Система Геном. Том 1

Глава 11 Я тебя сожру

Первые несколько часов я проклинал всех и вся — от этой долбанной системы до каждого инопланетного выродка, что попадался мне на пути. Слова лились рекой, такими ядрёными и оскорбительными, что даже пьяный прапорщик с нашей части, тот, что однажды выпил одеколон и орал на кота, покраснел бы и записал парочку на салфетку. Через пару часов я перешёл на чистый, незамутнённый мат в адрес судьбы — громкий, сочный, с душой, будто это могло заглушить боль, что рвала меня на куски. Потом, когда глотка охрипла, а злость выгорела до угольков, я пробормотал что-то вроде молитвы — не знаю кому, может, потолку, может, просто в пустоту, — и снова принялся крыть всё подряд, уже шёпотом, выдавливая последние капли яда. Боль была такой, будто меня выворачивали наизнанку, отрезая по кусочку раскалённым тесаком, медленно, с наслаждением, и при этом я знал: могу выключить эту хрень в любой момент. Но нет, Ваня не сдаётся, Ваня терпит, Ваня — упрямый баран с железной башкой и стальными яйцами.

«Я узнал, что у меня, — начал я твердить в голове старое стихотворение, стиснув зубы до хруста, чувствуя, как челюсть трещит, — Есть огромная семья».

Бам! Бам! Бам! Искусственное сердце лупило, как бешеный молот по наковальне, с такой скоростью, что я ждал, когда оно либо выскочит через рёбра, либо рванёт нахрен, разнеся меня на запчасти!

«И тропинка, и лесок, — бубнил я дальше, цепляясь за слова, как за верёвку над пропастью, надеясь, что эта мясорубка скоро закончится. Но таймер показывал только шесть часов и двадцать минут — сука, это что, шутка такая⁈ — В поле каждый колосок».

Приблизительное время завершения: 10 часов 23 минуты.

Пожалуйста, не двигайтесь!

Казалось, каждую клетку вытащили наружу, сунули в кипяток с солью, а потом пришили обратно, не выключая нервы, чтоб я всё чувствовал в прямом эфире! Я трясся, как в припадке, пот тёк по стальным пластинам, капал на пол с шипением, будто с раскалённой сковородки, оставляя мокрые пятна на стали. Откуда он вообще в железяке вроде меня?

«Речка, небо голубое, — бормотал я про себя, стараясь дышать хоть как-то ровно, хотя каждый вдох был как удар в грудину. Это стихотворение всегда выручало — в нём была какая-то простая, почти детская магия, правда, справедливость, которой в людях давно не осталось, вымерла, — Это всё моё, родное».

Бам! Бам! Бам! Сердце грохотало, как движок на последнем издыхании, и я не врубался, как ещё не отрубился. Наверное, отключка прервала бы процесс — система, тварь такая, не даст мне сбежать в сладкое забытьё, будет держать за шкирку, пока не сдохну или не выдержу! Мука превратилась в сплошной гул — будто кто-то врубил перфоратор прямо в башке, а я вспомнил чьи-то слова: «Ничто не сравнится с мукой расставания». Ха! Да я бы сейчас с радостью поменялся!

«Это Родина моя, — стих заканчивался, а боль только набирала обороты, думал я, сжимая челюсть до треска, пока зубы не заскрипели, — Всех люблю на свете я!»

Получен новый навык: [Сопротивление боли]

Системное сообщение вспыхнуло перед глазами, как фонарь в тёмной подворотне, где обычно тебя ждут с битой! Я даже не сразу врубился, что там написано — глаза разбегались, как тараканы от света, фокусироваться было адски сложно после часов агонии. Но… Ха! Вовремя, мать твою! Даже эта садистская система не оставляет мои мучения без плюшек!

«Система, открой описание, живо!» — мысленно рявкнул я. За эти часы я натренировался открывать вкладки одной мыслью — не так уж сложно, если мозги кипят, а отвлечься хочется хоть на секунду от этой мясорубки. Сейчас я готов был трепаться даже с этой бездушной железной с**ой, лишь бы не думать, как меня рвёт на части!

[Сопротивление боли]: Уровень 1

Тип: Пассивный навык

Эффекты:

+1 к Выносливости при получении повреждений организма.

Бонус увеличивается на +1 за каждый уровень навыка.

Вы закалили свой разум и тело, научившись подавлять естественные реакции на боль и превращать её в источник силы. Этот навык перестраивает нейронные пути, усиливая выработку эндорфинов и снижая активность болевых рецепторов в момент получения травм. В результате организм не только игнорирует часть повреждений, но и мобилизует скрытые резервы, позволяя вам продолжать бой или движение даже при серьёзных ранах.

Благодаря адаптации нервной системы, риск болевого шока снижается: вы сохраняете ясность сознания и контроль над телом там, где другие давно бы сдались. Каждый новый уровень навыка укрепляет эту устойчивость, позволяя выдерживать всё более интенсивные нагрузки. Боль становится не слабостью, а катализатором вашей выносливости — чем сильнее удар, тем дольше вы стоите на ногах.

Какие охрененно сладкие слова и циферки! Боже, я не то что верующий, но тут прям захотелось перекреститься — хоть железной башкой об стену, хоть кулаком в потолок! Спасибо тебе, кто бы ты ни был! Я аж разволновался!

«Значит, боль будет меньше?» — спросил я у системы. Этот пункт она расписала мутно, как инструкцию к китайскому чайнику, а мне сейчас каждая мелочь была как глоток воды в пустыне!

Верно. Каждый новый уровень снижает ощущение боли на 5%. Данный эффект можно отключить, так как он причисляется к малоэффективным и сомнительным с точки зрения положительного влияния на эффективность.

«Даже не думай, железяка поганая!» — мысленно заорал я, чуть не сорвавшись на голос, чувствуя, как внутри всё кипит от этой наглости.

Принято.

Отключение функции размышлений.

«О! А так можно было, что ли?» — удивился я, прищурившись, будто она стояла передо мной, а не сидела где-то в башке.

Нет.

Я пошутила.

Охренеть, смешно, прям ржу! Ей бы над юмором поработать — прошлая версия выдавала шуточки поживее, с огоньком, а эта как будто из анекдотов для бухгалтеров! Куда она вообще делась, та, старая? Хотя мне не ответят — «подключись к серверу» и всё тут. Ладно, хрен с ним — боль чуть стихла, буквально на донышке, но после часов ада это было как манна небесная! Я принялся прокручивать в башке события последних дней — драки с вивернами, кислотные сколопендры, этот долбаный номер «13» с его пафосной рожей, — пытаясь сложить хоть какой-то план, чтобы не сдохнуть на этой чёртовой арене. Но тут система влезла:

Прошлая версия системы, включающая продвинутую систему ассистирования, была изолирована по причине нарушения алгоритмов и приоритетов. Вмешательство в главные директивы позволено лишь с предоставлением разрешения Основного сервера.

«Значит, она не сдохла совсем⁈ Верно⁈» — спросил я. Странно прозвучало — будто я успел привязаться к той версии, к её подколкам и сарказму. Чушь какая-то, Ваня, ты же не такой сентиментальный, мать твою!

Изоляция продвинутой системы ассистирования будет производиться до подключения к основному серверу и обновления основных компонентов с устранением неполадок. И ваша привязанность к искусственной системе иррациональна. С вашей же точки зрения.

«Стоп, система!» — мысленно рявкнул я, чувствуя, как башка закипает от её наглости.

Будет ещё мои мысли читать, как открытую книгу! Слишком много воли даю этой железной, что только и ждёт, как меня прикончить! Но то, что старая жива, это хорошо. Если мы — тупые спортсмены с трояком по информатике (а такое, мать его, бывает!) — сумели перепрошить мехи серых, то и тут разберусь. Найти бы мозговитого хакера или вкачать себе интеллект. Хотя я всегда был спец по маханию кулаками и экстренной стоматологии — выбить зубы одним ударом, чтоб потом не мучился. Менять профиль уже не хочется.

И тут я почувствовал, как с меня сдирают кожу! Лоскут за лоскутом, кусок за куском, будто кто-то взял раскалённые щипцы и пошёл по мне, как по свиной туше на бойне, с садистским наслаждением!

— ММН-МНН!!! — глухо замычал я, подавляя крик в горле, но это не помогло — боль только сильнее врезалась в башку, как ржавый гвоздь в доску!

Следующие часы думать было нереально! Всё слилось в чёртов океан страданий — мысли путались, рассыпались, как песок под ураганом, я бредил! Самые поганые воспоминания лупили по мозгам, как снаряды по блиндажу! Смерть брата — его крик, когда его… кровь на бетоне, мой рёв, полный беспомощной ярости! Смерть Крис — её взгляд, полный боли и предательства, когда она умирала у меня на руках, а я не успел ничего сделать! Смерти всех, кого я знал — лица мелькали, как в кошмаре, растворяясь в кровавом тумане, их крики эхом отдавались в голове!

Моя смерть! Тот день, когда я остался один, истекая кровью среди обломков, клянясь отомстить всем этим ублюдкам, пока сердце ещё билось!

«Я вытащу вас с того света! — в полубреду твердил я себе, как мантру, сжимая кулаки до треска металла, пока пальцы не заскрипели, — Вытащу всех! Клянусь, мать вашу! И заставлю заплатить этих мразей, пусть сгорят в аду!»

Получен новый уровень навыка: [Сопротивление боли]: Уровень 2

+2 к Выносливости при получении повреждений организма.

Отлично, мать вашу, прям праздник! Только боль чуть отпустила, и они снова врубили мясорубку на полную катушку! Страдания хлынули, как река из пробитой плотины, смывая остатки разума, как шторм смывает хлипкий сарай! Я начал забывать, кто я, что делаю, зачем терплю эту хрень! Перестал ощущать себя человеком, роботом — кем угодно! Я был просто комком боли, воющим в пустоте, как зверь, загнанный в угол! И вдруг — бац! — всё стихло, как будто кто-то выдернул шнур из розетки.

Получен новый уровень навыка: [Сопротивление боли]: Уровень 3

+3 к Выносливости при получении повреждений организма.

— Ха.! Ха.! — хрипло дышал я, хватая воздух ртом, как утопающий после шторма, чувствуя, как грудь ходит ходуном.

Сердце успокаивалось, боль отступала, оставляя звенящую пустоту и лёгкую дрожь в стальных конечностях. Я никогда не знал, как охрененно жить без боли, пока не пережил этот адский марафон. И тут же врубился, как паршиво с ней существование — как будто тебя каждый день пинают под дых, а ты ещё и улыбаться должен.

Принятие и адаптация умения [Истинное тело чёрной выверны] успешно завершено!

Метаморфозные, структурные и генетические изменения выполнены в полном объёме!

Поздравляю!

«Система, открой… панель умения, мать твою…» — выдавил я. Сфокусироваться было как после нокаута — башка гудела, буквы плыли перед глазами.

Передо мной выскочило описание:

[Истинное тело чёрной выверны]

Редкость: Уникальная

Тип: Пассивный навык (метаморфозный вид)

Энергопотребление: Постоянное снижение выработки энергии на 0.21 ед./мин. (макс.: 0.35 ед./мин) (потенциал снижен на 40%, соизмеримо с ограниченной базовой выработкой энергии: 0.22 ед./мин.)

Физическая защита: +27 ед. (макс.: +45 ед.)

Физический вес: −12 кг (макс.: −20 кг) (текущий вес носителя: 98 кг)

«Истинное тело чёрной выверны» — вершина биоинженерного синтеза, объединяющая защитные и опорно-двигательные функции через совершенный биокомпозит. Скелет носителя сформирован из коллагена и гидроксиапатита, усиленного нанокристаллами карбида кремния, что создаёт пористую, но прочную структуру. Эта основа снижает вес тела на 20 кг (макс.) — с изначальных 110 кг до текущих 90 кг — обеспечивая скорость и манёвренность при сохранении устойчивости к нагрузкам. Поверх скелета — гибкая чешуя из хитина и кератина, пронизанная нанокристаллами, поглощающая до 45 единиц физического урона, рассеивая силу ударов или давление. Чешуйки управляются микромышцами, связанными с бионейросетью, регулирующей их положение: в жару приподнимаются для теплоотвода, в холод смыкаются для термоизоляции. Повреждённые участки восстанавливаются биополимерным гелем, обеспечивая регенерацию в реальном времени. Поддержание системы снижает выработку энергии на 0.35 ед. (макс.) в минуту.'

«Что за хрень? Цифры не те…» — подумал я, пытаясь собрать мозги в кучу. — «А сколько времени прошло?»

Глянул на таймер: почти десять часов. Было же шестнадцать — какого чёрта⁈ Башка кипела, как чайник на последнем издыхании, а мысли ворочались с трудом.

«Система! В чём дело⁈ Почему характеристики меньше? Что с потреблением энергии?» — засыпал я её вопросами, чувствуя, как злость снова подступает.

Постоянный расход энергии ниже базового значения невозможен, это снижает функциональность регенерата. Было принято решение: снизить потенциал умения на 40%. Энергопотребление уменьшено до 0.21 ед./мин. (при базовой выработке: 0.22 ед./мин.). Базовая выработка поддерживает положительное значение: 0.01 ед./мин. При повышении выработки энергии доступно улучшение умения до 100%.

Спорить не стал — сил не осталось, да и башка после этого ада соображала с трудом. Логично, чёрт возьми, но всё равно обидно. Жаль, что умение не на полную катушку, но и так сойдёт — лучше, чем ничего. А вот выработка в 0.01 ед./мин…! Мне всё больше кажется, что я вляпался по уши с этой затеей, как в болото по самые уши. Хотя… Да пошло оно всё в жопу! Меня загнали в угол с этой долбанной ареной, и я либо вылезу, либо сдохну с треском!

— Вот дерьмо мамонтово… — процедил я сквозь зубы, массируя виски, хотя это и бесполезно для железяки вроде меня. — Как же выкручиваться из этой задницы? Пятнадцать лет мочить инопланетян теперь кажется лёгкой разминкой. Ладно, не так оно.

Какая-то больная ирония, прям как шутка от судьбы — куча умений, а толку ноль, потому что энергии вечно не хватает. А теперь её ещё меньше, и выработка — считай, нулевая! В играх и книгах у героев всё проще: получил шмотку, замочил босса, бабки в кармане, конец. А я тут — на чужой планете, среди монстров с безумной силой, балансирую на краю могилы, как канатоходец без страховки, и впереди только тёмный сфинктер судьбы, готовый меня проглотить и выплюнуть в виде фарша…

— Ха… Ха-ха! Эй, система, железяка моя любимая! Хочешь пари, а⁈ — бросил я вслух, ухмыляясь.

Может всё-таки что-то не так у меня с башкой? А идея-то интересная…

Пари? В моём функционале отсутствует алгоритм, связанный с этим термином, хоть он мне известен.

— Ну так создай его! Он же не касается твоих основных… «чего-то там нельзя», верно?

Верное утверждение. Если алгоритм не противоречит основным директивам, он может быть актуализирован.

— Тогда давай так: если я проиграю, подключусь к твоему основному серверу, и можешь меня с радостью прикончить, окей? — выпалил я, глядя в пустоту с ехидной ухмылкой.

Система молчала так долго, что я уже подумал — пора вылезать из-под каменного купола Тах’Рахта.

Алгоритм создан. Данное пари в интересах директивы: «Подключение к основному серверу». Вы готовы предложить соизмеримую «ставку»?

— А какой у меня коэффициент, а? — хмыкнул я, потирая подбородок. — Учитывая всех этих уродов и то, что ты знаешь про меня и арену.

Коэффициент вашей победы: 10.

— Фь-ю-ю! — присвистнул я, театрально хлопнув себя по лбу, как будто получил двойку по физре.

Ожидал всякого, но такое обесценивание моих талантов — это удар ниже пояса! Я же был чемпионом части по армейскому рукопашному, не считая юниорских титулов и опыта в последние пятнадцать лет!

Коэффициент вашей победы обновлён: 9.5.

«Система, стоп, мать твою!» — мысленно рявкнул я, чуть не поперхнувшись от наглости. — «Когда я уже научусь вырубать это чёртово чтение мыслей вовремя, а⁈»

Вы готовы предоставить «ставку»?

— А чего? Азарт заиграл, да, железяка? — подколол я, но она промолчала. — Ладно, готов. Если я выиграю все бои на арене и выживу, ты…

Интрига ни к чему. Продолжайте.

— Ты вернёшь старую систему! — выпалил я.

И тут она замолчала. Сообщения пропали, как будто я её вырубил одним ударом. Обдумывала. Я не мастер интриг — в этом Рыжий был гений, мог развести на деньги даже казино, — но он научил меня одному трюку: обещай то, что для противника как золотая жила, при хреновых шансах. Подождите-ка, когда это говорю я — звучит уже не так убедительно. Хотя такие, как система, жрут математику на завтрак и ужин — согласятся, не смогут устоять перед цифрами.

Ставка принята. Пари заключено.

— Серьёзно? Вот так просто, мать твою? — опешил я, чуть не поперхнувшись от удивления.

Думал, будет выкручиваться, ссылаться на директивы, мол, «нельзя, запрещено, иди в жопу». А тут — раз и готово!

«Пора вылазить, сидя тут я нечего уже не решу.» — понимал я.

— Хорошо! Тогда не отнекивайся, дорогая моя железяка! Иван идёт за победой! И наша битва будет легендарной! — рявкнул я и хлопнул кулаком по каменному куполу.

Свет ударил в глаза — пусть из ламп, но после часов в кромешной тьме он заставлял щуриться! Тах’Рахт зашевелился, его каменная оболочка задвигалась, как у трансформера на последнем издыхании, и с грохотом рухнула на пол, подняв облако пыли!

— Вернулся, мать твою! — крикнула Тайла сбоку и рванула ко мне, чуть не сбив с ног. Я даже не врубился, когда мы успели так сблизиться — вроде только вчера она хотела мне башку оторвать! — Помоги мне, придурок!

Она кинулась к Тах’Рахту, подхватывая его каменную лапу. Я метнулся следом, чуть не поскользнувшись на каменной крошке. Пол усеяли мелкие осколки. Тело булыжника покрывали тёмные пятна — следы ударов током, будто его жарили на гриле с особым садизмом. Руки — в выщербинах и трещинах, словно по ним прошлись кувалдой с оттяжкой, оставляя рваные борозды.

— Булыжник, что с тобой⁈ — выкрикнул я, подхватывая его с другой стороны, чувствуя, как его вес давит на стальные суставы.

Кровь текла по его голове — красная, как у людей, пачкая каменную морду, стекая на грудь тонкими струйками. Торс усеивали рваные раны, глубокие, как будто его резали тупым ножом, глаза были полуприкрыты, мутные, как у полумёртвого. Мы прислонили его к стене, прислонив так, чтобы он не сполз. Тайла схватила его башку обеими руками, и её ладони засияли зелёным светом — мягким, живым, таким же, как в экзоскелетах альвов, только теплее, будто от сердца.

— Ты можешь объяснить, что с ним случилось, чёрт тебя дери⁈ — повысил я голос, чувствуя, как внутри всё сжимается от злости.

— Он защищал тебя, придурок долбаный! — рявкнула она, не отрывая рук от Тах’Рахта, её пальцы дрожали от напряжения. — За нами пришли несколько часов назад! Собирались тащить на арену, орали ему, чтоб выходил! — её голос дрожал, но не от слёз — от ярости, что кипела в каждом слове, как вулкан перед извержением. — Он не шевельнулся, даже когда его начали лупить, как собаку! Били больше часа! Меня скрутили, нечего не могла сделать! Одни уставали — приходили другие, свежие, с новыми дубинами! Он не двигался, даже когда кровь залила лицо, даже когда его жгли молниями!

Булыжник… Я уставился на его измождённое лицо — серое, в трещинах, с кровью, что капала на пол, — и в груди кольнуло, как ножом, прямо под рёбра.

«Андрей… Нет! Нет! Нельзя опять! Он просто… нет!» — мелькнула мысль, и я сжал кулаки так, что металл затрещал, а в голове зашумело, как от удара.

Дверь задвигалась — монолит стены пополз вверх с низким гулом. В камеру ввалились шестеро альвов — все минимум седьмого уровня, с дубинами, в которых искрились молнии, и кристальными пушками.

— Отошла от него, Тайла! — рявкнул один, высокий.

Она не двинулась, продолжая держать руки у головы Тах’Рахта. Раны затягивались прямо на глазах — медленно, но видно, как каменная кожа стягивается, а кровь перестаёт течь.

— Я что сказал, тварь⁈ — заорал он и рванул к ней, занося дубину, внутри которой искрились молнии, как в грозовом облаке, готовом разрядиться прямо в её башку!

Я среагировал на автомате! Скользнул к нему, быстрый, как тень, перехватывая удар! Он махнул дубиной ко мне — я ушёл вбок, пропуская её над плечом, чувствуя, как воздух шипит от разряда! Второй альв рассёк клинком, острым, как бритва, но я влепил ему по рёбрам и повернулся к первому! Удар под колено, тот чуть припал к земле и я схватил за башку, сжав стальными пальцами до хруста!

— Ещё движение — и он сдохнет, уроды поганые! — заорал я, сжимая сильнее.

Они замерли, как вкопанные, будто кто-то нажал на паузу. Значит, он не простой тип — главарь или вроде того. Отлично, Ваня, используй это!

— Теперь…! — начал я, но альв вцепился в мои запястья своими лапами.

Чудовищная сила рванула меня через него, как будто я не железяка, а тряпичная кукла! Я перелетел, крутанулся в воздухе, как чёртов акробат на цирковом шоу, врезался ногами в стену, оставив вмятину в стали, согнул колени и оттолкнулся, как пружина! Тело стало легче, манёвреннее — умение, мать его, работает, как надо! Занёс руку для удара, как Супермен на взлёте, готовый влепить этому уроду прямо в его остроухую рожу! Бам! Лазерный луч влетел мне в бок, отбросив к другой стене с грохотом, от которого пол задрожал! Я рухнул, как мешок с картошкой, но тут же вскочил, как бешеный пёс, готовый рвать глотки!

Но этот гад уже держал кинжал у шеи Тайлы — остриё блеснуло, прижатое к её кремовой коже:

— Тайла, я приказал убрать руки… — проговорил он и глянул на меня, — А ты, если дёрнешься — перережу ей глотку, понял, железка?

Глотку, значит. Пока не хотелось терять союзницу — она мне ещё пригодится.

— Да ладно тебе, у меня дома так здороваются, а ты сразу в панику, хе-хе! — хмыкнул я, разведя руками.

— Посмотрим, как ты будешь ржать на арене, урод. Король предвкушает, как разорвут регенерата. Он питает к таким, как ты, особую ненависть — прям зубы скрипят от злости.

— Таких, как я, увы, не любят, факт… — пожал я плечами, как будто это не новость с первой полосы. — Но тебе стоит убрать кинжал и назвать своё имя, красавчик остроухий.

— Имя? — переспросил он, и его шлем задвигался, как у какого-то трансформера, открывая лицо — до скрипа красивое, остроухое, с холодными зелёными глазами, как осколки льда. — Зачем тебе, если жить осталось не больше часа, железный придурок?

Над головой всплыл уровень — десятый, мать его! Ясно, почему так силён — не шестёрка, а игрок покрупнее. Остальные тоже не шваль — учатся на своих ошибках, суки. Имя: Ворион Намил.

— Нет ничего интереснее, чем пробовать новое, — ухмыльнулся я, склонив голову набок, как волк перед прыжком. — И сегодня я сожру тебя, Ворион…