Падший–3

Глава 12 Неважно, сколько планов мы наметили, мы никогда не знаем, как наш день закончится…

Мы топали по лесу, пробираясь между деревьев и я готов был завыть. Честное слово. Что ж все так через задницу? Этот мир казался простым и слабым на первый взгляд. А в итоге мне постоянно приходится решать какие-то глобальные проблемы. Зачем это все Владыке Ада? Я просто хочу забрать Сердце Лилит, грохнуть Кукловода и свалить домой.

Кукловод — это самый важный пункт. Никто не позволял себе в мою сторону столько всего, сколько вытворяет эта сволочь. Дело принципа, так сказать.

Однако, скорее решение вопросов пока что не предвидится. Сейчас, например, случился очередной затык.

Позади остались истерзанные микроавтобусы, полюбившаяся мне тачка Забелина, которую, между прочим, очень даже жаль, и тела оперативников.

Тринадцатый отдел, значит… Ну что ж. Это — максимально странно. Люди, с которыми демоны сотрудничают, вдруг объявили охоту на ангела.

Для начала, боюсь предположить, зачем он вообще им понадобился. Зная смертных не удивлюсь, если для экспериментов.

Естественно, в момент подписания Договора, никто из нас, из представителей темной стороны, не упоминал светлую сторону. Хотя, вопросы нам, конечно, задавали. Мол, если есть зло, то и добро тоже должно быть.

Это при том, что люди не понимали, с кем имеют дело. Естественно, никто не представлялся им своим настоящим именем. Сущности да сущности. Некие граждане из потустороннего мира. Все.

Но даже в такой ситуации смертные попытались выяснить, как обстоят дела с Небесами. По крайней мере, очень намекали на это. Задавали, так сказать, наводящие вопросы.

Химера, отправившаяся на подписание Договора, со своей задачей справилась на сто баллов. Она говорила обо всем и ни о чем. Мол, сами мы неместные, ничего не знаем. Нам бы только отребья всякого на блюдечке для «пожрать». Разрешение ваше на Охоту тоже не помешало бы. Добро? Да черт его знает. Мы живем в потустороннем мире, никого не трогаем.

Однако, повторюсь, зная настырность и настойчивость смертных, не удивлюсь, если они продолжили самостоятельно разбираться в ситуации. А что? Вполне рабочая версия.

Я покосился в сторону Архангела, который оставался подозрительно молчаливым после нашего побега.

Он топал рядом и его обычно светлое лицо омрачилось тенью невиданной скорби. Вселенской скорби, я бы сказал.

Он смотрел вперед, но взгляд его был пуст — в глазах отражалось лишь пламя недавней бойни. Я чувствовал, как от брата волнами исходят вина и смятение.

Ну вот и началось. Сейчас последует нытьё о «невинных душах». Хотя, справедливости ради, они сами напросились. Да и с невинностью там большие проблемы.

Однако, Михаил продолжал молчать. Это его молчание давило сильнее любых слов, как предгрозовая тишина. Я снова бросил на него косой взгляд.

— Ты как там? Не развалишься от переизбытка святости? — тишину пришлось нарушить.

Михаил вздрогнув, повернул ко мне лицо.

— Они были живыми, Самаэль. У них были семьи, свои жизни…

— Так… Давай уточню на тот случай, если ты не до конца понял смысл произошедшего. Эти прекрасные люди со своими жизнями и своими семьями пытались нашпиговать тебя транками и засунуть в сетку, как бабочку. Ты быстро забываешь детали, брат.

— Это не оправдывает того, что я сделал.

— Оправдывает. Ещё как оправдывает! Они напали первыми. И вообще, не понимаю твоего нытья. Убил — значит, был повод. Следующий!

Я резко свернул на просёлочную дорогу, которая выскочила прямо перед нами. Михаил, пребывая в состоянии своей страдательной прострации, чуть не проскочил мимо, но вовремя сообразил и кинулся меня догонять.

Судя по моим ощущениям, мы двигались в сторону города. Я, как Князь Лжи, очент хотел в данный момент оказаться максимально далеко от проклятого пансионата. А значит, мой Флёр ведет нас в нужном направлении. Можно не опасаться, что мы с Архангелом сделаем круг, попетляем по лесу и вернемся туда же. Потому что возвращаться не было ни малейшего желания.

Эти «тринадцатые» меня слегка насторожили. Договор о сотрудничестве между людьми и потусторонними сущностями подразумевает открытый диалог между нами. То есть, если смертные решат предпринимать какие-либо действия относительно всего, что выходит за рамки их мира, они обязаны согласовать это с нами.

Другой вопрос, что и мы с ними до хрена чего обязаны согласовать, но никто из адовцев, естественно, этот пункт соблюдать не собирается. Да, придерживаемся договорённостей. Охота, все дела. Но…спрашивать разрешения у смертных? Никогда!

В конце концов, своих подопечных я, при возникшей необходимости, накажу сам. А все остальное… Ну разве можно верить исчадиям ада?

Однако, справедливости ради, скажу, что наша сторона договор всегда соблюдала. Мы добросовестно выполняли взятые на себя обязательства. Вся эта история с хаотичным переселением Суккубов и Химер — вина Кукловода. А я вообще теперь не уверен, что его можно причислить к адовцам.

И тут вдруг такой пердимонокль со стороны «Тринадцатого отдела». Их методы, как и цель, выглядели странными. Захватить ангела? Ну не знаю…

Причем парни точно понимали, что Михаила нужно брать отдельно от нас с майором. Вернее не так. Они понимали, что нефилима и меня нужно устранить из этой ситуации. И в то же время, не били на поражение. По крайней мере, сначала. Потом смертные просто поддались панике.

— Куда мы идем? — глухо спросил Михаил.

— Подальше от неприятностей. Нужно добраться до города. Может, найдём кабак, где наливают что-то покрепче святой воды. Тебе явно не помешает.

— Очень смешно. — Недовольно буркнул Архангел.

— Ну вообще, лично для меня — да. Всегда поражался тому, как вы, Светлые, любите пострадать. Вообще-то, если что, Отец создал нас могущественными существами. Наверное не просто так. Папа просто часто изображает из себя ханжу и учит нас уму-разуму. Но мне кажется, где-то в глубине души…

Я резко замолчал, не договорив свою мысль до конца. Просто внезапно понял, что топаю по дороге один. Пришлось обернуться.

Архангел свернул обратно в лес и теперь стоял, всматриваясь в одну точку. Его фигура выглядела очень напряжённой.

— Да что такое⁈ — В сердцах высказался я вслух. — Брат! В чем дело?

— Там… — Михаил ткнул пальцем в сторону густо растущих деревьев. — Там что-то есть.

Он резко сорвался с места и полез в самую чащу.

— Да чтоб тебя…

Я, естественно, пошел вслед за ним. Около пары сотен метров мы просто пёрли вперед, как два лося, пробирабщихся сквозь густую растительность ради привлекательной лосихи.

Естественно, я каждые пять минут пытался объяснить Архангелу, что нам, как бы, слегка не в ту сторону нужно, но он шикал на меня и размахивал руками, как раздражённый гусь крыльями.

В итоге, мы выбрались на небольшую поляну.

— Что такое? — Спросил я в который раз. — Что происходит?

Михаил молча указал на холм, видневшийся из-за кустов. Холм с покосившимся деревянным крестом. Увядшие цветы у его подножия были перевязаны поблёкшей лентой.

— Могила? — удивился я. — Здесь что, кладбище лесных духов?

Михаил молчал, сопел и не отрывал взгляда от холма. В его глазах читалась странная смесь скорби и… узнавания?

— Нет, Самаэль, — прошептал он, голос его дрогнул. — Ты не чувствуешь, потому что долго, слишком долго живешь в Аду. Здесь покоится ангел.

Мои брови взлетели. Ангел? Похороненный в глуши, как простой смертный? Ангелов можно уничтожить, стереть из бытия — но не похоронить.

— Эм… Брат… — Я сделал еще несколько шагов, подбираясь ближе к Светлому. Прежде не случалось сумасшествия в рядах Архангелов, но с другой стороны, прежде и дьявол по миру смертных не шлялся. Так что, мало ли. — Ты уверен? Может, перенервничал?

— Я чувствую его присутствие, — не отрывая взгляда от могилы, сказал Михаил. — Слабое. Но он всё ещё здесь. Его… убили.

В голове щёлкнуло. Неуклюжие действия «тринадцатых», их странная тактика… Что, если это была не попытка захвата, а отвлечение? Чтобы мы не нашли это место?

А что? Нас по роковой случайности принесло в «Зелёные дубы», где Алиса устраивала сборище дьяволопокорнников. В этом же пансионате работает девочка Соня, которая по неизвестной причине украла шкатулку с куском Хаоса. Затем, спустя некоторое время примчались люди на черных микроавтобусах с огромным количеством оружия и попытались совершить нечто крайне героическое, но чрезвычайно глупое.

Вопрос… Откуда они вообще узнали, что мы — там? И какой все же была их настоящая цель?

— Похоже, наше путешествие становится все интереснее и интереснее, — пробормотал я — Ну что, святой брат? Пойдём поклонимся могиле небесного стража?

Я старался выглядеть ироничным и даже преисполненным сарказма, искренне надеясь, что Михаил ошибся. Но на самом деле, с каждым шагом, чем ближе мы подходили, тревога внутри меня разрасталась все сильнее. Мёртвый ангел в глухом лесу — это было… неправильно. А еще это — плохо. Это чертовски, вопиюще плохо.

На кресте имелась надпись, сделанная, на языке, который мне был знаком. Язык, практически забытый мной — ангельский. Правда, накорябала слова чья-то очень кривая рука. Будто писали их впервые. Цветы у подножья креста выглядели старыми, засохшими.

Михаил опустился на колени, коснувшись земли. Губы его беззвучно шевелились. Брат словно молился. Так можно было бы подумать, если бы я достоверно не знал, что молитв для ангелов не существует.

— Что чувствуешь? — Спросил я через пару минут. Не выдержал. Меня буквально распирало от нетерпения.

— Боль. Отчаяние. И… предательство. Он умер не своей смертью.

— Чёрт… Ой, извини. — Я поднял руки вверх, изображая раскаяние за вырвавшееся ругательство. — Брат, это какая-то несусветная глупость. Кто мог предать ангела настолько, чтобы убить и закопать в глуши? Убить. Сам вслушайся в это слово. Нет. В словосочетание. Убить ангела.

— Ты мог. — Коротко бросил Михаил.

— Не вопрос, — Я кивнул, соглашаясь. — Однако, могиле приличное количество времени по человеческим меркам, а меня в чертов мир людей принесло совсем недавно. Это — первое. Второе — на хрена? Мне зачем это? Последний раз кровь братьев лилась по моему гладиусу несколько тысячелетий назад. И потом, я не держу зла на всех вас. Вы пляшете под дудку Отца. Уж если кому и предъявлять претензии, то ему.

— Я знаю. — Михаил говорил короткими фразами. — Не обвиняю тебя. Просто констатирую факт.

Архангел был расстроен. И на этот раз его расстройство имело совсем другое содержание, не так как из-за погибших смертных. Внутри Михаила пульсировал комок боли. А это, скажу я вам, очень поганый признак. Страдающий ангел — тот еще нытик. Страдающий от боли и ненависти ангел — нытик, который способен уничтожить мир.

В этот момент мой взгляд упал на какой-то предмет, спрятанный под листьями у креста. Вернее я просто почувствовал, что там находится важная вещь. Внутреннее очень чёткое ощущение.

Я присел на корточки, сдвинул старую, прошлогоднюю листву.

Передо мной лежал обугленный обломок пера. Ангельского пера. Чтоб вы понимали, эти перья сильно отличаются от всего, что существует в мире смертных. Они большие, белые, наполненные светом. По краю каждого пера пульсируют золотистые искры. Поэтому, когда ангелы раскрывают крылья, вокруг будто становится светлее.

— Смотри. — Протянул я брату свою Находку.

Михаил взял перо дрожащими пальцами. Его глаза наполнились слезами.

Светлые очань эмоциональны. Они не в силах контролировать эти всплески. Наверное, именно поэтому я поддался собственным переживаниям и вступил в схватка с Отцом. Сейчас, после долгого пребывания в статусе Падшего, я бы уже на такую авантюру не подкинулся.

— Это… перо Гавриила. Он был одним из нас. Лучшим из воинов.

Гавриил? Архангел-вестник, ближайший соратник Михаила? Мне кажется в тот момент, когда брат произнес имя, мои глаза округлились настолько, что я стал напоминать филина.

— Как такое возможно? — Бестолково спросил я, в принципе прекрасно зная ответ — никак.

Вернее, чисто как факт — возможно. Ангелы способны умирать. Но это происходит совсем не так, как у людей. И уж тем более, в мире смертных нет ни одного человека, у которого хватит сил справиться с Архангелом.

Михаил поднялся с колен. Скорбь в его глазах сменилась ледяной яростью.

— Они заплатят, Самаэль. Мы узнаем, кто предал его. Узнаем и справедливо накажем.

Вот именно про это я и говорил. Накажем… Боюсь Ад не готов принять еще одного новоиспечённого Падшего. А это непременно случится, если Михаил не успокоится. Отец будет сильно зол, когда Архангел начнет мстить смертным.

Я медленно обошел вокруг холма, внимательно рассматривая землю под ногами. Перо было. Может, еще что-нибудь интересное найдётся.

И конечно же оно нашлось. Возле соседних кустов лежала мужская рука. Выглядела она, что вполне закономерно, крайне впечатляюще.

Такое чувство, что кусок конечности просто-напросто оторвали от остального тела. Несколько сантиметров кости торчали из изорванного и разодранного запястья. Похоже, у лесных зверушек был праздничный фуршет.

— Михаил. — Позвал я Светлого. — Глянь.

Архангел оторвался от созерцания могилы и подошел ко мне. На протянутую руку, а вернее, на протянутую часть руки он посмотрел с таким видом, словно в данном предмете нет совершенно ничего удивительного.

— Что это? — Спросил брат равнодушным голосом.

— Ну вообще это выглядит как рука. Но ты можешь поизображать Шерлока Холмса и предположить другие варианты. А насчёт руки предлагаю вообще не заморачиваться. Я подарю ее тебе и хоть весь день играй с ней в ладушки.

— Это твой черный демонский юмор? — Михаил нахмурился, изучая кусок конечности.

— Нет. Это — разумный подход к ситуации. Разбросанные части тел в месте, где обнаружилась могила ангела — плохое предзнаменование для меня. Я уже понял, все, что происходит вокруг моей персоны или около нее, имеет некую закономерность. Плохое становится отвратительно ужасным. А еще, отсутствуют случайности. Поэтому могу дать руку на отсечение…

Я сунул Михаилу под нос найденную кисть.

— Ах, да. У нас уже есть отсеченная рука. Ну хорошо. Просто могу дать гарантию, что эта хреновина валяется здесь не случайно.

— Очень сомневаюсь. — Архангел демонстративно фыркнул. — Можно подумать, Вселенная сделала остановку, чтобы лично доставить тебе послание из Великого Запределья. Возьми себя в руки. Наверное, какой-то алкаш умер в округе, и собаки добрались до него.

— Да ну конечно. Рука в идеальном состоянии, если не считать самого факта ее существования. Плюс, она выглядит достаточно свежей. Улавливаешь? Могила старая, а рука свежая. Тебе не кажется это странным?

— Поищи ещё одну. Сможешь носить их, как ангельские крылья. А мне некогда. Я должен найти виновного и покарать его.

Не сказав больше ни слова, Михаил развернулся и двинулся обратно к дороге. Сдается мне, кое-кто сделал несколько шагов в сторону моего демонского чёрного юмора.

— Эм… А как же любовь к смертным? — Бросил я ему в спину. — Как же Отцовский гнев?

На самом деле, сомневаться в том, что убийство Гавриила — дело рук людишек, совершенно не приходилось. Только обезьянки могли додуматься хоронить ангела. Да еще, ты погляди, крест ему поставили. Все как положено. Положено, естественно, по их человеческим традициям.

Архангелы растворяются после гибели золотой пылью. Закапывать их в землю — это все равно, что пытаться удержать воду в ямке. Глупо и бесполезно. Она все равно просочится в почву.

Но именно кусок человеческой руки натолкнул меня на кое-какие мысли. Меня вдруг осенила крайне опасная догадка. Опасная в том смысле, что если такая же догадка сейчас появится у Михаила, то он кинется ее проверять. И тогда, боюсь, миру Смертных точно не поздоровится.