Найденыш 14. Охота за тенями

Глава 2

Петербург, декабрь 2016 года

Звонок венценосного брата застал Константина Михайловича в тренажёрном зале, где он разносил в клочья мишени малыми магоформами, чтобы не повредить защитные панели, которыми был обложен подвал особняка Меньшиковых. Вытерев полотенцем потное лицо, Великий князь взял с лавки телефон и нажал на вызов.

— Ты где сейчас? — без предисловий спросил Александр. Ну да, чего рассыпаться в приветствиях? Буквально три часа назад виделись на совещании.

— Дома. Решил немного форму подтянуть.

— Ага, тренируешься? — хмыкнул старший брат. — Давай ко мне.

— Соскучился?

— Не ёрничай. Возникли некие обстоятельства по линии Сумарокова. Граф, кстати, уже скоро будет здесь. И ты не опаздывай.

— Наде не понравится, что я уеду без обеда, — решил увильнуть Константин Михайлович, но его манёвр был раскушен мгновенно.

— Дело такое, что обед подождёт. Надо обсудить проблемку с одним молодым человеком…

— Куда опять вляпался Никита? — вздохнул Меньшиков.

— Сам понять не могу. Всё, заканчивай задавать вопросы и собирайся.

Александр отключился, а Константину Михайловичу оставалось только тихо выругаться, чтобы не показывать свои эмоции телохранителям, стоявшим вдоль стены за защитными панелями. Остаток сегодняшнего дня он хотел провести дома, поработать с документами, выслушать доклады губернаторов Владивостока, Хабаровска и Благовещенска, а у военных выяснить, как обстоят дела на границе с маньчжурами. Давненько он на Дальнем Востоке не был, пора бы и навестить.

Вместо приятных и несуетных дел ему пришлось принять душ, переодеться и выслушать упрёки Наденьки. Он её понимал. У дочерей свои семьи, пусть и стараются почаще навещать родителей, но это уже не те благословенные времена, когда за столом собирались все вместе; Сашка в кадетском училище, но и он только на выходные выбирается в увольнение — ну, хоть что-то.

Через час благоухающий и посвежевший Константин Михайлович сел в бронированный «Руссо-балт» и быстро домчался до Зимнего. Он стремительно прошёл по коридорам в крыло, где находился кабинет императора, и скинув в секретариате пальто прямо в руки сопровождающих его телохранителей, замер перед дверью. Адъютант в полковничьих погонах на белоснежном кителе с золотыми позументами (дань традиции, как-никак) распахнул тяжёлое полотно, и Меньшиков перешагнул порог, мгновенно окидывая взглядом обстановку.

Граф Сумароков, сидевший в кресле, встал и поприветствовал Великого князя, Александр же, покуривая сигару, лишь махнул рукой, показывая брату, что тот может устраиваться там, где ему удобно.

— Опять Ордос? — поморщился Константин Михайлович, рухнув в кожаное кресло, которое вкусно заскрипело, принимая на себя тяжесть человеческого тела. Вопреки сложившейся традиции он не полез в заветный бар, чтобы достать оттуда бутылку коньяка. — Ответь мне, государь: этот юнец может не вляпываться в истории?

— Это я тебя должен спрашивать, — рассмеялся император, вытащив сигару изо рта. — Он твой зять, а не мой. Пусть лучше Святослав Бориславич расскажет, что произошло.

— Назаров сейчас в Праге, — тут же произнёс Сумароков. — Он туда поехал на встречу с Сальваторе Гравой — мастером-рунологом. Не знаю, как барон вышел на этого человека, но у него хватило ума предупредить меня, поэтому я был готов ко всяким неприятностям. Они и случились. Граву убили сегодня утром.

— Твою ж мать… — не удержавшись, буркнул Великий князь, вовсе не сочувствуя неведомому для него итальянцу. Он мгновенно сделал неприятный вывод: Никита каким-то боком оказался причастен к возникшей проблеме. — Надеюсь, барон не задержан местной полицией?

— Нет, там всё в порядке. Подключился консул — князь Осташков, он и сообщил Его Величеству, — кивнул Сумароков. — Никита Анатольевич не причастен к убийству, но оно тесно связано с профессиональной деятельностью Гравы, вернее, с его трудами.

— Подождите-ка, — Константин Михайлович обвёл взглядом собеседников. — А не из-за этих ли татуированных ублюдков Никита поехал в Прагу? Кто этот Грава? Мастер-рунолог?

— Дошло? — Александр окутался табачным дымом. — Зацепил-таки Назаров за хвост змею подколодную. Есть опасения, что Грава оставил после себя не только объёмные труды, но и последователей. А значит, могут появиться новые «ходячие бомбы».

— Если итальяшку прихлопнули, значит, бояться нечего, — расслабился брат. — Не он главный в этих делах, иначе бы зачем убивать?

— Всё дело в трудах по рунологии, — заметил граф Сумароков. — Охотились за бумагами Гравы. Есть мнение, что он их привёз в Прагу показать Никите, а то и передать лично в руки. Старику уже немало лет. Возможно, решил найти преемника, вот и выбрал барона Назарова.

— Всё это домыслы, — оборвал его Константин Михайлович. — Надо парня возвращать домой, и быстро. А если у него ещё и багаж с архивом рунолога — тем более.

— Он завтра вечером вылетает в Петербург, — ответил граф. — Препятствий со стороны полиции не предвидится. Но я уже дал распоряжение своим агентам проследить за бароном.

— Это правильно, — кивнул Александр. — Нельзя полагаться на случай и феноменальную везучесть Назарова. Магическая Инквизиция ещё сильна, и главную роль в её окончательном уничтожении предстоит сыграть Ордену Гипербореев. Закончите эту историю, Святослав Бориславич. Даже разрешаю устроить геноцид Ордоса по всей Европе.

— Ватикану это не понравится, — хмыкнул Константин Михайлович, ощутив раздражение старшего брата.

— И что он сделает? Войной на нас пойдет? Я же не направляю карающую длань на церковь и Папу. Пусть живёт и окармливается со своей паствы. Речь идёт о карательном органе Ватикана, глубоко сплетённом с британскими спецслужбами. Нужно расцепить эти щупальца и лишить англичан подпитки.

— Тогда почему с нами нет Житина? — улыбнулся Великий князь. — Это его епархия.

— Потом, — отмахнулся Александр. — Сначала надо вернуть Назарова домой, выслушать его доклад о произошедшем и наметить пути реализации. Святослав Бориславич, у вас есть что ещё сказать?

— На данный момент — всё, — признался граф.

— Тогда можете быть свободны. Отслеживайте ситуацию с Назаровым. Если чехи вздумают использовать нашего волхва в своих комбинациях, сразу дайте знать. Можете звонить напрямую в секретариат, вас свяжут со мной.

— Всё понятно, государь, — Сумароков встал, по-военному вытянулся и энергично кивнув, покинул кабинет.

Константину Михайловичу показалось, что граф с трудом сдерживает радость. Наконец-то ему развязали руки, и скоро по Европе пронесётся с карающим мечом русский Борей.[1]

Оставшись наедине с братом, Александр хитро прищурился и поинтересовался:

— Не будешь коньяк?

— Да ну его, — отмахнулся Великий князь. — Лучше домой поеду. Проведу остаток дня с женой, как и планировал.

— Ты подожди пока бежать, — императору надоело сидеть, и поднявшись, он прошёлся по кабинету, держа в одной руке пепельницу, в другой — сигару. — Надо насчёт Мишки поговорить. По-семейному.

— Да всё уже обговорено, — Константин Михайлович редко показывал своё раздражение, но сейчас оно как будто по своей воле вырывалось наружу. Так бывало, когда личные планы рушились или корректировались на ходу, а ещё и внешний фактор в виде зятя добавил огня. — Пусть сидит ровно, пока контрразведка ведёт игру и ищет иностранные контакты.

— Кое-что нашли, — усмехнулся Александр, подходя к столу. Освободив руки от сигары и пепельницы, он похлопал по лежащей на краю папке. — Помнишь, о чём докладывал генерал Ивенский, когда ездил в Яссы за нашим братцем? Михаил связался с довольно известной в тех краях Виорикой Катаржи, которая стала его любовницей. Она, оказывается, активно работает на разведку Ватикана, а значит, есть подозрения, что и англичанам сливает информацию. Сейчас девушка в активной разработке.

— Куда ни плюнь — везде шпионы, — проворчал Великий князь, раздумывая, не последовать ли совету брата насчёт коньяка. — Давай отпустим Мишку обратно в Яссы, пусть доведёт до конца то, что планировал.

— Организовать зачистку перед троном? — поднял бровь император.

— Меня интересует не то, что он задумал, а с какой целью эту информацию нам подсунули. Ну не верю я, что Михаил с ума сошёл. Ну, бабник он, надо признать. Любит волочиться за хорошенькими барышнями, дома не всё ладно. Но логики в устранении своих братьев, племянника-наследника и наших семей я не вижу, хоть убей.

— Полагаешь, нужно выпустить рыбку обратно в реку? — задумчиво поинтересовался старший Меньшиков.

— Конечно, только в садке, — ухмыльнулся Константин Михайлович. — Огромном, просторном садке. А мы будем следить, что за щуки, налимы и сомы начнут плавать вокруг него.

— То есть ты хочешь, чтобы я послал его в Яссы?

— Да не обязательно. Позвони ему и скажи о полном снятии подозрений. Пусть возвращается к своей работе. Захочет поехать в Яссы — не препятствуй. Только проинструктируй Возницына и Житина, чтобы они не мешали друг другу. А то начнутся межведомственные стычки, а дело пострадает.

— Понял, — рассмеялся Александр. — Но ты неправ. Я обязательно прикажу ему вернуться к своим обязанностям. Не должно быть двоякости: или приказ, или просьба. А вообще-то я тоже к этой мысли неоднократно возвращался. Как только Михаил исчез с горизонта, сразу всё затихло. Кроме татуированных идиотов, из-за которых чуть Владислав не погиб. Надеюсь, Назаров разберётся с этой проблемой.

— Пора его в Коллегию Иерархов продвигать, — неожиданно предложил младший Меньшиков. — Или в Военную Академию на преподавательскую должность назначить.

— Вот как? Поясни.

— У нас намечается дефицит высококвалифицированных боевых артефакторов. В последние годы упор делался на сверходарённых, как будто их в России великое множество. Таких, как Никита, очень и очень мало. Поэтому следует пересмотреть учебные планы и начать готовить универсалов, используя те ресурсы, которыми они владеют. Например, кадет пестует две Стихии — неважно какие — поэтому преподаватели должны вывести его на суперпозицию. То есть, помимо филигранного владения Стихийными атрибутами он должен овладеть артефакторикой и рунологией на уровне если не гроссмейстера, то хотя бы бакалавра.

— Многостаночник, что ли? — фыркнул Александр, но продолжил слушать внимательно.

— Универсал, — брат поднял назидательно палец вверх. — С таким подходом и Назарова можно многостаночником обозвать. А ведь он, помимо Стихий, овладел именно этими двумя специализациям.

— Одарённый, владеющий Пятью Стихиями, сам по себе становится универсалом, если не ленится, — возразил император. — Тухлое дело. Каждый год Военная Академия выпускает тридцать-сорок боевых волхвов. А если начать обучать по новой методике, то из них только один-два проявят себя. Да и то, это лишь мои измышления, не подтверждённые фактами.

— Да потому что подтверждать нечего! Надо сначала запустить программу, а через пять лет получим ответ, — разгорячился Константин Михайлович. — Вода камень точит, Сашка! Зато в случае успеха, через поколение получим несколько десятков универсалов, каждый из которых в одиночку может уничтожать целые дивизии врага!

— Ага, и к каждому прикрепить демона, — покачал головой Александр. — Но идея имеет смысл. Согласится ли Никита на должность преподавателя — ещё вопрос. А в Коллегию Иерархов пока не стоит его пропихивать. Молод он, молод. Там такие крокодилы водятся, что никакая уникальность не поможет. Надо потихоньку, исподволь внушать мысль о возрастном цензе вступления в ранг Иерарха. Чтобы получить его, Никите надо ждать до пятидесяти лет. Считается, что к этому сроку волхв полностью овладевает магическим искусством. И никакие экзамены, Костя, не помогут твоему зятю войти в состав Коллегии. Увы, эти правила даже я не могу сломать. Но надо хотя бы снизить порог до сорока пяти. Ты будешь с Иерархами вести переговоры?

— Ну, тогда только Военная Академия, — вздохнул Великий князь, уворачиваясь от прямого ответа. — Пусть нарабатывает опыт преподавания. Я думаю, Никита будет иметь авторитет среди кадетов. Боевой опыт, ордена, несколько удачно проведённых операций — это, знаешь ли, для молодых ребят реальный стимул для совершенствования мастерства.

— Вернётся домой, закинь удочку насчёт ВА, рыбак, — усмехнулся император.

— Я думаю, он согласится, — уверенно произнёс брат. — Дочка по секрету прошептала, что Никита решился на переезд в Петербург. Он уже купил участок рядом с нашим особняком на Обводном и будет строить там дом.

— Хорошая новость, — хмыкнул Александр, замерев на середине кабинета. — В таком случае я начну зондировать ситуацию с руководством Академии, нужен ли им такой спец как Назаров. Ну и заодно, посмотрим, кто начнёт собираться вокруг Князя Гиперборейского.

— Не давай ему возрождать Орден, — предупредил Константин Михайлович. — Пусть лучше на Балахнина все силы тратит. Мне уже интересно становится, продавит ли наш англофил должность Кормчего? Не везёт ему. Второе собрание — и снова ни с чем.

— Могло повезти, если бы не теракт, — помрачнел Александр, вспомнив своё состояние, когда услышал про взрыв. Места себе не находил, пока сам Владислав не позвонил и не успокоил, что с ним всё в порядке. — Сын рассказывал, Балахнин многих перетянул на свою сторону, да Строганов поддержал его. Банальная фраза, но как раз в тему: чаша весов склонилась на сторону Назарова. Думаю, третий заход станет удачным.

Великий князь Константин усмехнулся. Он не понимал странных идей князя Балахнина. В последнее время Алексей Изотович вообще выпал из поля зрения. Пропадает на своей загородной даче, стал частенько появляться в Коллегии Иерархов, консультируется с волхвами из высшего преподавательского состава. Очень подозрительно.

Император, видя его нетерпение, махнул рукой.

— Езжай домой. Пусть Сумароков решает проблему с Никитой. Вообще, надо бы прикрыть свободное перемещение боевых волхвов по Европе. Катаются, как будто не понимают, что становятся объектами разработки вражеских разведок. Каждый выезд должен согласовываться с ИСБ.

— Так направь в Думу проект, — пожал плечами Константин, надевая пальто. — Я тоже полностью поддерживаю твою идею. У нас каждый универсал на счету. Удивляюсь, что до сих пор никого не зацепили и не шантажируют.

Он попрощался с братом и вышел из кабинета. Раздражение улеглось, а за Никиту Великий князь и не беспокоился. Пронырливый зять, если его чехи вздумают задержать, сумеет выбраться даже из забетонированного каземата с магическими замками. Вот уж поистине — универсал. Страшно подумать, каких высот достигнет Назаров, если решит развернуться во всю ширь своих способностей.

«Всё-таки правильно я поступил, что не стал противиться браку Тамары с Никитой, — внутренне улыбаясь, довольный своим гением, подумал Меньшиков. — Зато парень сейчас не представляет никакой опасности ни для кланов, ни для империи. Устроился в своём уютном мирке с тремя красотками, и ничего больше не надо. Неамбициозен ты Никита, увы. Эх, если бы мне такие способности! Все бы княжеские Роды были у меня в кулаке!»

Вологда, «Гнездо», декабрь 2016 года

— И что мне с этим делать? — Тамара с удивлением смотрела на картонную коробку, которую держал в руках Полозов. Она сама встретила его в подвале, когда Олег позвонил и попросил разрешение на активацию портала.

По инструкции, разработанной Никитой, никто кроме членов семьи не имел права на свободное перемещение между Вологдой и Петербургом. А если требовалось перевести кого-то из ближайшего круга, его встречала или Тамара, или Даша с охраной. Вот и сейчас рядом с ней находились Нагаец и Лязгун. Они расслабленно поглядывали на бывшего потайника и демонстративно держали руки за спиной. Дескать, не наше дело — тяжести таскать. Да и не дал бы им Олег даже подержаться за край посылки. Он, кстати, как побратим Никиты, мог и без его санкции свободно пользоваться порталом, но в силу каких-то личных ограничений, всегда спрашивал разрешения.

— Никита сказал положить все документы, которые находятся здесь, в его сейф, — Полозов подкинул коробку. — Тяжёлая, зараза.

— Пошли, — вздохнула молодая женщина и повела Олега наверх. В кабинет имела доступ только она, как и возможность открывать сейф. Но сначала Тамара, оценив размеры коробки, попросила потайника поставить коробку на стол, и слегка покраснев и извинившись, выпроводила его наружу.

Впрочем, Полозов воспринял эту ситуацию спокойно. Недаром Никита доверял пользоваться сейфом только старшей жене. Это правильно. Чем больше людей вовлечено в секреты Главы Рода, тем уязвимее становится клан. Он понятливо кивнул и вышел, оставив баронессу наедине с секретами.

Приложив ладонь к замку сейфа, Тамара дождалась, когда произойдёт деактивация магических ловушек, и после предупреждающего мелодичного сигнала распахнула весьма солидного веса дверцу. Потом стала выкладывать из коробки папки, туго набитые бумагами, прикидывая, смогут ли они уместиться в железном нутре сейфа. Их было десять, разного объёма. Не сдержав любопытства, Тамара распустила вязки одной из папок и стала рассматривать сшитые между собой листки скорописи или отпечатанные тексты с пометками от руки. Где-то были непонятные схемы, столбцы рун, к каждой из которых прилагалось описание. Но всё написанное оказалось на итальянском, который Тамара не знала, но при желании могла освоить через лингво-амулет. Решительно выкинула из головы подобные мысли. Любопытство губит кошку, — эту аксиому баронесса Назарова прекрасно знала, поэтому без колебания завязала папку и переместила всё это непонятное для неё богатство в сейф. Захлопнув дверцу, она напитала деактивированные ловушки магической энергией, не применяя Стихийные возможности, и как только печать, запитанная кровью двух человек, покраснела на мгновение, довольно кивнула. Сейф снова был под надёжной защитой.

Олега она нашла в гостиной в компании Даши и Яны. Присоединившись к ним, полюбопытствовала:

— Не расскажешь, откуда такое богатство? Никита почтой переслал?

— Нет, — рассмеялся Полозов. — У одного человека забрал. Имя называть не буду, чтобы исключить любые подходы к нему, даже через имя.

— Так всё серьёзно? — спросила Даша.

— Очень, Дарья Александровна. Мне самому пришлось ехать за посылкой с охраной. Поэтому такая секретность.

— А за тобой могли следить? — задумалась Тамара.

— Исключено. Вторая машина ехала за нами, но «хвоста» парни не заметили, — уверенно ответил Полозов. — Если допустить, что меня срисовали, то нужно ждать нападение на столичный особняк.

— Что же такое раскопал Никита? — Яна закрутила на палец свой платиновый локон. — Так и знала, что без приключений у него не обойдётся.

— Думаю, он сам расскажет, когда вернётся, — улыбнулся Олег. — Ладно, сударыни, мне пора возвращаться. А то я хотел с Настей в театр сходить, — и исправился, увидев ироничные взгляды девушек. — Вернее, она хотела. Я в качестве сопровождающего.

— Яна, я бы хотела, чтобы ты с Ромой сегодня на Обводном ночь провела, — Тамара, о чём-то думая, прикусила нижнюю губу. — Там, кроме Аноры, из магов никого нет. Мне эта история с посылкой покоя не даёт.

— Конечно, без проблем, — платиновая чародейка оживилась. — В картишки с джигитами Аноры перекинемся. Они давно реванша просят. Олег, ты подожди, я тогда найду Ромку, соберёмся — и вместе с тобой пойдём.

Полозов кивнул. В театр он успевал, поэтому принял приглашение Тамары и Даши выпить чаю.

— Возницын сейчас на Родниковском полигоне, — пояснила старшая хозяйка «Гнезда». — Пока Янка выдернет его оттуда, пока он приедет — часа полтора пройдёт. Так что пошли в столовую, чаем угостим с земляничным вареньем. Мы летом на тот берег Вологды ездили, Полина сама собирала. Пришла вся перемазанная и перепачканная, но с полной корзинкой ягод, — улыбнулась Тамара.

— Кстати, как дочка? — спросил Олег, попивая крепко заваренный чай с ароматным вареньем. — Ещё не шокирует вас своими талантами подобно Ярику?

Дашу словно током ударило. Она вздрогнула и зябко поёжилась. Всё никак не могла забыть самостоятельное путешествие слишком шустрого сынка к своим бабушке и дедушке.

— Обычный пятилетний ребёнок с Даром, — усмехнулась Тамара, — с первичными задатками магии. Умеет создавать лёгкие конструкты. Мы не форсируем учёбу.

— А инициация?

— Думаю, она произойдёт пораньше, года через два. Впрочем, мы готовы к любому сюрпризу.

— Значит, есть потенциал, — кивнул Полозов, зная, какой Дар пестуют родители Полинки. До настоящей Ведуньи ей ещё далеко, но её Сила каждые полгода скачкообразно необъяснимым образом увеличивалась. Сейчас девочка могла видеть будущее в смутных картинках на несколько дней вперёд. Детские объяснения были отрывисты и слабы, но это в пять лет! Дед Фрол нетерпеливо потирал руки в ожидании инициации. — Вы уже думали, как завуалируете Дар?

— Увы, вряд ли получится, — вздохнула Тамара и переглянулась с Дашей. Вот тоже проблема с Ярославом вырисовывается. — Уникальность детей Никиты не скроешь, но до второй инициации, призванной закрепить их Дар, можно и нужно предупредить Иерархов, чтобы языком не трепались. Если надо, император надавит. А то уже вокруг вьются, даже обещают в Академию устроить без всяких проволочек.

— Надо же, как возбудились, — удивился Полозов. Казалось бы, внешне спокойная жизнь Назаровых в своих глубинах клокотала раскалённой магмой. — А Юлия Николаевна куда спряталась?

— Уехала к родителям на кордон, — пояснила Даша. — Ей как Шереметев подарил деревообрабатывающий завод, неделями пропадает там. Чуть ли не сама с гаечными ключами под станками ползает. Мне кажется, Шереметев в отместку за сорванную свадьбу с Велимиром подкинул нам этот актив.

Все весело рассмеялись. Насчёт хитрого князя Василия никто не сомневался, зато яркая картина того, как Юля в спецовке и с набором ключей бегает вокруг собираемой линии развеселила.

Наконец, Яна с Ромкой появились в столовой. Чародейка в облегающих джинсах и коротких сапожках до сих пор походила на дерзкую и очаровательную девчонку, а Возницын за последнее время как-то незаметно заматерел, стал спокойным и рассудительным. Шутки и подколки боевиков клана его уже не вгоняли в краску. Пройдя боевое крещение, разве можно остаться наивным мальчишкой?

Роман помог Яне надеть пальто, а сам накинул тёплую куртку на птичьем меху.

— Мы готовы, — сказал он, глядя на Полозова.

Через несколько минут потайник вместе с волхвами уже находился в служебном коридоре особняка на Обводном. Их встретил Семён Фадеев, и Олегу пришлось объяснить появлением четы Возницыных в доме.

— Думаешь, попробуют напасть? — хмурясь, спросил Семён, пока Ольга, Настя и Анора с радостными восклицаниями приветствовали Яну.

— Вероятность маленькая, — пожал плечами Полозов. — Я же не с бухты-барахты к этой итальянке пришёл. Почти час с ребятами аки леопарды в засаде окрестности осматривали. По дороге тоже никто подозрительный не прицепился.

— Зло всегда изобретательно, — начальник охраны посмотрел на Возницына, осматривавшего окна на предмет защитных скриптов, и насколько они надёжны. — Хорошо, что чародеев с собой взяли. Нам всё спокойнее. Аня, конечно, огонь-девица, но в одиночку может не справиться, если за посылкой заявятся опытные боевики.

Роман, удовлетворённый проверкой, вернулся к мужчинам и спросил:

— «Химера» функционирует нормально? Сбоев больше не было?

— Да как же проверить-то, если после того проникновения к нам стесняются заходить? — потешался Семён, глядя на серьёзное лицо молодого волхва. Возницын, кажется, решил взвалить на себя всю ответственность за охрану особняка.

— Ладно, я сам протестирую, — добродушно отозвался Роман.

— Что ты хочешь протестировать? — его последние слова услышала Яна, подойдя сзади, и обхватив мужа за шею, прижалась к нему.

— «Химеру».

— Дорогой, знаешь одну народную мудрость?

— Их много, какую именно ты хочешь услышать?

— Работает — не трогай.

— А-аа! — протянул Возницын, краснея от взглядов улыбающихся товарищей. Не привык он ещё к роли женатого человека, вот и тушевался, когда Яна изредка шалила, проявляя свои чувства. — Так я же не собираюсь проникать извне на территорию особняка словно тать. Пройдусь по цепям и узловым точкам…

— Со мной, — не терпящим возражения голосом ответила Яна, сразу показывая, кто в их паре более опытный. — Подстраховка не помешает, да, Семён?

— Полностью вам доверяю, Яночка, — улыбнулся Фадеев. — Вся «Химера» в вашем распоряжении. Только не забудьте отметить время проверки в журнале мероприятий. Никита Анатольевич, знаете ли, с военной косточкой, порядок любит во всём. Может, чаю? — спохватился он. — Гости у нас не так часто бывают, девушки хотя бы наговорятся.

— Мы сами всё организуем, — успокоила его Яна и отошла от мужчин. — А чаю мы только что напились.

Полозов вместе с Фадеевым ещё какое-то время уделили проверке всех ключевых узлов обороны особняка, объехали периметр на квадроцикле, а потом Олег стал собираться в театр. Ему хотелось выехать пораньше, чтобы без спешки побродить по зимнему парку, который городские власти в преддверии наступающего Коловорота украсили разнообразными ледяными скульптурами, обвешали деревья гирляндами; в вечернее время иллюминация выглядела очень эффектно.

Поехали на «рено-соболе», с которым Настя категорически не захотела расставаться, и Полозову пришлось организовать транспортировку любимого авто своей женщины из Благовещенска в Петербург. Зато как приятно было ощутить её благодарность, когда Олег подогнал машину прямо к крыльцу особняка Назаровых. И эта благодарность ночью в спальне только набрала обороты, чему потайник нисколько не противился.

Он бы мог приобрести себе более брутальную тачку, но пока воздерживался, ожидая выпуска новой линейки автомобилей завода Касаткиных. Приобретение машин нижегородского предприятия теперь у каждого представителя клана Назаровых считалось шиком и негласным обязательством.

Перед отъездом к ним подошёл Семён, и наклонившись к открытому окошку, спросил:

— Оружие, защитные амулеты взяли?

— Дружище, — потайник с укором посмотрел на Фадеева, — ну как ты меня представляешь с оружием в театре? Во-первых, это моветон, а во-вторых, металлоискатель прозвонит меня с ног до головы. Всё равно придётся сдать его охране.

— Я отвечаю за каждого члена клана, — голос коменданта мгновенно заледенел. — Поэтому прошу отнестись к моим замечаниям с пониманием. Ну, Олег, не дури. Сам же видишь, ситуация ещё не устаканилась, приходится ушки на макушке держать. А вдруг на тебя попытаются напасть вне территории особняка? Чем будешь отбиваться?

— Ух, раскипятился, — усмехнулся Полозов и распахнул пальто, под которым оказалась перевязь тактической кобуры. Он щёлкнул ногтем по ребристой рукояти пистолета. — Да всё понимаю, Сёма. Не переживай, я без пушки никуда не выхожу. И амулет есть. Заряжен под завязку.

— Мой номер телефона у тебя под первым номером экстренной связи? — продолжал допытываться Фадеев.

— Конечно. Сразу единичку нажму, если мне, конечно, дадут такую возможность, — Олег подмигнул товарищу, не заметив, как слегка побледнела Настя. — Инструктаж закончен? Ну всё, тогда мы поехали.

Олег вёл машину, изредка поглядывая на жену, которая успевала обновить помаду на губах, поглядывая в маленькое зеркальце, и не мог налюбоваться Настей, рискуя нарушить правила движения. В белой шубке и беретке она выглядела так мило и свежо, что дыхание перехватывало от счастья.

— Дорогой, не отвлекайся, — сведя брови, заметила она красноречивый взгляд Полозова. — Иначе вместо театра у нас будут разбирательства с дорожной полицией.

И не удержавшись, улыбнулась. Ей было приятно такое внимание, которое ей не давал Подшивалов, чёртов ревнивец и слюнтяй. Полозов оказался тем самым мужчиной, о котором Настя мечтала с тех самых пор, когда девочки начинают грезить о взрослой жизни.

Выехав на Садовую, Полозов немного сбавил скорость. В наступающих сумерках вся дорога была забита автомобилями, перемигивающимися габаритными огнями. Но, хотя бы, пробок не было. Относительно быстро они доехали до Гостиных рядов, где Олег предложил оставить машину на стоянке. Отсюда пешком до театра не больше пяти минут, да и времени хватало с избытком.

Бликующая в электрическом свете Садовой тёмная «Ладога» больно уж долго держится за ними, чуть ли не от Гороховой улицы. Или ещё раньше?Олег нахмурился, но не подавал виду, чтобы не испугать Настю своими подозрениями. Умея вычленять странности в окружающей обыденности, потайник уже задолго до заезда на стояночную площадку Гостиного двора понял, что его всё же вычислили. Нельзя быть абсолютно уверенным в собственной безопасности, когда играешь с магами. Их оружие — не только Стихийные конструкты или пистолет с ножом. Возможности ментального и астрального наблюдения ничем не перебить, если сам не являешься одарённым. А Полозов таковым не был. Но он был потайником, обученным к разным методам противодействия, даже магическим.

Он помог Насте выйти из машины, поставил её на сигнализацию и проводил взглядом подозрительную «Ладогу», которая аккуратно заехала в пустой стояночный кармана метрах в десяти от их «рено-соболя». За непроницаемыми стёклами «Ладоги» невозможно было различить, кто там находится. Да и вряд ли это помогло бы. Три-четыре человека, не меньше, если готовится акция захвата или ликвидация.

— Почему ты всё время оборачиваешься? — заметила Настя, когда они пересекли дорогу по пешеходному переходу, и Олег поглядел на стоянку. Из «Ладоги» никто не выходил.

— Да… почему-то показалось, что не совсем удачно машину поставил, — увернулся от прямого ответа Полозов.

— Брось, ничего с ней не случится, — хмыкнула девушка, и прижавшись к нему, шутливо выдохнула в лицо тёплым облачком пара. — Давай лучше в парк сходим. До начала спектакля ещё целый час.

— Может, в буфете посидим, кофе выпьем?

— Олег, внезапное изменение наших планов меня беспокоит, — Настя тоже обернулась, но никого, кроме весёлых и смеющихся прохожих, снующих по широкой дорожке, ведущей к парку, не заметила. Пожала плечами. — Скажи, всё в порядке?

— Конечно! — бодро ответил Полозов. В конец концов он же мог ошибиться? Лучше всего побольше внимания жене уделить, а то начнёт нервничать, вечер будет испорчен.

К его облегчению, никаких признаков слежки ни во время прогулки в парке, ни по пути в театр он не заметил, но прогонять свою паранойю не собирался. Лучше быть наготове, чем потом рвать на себе волосы.

На происходящее на театральных подмостках действие Олег мало обращал внимания, занятый анализом своих действий, где он мог проколоться. И не находил ни единого момента. В антракте сводил жену в буфет, угостил кофе и пирожным, а сам накатил коньяка, вызвав удивление Насти.

— Что происходит, Олежка? — спросила она напрямую. — В машине ты был одним человеком, а в парке совершенно другим. Я как будто с диким зверем гуляла. Тебе не хватало ещё носом в воздухе водить, вынюхивая опасность.

— Есть немного, — нехотя признался Полозов. — Помнишь, я сегодня коробку приносил домой? Какая-то посылка для Никиты. Возможно, за ней охотятся те же люди, которые планировали нападение на «Гнездо».

— Инквизиция? — слегка побледнела Настя.

— Может, и не она. Ордос любит вербовать для своих акций в чужих странах всякое дерьмо, чтобы остаться в тени. Порой и не догадываешься, куда тянутся ниточки, — Олег ободряюще улыбнулся и накрыл своей рукой ладонь девушки. — Не переживай, я сейчас позвоню Фадееву, он вышлет машину.

— Мы не поедем на своей?

— А пусть стоит, — усмехнулся Олег. — Если нас ждут на стоянке, не станем их отвлекать. Завтра с ребятами подъеду за ней и отгоню на Обводный.

Он показал жене телефон и при ней набрал номер Фадеева. Тот откликнулся сразу и внимательно слушал, о чем говорит потайник.

— То есть ты не уверен, что тебя пасут?

— Вот именно, что не уверен, — вздохнул Олег. — Дурацкое ощущение. Визуально всё нормально, а кошки на душе скребут.

— Возможно ментальное воздействие или применение «полога», — задумчиво проговорил Семён. — Ладно, когда заканчивается спектакль?

— В половине одиннадцатого.

— Тогда сделаем так. Я пошлю нукеров Аноры с Кобальтом — моим водителем. Он Петербург хорошо знает. Где вас подобрать?

— Возле Екатерининского парка, со стороны Невского проспекта. Мы там скромно постоим, подождём машину.

— Договорились. Давай там без геройства.

— Ну вот видишь, всё в порядке, — Олег положил телефон во внутренний карман пиджака. — Пошли смотреть твоего «Лекаря поневоле».

— Нисколько он не мой, — улыбнулась успокоившаяся Настя. — Просто я Мольера люблю… ну, не в том смысле, а в другом.

— Я всё понял, коварная! — рассмеялся Полозов, полностью успокоившись, и дал себя увлечь людскому потоку в распахнутые двери зала.

После спектакля большая часть зрителей направилась в сторону Гостиного двора, к оставленным на стоянке машинам, а Олег с Настей, смешавшись с десятком человек, горячо обсуждающих перипетии окончившегося действа, пошли к Екатерининскому саду. Чтобы попасть на Невский, нужно было миновать центральную аллею, освещённую фонарями. Любуясь густо падающим снегом, они не сразу заметили метнувшиеся к ним из-за чаши фонтана три человеческие фигуры. Но звериное чутьё Олега, вбиваемое ему с той поры, как он пришёл в Тайный Двор, сработало, хоть и с опозданием. Он краем глаза уловил неправильность в происходящем; ему хватило пары секунд, чтобы выхватить оружие из кобуры и закрыть Настю своим телом.

Сначала на его плечи упала многотонная невидимая плита и сковала движение. Олег слышал, как вскрикнула Настя, и преодолевая сопротивление магоформы — амулет всё-таки помог преодолеть первый удар, с хлопком рассыпавшись ледяным крошевом, царапая грудь и живот — вскинул пистолет. Безлюдный парк (странно для хорошо посещаемого места гуляния петербуржцев и гостей столицы!) огласили три выстрела. Он успел увидеть, как один из нападавших, столь же безликих, как и ледяные статуи вдоль аллеи, всплеснул руками и опрокинулся в снег. С дерева, находившегося за спиной второго врага, сшибло кору, а вокруг человека засиял серебристо-фиолетовый ореол защитной сферы. А потом мощный тычок в грудь отшвырнул Полозова назад. Плохо, что ему пришлось при этом сбить с ног Настю и навалиться на неё своим неподвижным, переставшим слушаться, телом.

— Быстрее, пока я его держу! — потайник слышал каждую фразу, скрип снега под ногами, тяжёлое и прерывистое дыхание нападавших, и тихий стон Насти, барахтающейся под ним.

— Можно и проще! — раздался грубый мужской голос с ощутимой хрипотцой.

А потом затылок взорвался болью, Полозов мгновенно провалился в ненужную сейчас темноту.

Прага, декабрь 2016 года

Взбудораженные происшествием жильцы отеля «У Пилигрима» успокоились только к полуночи. Они собирались в коридоре, о чём-то беседовали, расходились или спускались вниз, где стояла кофемашина, разговаривали с администратором, пытаясь выяснить что-то новое, но разочарованные возвращались в свои комнаты.

Никита в этих карикатурных «мозговых атаках» не участвовал. Дедуктивные методы литературного героя с курительной трубкой в нынешней ситуации не дали бы понимания, что же произошло с несчастным стариком. Поэтому барон Назаров только однажды обратился к Чермаку — тому самому администратору, с которым общался в день своего заселения. Он хотел узнать, кто за сегодняшний день выехал из отеля. Таковых оказалось двое. Вернее, это была семейная пара из Женевы. Не молодые, как припомнил Чермак. Мужчине лет сорок, а дама постарше, но в этом ведь нет ничего удивительного. Элегантные, вежливые, заселились за день до приезда сеньора Гравы. Разговаривали на французском, итальянском и английском. Детектив записал их данные, но особых требований ни к одному постояльцу не было.

Никита поблагодарил Чермака и поднялся в свой номер. Странно, что Хорнек не запретил им уезжать из Праги, сделав «исключение» только для барона Назарова. Вертелась в голове одна версия, которая могла объяснить это решение чеха. Среди постояльцев только русский оказался одарённым. А раз убийцы владели магией, то никто, по сути, не попадал под подозрение. Кроме той пары. Обыкновенный человек практически не сможет одолеть в бою матёрого чародея, разве что у него случайно не окажется под рукой крупнокалиберного пулемёта.

Хорнек не дурак. Не зря он мага Копецкого с собой таскал, опрашивая постояльцев. Детектив искал именно одарённых, потому и попросил Никиту задержаться в Праге.

Ну что ж, так даже лучше. К тому времени, когда отель успокоился и погрузился в сон, у Никиты уже был готов скрипт, который он активировал, ощутив едва заметное энергетическое колебание раскрытой магоформы, пронзившей здание сверху донизу. Теперь даже администратор уснул, а значит, можно спокойно выйти из номера. Волхв так и сделал, но сначала постоял в коридоре, выявляя с помощью «амёб» бодрствующих. Нет, всё тихо. Можно начинать.

Комната номер двенадцать оказалась заблокирована магической печатью Копецкого. Ничего сложного для опытного волхва. Пять минут ему понадобилось распутать незамысловатые сигнальные узлы и блокировать с помощью мелких энергетических «сфер» сторожки, потревожив которые, Никита рисковал раскрыть себя перед богемской магической полицией. То ли богемский чародей забыл, что в соседнем номере проживает его коллега, то ли настолько уверен в дворянской честности русского — но барон Назаров справился с простой печатью и проскользнул в погруженный во мрак номер Гравы.

И сразу ощутил ауру смерти. Она ещё не развеялась в аурном пространстве; эфир чутко отзывался на присутствие Никиты, перемешивая грязно-коричневые кляксы с жёлто-зелёно-алыми вспышками угасающих энергий. В этой комнате находилось много людей за последнее время, и понять, кому какой след принадлежит, не представлялось возможным.

Никита не торопился делать следующий шаг, пока полностью не просканировал магическим взглядом комнату, стоя у двери. Ловушек от Копецкого больше не было. Не включая свет, волхв медленно пошёл вдоль правой стены, постепенно сужая круг поиска, пока не оказался возле кресла, где нашли убитого Граву. Кресло хранило его следы помимо пяти бледных изобар, медленно тающих в серой дымке астрала. Два из них точно принадлежали Хорнеку и Копецкому. Оставались три следа. Кто-то прилично «натоптал» здесь. Из этих трёх два уже практически исчезли, а значит, магистр видел их хозяев при жизни.

— Дуарх, — прошептал Никита.

Волна холодного воздуха ударила ему в лицо, осыпалая с ног до головы мелкими снежинками.

— Приказывай, Хозяин, - демон не стал принимать облик человека, вяло клубясь непроницаемой чёрной массой возле кресла.

— Чувствуешь энергию живых?

— Да. Их всех надо уничтожить?

— Ни в коем случае. Нужно найти двух человек по этим следам, — Никита сфокусировался на обрывистых трассерах, помогая Дуарху поймать в астрале отзвуки их деяний. — Найти, зафиксировать маячки в месте их постоянного проживания, но ничего не предпринимать. Я потом займусь этими людьми самолично.

— Слушаюсь, Хозяин, — тьма раскрутилась воронкой и исчезла, оставив на полу белесый иней.

Чем Никите нравились служащие ему демоны, так беспрекословным подчинением, без лишних вопросов выполняя любой приказ. Бездушные и неуловимые — они были идеальным инструментом для самых опасных и незаконных акций. Жаль будет расставаться с ними, если вдруг они захотят после окончания договора вернуться в свой холодный и мёртвый мир. Хотя… ни Дуарх, ни Ульмах не испытывают пока желания разорвать связь с человеком, освободившим их от заточения в фигурках. Кажется, им даже нравилось такое существование.

Ладно, надо бы подсушить пол, чтобы убрать следы тающего инея. А то у следствия возникнут вопросы. Копецкий, например, может сюда прийти сегодня, чтобы в спокойной обстановке поискать дополнительные улики. Хованский так бы и сделал, а значит, такую возможность исключать нельзя.

Убрав все следы, и даже в астрале, изменив энергетическую структуру своей ауры — для артефактора подобные фокусы не представляли сложности — Никита покинул номер несчастного Гравы и активировал печать, после чего спокойно лёг в свою постель, проспав до девяти утра сном младенца.

Через час, свежий, выбритый, благоухающий парфюмом, он спустился вниз, отдал ключ вялому от последствий магического сна Чермаку и предупредил, что ещё вернётся в отель за вещами. В этот раз в прогулке по городу он не стал ловить такси. Неторопливо шагая по улицам, с удовольствием вслушиваясь в хруст снега, ещё не убранного дворниками, Никита то и дело заходил в лавочки и магазинчики, выбирая подарки для родных. До визита в департамент полиции оставалось достаточно времени, и тратить его на что-то иное Никита не собирался. Тем более Юркевич обещал за ним заехать и сопроводить для беседы.

Вернувшись в отель, он упаковал подарки в дорожный чемодан и решил позвонить Полозову, чтобы быть уверенным в выполненном задании. Нет, за потайника Никита не волновался. Тамара уже ему сообщила, что весь материал находится в надёжном месте. Тоже конспиратором стала, ни единым словом не обмолвилась, о чём идёт речь.

Только взялся за телефон и нашёл номер Олега, тот его опередил.

— Здорово, брат, — бросил в трубку Никита. — Ты мои мысли читаешь, что ли?

— Барон Назаров, если не ошибаюсь? — незнакомый голос, прозвучавший в телефоне, никак не мог принадлежать Полозову. Обычный баритон, без каких-либо цепляющих слух дефектов или странностей, но явно это не побратим.

— Не ошибаетесь, милейший, — напрягся Никита. — С кем говорю?

— Неважно, — довольно бесцеремонно ответил незнакомец. — Моё имя вам неизвестно, а вот мы о вас знаем достаточно. Считайте это приветом от очень важных людей. Полозов находится в наших руках вместе со своей девкой. От вашей сговорчивости зависит их жизнь.

— Что именно нужно от меня?

— Приехать в условленное место с очень важными документами. Вы отдаёте их нам, и ваши люди живыми и здоровыми возвращаются домой.

— Про какие документы идёт речь? — Никита подошёл к окну и осторожно выглянул наружу. Вроде бы никого на углу отеля не видно, и внизу никто не маячит.

— Исследования по рунологии.

— Я не занимаюсь рунической магией, милейший. У меня совершенно иная спецификация, — Никита не стал выказывать удивление. Вряд ли человек, разговаривающий с ним, не понимал, с кем имеет дело. Значит, слежка всё-таки была.

— Ещё скажете, что не знаете некоего Сальваторе Граву? — в голосе незнакомца проскользнуло ехидство.

— Ну, почему же? Знаю. Познакомился с ним недавно. Милейший и умный человек.

— Отдайте нам его архив. Граве он уже не понадобится, а вот другие люди им очень интересуются.

— У меня нет никакого архива, — ответил Никита, и это была правда. Сейф находился в нескольких тысячах километрах от мини-отеля «У пилигрима». — А вы, значит, исполнитель? Кто же тогда заказчик? Могу ли я с ним самолично поговорить?

— С вами не играют, барон, — мужской голос стал недовольным. — Завтра в шесть часов вечера возле Екатерининского парка со стороны Невского вас будет ждать человек, которому передадите весь архив. И получите своего потайника с бабой. Попытаетесь предпринять свои магические фокусы — они оба умрут до того, как вы приблизитесь к ним.

— Дурная идея — шантажировать боевого волхва, — Никита понял, что урезонивать исполнителей акции бесполезно. Олег для них всего лишь разменная монета, которой можно пожертвовать ради давления на более серьёзного человека. Как и Настей.

— Прекратите, Назаров, строить из себя супер-бойца. Не вы один такой шустрый и непобедимый. Если вам дороги ваши люди, не пытайтесь привлечь Меньшиковых или своих волкодавов. Просто привезите документы. Иначе будем убивать всех, кто вам дорог. Нет-нет, семью не тронем. Семья — это ведь святое, неприкосновенное. А вот, к примеру, ваших наложниц, или кто они вам приходятся — Ольга Хомутова или вот Анора, да? Или Антон Шубин со своей женой тоже прекрасные цели.

— Достаточно, — волхв усилием воли погасил в груди зарождающийся гнев. — Вижу, подготовились вы хорошо для разговора, как будто давно следили за моими слугами. Не буду интересоваться, кто вам предоставил подробную информацию. Я потом сам узнаю. Приду — и вытрясу имена из ваших голов.

— Завтра с архивом Гравы — у Екатерининского парка, — голос заледенел. — Если в шесть часов тебя не будет в указанном месте, умрёт девка. Пуля в её хорошенькую головку, надеюсь, подстегнёт тебя и заставит быть осмотрительным с нами.

— Грубишь, милейший, но это даже хорошо. Без моральных терзаний тебя убью, — ощерился как волк Никита. Если бы незнакомец видел его сейчас, то постарался бы забиться в самую укромную щель и не вылезать оттуда как можно дольше. — Но завтра я не смогу. Просто физически не успею до шести вечера приехать в Петербург.

Незнакомец ничего не ответил, но по едва слышному дыханию в динамике Никита понял, что тот пытается найти нужный ответ. Он не мог не знать, где находится барон Назаров, поэтому ультиматум выглядел лишь желанием надавить, заставить в спешке делать ошибки или… или заманить его в ловушку и уничтожить. А смерть Назарова выгодна только Ордосу. Но с ним разговаривал русский, которых Инквизиторы очень неохотно привлекали к служению в Ордене. Разве только в качестве наёмников, расходного материала.

— Ты же маг, барон, — наконец выдохнул шантажист. — Открой портал — и уже сегодня будешь в Петербурге.

Он хохотнул, как будто сказанное являлось редкой и острой шуткой.

— Это так не делается, — холодно ответил Никита. — И ты не настолько туп, чтобы предлагать мне подобные варианты быстрого приезда в столицу. Я буду в Петербурге только завтра и поздно вечером. Поэтому предлагаю встретиться послезавтра. В указанное время.

— В полдень, — тут же последовал ответ. — Приедешь один, без охраны. Если заметим хоть малейшую хитрость с твоей стороны — сладкой парочке тут же прострелят головы.

— Я тебе не говорил, что убью тебя без всяких угрызений совести за хамство? — поинтересовался Никита. — А, точно. Запамятовал. Главное, ты помни об этом. А сейчас хочу услышать своего человека. Дай ему телефон. Я знаю, что он находится рядом с тобой.

— Нет, никаких контактов до тех пор, пока ты не приедешь в Петербург. Твои способности дают тебе хорошую фору, поэтому мы уравняем шансы. Но я уверяю, что с Полозовыми всё в порядке. Они хоть и не в санатории, но живы и здоровы.

— Вы дворянин?

— Без комментариев. Итак, послезавтра в полдень в указанном месте. Мы ещё созвонимся с вами, не переживайте.

Он в конце разговора почему-то снова проявил вежливость и отключился, а Никита снова ощерился, показывая своему отражению в зеркале крепкие зубы. Идиоты, даже не понимают, с кем связались. Против демонов нет никакого противодействия. Неужели Ордос про это не знает и пытается разыграть снова и снова одну и ту же карту? Или это не Инквизиция? Тогда кто? Иностранная разведка как вариант.

В любом случае Дуарх и Ульмах вытащат ребят из любого узилища. Интересно, есть ли у кого-нибудь в этом мире подобные инфернальные слуги? Единственный, кто может выступить против них — это Хранительница Тэмико. Но с ней вопрос закрыт. Пусть занимается тем делом, к которому её позвал долг: бдительно следить за Вратами, не пуская тварей в мир людей.

В дверь постучали. Юркевич, всё такой же презентабельный и невозмутимый, не поленился самолично зайти за Никитой.

— Вы поедете с вещами? — полюбопытствовал он, глядя, как волхв поднимает с пола две сумки, набитые доверху.

— У меня в пять часов самолёт, — пояснил Никита, выходя в коридор. — Поеду сразу после беседы с полицией в аэропорт. Вы меня туда не подбросите?

— Никаких проблем, — кивнул секретарь.

Никита закрыл дверь на ключ и сдал его администратору, после чего попрощался и вышел следом за Юркевичем. Консульский «Руссо-балт» не смог проехать по узкой улочке вплотную к отелю, поэтому пришлось добираться до него пешком. Зато потом, уютно расположившись в тёплом салоне на мягком кожаном сиденье, Никита размышлял, кто мог похитить чету Полозовых. Был великий соблазн думать, что вся операция разрабатывалась Ордосом, так как во время разговора постоянно упоминались архивы Гравы. А кому они нужны, кроме Инквизиции? С другой стороны, кто-то мог умело направить его по ложному пути, подставив обезглавленный Орден под удар барона Назарова. Но тогда получается весьма странная и запутанная картина: врагов может быть гораздо больше, и кто-то из них представляет очень сильный русский аристократический клан. Шереметевы? Волынские? Или Балахнин, который вроде бы лояльно относится к Никите, но в то же время может вести тайную игру против всех. Тот ещё интриган.

Доехали быстро. Консульский «Руссо-балт» мягко притормозил возле крыльца пятиэтажного серого здания с вычурным фасадом и многочисленными портиками, в которых замерли миниатюрные скульптуры рыцарей в разнообразных доспехах — строение явно пережило влияние готического стиля в архитектуре и барокко. Крыша центрального крыла до сих была украшена узкими стрельчатыми башенками.

Никита с Юркевичем вышли из машины, которая сразу же укатила на стоянку. Охрана пропустила их внутрь, как только выяснила, кем являются двое импозантных мужчин. Один из полицейских в форменном синем кителе с сержантскими нашивками провёл русских в кабинет Хорнека.

Нетрудно было догадаться, что в кабинете инспектора кроме него самого находился и Копецкий. Сегодня маг-колобок надел светло-серый костюм в широкую полоску и весь лучился удовольствием, словно узнал какую-то тайну.

— Присаживайтесь, господа, — поздоровавшись за руку с русскими гостями, Хорнек вернулся в своё кресло и показал жестом на стулья, задвинутые под стол. — Я постараюсь вас надолго не задержать. Кофе, чай, коньяк?

— Спасибо, обойдёмся без всего этого, — Никита сел поближе к инспектору и провёл рукой по лакированной поверхности стола. Артемий Иванович расположился напротив, а вот маг занял кресло, и закинув ногу на ногу, стал покачивать ею, словно происходящее его вообще не волновало.

— В таком случае ближе к делу, — Хорнек уставился на волхва бульдожьими глазками, пытаясь разглядеть в безмятежности Никиты что-то для себя полезное. — Итак, сначала по ячейке в аэропорту. Мы вскрыли её и ничего там не обнаружили. Как выяснили наши специалисты, код, который вы нам назвали, действительно набирался и был деактивирован вчера в пять утра. Вы приехали позже, и как утверждаете, ячейку не смогли открыть. Верно?

— Так и было, — кивнул Никита. — Я не помню точного времени, но это легко можно установить по камерам наблюдения, как и то, кто вскрывал ячейку.

— Да, к камере хранения подходил молодой человек с капюшоном на голове, — подтвердил Хорнек. — Причём, он прекрасно ориентировался, где стоят камеры, постоянно находясь к ним спиной или боком, поэтому мы не смогли опознать его. Он открыл ячейку и забрал какой-то пакет. Весьма солидного размера, я скажу. Что там было, вам известно?

— Понятия не имею, — пожал плечами волхв. — Сеньор Грава только намекнул, что там находится часть каких-то трудов, не имеющих ценности для потомков. Он так шутил, вы понимаете?

— Да, не утруждайте себя ремарками, — в маленьких глазках инспектора мелькнуло разочарование. — К сожалению, этого человека не нашли. Может быть, вы опознаете его по силуэту или иным признакам?

Он не поленился встать и подойти к Никите, чтобы положить перед ним несколько фотографий с разных ракурсов. Ничего необычного или примечательного барон Назаров не заметил. Обычный высокий мужчина в капюшоне, натянутом чуть ли не до носа. Лицо, снятое в профиль, находится в тени. Вот он у камеры хранения, вот открытая ячейка, а вот пересекает зал, чтобы скрыться в жиденькой кучке только что прилетевших пассажиров.

— Обманка, — хмыкнул Никита.

— Что за обманка? — навострил уши инспектор.

— Вы утверждаете, что лица не видно из-за особого положения капюшона. Но это не так. При любых обстоятельствах вы бы не смогли опознать этого человека.

— Поясните, барон, — оживился Копецкий.

— Лич, — коротко бросил Никита.

— Лич? Что это значит? — Хорнек перевёл взгляд на мага. — Яков, вы понимаете о чём идёт речь?

— Кажется, да. «Эффект лича» — это такое хитрое магическое заклинание, при котором черты лица как будто растворяются, становятся зыбкими. Может быть, вам доводилось видеть картинки, на которых изображена Смерть в длинном плаще и капюшоне, накинутом на голову? А вместо лица — пустота.

Копецкий покинул кресло, чтобы взять в руки одну из фотографий, присмотрелся к ней.

— Каюсь, был невнимателен, — он покачал головой и положил снимок обратно перед Никитой. — Да, несомненно «эффект лича».

— Да у нас в Праге сотни сопливых мальчишек в таких куртках бегают! — отчего-то вызверился Хорнек. — Натянут на башку балахоны и ничего не видят перед собой! Хотите сказать, этот похититель использовал заклинание? Значит, нам нужно искать не простого исполнителя, а мага?

— Скорее всего, он из той же команды, что убила Граву, — Никита аккуратно сложил фотографии в одну стопку.

— А что вы сегодня ночью делали в номере итальянца? — вопрос Копецкого был неожиданным, но Никита предполагал, что его проникновение не останется незамеченным. Слишком всё было просто в этой печати. — Несанкционированное проникновение в опечатанное полицией помещение тянет на уголовное преступление.

Юркевич с удивлением и тревогой уставился на Никиту.

— Решил проверить, все ли следы полиции Праги удалось найти, — пожал плечами волхв. — Я ведь тоже могу принести пользу, но вы почему-то проигнорировали мой опыт.

Хорнек досадливо крякнул, а вот Копецкий пояснил:

— Для подобной помощи нужно обратиться и к нашим, и к русским правоохранительным службам. Сами понимаете, что согласование затянется надолго.

— А в качестве добровольного консультанта? Я бы нисколько не возражал. Вместе нам удалось бы установить личности, убивших Граву, — польстил магу-следователю Никита.

— Это совершенно невозможно, — отрезал Яков. — Мы провели следственные мероприятия, обнаружили несколько аурных следов. Один принадлежит вам, другие — горничной, администраторам, ещё каким-то людям.

— А кто они?

— Почём нам знать? — раздражённо ответил Копецкий, и Никита всё понял. Впрочем, Яков ответил сам, немного краснея от осознания собственного бессилия. — У нас, к сожалению, нет специалистов, умеющих работать в астральном поле. То, что среди этих следов затесались следы убийцы, я понял сразу. Но вы же знаете, что трассеры определяются в течение двух-трёх часов, а дальше следы теряют свою свежесть.

Никита простучал пальцами по столу, словно находился в раздумьях. Юркевич маялся и желал поскорее вернуться к своим прямым обязанностям, но приказ князя Осташкова был прямым и недвусмысленным: не оставлять барона Назарова ни на секунду.

— В «Пилигриме» кроме меня были ещё одарённые? — спросил он.

— Только вы, — подтвердил догадку Никиты Хорнек.

— А та пара… из Женевы, кажется? Почему вы их отпустили?

— Уже провели собственное расследование? — хмыкнул инспектор. — Шустрый вы, господин барон, невероятно шустрый. Не хотите поработать на полставки консультантом?

— Боюсь, такой консультант обойдётся вашему департаменту в круглую сумму, — в свою очередь усмехнулся Никита. — Так почему вы отпустили их?

«Интересно, назовут ли они фамилии этих людей или скроют, побоявшись, что я самолично начну за ними охотиться?» — подумал волхв, глядя на мнущегося Хорнека.

— Не было причин задерживать. Обычные люди, муж с женой, слёзно попросили дать им разрешение покинуть Прагу. Их срочно вызвали на какую-то важную конференцию в Берлине. Господин Копецкий снял слепок аур, а я дал распоряжение не задерживать эту пару.

Картина начинала проясняться.

— Именно в Берлин? — уточнил он.

— Да, что в этом странного? Они и ехали туда, но ради Праги задержались на пару дней. У нас красивый город…

— Не спорю, сам очарован… Как их зовут?

— Информация служебная, разглашению не подлежит, — твёрдо произнёс Яков.

— Не настаиваю, — пожал плечами Никита. — Ауры сличили?

— Да. Ничего подозрительного. С Гравой они контактировали, но в его номере никогда не были.

— Ну что ж, в таком случае я вам ничем помочь не могу, — Никита решительно встал и поглядел на встрепенувшегося Юркевича. Раскрывать свои карты перед людьми, так некомпетентно проводящими расследование, он не собирался. Дуарх и Ульмах сейчас носом роют астрал, чтобы найти странную парочку, и рано или поздно отыщут. — Кстати, как был убит Грава?

— Ударом стилета в сердце, — пробурчал Хорнек. — Открыл дверь и тут же получил несколько дюймов стали. Само орудие убийства не обнаружено.

Странности переставали быть таковыми. Никита почти сложил картину из разрозненных кусочков, оставалось только подтвердить свою догадку, впрочем, уже обретшую ясность после похищения Полозовых.

— В таком случае позвольте нам отбыть, господа, — Юркевич решительно взял в свои руки инициативу. — У Никиты Анатольевича скоро самолёт, поэтому не хотелось бы гнать машину с нарушением дорожных правил. Всего хорошего.

Хорняку только и оставалось с кислым видом подтвердить, что у полиции Праги нет больше вопросов. Впрочем, руку Назарову он пожал, а Копецкий лишь кивнул, не вставая с кресла. Колобок был ещё тем снобом, а говорят, что полные люди обладают радушным характером.

Когда консульская машина отъехала от департамента на приличное расстояние, Юркевич не удержался от вопроса:

— Вы хоть поняли, зачем вас Хорняк вызывал к себе?

— Соскучился, наверное, — не удержался от улыбки Никита. — А если серьёзно, пражская криминальная полиция в тупике. Она упустила настоящих убийц.

— Так вы думаете, что та семейная пара и есть убийцы? — вытаращился на него секретарь.

— Предполагаю. Как сами думаете, Артемий Иванович, стал бы магистр, знавший, что за его бумагами охотятся, столь беспечно относиться к своей безопасности? — задумчиво произнёс Никита, успевая краем глаза разглядывать усыпанную снегом Прагу из мчащейся машины. — К нему постучались, и он с радостью распахнул дверь, чтобы получить острым стилетом в сердце? А где защита?

— Значит, это были его знакомые, — уверенно ответил Юркевич. — Очень хорошие знакомые, а то и друзья. Грава приоткрыл дверь, убедился, что опасности нет, и впустил их к себе. И сразу же был убит.

— И аккуратно уложен в кресло, — кивнул Никита. — Вас ничего не смущает?

— Да если честно, я вообще в криминалистике дуб дубом, — рассмеялся секретарь. — Упражнение для мозга, развлечение… Но да, есть сомнения. Магистр должен был находиться под защитой своего стихийного доспеха. А он его не использовал.

— Или его снесли одним ударом, — волхв машинально посмотрел на часы. До рейса времени было достаточно. — Поэтому я и намекал об убийцах, действующих в паре. Один мгновенно уничтожает защиту, второй бьёт. Не было никаких разговоров, всё произошло молниеносно.

— А ещё путаница с аурными следами, — подсказал Юркевич.

— Да, самое главное в этой истории — как Копецкий и его помощники не разглядели идентичность аур преступников и той семейной пары.

— У вас есть ответ, Никита Анатольевич?

— Скорее, версия. Вероятно, вы никогда не слышали про «аурную маску»?

— Нет, куда мне, простому чиновнику, — улыбнулся секретарь, приходя в хорошее настроение. — Я владею лишь одной Стихией, и увы, большего вряд ли добьюсь. Но, судя по названию, такое заклятие помогает скрывать истинный аурный след?

— Именно, Артемий Иванович, помогает скрывать, — кивнул Никита. — А это означает, что руку к убийству Гравы приложил Ордос. Заклятие «аурной маски» находится в арсенале Святой Инквизиции.

— Откуда вам известны такие подробности? — удивился Юркевич.

— Мой прадед рассказывал много интересного, в том числе и про Ордос, — нисколько не лукавя, ответил Никита. Про «аурную маску» он прочитал в одной из тетрадей Патриарха и знал, что не каждый одарённый мог освоить подобную технику. Значит, Грава столкнулся с очень сильным бойцом, умевшим манипулировать аурными следами в астральном пространстве. Сумеют ли демоны найти гадов? Никакая это не семейная пара — элита Ордоса, которую не привлекают для военных действий, а вот для устранения неугодных очень даже охотно. Странно, что до сих пор этих магических ассасинов не науськали на самого Назарова.

«Руссо-балт» заехал на территорию аэропорта, и Никита, поблагодарив Юркевича за содействие и помощь, а также передав привет князю Осташкову, направился в зал ожидания. До отлёта ещё оставалось время, поэтому он решил использовать его для сбора информации. Но прежде всего позвонил домой и чуть ли не полчаса убеждал взволнованных жён по видеоконференции, что с ним всё в порядке. О судьбе Олега и Насти они ничего не знали, а Семён, умница, не стал их напрягать, храня молчание. С момента похищения прошло больше двенадцати часов, поэтому вопросы стали задавать Ольга и Анора. Фадееву пришлось выдумать, что Полозовы решили уединиться в одной из гостиниц столицы на пару дней. Романтики им, видите ли, не хватает. Поверили девушки Семёну или нет — комендант не знал, но надеялся на топорную версию.

Никита не сомневался, что Полозовых он спасёт. Напрягало молчание Дуарха и Ульмаха. Демоны всерьёз застряли в Инферно. Неужели задание оказалось настолько трудным?

Попрощавшись со своими красавицами, волхв позвонил Бьянке-Карине, больше всего боясь, что она не ответит, будучи схваченной следом за Полозовыми. Но с журналисткой оказалось всё в порядке. Девушка спокойно работала, слежки за собой не видела, никто её не преследует и в подъезде с ножом не караулит. Раз шутит, значит, Ордос не считает сеньориту Руджерри серьёзной игровой фигурой. Ну и хвала Перуну. Хоть один человек в безопасности. Тем более, через неделю Бьянка улетает в Рим и уже не вернётся в Россию на постоянной основе, разве что в командировку.

Объявили посадку на рейс Прага-Санкт-Петербург, и Никита, смешавшись с толпой пассажиров, среди которых было много соотечественников, направился к терминалу, обуреваемый желанием поскорее оказаться дома. Как бы ни хороши были демоны, умевшие за мгновение доставить его из одной точки в другую, но именно такой путь к дому — длинный и волнительный — нравился барону Назарову куда больше. Он всё ещё оставался в душе романтиком.

Примечание:

[1] Борей — бог северного ветра, сын титанидов Астрея (звёздного неба) и Эос (утренней зари). В переносном значении — порывистый холодный ветер.