Основание Силы

Дафна старалась не выглядеть слишком довольной собой, но это была проигранная битва. Когда Гарри встал, его глаза сверкали, и это делало странные вещи с её нутром.

245/430

— Хорошая интуиция, я думаю, — сказала она, пытаясь снизить уровень своего достижения.

Гарри уже подошел к её столу. Он поднял хрустальный шар и внимательно осмотрел его.

— Ну что ж, сейчас на нас никто не охотится. Синий цвет означает отсутствие угрозы в текущий момент, да?

"Ангел, которая ведёт летопись жизней" кивнула.

— Да. А яркость свечения указывает на то, насколько далеко в будущем находится угроза. Нам нужно было бы начинать волноваться, если бы шар стал светиться красным.

Гермиона уже согнулась пополам и сосредоточенно, с интенсивностью работы над Патронусом, сосредоточилась на своем собственном шаре.

— Ты можешь дать нам какие-нибудь советы, Дафна? — Спросил Гарри.

Улыбка Дафны стала еще шире, а прежнее тёплое чувство стало ещё сильнее. Она не могла припомнить ни одного случая за все те годы, что знала Гарри, когда она действительно была в чём-то лучше него, и теперь он просил её о помощи. Она объяснила, что сделала со своей магией, внимающему ей Гарри и внезапно жадно слушающей Гермионе, которая отвлеклась от своего шара в тот момент, когда Дафна начала свою мини-лекцию.

Затем "Ангел, которая ведёт летопись жизней" снова нацелила её на работу "открой свой внутренний глаз пошире", а Гарри и Гермиона продолжали пытаться хоть немного приоткрыть свои.

Однако к концу их сеанса ни Гарри, ни Гермиона не добились никакого прогресса, что крайне сильно раздражало Гермиону.

— Ну, не у всех есть способность открывать своё внутреннее око, Гермиона, — сказала "Ангел, которая ведёт летопись жизней", пытаясь утешить ее. — И ты пытаешься сделать это всего несколько часов. Может быть, ты добьешься успеха в следующий раз?

Однако в кровать напротив Дафны в общежитии слизеринских первокурсниц забралась всё ещё предельно сварливая Гермиона, и только на следующее утро вернулась восторженная ведьмочка "Я выучу все заклинания".

* * *

Невидимый Альбус Дамблдор крался по коридорам Хогвартса в поисках своей добычи. Он ненавидел себя за то, что его смогли довести до такого состояния, и действительно, если бы кто-нибудь из членов совета попечителей узнал, что он, в невидимости, лично следит за одиннадцатилетним мальчиком... ну... неловкость была бы только началом.

Вскоре он обнаружил, что упомянутый одиннадцатилетний мальчик стоит в кругу своих приятелей-слизеринцев, состоящих из наследницы Гринграсс, наследницы Дэвис, вассала-магглорожденной и мистера Забини.

— Но ты всё ещё тусуешься с Малфоем и ему подобными, — наследница Дэвис выглядела раздраженной.

Гарри Поттер улыбнулся.

— Конечно.

— Ты не можешь быть на нашей стороне тайно, Поттер. Это так не работает, — прорычала Дэвис.

— А почему бы и нет?

Дэвис фыркнула и снова открыла рот.

Наследница Гринграсс успокаивающе положила руку на плечо Дэвис.

— Оставь это, Трейси.

— Но-о-о-о Даф-ф-ф-ф, — заскулила Дэвис.

Поттер усмехнулся.

— Я догоню вас позже. Мне нужно кое в чем разобраться, — и с этими словами он махнул рукой и отошёл от них, направляясь обратно по коридору.

Альбус последовал за ним, и последними словами, которые он услышал от детей Серых, были: "Клянусь, Даф, если мы его потеряем…"

Младший Поттер свернул за угол и зашагал по другому проходу, Альбус следовал за ним по пятам. Итак, и Тёмные, и Серые дети пытались заполучить Гарри в свои ряды, так ведь? Это было неприятно, но, по крайней мере, нежелание Гарри публично выбирать чью-то сторону даст ему, Дамблдору, время для маневра.

Гарри остановился прямо перед каким-то случайным гобеленом и вытащил палочку.

Глаза Альбуса загорелись. Если юный Гарри имел привычку использовать свою палочку в коридорах, то назначить ему наказание в виде отработки, чтобы он мог провести с ним целый вечер, было бы легче лёгкого.

Эта мысль длилась ровно столько, сколько понадобилось Гарри, чтобы братская палочка Тома оказалась в его руке и он пробормотал: "Хоменум ревелио".

Дамблдор замер и почувствовал, как знакомая волна магии захлестнула его, выделяя для кастующего, даже будучи невидимым, разрывая любую форму сокрытия, столь же полезную сейчас, как бумажная ширма в ураган.

Гарри равнодушно взглянул в его сторону, повернулся и снова пошел прочь, по-видимому, совершенно не обратив внимания на директора.

Альбус остался стоять как вкопанный.

— Что, чёрт возьми, это было?

* * *

246/430

На календаре значился уже второй понедельник с того момента, как ученики вернулись в замок, и Гермиона прибиралась после первого собрания клуба магглорожденных первокурсников, на котором они начали короткие занятия окклюменцией, хотя и не полностью по "методу Гарри Поттера".

У них ещё не было названия для своей группы. Софи Ропер предложила "Клуб Новой Крови", поскольку чувствовала, что "магглорожденный" звучало так, как будто у вас был врожденный психический дефект. Джастину, с другой стороны, не нравилась идея придать слову "чистокровные" легитимность, определяя себя по отношению к ним. Он предпочитал "Клуб Основателей", потому что, как он сказал, "Мы все основатели наших собственных родов".

Гермионе не могла не понравиться эта фраза — "Гермиона Грейнджер, основательница Рода Грейнджеров" — она была более чем приятно звучащей.

Кевин Энтвистел пожал своими широкими плечами и сказал: "Шесть из одного и полдюжины из другого, понимаешь?" — на что Гермиона указала, что если взять шесть из одного набора и полдюжины из другого, то у тебя всё равно будет два одинаково пронумерованных набора разных вещей.

Затем Дин Томас шутливо шлёпнул её пергаментом по голове, что привело к импровизированной дуэли, которую она легко выиграла.

И вот теперь Гермиона стояла в пустом классе, сжав и спрятав в карман чемодан с портретом бабушки Дафны. Она услышала, как скрипнула открывшаяся дверь, и лениво повернула голову, ожидая увидеть Софи или, может быть, кого-то ещё. Чего она никак не ожидала увидеть, так это Драко Малфоя, прислонившегося к дверному косяку с той же самой ухмылкой, что и в поезде.

— Наследник Малфой, — тяжёлое чувство медленно сформировалось в её животе. Её палочка мягко скользнула в руку из кобуры.

Малфой оттолкнулся от двери.

— Привет, Грейнджер. Как странно, что я встретил тебя здесь, — дверь за ним закрылась с тихим щелчком. — Знаешь, удивительная вещь... я просто занимался своими делами, когда вдруг мимо меня прошла целая куча грязнокровок со всех факультетов, и я подумал: "Ну, это то, чего ты точно не видишь каждый день — интересно, если я пойду по следу вони, который они оставили позади себя, найду ли я принцессу грязнокровок", и да, ты и правда здесь!

Гермиона слегка задрала нос и фыркнула.

— Я могу вам помочь, или вы здесь только для того, чтобы погавкать? — она не могла не заметить, как палочка Малфоя скользнула в его руку.

Ухмылка Малфоя стала ещё шире.

— А кто сказал, что я здесь не для того, чтобы покусаться?

— О, пожалуйста. Мы уже говорили об этом в поезде.

— Нет, Грейнджер, — протянул он, — в поезде мы с тобой почти не разговаривали. Мы так и не закончили нашу беседу.

— Ты просто ушел.

— Я не видел смысла в том, чтобы вторая половина нашего разговора стала известна другим.

У Гермионы появилось тревожное чувство.

— Ну, так и что? — она посмотрела на единственный выход из класса, удручающе далекий, между которым и ней как раз и стоял Малфой.

— Как я уже сказал в поезде, я не желаю, чтобы меня обвинили в нападении, даже как несовершеннолетнего — это было бы неприлично для человека в моем положении.

Гермиона фыркнула.

— Но это ничего, потому что после консультации с моим адвокатом, — и он произнес слово "адвокат" так, как другие люди могли бы сказать: "особняк" или "бриллианты", или "пятизвездочный роскошный круиз", — я нашел решение.

Гермиона крепче сжала свою палочку. Происходящее ей всё сильнее и сильнее не нравилось.

Драко прочистил горло.

— Одну минуту, дай-ка мне запустить на полную свою окклюменцию... — его глаза то входили, то выходили из фокуса. — А, вот и она. Статья шестьдесят семь, пункт четыре-а закона о магических преступлениях и насилии тысяча семьсот семьдесят восьмого года. Министерство ведёт и распространяет в магическом обществе список заклинаний, использование которых против других лиц не считается нападением, если только оно не приводит к нанесению тяжких телесных повреждений, как это определено в пункте один-а статьи сорок восьмой закона. — Усмешка Малфоя превратилась в полноценную ухмылку. — Случай с розыгрышем.

Разум Гермионы перезагрузился.

— Розыгрыш? — она моргнула. — Ты, наследник Драко Малфой, из благородного рода Малфоев, ведущей семьи Тьмы, и самый самоуверенный и претенциозный человек на планете, планируешь использовать заклинания, предназначенные для шуток? — последнее было сказано с полным недоверием.

— Должен сказать, что этот список стал для меня настоящим открытием — я провел большую часть зимних каникул, перечитывая его.

Гермиона стиснула зубы вместе.

— Это большая честь для меня.

Малфой ухмыльнулся и достал из внутреннего кармана мантии клочок пергамента.

— Послушайте вот это — "заклятие болтающейся ноги" — поднимает беспомощную мишень в воздух и раскачивает её на одной ноге. Или вот это — "проклятие мата" — заставляет мишень периодически выкрикивать громкие ругательства в течение всего времени действия проклятия, — он посмотрел на нее с усмешкой. — Должно быть, это очень неловко.

Гермиона прищурилась.

— И самое лучшее во всём этом то, что ты можешь дать отпор только своими собственными заклинаниями, предназначенными для розыгрышей, иначе у тебя будут большие неприятности, маленький вассал. Интересно, сколько шуточных заклинаний розыгрышей знает чопорная и правильная принцесса грязнокровок?

Гермиона снова нахмурилась. Ответ был "ни одного", и они оба это знали.

247/430

— А вот и ещё лучше, — продолжил он. — Заклятие постановки на место — заставляет цель ходить на четвереньках в течение всего времени действия заклинания. Ха! А это — моё любимое — заклятие девичьего позора, меняет цвет волос жертвы, чтобы он соответствовал цвету её трусиков.

Гермиона застыла в ужасе.

Малфой поднял голову и ухмыльнулся.

— Естественно, оно действует только на ведьм.

Вдруг в её сторону полетела желтая молния, и она едва успела вовремя поднять щит. Ещё одна желтая молния ударила в её щит, и она отчаянно толкнула в него ещё больше магии. Молния за молнией врезались в него, и Гермиона знала, что если она не выберется оттуда в ближайшее время, то её щиты рухнут, и в тесном и переполненном пространстве класса она не сможет увернуться и будет быстро загнана в угол, совершенно беспомощной.

Сердце бешено колотилось в панике, она бежала прямо на Малфоя и мимо него, бросаясь к двери и дергая за дверную ручку, а Малфой всё смеялся и смеялся, посылая заклинание за заклинанием в её быстро слабеющие щиты. Она рывком распахнула дверь и побежала по коридору, сопровождаемая завывающим от смеха Малфоем, который осыпал её заклинаниями всю дорогу до гостиной Слизерина, заполненной ухмыляющимися студентами, прежде чем она, наконец, ворвалась в святилище женского общежития и захлопнула за собой дверь. Гермиона рухнула на свою кровать и сердито забарабанила кулаками по подушке, глаза слезились от унижения, смех Малфоя не переставал звенеть в её горящих от стыда ушах.

Прошло несколько минут, и она медленно перестала взбивать подушку и вместо этого прижала её к груди.

— Гермиона?

Её заплаканное лицо медленно поднялось с простыней и повернулось к знакомому голосу.

Дафна стояла в дверях спальни, в полном шоке смотря на неё.

Гермиона громко всхлипнула и вскоре оказалась в утешительных, но довольно неуверенных объятиях своей подруги-соперницы.

— Что случилось? — спросила Дафна, пытаясь удобнее устроиться на кровати.

Гермиона рассказала ей всё.

Дафна холодно кипела от ярости.

— Вот ублюдок! Что ты собираешься с этим делать?

Гермиона уставилась в пол.

— Я... я не знаю. Может быть, нам следует спросить нашего Лорда.

Дафна помолчала, потом хихикнула.

— В этом нет необходимости. Мы обе точно знаем, что он нам ответит.

Гермиона подняла голову и на мгновение задумалась. Затем её лицо посуровело, и она кивнула.

— Получить помощь, стать сильнее, отомстить?

Дафна кивнула и ухмыльнулась.

— Примерно так, ага.

* * *

В течение нескольких следующих дней слизеринская гостиная превратилась в напряженное пограничье с буферными зонами и торговыми постами, в то время как Малфой раздавал волшебные фотографии, показывающие паникующую Гермиону, убегающую от ликующего Малфоя. Гарри, как человек, который свободно перемещался между лагерями Темных и Серых незаметно призывал и сжигал фотографии так же быстро, как они появлялись, а затем дал Гермионе толстый большой том под названием "Сборник пранкера".

День за днём Дафна не выпускала Гермиону из поля зрения, за что та была ей благодарна. С другой стороны, к большому огорчению Гермионы, ни ей, ни Гарри не удалось догнать её в предсказаниях. Им обоим никак не давалось "открытие своего внутреннего глаза", и Гарри начинал подозревать, что игра не стоит свеч, учитывая, что у них была Дафна, которая преуспевала и уже начала изучать заклинание "Око Килрогга".

Но в то время как Гермиону слегка раздражало то, что ей постоянно приходилось следить за своей спиной, что давало дополнительную нагрузку к и так плотному графику из выполнения домашних заданий, обучения на целителя, обучения магглорожденных и предсказаниям, — это было ничто по сравнению с тем, как Гарри чувствовал себя сейчас, когда он бесцельно передвигался по школе, иногда кастуя "Хоменум ревелио" и замечая, что его невидимый преследователь, который начал периодически ходить за ним несколько дней назад и который почти наверняка был Дамблдором, всё ещё был на месте.

Избавиться от слежки этого человека было трудно, на то, чтобы запутать его, требовалось много времени, и в конце концов этот бред начинал сводить Гарри с ума. Непонимание того, чего этот человек надеялся добиться всей этой ерундой в стиле Бенни Хилла, начинало действовать ему на нервы.

— Это ничего не значит, Джон!

Не дойдя до следующего угла, Гарри остановился как вкопанный и распластался вдоль каменной стены.

— Не надо мне этого говорить, Дин, — донёсся из-за угла сердитый голос его брата. — Все наши друзья говорят, что часто видели, как ты с ней разговариваешь. — Что происходит?

В голосе Дина послышалось раздражение.

— Ничего не происходит. И даже если бы что-то происходило, это было бы не твоё дело.

Гарри кастанул ещё одно "Хоменум ревелио" и обнаружил присутствие директора позади себя и двух мальчиков, Дина и Джона, за углом.

248/430

— Слизеринцы — это моё дело — а Гермиона — тем более, — голоса начали слабеть, и стало ясно, что они удаляются.

— Тогда почему бы тебе самому не поговорить с ней? Тогда ты сам сможешь услышать от неё, что ничего особенного не происходит.

Голоса затихли, и Гарри продолжил идти вперёд, решив не следовать за мальчиками, демонстративно игнорируя директора позади себя и не давая никакого намека на то, что его волнует этот разговор. Он пожал плечами. Может быть, стоит пойти в библиотеку и закончить свою домашнюю работу по чарам? Он был уверен, что стоять неподвижно в библиотеке, наблюдая, как одиннадцатилетний мальчик пишет эссе, было именно тем, чем Дамблдор хотел заняться в свободное время.

* * *

Главный аврор Сириус Блэк откинулся на спинку своего офисного кресла и сунул ещё один пергамент в лоток для бумаг. Он потянулся к другому лотку и схватил из стопки следующий пергамент. Рядом с ним стояла волшебная фотография, на которой он держал на руках счастливую четырехлетнюю Александру, оба махали ему руками. В углу комнаты начинало желтеть огромное волшебное растение — кактус.

Дверь распахнулась рывком.

— Привет, Болт, — Сириус приветствовал своего давнего напарника-аврора, даже не поднимая глаз.

— Хай, Сириус, — пророкотал Шеклболт своим глубоким баритоном. — Я подумал, что тебе стоит взглянуть на это — скоро может стать жарко, — он швырнул в него какой-то документ.

Вот теперь Сириус поднял глаза, поймал сверток, развернул его и начал читать.

— Магловские контрабандисты?

Шеклболт кивнул.

— Ребята внизу, в Департаменте Тайн, трижды засекли ключевое слово "магия" в официальных протоколах допросов полиции. Такие вещи, как "он появлялся как по волшебству из-за деревьев" и " я не знаю, как он это делал, это было похоже на волшебство'.

Сириус нахмурился.

— Это не похоже на то, с чем мы обычно работаем.

Шеклболт ухмыльнулся.

— А ты проверь, кого преступник считал главным поставщиком контрабандных товаров.

Взгляд Сириуса скользнул по документу. Его глаза расширились, и он задушенно прохрипел:

— Малфой?!

Шеклболт рассмеялся глубоким низким гулом.

— Ага.

Сириус постучал пальцем по столу и нахмурился.

— Как бы мне ни хотелось, чтобы это было правдой, но я не верю, что Люциус Малфой в таком замешан.

Шеклболт продолжал посмеиваться и покачал головой.

— Да я согласен, что нет. Но эта фамилия резко повышает вероятность того, что в игре замешан волшебник, а это, наряду с участием маггловских властей, четко определяет случай в нашу юрисдикцию, как возможную угрозу международному Статуту о Секретности.

— Какие-то зацепки?

Шеклболт пожал плечами.

— В данный момент нет, единственное, что мы можем, так это занять выжидательную позицию. Может быть, из этого ничего и не выйдет, но я решил, что тебе точно нужно быть в курсе, — он отступил к двери. — Тебе всё равно нужно почаще выходить из офиса. Возьми маленькую Алекс с собой на матч по квиддичу или ещё куда-нибудь.

Сириус рассеянно огляделся по сторонам.

— Ну да, мне и вправду стоит это сделать, — он передвинул стопку пергаментов. — Ты случайно не знаешь, что случилось с конкурсной документацией на заключение нового контракта ДМП на обслуживание щита?

* * *

Невидимый Дамблдор пробежал по коридору первого этажа, быстро завернул за следующий угол и оказался в пустом вестибюле замка — главным словом было "пустым". Да чтоб его! Он потерял маленького змеёныша... снова!

* * *

Луна светила в окно Визжащей хижины. Дафна Гринграсс напряженно сосредоточилась и попыталась протолкнуть через свой внутренний глаз больше магии, чем когда-либо прежде.

Она подняла свою палочку и направила её на пол, всего в нескольких футах перед собой.

— Проферо Окулюс Килрогга!

Внезапно в её мире произошло нечто по-настоящему странное. Она посмотрела сперва вверх, потом вниз и вдруг увидела себя, смотрящую на себя и на ужасно уродливое плавающее в воздухе зелёное глазное яблоко размером с бладжер, и всё это одновременно.

— Дафна! Класс! — "Ангел, который ведет летопись жизней" захлопала в ладоши и завизжала от восторга.

Гермиона смиренно вздохнула и одарила её задумчивой улыбкой, поздравляя с успехом:

— Да, отличная работа. Я думаю, теперь мы все знаем, кто является провидцем нашей команды.

249/430

Дафна улыбнулась ей в ответ.

— Я обещаю одолжить тебе свои новые сверхспособности, если они тебе когда-нибудь понадобятся.

Задумчивая улыбка Гермионы стала чуть шире.

Гарри жадно кружил вокруг ока Килрогга, и Дафна не могла избавиться от лёгкого головокружения, смотря за ним сразу из двух мест.

— Да, — пробормотал он, — это как раз то, что нам нужно. Радиус действия крайне ограничен, но это-то и не проблема. Мы можем работать из сети трубопроводов прямо рядом с третьим этажом. Тогда он сможет пройти через большинство защитных чар... Ты можешь его сдвинуть?

Дафна посмотрела на Ангела.

Призрак кашлянул.

— Всё упирается в твою волю и намерение. Никаких причудливых движений палочкой или заклинаний.

Дафна кивнула, села в кресло и начала учиться управлять своим новым плавающим глазом.

* * *

Пока Дафна устраивалась поудобнее, чтобы попрактиковаться с плавающим глазом, Гарри вышел на улицу подышать свежим воздухом и уладить кое-какие дела. Зимний фестиваль был продуктивным во многих отношениях, и одним из них было получение свежей партии товара из Афганистана. В конце концов, мэноры сами себя не прокормят.

Убедившись в том, что девочки находятся в полной безопасности под защитой Фиделиуса, он завернулся в мантию-невидимку и полетел, огибая территорию Хогвартса, направляясь к своей второй защищённой Фиделиусом собственности в Хогсмиде.

Приземлившись, он невольно усмехнулся. Теперь у него было четыре защищенных Фиделиусом локации, и он уже планировал пятую — библиотеку Блэков. Его восхищала и ошеломляла всесильность этого заклинания. К счастью, в магической Британии было только три человека, способных на него, и он был одним из них.

Он схватил со стола свой мобильный телефон, дал своему верному угрюмому Филину несколько совиных лакомств и вернулся на улицу, прежде чем устремить свой полёт в горы, где покрытие сети будет, скорее всего, ужасным, но зато и магия не будет мешать работе электронного прибора.

Он набрал номер и стал ждать.

* * *

Зазвонил телефон.

Констебль Вудман, в настоящее время работающий в ночную смену за то, что пялился на жену инспектора дольше, чем это было допустимо по правилам вежливости, ошеломлённо и недоверчиво уставился на мобильный телефон, лежавший на полке для хранения вещественных доказательств рядом с его столом.

Он быстро снял трубку своего телефона и набрал номер.

— Да, Роберт!

— Чарльз! Телефон Кертиса — тот, что для связи с Малфоем — звонит!

В ответ раздался резкий вдох.

— Не поднимай его! Пусть лежит и звонит. Я буду у тебя через два часа.

Связь оборвалась, и всё это время чертов телефон продолжал звонить.

Констебль Вудман в замешательстве уставился на источник шума. Арест Кертиса и мощный удар, нанесенный по элите британского наркобизнеса, были во всех национальных новостях и во всех газетах. В какой дыре нужно жить, чтобы этого не знать?

* * *

Гарри с лёгким раздражением уставился на телефон. Кертис обычно брал трубку очень быстро. Оставалось надеяться, что никто не вмешался в их совместные дела, пока он был в отъезде. Это было бы довольно паршиво, хотя, по крайней мере, у него в запасе будет проект с получением философского камня. Несмотря на прекрасные отношения, которые у него были с кланом Расщепителей Костей, он всё же не хотел проверять, насколько дружелюбными они останутся, если он перестанет платить по своим долгам.

Он снова попробовал набрать номер на аппарате.

Щелчок.

Ну, наконец-то.

— Хей, Малфой, — раздался грубый голос, в котором Гарри легко узнал Кертиса Лаулесса, — это ты?

— Да, мистер Лаулесс, это я.

— Господи, приятель, слава богу, что ты позвонил. У меня уже заказчики на ушах сидят. Слушай, нам нужно от тебя много груза, понимаешь? Ты сумеешь сделать всё правильно?

— Да, я могу это сделать. У меня есть семьдесят килограммов в моем хранилище, но я полагаю, что вам нужно сколько? Тридцать пять?

— Тридцать пять — это хорошо — те же расценки, что и раньше.

Гарри чуть удивлённо приподнял бровь.

— С моей стороны звучит более чем неплохо. То же самое место встречи, что и обычно? В следующую среду в два часа ночи?

250/430

— Да, конечно. Там вас встретят мои ребята.

— Договорились.

Связь прервалась. Гарри улыбнулся, положил телефон в карман, вернулся в Хогсмид, положил телефон обратно на стол и полетел обратно в Визжащую хижину, где его встретила счастливая и весёлая Дафна, которая только что умудрилась заставить парящее глазное яблоко пронестись по комнате и стать невидимым по её команде.

Когда он радостно помахал девочкам на прощание у входа в слизеринское общежитие и забрался в свою удобную кровать с балдахином, он не мог отделаться от мысли, что все идет по-настоящему просто замечательно.

* * *

— Грейнджер.

Драко Малфой задался вопросом, было ли собрание грязнокровок регулярным мероприятием и, как оказалось, он был прав. Он снова загнал принцессу грязнокровок в клетку, и на этот раз позаботился о том, чтобы Крэбб и Гойл стояли по другую сторону двери, держа её закрытой и не дав жертве снова сбежать. Победа в прошлый раз была сладка на вкус. Победа в этот раз принесёт ему полный банкетный арсенал вкусов.

— Наследник Малфой, — сказала Грейнджер, нервно взглянув на него и погладив свой прекрасно сделанный сундук, прежде чем сжать его и спрятать в карман, вызвав у него лёгкий укол ревности. Нет. Он покачал головой. Не ревность — гнев — да, это так — гнев, что кому-то столь недостойному было позволено владеть такими ценными артефактами.

Он ухмыльнулся. Она выглядела как загнанный зверь — то, как её глаза метнулись к выходу, то, как она стояла, то, как она дышала. Как забавно бы она смотрелась в клетке? Он усмехнулся и покачал головой.

— Могу я спросить, что тут такого смешного?

— Нет, ничего, — протянул он, поднимая палочку, — просто интересно, какой цвет будет сегодня у твоих волос, — и с этими словами он выпустил первое из своих заклинаний.

Грейнджер подняла щит, как и ожидалось, и его заклинание расплескалось по нему. Он выстрелил вторым заклинанием, и снова заклинание ударило в щит и не дошло до цели. Но, в отличие от прошлого раза, Грейнджер, как он заметил, не делала никаких отчаянных попыток прорваться через дверь. Хех. Он небрежно бросил проклятие пьяницы. Тем легче для него.

Затем, внезапно взмахнув рукой, Грейнджер послала ярко-синее заклинание прямо в него.

Потрясенный Драко поднял собственный щит, и заклинание расплескалось об него.

— Грейнджер!

— Да? — та сделала шаг вперед, и внезапно Драко заметил, что всё её поведение изменилось. Исчезли нервозность, бегающие глаза, опущенные плечи — вместо этого она стояла, как кошка в джунглях, готовая к прыжку.

— Т-ты не можешь! У тебя будут неприятности!

— Ох, Малфой, — Грейнджер склонила голову набок. — Это было на прошлой неделе.

Оранжевое заклинание осыпалось брызгами с его щита.

— Это было проклятие сопрано, — сказала Грейнджер, как будто отвечая на вопрос в классе. — Оно повышает тон твоего голоса почти до писка.

Следующим было флуоресцентное розовое заклинание. Драко съежился.

— Это было проклятие Рапунцель — оно заставляет ваши волосы расти на фут в минуту, до тех пор, пока оно действует.

Драко почувствовал, как его щит ослабел, когда в него ударило ярко-оранжевое заклинание. Черт побери, насколько сильна магически была Грейнджер?

— А вот это, — сказала Грейнджер с почти безумной ухмылкой, — было проклятие Эдипа.…

Драко бросил на неё полный ужаса взгляд.

— О, я вижу, ты знаешь, что оно делает, — сладко сказала она. — Я уверена, что весь мир будет рад узнать, как много ты думаешь о своей мамочке, наследник Малфой.

И вдруг у Драко не осталось времени ни на что, кроме защиты и попыток использовать наступательные заклинания везде, где он мог, что случалось нечасто.

Заклинание сопрано пронзило его щит, и он издал небольшой писклявый визг, едва успев отступить в сторону от неизвестного радужного луча магии. Он весь вспотел. Он сделал ошибку. Грубую ошибку.

Грейнджер ухмыльнулась, и его нервы не выдержали. Он ещё раз прикрылся щитом и нырнул к двери, хватаясь за ручку, и бешено рванув её… только чтобы прочувствовать, что она не сдвинулась ни на один проклятый Мерлином дюйм. Он подергал дверную ручку.

— Выпустите меня! — пискнул он.

— Хер тебе, Грейнджер! — донесся приглушённый крик с другой стороны.

Заклинание разрушило щит, прикрывавший его со спины.

— Это я, идиоты! Драко!

251/430

— По голосу ничего общего, тупая грязнокровка!

Он снова застучал дверью и повернулся, чтобы вновь прикрыться щитом.

— На меня наложили заклинание!

Грейнджер теперь была всего в дюжине футов от него, улыбаясь, как демон из преисподней.

— Ну да, конечно, так мы и поверили.

У него было достаточно времени, чтобы сказать:

— Грейнджер, как насчет того, чтобы мы... — прежде чем сверкающие огни понеслись в его сторону, и полдюжины проклятий ударили в него одно за другим, и его мир стал одной вращающейся сферой ненормального.

* * *

Позднее тем же вечером слизеринская гостиная была почти идеально разделена на три части. Треть завывала от смеха, треть тихо хихикала, а последняя треть изо всех сил старались выглядеть возмущенными, время от времени пряча фырканье в подушку или хихиканье за поднятой книгой.

На сей раз на волшебных фотографиях оказался изображен Драко Малфой с великолепными розовыми локонами, такими длинными, что они волочились по полу, одетый в свою прекрасную мантию, только подбитую кружевами и оборками. С оленьими рогами на голове, идущий на четвереньках, изрыгающий слизняков, с розовой в горошек кожей, и время от времени выкрикивающий что-то, что читатели по губам могли определить как: "Я люблю свою мамочку!"

— Вот видишь, — хихикнула Трейси, усаживаясь вместе с остальными Серыми студентами с правой стороны от большого пустого слизеринского трона в центре гостиной, — Вот почему ты должен присоединиться к нам, Поттер. Потому, что мы крутые.

* * *

Это происходило на следующий день, сразу после обеда, и Гарри пришлось согласиться с заявлением Трейси, сделанным накануне вечером... Они были крутыми.

Гарри небрежно нырнул в прикрытый гобеленом потайной ход, побежал во весь опор по коридору, завернул за следующий угол, оказался в высоком коридоре, наложил на себя хамелеоновы чары и чары тишины, прикрылся мантией и взлетел на стропила, усевшись на огромную деревянную балку и свесив с неё ноги.

Через несколько секунд Дамблдор ворвался в коридор, оглядываясь вокруг с явным разочарованием.

Гарри молчал и смотрел, как тот вытаскивает свою собственную палочку из кобуры.

— Хоменум ревелио.

Гарри ухмыльнулся.

Ещё через несколько мгновений довольно растерянный Дамблдор вышел, и Гарри спустился обратно на землю.

Он направился к библиотеке, надеясь отсидеться до обеда в Запретной секции, но когда он подошел, то увидел, кто именно стоит лицом друг к другу прямо за дверью библиотеки.

— Ну же, Гермиона! — вкрадчиво произнес голос его брата.

— Я же сказала — Нет, мне это не интересно.

Ничего себе, Гермиона что, притягивала в эти дни к себе все неприятности? Сначала Драко, теперь Джон.

Джон Поттер провёл рукой по волосам.

— Но почему же? Тебе что, Слизерин приказал так ответить?

— Это, — холодно сказала Гермиона, — не твоё дело.

Гарри незаметно придвинулся ближе, держа на всякий случай палочку в руке.

— Я просто не понимаю, как ты можешь позволять кому-то взять так много власти над собой. Это совсем не похоже на тебя.

— Опять же, это не твое дело.

Джон Поттер отвернулся, явно расстроенный.

— Разве Слизерину не было бы приятно, если бы его вассал вступил в отношения с кем-то вроде меня? Я наследник древнего и благородного рода, одного из самых богатых родов в Британии, с семейной магией, уходящей в прошлое более чем на тысячу лет. Лучшего жениха и не придумаешь.

Губы Гарри скривились. О, это такое знакомое плаксивое выражение на лице его братика, когда он не добивался своего.

— А вам не приходила в голову идея, что, может быть, мой Лорд просто хочет, чтобы я повзрослела, прежде чем принимать такие подарки? Больше никто из нашего поколения их пока не дарит.

Джон усмехнулся:

— Да ладно… Слизерин подписал контракты с двумя ведьмами, когда им было по восемь лет. Не думаю, что возраст его так уж сильно волнует.

— Ну, если вы не собирались принимать к сведению мои доводы, то вам не следовало спрашивать моего мнения, — отрезала Гермиона, прежде чем повернуться и уйти.

252/430

— Ты не сможешь вечно убегать, Гермиона! — крикнул Джон из-за её спины. — Это часть нашей культуры!

Гарри следовал за разъярённой Гермионой по всему замку, пока ему не удалось застать её одну.

— Гарри, — тихо прошептала Гермиона, когда он наконец стащил с себя мантию и затащил её в пустой класс. — Ты всё это слышал?

— Да,— улыбнулся Гарри. — Он не выглядел уж слишком счастливым, правда?

Гермиона фыркнула и сложила руки на груди.

— Ты это видел?! Мне хотелось проклясть его так, чтобы он спрятался от меня в аду, вот за это последнее замечание. Как будто единственная причина, по которой я могу не хотеть принять его дурацкий подарок, это то, что я глупая магглорожденная, которая не понимает культуру магического общества. Р-р-р-р! — она всплеснула руками в воздухе. — Это меня так бесит!

Гарри усмехнулся.

— Ну, по крайней мере, он не сможет ни к чему тебя принудить. Даже если ему каким-то образом удалось бы заманить в ловушку твоих родителей. Мы позаботились об этом.

Гермиона перестала безмолвно шипеть от злости и вздрогнула.

— О Мерлин, ты же не думаешь, что он попытается сделать что-то подобное?

— Я бы не стал отвергать это полностью, но, скорее всего, нет. — Гарри нахмурился. — Я бы всё равно советовал тебе впредь проверять свою еду и питье на предмет любовных снадобий, просто на всякий случай.

Гермиона кивнула.

— Ты уверен, что я не могу просто набросить на него пару десятков проклятий, как на Малфоя?

Гарри ухмыльнулся:

— Как бы это ни было заманчиво, я всё же не хочу, чтобы мы в ближайшее время вступали с ним в прямую конфронтацию. И, кроме того, хоть это и не будет незаконным, но ты всё равно можешь получить наказания в виде отработок. Лучше не давать Дамблдору ни малейшего повода втягивать тебя в неприятности.

Гермиона надулась.

Гарри улыбнулся:

— Однажды, Гермиона, я обещаю. Время Джона ещё придет.

* * *

За несколько минут до этого Джон Поттер вышел из библиотеки в отвратительном настроении. Заполучить Гермиону под своё крыло было его лучшим планом получения информации о Слизерине. Если она не хочет подпускать его к себе, то, как бы это ни было больно, ему придется попробовать другую тактику.

Он поднялся по лестнице и пошёл по коридору. Может быть, ему стоит поговорить со Сьюзен на уроке по истории магии. У неё наверняка есть какие-нибудь идеи. Его начинало раздражать то, что они были на разных факультетах, и он не мог постоянно держать ее рядом с собой.

Он как раз проходил мимо Больничного крыла, целиком погружённый в свои мысли, когда открылась дверь в палату, и догадайтесь, кто из неё вышел? Юный Пожиратель Смерти номер один.

Джон ухмыльнулся и замедлил шаг, когда Малфой обернулся и заметил его.

— Ну, привет-привет.

— Поттер, — выплюнул Малфой. — Тебе-то чего надо?

— Да ничего, — Джон оглядел Малфоя с ног до головы. — А что ты там делал? Ты не выглядишь больным.

— Не твоё дело!

Неужели Малфой только что покраснел?

Джон усмехнулся:

— Ха, держу пари, что кто-то только что проклял твою надоедливую задницу.

— Т-т-ы...

— О Мерлин, кто-то и правда это сделал! Ха! Кто же это был? Я должен их поблагодарить.

— Им просто повезло!

— Да-да-да, конечно, я так и подумал, — Джон ухмыльнулся. — Если им просто повезло, как насчёт дуэли со мной? На самом деле мне не помешало бы выпустить немного пара.

Малфой смерил его невозмутимым взглядом.

— Я не собираюсь драться с тобой, Поттер. До меня дошли слухи о том, насколько ты силен магически.

Джон поднял бровь. Как хорошо снова трудилась старая добрая хогвартская мельница слухов.

— И ты... веришь им?

Малфой скрестил руки на груди.

— Да, верю.

Вау. Это было удивительно. Джон ухмыльнулся.

253/430

— Итак, Слизерин готов пасть ниц перед мощью Гриффиндора?

Малфой ухмыльнулся в ответ.

— Вряд ли.

— Вряд ли?

— Да, — Малфой повернулся к нему спиной и пошел прочь. — В конце концов, — он ещё раз оглянулся, прежде чем уйти, — у нас есть свой собственный Поттер.

Джон смотрел ему вслед с открытым ртом. Затем он начал смеяться — громкий неприличный смех, который вырвался из глубины его души и эхом разнесся по большому каменному коридору. Как будто его жалкий маленький слизеринский брат-близнец мог когда-нибудь надеяться выстоять в поединке против него.

* * *

Дафна стояла перед массивным зеркалом, которое Гарри повесил на стену Визжащей хижины. Позади неё Гарри и Гермиона сидели за маленькими партами в их классе, первый работал с бумагами, вторая переключалась между двумя разными книгами: "Искусство целителя — двадцать шестое издание" и "Если ты не можешь победить их, разыграй их". Висящая рядом с Дафной "Ангел, который ведет летопись жизней" ободряюще улыбнулась ей.

Дафна закрыла глаза, пропустила магию через свое внутреннее око, сформировала намерение заклинания, сделала изящное движение палочкой в сторону зеркала и сосредоточилась на трех составных частях заклинания видения — предназначении, решимости и замысле.

Поверхность зеркала расплылась, и в следующее мгновение она увидела не свою голову и тело, а Гарри, всё ещё склонившегося над столом.

Она усмехнулась.

— Молодец, Дафна! — Ангел захлопала в ладоши.

Дафна глубоко вздохнула.

— У тебя получилось? — Гарри отложил перо и поднял голову.

Дафна горделиво выпрямилась.

— Да, получилось.

— Отлично. Значит, теперь всё зависит от дальности и уровня контроля?

Ангел кивнула.

— Да, но поскольку зеркальное заклинание не может проходить через защитные чары, даже самые слабые, нам придётся попрактиковаться с дальностью его действия вне чар Фиделиуса.

Гарри нахмурился.

— Это... я не уверен, что мне это нравится.

— О, Гарри, — Дафна состроила ему оленьи глазки. — Я уверена, что мы будем в полной безопасности, если займемся этим сразу за порогом хижины. Тогда, если возникнет опасность, мы сможем просто нырнуть обратно внутрь. Я даже могу продолжать регулярно накладывать заклинание видения угрозы на свой хрустальный шар, просто чтобы убедиться, что ничего опасного не предвидится.

— Ну, мне не очень нравится полагаться на это заклинание видения угрозы. То, что оно не увидит как угрозу, для меня может быть более чем подозрительным... но-о-о....

Дафна продолжала строить ему глазки нежной лани.

— Ну, хорошо. Как только мы установим зеркало.

Дафна ослепительно улыбнулась ему.

— Спасибо, Гарри!

— Но не сегодня. У меня скоро назначена встреча.

Дафна улыбнулась и снова повернулась к зеркалу. Это её вполне устраивало. Она заставит все чары предсказания, что изучила, работать просто идеально, и тогда она, наконец, перестанет быть тем членом команды, чьё единственное предназначение — быть дочерью древнего и благородного рода Гринграсс.

* * *

Гарри покинул Визжащую хижину в приподнятом настроении. Исследования Дафны в области давно забытых чар, в древности изучавшихся на предсказаниях, шли на удивление хорошо. При таких темпах они будут готовы начать исследовать все части коридора третьего этажа всего через несколько недель. Как только они точно узнают, с чем им придётся столкнуться, они смогут сформировать план, как бы взломать все поставленные там ловушки и стащить главный приз прямо из-под толстого носа Дамблдора и призрачного носа Волди.

Он произвел цепную аппарацию до своего самого тайного сейфа в пещере на Гебридских островах, захватил афганского белого на семь тысяч галеонов — триста пятьдесят тысяч фунтов стерлингов, — выпил зелье старения, преобразил своё лицо в образ Малфоя-контрабандиста, а затем проделал цепную аппарацию до места неподалеку от точки, где была назначена встреча.

Ночь была совершенно тихой. Облака двигались по небу, то заливая землю лунным светом, то скрывая её в темноте. Холодный воздух пытался укусить его сквозь согревающие чары, делая видимым его долгие медленные выдохи.

Медленно, предварительно позволив своему телу смыть с себя накопившие от цепных аппарирований туда-сюда по стране токсины, Гарри прошёл по проселочной дороге. По обеим сторонам тянулись живые изгороди. Вскоре он вошёл в лес, на другой стороне которого находилась его место встречи с людьми Кертиса.

— Хоменум ревелио.

Ничего. Не то чтобы он чего-то ожидал, но он привык всегда принимать максимальные меры предосторожности. Меньше всего ему хотелось иметь дело с огнестрельным ранением. Во время всех встреч он держал палочку в руке, скрытую длинным рукавом.

254/430

Если они когда-нибудь попытаются сделать что-нибудь смешное с точки зрения мага, то будут очень удивлены, когда обнаружат, что их пули останавливаются в воздухе между ними.

Он прошел ещё немного вперед.

— Темпус.

1:57 утра.

Ладно, у него ещё полно времени.

Он наложил на себя чары тишины и аппарировал в точку примерно в пятистах метрах к югу, прямо за случайным деревом около поляны в лесу.

— Хоменум ревелио.

Волосы у него на затылке встали дыбом. Посредине поляны, как обычно, стояли два человека, но ещё один стоял позади него, почти вне зоны действия его заклинания обнаружения. Почти, но не совсем.

Что он там делал? Может быть, контролер? Наблюдатель? Кто-то, кого Кертис послал следить за тем, чтобы люди, которых он направил, выполнили свою работу? Он был слишком далеко, чтобы вовремя вмешаться в процесс, и не мог видеть их сквозь весь этот подлесок, так что это тоже не имело особого смысла.

Он снял с плеча тяжелую сумку. Похрен. Он сам с этим разберется.

Гарри вышел из-за дерева и направился к двум мужчинам, стараясь держать свой щит от физического воздействия прямо перед собой.

— Малфой, — хмыкнув, поприветствовал его Первый Громила.

— Вы принесли деньги?

Второй громила кивнул.

— А вы товар?

Тот кивнул и мельком показал им внутреннее содержимое рюкзака.

Внезапно на него нахлынула магия, очень знакомая магия. Его глаза слегка расширились. Антиаппарационные чары.

— Малфой? Вы в порядке?

Он посмотрел человеку прямо в глаза, увидел, как в его сознании вспыхнули воспоминания, увидел ловушку и нанёс удар по психике.

Первый громила схватился за голову, вскрикнул и попятился назад.

Второй громила заорал.

Гарри отбросил их беспалочковым заклинанием.

А потом, словно из ниоткуда, прямо на него из подлеска выскочила огромная собака.

Вздрогнув, Гарри отступил назад и наложил на себя хамелеоновы чары.

Пёс превратился в Лорда Блэка, прикрытого сверкающим щитом аврора.

Блядь!

Хамелеоновы чары начали действовать.

Лорд Блэк запустил очередь оглушалок.

Гарри отшвырнул первую оглушалку, увернулся от второй и накинул свою мантию на третью, наблюдая широко раскрытыми глазами, как луч бьет по мантии, проходит по внутренней стороне похожей на воду ткани и выходит с другой стороны, едва не задев его плечо, но дав ему достаточно времени, чтобы направить палочку на землю, бросить самые сильные чары "Тергео" уничтожающие запах, какие только мог, и взлететь в воздух, очищая "Тергео" всю пройденную им дорогу.

Крики и вопли разнеслись по всей поляне.

Как только он добрался до дерева, на него обрушилась вторая волна магии. Чары блокировки выхода. Его сердце бешено колотилось. Захвачен. В ловушке! В ловушке!

Он встряхнулся. Нет! Он не в ловушке.

Обливаясь потом и борясь с желанием запаниковать, Гарри на предельной скорости подлетел к какой-то случайной точке в лесу, приземлился, увеличил свой сундук, забрался внутрь, предварительно накинув мантию на сундук, схватил свои миниатюрные камни-обереги, вылез обратно, установил камни, составив периметр одного квадратного метра вокруг себя, сел, скрестив ноги, на землю под плащом и начал медитировать.

В течение двадцати минут крики людей и десятки различных видов заклинаний обнаружения раздавались по всей поляне и окружающему её лесу. Все, начиная от "Хоменум ревелио" до заклинаний распыления воды и мела, "Анимагус ревелио" и чар вызова стихий: ветра, дождя и тумана.

Гарри сидел, его сердце бешено колотилось, когда один из авроров, высокий, лысый и чёрный, прошел мимо него на расстоянии меньше двадцати метров.

В конце концов, он глубоко вздохнул, направил свою палочку на камень чар, стоящий прямо между его скрещёнными ногами посреди квадратного метра защищаемого пространства, призвал все свои магические силы и прошипел:

— Фиделиус Оккультум.

Чары Фиделиуса были активированы.

255/430

Гарри издал вздох облегчения.

Он в безопасности.

* * *

Команде авроров потребовалось целых три часа, чтобы сдаться окончательно — и отец Алекс несколько раз обнюхивал всё вокруг чар Фиделиуса, издавая озадаченные собачьи скулящие звуки. Излишне говорить, что Дафна, Гермиона и Ангел были вне себя от беспокойства, когда он объяснил им сложившуюся ситуацию кодом Морзе через импульсы их несущих молнии колец. Они все с трудом успокоились в отчаянных объятиях после его возвращения в хижину.

— Ты хочешь сказать, что деньги на строительство мэнора поступали от контрабанды наркотиков? — Гермиона сидела, скрестив ноги, на своем кресле, покусывая губу, и выглядела обеспокоенной.

Гарри кивнул:

— Это самый безопасный способ быстрого заработка, что я мог придумать. Не то чтобы я лично ходил и распространял наркотики. Я просто перенёс вещи из пункта А в пункт Б.

— Тебя чуть не поймали, Гарри.

Гарри поёжился.

— Чуть не считается. Да и проблема не в этом. Кертис, похоже, вышел из игры, а он приобретал половину того, что я привозил на острова. Вопрос в том, как нам скомпенсировать потерю доходов в ближайшее время.

Дафна сидела на одном из столов и лениво болтала ногами взад-вперед.

— Итак, как же сейчас выглядят наши финансы?

— У нас на складе товара на четырнадцать тысяч галеонов — семьсот тысяч фунтов стерлингов. Если с другими моими покупателями ничего не случится, то в ближайшие двенадцать месяцев они будут распроданы.

— И надолго нам хватит этих денег?

Гарри сморщил нос.

— Зависит от того, сколько мы потратим — в основном от того, во что нам обойдутся наши домашние эльфы. Но если предположить, что мы не сможем заполучить философский камень... в следующем году у нас будут большие неприятности.

Трое подростков замерли в полной неподвижности, кто стоял, кто сидел, но все напряжённо думали, пока их беременный призрак-провидец парил поблизости.

— А как насчет тебя, Ангел? — спросил Гарри. — Ты можешь предложить какие-нибудь идеи на будущее?

"Ангел, который ведет летопись жизней" медленно покачала головой.

— Это так не работает. Мне очень жаль, Гарри.

Гарри пожал плечами:

— Ну ладно, — он повернулся к Дафне и ухмыльнулся. — Значит, теперь всё зависит от тебя.

Дафна оскалилась в ответ:

— Никакого давления.

* * *

Теперь многое лежало на её плечах.

Дафна сидела в классе защиты от тёмных искусств и пристально смотрела на Лорда Волдеморта, который в данный момент демонстрировал правильный способ использования спотыкающегося проклятия для того, чтобы прервать вражеское заклинание. Гермиона сидела рядом с ней, и она не могла не заметить, что её подруга привлекла несколько взглядов со стороны заинтересованных лиц, в первую очередь Драко Малфоя и Джона Поттера. Оба, казалось, старались пробурить дырки в её голове, настолько напряженными были их взгляды.

Однако оба мальчика время от времени переводили свои взгляды на Гарри: Малфой с выражением холодного расчёта, а Джон Поттер — с презрением и насмешкой.

Гарри, как обычно, сидевший перед ней и Гермионой, игнорировал их обоих и сосредоточил свое внимание на Волдеморте, который только что отбросил от себя ещё одну головку чеснока взмахом руки, с полным отвращения взглядом.

Дафна не могла не задаться вопросом, сколько же осталось от Квиррелла, а сколько было всего лишь гниющим одержимым трупом.

Она вздрогнула.

* * *

После урока защиты Гарри вышел из класса, кивнул Дафне и Драко по очереди и направился дальше по коридору. Как только он вышел из их поля зрения, то выхватил свою палочку, что за последние несколько недель уже стало его постоянной привычкой.

— Хоменум ревелио.

Невидимое присутствие ярко мигнуло и начало опадать в его сознании. Чёрт. Он небрежно направился к одной из многочисленных лабиринтоподобных секций замка, решив поскорее избавиться от назойливого преследователя. Неужели у Дамблдора не было более важных дел?

* * *

Гермиона едва успела разойтись с Дафной после урока защиты, как свернув за угол в зигзагообразный коридор, столкнулась с дико раздражающим её в последнее время человеком.

— Привет, Грейнджер, — Джон Поттер облокотился на каменную колонну, скрестив руки и ноги в универсальной позе "я

256/430

мудак".

Она вздохнула.

— Ну, что ещё на этот раз?

— Я решил сделать ещё одну попытку предложить тебе мой подарок.

Гермиона в ответ тоже сложила руки на груди.

— Мне казалось, что я уже ответила тебе — не интересует!

— А ты уверена? — Джон Поттер достал из сумки на плече книгу и помахал ею перед собой. — Хорошая сочная, вкусная книга.

Гермиона прищурилась.

Джон Поттер открыл её.

— Послушай это! Рукописные аннотации самого автора оригинала. Скрытые секреты, что были вычищены из более поздних изданий, — его голос понизился до таинственного протяжного шепота. — Подумай об этом знании, Гермиона. Может быть, ты всё-таки хочешь её прочесть?

— Да, — сказала Гермиона сквозь стиснутые зубы, — я могла бы это сделать. Наверное, это очень интересная книга. Но я всё равно не собираюсь принимать от тебя подарка. Всё, чего ты добиваешься, это выводишь меня из себя…

* * *

Гарри нырнул в тайный проход, доступный лишь для владеющих партселтангом, поднялся по крутой винтовой лестнице, прошёл по пыльному коридору, спустился по другой винтовой лестнице, вышел с другой стороны и снял с себя чары хамелеона, тишины и мантию. Ха. Это было совсем нетрудно. Дамби стал вовсе небрежным. Он шёл по коридору, насвистывая на ходу, пока его внимание не привлек знакомый и очень неприятный голос.

— Подумай об этом знании, Гермиона. Может быть, ты всё-таки хочешь её прочесть?

Он осторожно прокрался по коридору, пока не добрался до угла, заглянул за него и увидел спину брата, который стоял прямо напротив Гермионы и размахивал книгой.

— Поттер? — послышался тихий голос оттуда, откуда он только что пришел. Он резко обернулся. Это была Трейси. Он приложил палец к губам и жестом подозвал её к себе.

— Да, — сказала Гермиона сквозь стиснутые зубы, — я могла бы это сделать. Наверное, это очень интересная книга. Но я всё равно не собираюсь принимать от тебя подарка. Всё, чего ты добиваешься, это выводишь меня из себя…

Трейси бочком подобралась к нему, выглянула из-за угла, нырнула назад и посмотрела на него с растерянностью и подозрением.

— Может быть, тебе просто нужен стимул немного посильнее? — Джон Поттер размахивал ещё одной книгой, так что теперь он держал по книге в каждой руке. — Это список всех книг в библиотеке Поттера. Ты можешь изучить его и выбрать любую из них для себя.

Гарри прищурился. Он и сам был бы не прочь заглянуть туда.

Гермиона задрала нос кверху.

— Я не приму от тебя никакого подарка, каким бы он ни был!

— Да брось ты! — Джон с явным разочарованием помахал каталогом. — Что во мне такого плохого, что ты, Гермиона Джин Грейнджер, отказалась бы выбрать в подарок от меня любую книгу из одной из лучших магических библиотек Британии. Это же не значит, как если бы ты на самом деле согласились на брачный контракт со мной или что-то в этом плане!

Гарри, спрятавшийся за спину Джона, ухмыльнулся. Рядом с ним Трейси бросила на него ещё один подозрительный взгляд.

* * *

Драко не мог поверить, что забыл свой учебник в классе ЗОТИ. Это была именно та самая мелкая ошибка, которая была так некстати. После того, что Грейнджер сделала с ним на прошлой неделе, его положение и так сильно пострадало.

Он зашагал по коридору и уже приближался к зигзагообразному углу, когда ненавистный голос остановил его.

— Это же не значит, как если бы ты на самом деле согласились на брачный контракт со мной или что-то в том плане!

Он прижался к стене, подался вперёд и высунул голову из-за угла.

Грейнджер была прямо там. Она стояла спиной к нему, а Джон Свет-Сияет-Из-Моей-Задницы Поттер напыщенно разглагольствовал, размахивая какими-то старыми книгами.

— Мой ответ по-прежнему "нет".

— Даже если я сделаю это? — Джон Поттер уронил одну из книг, поднес палочку к другой и зажег на её кончике маленький огонек.

Вот тут Грейнджер сорвалась:

— ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ!

Джон Поттер ухмыльнулся.

— Прими подарок.

Грейнджер сделала шаг вперёд.

— ПРЕКРАТИ ЭТО!

257/430

— Возьми его, или книга сгорит, — он игриво помахал палочкой, всё ближе и ближе поднося её к книге, самодовольно ухмыляясь.

Драко ухмыльнулся. О, всё это было просто слишком хорошо, чтобы не поучаствовать.

* * *

— Возьми её, или книга сгорит. — Джон Поттер игриво помахивал палочкой всё ближе и ближе к книге, самодовольно ухмыляясь.

Гарри широко раскрытыми глазами смотрел, как Джон пытается шантажом заставить Гермиону принять подарок с объявлением о намерениях.

У Трейси отвисла челюсть.

— Это так, так глупо, — прошептала она.

Он молча кивнул.

И тут Гарри заметил что-то краем глаза. Он был так сосредоточен на происходящем перед ним, что не заметил ещё одну фигуру, стоящую позади Гермионы, почти полностью скрытую за углом в дальнем конце коридора.

Драко Малфой.

Его глаза сузились.

Драко Малфой готовился запустить заклинанием в спину Гермионы.

— ПРЕКРАТИ ЭТО! — закричала Гермиона почти в истерике. — ИЛИ Я ТЕБЯ ОСТАНОВЛЮ!

— А ТЫ ПОПРОБУЙ! — радостно завопил Джон.

И всё полетело к чертям.

Гермиона бросила ярко-голубое заклинание прямо в Джона.

Джон заслонился щитом и бросил в неё ответный луч.

Малфой выбрал именно этот момент, чтобы бросить жёлтое заклинание, которое Гарри с лёгкостью опознавал как "девичий позор" прямо в спину Гермионы. Гарри защитил от него подругу, подняв с пола камень и выставив его на пути луча. Треск, грохот, отсутствие ожидаемого результата, удивление Малфоя.

— МИСТЕР ПОТТЕР!

Гарри замер.

Джон Поттер замер.

Гермиона замерла.

Малфой замер.

Все они мгновенно остановились, их палочки были направлены в разные стороны, зигзагообразный коридор вокруг них превратился в зону боевых действий из битого камня и обожженной каменной кладки.

Трейси стояла в стороне, стараясь выглядеть как можно более невинной.

Гарри повернул голову, и там, в середине коридора, по которому они с Трейси только что прошли, стоял его давний преследователь, Альбус Дамблдор. Твою мать!

— Отработка, мистер Поттер!

Он опустил свою палочку.

— И для Джона тоже?

Джон нахмурился, явно шокированный тем, что его близнец стоит прямо за ним.

— Я видел только вас, мистер Гарри Поттер. Вы будете отбывать наказание со мной на следующей неделе, в среду.

Гарри низко поклонился:

— Конечно, директор.

* * *

— Я не могу поверить, как низко человек способен опуститься! — прошла неделя, Гермиона расхаживала по Визжащей хижине, а Дафна смотрела, как Гарри левитирует большое настенное зеркало. — Ты не делал ничего, кроме как защищал меня. Ты был единственным из нас четверых, кто ни на кого не нападал, и он всё равно наказал только тебя. Выродок!

Дафна ухмыльнулась. Просто удивительно, как много праведного негодования Гермиона могла выплеснуть из себя по поводу всего, что касалось Гарри.

— Да не беспокойся ты об этом, Гермиона, — Гарри вышел с зеркалом из хижины, сопровождаемый двумя девочками, и повесил его на стену, обращенную в сторону Запретного леса и подальше от Хогсмида. — Со мной всё будет в порядке. Сосредоточьтесь лучше на следующей задаче.

Гермиона глубоко вздохнула и кивнула.

Дафна села на стул, который принесла из хижины, и положила свой хрустальный шар на землю. Она провела почти всю прошлую неделю, с тех самых пор, как Дамблдор назначил Гарри отработку, над изучением заклинания "Око Килрогга", а теперь она начала практиковаться с заклинанием видения через зеркало. Но в то время как око Килрогга могло проходить через большинство защитных чар, заклинание зеркала могло быть заблокировано даже самыми маленькими и слабыми магическими

258/430

барьерами. Его преимущество состояло в том, что око Килрогга имело очень малый радиус действия, а вот заклинание зеркального видения могло работать настолько далеко, насколько позволяла магия провидца, и достигало расстояний, на которые он был способен аппарировать.

Проблема заключалась в том, что она могла практиковать заклинание только вне чар Фиделиуса — на что Гарри согласился с предельной неохотой, особенно когда его не было рядом, вот так, как сейчас, когда он собирался на отработку с Дамблдором.

Гарри отошёл от зеркала и повернулся к ней и Гермионе.

— Есть. Итак, каковы правила вашего поведения?

Гермиона подняла руку, что заставило Дафну подавить смешок.

— Да, Гермиона?

— Всегда держать мантию поблизости, нырять в хижину при первом же признаке опасности и сообщать тебе, если мы попадем в беду, с помощью наших колец с молниями.

— Правильно, — Гарри протянул мантию-невидимку Гермионе. — Увидимся в гостиной.

Затем он повернулся, ударил себя палочкой по голове и превратился в силуэт.

Гермиона уселась на землю, скрестив ноги, и принялась читать.

Дафна снова повернулась к зеркалу, подняла волшебную палочку и начала практиковаться.

* * *

Дамблдор ждал в пустом классе. Он специально выбрал его для сегодняшнего вечера. Класс был большим и давал студенту ощущение изоляции и одиночества. Кроме того, возвышение впереди было приподнято и позволяло преподавателю смотреть вниз на студентов в нескольких первых рядах. Это был класс, в котором он когда-то преподавал трансфигурацию, когда ещё был штатным профессором Хогвартса.

Было так много вопросов, на которые он надеялся получить ответы сегодня вечером. Дверь открылась, и в комнату вошла одинокая фигура.

Он подождал, пока самый интересный сейчас для него ученик не пройдёт добрых две трети пути вниз по ступенькам, прежде чем поднять голову.

— Добрый вечер, мистер Поттер.

— Директор, — тон Гарри был нейтральным и уважительным. В его взгляде не было ни вызова, ни покорности.

Дамблдор улыбнулся — улыбкой, на тренировку которой он потратил за эти годы много времени, идеальной улыбкой пожилого и мудрого человека.

Он знал, что она была приветливой и тёплой, но в то же время твёрдой, с оттенком стали.

— Полагаю, вам интересно, почему я решил лично проследить за вашей отработкой вместо того, чтобы поручить это главе вашего факультета?

Гарри выбрал себе место и сел, и Альбус не мог не заметить, что место, которое он выбрал, было тем же самым, на котором Риддл сидел все семь лет своего пребывания в Хогвартсе.

— Я предполагаю, что это оттого, что он призрак?

— Вовсе нет, мой мальчик. Барон — такой же глава факультета, как профессора Макгонагалл, Спраут или Флитвик. Нет, причина в том, что я хотел поговорить с вами лично, и чувствовал, что нам представляется хорошая возможность сделать это. Я всё равно собирался вскоре поговорить с вами, но ваши, гм… действия, — тут он посмотрел на Гарри поверх своих очков в форме полумесяца, — заставили меня несколько изменить свои планы.

Гарри Поттер склонил голову набок.

— Вы будете работать над трансфигурацией. До меня дошли слухи о ваших талантах, и я хотел бы посмотреть, на что вы способны. Знаете, в молодости я и сам был в некотором роде вундеркиндом, — Дамблдор пролевитировал кирпич к столу Гарри Поттера. — А теперь почему бы вам не показать мне, на что вы способны?

Гарри Поттер пожал плечами, взял свою волшебную палочку и начал придавать кирпичу форму многих удивительных вещей, гораздо более продвинутых, чем мог бы сделать любой первокурсник, но ни одна из них не была настолько хороша, как заклинание создания кресла прямо посреди слизеринской гостиной.

М-м-м…

* * *

Дафна ухмыльнулась. Она не знала Запретного леса, а, как и в случае с привидением, нельзя было использовать зеркало, чтобы увидеть место, которое ты никогда не видел сам. Но это её не остановило. Точно так же, как маг, пользующийся цепной аппарацией, мог прыгать с одного видимого ему места на другое по суше или морю, так и она могла прыгать с места на место, используя зеркало, пока зеркало могло видеть следующее место, куда она хотела прыгнуть.

В данный момент она рассматривала красивый маленький ручей, в котором вода бежала через крошечный водопад. Жаль только, что зеркало не могло передавать звук, иначе бы это было очень расслабляющее зрелище.

Тихий писк отвлек её внимание.

Гермиона оторвалась от книги и потрясла своей пищащей палочкой.

— Пришло время для оценки угрозы.

Дафна кивнула, сфокусировала свою магию через внутренний глаз и постучала по хрустальному шару перед собой. Он загорелся тусклым розовым светом.

259/430

Обе девушки уставились на него.

Гермиона закусила губу.

— Может быть, нам лучше вернуться в дом?

Дафна покачала головой.

— Уровень угрозы не так велик. Что бы это ни было, какое-то время этого не произойдет. У нас ещё есть время.

Гермиона неуверенно кивнула, но всё же вернулась к своей книге.

* * *

— А много ли у тебя друзей?

— О да, директор. Драко, и Дафна, и Гермиона, и Тео, и Панси, — Поттер на мгновение задумался. — И Трейси тоже.

Альбус нахмурился.

— Тебе лучше быть осторожным, Гарри. Семья юного Драко, в частности, не отмечена своей любовью к людям в твоём положении.

Гарри Поттер нахмурился.

— Но они все кажутся такими дружелюбными — особенно когда я показываю им свои лучшие трюки.

Альбус мысленно поморщился. В то время как то, что Гарри попадёт на Слизерин, было вполне ожидаемо, то, что Гарри окажется достаточно силён, чтобы преодолеть естественную подозрительность и отчуждение, которую его сверстники должны были бы испытывать к маггловоспитанному мальчику, принимаемому по ошибке за сквиба, полукровке, Поттеру, брату — близнецу Мальчика-Который-Выжил — нет!

— Гарри, — он снял очки и потер лицо. — Мне не доставляет удовольствия говорить тебе это, но есть много людей, которые попытаются подружиться с тобой, просто чтобы использовать тебя. И в тот момент, когда ты больше не будешь им полезен, они покинут тебя.

Лицо Гарри потемнело.

— Как мои родители, сэр?

Вот оно. Альбус подозревал, что так и будет, но надеялся, что этого не произойдет. Он вздохнул.

— Гарри, твои родители поступили так по очень веской причине.

Гарри Поттер наклонился вперед.

— По какой причине?

— Увы, этого я сказать не могу. Не сейчас — подожди, — сказал он, видя, что Гарри собирается прервать его, — когда ты станешь старше, нет, когда ты будешь готов, ты узнаешь.

Альбус откинулся назад и посмотрел на мальчика перед собой, который всё ещё наблюдал за ним своими потемневшими глазами. Неужели он совершил ошибку, попросив Лили, чтобы Петуния относилась к Гарри как к своему собственному ребенку? Он полагал, что получить хорошо воспитанного ребенка будет менее рискованно, чем того, кто слишком дословно следует по пути Тома, но теперь... он не был так уверен.

Как бы то ни было, было ясно, что младший Поттер умеет хранить секреты. Он чувствовал их запах повсюду. Как и Джон, если уж на то пошло — и это, пожалуй, беспокоило его больше всего.

* * *

Дафна ахнула. Там, в зеркале, она ясно видела прекрасную и величественную фигуру единорога, ковыляющего по лесу. Почти светящаяся белизна и чистота его волос стекала по спине и бокам, резко дисгармонируя с ужасной раной на задней ноге животного, откуда текла серебристая кровь и капала на землю, когда самое чистое существо, которое Дафна когда-либо видела, заржало и тряхнуло головой от боли. Даже без звука это зрелище разрывало ей сердце.

— Гермиона, — прошептала она.

Гермиона даже не пошевелилась.

— Гермиона, — сказала она чуть громче.

— А? — Гермиона подняла глаза и ахнула. — О нет. Бедняжка.

Дафна встала, сердце бешено колотилось в груди.

— Это совсем недалеко. Ты можешь ему помочь, правда?

Глаза Гермионы расширились.

— Но мы же не можем! Гарри сказал, что мы не должны уходить отсюда.

— Нет, он сказал, что мы должны вызвать его, если возникнут проблемы.

— Ага, а ещё — вернуться в дом!

— Только если нам будет угрожать опасность, — заискивающе сказала она.

Гермиона нервно ткнула пальцем в зеркало, глаза её были полны паники.

— Ты что, забыла, кто на них охотится?

Дафна прикусила губу.

— Но... но...

260/430

— Выполни заклинание проверки угрозы!

Дафна наложила заклинание на хрустальный шар, всё время оглядываясь на зеркало. Хрустальный шар засветился сердитым ярко-красным светом.

— Вот видишь!

Дафна ничего не могла с собой поделать. В её глазах начали собираться слезы.

— Но если мы ничего не предпримем, единорог УМРЁТ!

У Гермионы задрожали губы. Её плечи поникли.

Дафна стала напирать.

— Смотри, мы возьмем мантию. Мы можем послать сообщение Гарри. Это совсем недалеко. Мы можем выйти, вылечить его и вернуться внутрь чар Фиделиуса, если столкнемся с ним. Никто не способен видеть сквозь мантию — даже он.

Гермиона начала лихорадочно расхаживать взад и вперёд.

В зеркале единорог издал тихий крик боли и рухнул на пышную зелёную поляну, в медленно расширяющуюся лужу серебряной крови.

Гермиона остановилась, сделала глубокий вдох и сжала кулаки. Она закрыла глаза.

— А как далеко это отсюда?

— Минут пять пешком, примерно.

Гермиона застонала, резко открыв глаза.

— Ладно, давай! Залезай под эту штуку и пошли. И обязательно сообщи об этом Гарри.

* * *

Чем больше Альбус Дамблдор рассматривал сидящего перед ним мальчика, тем сильнее нервничал. Это было не что-то одно, это были самые разные мелочи, которые складывались вместе, чтобы создать единый тревожащий его образ. Например, как он взмахнул своей палочкой в конце действия по трансфигурации, а затем слегка толкнул её вниз. Движение вниз было не нужно, это была всего лишь манера поведения. Стиль заклинания. Тот самый, который он уже видел раньше. Этот и ещё несколько других намеков заставляли всё громче звонить в его голове тревожный колокол.

Если бы только он мог заставить Гарри и Джона выступить вместе в равном испытании их магии... это дало бы ему необходимые результаты, чтобы узнать, насколько всё происходящее было результатом того, что Гарри был близнецом Поттера, а насколько это было вызвано тем фрагментом души в его лбу.

О конечно, впереди был дуэльный турнир…

Гарри Поттер в данный момент работал над рефератом по трансфигурации, который Минерва назначила ему сдать на этой неделе.

Альбус погладил бороду. Может быть…

Внезапно Альбус дёрнулся в кресле. Что-то происходило. Это практически невозможно было почувствовать кому-то, не столь чувствительному к магии, как он сам, но что-то происходило. Крошечное количество магии втекало и вытекало из юного Гарри. Альбус вытаращил глаза.

Выражение лица Гарри медленно менялось — почти незаметно для него самого, но перемена была. Крошечный намек на беспокойство, на тревогу. И крошечный обмен между магией и сознанием мальчика.

Альбус продолжал наблюдать, а магия продолжала течь в Гарри. Затем магия начала вытекать из него, в тех же самых мельчайших количествах.

Что же всё-таки происходит?

* * *

Дафна и Гермиона пробирались сквозь подлесок Запретного леса, стараясь всегда оставаться под мантией и неуклонно направляясь к своей цели.

Они обогнули ствол очередного дерева, и сердце Дафны оборвалось.

Единорог лежал на боку, повсюду виднелась серебряная кровь, грудь его вздымалась и опускалась в такт печальному тихому скулежу.

— Охохо, — прошептала Гермиона.

Не выходя из-под мантии, они быстро направились к животному, пробираясь через высокую траву на поляне.

Когда они подошли, Гермиона застонала.

— Она такая глубокая — а единороги слишком волшебные существа. Я не знаю, достаточно ли у меня магии, чтобы это сработало.

— Пожалуйста, просто попытайся.

Гермиона направила из-под мантии свою палочку из ясеня и сердечной нити дракона на животное:

— Конкрескат сангвинем!

Серебристая кровь медленно начала высыхать, закрывая рану, но чем дольше Гермиона держала заклинание на животном, тем быстрее кровь вытекала из оставшегося отверстия. Внезапно тромб оторвался, и рана снова полностью открылась. Глаза Гермионы наполнились слезами.

— Нет, мне не хватает сил. Я не могу этого сделать.

Единорог громко заржал.

Дафна лихорадочно огляделась в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь им, а затем остановилась и увидела, по колено в

261/430

чём они стоят. Она потрясла Гермиону за руку.

— Гермиона. Оглянись вокруг!

Гермиона оторвала полные слёз глаза от умирающего единорога и ахнула. Дафна схватила одно из ближайших растений и начала резать его своей палочкой. Они стояли на поляне, покрытой Мерлином проклятой печалью охотника, размером с одну из теплиц Хогвартса.

Гермиона быстро присоединилась к ней, и через несколько мгновений они уже укладывали измельченную траву в рану на боку животного. Гермиона снова направила палочку на рану.

— Сано Каро!

Медленно, мучительно медленно рана начала затягиваться, но потом закрылась, и поток крови замедлился и остановился.

Гермиона глубоко вздохнула и накинула на единорога диагностические чары.

— Всё хорошо? — спросила Дафна.

Гермиона повернулась к ней, и из её глаз потекли слезы.

— Нет, Дафна. Того, что мы сделали, было недостаточно. Он всё ещё умирает. Он потерял слишком много крови, и я не знаю, что ещё можно делать. У нас нет с собой ничего для переливания крови.

— Я... — Дафна почувствовала комок в горле. — Должно же быть что-то, что мы можем сделать!

Гермиона тихонько всхлипнула.

— Я уже не знаю!

Дафна снова лихорадочно огляделась. Тут должно было быть что-то, но были только печаль охотника, единорог, они, мантия и лужи серебристой крови, всё еще пропитывающие землю и уходящие в лес.

Она посмотрела вниз, где она стояла на коленях на покрытой зелёным и серебряным земле, где кровь единорога уже начала впитываться в шелк её мантии.

Это... это не могло сработать... так же?

— Гермиона!

Гермиона подняла на нее глаза.

— Кровь единорога! Напои ей его!

Гермиона на мгновение растерялась, а потом её глаза расширились.

— А это сработает?

— Не знаю, но что мы теряем?

Гермиона вытерла нос рукавом и кивнула.

Дафна трансфигурировала небольшое корытце из окружающей грязи.

— Акцио кровь единорога!

Кровь единорога взмыла к ним в воздух, и они ухитрились поймать, по крайней мере, часть её в корытце, при этом действуя очень осторожно, чтобы случайно не коснуться самим губами жидкости, несущей жизнь и проклятие.

Дафна поставила корытце перед единорогом, который смотрел на неё полными боли глазами.

— Ну же, — сказала она, поглаживая животное по носу, — я знаю, что обычно ты так не поступаешь, но это твой единственный шанс. Пожалуйста. Не умирай.

Единорог снова посмотрел на неё и с помощью Дафны и Гермионы сумел поднять голову и, опустив её обратно в корытце, начал пить. И пока он пил, стал светиться серебристо-белым светом.

Гермиона скастила ещё одно диагностическое заклинание над светящимся животным, широко улыбнулась и показала Дафне большой палец.

Сердце Дафны воспарило. Они это сделали.

И именно в этот момент тёмная фигура, лицо которой было скрыто длинным чёрным плащом с капюшоном, медленно хлопая в ладоши, спустилась с неба всего в дюжине метров от того места, где они сидели.

Ужас охватил душу Дафны. Она не стала ждать того, что первым делом сотворит труп, несущий в себе Тёмного Лорда. Она поставила щит, прыгнула к Гермионе, выхватила у неё мантию, накрыла им обеих, схватила подругу и заковыляла туда, откуда они только что пришли, за мгновение до того, как дюжина заклинаний выплеснулась на то место, где они стояли всего за несколько секунд до этого.

Гермиона взвизгнула.

Очевидно, оповещённый об их месте криком подруги, Квиррелморт бросил в их сторону ещё несколько заклинаний.

Дафна выставила щит, сумев остановить целое заклинание, прежде чем щит разлетелся вдребезги и три разных заклинания ударили по мантии, обтекая их и выходя с другой стороны, но не раньше, чем одно из них попало в Гермиону, вызвав огромный порез на её плече и заставив ее снова закричать.

Внезапно всё ещё светящийся единорог вскочил на ноги и бросился в атаку.

Волдеморт взмыл в воздух, чтобы уклониться, и единорог развернулся, остановившись прямо перед ними.

Не думая ни о чем, Дафна вскарабкалась на его спину, схватив всё ещё хнычущую от боли Гермиону с помощью всемогущего Акцио.

Единорог рванулся прочь, а девушки отчаянно цеплялись за него изо всех сил, осыпая врага проклятиями и заклинаниями.

Она послала серию неистовых импульсов магии в свое кольцо с молнией. "ЛВ".

262/430

* * *

Дамблдор всё ещё пытался понять, что же происходит, когда внезапно из Гарри вырвался небольшой взрыв магии. Не тонкое ощущение, что едва чувствовалось минуту назад, но буквально вспышка решимости.

Гарри Поттер быстро встал.

— Прошу прощения, директор, но мне нужно выйти в туалет, если вы позволите, — он повернулся, чтобы уйти.

Альбус дёрнулся.

— Нет, я не разрешаю вам выходить, мистер Поттер. Пожалуйста, сядьте обратно и продолжайте.

Поттер проигнорировал его слова.

Альбус вздохнул и щёлкнул запястьем, заставляя большие двойные двери в класс захлопнуться и запереться на засов.

Гарри Поттер замер.

Альбус поднялся на ноги и пошел по другому спуску к выходу из класса. Подойдя к нему, он обернулся, чтобы посмотреть на мальчика, чье лицо теперь было настолько пустым, что Альбус не мог обнаружить на нём ни единой эмоции. Как будто Гарри полностью отгородился от всего и вся в этом мире.

— Пожалуйста, возвращайтесь на свое место, мистер Поттер.

Гарри Поттер не пошевелился.

— Мне нужно выйти.

Альбус нахмурился, всё ещё стоя между Гарри и единственным выходом из комнаты.

— Возможно, я недостаточно ясно выразился, мистер Поттер. Вы. Никуда. Не. Уйдёте.

Пустое выражение ещё несколько мгновений продержалось на лице Гарри, прежде чем сменилось внезапным потоком грубой, неконтролируемой магии и одной простой преобладающей эмоцией. Ужасом.

* * *

Скача сквозь Запретный лес на спине светящегося единорога, Дафна рискнула оглянуться и тоже заскулила. Тёмный Лорд летел за ними так же, как Гарри, так же проворно, как любой всадник на метле, умудряясь не отставать, несмотря на многочисленные лесные препятствия.

Единорог тёк по лесу, как вода.

Дафна не могла отделаться от мысли, что езда без седла на такой скорости должна была быть гораздо менее удобной, чем это происходило на самом деле. Время, казалось, замедлилось, Дафна потеряла его счёт, а мгновения растянулись в вечность. В темноте густого леса каждая вспышка заклинания отражалась сверхновой в глубине её глазных яблок.

Прошли минуты, а может быть и часы, как вдруг они обогнули очередной куст и выскочили на поляну, и то, что Дафна увидела впереди, заставило её сердце остановиться. Шесть кентавров, высоких и сильных, стояли полукругом, натянув луки и нацелив их прямо на них.

Не обращая ни малейшего внимания на вооруженных и опасных созданий, их скакун, как будто созданный из чистого света, продолжал скакать вперёд, пронёсся мимо ряда туго натянутой и ощетинившейся смерти и с визгом торможения остановился за линией.

Волдеморт приблизился к поляне и без малейшего колебания рванулся прямо в небо за долю секунды до того, как шесть наконечников стрел пронеслись прямо через то место, где было одолженное им тело.

А потом на поляне воцарилась тишина.

Первой её нарушила Гермиона:

— Конкрескат сангвинем!

Все кентавры повернулись к ним.

— М-м-м... привет?

* * *

— Мистер Поттер, возьмите себя в руки! — взревел Альбус сквозь вихрь дикой магии, изливающейся из юного волшебника. Вокруг него валялись разбитые стулья и столы. Он снова взмахнул палочкой, заслоняясь от очередного летающего стола.

Гарри Поттер стоял посреди почти полностью разрушенного класса. Его поза походила на зверя в клетке, глаза были белыми от бессмысленного ужаса, магия полностью вышла из-под контроля. Альбус знал, что Гарри идет к полномасштабному взрыву его магического ядра — контроль выхода магии из его сердцевины был утрачен, и его тело отчаянно пыталось — и не могло вместить всю ту магию, каждый мерлин, который разом был выгружен в него.

Альбус выругался и попытался оглушить его "Ступефаем", что произвело примерно такой же эффект, как удар пёрышком по стальной двери. Он преобразовал камень в полу, чтобы сформировать вокруг Гарри твёрдое яйцо, только для того, чтобы оно было разорвано, как бумага.

Уровень дикой магии вокруг него был просто невероятным.

— Альбус! — крикнула Минерва с другой стороны запертой двери. — Что тут происходит?

— Минерва! — закричал он. — Очистить территорию! Уводи отсюда всех студентов! Сейчас же!

* * *

263/430

— Спасибо, что спасли нас, — сказала Дафна.

Все кентавры посмотрели друг на друга, прежде чем тот, кто выглядел лидером, шагнул вперёд.

— Не мы спасли тебя, юный провидец, а звёзды.

Глаза Дафны расширились. Они знали, что она занимается предсказаниями. Это должно было быть чем-то вроде сверхсекретной информации.

— М-м-м...

Все кентавры посмотрели на небо, но больше ничего не сказали.

Единорог под ней издал негромкое сопение.

Гермиона всё ещё держалась за ее плечо.

— Юпитер сегодня светит особенно ярко.

Дафна нахмурилась.

"Ангел, который ведет летопись жизней", не учила её ничему по теме астрологии, а их занятия по астрономии в школе имели сомнительную полезность.

— А это хорошо?

Главарь, крупный и каштанового цвета, посмотрел на неё сверху вниз.

— В прошлый раз это был Плутон, а в позапрошлый — Марс.

— В прошлый раз?

— Звезды несут нам сообщения о том, как всё меняется, юный провидец, — как меняется пространство и меняется время.

Эти слова врезались в Дафну, как молот.

— Т-т-ты знаешь? — пискнула она.

— Вы всё ходите вокруг да около, но когда-нибудь сделаете всё правильно? Ради нас всех я надеюсь, что сделаете.

— Мы собираемся.

— Я в этом не сомневаюсь, — предводитель снова оглядел своих товарищей, прежде чем повернуться обратно к ним. Он вздохнул. — Ну, я понимаю, что такие, как вы, добились больших успехов в торговле. Одно за другое. Я хотел бы поменяться с вами, Леди Слизерин.

Дафна мгновенно насторожилась.

— Обмен?

— Взамен на спасение ваших жизней, юные кобылки, мы просто просим вас помнить, что для нас этот лес — наш дом и всегда им будет.

— Вы хотите, чтобы я это запомнила?

— Да.

Дафна на мгновение задумалась.

— Очень хорошо. Я, как Леди Слизерин, буду помнить, что этот лес — ваш дом и всегда им будет.

Кентавр поклонился.

— Это всё, о чем мы просим.

Внезапно откуда-то издалека раздался мощный грохот, который сотряс землю под ними и заставил опасть листья с деревьев.

— Что это было? — встревоженно спросила Дафна.

— Это был твой Лорд.

Дафна и Гермиона замерли, широко раскрыв глаза. Гарри!

— Осмелюсь сказать, что он нуждается в вашей помощи, юные леди.

И подпитываемым адреналиновым толчком единорог снова пришел в движение, Дафна и Гермиона больше не думали ни о чём, кроме того, чтобы как можно быстрее добраться до своего друга и лидера.

* * *

Дамблдор встал с того места, где он сидел, скорчившись в защитном пузыре почти чистой магии, усиленном трансфигурированной в защитную скорлупу каменной кладкой с титановой оболочкой. В комнате царил полный беспорядок. Еще один большой светильник рухнул на пол, превратившись в груду пылающих обломков.

Он быстро подошёл к Гарри, который теперь лежал без сознания в куче исковерканного мусора. Его реакция была самой экстремальной из всех, что он когда-либо видел, а уж он-то повидал их немало. Крушения магических ядер не были уникальным явлением, но они редко случались с людьми, у которых были такие, что теперь было очевидно, большие ядра.

Он направил свою палочку на голову Гарри.

— Легилименс, — его зонд ударился обо что-то твердое, как сталь, и отскочил. Он отшатнулся, потрясенный. Да что же это такое, во имя Мерлина!

— Альбус! — Минерва появилась рядом с ним, переступая через покрывавшие пол обломки. — Что здесь произошло? — она заметила Гарри. — О, боже мой!

264/430

— Ему нужна медицинская помощь, Минерва. Вы можете отнести его в Больничное крыло?

Минерва Макгонагалл кивнула.

Альбус Дамблдор проводил взглядом своего заместителя, которая левитировала потерявшего сознание мальчика.

М-м-м... и что теперь делать?

* * *

Гермиона и Дафна бросились к школе, остановившись только для того, чтобы почистить свою одежду, попытавшись избавиться от как можно большего количества крови единорога, и вывернуть свои мантии наизнанку, чтобы скрыть остальное. Они пробежали мимо разъяренного Филча, который кричал им, что уже почти комендантский час, и побежали в гостиную Слизерина, но Гарри там не было. Затем они побежали в другое место, где, как они думали, он мог быть... Больничное крыло.

— Гарри! — воскликнули Гермиона и Дафна в унисон, войдя во флигель.

— Мисс Грейнджер! Мисс Гринграсс! — медиковедьма бросилась к ним. — Говорите потише, пожалуйста. А вы, мисс Грейнджер, я надеялась, что вы лучше знаете, как здесь себя вести.

Но Гермиона её не слушала.

— Что случилось с Гарри?

— Какая-то разновидность магической перегрузки, — мадам Помфри издала языком невеселый щелкающий звук. — Разнесён магией один из классов на четвёртом этаже.

Дафна заняла позицию справа от Гарри.

— С ним всё будет в порядке?

— Да, со временем и после отдыха. Конечно, очень трудно сказать наверняка, но он, вероятно, будет на ногах уже завтра утром, как бы безумно это ни звучало.

Дафна вздохнула с облегчением. Она увидела, что Гермиона сделала то же самое. Она помнила, что в последний раз что-то подобное произошло, когда Гарри был пойман в ловушку у Уизли, — но тогда всё было далеко не так плохо.

Они обе взяли его за руки и уселись ждать, пока мадам Помфри наконец не вышвырнула их вон.

* * *

В углу больничного крыла, невидимый и неслышимый Альбус Дамблдор наблюдал, как в конце концов две молодые леди ушли из палаты. Его обуревали смешанные чувства. Такие проявления верности и дружбы были восхитительны, и в любом другом случае он был бы вне себя от радости. Но прямо сейчас время было абсолютно неподходящее.

Он провел последние несколько часов, размышляя о том, что произошло, и пришёл к выводу, что Гарри не только показал себя сильным, харизматичным, способным нравиться людям молодым магом, но он еще и хранил явно опасные секреты, а его окклюменционные барьеры были намного сильнее, чем всё, что он когда-либо видел. И не только это, но, как выяснилось, все те нормальные воспоминания и чувства, которые Альбус до сих пор извлекал из сознания Гарри, были явно фальшивыми. Дополнительный слой защиты от атак легилимента, который могли поставить только самые лучшие окклюменты.

Это в сочетании с очевидной нестабильностью мальчика, которую ясно показали сегодняшние события, привело его к одному болезненному выводу. Этот парень был опасен. Слишком опасен, чтобы позволить всему оставаться, так же, как и раньше. Но что ему оставалось делать? Лили и Джеймс ни за что не позволили бы исключить его из Хогвартса, без того, чтобы стать свидетелями события, показавшего, что что-то пошло не так. Это противоречило бы всему, что он им говорил.

Но ему нужно было, чтобы Гарри был в более безопасном месте. Где-нибудь, где он мог бы присматривать за ним, откуда Гарри не смог бы просто убежать, где он не мог бы получить такое же влияние на детей, как и Том. И откуда Дамблдор мог бы снова забрать Гарри, когда придет время его очередной встречи с Томом.

Дамблдор уставился на глухую стену Больничного крыла.

И тогда его озарило.

Идея!

Вдохновение!

Он испустил долгий, подавленный вздох. Конечно, именно туда он мог бы поместить юного Гарри, как бы ужасно это ни было... в Азкабан.

265/430

Глава 15. Клейтрофобия и Планирование Ограбления

https://leadvone.com/dodging-prison-and-stealing-witches/chapter-twenty-nine-cleithrophobia-and-planning-a-heist/

Гоблины. Ну почему это обязательно должны быть гоблины?

Стэн Шанпайк, в настоящее время водитель, откомандированный из автобусного подразделения "Логистики ночных рыцарских фургонов", вел свою машину вдоль шотландского побережья, время от времени бросая взгляды на своего спутника, едва достающего ему до пояса. Огромный фиолетовый грузовик мчался по почти пустынной дороге, время от времени огибая машину или мотоцикл или даже перепрыгивая через них, если дорога была перекрыта сразу в обоих направлениях.

Гоблин, сидевший рядом с ним, почти ничего не сказал за всю поездку, невзирая на все попытки Стэна завязать разговор.

— Итак, вы полагаете, что его светлость будет устраивать всевозможные шикарные вечеринки и всё такое, когда вы это достроите?

Гоблин хмыкнул и продолжал смотреть в боковое окно грузовика.

— Я просто думаю, что смогу хорошо вписаться в одну из них, ведь, правда? — Стэн вертел в руках галстук-бабочку и одновременно уворачивался от человека, ехавшего верхом на лошади, заставляя своими манёврами позеленевшего спутника хвататься за боковую дверь и ругаться на своем грубом языке. — Моя мама всегда говорила, что во мне есть что-то от благородных.

Гоблин уставился на него.

— Просто смотри на дорогу, человек.

Стэн пожал плечами и снова повернулся вперед. От гоблина никогда не добьешься доброго слова. Разве не следует этим злобным маленьким пидорам хоть иногда расслабляться?

Они продолжали мчаться через всю страну, не отставая от рыцарского фургона впереди и стараясь не слишком опережать рыцарский фургон позади них. В конце концов, вся колонна добралась до небольшой полоски земли, выступающей из воды посреди сонной деревни. Тёмно-пурпурные грузовики дисгармонировали со всем, что их окружало, от побелённых каменных стен домов до коричневой древесины пристани и бледной синевы воды и неба — и всё же ни один из сотни или около того жителей деревни не смотрел косо на цветное безумие, только что вторгшееся в их дом, и даже не замечал его.

Стэн постучал по дверке своего фургона, ожидая судна, на которое они должны были выгрузить груз, и стараясь не обращать внимания на гоблина, который вытащил из бумажного пакета что-то похожее на жареную крысу и теперь жадно пожирал её.

Ожидание продолжалось. Стэн нахмурился. Разве их не должны были уже встретить? Он заглушил двигатель, открыл дверь и ступил на истёртую асфальтовую дорогу. Какой-то шикарно одетый парень разговаривал с его приятелем Ричи у головного рыцарского фургона. Тон разговора начал повышаться. Он подошел поближе.

— Эй, Ричи, что происходит?

Ричи нахмурился и кивнул в сторону другого мужчины, который, по мнению Стэна, буквально кричал всем своим видом: "Министерство".

— Мистер Шанпайк? — произнёс мужчина предельно высокомерным тоном. — Я Джеффри Перкинс, инспектор департамента магической торговли — и мне поручено следить за всеми материалами и артефактами, используемыми при строительстве Слизерин-мэнора.

— Да?! Но вы ведь не имеете на это права, правда, Рич?

— Уверяю вас, мистер Шанпайк, что министерство дало на это разрешение.

— Это дело гоблинов, человек, — гоблин-компаньон Стэна появился из ниоткуда и встал рядом с ним. — Груз находится под нашей ответственностью, и вы не имеете права проверять груз гоблинов, согласно договору между нашими расами.

Губы инспектора Министерства скривились.

— К счастью, это не составит проблемы, так как не я буду проверять грузы гоблинов.

— Что?

Внезапно появился ещё один гоблин, вставший рядом с Перкинсом и злобно ухмыльнувшийся.

— Ты! — закричал гоблин Стэна.

— Я, — ответил гоблин Перкинса.

— Какое дело клану Золотозубых до Рода Слизерина?

— Ни малейшего, это всего-навсего выгодный контракт с Министерством на оказание помощи в надзоре за магическим бизнесом.

— ВЫ ПРЕДАТЕЛИ! — гоблин Стэна достал неизвестно откуда боевой топор.

— Ты назвал нас предателями? — гоблин Перкинса сплюнул, доставая из пустоты двуручный меч. — Вы, клан Расщепителей костей, называете нас предателями! ВЫ ДЕСПОТЫ, ПЫТАЮЩИЕСЯ ПОРАБОТИТЬ ГОБЛИНОВ!

Они бросились друг на друга.

Стэн, Ричи и Перкинс рванулись в разные стороны, от всей души пожелав себе не потерять ни одной конечности, в то время двое гоблинов решали то, что, как быстро согласились все три человека, было внутренним делом гоблинов и абсолютно не имело никакого отношения ни к одному из них.

* * *

266/430

Гермиона приземлилась, огляделась и вздрогнула. В комнате, в которой она очутилась, было темно — так темно, что она ничего не видела. Мгновение спустя Дафна присоединилась к ней, выпав из воздуха, словно из облака.

Пара девочек обменялась встревоженными взглядами: кроме друг друга, они никого не видели.

Губы Гермионы задрожали.

Гарри был разочарован ею.

Тяжёлая дверь открылась, в комнату хлынул свет, и Гермиона с Дафной ахнули.

В дверях стоял Тёмный Лорд Волдеморт, высокий, лысый, белокожий, красноглазый, безносый, страшный — лицо, которым пугали не только маленьких детей, но и их родителей, учителей, солдат и героев.

Лишь теперь они увидели, что к противоположной стене висела прикованной другая Гермиона, выглядящая не так уж и намного старше. Цепи уходили от её запястий к крюкам на потолке, ноги не касались пола, одежда была изорвана, волосы растрёпаны, лицо в крови, кожа грязная, фигура такая тощая, что сквозь кожу проступали кости.

Старшая Гермиона подняла голову, и выражение отчаяния и безнадёжности на её лице заставило младшую Гермиону вздрогнуть.

Тёмный Лорд ничего не сказал — просто шагнул вперед и поднял палочку.

— П-пожалуйста, — умудрилась выдавить старшая Гермиона, прежде чем фиолетовое заклинание выстрелило из палочки Волдеморта, ударив её прямо в грудь и вырвав отчаянный крик из беспомощной ведьмы, корчащейся и дергающейся в воздухе, хватающейся руками за пустоту там, где наручники врезались в её запястья.

Младшая Гермиона крепко прижималась к Дафне, та в ответ делала то же самое; обе отчаянно хотели — но не осмеливались — отвести взгляд, пока старшая Гермиона кричала, брыкалась и иногда умоляла в промежутках между сильными спазмами.

Наконец, Волдеморт, казалось, был сыт по горло. Он опустил палочку, открыл рот, как будто хотел что-то сказать, но передумал и почти скучающим взмахом палочки выстрелил красным заклинанием в старшую Гермиону.

Младшая Гермиона и Дафна закричали.

Голова старшей Гермионы взорвалась, окрасив пустую каменную стену в красный цвет. Цепи, удерживавшие обезглавленный труп, ослабли, и мертвая старшая Гермиона упала на землю.

Волдеморт вышел из комнаты, и огромная змея скользнула внутрь. Последнее, что увидели Гермиона и Дафна, было чудовище, работающее челюстями над ногами трупа, массивные зубы прокалывали кожу, мощные мышцы подтягивали тело по полу к нему в пасть.

Гермиона чувствовала, что её вот-вот стошнит.

Сцена изменилась, и теперь Гермиона следовала за Тёмным Лордом в маленький коттедж, дверь которого была снесена заклинанием. Изнутри доносились крики.

— Нет! — мужчина стоял на коленях на полу, умоляя о пощаде, а кричащую и бьющуюся молодую женщину утаскивали фигуры в масках. — Пожалуйста! Не надо! — умолял этот человек. — Пожалуйста! Она не сделала ничего плохого!

Волдеморт встал перед мужчиной, который в ужасе смотрел на него.

— Она грязнокровка — а ты опозорил себя, женившись на такой мерзости. "Круцио".

Мужчина закричал, разрывая голову Гермионы своим отчаянным воплем. Она ещё крепче прижала к себе Дафну, слёзы начали застилать ей глаза.

Сцена снова изменилась. На этот раз они оказались в огромной закрытой комнате, заполненной сотнями ведьм и волшебников всех возрастов. Лица их выглядели усталыми, грязными и испуганными.

Открылась дверь, и вошел Волдеморт вместе с несколькими дюжинами Пожирателей смерти.

— Ведьмы и волшебники, — сказал Волдеморт мягким голосом, который громом разнёсся по внезапно затихшей комнате. — Все вы сопротивлялись, когда вам приказали сдаться. Наказание за сопротивление Лорду Волдеморту — смерть.

Затем Пожиратели Смерти начали систематично убивать всех в комнате, одного за другим — мужчин, женщин, детей, стариков, даже младенцев, сжатых в объятиях мёртвых матерей, не обращая ни малейшего внимания на крики, мольбы и всегда столь короткие вопли боли.

Волдеморт стоял, смотрел и улыбался.

Сцена за сценой, вновь и вновь, дальше и дальше. По лицу Гермионы текли слезы. Её тело сотрясала дрожь. Дафна прижалась к ней так крепко, что на коже Гермионы начал образовываться лёд.

В конце концов, показ закончился. Гермиона почувствовала, что её тянет всё выше и выше, и наконец она вылетела из Омута Памяти, скулящая ведьма кучей сложилась на полу, в ней не осталось и намека на былую элегантность.

Перед ними, у одной из стен сундука, на простом деревянном стуле сидел Гарри, бесстрастно наблюдая за девочками.

Гермиона и Дафна поднялись на ноги, опустив глаза.

— И какой же урок вы извлекли? — спросил Гарри.

Гермиона шмыгнула носом.

— Н-не нарушать твоих приказов, Гарри.

Она почувствовала, как напряглась стоящая рядом с ней Дафна.

267/430

— Нет, Гермиона, — голос Гарри был тверд. — Ты не так меня поняла. Ты же знаешь, я всегда говорил тебе, что приказы иногда могут быть нарушены, при определенных обстоятельствах.

Дафна подняла дрожащую руку.

— Да, Дафна.

— Не подвергать наши жизни риску из-за... — она снова опустила глаза. — Из-за вещей, которые не так уж важны.

Гарри глубоко вздохнул.

— Ты правильно поняла только наполовину. Да, вы должны принимать во внимание, насколько это важно, но вы также должны учитывать, насколько велик риск для ваших жизней. Вы заметите, что я ничего не сказал, когда вы вдвоём отправились за троллем на Хэллоуин, несмотря на мой приказ не делать этого. Почему так? Гермиона?

Нижняя губа Гермионы задрожала.

— Потому что риск был меньше, а то, за что мы боролись, было важнее?

— Точно!

Внезапный выкрик заставил их с Дафной подпрыгнуть.

— Так, слушайте. Допустим, Софи Ропер в то время и не была на нашей стороне, но есть довольно неплохой шанс, что когда-нибудь она там окажется, и она человек. Две веские причины. С другой стороны, единороги, будучи светлыми существами, чистыми и добрыми, и всё в том же роде, не являются людьми — они животные — разумные животные, без сомнения, но все же животные. Дафна, я знаю, что ты неравнодушна к единорогам, но ты ценнее любого единорога.

Дафна кивнула.

Гарри сделал еще один глубокий вдох.

— Теперь сравним угрозы — с одной стороны, у нас есть горный тролль, с которым, хотя он и опасен, вы смогли справиться, доказав, что вы правильно оценили степень риска, а с другой стороны, у нас есть Волдеморт — ослабленный Волдеморт, да, но всё же Волдеморт — долбаный Тёмный Лорд! Может быть, пять месяцев обучения у него в классе уменьшили ваше уважение к нему?

Гермиона стояла с опущенной головой, ничего не говоря, сдерживая слезы стыда; образы убийственной ярости Волдеморта были всё ещё свежи и остры в её сознании. Она никогда раньше не чувствовала, что так сильно подвела Гарри.

Гарри встал.

— Достаточным ли для вас оказалось напоминание о том, за что мы боремся и против какого типа людей мы сражаемся?

Гермиона и Дафна кивнули.

— Вам нужно новое погружение в Омут Памяти?

Гермиона и Дафна покачали головами.

— Гермиона, какова наша главная цель?

Она подняла голову.

— Поражение Волдеморта и контроль над магической Британией.

— Дафна, я могу ожидать, что в будущем ты будешь вести себя по-другому и если да, то как?

— Не идти на ненужный риск, который не направлен на достижение нашей главной цели и даже в этом случае только при меньшем уровне опасности, чем наша способность справиться с ней.

Гарри глубоко вздохнул.

— Годится, — его лицо смягчилось, и он развел руки. — Тогда идите сюда.

Гермиона рухнула в его объятия, не пытаясь сдержать рыданий, позволяя напряжению покинуть её, мгновением позже к ней присоединилась и Дафна.

Гарри обхватил их руками и прижал к себе.

Так они простояли целую вечность, прежде чем наконец разошлись.

Гермиона отстранилась и высморкалась в носовой платок, наколдованный Гарри.

— Так, — Гарри создал два дополнительных кресла для девушек, и все расселись. — А теперь, как бы ни хотелось перейти к другим вещам, нам нужно обсудить последствия этих событий. Начнем с самого очевидного. Дамблдор.

Гермиона напряглась.

Гарри продолжил:

— Теперь Дамблдор знает, что что-то происходит, — Гарри неловко поёрзал. — Моя... реакция... прошлым вечером, скорее всего, вызовет у него некоторые подозрения — да, Гермиона?

Гермиона нерешительно подняла руку.

— Вообще-то сегодня утром я провела кое-какие исследования, — она привычно полезла в сумку и достала книгу.

Гарри кивнул.

— Конечно, я как раз заканчиваю, — он побарабанил по ручке своего кресла. — Я слышал, как мадам Помфри разговаривала с Дамблдором. Теперь он также знает, что мы с вами гораздо ближе, чем просто случайные знакомые. Он вполне может попытаться разлучить нас, и мы должны быть к этому готовы. Тебе, Гермиона, нужно быть ещё более осторожной, так как ты не носишь кольцо благородного рода, и, хотя с твоим уровнем окклюменции Обливиэйт не стал бы катастрофой, просто небольшим неудобством, некоторые зелья, с другой стороны, могли бы принести немало беды.

268/430

Гермиона кивнула. Из-за Джона Поттера она уже проверяла всё, что ела и пила.

— Дамблдор вполне может попытаться сделать что-то, чтобы удалить меня из школы или даже поместить в Азкабан. Он сделал это в прошлый раз, хотя тогда у него на руках была реальная смерть ученика школы. Я не знаю, зайдет ли он так далеко, чтобы сфабриковать целое преступление, просто чтобы посадить меня, но мы не можем этого исключить.

Стоявшая рядом с ней Дафна решительно кивнула.

— И наконец, у нас есть Квиррелморт, — Гарри нахмурился. — Теперь он знает, что у тебя есть мантия-невидимка, даже если не подозревает, что это та самая мантия-невидимка. Нам нужно будет проверить оставшиеся оборонительные сооружения в коридоре третьего этажа и убедиться, что из них нет ни одного, который можно было бы пройти с помощью такого артефакта, или же у вас внезапно нарисуется громадная мишень на спине.

Гермиона вздрогнула.

— Теперь нам стоит куда сильнее остерегаться его, поэтому я не хочу, чтобы вы расставались друг с другом, если это зависит от вас и если только это не требуется для одного из наших проектов.

Гермиона и Дафна кивнули.

— И пока Волдеморт не покинет замок, никаких тренировок с зеркалом.

Лицо Дафны вытянулось, и она неохотно кивнула.

— Так, — Гарри хлопнул себя ладонями по коленям. — Гермиона, ты сказала, что провела кое-какие исследования?

Гермиона быстро кивнула и снова подняла книгу. В тот момент, когда они с Дафной покинули прошлым вечером Больничное крыло, у них состоялся долгий разговор о том, когда в последний раз у Гарри была такая сильная реакция — Дафна рассказала ей об инциденте с Уизли, когда Гарри чуть не взорвал Нору. Они обменивались идеями, но именно маггловское прошлое Гермионы и гора книг о целительстве, как магических, так и маггловских, в конечном счете, породили их нынешнюю теорию. Она протянула Гарри книгу, озаглавленную "Американский справочник психологических расстройств".

— Гарри, мы думаем, что у тебя может быть клейтрофобия.

Гарри нахмурился.

— И что это такое? — он начал просматривать страницу, которую она ему открыла.

— Это иррациональный страх оказаться в ловушке. Наверное, ещё со времен твоего пребывания в Азкабане. Сначала мы думали, что у тебя клаустрофобия, но потом поняли, что это не имеет никакого смысла, потому что…

— ...Потому что я нормально себя чувствую в замкнутом пространстве, — Гарри кивнул, продолжая читать. — Да, это звучит... пугающе точно... "пациенты сообщают, что испытывают приступы паники, когда находятся в комнатах, запертых снаружи, в автомобилях, застрявших в пробках, даже иногда просто находясь в комнате с кем-то, блокирующим открытую дверь". Вау. Ладно, я не настолько плох. Это случается со мной только тогда, когда... — он на мгновение задумался. — Когда я понимаю, что не смогу выбраться. Даже со всей моей магией и силой, когда я чувствую, что меня загнали в угол, — он резко и глубоко вздохнул. — И очевидно, что поскольку мы волшебники, паническая атака высокого уровня по какой-то причине, в моем случае, материализуется как взрыв моей магии.

Гермиона молча передала ему ещё одну открытую книгу, на этот раз магическую и раскрытую на странице, описывающей феномен магической перегрузки.

Гарри улыбнулся:

— Да, я ещё после предыдущего раза изучил этот вопрос. Гермиона, теперь я понимаю, что мне давно следовало поручить тебе это дело.

Гермиона покраснела. По крайней мере, Гарри перестал бросать на неё разочарованные взгляды.

Гарри вздохнул и откинулся на спинку стула.

— Ладно, значит, у меня клейтрофобия. Что я могу с этим поделать? Мне не нужно говорить, что сходить с ума только потому, что Дамблдор стоит перед дверью и говорит мне, что я не могу уйти, не очень хорошо со стратегической точки зрения.

Дафна кивнула.

Гермиона протянула Гарри третью книгу.

— В магических книгах по целительству я нашла только одно упоминание о борьбе с фобиями. В маггловских книгах есть много способов лечения, но они... — она заколебалась. — Проблематичные, если ты собираешься бабахать каждый раз, когда будешь их применять.

Гарри взял открытую книгу и прочитал страницу. Он оторвал взгляд от книги.

— Специальный раздел окклюменции?

Гермиона кивнула.

— Но в книге говорится, что на полное устранение фобии могут уйти десятилетия.

Гарри улыбнулся:

— Может быть... Но окклюменция — это то, в чём я очень, очень хорош.

* * *

Дафна сидела, скрестив ноги, на прохладном округлом металлическом полу магическим образом расширенной водопроводной трубы. Сидела сразу за дверью той комнаты коридора третьего этажа, в которой находилась маггловская версия Омута Памяти. Сидела, замедлив дыхание.

Окклюменция была удивительным разделом магии. Под окклюменцией ваши мысли были яснее, ваша память лучше, и ваши навыки развивались с лёгкостью мифического истинно одаренного — но это не означало, что она была лишена недостатков.

269/430

Напротив неё, скрестив ноги, сидел Гарри, внимательно изучая. Гермиона стояла в стороне, внимательная, настороженная, с палочкой в руке и змеей в кармане.

Дафна потянулась внутрь и погрузилась в свой разум.

Окклюменция позволяла ей контролировать свои повседневные эмоции — гнев, зависть, неприязнь, страх — всё то, что она не любила чувствовать, но проблема и заключалась в том, что она позволяла ей в какой-то степени контролировать их. Иногда парализующий страх был хорошей вещью. Окклюменция также принесла понимание мира далеко за пределами её возраста, но это понимание могло быть как благословением, так и проклятием, поскольку, хотя Дафна была способна принимать решения с ясностью взрослого, это также делало её ошибки еще более болезненно очевидными, как только она их совершала.

Проще говоря, она никогда раньше не чувствовала себя такой маленькой двенадцатилетней девочкой, как полчаса назад, когда Гарри отчитывал её. Стыд и чувство вины всё еще жгли её. Гарри никогда раньше не отчитывал её. Гарри никогда раньше не нужно было отчитывать её.

— Проферо Окулус Килрогг, — прошептала Дафна, указывая палочкой на пространство между собой и Гарри. Её мир раскололся надвое, и появилось большое плавающее глазное яблоко, видимое только ей — зрением и Гарри — магией. Она поклялась никогда больше не подводить его.

Гарри кивнул и поднял палочку, указывая на ее голову.

— Легилименс.

Дафна открыла свою ментальную защиту и подчинилась ему, позволяя Гарри погрузиться в самые глубины её столь уязвимого теперь разума, чтобы проникнуться её чувствами и исследовать их.

Гарри подтолкнул себя к её зрению и уютно устроился там, прямо позади всех трёх её глаз.

— Дафна, как только ты будешь готова. Я предлагаю начать с первой комнаты.

— Ок, — Дафна переместила глазное яблоко в комнату за дверью, чувствуя, как сознание Гарри смотрит через её глаза, как Око легко проходит сквозь металл и защитные чары. Она быстро провела его по разным комнатам, разглядывая статуи, стеклянные изделия и что-то похожее на небольшой лес, прежде чем обнаружила свое бестелесное "я" в совершенно пустой комнате.

— Это была комната химеры, — прокомментировал Гарри.

— Здесь ничего нет, — она развернула глазное яблоко так, чтобы окинуть взглядом всю комнату.

— Да, похоже на то.

— Я, к примеру, рада, что нам не придётся столкнуться с другой химерой, — послышался голос Гермионы.

— В следующую комнату, Даф.

Дафна кивнула, повернула глаз и прошла через массивную дверь в соседнюю комнату, где её снова встретило нечто похожее на тропический лес.

— Эта комната не представляла особой угрозы, когда я в последний раз проходил через неё, хотя я и был под мантией. Я предполагаю, что растения нужны здесь, чтобы питать всё это.

— Но зачем? Почему бы просто не воспользоваться магией Хогвартса? — спросила Гермиона.

— Вероятно, потому, что магия Хогвартса тесно связана с защитными чарами замка.

В голове Дафны вспыхнул Люмос.

— Чарами, которые ты частично контролируешь.

— Совершенно верно, и Дамблдор это знает. Очевидно, он не хотел, чтобы Лорд Слизерин разгуливал здесь как по бульвару.

— Что это такое? — спросила Дафна, заметив большую виноградную лозу с шипами размером с кинжал, обёрнутую вокруг дерева. Многие шипы были воткнуты в дерево, иногда пульсируя.

— Это Бразильская лоза-удавка. Она нападает и питается магией других растений. Она похожа на дьявольские силки, которые мы изучали на гербологии.

— Это паразит?

— Да.

— Тогда что он здесь делает? Разве Дамблдор не хотел бы получить от растений как можно больше магии?

— Да, так и есть. Я сам не понимаю, почему оно здесь — это тёмное растение. Волдеморт даже использовал его как символ ненависти.

— Но почему? — спросил их голос Гермионы.

— Одна из наиболее экстремальных пропагандистских идей чистокровных состоит в том, что магглорожденные крадут магию у других ведьм и волшебников.

— А это растение крадет магию у других растений, — в голосе Гермионы звучало понимание.

— Точно. Может быть, Квиррелморту удалось добраться досюда и он разбросал семена лозы... Да, на самом деле это имело бы смысл и довольно большой. Если бы он мог понизить уровень магической подпитки, то прорваться сквозь защиту было бы немного проще.

Не обнаружив в комнате ничего интереснее ядовитых щупалец и молодой дракучей ивы, Дафна перенесла плавающее глазное яблоко в соседнюю комнату.

270/430

Вдоль двух боковых стен комнаты выстроилась небольшая армия статуй, вооружённых боевыми топорами, мечами и арбалетами. Их было не меньше сотни с каждой стороны, они стояли вдоль широкого коридора, ведущего к двери в дальнем конце комнаты.

Дафна сглотнула.

— Полагаю, если ты войдешь в эту комнату, они нападут?

— Скорее, если перейду определённый рубеж, — согласился Гарри. — В прошлый раз Василиск быстро расправился с ними.

— Зачем восстанавливать защиту в том же виде, если Волдеморт уже показал, что у него есть способ её преодолеть? — спросил голос Гермионы.

Гарри пожал плечами.

— Вероятно, потому, что Дамблдор на самом деле не считает это настоящей защитой, просто одним из кучи способов замедлить Волди или каким-то образом сделать противостояние между мной и ним более вероятной.

— А ты сможешь с ними справиться, Гарри? — спросил голос Гермионы. Дафна критически оглядела две сотни вооруженных каменных воинов.

— Да, но это отнимет у меня довольно много времени. Не думаю, что здесь есть ещё что-то, что можно изучить. Дафна?

Дафна перенесла глазное яблоко в соседнюю комнату.

Одна из сторон комнаты представляла собой сложнейшую стеклянную конструкцию. Сотни извилистых и изогнутых шлангов и трубок соединялись с десятками стеклянных мензурок и сфер. Ближайшая к ним большая сфера содержала нечто похожее на большой шар из тусклого металла.

— Пергамент на столе в центре, Дафна.

Дафна заметила то, на что указал Гарри, и подвинула глазное яблоко, чтобы осмотреть его.

Уважаемый посетитель,

Чтобы открыть дверь, пожалуйста, переместите железную сферу с одной стороны стеклянного лабиринта на другую, не разбив ни одного стекла. Если какое-либо стекло разбито, сколото, расплавлено или каким-либо образом повреждено, сдвинуто со своей позиции или трансфигурировано, замки на обеих дверях закрываются, и звучит сигнал тревоги.

Удачи.

— Всемогущий Мерлин, — выдохнул Гарри. — Вот это да, это сотворил кто-то чертовски крутой. Ты не могла бы показать нам самое начало лабиринта, Даф?

Дафна так и сделала.

— Лабиринт? — спросил голос Гермионы.

— Лабиринт, сделанный из стеклянных трубок и сфер, — сказал Гарри, по-видимому, осматривая железную сферу, помещенную в большую стеклянную. — Вроде тех, что используют на наших занятиях для демонстрации магической теории. Тебе нужно переместить железный шар от одной стороны лабиринта до другой, не разбивая и не изменяя каким-либо образом стекло. Проблема в том, что железный шар намного больше, чем большинство трубок и даже некоторые стеклянные сферы на его пути.

— Трансфигурация? — предложил голос Гермионы.

Гарри покачал головой.

— Я не могу наложить заклинание трансфигурации на шар, если между мной и им — стекло. Есть только одна вещь, которая могла бы сделать эту работу... алхимия, но даже с моими навыками это было бы чертовски трудно. Мне пришлось бы расплавить шар и переместить расплавленное железо через лабиринт в крошечном потоке, достаточно быстро, чтобы не расплавить ни одно из стекол по дороге и не коснуться ни одной из стеклянных стен. Ни один первокурсник не справится с этим, это уж точно. На самом деле, я сомневаюсь, что есть хоть один нормальный ученик во всей школе, который мог бы это сделать.