Три дня пути, и я, наконец, достиг Лонгрейва.
Город был величественным в своем разрушающемся виде: высокие каменные стены, покрытые мхом и лишайником, обвисшие флаги, потрескавшиеся башни, которые в свои лучшие годы, вероятно, достигали небес. Теперь они стояли как памятники прошлому, немые свидетели древней славы, затмённой временем и забвением. Ветер свистел в развалинах, напоминая о былой мощи, но теперь здесь царила только тишина, гулкая и холодная.
Солнечные лучи с трудом пробивались через плотно нависающие облака, бросая нечеткие световые пятна на грязные улицы, устланные пыльным слоем снега и грязи. В воздухе чувствовался запах гари, мокрой земли и старой древесины. Все вокруг казалось обветшалым, как будто город держался на последних силах. Низкие дома, построенные из дерева и камня, словно слеплены в спешке, были покрыты трещинами, а окна давно потускнели, едва пропуская свет внутрь.
Люди двигались по улицам в спешке, часто не поднимая головы, все с каким-то мутным выражением на лицах, как если бы их мысли были заняты лишь тем, чтобы успеть сделать очередной шаг и выжить в этом сером мире. В какой-то момент я почувствовал, что и сам стал частью этого нескончаемого потока, частью машины, которая никогда не останавливается. Женщины с тусклыми глазами тащили тележки с товарами, мужчины в грязных балахонах поспешно шли по своим делам, пытаясь не привлекать внимания.
Прохожие смещались с дороги, уступая мне, но их взгляды были холодными, беспокойными, словно они видели в каждом незнакомце угрозу. Погоня за выживанием делала людей подозрительными, а у меня в груди сжалась пустота. Я понимал, что если буду слишком заметным, меня могут просто не заметить — так же, как и других, кто оказался в этом городе в поисках лучшей судьбы.
Я шел в сторону первого поворота, где начинались торговые ряды. Площадь постепенно переходила в узкие, извилистые улицы, где с обеих сторон располагались лавки и мастерские. Здесь было невыносимо шумно: стук молотков, треск деревяшек, крики торговцев, которые рекламировали свои товары, стояли возле лавок и пытались перехватить случайных прохожих. В воздухе витал запах горящих дров и свежего хлеба, но под этим запахом скрывались не менее явные нотки кислой пота и грязных луж, застойных в промежутках между камнями.
Как бы мне ни хотелось избежать этого хаоса, я все же не мог игнорировать его. Весь город словно был живым существом, которое бурлит, бьется, но не может найти себе покоя. Человеческие судьбы переплетаются в этом муравейнике, каждый пытается найти свой путь, но никто не знает, что его ждет за следующим углом.
Я подошел к первой таверне. На вывеске висел выцветший деревянный знак с изображением вооруженного воина, позеленевшего от времени. Площадка перед входом была покрыта грязью, а дверь вела в полумрак. Таверна была вонючей, наполненной запахом дешевого алкоголя, старого дерева и закопченных стен.
Когда я вошел, шум затих на мгновение, и все взгляды на секунду обратились ко мне. Местные, похоже, не были удивлены моим появлением. Это был обычный день в Лонгрейве, и на таких, как я, не обращали внимания. Несколько стариков сидели за столами, полудремали, не замечая ничего, кроме своих кружек. Молодые люди в грязных и затрепанных одеждах обменивались шутками, и слышался смех, но в нем не было радости — скорее, просто недавний смех, как способ забыться на мгновение.
Я подошел к стойке, где стоял хозяин, и тот без особого интереса протянул мне кружку с темным напитком, пар из которой исходил едва заметно. Он был явно стар, с сединой в волосах и морщинами, и, казалось, что не только возраст, но и сама жизнь стоила ему слишком много.
— Платить сразу, — сказал он, не поднимая взгляда.
Я достал несколько монет и оставил их на стойке, на мгновение наблюдая за его руками. Их кожа была потемневшей от времени и работы, но движения оставались быстрыми и уверенными.
— За что я плачу? — спросил я, приняв кружку.
Он слегка поднял голову, оценив меня одним глазом, и ответил:
— За то, чтобы не попасть под нож. Это не место для добропорядочных людей.
Я немного наклонил голову, пытаясь понять, что он имеет в виду, и его лицо стало жестким, как камень.
— Ты ищешь что-то? — спросил он, словно ощущая мое присутствие в этом месте, как угрозу.
— Ищу людей. Надо найти тех, кто может меня научить.
Он хмуро усмехнулся.
— Научат здесь все, но многие после этого просто исчезают. Ты точно готов?
Я почувствовал холодок по спине. Его слова были прямыми и откровенными. Город скрывал больше, чем казалось на первый взгляд, и я понял, что Лонгрейв точно не будет для меня простым местом.
— Да.
Он чуть кивнул, как будто утвердив что-то в своих мыслях. И тут в зале послышались шаги. Кто-то, в темной одежде, двигался между столами и подошел ко мне. Это был человек, с капюшоном, скрывавшим его лицо, но его фигура была выше средней.
— Ты ищешь учителя? — его голос был тихим, но в нем звучала угроза.
— А ты кто? — я сразу поднялся, готовый к любым действиям.
— Скажем так, мне не безразлично, кто появляется в этом городе. Я могу помочь. Но это будет стоить.
Я насторожился, еще раз оглядев его, но прежде чем успел что-то сказать, он уже добавил:
— Я могу провести тебя к одному, кто научит. Но за это ты должен выполнить одно задание.
Я задумался. Лонгрейв был переполнен странными людьми и странными предложениями, но учителя мне действительно не хватало. Я был готов заплатить любую цену, чтобы приобрести знания и силы. Но что это за задание?
— Что за задание?
Он стал чуть ближе, его лицо оставалось скрытым, но в глазах был ледяной холод.
— Мой друг потерял кое-что. Если принесешь мне это, я обеспечу тебе обучение. Ты будешь готов к следующему шагу.
Я понял, что отказываться было бы глупо. Лонгрейв не ждал, и, судя по всему, этот город прятал в себе столько же опасностей, сколько и возможностей. Я согласился.
— Я согласен.
Он положил несколько монет на стол и кивнул.
— Встретимся завтра на закате. Я скажу тебе, что делать. И постарайся не попасть в неприятности. В этом городе их полно.
Он исчез так же быстро, как и появился. Мой взгляд был прикован к дверям, где он исчез. Город вокруг меня снова вернулся к своему обычному хаосу, но теперь я знал одно: мне нужно быть готовым ко всему, что Лонгрейв может мне предложить.