Переполох в гареме. Попаданка в султанский гарем

Глава 24

В голове у Азры крутилось много мыслей, и нужно было как-то переварить информацию, которую она получила. Хотелось кричать и ломать всё вокруг. Чуть позже обязательно выместит ярость на слугах, а пока нужно выглядеть доброжелательной и постараться унять свой пыл.

— Да-да, — гордо поддакнула Валиде Бейза Султан. — Скоро у нашего Шехзаде Эмира появится братик.

Последний раз она так радовалась пять лет назад, когда появился первый внук.

— Здоровье матери и ребёнку, — изображая радость на лице, сказала Азра. — Правда, откуда мы можем знать, вдруг родится девочка.

— Я чувствую, это будет мальчик, — возразила мать султана.

Молодая госпожа подавляла внутренний гнев. Ещё ни одной одалиске не удавалось её переиграть. Теперь Икбал под особым покровительством самой Валиде, а у той связи гораздо обширнее, да и люди преданнее. Но она это так просто не оставит.

— На всё воля Всевышнего, — вмешался Левент, негласно давая понять, что тема для обсуждения закрыта. — Передайте Икбал, что навещу её утром.

— Хорошо, сын мой, — кивнула Валиде. — Желаешь выбрать девушку на Хальвет?*

Все притихли, покорно глядя в пол и не решаясь взглянуть на падишаха. Выжидающе молчала и Азра, нервно теребя пальцами складку на платье.

— Нет, нужно уделить время матери моего сына.

— И почему я не удивлена, — скорее для себя, чем для всех, пробормотала вслух Валиде.

Султанша заметно повеселела и, с улыбкой поклонившись, с разрешения императора удалилась плавной походкой в сопровождении слуг. Валиде Бейза Султан проводила её долгим взглядом, размышляя о бурной реакции Азры на услышанную новость. Стоит ли им опасаться или это всего лишь безобидный всплеск ревности. Как знать⁈ Она не доверяет этой хитрой девушке.

Иногда каждому из нас нужно поговорить с кем-то по душам, поделиться мыслями, получить моральную поддержку, а если посчастливится, услышать совета. Долгое время являясь объектом злобных нападок, Джансу впала в отчаяние и тоску. Душевный кризис достиг апогея, а разделить долю не с кем. Каково же было счастье, когда впервые за неё заступились, и главное — кто… Не Казначей, не Калфа и даже не Хазнедар, а чужестранка. Прославившаяся своим своенравным характером, за короткий срок успела вызвать переполох в гареме. Слухи ходили разные, весьма противоречивые, но схожи в одном: никто, за исключением Гюль Аги, доподлинно не знал, как она оказалась во дворце. Поговаривали, что из-за стычки с Хазнедар она лишилась права стать джарийе*, а значит, получить статус выше рабыни — не сможет никогда. История девушки откликнулась в душе Джансу. Она считалась лучшей ученицей среди других, мастерски танцевала египетский танец, искусно пела на двух языках; калфы пророчили ей далёкое будущее. Оставалась лишь самая малость — предстать перед матерью повелителя и продемонстрировать ей свои таланты. Однако этому не суждено было сбыться. Имея мягкий характер и добрый нрав, полагала, что врагов у неё нет, и не была готова получить удар в спину.

Трагедия эта случилась два года тому назад. Уроки вокала закончились позже обычного, занятие было нудное — освоение нотной грамоты, процесс малоинтересный. Опасность подстерегала в стенах дворца. Затаившийся враг — это был высокий и сильный мужчина — дожидался её в тёмном углу. Всё произошло молниеносно. Помнит, как рука с кинжалом хотела перерезать ей горло, но промахнулась и поранила лицо. С губ сорвался крик боли. Вдалеке послышались приближающиеся шаги, нападавший, не мешкая, устремился прочь, стремительно теряясь во тьме. Дотронувшись до лица, Джансу увидела, как моментально окрасились руки в крови. В испуге попятилась назад, перед глазами всё поплыло. Прибежавшие на крик слуги, увидев окровавленное лицо, закричали в ужасе. С тех самых пор на её некогда миловидном лице появился уродливый шрам. По заведённому порядку, ущербная женщина не может быть допущена к падишаху. На улицу выкидывать не стали — пожалели. Теперь она прислуживает тем, с кем когда-то вела светские беседы в школе будущих наложниц.

Скрываясь за высокими кустами, девушки устроились во дворе под гранатовым деревом. Это тайное место показала ей Джансу; здесь она обычно прячется от других рабынь и грустит в одиночестве. Из господских горниц доносилась весёлая музыка, гремели турецкие барабаны под аккомпанемент флейты. Злате невольно захотелось взять полупрозрачный платок и пуститься в пляс, подобно восточной красавице Жади из одноимённого сериала «Клон». Поддавшись порыву, она вскинула руки над головой, а затем плавно начала вращать бёдрами, как это обычно делают танцовщицы. Движения получались неуверенными и даже немного угловатыми.

— У меня не выходит, — рассмеялась Злата, прервавшись.

— Если хочешь, я научу, — с готовностью отозвалась Джансу, после чего встала напротив. — Закрой глаза и почувствуй свое тело. Начиная от макушки головы, заканчивая кончиками пальцев.

Девушки простояли так в тишине несколько минут, как если бы они медитировали.

— Представь, что руки — это крылья, и ты, намереваясь взлететь, подняла их вверх. Затем они резко превратились в змей.

— Что⁈ — переспросила Злата, глупо улыбаясь.

— Просто делай, как я говорю, — невозмутимо ответила Джансу. — Они такие же гибкие и грациозные, — объясняя это, она сделала плавное движение левой кистью, а затем правой.

— У кого как, — прыснула от смеха Злата. — У меня — грабли.

— Это не так, — не оценив юмора, вполне серьёзно ответила Джансу. — Они не предназначены для хозяйства. В прошлой жизни ты занималась чем-то другим. Ноги у тебя крепкие, руки сильные, а вот пальцы нежные.

— Ты права, — подтвердила Злата. — Я конный инструктор.

Заметив недоумение на лице собеседницы, она попыталась сформулировать более простое объяснение.

— Я обучала верховой езде взрослых и детей, делала из простых скакунов спортсменов. Выступала на международных чемпионатах, завоёвывала кубки и награды.

— О, Аллах! — воскликнула Джансу. — С тех мест, откуда ты, женщине дозволено прилюдно садиться верхом на лошадь?

— Да, и это не считается чем-то ужасным.

— Как это прекрасно, Машаллах! — мечтательно вздохнула она. — У Султана есть конюшня с арабскими скакунами.

— Правда? — резко оживилась Злата. — Покажи мне её, — сложив ладони в молитвенном жесте, добавила следом, — Ну, пожалуйста!

— Сейчас туда нельзя, — отрицательно мотнула она. — Только если попроситься у Калфы утром подметать двор в той стороне замка.

— Всё, по рукам!

На фоне вечернего неба силуэт невольниц был едва различим; они продолжили танцевать, и лишь озорной девичий смех выдавал их присутствие. Правда, сегодня никому до них не было дела. Все заняты обсуждением сплетен и нарядов. Служанки, которым довелось обслуживать гаремных обитателей, вернулись в свои ветхие комнаты, чтобы поведать другим о минувшем празднике. Тем временем калфы были заняты молодой госпожой, подготавливая её к хальвету*. О наряде султанша побеспокоилась заранее, питая надежду, что после длительного отсутствия повелитель предпочтёт её, а не наложницу из Сераля. Новость о беременности икбал немного омрачало настроение и покой души. Она молила Господа, чтобы в её чреве оказался не сын, только бы не мальчик; пусть это будет девочка, а лучше — мёртвый плод. Закончив все приготовления, Азра в сопровождении евнуха направилась к покоям властелина.

— Ты сделал то, о чём я просила? — шёпотом уточнила она в пути.

— Да, госпожа, — покорно ответил Гюль Ага.

Самодовольная усмешка коснулась выразительных губ, а в глазах мелькнули искорки торжества. Горделиво прошагав по коридору мимо императорской охраны, она остановилась у массивных дверей. Спустя мгновение они распахнулись, и наложница предстала перед взором падишаха. Оставшись наедине, с позволения султана, прошагала через покои к нему навстречу.

Оказавшись рядом, Левент убрал со лба прядь волос, а затем нежно коснулся пухлых губ кончиками пальцев.

— Без вас, мой повелитель, стены двора были для меня тюрьмой, — томно промурлыкала она.

— Теперь я здесь, рядом, — мягко произнёс он, а после наклонился, целуя в лоб. — Слышал, ты сделала щедрое пожертвование.

— Пусть это будет во благо нуждающихся, мой господин.

— Иншаллах. Я восхищен тобой: красивая внешне, — он сделал паузу, а после медленно положил ладонь на её грудь со стороны сердца, — и внутренне.

Женщина подняла на него взгляд, полный страсти. В предвкушении удовольствия ощущала внизу живота нарастающее возбуждение. Медленно платье опустилось на хрупкие плечи, а затем и на пол. Одна нога потянулась вперёд, руки плавно опустились на бёдра. Безупречно красивая и совсем нагая, ожидала его горячих ласк.