Некромант Империи. Том 4

Глава 12

Я смотрел на дядю, распростёртого на тележке. Анатолий выглядел паршиво — бледный, с синяками под глазами. Жив, но едва-едва. Его грудь медленно поднималась и опускалась.

— Ну как, хорош подарочек? — Велимир потёр руки. — Сей супостат доставил тебе немало хлопот, а? Зрю по глазам твоим — давненько мечталось ему отомстить.

Я медленно подошёл к тележке. Шаг. Второй. Третий.

— Что ты с ним сделал? — спросил я, не отрывая взгляда от его лица.

— Вложил стержень свой, — с гордостью ответил Велимир, поглаживая бороду. — Теперича сия тушка моя, хоть вприсядку пляши, хоть на голове стоять веляй — всё исполнит. — Старик хохотнул.

Мои пальцы коснулись запястья дяди. Прохладное, почти холодное. Слабый пульс, едва ощутимый. Я прикрыл глаза, погружаясь в его тело своим сознанием.

И вот оно — чужеродный стержень, вплавленный прямо в сердце.

— Трогательная картина, родственная встреча, — прокряхтел Велимир, довольный произведённым эффектом. — Стало быть, по рукам бьём? Ты станешь моим вассалом, а я тебе сего голубчика отдаю. Будет тебе верным псом до конца своих… а какой конец у нежити? Вечность она и есть вечность!

Я проигнорировал его болтовню, сосредоточившись на стержне. Вытащить его напрямую? Стержень слишком глубоко интегрирован.

Медленно я начал отслеживать каждую нить, каждое ответвление.

— Не получится, дражайший, — будто прочитав мои мысли, вмешался Велимир. — Изъять мой стержень — всё одно что печень вырвать. Помрёт твой дядюшка.

— Ну и ладно, — усмехнулся Костя за моей спиной. — Подумаешь, урод помрёт.

Я улыбнулся, не оборачиваясь. Затем медленно повернул голову и взглянул на Велимира через плечо. В глазах старика мелькнуло недоумение.

Теперь мой план был ясен. Не изъять — заместить.

Мои пальцы еле заметно засветились, пока я собирал силу. Не так, как в бою — сейчас требовалась предельная точность. Я начал аккуратно просачивать свою энергию внутрь, параллельно стержню некроманта.

Каждую секунду я ожидал сопротивления, реакции стержня на вторжение, но ничего не происходило. Моя энергия текла свободно, огибая чужую структуру. По крупицам, по каплям я встраивал свою силу рядом с силой Велимира.

— Ась? Ты чегой-то удумал? — подозрительно спросил некромант. — Эдак ты только ухудшишь…

Слишком поздно. Когда моя структура была полностью создана, я резко активировал способности. Как тогда, с Пушком и теми гулями. Только теперь я фокусировался не на всём теле, а конкретно на стержне Велимира.

Зелёные нити задрожали, начали распадаться, превращаясь в светящуюся пыль, которая тут же исчезала. Мой собственный стержень тем временем укреплялся, заполняя освободившиеся пустоты.

Анатолий дёрнулся. Выгнулся дугой, хрипя и закатывая глаза. Несколько долгих, страшных секунд… и затих. Обмяк, безжизненно падая на тележку.

По комнате прокатился шёпот. Кто-то из некромантов ахнул. Велимир застыл с отвисшей челюстью.

— Етить… — выдохнул он. — Да как⁈

Но я уже действовал. Теперь, когда стержень Велимира был полностью уничтожен, я мог контролировать процесс. Мой стержень разветвился, проникая в каждую клетку, восстанавливая связи, возрождая нервные импульсы.

Глаза Анатолия распахнулись. В них не было ни ужаса, ни боли — только ясное осознание. Он сел на тележке. Я сохранил его разум, его воспоминания. Он остался собой — только теперь полностью под моим контролем.

— Здравствуй, дядюшка, — произнёс я с улыбкой. — Давно не виделись.

— Какого… — Велимир смотрел на меня, как на призрака. — Ты… ты ж мой стержень испарил! Как⁈

Я повернулся к некромантам. Никто из них не шевелился. Все застыли, будто громом поражённые.

— Теперь он мой, — сказал я, выпрямляясь. — Мой подконтрольный. Может, он и редкостный урод, но только мне позволено управлять членами моей семьи и делать из них… что бы то ни было.

Велимир почесал бороду, бормоча что-то невнятное. Затем прокряхтел:

— Да как же ты, чертяка, это сделал-то? Что ты за зверь такой?

Я снова проигнорировал вопрос. Вместо ответа церемонно склонил голову в лёгком поклоне:

— Благодарю за подарок, уважаемый Велимир. Но мы с дядей хотели бы немного… уединиться. Есть семейные дела, требующие обсуждения.

Некромант ещё секунду смотрел на меня, затем неожиданно расхохотался:

— Ай да щегол! — он хлопнул себя по колену. — Ладно, иди. Вторая дверь налево по коридору — гостевые покои. Там и поговорите.

Я кивнул Косте:

— Хватай телегу. Поехали.

Костя послушно взялся за ручки тележки, и мы направились в гостевые покои. Дверь за нами закрылась. Костя молча вёз тележку с дядей, который сидел неподвижно, глядя в одну точку. Похоже, первоначальный шок от произошедшего начал настигать его — глаза расширились, на лбу выступила испарина.

— Так-так-так, — протянул я, когда мы оказались в гостевых покоях. — Ну что, дядюшка, удобно устроился?

— Костя, будь добр, постой у входа. — сказал я, не оборачиваясь.

Костя ухмыльнулся, кивнул и занял позицию у двери, скрестив руки на груди.

— Ну что, Анатолий, как ощущения? — спросил я с нарочитой заботой в голосе. — Чувствуешь себя… особенным?

— Я… не могу… сопротивляться, ударить тебя. — выдавил он сквозь зубы. — Что ты со мной сделал?

— О, почти ничего, — я небрежно пожал плечами. — Просто переписал правила игры. Старого хозяина — того дедулю с бородой — вычеркнул, себя вписал. Но ты не переживай.

Я придвинул кресло и сел напротив него.

— Теперь ты ответишь на несколько моих вопросов. Очень подробно и, что самое главное, честно.

Дядя пытался ухмыльнуться.

— С чего бы мне… — начал он, но вдруг осёкся. — с-слушаюсь.

— Вот именно, — кивнул я. — С того, что теперь ты не можешь мне врать. Или не подчиняться. Интересное ощущение, правда? Наверное, непривычно.

Я откинулся в кресле.

— Итак, первый вопрос. Где деньги, Зин? — с наигранной строгостью спросил я, а затем рассмеялся. — Прости, не удержался. Где деньги, драгоценности, артефакты и ценные бумаги, которые ты украл у нашей семьи? Любезно предоставь адреса всех схронов и тайников.

Анатолий явно пытался сопротивляться. Его челюсти сжались, губы побелели от напряжения. Но затем, словно сдаваясь, он выдохнул и начал говорить. Монотонно, почти механически.

— В Тауэр-банке, ячейка номер 217, под именем Игоря Петровича Кравцова. Код доступа — 3−7-4−1-1−9–0. Там около пяти миллионов империалов в ценных бумагах и золотых слитках.

Он сделал паузу, явно пытаясь придумать ложь. Несколько секунд его лицо искажала странная гримаса — словно он физически не мог произнести неправду.

— Ещё есть… — он попытался сказать что-то другое, но из горла вырвался только хрип.

— Да-да, продолжай, — я подбодрил его насмешливым жестом. — Не стесняйся.

— Ещё есть тайник под полом в охотничьем домике у Чёрного озера. Координаты… — его голос дрогнул, — 54.6781°N, 45.9832°E. Там артефакты и редкие зачарованные предметы. Стоимость… около двадцати миллионов.

Я мысленно записывал каждое слово. Это было… впечатляюще. И отвратительно одновременно. Сколько же он украл у семьи!

— И самый крупный схрон… — тут дядя впервые скривился от боли, пытаясь удержать информацию внутри, но стержень, внедрённый мной, не позволял. — Заброшенный бункер в Старом лесу, за развалинами. Чёрт… не хотел… говорить… там несколько запрещённых артефактов.

— Неплохо, дядюшка, неплохо, — я усмехнулся. — Хорошие инвестиции.

Дядя сидел, опустив голову. Впервые с тех пор, как я его помнил, он выглядел действительно сломленным.

— Теперь второй вопрос, — я подался вперёд. — Кому ты перешёл дорогу? Кто ещё, кроме меня, желает тебе мучительной смерти? Имена, причины, подробности.

Анатолий поднял на меня взгляд.

— Рюменский, — слово вырвалось неохотно. — Я… — он сглотнул, — Он поклялся меня найти и вырвать печень.

— Продолжай, — я не скрывал улыбки, слушая его исповедь.

— Светличный. Андрей Светличный, — дядя говорил тише. — Я… занял у него десять миллионов. Не планировал отдавать. А он, говорят, скармливает должников своим питомцам… иномирным тварям.

— И? — я приподнял бровь. — Чувствую, список ещё не закончен.

— Князь Медведев из Подмосковья, — эти слова дядя произнёс с явным ужасом. — Сильный маг в провинции. Обещал убить меня, если я появлюсь на его территории.

Я негромко присвистнул:

— Да ты, как я погляжу, настоящий мастер своего дела.

Дядя молчал, опустив глаза.

— Что-то ещё? — я наслаждался моментом.

— Счета, — неожиданно произнёс Анатолий. — В офшорах. Швейцария, Каймановы острова. Там ещё около сорока миллионов. Доступ… через специальный артефакт-ключ. Он в том же бункере, о котором я говорил.

Я медленно поднялся с кресла. Сорок миллионов! Да с такими деньгами можно не только восстановить род, но и вывести его на новый уровень. Купить влияние, земли, союзников…

— Молодец, дядя, — похвалил я, похлопав его по плечу. — Видишь, как хорошо быть честным? Особенно когда нет другого выбора. Жаль только деньги ты получил за продажу наших реликвий.

С этими словами я направился к двери.

— Костя, пошли, — кивнул я другу. — Нужно обсудить ситуацию с нашим уважаемым некромантом.

— А что с ним? — Костя кивнул на дядю.

— Он никуда не денется, — усмехнулся я. — Теперь — в буквальном смысле.

Велимир ждал в своём кабинете. Когда мы вошли, он оторвался от изучения каких-то карт.

— Ну что, поговорил с дядюшкой? — поинтересовался он, откладывая книгу. — Семейные тайны выведал, а?

— Благодарю за возможность уединиться, — я изобразил вежливый полупоклон. — Весьма познавательная беседа вышла.

— Ещё бы, — хмыкнул старик. — Когда тушка тебе подчиняется, любая беседа познавательной выйдет.

Я сделал несколько шагов вперёд, останавливаясь в центре комнаты.

— Уважаемый Велимир, я обдумал ваше предложение, — начал я официальным тоном. — О восстановлении некромантии и её былого величия.

Старик подался вперёд, в его глазах вспыхнул интерес.

— И?

— И я считаю, что это… заслуживает дополнительного размышления, — дипломатично ответил я.

Мысленно я уже просчитывал варианты. Сказать прямо, что отказываюсь? Тогда возможно придётся драться, а нас тут всего двое против целой армии. Согласиться? Тоже не вариант — я не собирался становиться причиной массового вымирания. Или того хуже дать слово и не сдержать его. Нужно было тянуть время, выбираться отсюда.

— Однако есть одно «но», — добавил я твёрдо. — Вассалом я не стану. Ни вашим, ни чьим-либо ещё. Род Волконских имеет свою гордость.

Велимир рассмеялся, запрокинув голову:

— Экой ты гордый, чертяка! Гляди, как бы гордость твоя тебя не подвела. Мы, некроманты, всегда славились терпением. Подождём, пока ты надумаешь. А насчёт вассала… — он прищурился, — тут ещё поглядим. Каждый кочет на своём насесте хорохорится, а как петух постарше клюнет — сразу смиреннее становится.

Старик подошёл к шкафу и достал свёрток.

— Вот, — он протянул мне ткань. — Одёжа для твоего дядюшки. Негоже ему в лохмотьях щеголять, коли он теперича твой слуга.

— Премного благодарен, — я склонил голову. — Мы, пожалуй, пойдём. Время позднее.

Велимир покачал головой:

— Ладно, ступай. Но помни — предложение моё в силе. И я жду ответа. Не заставляй старика долго ждать.

Я заверил его, что решение не заставит себя ждать, и мы с Костей покинули кабинет. Дядя уже ждал нас в коридоре — он самостоятельно переоделся в предоставленную Велимиром одежду и стоял, выпрямившись, с безупречной осанкой аристократа. Только пустой взгляд выдавал его истинное положение.

— Идёмте, — негромко произнёс я, направляясь к лестнице.

Дядя молча последовал за нами. Спускаясь по лестнице, я достал телефон и отправил сообщение Кате с прикреплённой геолокацией:

«Надеюсь, ты уже на перроне. Если так, то жду тебя по этим координатам. На месте всё объясню.»

Костя бросил на меня вопросительный взгляд.

— Закралась мысль посетить дядино хранилище артефактов, — объяснил я, убирая телефон. — Катя должна была сегодня вернуться из рейда. Если повезёт, она доберётся туда одновременно с нами.

Когда мы вышли на улицу, я вызвал такси. Дядя остановился рядом, ожидая дальнейших указаний.

— Итак, — сказал я Косте, пока мы ждали машину, — едем за сокровищами. Если верить дяде, там ждёт нас наследство, украденное у семьи. Пора вернуть его законным владельцам.

— То есть тебе, — усмехнулся Костя.

— Нам, — поправил я. — Семья — это не только я. Это Катя, ты, прабабушка, которую мы недавно встретили. И все, кто верен роду.

Я взглянул на дядю:

— Правда, Анатолий Алексеевич? Семья — это святое?

— Безусловно, — механически ответил он.

Такси подъехало, и мы погрузились внутрь. Впереди новые возможности и, вероятно, новые проблемы. Но сейчас, в данный момент, я чувствовал, что наконец-то взял ситуацию под контроль.

— В Старый лес, пожалуйста, — сказал я водителю. — К развалинам форта.

Через час, в сумерках такси остановилось возле опушки Старого леса. Меня, Костю и дядю встретил густой подлесок.

— Сразу хочу предупредить — здесь могут быть ловушки, — невозмутимо сообщил дядя, глядя на тропу, ведущую вглубь леса.

— Твои? — уточнил я, осматриваясь по сторонам.

— Мои, — без тени эмоций подтвердил он.

Мы углубились в лес, и через пару минут услышали рёв мотоцикла.

— Катя, — улыбнулся я, оборачиваясь к источнику звука.

Тяжёлый мотоцикл вылетел из-за поворота, оставляя за собой шлейф взбитой земли. Катя затормозила рядом с нами, сняла шлем и тряхнула волосами.

— Братишка! — она соскочила с мотоцикла и обняла меня. — Уже и не надеялась тебя догнать. Я только час назад с поезда…

Её взгляд остановился на фигуре, стоящей чуть позади нас. Она моргнула, не веря своим глазам.

— Дядя⁈ — выдохнула Катя, механически хватаясь за рукоять кинжала на поясе. — Дима, что за…

— Всё в порядке, — я поднял руку. — Он теперь… скажем так, верный слуга. Очень верный.

Катя прищурилась, глядя на дядю, который стоял неестественно прямо, с пустым взглядом.

— Ты его…

— Все потом. — я подмигнул. — Расскажу позже. Но он абсолютно безвреден и полностью подконтролен.

Катя медленно подошла к дяде, разглядывая его. Потом, без всякого предупреждения, её кулак молниеносно метнулся вперёд, врезавшись ему в живот.

— Это за всё хорошее, — прошипела Катя, глядя на скорчившегося дядю.

— Кать, он мог бы и не вставать, — заметил я с усмешкой.

— Плевать, — она отряхнула руки, словно сбрасывая невидимую грязь. — Мне стало легче.

Я покачал головой. Катя всегда оставалась Катей — импульсивной, резкой, но искренней в своих эмоциях.

— Дядя, — скомандовал я. — веди нас к схрону.

Анатолий, всё ещё держась за живот, выпрямился и, не говоря ни слова, повёл нас вглубь леса.

Мы шли около получаса, пока не достигли развалин старого форта — полуразрушенных стен, когда-то бывших частью оборонительного сооружения. Среди поросших мхом валунов дядя остановился и указал на замшелую каменную плиту, напоминавшую крышку люка.

— Здесь, — произнёс он.

Люк выглядел массивным — каменная плита диаметром около полутора метров, без всяких ручек или зацепок.

— Костя, — я кивнул другу, — не будешь ли так любезен?

Костя усмехнулся, закатал рукава и присел рядом с плитой. Я видел, как его глаза на мгновение вспыхнули красным — признак того, что его внутренний вурдалак активизировался. Мышцы на руках вздулись, он запустил пальцы в едва заметную щель и с натужным рыком потянул.

Каменная плита поддалась, медленно поднимаясь и открывая тёмный проход вниз.

— Впечатляет, — одобрительно прокомментировала Катя, похлопав Костю по плечу.

Костя скромно улыбнулся, хотя было заметно, что комплимент ему приятен.

Из люка пахнуло затхлостью и чем-то металлическим. Наклонившись, я увидел каменные ступени, уходящие вниз в подземелье.

— Дядя, ты первый, — скомандовал я. — Катя, за ним. Мы с Костей замыкающие.

Спуск оказался неглубоким — всего около двадцати ступеней. Они привели нас к массивной металлической двери с замком в виде странного механизма с несколькими циферблатами.

— Код, — потребовал я у дяди.

— Поверните левый циферблат на семь делений против часовой стрелки, — начал он монотонно. — Затем правый на три деления по часовой.

Следуя его инструкциям, я манипулировал циферблатами. Механизм отозвался тихим щелчком, и дверь медленно открылась вовнутрь, обнажая погружённую в полумрак комнату.

— Твою ж мать, — выдохнула Катя, выражая общее изумление.

Перед нами раскинулось настоящая сокровищница. Стеллажи вдоль стен были заставлены артефактами разных форм и размеров. На полках лежали ряды свитков, запечатанных сургучом. В центре комнаты стояли сундуки, некоторые из них были приоткрыты, демонстрируя драгоценные камни и золотые слитки. На специальных держателях висело оружие — мечи, кинжалы, даже огнестрел, каждый предмет явно был непростым.

— Это всё… наше? — прошептала Катя, делая шаг вперёд и протягивая руку к ближайшему артефакту — хрустальной сфере, внутри которой клубились серебристые облака. Что-то я видела у нас в доме, другое… видимо этот урод нашел способ обойти защиту и проник в хранилище.

— Теперь — да, — подтвердил я. — Нужно вернуть это всё в поместье.

Мы с Катей начали осматривать сокровищницу.

— Кольцо Незримости, — Катя подняла простое на вид серебряное кольцо. — Эта штука стоит как вся наша конюшня!

— А здесь Щит Таранис, — я указал на висевший на стене круглый щит с руной в центре. — Насколько я помню, способен отражать магические атаки обратно в противника. Читал о нем в библиотеке.

Тем временем Костя, пробираясь между полками, развернул один из свитков.

— Опа, а это у нас что?

— Пошёл ты! — внезапно огрызнулся дядя, дёрнувшись в его сторону.

Я удивлённо обернулся. Что могло быть в этом свитке, если оно спровоцировало такую реакцию?

— Анатолий, — моя улыбка стала хищной, — ты будешь выполнять все указания Кости, как моей правой руки. Ясно?

Дядя застыл.

— Слушаюсь, — процедил он сквозь зубы.

— Так что там? — спросил Костя, подходя ближе.

— Это свиток перемещения, правая рука господина. — ответил дядя. — Связан с родовым поместьем.

Биного! С помощью него мы всё вернём на место. Я взял свиток в руки. Сложная руническая структура, искусная вязь символов силы.

Следующие два часа мы методично перемещали сокровища. Свиток оказался мощным — он переносил предметы без ограничений по весу, хотя после каждого использования требовалось несколько минут для восстановления.

Вечер в родовом поместье Волконских выдался суматошным, но в приятном смысле этого слова. Мы с Катей, Костей и несколькими доверенными слугами занимались сортировкой и инвентаризацией возвращённых сокровищ.

— Среди всех этих древностей нашлось кое-что особенно интересное, — заметил я, указывая на отдельную стопку, тщательно отобранных нами предметов. — Мы отложили много занятных и опасных вещиц, а иномирские артефакты разместили отдельно.

Катя подошла к запрещенным предметам и с интересом принялась их рассматривать, поднимая то одну, то другую диковину.

— Нужно наведаться к Рюминскому, — сказал я, наблюдая за сестрой.

Катя замерла, затем медленно повернулась ко мне с таким выражением лица, будто я предложил ей поплавать в кипящей лаве.

— С ума сошел? — возмутилась она, уперев руки в бока. — В одиночку? Да этот мерзавец поставил своей целью стереть весь наш род с лица земли! У него армия головорезов, связи при дворе и полное отсутствие совести!

— У меня есть план, — спокойно возразил я. — Кость, покажи ей.

Костя, сидевший за столом с ноутбуком, кивнул и развернул экран к Кате. На экране красовалась официальный сайт и дворянская страница Рюминского.

— Вот, — Костя указал на разделы новостей и официальных объявлений. — Этот не только с воюет. У него официальные объявления о войне еще с тремя родами помимо вашего. А еще есть внушительный список врагов помельче.

Я подошел и встал рядом с Катей, которая вчитывалась в текст на экране.

— Смекаешь? Если вдруг неожиданно он умрет без свидетелей, то понять, кто это сделал, будет сложно. Подозреваемых хватит на небольшой городок…

Резной камин озарял кабинет Мещерского. Демонолог восседал в массивном кожаном кресле с высокой спинкой, рассеянно поглаживая хрустальную сферу с пульсирующим рубиновым сердцем — трофеем его первой охоты.

Часы на стене отбили полночь, когда воздух в дальнем углу комнаты сгустился, формируя портал. Кромешная тьма разверзлась, и из неё шагнула женщина такой ошеломляющей красоты, что даже видавший многие миры Демонолог на мгновение затаил дыхание.

Высокая, с точёной фигурой, обтянутой чёрным шёлковым платьем, идеально подчёркивающим каждый изгиб её тела. Тонкая талия переходила в соблазнительные бёдра, а глубокое декольте едва сдерживало пышную грудь. Её лицо обрамлял каскад иссиня-чёрных волос, струящихся до самых бёдер подобно жидкому шёлку. Алебастровая кожа мягко светилась в полумраке комнаты, создавая вокруг неё почти осязаемую ауру соблазна.

Но самыми гипнотическими были её глаза — цвета расплавленного золота, с вертикальными зрачками, которые словно заглядывали в самую душу, обещая неземное наслаждение и мучительную смерть одновременно.

В руках она несла мужчину — высокого, крепкого, с благородными чертами лица. Однако при ближайшем рассмотрении можно было заметить бледность его кожи и прерывистое, слабое дыхание. Она держала свою ношу с такой лёгкостью, словно вес человеческого тела был не более чем вес пёрышка.

Когда она ступила из тени в мерцающий свет камина, на её гладком лбу проступили небольшие изогнутые рога, а губы, подобные спелым вишням, изогнулись в улыбке, обнажая кончики острых клыков.

— Мой повелитель, — произнесла суккуб делая глубокий поклон, от которого её декольте стало ещё откровеннее. — Я доставила добычу, как вы приказали.

Она опустилась на одно колено, бережно положив свою ношу на ковёр, и замерла в позе абсолютной покорности.

— Тераз, маг земли, как вы и хотели. Он полностью в вашей власти… как и я, — последние слова она произнесла с особой интонацией, жаждой служить.

Мещерский медленно поднялся, подошел к лежащему телу и наклонился, вглядываясь в лицо мага.

— Восхитительно, Азарея, — произнес он с хищной улыбкой. — И как же тебе удалось пленить столь могущественного мага без лишнего шума?

Суккуб поднялась. Она приблизилась к Демонологу, едва заметно покачивая бёдрами.

— Он оказался предсказуемо слаб перед женскими чарами, мой господин, — её голос стал низким, почти мурлыкающим. — Как вы и говорили, и в этом мире Тераз падок на прекрасное. Одна встреча… — Азарея провела языком по нижней губе. — А затем бокал вина с моим особым дополнением, и вот он здесь, у ваших ног, как и я.

Мещерский рассмеялся.

— Да, он не изменился. Всё такой же предсказуемый, всё такой же… смертный в своих слабостях.

Демонолог опустился на колени рядом с бессознательным телом. Его руки начали светиться тёмным пурпурным светом. Пальцы удлинились.

Суккуб приблизилась, её дыхание участилось. Она опустилась рядом, почти прижимаясь к своему господину.

Когтистая рука Мещерского медленно прошла сквозь грудную клетку Тераза. Глаза мага земли распахнулись, он захрипел, но уже не мог сопротивляться.

— Спасибо, старый друг, — Демонолог наклонился ниже. — Ты станешь частью моего пути домой.

Рука Мещерского нащупала внутри груди Тераза пульсирующее ядро — не совсем материальное сердце, а его магическую сущность, энергетический сгусток цвета янтаря с прожилками земляного коричневого.

— Вот и ты, — прошептал Демонолог, медленно извлекая сердце наружу.

Когда оно полностью покинуло тело, Тераз вздрогнул в последний раз и затих. Его глаза остекленели.

Мещерский держал сердце в ладонях, рассматривая его. После поднялся, подошел к хрустальному контейнеру и бережно поместил второе сердце рядом с первым.

— Осталось еще одно сердце, — произнес Демонолог, поворачиваясь к суккубу. — И после можно приступать к уничтожению Спиро и возвращаться домой. А теперь, приведи Захария, — обратился он к своей рогатой слуге.

Азарея склонила голову, не скрывая лёгкого разочарования от необходимости прервать близость с господином.

— Как прикажете, мой повелитель, — промурлыкала она и скользнула к порталу.

Спустя несколько минут суккуб вернулась, ведя за собой мужчину. Захарий неуверенно переступил порог.

— Вы… вызывали меня, господин? — поинтересовался он, нервно сжимая в руках потрёпанный кожаный портфель.

— Ты принёс то, что я просил? — холодно спросил Мещерский, вместо приветствия.

Захарий торопливо закивал и, подойдя ближе, извлёк из портфеля сложенный лист пергамента, покрытый замысловатыми символами и печатями.

— Редчайшее заклинание поиска, господин, — прошептал Захарий с благоговением. — Способно обнаружить конкретную душу среди миллионов других. Я заплатил за него непомерную цену…

— Которую я уже возместил тебе с лихвой, — перебил его Демонолог, забирая пергамент. — Сработает ли оно?

— Безусловно, господин, — Захарий подобострастно улыбнулся видя как изменился демонолог с их первой встречи. — Я бы не осмелился принести вам что-то ненадёжное.

Мещерский развернул пергамент и, пробежав глазами по тексту, начал произносить слова. С последним, над его ладонью возникла светящаяся метка. Она повисела в воздухе, вращаясь вокруг своей оси, а затем резко опустилась вниз, впечатавшись в указательный палец Демонолога.

— Метка будет действовать, как мы и договаривались, — начал объяснять Захарий. — Когда рядом будет попаданец, она даст знать. Она настроена только на таких, как вы и Спиро — истинных попаданцев, а не на обычных иномирцев.

Мещерский внимательно рассматривал светящийся узор, который начал тускнеть, становясь почти незаметным на его коже.

— Отлично… — удовлетворённо произнёс он, сжимая и разжимая пальцы, проверяя, не мешает ли метка. — А теперь иди.

Захарий переминался с ноги на ногу, нервно оглядываясь на портал тьмы, из которого его привели.

— А вы… не отведёте меня обратно? — спросил он с неуверенной усмешкой. — Так же, как и привели? Я, признаться, не совсем понимаю, где нахожусь.

Мещерский медленно поднял взгляд от своей руки и улыбнулся.

— Нет, Захарий, у меня другие планы на мою слугу, — произнёс он, притягивая к себе Азарею, которая немедленно прильнула к нему.

Рука Демонолога скользнула по точёному силуэту суккуба, недвусмысленно намекая на характер предстоящих «планов». Азарея в ответ изогнулась и бросила на Захария взгляд, полный сытого превосходства.

— Да-да, конечно, — торопливо пробормотал Захарий, отводя глаза и пятясь к двери. — Не буду вам мешать… у меня и самого дел полно… я пойду…

Среди трофеев дяди оказалась настоящая золотая жила — коллекция свитков перемещения, настроенных на конкретные локации. Особый интерес вызвал свиток, ведущий прямиком в поместье Рюминского.

— Только не говори, что собираешься туда отправиться, — забеспокоилась Катя, откладывая очередной артефакт.

— Рюминский не остановится, пока не уничтожит нас, — ответил я, пряча свиток в карман. — Или пока мы не уничтожим его.

Вечером я активировал свиток. Мгновение головокружительного перемещения — и вот я уже в тёмном коридоре поместья Рюминского, среди золота, мрамора и роскоши.

Призвав Домина и Бритт, я приложил ладонь к полу, пуская волну энергии по зданию. Мои лекарские способности позволяли манипулировать телами на расстоянии — сейчас я вызвал массовый выброс мелатонина у всех слуг поблизости до кого я смог дотянуться.

— Впечатляюще, — заметил Домин, когда по всему дому начали раздаваться звуки падающих тел и храп.

Мы обыскали второй этаж, нашли пустые хозяйские покои.

— Этот Рюминский знает толк в показухе, — пробормотал я, оглядывая золотые статуи и шёлковые гобелены.

На первом этаже нам встретился патруль гвардейцев. Разделались с ними быстро: Домин размазал двоих по стенам, Бритт превратила оставшихся в камень, а одного я оставил для допроса.

— Где твой хозяин? — прижав его к стене, спросил я.

После недолгих угроз гвардеец выдал:

— Он в подвале! В лаборатории! Проводит эксперименты.

Когда гвардеец выдал нам всю необходимую информацию, я слегка коснулся его виска.

— Спи, — скомандовал я, посылая импульс.

Глаза гвардейца закатились, и он безвольно сполз по стенке, сопровождаемый лёгким похрапыванием.

— Идём, — я направился к лестнице.

Спуск в подвал казался бесконечным. Сырой затхлый воздух становился всё холоднее, а стены, вначале отделанные мрамором, сменились грубым камнем.

Наконец, мы достигли тяжёлой металлической двери. Приложив к ней ухо, я услышал приглушённый голос и какое-то механическое жужжание.

— Готовы? — спросил я своих фамильяров.

Домин оскалился, обнажая острые клыки. Три головы Бритт синхронно кивнули.

— Тогда не будем задерживаться в прихожей, — я взялся за ручку и резко распахнул дверь.

Зрелище, открывшееся нам, заставило Домина присвистнуть. Просторное помещение с высокими потолками было заполнено странными механизмами, колбами с пузырящимися жидкостями и стеклянными контейнерами, в которых плавали… части тел?

Посреди лаборатории возвышалась фигура. Массивный каменный голем, похожий на гранитную обезьяну с четырьмя руками. Его глаза светились тусклым красным светом, а тело покрывали руны, выбитые прямо в камне.

А за ними, стоял он — князь Рюминский. Высокий мужчина с аристократическими чертами лица, одетый в лабораторный халат поверх безупречного костюма.

Увидев нас, он не выказал удивления. Лишь улыбнулся, словно ожидал подобного визита.

— А, молодой Волконский! — воскликнул он, разводя руки в притворном гостеприимстве. — Я знал, что рано или поздно ты появишься. Жаль только, что выбрал такой неподходящий момент — я как раз занят важным экспериментом.

Рюминский усмехнулся и щёлкнул пальцами.

— Фас! — скомандовал он, указывая на нас.

Каменный голем пришёл в движение. Его суставы заскрипели, тело развернулось, и он двинулся в нашу сторону с неожиданной для такой туши скоростью.

— Развлекайтесь! — я кивнул Домину и Бритт, а сам рванул в сторону, обходя голема по дуге, чтобы добраться до Рюминского.

Домин с радостным воплем бросился навстречу каменному чудовищу. Его тело на ходу трансформировалось, становясь больше, мускулистее. Когти удлинились, глаза засветились.

— Давай, каменюка! — рычал он, уклоняясь от первого удара. — Покажи, на что способен!

Бритт тем временем скользнула в сторону, обходя голема с фланга. Все три головы синхронно выбирали уязвимые места — суставы, стыки, прорези между каменными блоками.

Я устремился к Рюминскому, но путь мне преградила одна из рук голема. Она внезапно возникла, пытаясь схватить меня. Я кувыркнулся вперёд, проскальзывая под ней, и призвал клинок, на лету разрезая ее у локтя.

— Вы все умрёте здесь! — выкрикнул князь. — А я создам из ваших тел нечто прекрасное! Новую форму жизни!

— Ты псих! — крикнул Домин. — Конченый безумец!

Тем временем бой между Домином и големом набирал обороты. Каменный монстр был неимоверно силён, но медлителен. Мой фамильяр пользовался этим, нанося стремительные удары по слабым местам и отскакивая, не давая себя схватить.

— Эй, камушек! — кричал Домин, уворачиваясь от удара. — Моя бабушка двигалась быстрее!

Голем взревел и бросился вперёд, снося колбы и оборудование. Домин перекувырнулся через его руку, оказавшись на спине монстра, и вцепился когтями в каменную шею.

Бритт тем временем атаковала ноги голема, обвиваясь вокруг них и стягивая, пытаясь лишить его равновесия.

Я снова рванулся к Рюминскому.

— Хватит прятаться за своим монстром! — крикнул я. — Сразись как мужчина!

Сконцентрировавшись, я направил всю свою силу в меч. Лезвие вспыхнуло чёрным пламенем, когда я одним слитным движением преодолел разделявшее нас расстояние.

Князь успел выставить какой-то защитный артефакт, но мой клинок рассёк его пополам. Следующий удар оказался последним для Рюминского — прямой удар в сердце, быстрый и милосердно точный.

— Ожидал большего от великого князя, — пробормотал я, извлекая клинок из его тела.

Тем временем голем продолжал наступать. Я развернулся к нему лицом, перехватывая меч обеими руками.

Каменный монстр занёс свой огромный кулак для сокрушительного удара. В тот же миг произошло нечто — рукоять меча начала плавиться, сливаясь с моей кистью. Границы между нами стирались, металл и плоть становились единым целым.

По моим венам потекла сила. Она распространялась от руки к предплечью, затем к плечу и дальше, охватывая всё тело клубящимся чёрным пламенем. Не обжигающим, а дарующим силу, о которой я даже не подозревал.

— Что… происходит? — выдохнул я.

Голем обрушил кулак, но мне больше не требовалось уклоняться. Я стал текучим, нематериальным как дымка, которая все это время окутывала клинок. В одно мгновение я оказался за его спиной.

Меч, с невероятной лёгкостью вонзился в основание шеи голема, туда, где пульсировал магический узор контрольных рун. Клинок вошёл в камень, словно в мягкую глину, а чёрное пламя, окутывающее меня, устремилось по трещинам, разрушая чужую магию изнутри и провернул клинок.

Голем издал протяжный скрежещущий звук. Его глаза, ещё мгновение назад пылавшие, медленно потухли. По каменному телу побежали трещины, сперва тонкие, затем всё более глубокие, пока, наконец, вся конструкция не начала осыпаться каскадом обломков.

Пламя вокруг меня медленно угасло, и меч испарился.

Бритт, воспользовавшись моментом, бросилась к останкам каменного монстра и начала… пожирать их. С каждым проглоченным куском она росла, становилась сильнее, её чешуя приобретала странный серебристый оттенок.

Домин, наблюдавший за всем с безопасного расстояния, присвистнул:

— Эффектно, шеф! Но что делает эта прожорливая трёхголовая?

— Питается. — ответил я, глядя, как Бритт поглощает последние крупные фрагменты голема.

Когда гидра закончила свою трапезу, она была почти вдвое больше прежнего размера.

— Хрена ты растёшь, змейка! — возмутился Домин, скрещивая руки на груди. — А я, между прочим, тут любимый фамильяр! Я, а не ты!

Я огляделся по сторонам. Лаборатория лежала в руинах, большая часть оборудования была разбита, колбы разбиты, странные субстанции растекались по полу, смешиваясь в токсичные лужи.

— Думаю, нам пора уходить, — сказал я, направляясь к выходу. — Дело сделано. На одного врага меньше.

Прошла неделя после событий в поместье Рюминского. Жизнь вернулась в привычное русло — академия, лекции, тренировки, студенческая суета. Я сидел в столовой, потягивая утренний кофе и листая свежий выпуск «Имперского вестника». На третьей странице броский заголовок мгновенно привлек мое внимание:

ТРАГЕДИЯ В РОДОВОМ ИМЕНИИ: КНЯЗЬ РЮМИНСКИЙ ОБНАРУЖЕН МЁРТВЫМ ПОСЛЕ ПОЖАРА

Специальный репортаж Григория Левитана, собственного корреспондента «Имперского вестника»

В родовом поместье одного из влиятельнейших аристократов империи произошла трагедия, потрясшая высшее общество. Массивный пожар, охвативший старинный особняк, унёс жизнь князя Рюминского, главы прославленного рода.

По предварительным данным, возгорание началось в подвальных помещениях, где, по словам выживших слуг, князь оборудовал личную лабораторию. Природа экспериментов, проводимых Рюминским, остаётся тайной — никто из персонала не имел доступа в эту часть поместья.

Тело князя было обнаружено среди руин лаборатории. Согласно заключению магов-криминалистов, смерть наступила до начала пожара, предположительно от колотой раны в области сердца. Следственный комитет не исключает версию убийства.

«Мы рассматриваем все возможные сценарии», — заявил главный следователь Императорской стражи, магистр Валентин Строгов. «Учитывая натянутые отношения покойного с несколькими влиятельными родами, версия о преднамеренном устранении является приоритетной».

Напомним, что за последние годы князь Рюминский вступил в официальный конфликт с четырьмя дворянскими семьями, включая роды Карагиных, Дрезденских, Беловых и Волконских. Кроме того, по неподтверждённым данным, у князя были негласные столкновения интересов ещё с дюжиной именитых фамилий.

Имперская стража объявила о начале масштабного расследования и поиске свидетелей. Однако, учитывая статус покойного и запутанную сеть его врагов и союзников, эксперты сомневаются, что истинные виновники будут найдены.

Похороны князя Рюминского состоятся в следующую пятницу в фамильном склепе. Согласно традиции, проводить усопшего в последний путь прибудут представители всех дворянских родов, включая тех, с кем покойный находился в конфликте.

Я свернул газету и отложил её в сторону. Интересно, как отреагировал бы Рюминский, узнав, что ему устроят пышные похороны с участием всех его врагов? Наверняка перевернулся бы в гробу.

Допив кофе, я поднялся из-за стола. Пора было двигаться на занятия.

Я уже направлялся к выходу, когда в столовую вошёл Дамир. Его взгляд был направлен прямо на меня. В нём читалась смесь гнева и растерянности.

Не замедляя шага, он пересек помещение и, схватив меня за предплечье, оттащил в сторону, к пустующему углу столовой.

— Волконский, — прошипел он, — ты думал, я не вспомню?

Я напрягся, мысленно сканируя его сознание. Барьер, который я установил на его воспоминания о встрече с красными магами, был разрушен. Обрывки подавленных образов вернулись.

— Зал с артефактом, Ольга, Влад… их красные глаза, — продолжал Дамир, крепче сжимая мою руку. — И ты, общающийся с ними как старый друг. А потом ты что-то сделал со мной. Стёр память.

— Успокойся, — я аккуратно высвободил руку. — Это было необходимо.

— Необходимо⁈ — его голос дрогнул от возмущения. — Ты якшаешься с красными! Они — угроза всему, что мы защищаем! Я должен доложить об этом.

Я огляделся, убеждаясь, что никто не обращает внимания на наш разговор, затем снова посмотрел Дамиру в глаза.

— Если ты это сделаешь, многие погибнут, — мой голос стал тише, но жёстче. — У меня договор с Алиен, и пока я не могу пойти против неё напрямую. Но я не на их стороне.

— Докажи, — Дамир скрестил руки на груди. — Ты за них. Твой стержень… он красный!

Я глубоко вздохнул. Ситуация требовала дипломатии, а не очередного стирания памяти. Хватит плодить врагов на пустом месте.

— Я не иномирец, Дамир, — твёрдо произнёс я. — То, что ты видишь во мне — результат экспериментов с запрещённой магией. Эта пакость сейчас во мне, но она не контролирует меня.

Дамир не выглядел убеждённым.

— Сейчас я должен создавать видимость сотрудничества с красными, — продолжил я. — Это единственный способ узнать их планы. Поверь, я не друг им, Дамир. Я тот, кто может остановить их до того, как начнётся война.

— Почему я должен тебе верить? — его взгляд всё ещё был полон подозрений.

Я слегка улыбнулся и сказал то, что, как я знал из его воспоминаний, могло тронуть его:

— Я даю тебе слово,— произнёс я, глядя ему прямо в глаза. — Клянусь силой, текущей в моих венах, памятью моих предков и честью рода Волконских. Я остановлю их. Не ради власти или мести, но ради защиты этого мира. Только не мешай мне — иногда нужно притвориться другом, чтобы увидеть истинное лицо врага.

Что-то в моих словах заставило Дамира смягчиться. Недоверие в глазах сменилось задумчивостью, затем решимостью.

— Хорошо, Волконский, — наконец произнёс он, медленно кивая. — Я дам тебе шанс доказать свои намерения.

Он протянул мне руку, и я пожал её, скрепляя наше соглашение.

— Мне нужно тебе кое-что рассказать, — добавил он, оглядываясь по сторонам. — Но не здесь.

Мы покинули столовую, направились во внутренний двор академии и устроились на каменной скамье под старым дубом. Дамир какое-то время молчал, собираясь с мыслями, затем начал говорить:

— В иномирье есть некто… главный, — его голос дрогнул. — Мы называем его Генералом. Он посылает своих людей — носителей красного спектра — в этот мир с одной целью. Захватить власть, уничтожить всех — и нас, синих магов, и коренных жителей этого мира. Это лишь подготовка, Волконский. Подготовка к чему-то большему. Они ищут способ переместить своего Генерала сюда. И если это произойдёт…

Он не закончил фразу, но и так всё было ясно. Если настоящий лидер красных магов явится в этот мир, начнётся настоящий апокалипсис.

— Вот почему я не могу рисковать, — продолжил Дамир, выпрямляясь. — Вот почему я должен быть уверен в тебе.

С этими словами он протянул мне руку. Его ладонь была развёрнута вверх, пальцы слегка раздвинуты. Он начал шептать слова.

Его ладонь засветилась изнутри, чистым, глубоким синим светом, похожим на сапфировое пламя.

— А вот теперь, Дмитрий, давай заключим Нерушимый Договор, — произнёс он. — Если ты действительно на стороне синих и этого мира против красных, то не откажешься. Если нарушишь клятву — умрёшь.

Я смотрел на светящуюся руку, понимая всю серьёзность момента. Это был не просто жест доверия. Это было магическое обязательство, которое невозможно нарушить без страшных последствий.

Но я был искренен в своих намерениях. Я действительно не желал победы красным магам и не хотел гибели этого мира. А значит, нечего бояться.

— Я принимаю условия, — твёрдо сказал я и протянул свою руку.

Когда наши ладони соприкоснулись, синее пламя охватило их. Еще мгновение, а затем растворился, словно впитался под кожу.

— Теперь, ты связан словом, — негромко произнёс Дамир, отпуская мою руку. — Ты обязался действовать против красных магов, защищать этот мир. Если изменишь своей клятве…

— Я не изменю, — перебил я его. — Мои цели совпадают с твоими. Хотя методы, возможно, будут отличаться…