Нелюбимый муж. Вынужденный брак для попаданки (СИ)

Глава 22

Пробралась я в постель как воровка. Тихо, почти неслышно скользнула под одеяло, свернувшись клубочком на самом краю, чтобы даже случайно его не коснуться. Дар молчал, хотя я чувствовала, что не спит ещё. Молчала и я. Что тут скажешь?

Но представлять его с той женщиной неожиданно оказалось… больно.

Перед глазами так и вставал тот очарованный Дар, который смотрел на меня со всей страстью в бане в первый раз, до того, как узнал обо мне правду. То щемящее ожидание чего-то волшебного от нашей близости снова всколыхнулось в груди, напоминая, что у меня такого не будет, а вот с другой Дар именно так и проводил время.

Какой он во время близости с женщиной?

Наверное, тоже грубоватый, резкий… Но ему это идёт. Представив случайно, как он прогибается в спине, чтобы двигаться резче между разведённых бёдер любовницы, я покраснела и тихо всхлипнула.

Я боялась его, как и всего этого мира. Но отрицать, что он волнует меня как мужчина — бессмысленно. Вот только я себе намечтала, что у меня всё будет по-другому, не так, не с тем…

Если бы он полюбил меня или хотя бы правда был слегка влюблён, испытывал бы хоть какие-то чувства кроме похоти — мне бы этого было достаточно, чтобы хотя бы попытаться переступить свою стыдливость, страх первого раза и довериться. Конечно, в теле Анки мне не будет больно, наверное. Но даже сама мысль отдаться мужчине волновала ужасно. И где-то в глубине души я бы возможно и хотела, чтобы этим мужчиной стал именно Дар… Или просто это потому, что рядом нет никого другого?

На самом деле раньше, в моей прошлой жизни мне особо никто и не нравился из парней. Не до того было. Да и я сама всегда ощущала себя слишком не такой — то слишком бедной, то немодной, то некрасивой. Ну кто бы на меня такую внимание обратил? А тут — того хуже. Вроде красотой Анку не обделили, мужчины на неё слюной капают, но это же тоже не то. Мне бы наверное хотелось, чтобы только один так смотрел… Волшебно. И чтобы хотя бы первый раз всё было… нежно…

Но о чём я вообще думаю только? Дар вон нашёл утешение на стороне. И наверное теперь всегда так станет делать. Может и раньше планировал, да не успел просто из-за проблем со мной. А теперь ему и скрываться не за чем. Я же видела его любовницу. Ну, просто на возлюбленную она не очень тянула — не стал бы он с любимой так говорить. Вот и выходило, что Дар ни её, ни меня не любит. А утолить свои желания решил с той, с кем проблем меньше. И я бы должна радоваться, что не пристаёт, но почему-то всё равно ужасно обидно и грустно…

— Что ты возишься? — раздался его голос в полной тишине и темноте.

Я замерла. Видно, в раздумьях ворочалась и мешала спать.

— Прости, — пискнула тихо.

— Я устал. Спи, — отдал словно команду собаке и перевернулся на другой бок.

Я постаралась выполнить приказ. Да, конечно, он с чужой женщиной устал. Натрудился небось. А потом вон, мне приказы отдаёт.

Но вообще мне и самой нужно поспать. Завтра с утра снова куча разных дел. Только с Даром больше говорить не хотелось. Не за чем. Пора бы уже смириться со своим странным тут положением и всё. Не ждать больше ничего от него. Не думать о нём, как о мужчине. Не мечтать уж тем более. Никогда мне не получить от Дара ни капли того, чего бы я могла хотеть.

И всё же тот факт, что после другой женщины он лёг со мной в кровать, нервировал. Только если уйду спать в другую комнату, он ведь разозлится снова наверное. Или нет… С чего я вообще взяла, что нужна ему в его постели? Он ведь от той ушёл, наверняка, чтобы поспать спокойно. А тут я.

Додумавшись до этого, постаралась тихо выскользнуть из постели и из комнаты. Платье с собой взяла, оделась в коридоре. Ну и вышла на улицу, накинув на себя его тёплую рубашку, что висела у выхода. А то прохладно уже ночами.

Села на крыльцо, подняв голову в тёмное небо. Там о чём-то перешёптывались звёзды, ни тучки, ни облачка. А изо рта шёл пар, если резко выдохнуть… Поджала под себя босые ноги, обувь не стала надевать. Поправила красивое платье. Укуталась поплотнее в его рубашку и случайно вдохнула тот самый его только запах. Глупо как всё, а.

Ну неужели нельзя было мне хотя бы во второй жизни попасть в тело какой-то принцессы например? Я не хотела бездельничать и сидеть на пуховой перине, нет. Но иметь хотя бы какой-то вес в обществе. Хотя бы какие-то права. А так, что там, что тут оказалась почти нищенкой. Здесь ещё и бездомной.

Ну и если уж статус нельзя было поменять, то хотя бы муж бы достался любящий. Я бы его тоже полюбила тогда. А Дар… Дар злится всегда. Теперь ещё и будет к другим ходить. Я не то чтобы ревновала, но всё равно неприятно. Да и возьмёт вот и выгонит меня… Эх.

Нежно погладила животик под тканью.

— Ничего, — проговорила тихонько вслух. — Зато скоро у меня будет хоть одна родная душа. Я тебя, знаешь, как любить буду? Больше всего на свете. И постараюсь не давать в обиду. Придумаю, как нам дальше жить. Может, так с Даром и останемся… Или работу найду потом и смогу сама тебя растить. Ты, главное, там не волнуйся и не болей. Не бойся. Всё хорошо будет.

Мне ещё хотелось сказать что-то вроде: «Мама рядом», но назвать себя так духу не хватило. Всё же часть моего подсознания отказывалась понимать, что это на самом деле я в теле легкомысленной Анки, что завела ребёнка не понятно от кого. Сложно к этому привыкнуть. Хотя тело и ощущается полностью моим. И факт беременности я приняла почти сразу. Наверное, это потому что и правда хотелось иметь рядом хоть кого-то, кто будет меня любить просто так.

Но временами всё равно так и казалось, что всё это не совсем реальное что ли, словно сон какой-то и вот-вот я проснусь…

И тут совершенно некстати на пороге будто из-под земли вырос сонный Дар. Ну вот что ему не спится-то?

— Ты что тут? — нахмурился он, оглядывая меня с высоты своего роста.

— Просто ушла. Подышать свежим воздухом, — поёжилась, обнимая себя за плечи. — Ты спи.

— Тошнит снова? — уселся он рядом.

— Нет, — смутилась я от этого вопроса. Разве ему не всё равно? — Просто от тебя тогда пахло парфюмом сильным, поэтому так было. Сейчас не чувствую. Нормально, — старалась, чтобы не вырвался обвинительный тон. Просто объяснить, что так со мной не будет постоянно. Ведь вряд ли ему это понравится.

— Парфюмом? — он то ли правда не понял, то ли сделал вид.

— Ну, духами. Женскими, — оробела совсем.

— А тебе, стало быть, такие духи не нравятся? — просканировал он меня взглядом.

— Видимо, — пожала плечами и опустила глаза. — Говорят, такое случается у беременных.

Дар скрипнул зубами, будто одно напоминание о моей беременности его бесило. Вот и замолчала, не став дальше ничего говорить. Не маленький, разберётся. Да и не обязана я любить духи его любовницы. Главное, чтоб ему нравилось… Но почему-то остро захотелось вцепиться ей в волосы, а самого Дара отходить сковородой.

Странные для меня желания. Наверное, тоже беременность сказывается. Ведь по большому счёту мне всё равно, с кем он там и что…

Но он только снова меня осмотрел и остановился тяжёлым взглядом на моих руках, лежащих на животе. Инстинктивно я сжала их в замок, словно он мог их отбросить и причинить какой-то вред малышу.

— Это от хозяйки дома, вся комната провоняла. Сегодня антикварный комод у неё реставрировал, других рабочих не признаёт, меня всегда просят. А одному долго, поэтому так задержался, — неожиданно сказал вдруг и придвинулся ко мне.

— Что от хозяйки? — правда не поняла я, о чём он. Не у той женщины он разве был?

— Духи. Сам их терпеть не могу. Но приходится, у неё много всякой дорогущей мебели. А муж её платит хорошо, потакает её капризам. Да и в мэрии должность имеет, помогает мне иногда тоже.

— А ты у неё работаешь просто? — не удержалась и даже глаза подняла на него, удивляясь, что рассказывает.

— Работаю, — кивнул он. — А ты, значит, решила, что я по бабам гулять пошёл, а потом в супружескую кровать завалился спать?

— Да разве мне тебя упрекать в таком? — тихо сказала то, что думала.

— Ну упрекать — не упрекать, а я бы так делать не стал. Нет, отказываться от своих потребностей совсем тоже не буду. Но и не помывшись прежде к тебе не лягу, — прищурился он, будто бы снова чего-то от меня ожидая.

— Вот спасибо, — фыркнула.

— Ты бы определилась, Анка. Нужен я тебе или нет. Вроде не ревновала утром. А сейчас прям вся злишься, — его большая ладонь вдруг накрыла мою, которую прежде я опустила рядом с собой на крыльцо.

— Ничего я не злюсь, — прошептала шокированно.

— А что ты? Ушла вон. Сидишь тут, как воробей в зиму. Нахохлилась.

— Ничего я не нахохлилась, просто же сидела… — принялась оправдываться, но взгляда всё от наших рук на крыльце отвести так и не могла.

— Я бы объясняться с тобой прежней не стал. Но раз говоришь, что память потеряла, а лекарь и правда это проверить не мог, то решил с тобой заново всё. Но ты всё нос воротишь ведь.

— А что мне на шею тебе броситься? Я же предлагала тебе… — всё же выдернула руку и вновь уложила на живот.

— Как оплату за подарки? — вздохнул он. — Предлагала. Сложно было после поверить, что ты не помнишь что-то.

Я прикусила губу. И правда, наверное, так выглядит. А ещё… Меня накрыло каким-то странным чувством после того, как он меня коснулся. И ещё ночь эта… Будто бы всё стало другим на некоторое время. И захотелось… Я даже сама толком не понимала, чего именно. Но хоть немного подпустить его ближе что ли — почувствовать, что я не одна тут прямо сейчас.

— Я вообще ничего не помню, Дар, — вырвалось само. — Совсем. Ни мира, ни людей, ни порядков. С того дня как отрезало. Не знаю, что раньше было. Не помню. Будто с чистого листа всё…

— Знаешь, Анка…

— Аня, — вдруг перебила его неожиданно даже для себя, и Дар нахмурился.

— Что?

— Не зови меня Анка, пожалуйста. Аня… — решилась.

С первого дня тут меня коробило то, как имя исковеркали.

В моём мире оно звучало красиво — Анна. Назвали так в честь бабушки. Анькой, бывало, тоже звали, но я такое терпеть не могу. А тут заладили все — Анка, да Анка. А мне хотелось хоть раз услышать…

— Чудно́, — удивился Дар. Видимо, у них тут это имя не пренебрежительное, а обычное. Но спорить не стал. Почему-то. — Ну ладно. Будешь А-ня.

И стоило ему в первый раз это произнести, как у меня мурашки по спине побежали. Приятно так. И почти ласково получается… Как-будто бы домой вернулась спустя много лет.

— Правильно сказал-то? — ждал он вердикта.

— Правильно, — кивнула я. — Спасибо.

— И правда чудна́я ты стала. Спасибо, ишь, — усмехнулся. — Не закоченела тут ещё?

Я покачала головой. Холодно было, но ещё не настолько, чтобы скорей бежать в дом. И кажется, Дар заметил это.

— Тогда иди сюда, — немного отвёл руку в сторону, освобождая мне место рядом.

Сначала я замерла от неожиданности. Он греть меня собирается? Правда?

Несмело взглянув в его лицо и убедившись, что это приглашение, робко подползла поближе. Сама не знаю, зачем. Но он это так сделал запросто, словно бы это ничего такого не значит. Будто бы это нормально — просто поделиться со мной своим теплом, если ему не холодно.

И когда его рука легла мне на плечи, согревая, я даже вздрогнула от того, насколько это оказалось приятно. Хотя Дар был только в тонкой рубашке, он оказался настолько же тёплым, как если бы я сидела у печи. И совсем не пытался меня лапать там или потрогать где-то. Его рука спокойно лежала на моих плечах, даже не поглаживая и вообще не шевелясь. Будто бы он тоже затаился, прислушиваясь к себе, как и я.

В другой раз, наверное, я бы отвергла такое предложение, а сегодня вот не смогла. Не только потому, что на улице было холодно. Скорее причина была в том, что он сказал мне правду — объяснил всё про духи. Ну и немножко от глупой радости, что ни к кому он не ходил. Хотя его так настойчиво звали. А просто работал. Просто устал. И всё равно пришёл за мной на крыльцо, чтобы объясниться. Поговорить. Ну и согреть вот…

Это напомнило мне, как он вступился за меня перед слугой, который ему солгал, что я в отсутствие жениха снова взялась за старое. Тогда защитил. Потом лечил меня от простуды и поверил в мою историю с потерей памяти, что шита белыми нитками. И теперь — ещё один настолько же заметный шаг мне навстречу без всяких там условий или двойного смысла.

— Хочешь, я тебе завтра книг найду, по которым детей читать учат? Там про страну нашу как раз, — спросил вдруг, и я встрепенулась, возвращаясь из своих мыслей.

— Если тебе не сложно, — прижалась к нему немножко, грея заледеневшие пальцы.

Пока до него не дотронулась, сама не знала, что так замёрзла.

— Да книги не проблема, — вздохнул Дар и замолчал, тоже видно думая о своём.

А мне так хотелось снова говорить с ним. Нормально. Без ругани и взаимных претензий и упрёков. Когда у нас такое ещё будет-то? И так хорошо было сидеть на этом крыльце сейчас…

Вот бы ещё хоть немножко продлить этот момент…

— А ты завтра снова работать пойдёшь, да?

После его признания на душе стало легче, спокойнее, поэтому и решилась заговорить опять. Хоть и не смогла больше ничего другого придумать.

Но этого было достаточно, чтобы представить, что мы словно хорошие друзья или знакомые — просто общаемся. А не чужие совсем друг другу люди. Впервые я не ощущала в этом мире себя совсем одинокой.

И эта мысль тоже согревала…

— Пойду, — он вдруг наклонил голову и вдохнул у самой моей макушки. — Ты тоже пахнешь по-другому, — сказал вдруг.

— У меня нет духов. Может от трав, которыми в бане голову мыла?

— Нет, твой запах другой стал. Был раньше… горьковатый, будто полынь. А сейчас будто цветком каким-то сладким пахнет.

Я пожала плечами. К счастью, когда он переоделся в домашнюю одежду, парфюм тот почти не чувствовался теперь. И на том спасибо…

Мы посидели так ещё немного. Больше тем для разговора я не придумала. А Дар молчал. И вдруг легко так подхватил меня на руки. Вот уж чего я точно не ожидала. Даже вздрогнула.

— Ну всё. Подышали и хватит. Пора спать, — заявил и понёс меня в дом.

— Поставь, сама пойду, — попросила, сгорая от смущения и ещё чего-то другого, обжигающего изнутри.

Находиться в его объятиях было волнительно.

— Да ты ж босая, — надо же, заметил. — Донесу уж. Весишь как пушинка.

— Это пока. Потом наверное поправлюсь, — заметила тихо, но Дар это проигнорировал.

— Завтра куплю тебе обувь нормальную, сегодня не успел.

Мои балетки сейчас уже совсем не годились. А те порванные ботинки мы выбросили ещё перед поездкой сюда. И всё же неловко стало.

— Да мне не нужно! — начала отнекиваться. — По дому и так пойдёт, а больше мне некуда ходить… — осеклась под его пронзительным взглядом.

— И правда совсем другая, — поправил мои волосы и усадил на постель. — Ложись.

Я поспешила выполнить его просьбу. Улеглась скорее и накрылась одеялом под его пристальным взглядом. Дар молчал и продолжал сидеть на постели с моей стороны и смотреть, отчего становилось неудобно как-то, и я завозилась под одеялом, стараясь лечь так, чтобы не выглядеть слишком соблазнительно.

Пусть на вид Дар и был привлекательным, но также он был взрослым, огромным и сильным. А ещё не очень-то нежным. И при мысли о нашей возможной близости я ощущала не столько смущение, сколько страх.

Конечно, будь я влюблена в Дара или если бы он мне хотя бы нравился, наверное бы иначе к этому относилась. Но когда бы между нами могли вспыхнуть такие чувства? Я то и дело раздражала его, он ругался, всё время мной недоволен, ворчит, рычит, прогоняет, потом пристаёт вдруг и снова ругает.

Холодной головой я осознавала, что с мужем мне всё же повезло. В мире, где женщина — всего лишь бесправная вещь, которую могут выпороть за любой проступок или выгнуть запросто, он точно не самый худший вариант. Больше того — один из лучших, наверное. Другой на его месте меня бы убил, узнав о чужом ребёнке под сердцем той, кого сам хотел себе и не получал.

Но ведь сердцу не прикажешь. Не могла я руководствуюсь лишь здравым смыслом полюбить Дара или хотя бы возжелать его.

Нет, мне конечно интересно было, как там оно всё случается между мужчиной и женщиной. И кое-какие представления и фантазии у меня тоже были — всё же я в двадцать первом веке выросла. Но как-то все эти мои мысли не могли сложиться в одно, чтобы представить, что между мной и Даром так может получиться — нежно, ласково, неторопливо и чувственно.

Ну не такой он. И даже скорее противоположный полностью — горячий, взрывной, даже грубый. И испытывать судьбу я не хотела.

Особенно страшно было по двум причинам: из-за того, что я ничего не умела, он мог разозлиться на меня и, поняв, что никогда не получит того, что хотел бы, выгнать окончательно. Ну и ещё потому, что я не могла поверить, что Дар умеет быть осторожным.

А во мне росло крошечное чудо. Чужое, как и моё нынешнее тело, украденное у другой, но такое уже любимое и родное, что я не могла позволить себе рискнуть.

Моё нынешнее телосложение, несмотря на беременность, оставалось хрупким. Даже округлившийся животик и потяжелевшая грудь не исправляли природную худобу. А Дар был просто огромным. Везде. Поэтому в порыве страсти навредить мог бы точно. И одно дело, если бы это был наш малыш, которого он бы тоже берёг, а так…

Будто бы поняв мои мысли, Дар громко выдохнул и резко поднялся.

Вон он всё так резко делает. Правильно я о нём думаю.

Краем глаза наблюдая, как он растёр лицо большими ладонями и разделся, вновь укладываясь в постель, я старалась и дышать потише.

— Доброй ночи, А-ня, — неожиданно пожелал он, не поворачиваясь ко мне.

— Доброй, — откликнулась несмело, обхватив себя руками.

Стало опять неловко. Жаль, что мы так быстро ушли с крыльца… Но сейчас главное ночью вновь к нему не перебраться. А то однажды не проснётся вон вовремя и произойдёт непоправимое…