чаще, с каждым шагом, который приближал меня к главному корпусу. Путь проходил через внутренний дворик, утопающий в зелени. Здесь огромные древние деревья, изящные магические фонари. Территория ПРООООСТО гигантская! Тут один лишь парк для прогулок — размером с парк в нашем городе! И фонтаны тут, и небольшие озёра, и речушки. А в центре парка стояла статуя феникса — символа перерождения. Будучи серебряной, она мерцала и тлела, испуская гудящее, очень приятное вечное тепло.

Тут, к слову, постоянное лето — чтобы почувствовать зиму, нужно выбраться за основную территорию.

И именно в такие моменты я окончательно осознавал…

Я действительно здесь.

— Все всегда теряют головы в первое время, — улыбнулся охранник, заметив моё восхищение, — Быстро привыкните. Ещё домой захотите.

Я нервно улыбнулся в ответ.

Наконец, мы подошли к массивным дверям главного здания, украшенным резьбой, изображающей сцены из древних легенд. О, даже Зверя вижу — рогатую бандуру тяжело не узнать. Стоит на горе трупов.

Створки дверей сами распахнулись, пропуская внутрь — туда, где ждали знания, приключения и, вероятно, моя новая жизнь.

Сделав глубокий вдох, я шагнул вперёд.

Внутри административного здания меня встретил на удивление не самый просторный холл. Но и людей тут особо не было, так что вполне логичное решение.

Зато вот интерьер мне понравился — здесь не стали делать убогую современную отделку, а просто тщательно следят за древней, изначальной. Полы тут деревянные, но новые. Стены тут каменные, но отреставрированные. Окна не стеклопакет, но холод не пропускают. Но и без современных удобств не обошлись — древние картины с портретами знаменитых выпускников и преподавателей соседствовали с электронными панелями, рядом со статуями находились лифты, а станции зарядки гаджетов были тут и там!

Но я решил пройтись по лестнице на третий этаж, так что без лифта. И стоило мне коснуться перил, как они тепло замерцали от моей руки!

Кабинет заместителя директора располагался в конце длинного коридора, был буквально предпоследним, за массивной дубовой дверью, увенчанной гербом Академии. Люди с вещами остались внизу, а Хоук и сопровождающий остановились в коридоре — заходить я буду один.

Вдох, выдох. Стучусь!

Дверь открывается. Кабинет оказался вполне обычным и ожидаемым — как в типичном классическом поместье, стол, картины, окно, кресла, шкаф. Уютно и функционально. Ну и компьютер.

А вот люди здесь оказались интереснее: Вильгельм и брюнет лет тридцати.

— А вот и он, — улыбнулся незнакомец, — Проходи, Михаэль, как раз тебя обсуждаем. Впрочем, только за этим и собрались.

Я аккуратно прохожу, расстёгивая лёгкую куртку.

— Здравствуйте, — киваю, — Михаэль Кайзер.

— Рад встречи, Михаэль. Бернард Рихтер — заместитель директора Великой Академии, — улыбается он, протягивая руку.

Пожимаю. Крепкий хват. Да и сам не выглядит задохликом-ботаном. Но… я и энергии от него не чувствую. Неужели не пробуждённый? И почти директор ТАКОГО места⁈

А ещё фамилия и имя — немецкие. Та-а-ак, новости это хорошие!

— А я думал нас сам директор встречать будет, — оглядываюсь.

— Вполне возможно, что его не существует, — улыбается Рихтер и заметив мои вскинутые брови спешит пояснить, — Та дверь в его кабинет, которую ты видел — никогда не открывалась, и сделать это невозможно. И директора никто не видел. Однако письма от него приходят, а порой за стенами слышны шаги и шелест. Есть ли директор, или Академия — живая конструкция… да кто-ж его знает?

— Это… слегка стремно, — сказал я честно.

— О, не то слово! А я вообще через стену сижу и всё это слышу. Но ничего, привыкаешь, ха-ха! — хохотнул он, — Тут вообще… много удивительного. Феникс вот серебряный. Ты знал, что он живой? Просто не шевелится — прикол у него такой. Но если начать тыкать — голову проклюнет.

Я хмыкнул.

Хм, а мне Рихтер нравится. Надеюсь, он не алкоголик? Хотя со мной — станет.

— Впрочем, мне кажется, главной загадкой здесь станешь ты, — слегка прищурился он с хитрой улыбкой, — Наследник Германии и сын Марка. Ты действительно многое от него взял.

— Вы знали отца? — вскидываю бровь.

— Конечно, на одном курсе же учились.

— Ого! И как он вам⁈

— О-о, я его всем сердцем ненавидел, ха-ха!

Моя улыбка резко пропала.

Ам-м-м… пу-пу-пу…

— Но ты не переживай, это я молодой был, завистливый. Всё интересное — вокруг Марка. Кто не хотел быть центром внимания? Женского в том числе, — махнул он рукой, присаживаясь в кресло, — Сейчас о тех временах только приятные воспоминания. Как минимум, мне хватило ума не вызывать его на дуэль — я ведь не пробуждённый.

Я присел следом. Дед же даже не вставал.

— Это всё хорошо, Рихтер, но может к делу? — напомнил Вильгельм, — Вы ещё успеете поболтать, а у меня дела на другом конце планеты.

— Конечно-конечно, — кивает брюнет в чёрном костюме, — Михаэль, у меня к тебе пара вопросов по безопасности и предпочтениям. Человек ты важный, и твоя важность… не должна особо афишироваться. Поэтому ты, собственно, и прибыл за неделю до поступления. Мы с тобой обсудим ряд нюансов, я тебе немного… скажем так, «проспойлерю» твои будущие проблемы и посоветую, как их решать, чтобы не выдать себя в первую неделю.

— Основательный подход, — киваю я.

— Ну так, не первый и не последний наследник страны здесь учится. Уже приловчились!

— А кто ещё⁈

— Дочь Виктора Князева, к примеру, — пожимает он плечами, — Постарше тебя, но тоже в подготовительной. Ещё не раз встретитесь. Её… ну, тяжело не заметить, — хмыкает заместитель.

Я моментально напрягся. Да, точно… она же здесь. Я это знал. Принцесса моей страны, единственный ребёнок Темного Императора!

С которой меня, велик шанс, что будут сводить. Пытаться.

Но я не дамся! Принцесса, наследница страны? Пф. Да даже если красавица! Тогда я… тогда!.. Ам… подумаю.

— И, к слову, о «заметить»! Сейчас сразу и обсудим форму на пошив, если надо. Устраивайся, это не быстро. Чай, кофе? Кола?

— Уксус, зубочистки и крокант, — киваю.

Что-ж, полагаю, потекло то самое по трубам.

Но мне вот что интересно…

Они понимают, что все эти советы бессмысленны, и проблемы у меня будут в первую же неделю? Нет. Вот дед, судя по усталому взгляду –уже предполагает.

А он быстро учится, ха!

После разговора с Михаэлем Кайзером. Академия. Кабинет заместителя директора.

Ребёнок покинул помещение, и Вильгельм остался наедине Рихтером.

— Ну как? Интересно твоё мнение о моём внуке, — сказал Вильгельм прямо.

Деду всё хотелось услышать похвалу внука. Он ведь начинал им гордиться и действительно прикипать! Михаэль ему искренне нравится.!

— Честно? Ловлю страшные флешбэки. Это как если соединить Анну и Марка, и получить их ребёнка, — хмыкнул он, качая головой.

— Ну да… вроде того… — покосился Император на мужчину со своими приколами, — Это плохо?

— Кто я такой, чтобы судить? — разводит он руками, — Всего лишь все парни ненавидели Марка, а все девушки Анну. Всего лишь обоих из них хотели исключить раз двадцать. Ну и Михаэль всего лишь вместо рассудительности Марка взял его нетерпимость, а вместо хитрости Анны — её эксцентричность. Я даже поражён НАСКОЛЬКО прицельно он забрал от них самое проблемное. У них был проект по созданию самой проблемной, сильной и милой версии человека? Похоже, удался!

— И… — а вот сейчас дед запереживал, — Сколько думаешь он проучится спокойно?..

— Да дня три, — пожимает плечами.

— А в лучшем случае?..

— О, ну это уже неделю!

— … всё так плохо?..

— Ну-у-у-у-у-у… — протянул он, — Ему определённо будет очень весело, ха-ха! Но выживут не все. Плохо ли это? Если он настолько силён и харизматичен, как ты намекаешь — проблемы будут не у него. Говорю же — он явно сын Анны и Марка. Если они вдвоём кошмарили Академию, то Михаэль… квинтэссенция этого кошмара.

Через десять дней Михаэль начнёт здесь учиться.

Всё. Назад дороги нет.

Со счастливой улыбкой, выпуская пар изо рта, я стоял и смотрел на небо. Салюты!

— С Но-вым Го-дом! С Но-вым Го-дом! С Но-вым Го-дом! — кричали все, и мы, и соседи, и по телевизору.

Наступила полночь.

Бабах! Каскад салютов начал взрываться по всему городу. Небо запестрило разноцветными вспышками. Они не были слишком громкими, и не вызывали ту ударную волну, как салюты прошлого — они, можно сказать, просто мирно разукрашивали небосвод, чтобы радовались и люди, и не пугались питомцы.

Мы зажигаем свою коробку. Огромную, дорогую. Она шипит, шипит… и вжу-у-ух! Салют полетел! Бабах! Не громкий хлопок, и прекрасное зарево освещает наши лица!

Мама, папа, бабушка, дед… да все! Даже крысы вышли посмотреть на праздник! И все мы улыбались.

Все мы были счастливы.

Мы закрыли основные проблемы, мы крепко встали на ноги. Уверенность в завтрашнем дне, в будущем крепка как никогда. Да в этом новом, многообещающем году нас ждёт пополнение! И не одно!

Зачем нам грустить? У нас всё хорошо.

А дальше — только лучше.

Осталось только зачем-то встретиться с Михаилом на днях — он настаивает. Надеюсь же обойдётся без происшествий?

Через неделю. Подготовительная Группа 1-А.

Теодор и Иоганн сидели рядом. Парты здесь были на одного, но достаточно близко, чтобы свободно переговариваться между уроками. И потому два, можно сказать, лучших друга выбили себе место рядом — больше у них друзей здесь не было, так что и выбора особо тоже.

Новый год у них прошёл спокойно, как и у большинства аристократов. Высший считает зазорным предаваться плебейскому веселью, и потому просто мирно собираются за одним столом, обедают и расходятся. Если вообще собираются.

Иоганн вот не собирался. Его семья новый год… даже не отметила.

Наверное, поэтому он с нетерпением ждал, когда праздники и выходные закончатся, чтобы наконец вернуться в Академию. Здесь ведь тоже каникулы есть.

А ещё, что интересно — каждые полгода происходит «пересменка». Кого-то исключают, — зачастую безалаберных аристократов, — а кого-то зачисляют. И судя по пустым партам… группу один-а ждёт пополнение.

— Студенты, прошу внимания, — зашла учительница магической теории.

Все и так особо не болтали, но сейчас замолчали вовсе. Ну да, очевидно — сейчас будут объявлять новеньких. Старожилы уже привыкли, а вот для Теодора и Иоганна это впервые — они только полгода назад поступили.

— Как вы могли заметить, несколько парт пустует. Многие правильно догадались — в ваш класс зачисляют новую группу. Жасмин, прошу, — кивнула она женщине в коридоре.

В класс заходит черноволосая женщина в очках. Весьма молодая, по меркам некоторых училок здесь. Да она и не учительница, а скорее бюрократический персонал. С учётом, КТО здесь учится и КТО спонсирует… бюрократии тут и впрямь полно.

— Кхем, здравствуйте, дети, — кивает она, поправляя очки, — Не буду отнимать много времени. К вам зачисляют группу студентов, за которую я ответственна. Надеюсь, вы все подружитесь, и будете подспорьем для друг друга! Итак… — кивает она, — Прошу сюда зайти Леонида Морозова…

И первым заходит черноволосый мальчик в круглых очках. Все внимательно смотрели, оценивающе. Словно хищники, какими и являлись! Иоганн так же с интересом наблюдал за новенькими — всегда же любопытно кто там!

Но краем глаза он заметил… как застыл его друг.

Следом зашёл другой человек — девочка в очках, Елизавета. Следом мальчик с глупым довольным лицом — Алексей. Все русские⁈ А нет, есть и кореянка — милашка Суви с очень известной фамилией Квон. Ого, серьёзные люди!

А за ней шла…

— К-Катя… — прошептал Теодор.

Красавица. Невероятная красавица с очень опасным, хитрым взглядом зелёных глаз. Увидев её, Теодор застыл, обомлел! Не мог оторвать взгляд и даже вздохнуть!

Только вот… все они были поникшие. Они не радовались зачислению, не радовались новой жизни! Что-то у них произошло, и это заметно.

И судя по всему, это Жасмин и захотела прояснить.

— Так же… здесь должен быть ещё один ученик. Но по определённым обстоятельствам… он не может присутствовать в день своего зачисления, — тихо сказала женщина.

Все новенькие молчали, смотря в пол. Этот «кто-то» был для них важен, но его здесь нет. И всех это беспокоило. Без исключения.

— Впрочем, будем надеяться, что он всё же сможет к нам присоединиться, — натянуто улыбается Жасмин, когда дверь закрывается, — Прошу, ученики, присажива…

*Ту-дум*.

Все услышали отчётливое биение где-то из глубины… пола, земли. Словно сердце ударило где-то очень глубоко и столь мощно, что услышали даже на поверхности. А следом:

*БАБАХ!*

Невероятный грохот ровно за дверью! Будто комета влетела в здание, круша окна, пол и стены! Кто-то взвизгнул и подскочил, а кто-то даже не успел среагировать!

— Ëп твою… уа-а-а-а, — кто-то закрякал на русском.

Спустя секунду дверь с грохотом отворяется! Её, похоже, вообще выбили ногой!

И в класс заходит мальчик.

Он был больше всех. Шире всех. Голубые глаза мерцали, а волосы были столь необычного, прекрасного цвета, что любой мечтал бы иметь такие же. Класс моментально заполнился мятным ароматом.

Те новенькие дети смотрели на него… да кто как! Очкастый мальчик и девочка устало потирали переносицу. Никифоров, Смоленцев и Суви — радостно улыбались. А Синицина — стояла с открытым ртом, будто смесь шока и стыда, что они вообще как-то связаны.

Но вот была одна загвоздка…

Он полностью, напрочь, нафиг, покрыт кровищей! Причём чёрной. Это выглядит настолько ужасно и опасно, что одна из девочек вот-вот потеряет сознание.

— А… а вот и… он… — прошептала Жасмин, — Михаэль… эм… Кайзер… а… Михаэль, а п-почему вы… в крови?..

— А, это? Да это не моя, — махнул он рукой, — Я не опоздал? Вху-у-у-у. Еле успел! — разворачивается к классу, — Всем привет. Йо! Михаэль Кайзер, к вашим услугам.

Домен Люцифера.

Молодой на вид черноволосый парень смотрел на… женщину. Половина её лица была обезображена ожогами, а порой кожи и мяса не было вовсе — она спадала словно расплавленная, целыми кусками, отчего проступали белоснежные кости. Нижняя челюсть, руки, часть черепа, рёбра… она походила на ходячий труп.

Женщина хрипло дышала через сжатую челюсть, дёргая телом от постоянных приступов боли.

— Она забрала у меня… ОНА ЗАБРАЛА У МЕНЯ! Опозорила перед Обжорством! Они забрали… забрали у меня Геном! Они ищут нового! Они сказали, что отдадут новому! — хрипела она в ярости, взмахивая обезображенной рукой, — Я всё исправлю… Я ИСПРАВЛЮ! Только дай… дай мне силы это сделать! И я приведу тебе мальца!

Парень, сидевший на троне, внимательно посмотрел в глаза лишь чудом выжившей женщины.

— Вивьен… ты никчёмна. Ты понимаешь, что ни о каком деторождении, ни о каком домене для вас двоих не идёт и речи? — тихо произнёс Люцифер, — Теперь ты лишь работаешь за свою жизнь.

— Я ВСË ИСПРАВЛЮ! — прорычала бывшая Герцогиня Обжорства, — Я вернусь… вырву этой твари все её сотни сердец… принесу её душу тебе! И я приведу Михаэля! Я его приведу! — она схватилась за ноющее, едва бьющееся сердце, — Мне нужна лишь сила. Лишь немного силы! Я всё исправлю! Всё верну! Всем. Тебе и мне!

Вивьен, которую отправили за владельцем Демономании — вот уже в очередной раз облажалась. Её почти убили. У неё забрали Геном. Она никчёмна.

Но…

Она в отчаянии. В горделивом отчаянии, опозоренная и лишённая будущего. А отчаянные — лучшие клиенты Дьяволов.

— Хорошо. Ты получишь силу. Но если ты не справишься… — сжал Люцифер кулак, — Я лично приду за твоей душой. И поверь… лучше бы ты тогда умерла.

От автора:

Обычно перед платной главой я как-то рекламирую, что будет дальше. Подогреваю интерес. Но думаю… в данном случае слова излишни.

Вы же и так понимаете, что начинается веселье, верно?

Как и всегда, за ЛЮБУЮ награду к покупке — чибик. Всем! Любую, даже самую минимальную!

Даже 10 ₽!

Если не можете оплатить по какой-либо причине — пишите, решим.