Последняя тайна Консорциума. Том 3

Глава 10

Для разговора выбрали какой-то офисное помещение, забитое оргтехникой и пачками бумаги, тесное, и душное. Повсюду на столах встречались коричневые круги от кружек с кофе. Виктор принюхался и безошибочно распознал свою любимую «гадость». Казалось бы, на фешенебельной космической станции обитали богатые компании, где служащие получали хорошие деньги и легко могли позволить себе что-то поприличнее, но нет… Даже в родном полицейском участке такое не пили. Значит, в кабинете обитали самые придонные слои офисного планктона. А судя по тому, что с приходом полиции ни бумаги не убрали, ни компьютеры не выключили, и даже сейф в углу стоял открытый — в их работе не было ни криминала, ни практической ценности. И, скорее всего, сами «планктонины» прекрасно это понимали.

Первый полицейский встал за дверью, в комнате остался только второй. Который мутный. Виктор примерно представлял, с кем имеет дело. На вид лет пятьдесят, среднего роста, с залысинами на голове. Не тощий и не толстый, чуть-чуть грузноватый, с толстой шеей. Качался, а потом завязал? Расстёгнутся куртка, чтобы скрыть кобуру, это понятно. Под курткой рубашка, и возле ворота проглядывает белая футболка. Эту привычку притаскивают с армии, Виктор по себе помнил. Он первые пару недель после увольнения в запас даже кровать утром застилал по уставу. Потом отпустило. А тут человека не отпустило, хотя он намного старше. Как носил белую футболку под китель, так и носит. Значит дольше служил. Офицер? Наверное, но вряд ли действующий. Уволился по выслуге, если по горячей сетке, год за полтора или два — то вполне. А потом… вот сейчас и узнаем.

Виктор придирчиво выбрал стол, на котором поменьше бумаг, и устало грохнулся в продавленное офисное кресло. «Полицейский» выцепил себе такое же с соседнего рабочего места, подкатил и сел напротив, через стол.

— Итак, Виктор, — сказал он. — Начнем?

— Удостоверение покажете? — хмыкнул Виктор и скрестил руки на груди. — Для порядка.

— Вам принципиально?

— На самом деле я очень смутно помню, как оно у вас выглядит…

— Ничего особенного, — собеседник махнул в воздухе неприметной серой книжечкой.

— Надо же, особый агент, — изобразил удивление Виктор. — Я думал, минимум майор.

— Тут другие порядки. А так да, майор и есть. Был, давно. Десантник.

— Почти коллега, — улыбнулся Виктор. — Я «аэромобильный». Тоже давно и неправда.

— Ну а сейчас я «особый агент Джонсон», — вздохнул собеседник. — При исполнении. И мне вся эта… ситуация нравится еще меньше, чем вам, уж поверьте.

— Ситуация?

— Искал приличное слово. Виктор, вы даже близко не представляете себе, какую гору сдвинули с места. Последствия могут зайти очень, очень далеко.

— Меня всё устраивает, — контратаковал Виктор. — Всё замечательно. В меня даже никто не стреляет.

— Удивительно однобокая оценка ситуации.

— Мне норм, — отмахнулся Виктор. —

— Один полицейский, молодой и амбициозный, — начал Джонсон. — Решил выслужиться. Проявить инициативу и заработать свой… помните как в армии называлось? «Орден Сутулого…».

— Помню, «…с закруткой на спине».

— И помните, что он делается из канализационного люка? — улыбнулся Джонсон. — Итак, наш полицейский решил выслужиться. Хорошо сделать свою работу. Поверил, что в мире розовых пони можно просто все сделать по книжке, по закону, и будет офигенно. Поверил, что все вокруг такие же правильные, ну или хотя бы соответствуют шильдикам, которые он на них наклеил, как в армии. В итоге бедняга тронул одно, потом другое, потом третье, но о последствиях не подумал. Не о всех он в принципе мог знать, но это его не оправдывает. Наступила чугунная жопа реальности…

— Слушай, ты, — Виктор резко наклонился вперед и положил руки на стол. — За последние пару недель меня пытались грохнуть, потом взять на абордаж и грохнуть, потом… за мной гонялась толпа головорезов с автоматическим оружием и тоже хотела меня грохнуть. Затем вздорная баба с пачкой головорезов хотела срубить бабла за мой скальп, и снова чуть было не было. Полоумного менеджера и его подружку вместе с местной охраной я даже за опасность не считаю. Удивительно, да? Я расстрелял больше патронов, чем солдат за год службы, и больше торпед чем средний капитан крейсера за всю карьеру. И за всё это время — прошу особо это отметить — не нарушил ни одного закона. Ни единого! И теперь вы пытаетесь мне что-то предъявить? Да где вы, вакуум вас забери, раньше были?

— А вы обращались за помощью к государству? — спокойно ответил Джонсон.

— А смысл? — быстро ответил Виктор. — После, как вы выразились, «чугунной жопы реальности» стало очевидно, что содержание не соответствует «шильдикам», причем как правило в худшую сторону. Я понял, что просто вам всем не верю.

Он был готов к вопросу. Еще не хватало замяться на ровном месте.

— Не верите мне, или? — Джонсон покрутил рукой в воздухе.

— Государству. Начиная от родного полицейского управления и заканчивая… не знаю даже. На Федерацию в целом как-то не замахиваюсь. Но если вся эта схема с легализацией артефактов существовала так долго, у кого-то где-то явно есть мохнатая лапа, а то и не одна.

— Мы осведомлены о коррупции в… вашем управлении, — кивнул Джонсон. — Хотя, признаю, всё оказалось несколько хуже, чем мне докладывали. И тем не менее, в эпизоде с тем складом, с которого всё началось, вы решили… поступить по закону, согласно всем процедурам. Вместо того чтобы, ну знаете…

— Извлечь из этого пользу?

— Именно так, — улыбнулся Джонсон. — Почему? Ведь кое-кто не был столь разборчив. С вами не поделились?

— Мне даже не предложили. Видимо не того полёта птица.

— А если бы?.. Вы бы согласились?

— Не попробуешь, не узнаешь, — Виктор сплел пальцы и откинулся на спинку кресла. — Так что отвечу «может быть». По крайней мере я бы знал, что этими артефактами занимаются серьезные дяди, и лез бы в эту тему с осторожностью.

— Вот как?

— Во мне еще осталась порядочность. Виноват, исправлюсь.

— Порядочность, значит… — хмыкнул Джонсон. — Поэтому вы предпочли вбросить всё в публичное пространство. Да еще и через нечистоплотную журналистку, которая в своё время… ладно, не будем о грустном.

— Публичность, — улыбнулся Виктор. — Именно она заставляет власть работать. Иначе меня бы просто по-тихому убрали… А теперь деваться некуда.

— Убрали, ха, — Джонсон хлопнул себя ладонью по лбу. — У нас тут дипломатический скандал. Даже два. Федерацию обвиняют в нарушении сразу нескольких основополагающих договоров об использовании космоса. Союз еще ладно, а имперцам померещилось, что мы проявили… «неуважение». Дипломаты сейчас это разгребают. Практически лопатами.

— Это их работа, — отмахнулся Виктор. — Я тоже когда-то мёл ломом плац. Тем более, ваши корабли по факту уже там?

По плану, Дженнифер должна была отдать код маяка только спецслужбам. В репортаже его не было. Виктор слегка подстраховался, на всякий случай. Кинул косточку кому надо.

— Это секретная информация, — нахмурился Джонсон.

— Вы говорите с человеком, который может слетать и проверить.

— Да… — вздохнул агент. — По факту уже там. Ваша история подтверждается.

— Значит, правильно предъявляют, — хмыкнул Виктор. — И вы отдадите код и Союзу, и Империи, уже очень скоро. А систему облазить не успели, куда лететь — не знаете…

— Это шантаж?

— Это деловое предложение, — Виктор наклонился вперед и поставил локти на стол. — Вы — мне, я — вам.

— Тогда для начала…

— Для начала давайте весь расклад. Вам же плевать на политику, так же как и мне. Очень много народу попало на деньги…

— Отлично, — Джонсон хлопнул в ладоши. — Прекрасно. У кучи нарду подгорает. Начиная от перестрелки на складе в трущобах. Потом корабль с рельсотроном и мертвым экипажем.

— Записи о бое, конечно, подтёрли? — уточнил Виктор.

— О, конечно. А некоторым капитанам заплатили за молчание.

«А еще у вас явно крот в службе безопасности Элизиума» — отметил про себя Виктор. — «И значит даже пропавшие записи с камер могут внезапно найтись…»

— Потом был таинственный корабль в системе Консорциума, — продолжил Джонсон. — Неуловимый. Примерно в это же время. Там совместное патрулирование, за ним погнался имперский фрегат, и упустил.

— А причем здесь я? — спросил Виктор.

— Есть у меня основания полагать, что это была «Кицунэ», — прищурился Джонсон. — Легкий грузовик с очень опытным военным пилотом. К тому же, явно знающий куда лететь. В запретной зоне, где до сих пор не всё отмечено на карте…

«Подловил, гад…» — понял Виктор. — «Это не я ему предлагаю сделку, а он — мне». Спецслужбам многое интересно. Например… Вольфрам. Ходячий путеводитель по всем секретам Консорциума, а заодно и образец новейших технологий. Лысый, два метра ростом и с четырьмя руками, да. Но у всех есть недостатки.

В чистоплотность спецслужб Виктор не верил. Они работают в масштабе государства, где один маленький человек с периферийной планетки ничего не значит. В деле замешана политика, то есть очень большие деньги очень больших людей. И оборона. И национальная безопасность, к которой можно отнести вообще все что угодно. И Джонсон, если разобраться — точно такая же пешка, как Виктор. Да, рангом чуть повыше, но это «повыше» — пара миллиметров от плинтуса. Ему говорят — делай, он отвечает — есть, сэр! А потому веры ему никакой. Просто на всякий случай. Джонсон запросто мог, например, угрожать Юми, требуя сдать Вольфрама. Придётся быть очень, очень осторожным.

— Но, по вашим словам, — Виктор выделил голосом, — тот имперец не догнал нарушителя… Так что никто ничего точно не знает.

— «К делу не пришьешь», — кивнул Джонсон. — Но это с полицейской точки зрения. У нашей конторы… несколько больше свободы.

— Проще говоря, вы творите что хотите и никому не подотчетны, — Виктор пробарабанил пальцами по столу. — Это хорошо только в одном случае.

— И в каком же?

— Если вы правы.

— А если нет?

— Будут последствия. Как, зачем и, главное, почему ошиблись? Правда, для кого-то может быть поздно…

— Вы меня обвиняете? — насторожился Джонсон.

— Просто напоминаю, что я для вас — единственный источник достоверной информации. И не только для вас. Я знаю, куда лететь и что искать. Вы — нет. И те, кто захотят проверить вас в случае чего — тоже пойдут ко мне.

— Обвиняете, — хмыкнул Джонсон.

— Предлагаю, — паровал Виктор. — Пора открыть карты.

— Что хочу я, и что хотите вы, — нахмурился Джонсон. — А давайте! Но вы первый.

— Мой план удаётся, — начал загибать пальцы Виктор. — Обо мне все забывают. Контрабанду артефактов тормозят федеральные власти, Шульца конопатят в тюрьму. В идеале — Юми получает за него награду. А то она с меня не слезет.

— Эта художница… вздохнул Джонсон. — Умеет рисовать, умеет. Пока разбирались кто такая, у меня несколько человек в отделе подсело на её похабные картинки…

— Сразу говорю — фулла с той эльфочкой не будет, — засмеялся Виктор.

Прищурил глаза, пристально посмотрел на собеседника и продолжил:

— А теперь ваша очередь.

— Согласен, — ответил Джонсон.- Я пальцы загибать не буду, у меня всего один пункт.

— И какой же?

— Спустить дело на тормозах с минимальным шумом.

— Так просто?

— Да. Убрать всё из публичного пространства, и потом уже спокойно работать.

— Такое вряд ли быстро забудут, — засомневался Виктор.

— Недели две, может три, — махнул рукой Джонсон. — Какой-нибудь скандал с раздутой знаменитостью. Можно даже два. Их даже придумывать не надо, эта публика сама косячит только в путь. И всё забудется, народ обсуждает другое…

— А что же требуется от меня?

— От вас? Всё очень просто.

Джонсон вытащил пару листов из ближайшей пачки офисной макулатуры, положил на стол перед Виктором, и неожиданно придавил сверху… пистолетом. Виктор мгновенно узнал свое оружие.

— Я… сдал его в сейф, — догадался он. — Потом он там и лежал, пока мне его не вернули полицейские. Допустим, ваш коллега за дверью. Так?

— Именно.

— То есть никакая… секретарша в одной туфле с ним не бегала.

— И Шульц просто ударился головой во время боя с «Кицунэ», — подытожил Джонсон.

«Девочку отмазывают,» — понял Виктор. — «Все свесят на Шульца. А ведь Иоланте явно есть что скрывать, раз пыталась убрать босса». И ведь уже не первый человек за неё просит. Похоже, и Вольфрам, и Джонсон подозревают одно и то же — Иоланта не просто носила кофе и красивое бельё. Она соучастник всей преступной схемы и очень много знает. Но как раз Виктору не было смысла её опасаться. Если не дура — будет сидеть тише воды, ниже травы. До поры до времени. А потом нужные люди её разговорят.

— Полагаю, этим всё не ограничится? — уточнил он.

— Вопрос риторический? — парировал Джонсон. — Сами как думаете?

— Думаю, вы захотите чистую и прилизанную историю, — вздохнул Виктор. — В которой никто за мной с оружием не бегал, и не было ни пиратов, ни стрельбы, ни абордажей…

Джонсон молча кивнул.

— «Дитрих и Розенберг» ничего не знали, — продолжил Виктор. — Шульц, используя положение в компании, единолично крутил свою преступную схему по легализации артефактов.

Джонсон снова кивнул.

— Суд будет быстрым, потому что вопрос затрагивает национальную безопасность и те самые «международные договоры о космосе»… Кивайте, кивайте.

— Так ваша очередь, — широко улыбнулся Джонсон. — Я знал, что с вами можно договориться.

— Договориться? Во мне еще осталась… порядочность, — ответил Виктор. — Кстати говоря…

Он ухватился пальцами за краешек бумаги под пистолетом и повернул лист так, чтобы оружие оказалось стволом к собеседнику.

— Вы мне угрожаете? — спросил Джонсон.

Не удивился ни капли, но и отшучиваться не стал.

— Так и вы — мне, — спокойно ответил Виктор, всё еще не прикасаясь к пистолету.

— И чего же вы хотите?

— Порядочности. От вас.

— Что ж… — Джонсон тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла. — Мы оба можем устроить друг другу проблемы. От этого все проиграют, так что не будем.

Виктор молча постучал по столу рядом с пистолетом.

— Разумеется, государство в моём лице заинтересовано в том, чтобы неприглядные стороны всей этой ситуации… как можно меньше подвергались огласке, — спокойно ответил Джонсон. — Поэтому ваша художница, Юлия… то есть Юми, верно? — получит награду за голову Шульца. Более чем щедрую.

— Идёт, — кивнул Виктор.

— Но только после того, как подпишет документ о неразглашении, — продолжил Джонсон.

— Только после того, — медленно проговорил Виктор. — Как его прочитаю я. Вся макулатура, которую вы ей подсунете, должна быть одобрена мной.

— А знаете… — поморщился Джонсон. — Идёт.

Виктор кивнул, поднял пистолет со стола и убрал в кобуру. Потом достал авторучку, пододвинул к себе лист из-под пистолета и стал рисовать.

— Вот вам… подарочек от меня. В знак доброй воли. Там есть газовый гигант с кольцами, и вокруг него в этих, как их… точках Лагранжа висит много чего, — он схематично изобразил планету и изогнутую линию орбиты. — Вот тут — буй-ретранслятор. Но пираты, которые артефакты таскали, знают, что он скомпрометирован.

— Интересно, — хмыкнул Джонсон.

— А вот тут, — Виктор нарисовал маленький кружок чуть в стороне. — Тут я и добыл «Венеру».

— На видео в репортаже было помещение, — задумался Джонсон. — Неужели… космическая станция?

— Слетайте — и всё увидите, — Виктор двинул к нему лист через стол. — Но там надо будет слегка прибраться.

Станцию найдут в любом случае, рано или поздно. Загонят картографическое судно с нормальной аппаратурой, и всё увидят. Так что лучше использовать её для торга, пока она хоть чего-то стоит.

— Я вас понял, — ответил Джонсон, убирая листок в карман.

Затем он встал, ногой откатил кресло в сторону и с хрустом размял шею.

— Ну что ж, — сказал он. — Сейчас добуду пару планшетов, и вас будет море бумажной работы. А у меня еще больше.

— Для начала добудьте помещение получше, — посоветовал Виктор. — А не вот это вот… Не поверю, что на станции нет гостиницы.

— Сразу видно профи, — улыбнулся агент. — Пойду организую. За казенный счет, разумеется. Быстрее начнём — быстрее закончим.