Секрет завхоза

Глава 25 Писец и…

— И как это понимать? Вы что, совсем последние мозги растеряли!? Ладно бы те четверо удумали какую-нибудь пакость. Но как так получилось, мистер Снейп, что вы САМИ решили самоубиться столь странным образом. Я понимаю, гормоны заиграли, вес… А нет, сейчас осень. Но всё равно. Зачем вы на заведомо закрытой от аппарации территории решили аппарировать!? Меня больше всего удивляет, каким неведомым образом вам это удалось. К счастью, вы отделались только расщепом уха, а могло быть и хуже. Но это ещё ничего. Даже то, что вы попали в женские душевые, тоже можно объяснить случайностью. Меня интересует, как это вы умудрились поскользнуться на мисс Уоррен и окрасить и её, и себя в зелёный цвет, и почему именно она становится жертвой вашей группы непримиримых вот уже второй раз!?!?!

— …

Абсолютно зелёный Северус понурил голову и ничего не говорил. Он понимал, какую дурость сотворил, решив похвастаться перед Лили. Парень и сам не понимал, что на него тогда нашло. Проверка мадам Помфри ничего не обнаружила: он был чист… о зелёный, без следов проклятий, ментального влияния или влияющих на разум зелий, кроме недавно сращенной экстремально ампутированной части тела. По его мнению самым плохим было то, что после аппарации он оставил в исходной точке своё ухо, которое отбросило прямо под ноги к Лили, сильно испугав её.

— И скажите мне, кто обучал вас аппарировать?

— …

— Молчите значит, сказать нечего? Ну так подождём вашего декана, может, тогда вы заговорите.

Всё это время мадам Помфри за огораживающий койки ширму приводила в порядок одну зелёную-лысую-зарёванную девушку. Бедняжке за один день сильно досталось. Вначале на неё пролили зелье для депиляции. После осмотра и назначения зелий медведьма отпустила девушку обработать облысевшую голову средствами. Но вскоре она прибежала в больничное крыло мокрая и полуодетая, вся в крови и зелёная. А за ней, зажимая какой-то тряпкой рану, что была на месте уха, мокро-зелёный и с расцарапанным лицом Северус Снейп. От такого зрелища Поппи мягко говоря оху… удивилась. После осмотра выяснилась, что тряпкой оказалось нижние бельё мисс Уоррен.

Через несколько минут объявился патронус Горация, который сообщил о чрезвычайной ситуации: пропал его ученик и, возможно, пострадал из-за расщепа, ведь на недавнем месте его пребывания нашли только правое ухо. Декан Слизерина просил медведьму быть готовой оказать немедленную помощь или отправиться к пострадавшему, как только его найдут. Далее, с хлопком, к ней переместилась домовушка и сообщила, что добрый и хороший профессор Филч принесёт ей то самое оторванное ухо для сохранности, на случай если они найдут пропавшего ученика. Весь этот абсурд произошёл за неполный час после того, как она отпустила мисс Уоррен.

Вошедший в больничное крыло с бережно промытым и прикрытым платком ухом Александр мягко говоря тоже оху… удивился, как и недавно медведьма.

Потерев глаза свободной рукой, вселенец не мог вымолвить ни одного слова. Нет, он, конечно, хотел выразить все свои мысли, но перед мадам Помфри не мог себе такого позволить.

Ожидать Горация пришлось недолго, запыхавшимся моржом декан ворвался в больничное крыло, но застыл на месте, глядя на весь этот сюрреализм. За годы преподавания он видел многое, чего стоили несколько случайных по глупости смертей в процессе превращения в анимагическую форму и застревания в ней, так называемая травматическая самотрансфигурация. Но вот такого безвредного, но неудачного случая, он не видел в жизни никогда. Насколько нужно быть невезучей, или как должны были быть ярки Марс и Юпитер, чтобы такое совпало, не то, что раз в год, а два раза за последние часы.

Происшествие решили замолчать, назначили наказание у Алекса до самого лета. Вселенец уже давно старался сделать из этого сальноволосого задохлика приличного человека. Прогресс был, но Снейп не просто так попал на Слизерин и ухитрялся не попадать на отработки настолько часто, как четвёрка Гриффиндорцев. Но теперь для полукровки настали дни превозмогания.

Неделю спустя неопрятный юноша начал стремительно преобразовываться в опрятного инфернала. Мужчина знал, что у его нового протеже был талант к зельям, и старался сильно того не нагружать. Сперва позволял Снейпу заняться саморазвитием в любимой области, а потом загонял того вместе с братьями Блэк. В первые дни между С и С были тёрки, но после того, как их привязали ногами друг к другу и заставили отрабатывать парный бег, те хоть стали меньше собачится. Поттер, видя, как его лучшего друга м… учат и помогают в развитии, превентивно сваливал куда подальше, как кр… Петтигрю.

Ситуация в стране стала накаляться по-новой, повсюду сновали авроры совместно с церковниками. Проводили проверки домов на выявление тёмных артефактов, рейды в притонах Лютного. Единственное место, где хоть немного “свободно дышалось” был… (сюрприз) Хогвартс.

Помона рассказывала Алексу, что дела в приюте шли хорошо, часть детей попала к магам, решившим взять опеку над ними, конечно же, подписывая контракт с приютом, чтобы сироты не попали в кабалу к недобросовестным (не)людям. Женщина так рассказывала о приюте и проживающих там детях, что вселенца не надо было уговаривать посмотреть всё там самому, вот только…

Пару дней спустя.

— … да, за пару месяцев приют немного опустел, видишь, я же говорила, что будут те, кто заберёт детей. А ты говорил, что таких будет мало.

— А я и сейчас не отказываюсь от своих слов, всё равно не каждый осмелится взять опеку над чужим ребёнком. И не забудь, что половина из них маглорождённые из приютов по всей стране, а вспоминая отношение к ним, как думаешь, их кто-то заберёт? А вот и нет, не будь магического контракта, то я и думать не хочу, чтобы стало с детьми.

— Как ни печально об этом думать, ты прав, Аргус, — произнесла Помона и с печалью в глазах посмотрела на детей, играющих на улице. — Если бы не твоя идея, то я не знаю, как бы они жили дальше.

Солнце уже катилось к закату, и на улице становилось прохладно, воспитательницы стали созывать детей, чтобы проводить их внутрь здания. Были даже “потеряшки”, которые не хотели прерывать свои игры с новообретенными друзьями. Как истинные адепты игры в прятки они скрывались в тенях, думая, что будут незамеченными. Одну такую пигалицу Александр сам спустил с дерева. Подпрыгнув на добрые три метра, он зацепился за ветку одной рукой и приобняв довольно бойкую девчушку восьми лет спрыгнул вниз. Визгу было, но не страха, а восторга. Эта мелочь за пару минут чуть не вынесла бедняге мозги, уговаривая его попрыгать. Вселенец понимал, если он сейчас поддаться уговорам, то ему придётся стать лошадкой-попрыгунчиком для всех детей. В тот момент его от столь страшной участи спасла одна из воспитательниц, уведя девчушку под аккомпанемент строгих нотаций внутрь здания, куда за ними и последовали Алекс с Помоной.

Наблюдавшая со стороны Помона не могла скрыть свою улыбку и тихо смеялась в кулачок, видя, как её избранник мучается от столь сложного выбора. В школе он был строгим и суровым преподавателем, которого опасаются практически все студенты и к которому не хотят попасть на отработки, ведь тот может отправить провинившихся к ней. Или и вовсе загнать их до седьмого пота, чтобы не было и мысли на всякую ерунду, кроме здорового общения и учёбы. Но стоило заметить, пускай Филч и не мог колдовать, но ученики стали довольно быстро прогрессировать в ЗОТИ.

Их как важных гостей пригласили за стол, чтобы они составили им компанию за ужином. Дети привыкшие к Помоне, но не к Алексу, немного робели. Ну, кроме той пигалицы, которую мужчина снял с дерева. Самых маленьких из сироток, кормили с руки сотрудницы приюта и более старшие дети, которым доверили заняться столь ответственным делом.

После ужина настало время сказок и поучительных рассказов, которые не только привлекали внимание немного утомившихся детей развлекая их, но и давали ту самую воспитательную базу для них, которая пригодится в будущем. Внёс свою лепту и Александр, рассказав сказку про Красную шапочку. При этом он обозвал волка оборотнем, а охотников заменил на авроров. И напомнил, что нужно делать, если дети услышат волчий вой в полнолуние. Впечатленные дети уже на середине истории слушали с затаённым дыханием, а в конце, после спасения бравыми аврорами бабушки и Красной шапочки, радовались, выдумывая и пересказывая друг другу всё новые подробности.

Настал час отбоя, и детей отправили по своим комнатам, где они спали по пять человек. Дождавшись, когда все дети улягутся, Помона попросила Александра ещё немного задержаться, чтобы обговорить несколько вопросов с управляющей приюта.

Решив немного проветрится, мужчина вышел на улицу, вдыхая прохладный осенний воздух. Территорию приюта освещали светильники. Сев на крыльцо и подняв голову в небо, мужчина всмотрелся в столь редкое явление в этом сезоне, как открытое небо. Звёзды… Насколько Александр себя помнил, ему всегда нравилось наблюдать за ними. В эти редкие моменты ему приходили видения из прошлого, радостные иль печальные, не столь было важно, ведь в этом мире изменилось лишь одно, к его старым воспоминаниям из прошлого мира, были и воспоминания Аргуса. К которым он относился с такой же теплотой.

Внезапно послышался волчий вой и выбил мужчину из созерцательного состояния. И тотчас над приютом развернулся антиаппарационный барьер. Дежуривший аврор выбежал на улицу, выхватывая палочку, и встал рядом с Александром. После чего стали видны силуэты перепрыгивающих через хлипкое ограждение тварей.

— Проклятие, я не могу вызвать подкрепление! — прокричал аврор.

— Блять, нападают. Подними щит!!! — выкрикнул в ответ вселенец, уклоняясь от когтей одной из тварей, успев той дать оплеуху, которая откинула оборотня на пару метров.

Услышав вой и начавшийся шум на улице, из окна кабинета выглянули управляющая и Помона и увидели стремительные силуэты, тёмных тварей, которые атаковали мужчин. В тот момент сердце Спраут чуть не выпрыгнуло из груди. Достойный потомок друидов взяла себя в руки и принялась бросаться заклинаниями, мысленно молясь, чтобы Аргус не пострадал.

Спустя несколько мгновений зашевелились потерявшие свою листву растения. Кустарники шиповника выпустили в сторону неприятеля свои ветви, оплетая их, нанося раны шипами и душа. Деревья отрастили из ветвей руки и били ими пробегающих мимо, ломая им кости и разрывая внутренности. Окружившие здание терновые кусты стали оплетать строение, закрывая окна.

Напуганных детей спешно спрятали в подвал, оставив с ними самую молодую из воспитательниц. Остальные женщины принялись сквозь щели между ветвями обстреливать заклинаниями нападавших.

За считанные минуты двор был вспахан многочисленными заклинаниями. Лишь Бомбарда могла навредить оборотням.

В вспышках творимой магии издалека был виден впечатляющий своими размерами силуэт монстра. Антропоморфная тварь, имеющая черты и зверя, и человека, наблюдала за своей стаей. Фенрир Сивый, глава одной из радикально настроенных общин оборотней. Вот кто это был — не узнать эту тварь было невозможно.

С начала нападения Сивый наблюдал лишь за одной букашкой, что умудрялась, не используя маги, не только избегать страшной смерти, но и сопротивляться. В добыче его стаи, что была сильнее членов его стаи, он узнал отпрыска труса и предателя Николаса Филча.

Зверь внутри Фенрира требовал крови того, кто убивал его подопечных. Взвыв и рыкнув, Сивый напал на свою жертву со спины.

В горячке боя вселенец бил и отрывал конечности оборотней, иногда используя их, как орудие. Нападавших было слишком много для них двоих. Оборотни кидались на него скопом. Направленные импульсы праны откидывали тварей ударной волной, растения отвлекали часть врагов на себя, но аврор, что стал чаще защищаться, уже сдавал. Взрывные заклинания и проклятия, некоторые из которых были и вовсе вне закона, лились на нападавших из окон, но не сильно меняли ситуацию. Она, можно сказать, была для защитников плачевной. Тут и там валялись мёртвые и искалеченные оборотни, визг, рык и скулёж. И в один момент раздался женский визг.

— Неееет, Аргууууус!!!! — кричала Помона при виде того, как на мужчину нападает Сивый.

Это и спасло Алекса от участи быть растерзанным. Но женский крик привлёк внимание не только вселенца. Аврор тоже обернулся, и это стоило ему жизни. На мужчину незамедлительно набросились оборотни, терзая его. Алекс обернулся на крик и, как в замедленной съёмке, смотрел, как на него кидается с раскрытой пастью огромная тварь. Мужчина на рефлексах ударил по напавшему на него оборотню своим орудием — оторванной лапой. Это полностью её испортило, но приданный импульс перенаправил напавшую тушу правее, где та упала на свою товарку, от злости растерзав ту.

— Хррркхкр… Онхх мой, — послышался рычаший голос Сивого.

— Фенрир…

— Даахх, а яххр то, думхххал, какххооой знакхххомый Ррр запах. Этхо же тхыы, убхххл токхххо неудрррачника Пирррритса, в тххой ррр феррррме. Лоррррд тебя искхххал кххррк. Филч, кххакх и твоехххо прррредатля папашу.

— Доискался. Нападай, блохастый!!!

Раааарах… Из пасти Сивого раздался ужасающий рык, наполненной магией. Почти все защитники были на грани истощения и под воздействием пришедшей удушающей волны магии от Фенрира потеряли сознание.

Почувствовав на себе силу вожака стаи, Алекс покачнулся, но быстро пришёл в себя и осмотрелся. Справа лежало то, что осталось от бедного аврора. Его останки пожирали трое обезумевших от запаха человеческой крови тварей. Остальная часть оборотней карабкались по оплетённым стенам здания, пытаясь добраться до добычи, но послышался голос рык вожака, и стая послушно собралась в круг.

С большим усилием оставшаяся в сознании Помона с трудом встала на ноги и через щели между ветвями увидела, как её избранника окружают.

— Нет, нет, только не это. Аргуус, — вырвался у неё ослабленный шёпот.

Через несколько мгновений на её глазах началось твориться невероятное. Откуда-то в руках у Аргуса появились посох и палочка. Мужчина, к удивлению не только женщины, но и Фенрира, стал колдовать. От него распространилась огненная волна золотистого цвета, в которой сгорали оборотни. Успевшие отскочить с линии атаки Сивый и ещё пара тварей со страхом в глазах наблюдали, как стая сгорает в агонии. Даже на расстоянии чувствовался жар и жжение от золотого пламени. Всё естество оборотней требовало, чтобы они убежали, поджав хвосты, куда подальше от этого огня.

Затем этот непонятный “сквиб” стукнул о землю посохом, и из него вырвалось лучи, что пронзили тела оборотней. Финал боя был коротким. Поражённая Помона наблюдала, как Сивый, держась за обугленную дыру на месте сердца, как подкошенный, падает на землю. Переведя взгляд на Аргуса, женщина увидела, как её окровавленный избранник упал на колени, держась за свой посох. И услышала еле различимые хрипы мужчины в ночной тишине.

— Писеееец.

Что это было за слово, женщина не понимала. Вероятно, это было какое-то заклинание, ведь после этого пожравший оборотней огонь стал постепенно гаснуть.

Как будто почувствовав на себе чужой взгляд, мужчина посмотрел прямо в глаза Помоны и выдохнул.

— Ну точно, писец…

— Ай, больно же.

— Больно ему! На тебе живого места нет. АААх — из глаз Помоны покатились слёзы. — Ты же, — залепетала она сквозь всхлипы. — Аргус, это же укусы.

— Ничего мне не будет, успокойся, Помона, мой дар уже выжег заразу. И я не стану превращаться каждое полнолуние в кровожадную тварь.

— Но как? Магия… Ты…

— Всё потом. Пожалуйста. Соберись! Надо помочь остальным и вызвать помощь. И прошу тебя, никому ни слова о магии, хорошо?

— Н-но ты… Они…

— Помона, послушай меня, кхе. Я уже в порядке, а остальным нужна помощь. Я тут посижу, отдохну, а ты вызови, наконец-то, подмогу, — схватив руку женщины Александр притянул её к себе, смотря в глаза.

— Х-хорошо, — смутилась она от близости. — Я сейчас же.

— У тебя хоть силы остались на патронус? — спохватился вселенец и получил в ответ кивок…

Не прошло и пары минут, как около ворот начали появлятся волшебники. Одним из первых был Амадеус вместе с братом и невесткой, а за ними прибыли и другие группы.

Вид побоища впечатлил всех до глубины души: повсюду лежали искалеченные и разорванные тела оборотней. Эйнсил оказался самым слабым на желудок. Под укоризненным взглядом жены и усталого взора брата он еле сдержал рвотные порывы. Мужчину оправдывал тот факт, что витающий амбре и окружающий вид были для неподготовленного человека, мягко говоря, невыносимыми. Готовые к любым неожиданностям маги стали пробираться сквозь тела и буйную растительность, которая, повинуясь Амадеусу, не атаковала их отряд.

Подойдя к крыльцу, они увидели находящуюся без признаков сознания в окружении трупов пару. Под головой мужчины расползалась лужа крови, а на его груди женщина лежала. Это были Филч и Помона.

Не раздумывая Анабель кинулась к дочери. Бросив диагностические чары, она дождалась их отклика и облегчённо выдохнула: только магическое истощение, в остальном её дочь была в порядке, не считая мелких ушибов и ссадин. А вот про её избранника такого не скажешь. Множественные следы укусов, на удивление неглубокие рваные раны, полученные от когтей тварей. И сильное магическое истощение!?!?!?

— Бедная девочка, наконец-то нашла себе пару, а тут такое… — раздался печально спокойный голос Амадеуса, рядом с которым стоял побагровевший от ярости Эйнсли.

Отец Помоны был в бешенстве. Увидев в каком состоянии его дочь, он направил на трупы тёмных тварей сильнейшей огонь, на который только был способен. Заклинания лились из его палочки нескончаемым потоком, превращая останки оборотней в ничто. Огонь взрывал и поджигал столь ценные ингредиенты, к возмущению других членов рода. Кто-то не удержался, и в спину Эйнсли полетело несколько парализующих проклятий. Это не только предотвратило порчу ценных тушек тварей, но и не позволило до конца стереть следы боя. Вот только большая часть площади и трупов были уже окончательно испорчены необдуманным и импульсивным поступком мужчины.

— Идиот… — еле слышно просипел Амадеус и прикрыл лицо свободной рукой, — какой же он идиот. Вот поэтому я не хотел тебя брать с нами. Ну и… Эээх, ладно я потом с тобой поговорю. Как она?

— Нормально, простое истощение.

— Что скажем ей, когда она очнется? Парень, видно, погиб, защищая её.

— Жив он, — ответила Анабель, прикусив нижнюю губу. Она не решалась сообщить главе рода интересную новость. Ей хотелось сперва самой во всём разобраться и узнать, откуда у Аргуса магический дар, ведь тот до недавнего времени был сквибом. Или не был? Женщина не знала, как поступить. — Я заберу их в мэнор и сама позабочусь о них.

— Почему не в Мунго?

— Не думаю, что Помоне понравится, когда про заражение ликантропией её избранника узнают все. И не говори, что не позволишь им быть вместе, я знаю свою дочь лучше вас. Она от него не откажется.

— Вся в тебя, — ухмыльнулся Амадеус.

— Ты против?!?! — прикрикнула та.

— Не забывайся Анабель, я не мой братец! — припечатал глава рода. — Делай, как считаешь нужным. Но с этим вопросом нужно как-нибудь разобраться.