Роза Иллиана

Маэстра кивнула и, казалось, задумалась, рассеянно обводя пальцем треугольник в круге, выжженный на столе. Знак троицы богов.

— А как быстро мы сможем передвигаться на лошадях? — спросила она. — Сможем ли завтра преодолеть пятьдесят миль?

Бликс чуть было не ответил, что его рота смогла бы преодолеть их даже пешком, но это было бы ложью. Или, по крайней мере, сильно зависело от грунта. Но на лошадях?

— Если грунт будет не слишком труднопроходимым, это должно быть возможно. Почему? Мы спешим больше, чем я знаю?

— Несколько беженцев сообщили о резне, которая произошла недалеко отсюда в одной из деревень, — серьёзно объяснила маэстра. — Они говорили о монстрах и демонах и проведённом там ритуале. Мы должны пойти туда, чтобы выяснить правду.

— А вы не могли бы полететь туда на своём грифоне? — спросил Бликс.

— Да, — ответила маэстра. — Могла бы. И уже летала. Но всё, что видно с воздуха, это то, что там была использована магия. Так что мы уже знаем, что это не просто слухи. Но приземлиться там и осмотреть следы без прикрытия, было бы очень неразумно, не находите?

Бликс кивнул; в этом она, несомненно, была права.

— У вас карата с собой, майор? — спросила маэстра.

— Её хранит мой штаб-сержант, — ответил майор. — Но я пойду и принесу.

Позже, в своей палатке, они вместе с Гренски рассматривали карту. Возможно, подстёгнутые присутствием другой роты, которая, как и ожидалось, насмехалось над лошадьми, пятая рота, почти без вмешательства Гренски, разбила лагерь прямо как из учебника легионеров. Палатка Бликса тоже была не такой перекошенной, как обычно. Она стояла достаточно прямо, чтобы можно было стоять в ней ровно.

— Это скорее шестьдесят миль, а не пятьдесят, — заметила Гренски. — Монстры, да?

— И демоны, — добавил Бликс.

— Демоны — это что-то новенькое, — сухо промолвила Гренски. — Как я должна их представить? Чешуйчатые существа с рогами, появившиеся прямо из самых глубин преисподней?

Майор Меча пожал плечами.

— Возможно. Слухи говорят о монстрах и демонах. Кто знает, что представляет себе под этим крестьянин. У врага есть боевые бестии, это хорошо известно. Рога, зубы, когти. Принадлежат ли они зверю или демону — какая разница.

— В этом ты прав, — согласилась с ним Гренски, бросив последний взгляд на карту, прежде чем свернуть её и аккуратно убрать в тубус. — Завтра с первыми лучами солнца?

— Лучше на один отрезок свечи раньше, — ответил Бликс. Он подошёл ко входу и посмотрел в сторону палатки в центре другого лагеря. — Мы же не хотим, чтобы они думали, что мы сони.

Такая походная кровать хоть и не была особо удобной, но лучше твёрдой земли и сухая. Однако насладиться сном Бликсу не удалось, потому что, казалось, не успел он закрыть глаза, как пронзительный крик вырвал его из дрёмы.

Он выбежал из палатки, одетый лишь в штаны и с мечом в руке стараясь в темноте не споткнуться о палаточные крепления. Место происшествия заметить было не трудно, там солдаты его роты образовали группу, подняв вверх факелы.

— Что, ради всех демонов… — начал Бликс. В мерцающем свете факелов он увидел тёмную эльфийку Зокору. В одной руке она, прислонив к бедру, держала слишком большой для неё арбалет, в другой — меч. У её ног лежало четыре безжизненных тела, а сама она была окружена легионерами, угрожающими ей копьями и мечами.

— Прикажи своим людям опустить оружие, пока они не пожалели об этом, — сказала Зокора в знак приветствия. — Эти четверо не желали меня слушать и завтра заплатят за это головной болью.

— Они не мертвы? — с облегчением спросил Бликс, подавая знак опустить оружие.

— Конечно, нет, — величественно ответила Зокора. — Хоть они и напали на меня, но не могли причинить вред, так для чего мне их убивать? Варош всегда утверждал, что люди способны учиться, эти четверо теперь смогут это доказать.

— А крик? — спросила Гренски, которая присоединилась к ним.

— Вот. — Тёмная эльфийка отошла в сторону. На земле, позади неё, лежало нечто, что поначалу напомнило Бликсу собаку. Собаку с маслянистой чешуёй, шестью ногами и парой крыльев летучей мыши. С его длинных чёрных зубов капала слюна, а единственный оставшийся глаз, казалось, с ненавистью смотрел на майора Меча. Из другой глазницы торчал арбалетный болт.

— Боги! — вырвалось у Бликса, и он поспешно очертил пальцами знак троицы. — Демон! — Большинство других легионеров также нарисовали треугольник, поспешно отступая назад.

— Не будь глупцом, майор, — холодно промолвила тёмная эльфийка. — Это вартрам, а не демон!

— Но у него есть крылья, — запротестовал один из солдат.

— Да. У грифона тоже. Это не делает его демоном, — резко ответила тёмная эльфийка. — Это существо, изменённое с помощью магии, которое враг использует для шпионажа за противником. Охотник, которому принадлежит зверь, способен видеть его глазами и слышать через него. — Она блеснула острыми зубами, когда продолжила. — Возможно, тот, кто обитал в этом звере, испытал его смерть. Если это так, то сегодня он будет чувствовать не только головную боль. — Она выпрямилась в свой полный рост и окинула Бликса холодным взглядом. — Надеюсь, ты понимаешь, что это значит: враг знает о каждом твоём шаге.

— Я и сам мог бы догадаться! — возмущённо ответил Бликс и, повернувшись к Гренски, продолжил: — Штаб-сержант, не могли бы вы объяснить, что означает это сборище?

— Это всё легионеры, которые вызвались усилить охрану сегодня ночью, не так ли, сэры?

Пока Гренски ещё говорила, произошло чудо. Как по волшебству, толпа рассеялась. Остались только три солдата, те, что на самом деле были в карауле. Четверо, лежавшие на земле, тоже были в их числе.

— Когда придут в себя, передайте им, что они будут жить дольше, если время от времени будут смотреть наверх, — сказала сэра Зокора.

— А что делать с этим… ват… вартрамом? — спросил Бликс.

— Сожги его. Или съешь. Я слышала, что он на вкус как собака, — ответила эльфийка.

— А вы? Что… — начал Бликс, но тёмная эльфийка уже исчезла, словно её и не было.

— Боги, — выругался Бликс. — Сожгите эту зверюгу, — приказал он. — А потом, штаб-сержант, я хочу, чтобы здесь воцарился порядок!

— Пусть караул несут те, кто следующий на очереди, — велела Гренски двум солдатам. — И если они не слышали переполох, я хочу знать, почему! Тогда проследите за тем, чтобы ваши товарищи проснулись! И когда в следующий раз такой зверь проникнет в наш лагерь, я хочу услышать больше, чем простое «мы не видели»! И вообще, с каких пор мы полагаемся на тёмных эльфов, чтобы они охраняли нас во время дежурства?

— Что же, — заметил Бликс, направляясь обратно в палатку. — Теперь мы знаем, почему всем выдали арбалеты. Скажи мне, Гренски, чего я не заметил у нашей охраны?

— Арбалетов, — мрачно констатировала штаб-сержант. — Этого больше не повторится.

Бликс откинул ткань у входа в палатку и оглянулся на Гренски, которая, запрокинув голову назад, смотрела в тёмную ночь. — Сэра Зокора, наверное, права, — сказала она. — Здесь, в Южнестранье, опасность также таится в воздухе.

— Так и есть, — согласился Бликс. — Нам не стоит снова забывать об этом. Спокойной ночи.

— От неё осталось не так много, — кивнула Гренски. — Спокойной ночи.

Глава 10. Тёмный ритуал

— Земля здесь напоминает мне о моём доме, — сказала Гренски около полудня следующего дня. — Лес точно такой же, а дома, которые я встречала до сих пор, выглядели так, будто из Алдана. — Она привстала в стременах и посмотрела назад, на линию всадников.

— Вы видите сэру Зокору? — спросил Бликс.

— Нет. Только наших людей. Думаю, пройдёт некоторое время, прежде чем станет лучше, — заметила она.

— О чём вы говорите? — спросил Герлон.

— Сегодня уже четвертый день, как нашим людям приходится ехать верхом, и большинство из них ходят и двигаются так, словно они на сто лет старше своих лет. Вот что я имела в виду. И пока не станет лучше, мы еще услышим много жалоб.

Герлон притормозил свою лошадь, чтобы у маэстры было место поравняться с Бликсом и Гренски, которые ехали во главе колонны. Она ехала на чёрном жеребце с белым пятном на лбу. Каменное Облако всё ещё следовала за колонной позади повозок с припасами.

Близость грифона беспокоила лошадей. Маэстра услышала последние слова Гренски и забеспокоилась.

— А если им придётся сражаться?

— Тогда они будут сражаться, — ответила Гренски. — В критической ситуации забываешь о таких мелочах, как растяжение или боль в мышцах. Вы ожидаете, что будет битва?

— Я не знаю, чего ожидать, — ответила маэстра. — Мне тоже не известно, что мы там встретим. Всё, что я смогла разглядеть, это то, что кто-то сотворил там могучее заклинание. — Она взглянула на Бликса, который, казалось, углубился в свои собственные мысли. — Скажите, майор Меча, нам ещё далеко?

Он указал рукой на камень, обозначавший развилку дороги вдалеке.

— Там, впереди, нужно держаться правее, потом чуть меньше одного отрезка свечи, и мы достигнем деревни… Она называется Моарис, верно?

— Да, — кивнула королева. — Но назвать это место деревней — преувеличение. Всё, что в нём есть, это печь для выжигания древесного угля, несколько домов и ферм.

Карта была у Бликса в седельной сумке, но ему не нужно было доставать её, чтобы иметь перед глазами. Он изучал её слишком много раз за последний отрезок свечи. Точка на краю Громовых гор, в глуши. Бликсу было трудно понять, что мог искать там враг.

— Вы родом отсюда, маэстра. Есть ли в том месте что-то, что было бы важно? Может ли местоположение само по себе представлять особый интерес?

— Я выросла в столице, майор, — объяснила Лиандра. — Местность здесь я знаю довольно плохо. Мне известно, что в нескольких милях к востоку есть шахтёрское поселение с медным рудником. Там я еще могла бы понять вражеский интерес, но в Моарисе нет ничего, кроме коз. — Она пожала плечами. — Чего хочет там враг мне тоже неведомо.

Сощурившись, Гренски смотрела по направлению тропы, словно пыталась разглядеть деревню сквозь мили зарослей и леса.

— Так вы говорите, там использовали магию. Это в самом деле был враг? Речь ведь шла только о монстрах и демонах.

— Беженцы говорили о том, что враг послал демонов. Люди были растеряны и напуганы… И все же вы правы, я не сумела задать правильные вопросы. С воздуха я смогла разглядеть лишь то, что там всё ещё был своего рода циклон, связывающий магию. Это то, что часто остается после того, как была использована магучая магия, и потоки пришли в дисбаланс.

— Вы можете видеть это даже спустя несколько дней? — с любопытством спросил Герлон.

— Представьте, что вы копаете яму в пустыне и достаете со дна ведро песка. Даже после того, как вы уйдёте, песок будет пытаться снова заполнить отверстие. Пройдёт какое-то время, прежде чем не останется ничего, что можно было бы увидеть. Тоже самое и с магией.

— Магия течёт в то место, чтобы уравновесить то, что было взято?

— Именно так.

— Хм. Скажите, возможно ли полностью израсходовать магию? Есть ли предел тому, сколько песка можно взять с одного места? — спросил священник.

— Когда я произношу заклинание, я извлекаю необходимую магию из всего, что находится поблизости. Из окружающей среды, из потока миров, возможно, даже из самой себя. Я вношу беспорядок в поток магии, и чем чаще я произношу заклинание в одном и том же месте, тем труднее мне будет. Вот почему для маэстро важно, чтобы поток миров находился поблизости; он не кончается и не нуждается в пополнении.

— И в том месте проходит такой поток миров? — спросил Герлон.

— В том то и дело, что нет. Вот что делает этот вопрос таким странным.

— А что, если там всё-таки открыли врата преисподней?

— Брат Герлон, — холодно ответила Маэстра. — Я следую науке, а не суеверию! Нет ни врат, ведущих в преисподнюю, ни демонов!

Она ускакала прочь. Герлон смотрел ей вслед.

— Надеюсь, — тихо сказал он, — что вы не ошиблись.

— Ничего, сэр! — доложил капрал Копья, отдавая честь Бликсу. Майор Меча стоял возле колодца, который, очевидно, был центром маленькой деревни, и оглядывался по сторонам.

Здесь было четыре небольших дома и один большой — постоялый двор. Повсюду двери были открыты, но не было никаких признаков борьбы или разрушений. В настоящее время дома обыскивались. Бликсу казалось, что легионеры рады слезть с лошади.

Некоторые из них ходили с широко расставленными ногами.

— Там есть поляна, сэр, — продолжил доклад капрал. — Земля на ней взрыхлена, но и только. Никаких признаков того, что здесь что-то произошло, майор Меча, сэр!

— Помимо того, что здесь не осталось людей, — заметил Бликс.

— Да, сэр. Помимо этого.

— Спасибо, капрал, — сказал Бликс, повернувшись к королеве, которая остановила коня рядом с ним. — Вы слышали? — спросил он. Он заметил, что на этот раз её меч был за спиной, только рукоять дракона была крепко и надежно обмотана кожей.

Она кивнула.

— Ничего нет?

— Мои люди ничего не нашли. — Он поднял на её глаза. — Но мои легионеры видят мир другими глазами, чем маэстро.

— Тогда мне стоит самой осмотреть это место, не так ли, майор?

— Я думаю, это отличная идея, маэстра.

— Что-то здесь не так, — заметила Гренски, присоединившись к Герлону, маэстре и майору, которые стояли на краю поляны, держа лошадей под уздцы. — У меня волосы встают дыбом, и я не хочу туда смотреть.

— У наших лошадей такое же мнение, — согласился Бликс. — Они отказываются подходить ближе… — Он погладил дрожащее животное по плечу. — Здесь пока терпимо, но еще три шага — и они хотят бежать.

— Но здесь действительно ничего нет, — заметил Герлон. Он огляделся вокруг, широко распахнув глаза. — Только внутри меня все инстинкты тоже говорят бежать!

«В этом священник мало чем отличался от неё самой», — подумала Лиандра. Поляна, о которой говорил капрал, была небольшой. Это было то самое место, которое она почувствовала со спины своего грифона, в этом она была уверена. Даже сейчас, спустя несколько дней, она всё ещё могла ощущать нарушение в структуре магии. Но не более того. Поляна на краю леса, несколько кустов и кустарников… Она моргнула. Снова моргнула. Потом подошла к лошади, открыла левую седельную сумку и достала оттуда небольшой оловянный кубок, который наполнила водой из своего бурдюка. Она что-то пробормотала, провела рукой по кубку, обмакнула в него кончик пальца и провела мокрым пальцем по глазам. И уставилась на поляну.

— Майор Меча, — тихо промолвила она, протягивая кубок майору. — Смочите глаза водой из кубка и передайте его остальным.

— Зачем? — захотел узнать Бликс.

— Просто послушайте меня, — хрипло произнесла маэстра.

Бликс взял кубок и сделал, как она сказала, и не смог сдержать проклятья. Через несколько мгновений Герлон и Гренски последовали их примеру.

— Неудивительно, что лошади не захотели идти дальше, — сдавленным голосом произнёс Бликс. — Я просто не понимаю, почему мы раньше не учуяли их запаха.

— Было наложено заклинание, чтобы скрыть их, — объяснила маэстра хрипловатым голосом. — И оно влияло не только на глаза…

— Хотя теперь я почти предпочёл бы не видеть этот ужас, — прошептал брат Герлон. — Боги, будьте благосклонны к этим бедным душам!

Перед ними на поляне обнаружился кровавый круг, диаметром около шестнадцати шагов. Девять камней окаймляли круг, восемь снаружи и один посередине, каждый из них размером с голову. Вокруг них трава была черной от старой крови, к камням роем прилипли мухи и другие насекомые. Там, дальше, где начинался лес, лежали как соломенные куклы небрежно брошенные несчастные, чья кровь была использована. В основном дети, их животы и горла были вспороты, спины сломаны, лица искажены ужасом. Лесные звери уже полакомились трупами, и, хотя тенистое место и прохладная погода замедлили процесс разложения, было очевидно, что злодеяние было совершено несколько дней назад.

— Прошло не более семи дней, — прокомментировала теперь и Лиандра. Голос маэстры был настолько тихим, что Бликс едва смог его разобрать.

— Откуда вы знаете? — спросил он.

— Семь дней назад я была недолго в Громовой крепости, чтобы встретиться с другом генерала Копья. В то время сильная гроза двигалась вверх по склону горы… если бы всё случилось до той грозы, она бы смыла большую часть этих следов.

— Лучше бы так, чем видеть этот ужас, — мрачно промолвил Бликс, на что маэстра только кивнула, а со стороны Герлона послышался тихий шёпот молитвы.

Гренски ничего не сказала, только выражение её лица было каменным, а кулаки сжаты так крепко, что костяшки пальцев побелели.

Из круга вела широкая колея, здесь трава во многих местах была вырвана, и почва обнажена. Тут и там виднелись отпечатки подкованного лошадиного копыта или подбитых сапог, но большинство были глубже и шире, на некоторых отчетливо виднелись следы когтей. Следы вели на юго-запад, в обход небольшой деревни.

Бликс начинал дважды, прежде чем смог задать вопрос.

— Что… что здесь произошло?

— Я подозреваю, — ответила маэстра, дважды сглотнув, прежде чем была уверена, что голос не подведёт, — что кто-то открыл здесь портал. Без потока миров для этого нужна огромная сила.

— А дети? Почему они были принесены в жертву? — Священнику тоже было трудно взять себя в руки. — От этого места воняет злом, но я не вижу алтаря!

— Существуют легенды, в которых говорится о некой кровавой магии, — продолжала маэстра. — Согласно им, смерть ребенка на мгновение даёт почти столько же силы, сколько можно было бы извлечь из потока миров. Эти дети не были принесены в жертву богу, брат Герлон. Они умерли, чтобы открыть портал.

— Я слышал о ней. — Герлон огляделся вокруг, всё ещё потрясенный. — Разве не тёмные эльфы исследовали эту кровавую магию?

— Ты хорошо осведомлён, священник, — заметила Зокора, выходя из тени деревьев. Когда разные люди потянулись за своими мечами, она остановилась и выгнула бровь. Бликс глубоко вздохнул и вложил меч обратно в ножны.

— Вы можете подтвердить то, что сказала маэстра? — спросил он.

— А в этом есть необходимость? — спросила Зокора, но всё же кивнула. — Лиандра права, именно это здесь и произошло. Один из священников ложного бога провёл здесь ритуал, чтобы открыть портал. — Она обращала мало внимания на тела детей, но тем больше на следы на земле. — Здесь были двенадцать элитных солдат императора-некроманта, священник ложного бога — маэстро из моего народа, дрессировщик, ведущий одного из этих боевых бестий, и два охотника с вартрамами. Священник принес в жертву детей, чтобы открыть портал в Аскир и переправить сюда некроманта по имени Корвулус. — Она сделала жест, охватывающий всю поляну и мертвых детей. — Всё это было сделано ради одной цели и тщательно спланировано. Портал был открыт шесть дней назад в полночь, вскоре после убийства Хавальда. Они выбрали это место, потому что здесь было легче воздвигнуть портал. Видимо, при открытии портала нужно учитывать и другие обстоятельства, помимо потока миров.

— Относительное расположение порталов друг к другу также имеет значение, как и направление, — кивнула Лиандра.

— Возможно. — Темная эльфийка выглядела не очень заинтересованной.

— Вы смогли всё это узнать по следам? — недоверчиво спросил Герлон. — Или, возможно, даже обладаете даром предсказания?

Тёмная эльфийка сдержанно улыбнулась.

— Вы ещё помните вартрама в лагере?

Бликс и Гренски оба кивнули, в то время как у Герлона в глазах появился вопрос.

— Каждый вартрам принадлежит охотнику. Я нашла его и подробно допросила.

— Хорошо, — удовлетворенно сказала Гренски. — Где этот человек?

— Там, примерно в двухстах шагах в том направлении. Там есть небольшой холм, на нём растёт дерево; ты найдешь его в кроне того дерева. А что?

— У меня тоже есть несколько вопросов, которые я хотела бы ему задать.

— Он больше не может отвечать на вопросы.

— Он мертв? — спросила Гренски.

— Я этого не говорила, — отозвалась эльфийка с мрачной улыбкой.

— Хорошо, — сказал Бликс, вспомнив выражение ужаса на лице Ворона. Он сглотнул. — Или скорее плохо. — Он снова оглядел кровавый круг и с отвращением скривил лицо. — Штаб-сержант, проследите, чтобы дети были похоронены должным образом.

— Есть, сэр! — кивнула Гренски.

— Маэстра, можете сделать так, чтобы мои солдаты смогли увидеть де… это место?

— Да, конечно, — кивнула Лиандра.

— Я буду за них молиться, — тихо объявил Герлон.

— Тогда молись, священник, — одобрила тёмная эльфийка. — Им это понадобится. Работа будет нелёгкой, поскольку кровавая магия оставляет свой след и на тех, кто прикасается к жертвам. Она открывает двери, которые лучше было бы оставить закрытыми.

— Я буду молиться за детей, — снова объявил Герлон.

— Молись за солдат, священник. Они нуждаются в твоих молитвах. Для детей уже слишком поздно.

— Для их душ никогда не поздно! — величественно промолвил Герлон, выпрямляясь во весь рост. — Сольтар…

— Их души были принесены в жертву порталу. Разве ты не слушал, когда Лиандра объясняла?

— Но… — начал священник, заметно потрясенный. — Как…

— Это было преступление Омогора, — с горечью объяснила тёмная эльфийка. — Представь, что после твоей смерти нет новой жизни, нет надежды. Ничего не останется от того, кем ты был и кто ты есть. Устроить всё иначе было даром Сольтара… а ложный бог требует вернуть это ему!

— Но как люди хотят верить в нечто подобное? — недоверчиво спросил Бликс. — Зачем им следовать за богом, который не позволит им жить снова?

— Омагор однажды пообещал тем, кто последует за ним, что они станут частью его, получат божественность через него.

— И они в это верят? — изумленно спросила Гренски.

Зокора пожала плечами.

— Почему бы и нет? Если говорить людям что-то достаточно долго и часто, они, в конце концов, поверят. — Она отвернулась от изуродованных трупов и указала в юго-западном направлении. — У Корвулуса преимущество в шесть дней, и он двигался в этом направлении. Если хотим найти его, нам больше не следует медлить.

— На пару слов, майор Меча, — позвала тёмная эльфийка Бликса позже вечером, как раз когда тот приказал разбить лагерь. На самом деле заброшенная деревня была бы лучшим выбором для лагеря, но никто не жаловался на то, что он приказал роте пройти ещё два отрезка свечи. Наоборот, люди скорее были рады оставить кровавый круг далеко позади.

Бликс удивленно посмотрел на маленькую эльфийку.

— Да, сэра?

— Прикажи своим солдатам срубить деревья, толщиной не менее ладони. Стволы должны быть длиной в три шага, тщательно заточенные с одного конца и закалённые в огне. Пусть каждым копьём управляет четыре солдата, и сделай, по меньшей мере, шесть таких копей.

— И зачем, позвольте спросить? — немного раздражённо спросил Бликс. Тон сэры прозвучал почти как приказ, а майор Меча не желал выслушивать приказы от гражданских лиц.

— Эти копья будут твоим единственным оружием против боевой бестии. Всё остальное будет негодно. Возможно, Лиандра ещё как-то сможет изменить ситуацию к лучшему с помощью своей магии, но даже это сомнительно.

— Хотите сказать, что моя рота не сможет справиться со зверем?

— Именно так.

— Мне трудно в это поверить.

— Этот зверь в плечах в полтора раза шире, чем ты ростом, и весит примерно столько же, сколько десять ваших волов. По большей части он защищён естественным панцирем, который может достигать толщины до трёх пальцев; даже там, где нет панциря, кожа достаточно толстая и жёсткая, чтобы выдержать удар меча. Более того, враг заковал зверя в броню. На могучем лбу у зверя длинный рог, укрепленный стальным колпаком; он может пронзить лошадь и одним движением головы отбросить её на несколько шагов. — Она выгнула бровь и окинула майора величественным взглядом. — Теперь ты хочешь последовать моему совету и срубить деревья?

— Да, сэра, — выдавил Бликс.

— Почему вы, люди, всегда нуждаетесь в объяснениях? — пожаловалась Зокора, качая головой. — Почему не можете просто сделать так, как вам говорит тот, кто мудрее и умнее вас?

— Потому что не ожидаем, что это так. И хотим сами думать за себя.

— Что ж, мне так не кажется, — промолвила Зокора, её тёмные глаза задумчиво изучали его. — Хавальд и Варош утверждали тоже самое, но мой опыт говорит, что люди обычно слишком ленивы, чтобы думать. — Она одарила его редкой улыбкой. — Если в твоём случае всё иначе, я буду рада. — С этими словами она отвернулась и ушла. Он смотрел ей вслед, а затем слегка покачал головой.

— В чём дело? — спросила Гренски, у которой был талант появляться из ниоткуда в таких ситуациях.

Бликс снял шлем и почесал затылок, не сводя глаз с миниатюрной эльфийки.

— Я не знаю, похвалили меня сейчас или оскорбили.

— Ни то, ни другое. Она сказала «если», — бесстрастно ответила Гренски. — Таким образом оставив возможность открытой, что ты можешь думать самостоятельно, но у неё есть по этому поводу сомнения.

— Спасибо, — возмущенно сказал Бликс. — Ты всё подслушала?

— Слушала вместе с тобой, а не подслушивала. Моя работа состоит в том, чтобы быть в курсе всего.

— Хм, — хмыкнул Бликс. — Что ты думаешь о её описании боевой бестии?

— Я слышала нечто подобное от Быка в «Серебренной Змее», чья сестра вышла замуж за Морского Змея, а его брат, в свою очередь, плавал на «Снежной Птице» с генералом Копья. И этот брат утверждал, что видел, как нападение одного такого зверя стоило жизни десятку хороших людей, и что понадобился варвар с топором, чтобы убить его.

— Наши доспехи крепче, но насколько они помогут в борьбе с таким зверем — сомнительно. У нас есть с собой двуручные топоры?

Гренски покачала головой.

— Только двуручные мечи. Если воткнуть их в землю, они могут пронзить зверя. Но если он будет вести себя как дикий кабан, они ему не помешают, мечи будут слишком короткими, чтобы удержать зверя.

— Хм, — хмыкнул Бликс. — Тогда что ты думаешь о том, чтобы срубить небольшие деревья и использовать их в качестве копей?

— Да, сэр, — промолвила Гренски, ухмыляясь и отдавая честь. — Сэр, хорошая идея, сэр!

Глава 11. Проклятая печать

Незадолго до захода солнца на следующий день Бликс и Гренски вместе обходили лагерь, когда раздались крики, и солдаты либо подняли головы, либо указывали в небо.

Бликс тоже запрокинул голову назад и тихо выругался: там наверху кружил один из этих летающих змеев, о которых он так много слышал. В Алдаре он видел их лишь издалека, но этот подлетел довольно близко, но не настолько, чтобы его можно было убить из арбалета или лука.

Он выглядел совсем не так, как он представлял себе по описанию, не таким стройным, и, кроме головы и хвоста, мало походил на змею.

— А они и не змеи, — прокомментировала Гренски. — А виверны, и в далёком родстве с драконами.

Бликс проследил глазами за полетом виверна и заметил, как его крылья сверкают золотом в свете заходящего солнца. Этот виверн был золотистого, бирюзового и красного цвета.

— Определенно, на него приятно смотреть, — заметил Бликс.

— На виверна или всадницу? — немного язвительно спросила Гренски, и Бликс моргнул. И в самом деле, на спине виверна сидела всадница, и яркое пятно её лица было хорошо видно даже из далека.

— Вот и пробрались к месту назначения незамеченными, — прокомментировал Бликс, оглядываясь по сторонам. Он нашёл маэстру и её грифона в густом участке леса, где светловолосая сэра, положив руку на клюв, казалось, с явным напряжением что-то ему шептала. В тот же миг виверн повернул и улетел прочь. Возможно, им всё-таки повезло, — подумал Бликс, — и, по крайней мере, Каменное Облако была скрыта от глаз наездницы виверна.

Гренски тоже смотрела вслед виверну.

— Интересно, как далеко смогут выстрелить выданные нам копьеметатели.

— А разве ты не говорила, что будет слишком хлопотно собирать их каждый вечер?

Гренски посмотрела на него с непроницаемым выражением лица.

— Я только что передумала.

— Хорошо, — согласился Бликс. — Тогда пусть установят копьеметатели. И в следующий раз, когда нам нанесут визит, мы это выясним.

— Есть, сэр! — взяла под козырёк Гренски. — Думаю, тому, кто собьёт эту тварь с неба, я пообещаю заплатить дополнительное месячное жалование!

— Предложи им два месячных жалованья, — сказал Бликс, хмуро глядя на небо. — Признаюсь, что мне очень неприятно, когда за мной так шпионят!

Два дня спустя Бликс снова стоял, глядя в утреннее небо, где виверн и его всадница беспрепятственно наматывали круги. В десяти шагах от него отделение было занято разборкой одного из копьеметателей. Вчера утром им почти удалось сбить летучего змея, тяжелое копье почти попало в виверна.

Однако с тех пор зверь и всадница стали более осторожными и держались на расстоянии. По крайней мере, до тех пор, пока им не приходилось, как сейчас, вновь разбирать копьеметатели.

Не успела команда снять копьё, длинной в человеческий рост, с салазок баллисты, как виверн расправил крылья и низко пронёсся над солдатами. Сбоку Бликс услышал выстрелы из доброй полдюжины арбалетов, в основном сопровождавшиеся громкими проклятиями, поскольку ни один из болтов не нашёл своей цели. Виверн беспрепятственно снова устремился вверх, и ему даже показалось, что он слышит вдалеке смех всадницы.

— Я начинаю ненавидеть её, — произнёс он, не обращаясь ни к кому конкретному, в том числе Гренски. Та лишь кивнула и прикрыла глаза левой рукой, чтобы лучше следить за полётом виверна.

— В любом случае, она не глупая. После вчерашней попытки она держится на расстоянии, когда мы разбиваем лагерь. Зато преследует нас, когда мы маршируем. Иногда мне кажется, что она намерено подлетает ближе, чтобы заставить нас потратить на неё наши драгоценные болты.

Когда к ним присоединилась маэстра, майор Меча поднял голову и вежливо кивнул. Маэстра, в свою очередь, бросила взгляд на одну из повозок с провизией, где стоял брат Герлон, раздавая рагу собравшимся ночью в лагере беженцам и благословляя их от имени Сольтара.

— Кажется, их становится меньше, — заметила она, плотнее укутываясь в плащ. Небо было безоблачным, и день обещал стать прекрасным, но здесь, у подножия Громовых гор, утро было ещё довольно прохладным.

— Вы имеете в виду беженцев? — предположил Бликс, и маэстра кивнула. — Их все еще слишком много, — продолжил Бликс. — Но мы не можем отказать им в помощи… среди них есть дети.

— А что там у нас с запасами?

Бликс пожал плечами.

— Я говорил с поваром, он сказал, что пока в лесу достаточно дичи, проблем не будет.

— Хорошо, — кивнула маэстра и вновь обратила своё внимание на виверна, кружившего над ними. — Пришло время разобраться с ним, — промолвила она.

— А вы чувствуете себя готовой принять бой? — удивлённо спросил Бликс. Он уже знал, что грифон королевы ещё совсем молод и ни у маэстры, ни у её пернатого друга не было опыта в бою против вивернов.

— Я — нет, но Каменное Облако — да. Она уверяет, что не сомневается в своей победе над виверном… если только ей не нужно будет считаться со мной.

— То есть она намерена атаковать виверна в одиночку? — спросил Бликс.

— Именно, — подтвердила маэстра. — И сейчас самое подходящее время. Смотрите! — крикнула она, указывая в сторону, где её грифон только что взметнулся вверх над верхушками деревьев, словно его выпустили из катапульты. Быстрее, чем мог предположить майор Меча, грифон взмыл ввысь. Теперь и наездница виверна осознала новую опасность, и летучий змей наклонился, чтобы не подставлять сине-золотистому грифону свой бок.

— Она застала её врасплох, — мрачно констатировала маэстра. Упёршись руками в бока, она напряженно наблюдала за битвой, казалось, болея за каждое движение грифона. — Видимо, нам все-таки удалось укрыть Каменное Облако от её взгляда!

Бликс только кивнул, он тоже был заворожен происходящим в воздухе.

По сути, битва уже была предрешена. По сравнению с быстрыми движениями грифона, виверн казался неуклюжим и неповоротливым. Сначала Каменное Облако набирала высоту. Затем, когда она спикировала вниз, как орел, стало ясно, насколько мало летучий змей может противостоять королевскому грифону. Первая же атака стала и последней. Могучие когти покалечили левое крыло виверна, а удар клюва пришёлся по всаднице и почти разорвал её на две части.

Пока виверн с наездницей падали, издалека донесся торжествующий крик грифона. От этого крика даже у майора Меча пробежала дрожь по позвоночнику, который всё ещё не мог поверить, как быстро грифон выиграл битву.

— Разве она не великолепна? — восхитилась маэстра, с сияющими глазами наблюдая, как её грифон начал снижаться, широко расправив крылья. — Простите, — добавила она и поспешила прочь, туда, где приземлилась Каменное Облако и распустив перья, принимала похвалу от легионеров. Майор Меча посмотрел ей вслед и в недоумении покачал головой.

— Посмотри на неё, — сказал он с ухмылкой Гренски. — Каменное Облако как будто одновременно кошка и павлин!

— Тогда бы это было другое мифическое существо, — рассмеялась штаб-сержант. — Но да, она заслуживает того, чтобы её немного похвалили. — Однако Гренски быстро снова стала серьёзной и обвела взглядом край леса. — Не стоит ли нам поучиться у наездницы виверна?

— Верно, — кивнул Бликс. — Пусть капрал Меча Ханзен возьмёт двух человек, и они вместе найдут мёртвую женщину и снаряжение. То, что от них осталось. Что касается остальной части роты… пусть поторопятся со свёртыванием лагеря. — Майор Меча окинул взглядом окружающий лес, который за последние несколько дней стал гуще по мере того, как они удалялись от Громовых гор. — Маэстра выиграла нам время. Пока не появился ещё один виверн, нам нужно исчезнуть. Возможно, нам даже удастся избавиться от них. — Затем его взгляд вернулся к повозке с припасами, где беженцы праздновали победу Каменного Облака не меньше легионеров. Он посмотрел на глубокие колеи, оставленные железными колёсами повозки, и вздохнул. — По крайней мере, мы можем попытаться.

— Она была ещё почти ребёнком, — потрясённо констатировал Герлон, когда увидел вечером мёртвую девушку, лежащую в палатке Бликса. На этот раз Бликс не стал искать поляну для лагеря, и рота разбила палатки посреди леса. Вот почему палатка майора стояла на этот раз не так прямо, как обычно: он приказал соорудить её между двух деревьев, где для неё едва хватало места.

Именно потому, что лес был таким густым, Ханзену потребовалось немало времени, чтобы найти её; он смог присоединиться к роте со своей скорбной добычей лишь незадолго до захода солнца.

«Его друг Герлон был прав», — подумал Бликс, пытаясь вспомнить, как сильно он проклинал наездницу виверна. Прочный клюв Каменного Облака отсёк молодой женщине левое плечо и руку; где эта рука была теперь, могли знать лишь боги. Падение сквозь деревья и удар о землю сделали всё остальное, почти не одна кость не осталась целой, но чудесным образом тонко очерченное лицо было почти нетронутым.

— Она похожа на Аселу, — заметила маэстра, наклонившись вперед, чтобы получше рассмотреть мертвую девушку. — Бледная и черноволосая, такой же упрямый подбородок… — Она окинула взглядом труп, а затем подняла глаза на Герлона. — Вы правы. Будь ей больше пятнадцати лет, я бы сильно удивилась. — Она повернулась к капралу Меча, который принёс тело. — Вы уверены, что это всё её снаряжение?

Ханзен кивнул.

— Мы нашли её в таком виде, всё ещё пристегнутой к седлу. Мы перерезали ремни и принесли сюда вместе с седлом.

— Спасибо, — поблагодарила маэстра, больше не обращая внимания на мужчину. Теперь весь её интерес был прикован к кожаным доспехам мёртвой девушки. — Всего один карман на бедре, больше ничего, — констатировала она. — Значит всё остальное должно находится в седельных сумках. — Кончиками пальцев она открыла окровавленный карман, но в нём не оказалось ничего, кроме лежащего в искусно сделанной латунной коробочке магнита и грубо нарисованной карты, сложенной в несколько раз.

В седельных сумках, похоже, тоже не было ничего интересного: немного сушеного мяса, фляга из чеканного серебра и две длинные серебряные иглы, а также цельная полоса кожи с петлями для восьми длиной в ладонь дротиков. На дне, однако, кое-что обнаружилось: мягкая кожаная папка, тщательно завязанная кожаными шнурами, узлы которых были запечатаны воском.

— Странно, — сказал Бликс. — Узлы запечатаны, но на воске нет никаких печатей, только гладкий диск.

— Вы ошибаетесь, это и есть печать, — с отвращением прошептала Лиандра. Кончиками пальцев, она положила папку на стол рядом с мёртвой девушкой и вытерла пальцы. Она ещё раз тщательно обыскала всё остальное, а затем подала знак солдатам. Те подняли носилки со скорбной ношей и вынесли труп из палатки. Герлон последовал за солдатами наружу, а Бликс развязал узел у входа, чтобы опустить полог и закрыть палатку.

— Результат не особо плодотворный, — разочарованно отметил он, злясь на себя за то, что сам отдал приказ принести мёртвую девушку в палатку. Ему придётся ещё некоторое время мириться с запахом крови и другими вещами.

— Не считая этой папки, — заметила маэстра и обратилась к штаб-сержанту Гренски, которая, словно статуя, тихо и неподвижно стояла у входа в палатку. — Можете проверить, нет ли поблизости сэры Зокоры…

— Я здесь, Лиандра, — отозвалась сэра Зокора, отодвигая в сторону полотнище палатки, чтобы войти. — И ты права, это печать тёмного бога.

— Что это значит? — тихо спросил Бликс. Теперь, когда остальные солдаты вышли, и в палатке больше не доминировала мёртвая наездница виверна, внутри находились лишь он, Гренски, сэра Зокора и маэстра. Не только у темной эльфийки был хороший слух, но и стражники снаружи палатки были не глухими. В конце концов, не обязательно слышать всем, что они здесь обсуждают.

— На эту папку и печать наложена магия, — объяснила маэстра. — Я почувствовала её, как только прикоснулась. Только это не обычная магия, а кровавая.

— Кто-то принес кровавую жертву, чтобы запечатать эту папку, — добавила темная эльфийка. — Учитывая силу заклинания, это, вероятно, человеческая жертва. — Она посмотрела в сторону Бликса, который теперь разглядывал небольшую папку, словно у неё выросли зубы и когти. — Миссия наездницы виверна заключалась не только в том, чтобы следить за нами, она также была ещё курьером.

— Мы можем безопасно снять эту печать? — спросил Бликс.

Темная эльфийка изумленно посмотрела на него.

— Я сообщила тебе, что чтобы запечатать эту папку, в жертву был принесен человек. Что ты сам думаешь?

— Значит нет, — вздохнул Бликс. — Тогда… что нам делать?

— Нам нужно выяснить, что в ней, — ответила Маэстра. — Значит, печать необходимо сломать, только как?

— Тёмного бога больше нет, — с уверенностью произнесла тёмная эльфийка. — Но у такого рода магии есть своя собственная сила, даже если её происхождение не от бога. Такую печать лучше снимать в храме. — Она посмотрела в сторону Лиандры. — Тебе следует полететь на Каменном Облаке в Громовую крепость. Оттуда через портал папку можно будет переправить в Аскир, а там в храм Сольтара. Они будут знать, что делать.

— Хорошо, — вздохнула маэстра. — Тогда лучше не буду терять время зря. Мы немедленно вылетаем с Каменным Облаком.

— А виверны? — обеспокоенно спросил Бликс.

— Разве вы ещё этого не заметили, майор Меча? — спросила королева и тихо засмеялась. — Виверны не летают по ночам. По крайней мере, пока. Сейчас для них слишком холодно.

Лиандре тоже было холодно. Холод здесь наверху, над южными предгорьями Громовых гор, был режущим. В долинах весна уже пришла, но, видимо, пройдет еще несколько недель, прежде чем она наступит и здесь. Только тогда перевал наверху, у Громовой крепости, вновь станет полностью проходимым… чуть больше чем на пять месяцев, а потом снова наступит зима. «Пока перевал открыт, каждый день в Колден будут прибывать новые беженцы», — мрачно подумала Лиандра. Ей оставалось только надеяться, что перевал удастся удержать и против войск Талака.

Заледеневшими пальцами она плотнее укуталась в плащ, радуясь, что перед полётом не забыла сотворить небольшое заклинание, которое хотя бы частично уберегало её от режущего встречного ветра, но всё же она чувствовала холод в своих костях, чувствовала, как из-за ветра, словно от тысячи уколов, онемело лицо. «В следующий раз следует попросить Тариду показать мне заклинание для согрева», — мрачно подумала она.

Она вспомнила наездницу виверна, которая ранее разбилась насмерть. На ней были доспехи из чёрной кожи, подбитые мехом изнутри, длинные сапоги, перчатки и шлем, который можно было пристегнуть к нагруднику доспехов… каждая деталь её снаряжения была приспособлена для того, чтобы противостоять стихиям и холоду на большой высоте. Ей было достаточно тепло, только виверны не могли долго летать в такой холод.

У неё с Каменным Облаком всё было наоборот: Каменное Облако, казалось, почти не страдала от холода, а Лиандра, напротив, мерзла, как юнга во время зимнего плавания.

«Где-то в арсеналах цитадели ещё должны находиться доспехи для наездников грифонов, которые подошли бы ей», — с дрожью подумала она, сощурившись глядя в темноту под собой, нарушаемую лишь серебристой лентой частично замёрзшей реки.

У ночного полёта было только одно преимущество: ни один из вивернов не будет ей опасен. Ночью летающие змеи были почти слепы, а холод поглощал их силы, делая медлительными и неподвижными.

Она следовала вдоль ленты реки до запомнившегося ей двойного изгиба, затем немного отклонилась вправо, Каменное Облако послушно сделала большой крюк, пока Лиандра искала в тёмных тенях Громовых гор ложбину, зазубрину, словно вырубленную топором — это и был Громовой перевал, где находилась крепость. Она нашла её почти сразу, и, когда Каменное Облако, словно стрела, устремилась к ней, Лиандра была рада, что лететь осталось недолго.

На самом деле ей показалось, что прошло всего несколько мгновений, прежде чем она увидела факелы стражников на крепостных стенах, а потом уже настало время для Каменного Облака расправить крылья и мягко приземлиться рядом со старой ледяной могилой грифона, где пожилой капрал вскочил со стула, на котором дремал.

— По-корми её, — тихо приказала Лиандра, пытаясь задеревеневшими пальцами расстегнуть ремни седла, к которому были пристёгнуты её ноги. — Л-учше дай ц-елую овцу.

— Конечно, сэра, — ответил капрал, наблюдая за её тщетной борьбой с пряжками, и наконец набрался храбрости, чтобы спросить: — Если позволите прикоснуться к себе?

— В-перёд, кап-рал, — призвала она. — Я не у-мру от того, что вы кос-нётесь моих ног!

На самом деле она почувствовала лишь то, как на удивление быстро расстегнулись пряжки, затем она соскользнула с широкой спины Каменного Облака, радуясь, что ноги всё ещё держат её, хоть и совершенно окоченели.

— Спасибо, ка-прал, — с трудом выдавила она. «Прими это как предупреждение, больше никогда недооценивать холод!» — подумала она. Ног она почти не чувствовала, и, словно на ходулях, прошла к ближайшему факелу, втянула в себя мерцающее пламя и с облегчением вздохнула, когда тепло затопило её. Только когда факел, догорев до серого пепла, рухнул в корзину, она заметила испуганный взгляд капрала и прокляла себя за безрассудство.

Не все солдаты империи были родом из Аскира, где к магии относились с некоторым безразличием. На самом деле в Семи королевствах было принято считать магию делом рук проклятых наездников душ и некромантов.

— Не волнуйтесь, капрал, — попыталась она успокоить мужчину. — Всё в порядке, не прошло и пяти дней с тех пор, как я молилась в храме Сольтара.

Мужчина сглотнул и глубоко поклонился.

— Отрадно слышать, — промолвил он. — Я просто думал, что Совы всегда носят мантии.

Чувствуя себя обделённой, Каменное Облако ткнула мужчину клювом, после чего тот рассмеялся и, забыв о своих проблемах с магией, погладил грифона по груди. Он начал отстёгивать ремни седла.

— Сейчас я позабочусь о твоей овце, моя красавица, но сначала давай устроим тебя поудобнее, хорошо?

Бросив последний взгляд на Каменное Облако, которая от удовольствия потягивалась, Лиандра с ухмылкой спустилась по крутой лестнице. «Некоторые люди странные», — подумала она. «Этот чуть не умер от страха только потому, что я вытянула из факела тепло, но клюв или когти Каменного Облака, похоже, его не беспокоят!»

Проходя по широкой площади, она вспомнила, какой была Громовая крепость, когда она впервые увидела её. Боги, сколько всего изменилось! В то время Громовая крепость была закована в лёд — зловещее место, хранящее мрачные легенды и чудовищ, с тёмными углами и скрытыми тайнами. Теперь же здесь горели факелы и фонари, и даже к этому позднему колоколу повсюду кипела активная деятельность.

Когда-то таких крепостей было много, защитных замков, расположенных в важных точках империи, но с течением веков они пришли в упадок или, что ещё хуже, были разобраны на камни. Особенно это касалось Алдана, где от трёх огромных крепостей остались лишь фундаменты.

Но здесь, над входом в главное здание крепости, по-прежнему красовался имперский дракон, в когтях которого сверкала золотая цифра два. Каждый легионер проходил через эти ворота с такой гордостью, словно сам высекал имперский герб в камне.

Лиандра поплотнее укуталась в плащ, подняла подбородок и решительно зашагала к главному зданию, где находился магический портал, который переправит её в Аскир. Послание в её кармане могло оказаться незначительным. Или могло изменить всё.

Как только Лиандра ступила на порог храма Сольтара, один из послушников поспешил к ней и попросил передать ему Каменное Сердце.

— Вы должен понять… — начал он, но Лиандра покачала головой.

— В этом нет необходимости, — сообщила она послушнику храма. — У меня нет намерения входить в храм. — Она подняла папку с посланием мертвой наездницы виверна. — Просто передай эту папку первосвященнику. Сообщи ему, что на ней лежит проклятие, которое необходимо снять.

Молодой человек изумленно моргнул.

— Зачем вам передавать первосвященнику проклятое послание?

«Боги, дайте мне терпения!» — подумала Лиандра,

— Это послание было отнято у врага, и мы только подозреваем, что на нём есть кровавая печать.

— Кровавая печать? Что это такое?

— Кто-то принёс в жертву человека, чтобы гарантировать, что никто, кроме адресата, не сможет прочитать это послание, — объяснила Лиандра, в голосе которой уже слышалось лёгкое раздражение. — Именно поэтому так важно, чтобы первосвященник позаботился о нём!

— Но…, - начал послушник.

— Как тебя зовут, мальчик? — спросила теперь Лиандра, пристально глядя на послушника своими фиалковыми глазами.

— Рохард, сэра. Я…

— Слушай, Рохард. Ты сейчас войдёшь, найдешь брата Джона и скажешь ему, что Лиандра ди Гиранкур, маэстра магических искусств и королева Иллиана, просит его снять проклятие с этого послания. Всё ясно? Теперь иди!

Видимо, это было достаточно ясно, молодой человек поспешил прочь, едва не споткнувшись о собственные ноги.

Лиандра огляделась, вздохнула и выбрала ступеньку, чтобы присесть. Судя по всему, ночь обещала быть долгой.

— Нет, я не собираюсь жертвовать Сольтару, — объяснила Лиандра послушнику, который уже в четвертый раз вертел у неё под носом своей деревянной чашей. — И нет, из-за этого моя душа не окажется в опасности!

— Вы неправильно оцениваете мои усилия, сэра, — серьезно ответил послушник. — Речь идёт отнюдь не о том, чтобы задобрить Сольтара! Если бы его можно было подкупить золотом, каким бы он тогда был богом? Пожертвованием вы поможете храму накормить бедных и обучить невежд искусству чтения и письма!

— Виташ, я позабочусь о маэстре, — перебил послушника человек в одежде священника. Тот лишь пригнул голову и тут же поспешил прочь. — Я брат Мирча, — представился священник. — Брат Джон попросил меня перехватить вас и привести к нему.

— Мне отдать свой меч? — спросила она.

— В этом нет необходимости. Клинок посвящён Борону, не так ли?

— Верно.

— Тогда оставьте его при себе. Сэра, нам нужно провести экзорцизм, и брат Джон сказал, что ваши способности, возможно, окажутся полезными.

— Какие способности? — озадаченно спросила Лиандра, подвешивая обратно Каменное Сердце и следуя за священником.

— Ваша магия, — ответил священник как само собой разумеющееся.

— Боюсь, здесь брат Джон ошибается, — объяснила Лиандра, когда её шаги эхом разнеслись по большому залу. Там, на острове, окруженном рвом, который был наполнен освященной водой, стояла статуя Сольтара в тёмной мантии и, как у Совы, с низко надвинутым на лицо капюшоном. Как всегда, Лиандре казалось, что бог следит за ней взглядом. Даже в этот поздний час — было уже около полуночи, десятки верующих собрались здесь, чтобы помолиться. Она не удивилась бы, если бы каждый из них чувствовал, что бог смотрит именно на него.

— Я обучена магическим искусствам, это правда, но ничто из того, чему я научилась, не смогло бы помочь в экзорцизме. По крайней мере, я ничего об этом не знаю. Разве такая магия не считается привилегией храмов?

— Брат Джон — первосвященник Сольтара, — серьезно произнёс священник. — Он занимает этот пост уже более шестидесяти лет. Если он считает, что вы можете быть полезной, значит это так. Обычно он не ошибается. — Едва заметная улыбка заиграла в уголках рта мужчины. — Однако он признаёт, что это все ещё может случиться.

— Что ж, значит он ошибся, — ухмыльнулась Лиандра. Но улыбка померкла, когда священник повел её к западной стене большого зала, где находилась комната, в которой лежал Хавальд. Боги, брат Джон ведь не думает, что Хавальд одержим? — подумала она

Брат Мирча, казалось, прочел её мысли, поскольку ободряюще положил руку ей на плечо.

— Дело не в генерале Копья. Скорее в послушнике, которому вы передали послание. — Он открыл дверь, ведущую в комнату, обставленную так же, как и та, в которой лежал Хавальд, хотя и не настолько роскошно. Эти комнаты часто использовались для исповеди… Исповедоваться было трудно даже тогда, когда тебя не слушает полгорода.

Когда маэстра и священник вошли в комнату, перед ней предстало неожиданное зрелище. Перед алтарем, скованный горящими золотыми цепями, концы которых держали два вспотевших священника, стоял в одежде послушника молодой человек, едва ли старше ребенка, и насмешливо улыбался брату Джону, который сидел в двух шагах от него на простом складном стуле и смотрел на узника с выражением почти сожаления на лице. Лиандра с ужасом отметила, как трудно было узнать в этой искаженной гримасе лицо послушника, взявшего послание.

Брат Джон, напротив, был бесстрашен и сидел перед одержимым человеком прямо. Однако с тех пор, как Лиандра видела его в последний раз, он выглядел постаревшим.

— Хорошо, что вы пришли, маэстра, — тепло поприветствовал её брат Джон. — Я надеялся поговорить с вами по поводу другого дела, но будет полезно ваше присутствие здесь хотя бы для того, чтобы послужить нам свидетелем.

— Единственное, что она сможет засвидетельствовать, это смерть всех вас! — зашипел пленник, брызгая пеной изо рта. Он слегка шепелявил. — Просто подождите, скоро сила моего бога станет очевидной!

Лиандра удивленно моргнула.

— У него в самом деле раздвоенный язык? — спросила она. Она была уверена, что у послушника он был нормальным.

— Да, в самом деле, — кивнул брат Джон, не отрывая взгляда от пленника. — Ты же понимаешь, Рохард, что находишься в храме Сольтара?

— Да, священник ложного бога! — разозлился юноша. — А ты понимаешь, что сейчас ночь, а значит ты находишься в его царстве?

— Омагор был побежден Сольтаром, — спокойно объяснил брат Джон. — Теперь ночью правит Сольтар. Во всяком случае, его цепи, кажется, без труда связывают тебя.

— Ложь! Всё ложь! — зашипел мужчина. — Скоро наступит полночь, и сила моего бога ещё проявит себя! — Он дернул за цепи, которые продолжали гореть золотым огнем, что, казалось, совсем не вредило мужчине.

— Что именно здесь произошло? — в замешательстве спросила Лиандра.

— Некоторые из тех, кто приходит в храм, чтобы служить нашему господину, чисты сердцем, исполнены благоговения и веры, но не всегда обладают острым умом, — ответил первосвященник со вздохом. — Как вы знаете, работа Рохарда сегодня заключалась в том, чтобы стоять у ворот и принимать послания. У него есть строгие инструкции, как поступать с теми или иными посланиями. Вы сообщили, что на папке, которую вы передали для меня, лежит проклятие. Наш послушник воспринял это как сигнал и захотел сам снять проклятие, возможно, чтобы я не подвергался опасности. — Брат Джон глубоко вздохнул. — Как вы видите, ему это отлично удалось.

Он непонимающе покачал головой.

— Этот человек — один из служителей вашего храма и теперь считает себя священником Омагора? — спросила Лиандра.

— Именно так, — вздохнул брат Джон.

— Как это возможно?

— В послании была плоская монета из потемневшего серебра. Когда Рохард коснулся её, его дух обменялся с духом нашего гостя, — объяснил первосвященник, пожав плечами. — Чёрная магия, полагаю. Такие трюки и махинации обычно проделывает Безымянный, видимо, теперь и Омагор у него научился.

— Но ведь Омагор уже сгинул?

— Верно, — кивнул брат Джон, — Омагор был богом тьмы, побежденный Сольтаром, Астартой и Бороном тысячелетия назад, ещё до появления здесь людей.

— Всё это ложь! Потребовалось сразу три ваших ложных бога… и они не победили, мой господин лишь позволил им поверить в это! — разозлился пленник.

— Возможно, и так, — согласился брат Джон, серьезно кивнув. — И всё же, что это было за послание?

— Вряд ли я расскажу вам, что душа стрелка будет залогом против отступницы!

— От кого было послание?

— От главного священника моего господина в месте, которое вы, люди, называете Лассандаар. Туда направляется отряд предателей, чтобы осквернить старый храм! — Пленник посмотрел на старого священника с гордым видом. — Никакие пытки с вашей стороны не заставят меня открыть вам секреты моего бога!

— Вы безусловно, правы. Кто-нибудь еще об этом знает?

— Нет, мы сами узнали только вчера. Но и об этом я не собираюсь вам говорить, я скорее умру! — Послушник оскалил зубы и сплюнул. — А теперь почувствуйте силу моего господина!

— Вы едва ли… — начал брат Джон, но в следующее мгновение произошло невозможное: узник снял с себя цепи, словно они были не более, чем паутиной, и вокруг него собралась тёмная тень.

— Узрите тьму, которая заберёт ваши души! — произнёс одержимый, а Мирча, брат Джон и два других священника начали вместе молиться. Золотое сияние окутало пленника, но он лишь рассмеялся. — Какие же вы, люди, слабые создания, я… — злобно начал мужчина, но тут его глаза расширились, как будто вот-вот вывалятся из глазниц. С нарастающим ужасом он посмотрел в сторону, на стену, украшенную цветочными фресками, а затем рухнул с последним стоном. Дёрнувшись ещё один раз, он остался лежать неподвижно несколько мгновений. Мирча уже собирался наклониться к нему, когда послушник поднялся, дико оглядываясь по сторонам.

— Брат Джон? — в изумлении спросил он. — Как… как я сюда попал? И какой странный видел сон!

— Это был не сон, — резко возразил Мирча.

— С возвращением, Рохард, — с лёгкой улыбкой сказал брат Джон. — С возвращением.

— Это был не сон, Мирча? Что ты имеешь в виду? — испуганно спросил послушник.

— Что всё произошло на самом деле. Это был не сон, — повторил Мирча, после чего послушник застонал, закатил глаза и снова повалился на пол.

Брат Джон бросил на Мирчу укоризненный взгляд, прежде чем обратиться к двум другим священникам.

— Отнесите Рохарда в его келью, чтобы он мог прийти в себя.

— Что же там увидел слуга Омагора? — спросила Лиандра, подойдя к стене, пока уносили послушника. Фрески здесь, однако, ничем не отличались от фресок на любой другой стене. — Что его так напугало?

— Он не испугался, — возразил брат Джон, — он умер. Я почувствовал, как была отсечена его душа, словно ударом острого меча, и её протащили сквозь эту стену.

Лиандра поспешно убрала руку.

— Что находится за этой стеной?

Старик пристально посмотрел на неё.

— Разве вы сами ещё не догадались?

— Мы не знаем, что это, — объяснил первосвященник у двери в комнату, где лежал генерал Копья фон Тургау. Две большие свечи горели у изголовья одра, освещая маленькую комнату мерцающим теплым светом, но в то же время, казалась, она была пронизана тёмными тенями. Невольно Лиандра вздрогнула. — Поначалу, кажется, что всё нормально, но чем дольше на него смотришь, тем больше он словно растворяется в тени, — продолжил священник. — Вы тоже это видите?

Маэстра осторожно протянула руку, и рука погрузилась в темноту и холод, которые не могли быть от мира сего. Она поспешно её отдёрнула. Всё было так, как и должно быть, тело Хавальда лежало на одре, тёплое и твёрдое при её прикосновении. Она посмотрела на его лицо, знакомые черты, ничто в нём не было ей чуждо. Только…

— Как это может быть? — прошептала она.

— Такова воля Сольтара. Ваш друг действительно ангел смерти… жнец душ.

— А тот… тот фальшивый священник только что?

— Я уверен, что сэр Родерик забрал его, — ответил брат Джон. — Я почти видел, как тень тянется к священнику и вырывает его душу из тела нашего послушника.

— Значит… он очнулся? В сознании? — спросила Лиандра, с надеждой глядя на неподвижную фигуру.

Но брат Джон покачал головой.

— Нет. Его дух далеко отсюда. Где бы он ни находился, здесь он не задерживается. Думаю, что сейчас действовал сам бог. Возможно, через него. — Брат Джон ухмыльнулся. — Вы должны признать, что это немного дерзко со стороны слуги тёмного бога угрожать нам в его доме! — Его улыбка угасла так же быстро, как и появилась. — Тем не менее, его сила была пугающей.

— И всё же вы победили его. Вы заставили его рассказать, что было в послание. А он даже не заметил.

— Вы не понимаете, — мрачно промолвил брат Джон. — Омагор уничтожен. Его больше нет. Этот человек, этот фальшивый священник… он вообще не должен был обладать священническими силами!

Объяснение этому дал Рохард. Он со страхом и во всех подробностях ещё помнил тот далекий храм, других священников этого тёмного божества, а также тело, в котором оказался.

— Это был тёмный эльф, — хрипло пояснил он. — Маленький и хрупкий, но обладающий огромной силой. Всего несколько мгновений назад он совершал жертвоприношение, и от него воняло кровью. — Он поднял округлившиеся от страха глаза. — Он будет меня преследовать, брат Джон, я это почувствовал, и поймает. Он не потерпит того, что я запятнал его таким образом!

«Как интересно, теперь его язык совершенно нормальный», — подумала Линадра.

— Он не причинит тебе вреда, — сказал брат Джон, успокаивающе положив руку на плечо юноши. — Его судил ангел Сольтара и забрал к себе. — Он задумчиво кивнул. — Но это объясняет силу тёмного священника. Тёмные эльфы сами по себе обладают сильными магическими способностями. — Он посмотрел на Лиандру. — Оглядываясь назад, я вдвойне рад, что вы были там, маэстра. Если бы возникла критическая ситуация, вам бы пришлось убить одержимого.

— То есть меня? — испуганно спросил послушник.

— Да, — ответил ему брат Джон. — Но подобное больше не повторится. Потому что теперь ты понял значение правил, верно?

Молодой послушник энергично закивал, что даже маэстра не смогла сдержать улыбки.

— А вы кем будите? — спросил оружейник, близоруко щурясь на свет фонаря рядом с маэстрой.

— Лиандра ди Гиранкур, маэстра магических искусств и королева Иллиана. Это королевство, которое находится далеко на юге. Оно воюет с Талаком. Мы союзники с Аскиром! — выругалась Лиандра. — И я говорю о вещах, которые никто другой не сможет использовать, или вы видите здесь кого-нибудь ещё, кто летает на грифоне?

— Конечно, я вовсе не сомневаюсь в том, что вы та, за кого себя выдаёте, как и в том, что вы в самом деле летаете на одном из этих легендарных грифонов. — Лиандра открыла рот, собираясь что-то сказать, но мужчина уже продолжил говорить. — Всё равно это ничего не меняет. Я не могу выдать вам никакого снаряжения, если у вас нет карточки. Либо кто-то должен за вас расписаться. — Он посмотрел на кого-то у входа за её спиной. — Я сейчас освобожусь, сэра.

— Я здесь ради неё, — услышала Лиандра голос Хелис и повернулась. Глаза темноволосой женщины всё ещё были красными, и было не похоже, что ей удалось выспаться, но её униформа была безупречной. Знак отличия полковника Меча на её рукаве ясно давал понять, что тех, кто имел право критиковать её, было не так много. Она всё ещё носила ленту адъютанта генерала Второго легиона.

— Я думала, ты всё ещё в Громовой крепости? — удивленно спросила Лиандра.

— Нет. Я базируюсь здесь. Орикес считает, что лучше держать меня рядом, поскольку я больше всех знаю о планах Хавальда. А ты?

— Мы перехватили сообщение, но оно было проклято. Я только что из храма Сольтара, где проклятие было снято.

Хелис кивнула.

— Это всё объясняет. Я была озадачена, когда мне сказали, что тебя видели в цитадели. Что ты здесь делаешь?

— Сегодня я впервые летела ночью, и холод чуть не убил меня. Я решила спросить, не окажут ли мне здесь помощь. Возможно, здесь есть какое-нибудь снаряжение для наездников грифонов.

— За редким исключением, все наездники грифонов были эльфы, — объяснила Хелис. — Мы были с ними в союзе, но им не выдавали вещи из наших арсеналов.

— Значит, мне не помогут? — разочарованно спросила Лиандра.

Хелис тихо рассмеялась.

— В наших арсеналах можно найти всё что угодно. Тебе нужны лёгкие доспехи, которые также защитят от холода и обморожения, верно?

Лиандра лишь кивнула.

Теперь Хелис обратилась к оружейнику.

— Найдите для неё зимнее снаряжение Единорогов. То, что носили разведчицы.

— Вы уверены, что такое есть? — с сомнением спросил оружейник. — Я никогда о нём не слышал.

— Для этого есть бухгалтерские книги, — заметила Хелис с дружелюбной улыбкой, которая в то же время говорила, что она больше не потерпит никаких задержек. Поспешно отдав честь, мужчина поспешил прочь.

— Забавно, — ухмыльнулась Лиандра. — У тебя он не просил карточки.

— Какая же может быть причина? — усмехнулась Хелис, но тут же снова стала серьезной. — Как у тебя дела?

— Пока что хорошо, — удивлённо ответила Лиандра. — Всё идёт немного иначе, чем я думала, но пока я настроена оптимистично. Хоть враг ещё может удивить нас. — Она в двух словах рассказала о кровавом круге, который они нашли. Лицо Хелис потемнело.

— Это значит, что они могут открыть портал в любом месте… Я надеялась, что порталы — это наше преимущество.

— Так и есть, наше, — отозвалась Лиандра. — Хоть у врага и нет угрызений совести, должно быть, неудобно каждый раз жертвовать душами, когда они хотят открыть портал.

— Возможно, — согласилась Хелис, пристально глядя на Лиандру. — Но суть моего первоначального вопроса была не в этом. — Она указала рукой на обтянутый кожей эфес Каменного Сердца. — Я имела в виду, как твои дела с ним? Кожа в самом деле помогает?

— Нет. Не очень, — вздохнула Лиандра. — Он постоянно гложет мои мысли. Но с тех пор, как я поняла, как он действует на меня, я стала больше обращать на это внимание. — Она скорчила кающуюся гримасу. — Жаль, что я не поняла раньше, что пытался сказать мне Хавальд. Должно быть, с ним было то же самое, постоянная борьба с магией его клинка.

— Не забывай, у него был в этом опыт.

— Верно, — вздохнула Лиандра.

— Значит, ты можешь контролировать Каменное Сердце? — с надеждой спросила Хелис.

— Да. Думаю, могу. Не то чтобы это принесло мне какую-то пользу, потому что он всё равно не позволит мне нарушить ни одной клятвы, которую я давала, какой бы безрассудной она ни была. Вот только я больше не буду совершать ошибок.

Хелис внимательно посмотрела на неё.

— А что насчёт Хавальда и нас? — тихо спросила она.

Лиандра болезненно улыбнулась.

— Ссориться с тобой из-за него, когда он лежит, словно мёртвый, в храме Сольтара, кажется мне низким и подлым. Я подумала, что хорошо, что ты тоже его любишь. — Лиандра оглядела прихожую оружейной и сдержанно засмеялась. — Однако я не думаю, что это подходящее место для обсуждения наших любовных отношений.

К удивлению Лиандры, Хелис покраснела.

— Думаю, ты права, — быстро сказала она. — Скажи, как думаешь, он пробудится, когда меч окажется в его руках?

— Я уверена в этом, — тихо, но решительно ответила Лиандра. Она вспомнила о том, что недавно произошло в храме. — Его раны уже затягиваются, так что это лишь вопрос времени, когда он снова предстанет перед нами. — Она заставила себя улыбнуться. — Я уверена, тогда он захочет выразить своё недовольство этому Корвулусу.

Позади них оружейник прочистил горло.

— Сэры? — спросил он. — Это то, что вы искали?

Хелис лишь взглянула на ящик, который оружейник просунул через окно в решетке.

— В точку, именно это, — улыбнулась она, — Давай сюда бумаги, я подпишу за маэстру.

Лиандра с сомнением посмотрела на ящик.

— А если оно не подойдёт?

— О, поверь мне, оно подойдёт, — ухмыльнулась Хелис. — Это было бы слишком позорно для оружейника империи, если бы он ошибся в размерах.

— Скажи это Гренски, — с весельем заметила Леандра. — Ты бы слышала, как она ругалась!

— Это совсем другое! — запротестовал оружейник, протягивая Хелис доску с зажимом. — Я не видел людей лично, штаб-сержант дала мне только список размеров, которые сама сняла. То, что снаряжение не подошло, вряд ли было моей виной!

Видимо, Лиандра все-таки попала в больное место оружейника.

— Ну, теперь точно подойдёт, — сказала она ему с улыбкой, беря тяжелый ящик обеими руками. Она посмотрела в сторону Хелис. — Позаботься о себе и о нём, — тихо промолвила она.

— Позабочусь, — тихо ответила Хелис и указала на ящик. — Тебе не нужно нести его самой, я отправлю его к порталу.

— Спасибо, — с облегчением сказала Лиандра, ящик оказался тяжелее, чем она думала. — Да защитят тебя боги.

— И тебя, — ответитал Хелис, дрожа и плотнее укутываясь в плащ. Она смотрела, как Лиандра медленно идет к воротам цитадели.

Глава 12. Старая любовь

«Это лишний раз показывает, что хорошее настроение может быть смертельно опасным», — сердито подумал Ласка. Ладно, сейчас ночь, и здравомыслящий человек должен знать, что по ночам лучше не заходить в портовый район, но что поделать, если он здесь живёт, и до сих пор это никогда не было проблемой.

Но прежде он не витал в облаках лишь потому, что впервые услышал её имя. Ми Пэй Лин. Маленькая бегущая лошадка. Даже сейчас, с клинком у горла, это воспоминание заставило его улыбнуться. Вряд ли можно было придумать для неё менее подходящее имя. Она, как он успел узнать сегодня, действительно была принцессой. Но это мало что значило, ведь при дворе Ксианга их было довольно много.

Кроме того, она была дочерью дракона, обученной убийцей, чьи боевые навыки могли быть опасны даже для некроманта. По слухам, она владела некой магией, позволявшей ей пробивать прочные каменные стены. Ласка читал об этом в книге. Но она была не просто убийцей, она была в посольстве главной из дочерей дракона, поэтому в её обязанности входило душой и телом защищать посла Ксианга, который также являлся её младшим братом, как с некоторым удивлением узнал Ласка.

Чтобы разобраться в родственных связях в посольстве или даже в империи Ксианг, без сомнения, потребуется время. Сегодня он узнал только, что она принадлежит к высшей касте, поэтому раньше ей не разрешалось разговаривать с ним. Это в какой-то мере объясняло тот факт, что она всегда бросала в него свои кинжалы, когда он взбирался на стену посольства. Но поскольку сегодня он появился в качестве, так сказать, посла императрицы, это повысило его ранг и позволило, наконец, спокойно поговорить с ней.

Аж целую десятую часть отрезка свечи. В первую их встречу времени у них тоже было ненамного больше, только некромант собирался утопить их на корабле. Зато сегодня за тонкой стеной из папируса стоял стражник с мечом наготове. «В конечном счёте, сегодня всё же было лучше», — решил Ласка.

— Ты не мог бы переключить своё внимание на меня, Ласка? — спросила Марла с фальшивым дружелюбием. — Может ты ещё не заметил, но я приставила клинок к твоему горлу. Я начинаю терять терпение.

— Сейчас ужасно неподходящее время для твоего появления, — промолвил Ласка, осторожно оборачиваясь.

Марла и не подумала ослабить давление своего клинка, и Ласка почувствовал, как по его воротнику потекла кровь.

Марла, как и Дезина, когда-то была одной из приемных дочерей Иствана. В отличие от Дезины, она недолго продержалась в его трактире и вернулась в доки в гавани. «Но, возможно, в этом частично была его вина», — с некоторым беспокойством подумал Ласка. На протяжении многих лет он, время от времени, слышал о ней что-нибудь, но новости редко были хорошими. Однако видел он её только издалека. Поэтому для него оказалось неожиданностью, что она выглядела едва ли старше, чем тогда, когда лишила его невинности во многих отношениях.

Не то чтобы я тогда сильно сопротивлялся, — с сожалением подумал Ласка.

Очевидно, Марла была в порядке, одета в чистую одежду, которая подчеркивала её фигуру, но не выставляла напоказ, а её тёмные глаза были всё такими же непроницаемыми, как и прежде.

«Именно это, в конечном итоге, и заставило его держаться от неё на расстоянии», — вспомнил Ласка.

«Нет, будь честен с самим собой», — подумал он. Его напугал тот другой взгляд, когда в её глазах полыхала безмерная страсть, которую он слишком хорошо мог прочесть. Горячая, как пламя, или непроницаемая, как серая глыба льда. Для неё никогда не существовало чего-то среднего.

— Не думал, что ныне нас что-то сведёт вместе, — продолжил Ласка, расслабленно опустив руки… так было легче вытряхнуть кинжалы из рукавов, если они ему понадобятся. Но время ещё было; если бы она хотела, он был бы уже мёртв. Какой же позорный спектакль он устроил!

— Даже не думай о своих кинжалах, Ласка, — улыбнулась она, делая шаг назад. — Они тебе не помогут. — С этими словами она провела лезвием кинжала по левой ладони. На ней появился глубокий порез, из которого хлынула кровь и заклубилась тьма.

С шипением она перевела дыхание и подняла руку с окровавленным кинжалом так, чтобы Ласка мог видеть, как тьма, хлынувшая из её ладони, одновременно закрыла рану.

— Хороший трюк, — признал Ласка, стараясь не показывать, что она произвела на него впечатление. — Хотя я надеялся, что слухи не соответствуют действительности.

— Почему? — с улыбкой спросила Марла. — Что плохого в том, что женщина нашла дорогу к своему богу?

— Ничего… кроме того, что это не тот бог, — ответил Ласка, стараясь не обращать внимания на клубы тьмы, которые теперь обвивали её. Но они медленно раскачивались туда-сюда, удерживая его взгляд, поэтому это было трудно. Он поспешно оглядел переулок впереди и сзади. Разумеется, там никого не было, но если бы и был, всё равно не смог бы ему помочь. — Сегодня утром я наблюдал, как одного из твоих друзей повесили на кресте и обескровили до смерти. Его звали Вороном, возможно, ты его знала?

— Ласка, — сказала Марла, покачав головой, как будто была разочарована. — Посмотри на меня и вспомни Ворона… разве он был похож на меня? Есть много тех, кто чувствует себя связанными с моим господином, и каждый служит ему по разным причинам. Он — тот, кто даёт дом всем тем, кого изгоняют Трое. Много лет назад Ворон нашёл потайную комнату и почувствовал призвание основать там храм для моего господина. То, что он там делал, то, что называл служением моему богу, не имеет ничего общего с тем, чему учили меня. Это не было чистым богохульством лишь потому, что мой бог позволяет воздавать ему почести, как кому заблагорассудится.

— Итак, ты — жрица Безымянного и хочешь сказать, что он не так уж и плох? — мрачно спросил Ласка. — Что его неправильно понимают, что бедняга ничего не может поделать с тем, что ему в жертву приносят жизни, а также души?

Клубы тьмы вздымались вокруг неё и, казалось, замерли на бесконечное мгновение, затем она рывком подняла руки вверх и держала их там, пока тьма пульсировала вокруг неё. Сначала Ласка не понял, что она делает, но потом услышал шорох, тихий писк, скрежет бесчисленных крошечных коготков по грязи и мусору на улице — они приближались.

Как тёмная волна, надвигались десятки, сотни, может быть, тысячи крыс, чтобы разбиться о него, как живой прилив. Двигаясь и извиваясь, они тянули своими крошечными коготками за его сапоги и брюки — волна, которой, казалось, не будет конца… Чтобы в следующее мгновение снова исчезнуть, когда крысы почти бесшумно возвратились туда, откуда она их призвала.

Тяжело дыша, Марла опустила руки.

— Ласка, — тихо промолвила она. — Есть ли такое место, где нет крыс?

— Вряд ли, — ответил вор, стараясь сохранить голос ровным. Он никогда не любил крыс… и Марла это знала. Много лет назад ему однажды ночью пришлось оставить Дезину одну. Он вернулся в их убежище как раз вовремя, чтобы в последний момент предотвратить нападение крыс на неё. В то время она была ещё такой маленькой, что не понимала всей серьезности ситуации, возможно, она думала, что крысы хотели поиграть с ней. Ласка знал лучше, он уже видел трупы, которые были полностью обглоданы крысами.

— Теперь я привлекла твоё полное внимание, Ласка?

— Да, — выдавил он, кивая и заставляя себя дышать спокойно. Он всё ещё чувствовал лапы, впившиеся когтями в его брюки.

— Тогда слушай меня внимательно, — настойчиво произнесла она. — Тени появляются из-за света, верно? Только там, где есть свет, есть и тень.

— Так говорят, — признал Ласка.

— Но там где темнота, света нет. И теней тоже, так?

Ласка кивнул.

— Да. Одно следует из другого. И что с того?

— Просто запомни это. И ещё кое-что: больше никогда не говори о нём так, — потребовала она. — Помни, что крысы есть повсюду!

— Не важно, — промолвил Ласка, подняв руку, чтобы остановить её. — Разве не можешь просто сказать, чего ты от меня хочешь?

— Я хочу, чтобы ты передал брату Джону послание от моего бога, — ответила Марла. — Я слышала, что твои отношения с Сольтаром в последнее время заметно улучшились. Так что начни с него. Потом передашь тоже послание брату Портусу и сестре Аиндэ.

— Это первосвященник Борона и главная служанка Астарты, верно? — изумленно спросил Ласка.

— Да, — кивнула Марла. Она убрала кинжал в вырез между грудей.

— Ты должен передать им следующее: пусть они вспомнят, что Безымянный принимает тех, кого отвергли их боги. Что именно Астарта, Борон и Сольтар решают, кто будет служить их безымянному брату! Что это он принимает души тех, кого они прокляли. Что хотя он и тёмный брат, но в предстоящей войне займёт их сторону. — Её тёмные глаза впились в глаза Ласки. — Скажи, чтобы они передали тем, кого любят, что если грозит опасность погрузиться во тьму мёртвого бога, в тени есть путь, который приведёт их обратно к свету.

— Хочешь сказать, он желает им помочь?

— Боги! — выругалась Марла, в гневе топнув ногой. — Насколько ещё яснее я должна тебе объяснить? Безымянный вместе со своей сестрой и братьями выступает против тьмы мёртвого бога… да, Ласка, он предлагает им союз!

— И для этого ты обратилась ко мне? — удивлённо спросил Ласка. — Почему бы тебе не выбрать другого посланника?

— Потому что к тебе прислушаются, — раздражённо объяснила она. — Думаешь, если бы могла, я не выбрала бы другого посланника? Я не хочу тебя видеть точно так же, как ты меня, воспоминания слишком болезненны!

— Болезненны? — возмутился Ласка. — Я никогда ничего тебе не делал!

Она посмотрела на него и вздохнула.

— Я даже думаю, что ты действительно в это веришь, — с горечью сказала она, затем покачала головой. — Но это не имеет значения. Просто передай послание.

— Но зачем первосвященнику меня слушать? — спросил он.

— Потому что ты принадлежишь Маме Маэрбеллине, — ответила Марла, пока вокруг неё собирались тени. — Вот почему. Дуновение, порыв ветра, и тени рассеялись, а от Марлы пропал и след.

— Счастливчик, — произнёс Ласка, хватаясь за шею, чтобы потом угрюмо посмотреть на окровавленные кончики пальцев. — Вот один раз хорошее настроение, и тут такое! — Он посмотрел вдоль переулка в направлении гавани, ещё двести шагов, и он будет дома. Вздохнув, он повернулся и направился обратно в храмовый квартал. Может быть, брат Джон сможет объяснить ему, что здесь только что произошло.

Глава 13. Буря

Когда Лиандра прошла через портал в Громовую крепость, она надеялась вернуться к роте Бликса ещё той же ночью, но не успела она войти, как гром потряс старую крепость, а молния осветила столовую. В настоящее время старые стены наполнились жизнью, добрая сотня легионеров уже проснулась и завтракала, в воздухе витал запах свежего кофе и жареного бекона, на стенах горели масляные лампы, заливая тёплым светом зал. Только правая стена столовой выходила на улицу, и в ней было восемь окон, которые закрывались тяжелыми ставнями. Большинство из этих окон хорошо пережили лёд и века, в четырех из них, после сотен лет, даже остались стёкла.

С чашкой кофе в руке Лиандра присоединилась к стоявшим у окна, у которого не было ставень, но сохранилось стекло. Они смотрели в темноту, в то время как ливень и гонимые ветром большие капли воды бились о заполнявшие окно восемь стёкол. Размером стёкла были в два раза больше ладони. Даже в Аскире таких было больше не встретить; они были настолько прозрачными, что лишь слегка искажали вид.

Время от времени вспышка молнии разрывала темноту, рельефно вырисовывая парадную площадь старой крепости светом и тенью, а гром заставлял землю дрожать под ногами.

— Мне это нравится, — заявил один из легионеров, и его товарищи кивнули в знак согласия.

— По крайней мере, пока я в тепле и сухости, — добавил другой

Лиандра ничего не сказала, но это относилось и к ней. Только ещё больше. Снова и снова ударяла молния, и каждый раз она чувствовала её, неудержимую силу, мощь этого природного явления, видела её перед своим внутренним взором, чувствовала вкус, ела и пила молнию, чувствовала её до самой глубины души.

Её кожу покалывало, она чувствовала, что искры вот-вот начнут танцевать по телу, но на этот раз она не собиралась допустить подобного. Ей было достаточно увидеть, как легионер отреагировал, когда она вытянула из факела жар.

Поэтому она просто стояла, наслаждаясь явлением природы и попивая кофе. Пока бушевала буря, о том, чтобы лететь обратно, не могло быть и речи.

В конце концов, она под проливным дождём пробежала к лестнице, ведущей к ледяной могиле грифона, и обнаружила там взволнованную Каменное Облако, которая успокоилось только тогда, когда Лиандра легла рядом и закрыла глаза.

Бликс налил себе немного крепкого чая, который кипел в чайнике, а затем вышел из палатки с чашкой в руке. Там он нашел Герлона, который разговаривал с Гренски, и оба наблюдали за ночным явлением природы.

Гроза пришла с юго-запада и теперь собралась на склонах Громовых гор в чёрные нагромождения в небе. Сверкали молнии, и даже на расстоянии были слышны раскаты грома. Хотя гроза бушевала вдалеке, это не означало, что в лагере было спокойно, совсем наоборот. Сильный ветер трепал полотнища палаток и гнал проливной дождь, и то, что недавно было аккуратным лагерем, грозило погрузиться в трясину и грязь. Ветер уже унёс часть полотнищ, оставив многих ругающихся легионеров промокать.

Тяжелый брезент, шесты и веревки палатки Бликса тоже стонали под ветром и дождём, но Бликс не слишком беспокоился о своей палатке, она уже выдерживала и другие бури. Бликса больше беспокоили высокие деревья, стоящие на краю поляны и сгибающиеся под тяжестью ветра. Ветер ревел в ветвях и листьях так сильно, что заглушал почти всё вокруг. Майор передал свою чашку Гренски, которая кивнула в знак благодарности и отпила горячий напиток.

— Солдаты недовольны, — заметила она, когда серия далёких вспышек озарила тёмный лагерь. Повсюду были видны легионеры, сражающиеся со стихией. Два Быка даже пытались взобраться на гнущееся под ветром дерево, чтобы поймать непослушное полотнище палатки. — Завтра они вообще будут колючими. — К концу фразы голос Гренски повысился, когда по лагерю прокатились раскаты грома. Бликс только кивнул. Она озвучила то, о чём думал он сам. Большинство солдат едва смогут выспаться ночью. Они будут мокрыми и уставшими, а грязное снаряжение станет ещё одним поводом для ругани. И если после всего ещё подгонять их идти быстрее по грязным дорогам, это будет отличным способом позлить людей.

— Я рад, что могу провести ночь в вашей палатке, — заметил Герлон, наблюдая за тем, как четверо солдат пытаются соединить полотна палатки и натянуть их, вопреки пронизывающему ветру. В отличие от неё, палатка майора казалась ему настоящей роскошью. Он посмотрел сначала на Гренски, потом на Бликса. — Скажи мне, Куртис, а они перемывают вам косточки? — спросил он.

— Из-за того, что мы спим в одной палатке? — с ухмылкой спросила Гренски. Она даже не стала дожидаться ответа священника, а указала своей чашкой на тёмную фигуру, стоящую неподалеку от палатки. — Рядом всегда есть, по крайней мере, один охранник, но обычно два. И их обязанность состоит в том, чтобы не упустить ни одну деталь… Поверьте мне, брат Герлон, скрыть любовную связь было бы невозможно. — Она бросила быстрый взгляд в сторону майора. — Даже если бы мы были в этом заинтересованы. Нет, есть много другого, о чём можно посплетничать.

«Это была только половина правды», — подумал Бликс. На самом деле, нельзя было исключить того, что иногда в роте случались интрижки. Но на это было принято смотреть сквозь пальцы, если интрижка не угрожала безопасности и дисциплине отряда.

Он допил свою чашку и уже собирался вернуться в палатку, когда из темноты вышел солдат и отдал честь Гренски и ему. Из-за дождя доспехи мужчины блестели и отражали свет фонарей у входа. Лицо мужчины, не скрытое тенью шлема, выражало мрачную решимость.

— Сэры! — перекричал бурю мужчина. — Сержант Меча Аврон сообщает об обнаружении мёртвого товарища на юго-западной сторожевой позиции, сэр! — Гренски и Бликс обменялись взглядами и обнажили мечи. — Отведите нас туда! — приказала Гренски. И, когда тот повернулся, чтобы уйти, спросила: — Почему вы не подняли тревогу, солдат?

— Сэра Зокора запретила, сэр, — ответил солдат. — Она сказала, что вы поймете, когда увидите труп!

Даже за стеклами фонаря свеча дико мерцала, едва давая достаточно света, чтобы хоть что-то разглядеть. Только один солдат из патруля стоял рядом с мёртвым телом, зато сэра Зокора прислонилась к дереву, словно ни буря, ни мертвец ни имели к ней никакого отношения.

— Я приказал капралу Берингу усилить патруль двумя людьми и продолжить патрулировать! — перекричал сержант Аврон ветер.

— Кто этот человек? — спросил Бликс.

— Новобранец Меча Балтер, сэр, — объяснил Аврон, в то время как Гренски опустилась на колени рядом с телом.

Бликс кивнул и посмотрел на труп. Балтер лежал на животе, меч валялся в грязи рядом с его раскрытой ладонью, и, кроме его доспехов, по которым стучали капли дождя, почти ничего не было видно. Бликс попытался вспомнить этого человека, но пока не мог воспроизвести в памяти лицо, которое можно было бы соотнести с именем.

— Один из новеньких, — продолжила Гренски. Ей не составило труда перекрыть своим голосом бурю. — Я отдала приказ, чтобы их задействовали только в паре с ветеранами. — Она выругалась, когда несомая ветром ветка, толщиной с руку, ударилась и отскочила от её наплечника.

По крайней мере, доспехи защищали от подобных вещей.

— Да, сержант, — кивнул Аврон. — Балтер был в патруле вместе с Хазином.

— А где капрал Хазин?

— Мы не знаем, — расстроено объяснил сержант. — Я приказал искать его в лагере, но мы до сих пор не нашли.

— Его нет в лагере, — прокомментировала сэра Зокора. Хотя она и не повысила голос, её хорошо было слышно. «Надо бы спросить, как она это делает», — рассеянно подумал Бликс. Было бы полезно, если бы можно было научиться такому навыку.

— А вы откуда знаете? — спросил майор Меча, пока дождь хлестал по его шлему так громко, что он почти не расслышал собственных слов.

— Переверни тело, майор, и получишь ответы на свои вопросы.

Гренски вопросительно посмотрела на Бликса, и он кивнул. Благодаря решительному рывку и помощи двух патрульных, ей удалось перевернуть тело закованного в доспехи новобранца на спину. Дождь тут же смыл с доспехов мёртвого грязь и листья.

С проклятиями на устах, Гренски отпрыгнула назад, затем взяла фонарь Аврона и поднесла ближе к открытому забралу мертвеца. На них смотрела ввалившееся гримаса — лицо человека, древнего старика, мёртвого уже несколько недель.

— Сколько лет было рекруту Меча Балтеру? — спросил Бликс осипшим голосом.

— Двадцать три, сэр, — ответил Аврон. Он дважды начинал, чтобы перекричать бурю, и хотя ему пришлось кричать громко, Бликс услышал дрожь в голосе мужчины.

— Боги! — выругалась Гренски. Ветер поглощал звуки, но Бликс видел, как шевелились её губы, и она изобразила знак Троицы над своим нагрудником.

— Это… это…, - начал Бликс, но Зокора не стала ждать, пока он закончит свою мысль.

— Да, — подтвердила она, отрываясь от дерева, к которому прислонилась. — Это работа наездника душ. А поскольку у этого Хазина мало причин для бегства, из этого следует, что он вовсе не Хазин. Думаю, вы сможете найти тело разыскиваемого капрала где-то поблизости. Тёмная эльфийка посмотрела на труп, затем на остальных. — Вы увидите, что он мёртв уже некоторое время… Я подозреваю, уже с наступления сумерек. Вы ещё и облегчили задачу наезднику душ, ему достаточно было надеть доспехи, чтобы никто не заметил, что он не тот, за кого себя выдает! На вашем месте я бы сделала две вещи: во-первых, выяснила, чем занимался этот пропавший капрал с заката… а во-вторых, приказала, чтобы люди разговаривали друг с другом только с открытыми забралом.

— А что насчёт некроманта? — сердито спросил Аврон. — Неужели мы отпустим его безнаказанным?

— Он уже ушёл безнаказанный, верно? — спросила Зокора рассудительным тоном. Но затем улыбнулась так, что у Бликса под доспехами пробежала дрожь по позвоночнику. — Он ушёл ещё не слишком далеко, с тех пор прошло едва ли больше двух отрезков свечи, и он оставил след, по которому может идти любой ребёнок. Я пойду за ним.

Когда Зокора уже собиралась отвернуться, Гренски жестом остановила её.

— Если найдёте его, не могли бы привести к нам в таком состоянии, чтобы мы могли допросить?

Тёмная эльфийка выглядела удивлённой. Затем кивнула.

— Я подумаю об этом.

Бликсу показалось, что она сделала всего лишь шаг в сторону, но этого было достаточно, чтобы она исчезла во тьме.

— След, по которому может идти любой ребенок, — проворчал сержант Меча Аврон, глядя на мокрую землю, которую дождь всё больше превращал в грязь. — Я, хоть убей, не могу разглядеть ни единого следа!

— Вероятно, она имела в виду детей своего вида, — предположила Гренски. — Отнесите тело к брату Герлону, затем возьмите пять человек и обыщите окрестности в поисках Хазина; если сэра права, мы не хотим оставлять нашего товарища мокнуть под дождём.

Бликс при свете масляной лампы наблюдал, как образовывается капля на нижней стороне крыши палатки, увеличиваясь в размерах, пока она, наконец, не отделилась и не упала в кубок, стоявший на его походном столе. Если поначалу он надеялся, что дождь ослабнет, то теперь понял, как ошибся. Скорее он стал ещё сильнее.

Между тем в палатке была не только эта одна протечка, капало почти везде, но по сравнению с массой воды, всё ещё заливавшей полотно, она была сухой.

Он вздохнул, обмакнул перо в чернильницу и написал последний абзац в служебной книге, прежде чем посыпать песком, закрыть и положить в искусно сделанную шкатулку из черного дерева, где она была в безопасности от воды. Как раз в тот момент, когда он закрывал шкатулку, кто-то отодвинул мокрый брезент на входе в палатку и вошел, капая водой. Это была Гренски.

— Ну что? — спросил Бликс, убирая свои письменные принадлежности. — Мы смогли выяснить, чем занимался фальшивый Хазин?

Гренски сняла шлем и откинула назад кольчужный капюшон, прежде чем провести обеими руками по своим коротким седым волосам, а затем покачала головой.

— Судя по всему, он лишь заботился о лошадях, впрягающихся в повозки с припасами, как и было приказано. Если он действительно был не Хазином, никто этого не заметил. А когда Аврон назначил его в караул, он сразу же подчинился. Это был последний раз, когда его видели.

— Никто не заметил ничего подозрительного? — недоверчиво спросил Бликс.

— Нет. Ничего. — Гренски отцепила меч, тяжело опустилась на один из прочных складных стульев и потянулась за бутылкой, которая стояла на небольшой полке. Кубок она достала из своего мешка, налив в него.

— У нас еще есть чай, — вежливо заметил Бликс.

— Спасибо, — пророкотала Гренски. — Но сейчас чай кажется мне слишком… мирным. — Её брови сошлись на переносице, а серые глаза, казалось, смотрели вдаль, пока она пила.

— Я не понимаю, — промолвила она. — Возможно, с нашими доспехами мы облегчили ему задачу, как и сказала сэра Зокора, но он всё же рисковал. Однако, похоже, он не сделал ничего, кроме того, что было ему приказано. В чём же тогда смысл всего этого? И зачем ему понадобилась убивать Балтера?

— По крайней мере здесь у меня есть предположение, — ответил Бликс. — Я разговаривал с его товарищами из взвода. Они мало что о нём знали, он был новичком в роте, но мне сказали, что этот человек был отличным наездником и мог успокоить любую лошадь. — Бликс пожал плечами. — Это вызывало некоторую зависть, особенно поначалу. Некроманты не всегда крадут большие магические таланты, иногда они крадут маленькие навыки. Может быть просто потому, что им лень их изучать. — Теперь и он наполнил свой кубок вином. — Возможно, дело было в этом. Или это что-то совсем другое. Но гораздо больше я хочу знать, что он хотел от нас!

— Я могу ответить на это вопрос, — сказал Герлон от входа в палатку. Он, как и следовало ожидать, полностью промок, но у Бликса создалось впечатление, что священник плачет. — Только что… только что ко мне подошла одна из беженок, молодая женщина, сын которой испытывал судороги, и попросила помочь. Однако я мало что мог сделать. Ребенок умер у меня на руках. — Герлон набрал в лёгкие воздух. — Но это ещё не самое худшее.

— Не худшее? — потрясенно спросил Бликс. Беспомощно наблюдать за тем, как умирает ребенок на его собственных руках казалось ему достаточно плохим.

— Нет, в самом деле нет, — с горечью ответил Герлон. — Потому что ещё до того, как мальчик умер, такие же судороги охватили мать. — Он посмотрел на двух солдат. — Я поспрашивал… последние пять дней они ничего не ели, кроме нескольких ягод, зато вечером набили желудки нашим рагу.

— Боги! Хазин крутился вокруг лошадей и повозок с припасами. — Гренски сжала кулаки. — Вот и наше объяснение!

— Он отравил нас? — испуганно спросил Бликс.

— Большинство беженцев жалуются на недомогание и начинающиеся судороги, а также некоторые солдаты, которых я опросил, — заметил Герлон. — Однако я ел то же самое рагу, и, похоже, со мной всё в порядке.

— Это легко объяснимо, — мрачно промолвила Гренски, одевая капюшон и беря шлем. Бликс тоже приготовился. — Мы ели в самом конце. Любой яд, попавший в котел в самом начале, потерял бы свою силу к четвертому наполнению котла. — Она посмотрела в сторону Бликса. — Мы можем только надеяться, что наши легионеры крепче, чем мальчик, который был ослаблен еще до того, как съел первую ложку.

— Надежда — это хорошо, — сказал Герлон. Он кивнул в сторону меча, который как раз взяла Гренски. — Но думаете, сможете побороть яд своим клинком?

— Если мои люди умирают, я хочу быть рядом с ними, священник, — поклялась Гренски. — А от штаб-сержанта ожидают, что она не забудет свой меч!

— Ты можешь что-нибудь сделать? — спросил Бликс у священника.

— Я могу заглянуть в аптекарскую тележку и посмотреть, не найдётся ли там чего-нибудь, что вызывает рвоту, — размышлял Герлон. — И я могу помолиться за них.

— Я поручу капралу Лоске помочь вам, — предложила Гренски. — Он — Перо и наш лучший медик, только вот он больше разбирается в ранах, чем в ядах.

— Скажи им, чтобы засовывали два пальца в горло и блевали до тех пор, пока ничего не останется, — приказал майор Меча. — Остальное лежит во власти Сольтара.

— Его милосердие нам обеспечено, — заметил Герлон, успокаивающе положив руку на плечо своего старого друга. — Он не оставит нас.

Майор стряхнул руку своего друга.

— Проблема лишь в том, что иногда смерть тоже считают милосердием Сольтара, — с горечью сказал он и, прошагав мимо Герлона, вышел из палатки. — Мне нужны мои солдаты здесь и сейчас, а не в следующей жизни!

Было уже позднее утро, когда гроза полностью рассеялась, и воздушные массы казались достаточно спокойными, чтобы Лиандра могла вылететь. Будь воля Каменного Облака, они бы встретили грозовой шквал уже утром, но Лиандра ещё не чувствовала себя достаточно уверенной, чтобы рисковать и лететь в такую погоду.

И когда Каменное Облако взмыла вверх, а Громовая крепость под её крыльями становилась всё меньше и меньше, казалось, будто ночная гроза омыла весь мир. Даже серые склоны гор засияли в свете солнца, а зелень леса выглядела еще более сочно… к тому же воздух был свежим и пах снегом, травой и деревьями. Как и каждый раз, когда она летела с Каменным Облаком, настроение Лиандры поднималось по мере того, как они набирали высоту. Только на этот раз его омрачал страх, что за потерянное время Бликс ушёл далеко вперёд. Поскольку они хотели спрятаться от вивернов, это могло привести к тому, что Лиандре тоже будет трудно найти роту.

Даже на крыльях быстрого грифона потребовалось добрых три отрезка свечи, чтобы преодолеть расстояние, так что уже было после четвертого колокола, когда Лиандра увидела находящиеся внизу палатки. Каменное Облако, не колеблясь, доставила её прямо к тому месту, где был разбит лагерь.

Потому что, похоже, рота не пошла дальше. На мгновение Лиандра подумала, что, возможно, они ждали её, но затем, перед тем как Каменное Облако расправила свои могучие крылья, чтобы приземлиться, она увидела ряд покрытых полотном фигур на земле. Их было около дюжины, и они представляли собой совершенно непрошенное зрелище.

— Что случилось, майор Меча? — спросила Лиандра чуть позже, с трудом противостоя желанию обхватить рукой Каменное Сердце, чтобы вновь ощутить то холодное спокойствие, которое он ей обещал. Но на этот раз она хотела чувствовать, ощущать происходящее, читать лица тех, кто с ней разговаривал, без Каменного Сердца, стоящего как стеклянная стена между ней и остальными.

— Возможно, мы узнаем больше подробностей, когда сэра Зокора вернется с пленником, — мрачно объяснил Бликс. — Сейчас известно лишь то, что агенту врага удалось отравить нашу пищу. — Он оглядел поляну, которая теперь напоминала озеро грязи. К этому времени большинство легионеров начали устанавливать палатки среди деревьев, где земля была немного суше. — На данный момент у нас двадцать четыре погибших. Но только тринадцать из них принадлежат нашей роте. Остальные — беженцы, которые ели рагу, пока большинство наших солдат были заняты обустройством лагеря. Из них выжила только одна маленькая девочка. — Он указал на одну из тележек, где светловолосая девочка, лет четырёх, сидела на откидной задней части крытой повозки и наблюдала, как повар чистит котлы.

— Первого котла хватило почти на треть роты, и они пострадали больше всего. На данный момент у нас тринадцать погибших, почти сорок из нас пострадали так сильно, что борются со смертью, и добрая дюжина из них, как опасается брат Герлон, не переживёт этот день. Из тех, кто ел из второго котла, тоже слегло большинство, но здесь у Герлона есть надежда, что почти все они выживут. Из тех, кто ел из третьего котла, почти никто не жалуется на симптомы. Но добрых три четверти роты небоеспособны, слишком слабы, чтобы поднять меч, даже если бы враг напал на нас сейчас. — Бликс указал на выкорчеванные деревья на краю леса и порванные полотнища палаток. — В этом отношении нам повезло с бурей. Она не дала большинству из нас заснуть. Если бы не буря, многие могли бы умереть во сне, прежде чем мы заметили диверсию. — Майор Меча с горечью покачал головой. — Только подумайте, — прорычал он. — Один человек с одним мешочком яда, и моя рота практически выведена из строя! Даже те, кто переживёт это, не смогут на следующий день снова выступить в поход. Яд ослабил их, обезводил, и каждому из них придётся восстанавливаться несколько дней. — Он пожевал губу и на мгновение замешкался, прежде чем продолжить. — Маэстра… Боюсь, пройдет не менее четырех или пяти дней, прежде чем мы снова будем готовы к действию. Я не знаю, есть ли у нас ещё столько времени, потому что следует предположить, что враг знает, где мы находимся!

Лиандра слушала всё это, не перебивая майора, но тем временем мысли её неслись вперёд.

— Мы не можем ждать пять дней. Если мы потеряем это время, мы не сможем его наверстать.

Майор кивнул.

— Это верно. Но у нас мало выбора в этом вопросе.

— Я не согласна, — возразила Лиандра, пока её мысли проносились вихрем. — Наша задача делится на три части: найти храм, перенаправить поток миров и противостоять войскам Талака, чтобы удержать храм. Только для последней части нам нужна полная рота. — Она решительно кивнула. — Пока рота будет восстанавливаться, я попытаюсь найти храм. Так мы не потеряем время.

— Ваше величество, — формально произнёс Бликс, вставая по струнке. — Я не могу этого допустить. Слишком опасно отпускать вас одну!

Лиандра выгнула бровь.

— Вы же знаете, майор, что я собираюсь встретиться с нашими агентами?

— Я не забыл. Но, пожалуйста, маэстра, если вы настаиваете, то позвольте Герлону и мне сопровождать вас!

Она бросила на майора задумчивый взгляд.

— Хотите сказать, что ваш клинок что-то изменит?

— Я обещал полковнику Меча Хелис присматривать за вами, — упрямо ответил майор. — Я привык держать своё слово.

— Полковнику Меча Хелис? — удивленно спросила Лиандра. Майор кивнул. — Она не успокоилась, пока не взяла с меня слово.

Лиандра вздохнула, но потом кивнула.

— Как пожелаете, майор. Но почему вы хотите взять брата Герлона с собой? Разве он не будет в большей безопасности здесь, с ротой?

Майор кивнул.

— Вполне. Но никто не знает, как исполнится пророчество. Поэтому он должен быть рядом с вами. — Бликс пожал плечами. — Он думает, что вы — та, чьё одно лишь присутствие может запустить в мире ход событий.

— И каких же событий? — с любопытством спросила Лиандра.

— Откуда мне знать? — ответил майор. — Просто событий.

— Возможно, он прав, — улыбнулась маэстра. — Когда мы сможем отправиться в путь?

— Завтра, — ответил майор. — Не могли бы вы сначала оказать мне услугу?

— Это зависит от услуги, — осторожно ответила Лиандра.

Майор сделал жест, охватывающий весь погрязший в грязи ландшафт.

— Это место не очень подходит для восстановления. Здесь нам не хватает чистой воды. Согласно моей карте, в девяти милях к юго-западу отсюда есть небольшая деревня. Многие деревни здесь заброшены, если эта тоже, она была бы лучшим местом для выздоровления роты, чем эта грязная дыра. — Он посмотрел на Каменное Облако, которая чистила перья. — Я мог бы послать патруль разведать деревню, но это займет слишком много времени при нынешних условиях маршрута. Однако с вашим грифоном будет легко разведать эту деревню с воздуха.

Лиандра оглядела промокший лагерь, посмотрела на ряд мёртвых тел и кивнула. Это было не самое приятное место. Оставить его позади и снова подняться в воздух было заманчивой идеей.

— В небе появлялись другие наездники вивернв? — спросила она.

— У меня два человека сидят на верхушках деревьев и следят для нас за небом. С тех пор, как ваш грифон победил, больше сообщений о летающих змеях не было.

— Тогда я взгляну на эту деревню.

— Буду вам очень признателен… — Он вытянул шею и посмотрел мимо неё вдаль.

— Вон идет сэра Зокора! Возможно, теперь мы узнаем больше.

— Вы нашли того, кто отравил нашу роту? — было первое, что спросил Бликс, когда Лиандра и он подошли к тёмной эльфийке. Зокора сначала не ответила, продолжая заниматься своей лошадью, которую она спокойно чистила.

— Сэра Зокора? — спросил Бликс.

— Я нашла мужчину, — ответила Зокора. — Однако я ошиблась.

— В чём?

— Всё-таки это был ваш капрал Хазин.

— И где же он? — Бликс огляделся, словно ожидая, что капрал в следующий момент выпрыгнет из кустов.

— Он уже был при смерти, когда я нашла его. Он умер, когда я его допрашивала. Нет, я не имею никакого отношения к его смерти, — промолвила она, глядя на Лиандру. — Но я взяла на себя смелость помолиться за него.

— А я тебя и не подозревала, — спокойно отозвалась Лиандра.

— Но это Хазин отравил нашу еду? — спросил Бликс. Он сожалел о судьбе капрала, но сейчас были более насущные дела.

— Да.

— И Балтера тоже убил он?

— Нет, — ответила Зокора, выпрямляясь во весь рост, всё же она доставала майору всего до груди.

— Почему он отравил нас?

— Одна женщина дала ему мешочек с травами и сказала подмешать их в еду, чтобы товарищи были защищены от сырой чумы.

— Что такое сырая чума? — спросила Лиандра, сбитая с толку.

— Какая женщина? — спросил майор.

— Этой сырой чумы не существует, — объяснила Зокора. — Это был просто предлог, чтобы ваш капрал думал, что делает что-то полезное.

— Значит, в его намерения не входило травить нас? — переспросил Бликс.

— Именно так, — кивнула сэра Зокора. — Он был невинен в этом отношении. Вот почему он умер, он первым поел из отравленного котла.

— Если он не знал, что отравил нас, почему тогда сбежал?

— Он испугался.

— Боги! — воскликнул Бликс. — Неужели вы не можете просто отчитаться, чтобы не приходилось клещами тащить из вас признание?

— Он увидел, как женщина поцеловала Балтера. Сначала он не придал этому большого значения, потом увидел мёртвое тело и понял, что она, должно быть, некромант. После чего он сбежал.

Майор с нетерпением посмотрел на тёмную эльфийку. — Я спрашиваю вас ещё раз: кто эта женщина? Хазин, по крайней мере, сумел описать её?

— В этом не было необходимости.

— Сэра Зокора, при всём уважении… — сердито начал майор, но Зокора подняла руку, чтобы сдержать его вспышку.

— Он увидел меня и подумал, что я та женщина. Он считал, что именно я посоветовала ему добавить в пищу травы, против этой предполагаемой чумы. И он видел, как я высасывала жизнь из Балтера.

— Это невозможно. — Голос Лиандры не оставлял никаких сомнений. — Всему этому должно быть другое объяснение.

Зокора посмотрела на Лиандру и позволила себе слабую улыбку.

— Спасибо, что сказала это. Объяснение, конечно, очевидно. Мы, эльфы, для вас людей, выглядим все одинаково… мы, тёмные эльфы, — поправила себя Зокора, бросив слегка насмешливый взгляд на высокую фигуру Лиандры. — Эта представительница моего народа входила в свиту военачальника Корвулуса.

— Того, что пришёл сюда через этот проклятый магический портал?

— Он самый, — кивнула Зокора. — Она сказала, что он знает о нас и отдал ей приказ остановить нас. Если бы она более добросовестно выполнила своё задание, то, возможно, ей бы это удалось.

— Вы говорили с ней? — спросил майор.

— Я бы не назвала это так, — с горечью ответила Зокора. — Моя сестра не пожелала отказаться от своего богохульства; скорее, она обвинила меня в предательстве нашего народа. Она вызвала меня на божественную дуэль. — Её тёмные глаза посмотрели в глаза маэстры. — Мой долг — встать на защиту моей богини, я не могу уклониться от такого вызова.

Лиандра кивнула.

— И что случилось потом? — тихо спросила она.

— Мы сражались. Она проиграла. Сестра утверждала, что Корвулус спланировал каждый наш шаг и просто играет с нами. Что на самом деле ослепли мы. Мы те, кто не знает, за каким следует богом. Что боги обманывают нас и играют с нами в игру.

— Сказала ли она что-нибудь еще? — спросил майор Меча.

— Нет, — ответил Зокора. — Из-за предсмертной агонии это стало невозможным.

— О, — промолвил Бликс.

Зокора кивнула.

— Хотя она не отказалась от своего заблуждения, она умерла с честью. — Она убрала скребницу в седельную сумку своей лошади и пристально посмотрела на Лиандру. — Скажи, смог ли храм в Аскире снять проклятие с послания?

Лиандра почти про него забыла.

— Послание было из храма Омагора в Лассандааре, — объяснила она.

— Значит, они уже строят здесь для него храмы.

— Ничего удивительного, — заметила Лиандра. — Тоже самое враг уже делал и на Огненных островах.

— И что же было в послании? — теперь захотел узнать и Бликс.

— Что душа стрелка будет залогом против отступницы. — В кратких словах Лиандра рассказала о том, что произошло в храме Сольтара.

— Значит, где-то на юге есть храм, где покоится тело тёмного эльфа, потерявшего свою душу, — подытожил Бликс. — Достойный конец для наездника душ и некроманта, не так ли? В любом случае, сочувствия я к нему не испытываю. Кто-нибудь может сказать, что оно означает? Стрелок в качестве залога против отступников?

— Нет, — мрачно ответила Зокора. — Только то, что среди моего народа слишком много тех, кто вновь соблазнился тьмой.

— Разве ты не говорила, что в твоём племени живут последние выжившие представители твоего рода? — спросила Лиандра.

— Похоже, я ошиблась, верно?

— Но кто же стрелок? — спросил Бликс.

Зокора бросила на него холодный взгляд.

— Откуда мне знать? Наверное, кто-то, чья душа попала в лапы некроманта. — Она подождала, скажет ли Лиандра что-нибудь ещё, затем повернулась к майору Меча. — Я буду сопровождать вас завтра, — сообщила она им, взяла поводья своей лошади и повела её прочь.

«И как ей снова удалось об этом узнать?» — недовольно подумал Бликс, но затем пожал плечами. Всё, что касалось сэры Зокоры, уже больше не должно было его удивлять.

— До сих пор нам приходилось опасаться только за свою жизнь, — промолвил он хриплым голосом. — О том, что и наши души тоже в опасности, не было и речи.

— В самом деле? — язвительно спросила Лиандра. — Тогда вы недостаточно хорошо слушали, сэр майор Меча.

Глава 14. Работа Астарты и деревья Сольтара

Перед заброшенной деревней стояло небольшое святилище Астарты. Цветы на чаше для приношений засохли, но неподалеку цвело поле озимого масляника. Жёлтые цветы наполняли свежий воздух ароматом, обещавшим скорое наступление весны.

Оттуда майор Меча и Лиандра наблюдали за тем, как бесконечная вереница лошадей поднимается по узкой тропинке к деревне. Между каждой парой лошадей были натянуты носилки — таким образом роту удалось перевести в эту деревню ещё в тот же день.

— С ранеными так не получилось бы, — прокомментировал Бликс, заставив себя улыбнуться, когда маленькая девочка помахала ему рукой с козлов кухонной повозки. — Но при отравлении нет свежих ран, которые могли бы открыться, поэтому не имеет значения, перемещают человека или нет… в любом случае смерть наступает одинаково легко.

Он оглянулся на деревенский рынок, где лекарь Лоска наполнял различные флаконы из ведра у фонтана и проверял, держа их против света.

Лиандра проследила за его взглядом и нахмурилась.

— Вы действительно беспокоитесь, что колодец отравлен?

— Надеюсь, что нет, — ответил Бликс. — Но на этот раз нам лучше убедиться. — Он вздохнул. — По крайней мере, под сухими крышами люди быстрее восстановятся, чем в той грязной дыре, где всё случилось. Половина моих людей уже сейчас жалуется на натёртые и воспалённые ноги. Мне неприятно это признавать, но в этом отношении я даже благодарен за лошадей. — Он скользнул взглядом по домам и вздохнул: — Как думаете, что случилось со здешними жителями?

Лиандра пожала плечами.

— Точно сказать не могу. С воздуха не было никаких подсказок, и даже сейчас мне кажется, что они просто собрали свои вещи и ушли.

— Но почему?

— Из страха перед новыми хозяевами?

— Вряд ли.

Лиандра задумчиво кивнула.

— Вы правы. Здесь не было войны. Лассандаар сдался без боя, и нет смысла восставать против оккупантов, пока они хорошо платят за скот, молоко, яйца и зерно.

— А если нет? — спросил Бликс.

— Это было бы глупо с их стороны, — вздохнув, ответила Леандра. — Но нам так не повезёт. — Она подняла руку чтобы прикрыть глаза от солнца, и посмотрела на юго-запад. — На лошадях до Лассандаара всего один день пути. Возможно, скоро мы узнаем больше.

Бликс кивнул.

— Похоже на то. Я обсудил всё с Гренски и теперь готов сопровождать вас.

— Вы всё ещё настаиваете на этом?

— Моё внимание заострили на том, что вы должны выжить, и что без вас будущее всей империи окажется под угрозой. Так что вам придется смириться с тем, что я буду прикрывать вам спину.

Лиандра долго смотрела на него, затем медленно кивнула.

— Спасибо, — просто сказала она. — Гренски справится с ротой?

— А вы ещё не заметили, — ухмыльнулся Бликс. — Это рота Гренски! Я командую ей только для вида, а всю работу делает Саня. У неё особый талант к военному ремеслу.

— В самом деле? — улыбнулась Лиандра, пристально глядя на него. — А вы тоже обладаете особым талантом, майор Меча?

— Нет, — ответил он, покачав головой. — Нет, насколько я знаю. Но, с другой стороны, факт в том, что я всё ещё жив… если это можно считать талантом!

— Может, и можно, — улыбнулась Лиандра. — Иногда выживание может быть очень полезным. — Она посмотрела на солнце. — Мы отправляемся завтра?