Падший–3

Глава 10 Могут стрелять по мне, а зацепят вас…

Как только последний гость дьявольского бала выбежал за двери зала, я повернулся к Алисе, уставившись на нее вопросительным взглядом.

Мальденбург-Ольшанская замерла. Она смотрела на меня и вообще не шевелилась. Ее руки безвольно повисли, но при этом пальцы, будто когти канюка (далась мне эта чертова птица) вцепились в ткань платья, которую Мальденбург-Ольшанская нервно сжимала. Губы дамочки дрожали, рот то открывался, то закрывался, как у рыбы, выброшенной на берег.

— Что я натворила. Не понимаю. — Наконец, выдавила она, глотая воздух маленькими порциями. — Это же просто камешек… Красивый… Блестящий…

— Камешек? — переспросил я — Милая, ты знаешь, что будет, если этот «камешек» разобьётся? Маловероятно, конечно, но все же. Твой замечательный особнячок превратится в кратер, а твои гости — в изысканное карпаччо. Без соуса, заметь.

Шкатулка в моих руках излучала холод. Не обычный, не тот, что можно почувствовать, прикоснувшись к металлу зимой. Этот холод проникал глубже, будто тонкие иглы впиваясь прямо в кости. Он мог добраться до самого сердца. Если бы оно, конечно, у меня было — сердце.

Я прикрыл крышку, ощущая, как энергия Хаоса пытается пробиться сквозь барьер. Из щели между крышкой и стенкой, прежде, чем коробочка захлопнулась, выползла тонкая струйка чёрного дыма, закрутилась в воздухе спиралью, а затем растворилась без следа.

— Кто дал тебе сей весьма занимательный предмет?— повторил я, и на этот раз в моем голосе прозвучало нечто большее, чем просто вопрос.

Утомила меня смертная дура, честное слово. Ну почему Кукловод выбирает себе в подручных каких-то идиотов? Нет, с точки зрения нашего противостояния, спасибо ему большое за это. Но с точки зрения Владыки Ада даже как-то обидно.

Алиса Робертовна затряслась. Ее лицо, совсем недавно сияющее от восторга, теперь покрылось испариной, перекосилось и я реально начал опасаться, что наша беседа будет иметь лишь один итог — печальный. Госпожу Мальденбург-Ольшанскую просто разобьёт паралич.

— Я… Я не знаю его имени. Он пришел во сне. Я думала, это вы, Хозяин…

— Серьёзно? — Я громко рассмеялся. — Ты всего лишь десять минут назад узнала, кто я. Думала она… Ты думала, что к тебе явился дьявол. Говори уж как есть. Что ж вы, людишки, так много мните о себе. Вот делать дьяволу больше нечего, как шляться к смертными с сомнительными предложениями.

— Во сне? — Михаил, до этого молча наблюдавший за происходящим, сделал шаг вперед. — Странно… Насколько мне известно, демоны не заключают договоров во снах.

— Да! Именно во сне. Ну… Мне кажется, я спала. Пребывала в беспамятстве. — закивала Мальденбург-Ольшанская. — Он сказал, я могу получить все, что захочу, если буду служить ему. И… и если найду подходящих девушек.

— Каких девушек? — вмешалась майор Машурина, скрестив руки на груди

— Тех, кто… кто подойдет для… для особых демонов. — Алиса опустила взгляд. — Он объяснил, как их выбирать. Чистые. Невинные. Без греха.

Я снова перевел взгляд на шкатулку, а затем спросил:

— И эту забавную вещицу дал тебе он?

— Да. Сказал, что она поможет. Что если я буду держать ее при себе, то смогу находить нужных девушек. Когда я очнулась после сна, шкатулка стояла на прикроватной тумбочке.

Мальденбург-Ольшанскую трясло от эмоционального напряжения. Но от меня ее, похоже, трясло еще больше. Есть ощущение, дамочка уже не была счастлива, что ее вечеринку посетил сам Владыка Ада. Слабые нынче пошли дьяволопоклонники. Слабые… То ли дело раньше. Кожу живьём содрать, смолой бочку запечатать. Эх…

Мальденбург-Ольшанская, сбиваясь и заикаясь, принялась рассказывать подробности. Она, видимо, наконец, поняла, что выход у нее один — поведать все, что знает.

Непонятный демон, (непонятный, конечно, для меня) пришёл, когда Алиса выпила снотворное с шампанским. Сначала ей показалось, что это галлюцинация, и я данному факту вообще не удивлён. Запивать таблетки алкоголем — априори не очень умная мысль. Впрочем, скажем прямо, госпожа Мальденбург-Ольшанская на звание гения и не претендует. Богатая дура, которая от скуки творит черт знает что.

Однако потом комната наполнилась запахом горелой кожи (это тоже очень странно), а из тени за шкафом выползло… Ну, как объяснила дамочка, это было весьма нелепое существо.

Представьте помесь краба, епископа и паяльной лампы. Вот как выглядел демон, описанный Алисой Робертовной.

Бред какой-то… Адовцы, конечно, далеко не красавцы, но для контакта с людьми они всегда выбирают соответствующий облик. Зло должно возбуждать и соблазнять. В том и суть. А никак не напоминать оживший кошмар любителя дешевых ужастиков.

— Хочешь власти? — спросило существо голосом, похожим на скрип ржавых качелей.

По крайней мере, Алисе Робертовне показалось, будто интонации демона звучали именно так. Может, детские травмы…

— Настоящую власть. Такую, что даже смерть будет лизать твои туфли.

Алиса, естественно, захотела. Потому что на текущий момент ее туфли лизали все, кроме смерти. По мне — сомнительная радость. Но… Как говорится, каждому своё.

— Всего-то надо — хранить шкатулку. Показывать её тем, кто достоин. Благодаря силе, что хранится в ней, девушки станут сосудами для особых демонов. В этом и будет заключаться твоя служба. А когда придёт Время… — демон протянул лапу с тремя суставчатыми пальцами, открыл шкатулку и вытащил ее содержимое. На ладони существа лежал камень, чёрный, с прожилками кровавой пыли. — Раздави его под каблуком. И станешь Королевой. Но не ранее того момента, как я разрешу тебе это сделать.

Мальденбург-Ольшанская замолчала. Видимо, это была краткая версия случившегося. Ну, хорошо.

— И ты, — я прищурился, наблюдая, как Алиса переминается с ноги на ногу, — Свято поверила, будто демоны раздают короны за красивые глазки? Дорогая, даже Золушке пришлось из крысы делать кучера, скакать в тыкве, танцевать. А ты просто хранила артефакт Судного дня в сумочке от Gucci.

— Какая-то мутная история. — Снова влезла майор Машурина. — Я во всем этом сюжете не могу понять, зачем демону, кем бы он ни был, невинные девушки для суккубов. К тому же, хочу напомнить, что первая жертва…

— Достаточно! — Я поднял руку, останавливая словесный поток нефилима.

Тоже мне, начальник уголовного розыска. Нашла, в чьем присутствии обсуждать убийство Сергеевой.

— Ладно… Понятно, что ни черта не понятно. — я вздохнул. — Где сейчас Соня Серова?

— Я не знаю! — Мальденбург-Ольшанская снова замотала головой. — Мои люди нашли ее вчера, забрали шкатулку, но…

— Но что? — Насторожился я.

— Она сбежала.

— Опять⁈ Как?

Алиса резко дёрнула головой, словно кукла-марионетка с перепутанными нитями.

В общем-то, из ее дальнейшего рассказа, который последовал без промедления, выходило, что Соню взяли в туалете Торгового центра. Сложно придумать более нелепую ситуацию.

Девчонка закупила краски для волос и, судя по всему, собиралась радикально изменить внешность.

Этот момент тоже выглядел для меня удивительно. Если Соня украла шкатулку у богатой тети, то по всем законам адекватности, ей бы не мешало свалить подальше. Это даже если не учитывать факт глупости подобной кражи. Зачем смертной шкатулка с осколком Хаоса? Его не продашь, украшение из него не сделаешь.

Допустим, Серова — ярая клептоманка и просто испытывает непреодолимое влечение к чужим вещам. Хорошо. Пусть так. Хотя, вполне очевидно, такая версия выглядит полнейшим абсурдом. В любом случае Соня должна была скрыться. А она осталась. Да еще планировала поменять внешность, чтобы… Чтобы что?

Алисины головорезы — два качка с бицепсами и IQ как у кактуса — устроили засаду у кабинки с унитазом. Они совершенно случайно заметили Соню, когда зашли в магазин за продуктами.

— Парни думали, она умрёт от страха! — Алиса захихикала, но сразу смолкла под моим взглядом. — Э… То есть… Она пыталась убежать, но Мишаня бросил корзину с яйцами. Девка поскользнулась. Потом они отвезли её в лес.

— В лес? — Переспросил я, недоумевая с логики этой дамы.

Алиса заломила руки, изображая раскаяние, которое не дотягивало даже до дешёвой мыльной оперы.

— Ну… Немного напугали. Чтоб неповадно было! Правда, она всё твердила какую-то чушь…Он придёт, вы все умрёте… Что-то такое. Парни решили, девку просто от страха корёжило, вот и несла всякую чушь.

— И шкатулку забрали? — уточнил я.

— Конечно! Она же ваша! Ваша? Или всё-таки тогда были не вы… Ничего не понимаю!— Алиса всплеснула руками. От резкого движения ее грудь снова едва не вывалилась из платья. — Парни даже… э… добавили Соньке мотивации. Чтоб неповадно было!

«Мотивация», как выяснилось, заключалась в том, что Соню привязали к дереву посреди леса. Для воспитания, как пояснила Мальденбург-Ольшанская. Ее качки́ отъехали, постояли, покурили, вернулись, но дерево, возле которого должна была стоять и плакать от страха Соня Серова, выглядело уже вполне себе одиноким.

— Веревки были разрезаны. Будто кто-то помог девке. Но шкатулка-то цела! — Алиса робко улыбнулась, не понимая до конца, как себя вести и радует ли меня факт нашедшейся шкатулки. — Я же вернула её вам! Значит, всё правильно сделала?

— Правильно? — прошипел я, поднося шкатулку к её лицу.— Ты могла угробить весь этот город. Да что там город…Ты связалась с какой-то мутирующей хренью. Ты таскалась с коробочкой, в которой лежит крайне опасная штука. Ты умудрилась перепутать дьявола… дьявола!…с почтальоном. Не знаю, насколько правильными можно оценивать твои действия.

— Но… но вы же здесь… — Алиса судорожно вздохнула, цепляясь за последний шанс. — Значит, я всё сделала правильно? Вы пришли за мной? Вы пришли, дабы позволить служить вам?

Я еде удержался от того, чтоб закатить глаза вверх. Знаю, Михаил до ужаса не любит этот жест. Но люди… Люди неисправимы. Верят в свою значимость, несмотря ни на что.

— О, милая. Возможно это разобьет твое сердечко, но… Я пришёл вот за этим. — Моя рука снова сунула шкатулку под нос дамочке. — А ты… Ты просто мусор на обочине. Смертная дура, которая возомнила о себе слишком много. Значит, слушай и запоминай. Если вдруг появится очередной мутирующий осьминог и начнет предлагать тебе сотрудничество, если кто-нибудь придет и потребует эту коробочку с камешком, сразу, в ту же секунду, произнеси фразу:«Lucifer, invoco te, veni».

— О-о-о-о-о… — Мальденбург-Ольшанская сложила губы «дудочкой», выражая восторг и восхищение. — Это какие-то волшебные слова?

— Это латынь, необразованная ты моя. Мне она более привычна. Позовешь, я услышу. Ясно? И не вздумай обмануть Владыку Ада. Это чревато очень серьезными последствиями.

Я подался вперед и посмотрел Алисе прямо в глаза, на секунду позволив отразиться в моих зрачках адскому пламени. Судя по смертельной бледности, залившей лицо дамочки, она очень даже поняла мой намек.

— Михаил, — обернулся я к брату, — Идем. Здесь нам делать больше нечего.

Я развернулся и направился к выходу. Архангел вместе с Машуриной двинулись вслед за мной.

Судя по недовольному лицу блондинки, она немного расстроилась, что я позвал только брата, а ее проигнорировал. Ну ничего. Переживёт. У этой девицы многовато спеси. Полезно будет немного подсбить гонор.

— Я ничего не понимаю. — Произнёс Михаил, как только мы оказались на улице. — Если смертной являлся демон, то он какой-то бракованный. Не находишь, Самаэль? Твое мнение? Ты как никто разбираешься в адовых созданиях.

— Согласен. — Я остановился прямо посреди аллеи, уставившись в одну точку. — До этого момента не имелось не малейших сомнений, что Кукловод — это Падший. Но… Сейчас, после рассказа Мальденбург-Ольшанской, я начал в этом сомневаться. Такое чувство, будто некто очень старался произвести впечатление на дамочку, следуя стереотипам. Если демон, то страшный. Если девки, то невинные. Я все не мог понять, зачем суккубам безгрешные женщины. Но… Мне кажется, данный факт является полным совпадением. Вернее, итогом неосведомленности Кукловода. Суккубам просто нужны сосуды. Думаю, дело в чертовой революции, которую затеяли придурки из «Зеленого гоблина». Им нужны были смертные, с помощью которых максимальное количество суккубов переберется сюда, в мир людей. Но не для охоты. Не это самоцель. А просто жить… Находиться среди человечишек. Однако, демон похоти — это не домашняя кошечка. Натуру не спрячешь. Поэтому Сергеева и пустилась в разнос. Все гораздо проще, чем казалось мне изначально. То же самое было с Рыжковой. Она всего лишь стала оболочкой для Химеры. Вот почему два демона смогли жить вместе… Их просто связывала одна цель…

— Логично. — Согласилась майор Машурина. Хотя ее, как бы, вообще не спрашивали. — Почему ты не расспросил Мальденбург-Ольшанскую более подробно? Соня эта? Что за фразы странные? Имею в виду те, которые она сказала парням Алисы. И как она ухитрилась сбежать? И что сама Мальденбург-Ольшанская думает о девушке?

— Большинство людей — идиоты. — Отрезал я. — Нет ничего хуже высказывающих своё мнение идиотов. Мальденбург-Ольшанская дала ту информацию, которую могла дать. Факты. Все. Больше взять с нее нечего. В любом случае, нам снова не мешало бы озадачиться поиском Серовой. Несомненно, девица что-то знает. Иначе зачем ей понадобилась шкатулка?

— Согласен брат. Идем.

Архангел обошел меня, так как я, ударившись в размышления, перегородил дорогу, и направился в сторону въезда на территорию пансионата.

Однако, не успел он сделать и пары шагов, как из-за ближайших кустов выскочил неизвестный мужик. Судя по раскрасневшемуся лицу и невнятному бормотанию, а так же по тому, как резво он набросился на Михаила с дружескими объятиями, смертный откачал свою спинномозговую жидкость и заменил её виски.

Он был эпически, роскошно пьян. Если бы у его алкогольного опьянения имелись ноги, оно было бы Александром Великим и покорило весь известный мир. А затем его неделю рвало бы в унитаз из чистого золота, который оно украло из гостиной Зевса. Это то самое состояние, когда человеку море по колено. Когда он готов к великим и сумасбродным делам.

Я даже испытал некоторое уважение к смертному. Это надо же вылакать столько алкоголя, чтоб принять Светлого за Владыку Ада, да еще и пытаться с ним прямо сейчас, немедленно подружиться.

Мужик оказался одним из тех, кто принимал участие в мероприятии Алисы. В отличие от остальных гостей, трусливо разбежавшихся в разные стороны, он засел в кустах в бутылкой виски и ждал, когда Люцифер явит свой прекрасный лик, чтоб в нужный момент выскочить ему навстречу и потребовать выпить на брудершафт.

— Ужас… Я даже не знаю, чьи последователи глупее, твои или отца? — С чувством высказался Михаил, когда с трудом отбился от смертного.

Я, кстати, наблюдал за этим процессом со стороны, не вмешивался, получал удовольствие.

Забавно видеть, как Светлый старается не сорваться и не прибить человека. Но не потому что ему этого не хочется, а потому что нельзя. Уверяю вас, Архангелы относятся к людям ничуть не лучше нас, Падших. Для них людишки все те же смешные обезьяны. Просто ангелы насквозь фальшивы. Изображают любовь к неразумным детям Отца, лишь бы только не вызвать его недовольство.

— Мои — дурачки, а его — самодовольные щёголи. Выбирай сам. — Усмехнулся я, обгоняя брата.

Михаил был в этот момент чрезвычайно занят. Он решил отмыть руки в небольшом фонтанчике, находящимся неподалеку от центральных ворот. Брезгует мой Светлый родственник людьми.

И вот что любопытно. Казалось бы, какое нелепое совпадение — появление пьяного человека, задержавшего Архангела на несколько минут. Если бы Михаилу не приспичило после объятий и лобзаний смертного, который пытался расцеловать брата троекратным русским поцелуем в щеку, заняться омовением собственных конечностей, то первым из ворот пансионата вышел бы он. И это могло сильно повлиять на дальнейший ход событий.

Однако, будем отталкиваться от того, что есть. Первым был я. Следом за мной топала майор Машурина.

Охранники проводили нас напряжённым взглядом, потому как узнали и мою физиономию, и физиономию Михаила, но сказать что-то не решились. В конце концов, мы же не внутрь территории пытаемся проникнуть, а наоборот, покидаем ее.

Машина Забелина находилась на том самом месте, где ее оставили. Я сдернул с нее заклятие отвода глаз, что вызвало в рядах охраны пансионата нездоровый ажиотаж. Тачка, которая появляется из ниоткуда, заставит нервничать кого-угодно. Но это всяко лучше, чем если бы мы снова испарились на глазах у смертных.

Ровно в тот момент, когда майор Машурина и я пересекли стоянку перед пансионатом и направились к машине, на парковку въехал черный тонированный микроавтобус. Он двигался медленно, не торопясь. И вроде бы ничего странного в нем не было. Но…

Я отчего-то замер, схватил нефилима за руку, придерживая ее на месте, и пристально уставился на автомобиль, ожидая, пока он прекратит движение и оттуда выйдет водитель. Поворачиваться к микроавтобусу спиной совершенно не хотелось.

А уже в следующую секунду события резко ускорились, обрели крайне энергичный сюжет.

Для начала, майор Машурина вдруг сделала то, что до нее не делал никто, кроме Отца. Она сбила меня с ног. На полном серьёзе. Просто вырвала свою руку из моей, а затем с силой толкнула меня на землю и упала сверху.

— Даже так? Прямо здесь? — Удивлённо выдал я, рассматривая лицо нефилима, которое оказалось непозволительно близко.

— Заткнись! — Рявекнула она и вот уже после этого я понял, в чем причина столь странного поведения блондинки.

Из черной тачки выскочил парень. Его сердце колотилось как ненормальное, заставляя ауру смертного пульсировать багровым цветом. Обычно люди испытывают нечто подобное из-за сильного выброса адреналина. А значит, человек сейчас на охоте. Он готов убивать.

За парнем из машины достаточно шустро выбрались ещё пять человек. Все они были облачены в чёрные комбинезоны, ботинки и Балаклавы. Типичный прикид спецслужб, но знаков различия на форме не имелось. Вообще никаких. И это уже не очень хорошо. Ребята могут числиться сотрудниками ОМОН, Федеральной Службы Безопасности или Общество охраны животных. Подойдет любой вариант.

Не успел я глазом моргнуть, как шестеро мужчин разделились на две группы. Четверо с оружием, которое выглядело нелетальным для меня, но вполне могло причинить вред моему сосуду, направились в нашу с майором сторону. Ч бы даже сказал, побежали легкой трусцой.

Двое с пушками двинулись к воротам, из которых как раз должен был появиться Михаил.

При этом охрана, те самые бравые парни с собаками, внезапно вспомнили, что у них срочные дела и куда-то испарились.

У одного из четверых, он был повыше остальных, в руках наблюдался автоматический дробовик АА-12. У его приятеля — что-то вроде автоматической винтовки АК-12. И да, я разбираюсь в оружии смертных. Может не на уровне спеца, но все же.

В данном случае, конечно, дело вовсе не в том, что мне хотелось блеснуть осведомлённостью. Отнюдь. Просто наличие подобного оружия, как и тот факт, что парни вполне свободно его демонстрируют, означает только одно — они работают на людей, которые могут позволить себе лучшие игрушки, что в свою очередь означает, люди в комбинезонах скорее всего –профи.

— Проклятье! — Выругался я, заодно скидывая с себя майора Машурину. Ее попытка защитить дьявола выглядит как минимум оскорбительно. — Была надежда откупиться от них моим любым «Чего вы желаете».

— Так что мешает? — Недовольно крикнула нефилим из кустов.

Недовольной она была по той причине, что я, кувыркнувшись, не только скинул ее с себя, но и толкнул Марию Семеновну в эти самые ближайшие кусты, искренне надеясь на ее благоразумие. И кстати, мои действия оказалось максимально своевременными.

Парень с дробовиком начал палить, едва сделал несколько шагов в нашу сторону. Он теснил меня к машине, стараясь отрезать и от майора, и от Архангела, чтобы я не смог помочь никому из них.

Хороший план. Пока у него в руках эта бомбарда, я не побегу навстречу и не стану атаковать его. Вернее не так…

Вообще, конечно, могу. Но на данный момент совершенно неизвестно, кто на нас напал. Да, скорее всего это могут быть бритоголовые солдатики Кукловода. Однако есть небольшое «но». Прежде настолько нагло они не действовали. А значит, можно допустить возможность новых вводных. И это очень, очень плохо.

Вторая причина — охрана пансионата совершила тактическое отступление, но не сомневаюсь, парни наблюдают за нами из укрытия. И если обычный с их точки зрения человек вдруг кинется на другого человека, который будто умалишенный херачит картечью, то охрану потом придется убить. А это породит новые споры между мной и Архангелом.

И, наконец, третья причина. Мое смертное тело. Я не могу использовать Флёр из-за обстоятельств, озвученных выше, а без Флёра меня просто напросто убьют. Вернее Антона Забелина убьют. Соответственно, Владыка Ада вернется на свое законное место.