Слияние

Глава 30

После изготовления топорика я чувствовал себя настолько уставшим, как будто часть жизненных сил отдал в процессе. Возможно, это так и было, поскольку пару дней пришлось восстанавливаться и прекратить работать над снегоходом — сил на это не было.

Поэтому я тихо-мирно сидел в артефактной мастерской и сначала сделал заготовку для Митиного двигателя, а затем разбирался с защитными артефактами. По всему выходило, что для качественного артефакта основа должна быть составной. Это в разовых особого требования к основам не было, а в тех, что должны защищать постоянно, их хватало. Причем на разные типы заклинаний требовались разные подходы к основам.

Прохоров воспользовался возможностью откосить от занятий и разбирался вместе со мной. Его, разумеется, интересовало внедрение целительских заклинаний. Хотя, конечно, не с его уровнем замахиваться на потоковое изготовление лечащих артефактов. Сомнений по этому поводу я не выказывал — в конце концов, у него могла проснуться тяга к знаниям, а вовсе не к немедленному заработку. Но скорее там было желание убежать от обрушившихся на него знаний со стороны Павла Валентиновича, который подошел к делу со всей ответственностью и намеревался как вложить в Прохорова курс гимназии, так и привить ему манеры, присущие воспитанным людям. В последнем он даже немного преуспел. Так, Прохоров обзавелся носовым платком, и из его речи потихоньку исчезали паразитные и просторечные слова.

Но конкретно сейчас возрастному ученику требовался перерыв в учебе, который он использовал, чтобы тоже учиться, но уже другому. Мы с ним неспешно то читали учебники, то ковырялись в ингредиентах, прикидывая, что лучше подойдет для наших целей. Единственное, на что отвлекался Прохоров — это на готовку, с которой старался разделаться как можно быстрее, чтобы вернуться к занятиям артефакторикой, а не арифметикой.

— Да там задачи какие-то странные, — пожаловался мне как-то Прохоров. — Никто прямо на вопрос не отвечает, а говорит, мол, если столько прибавить, да еще полстолько, да еще три штуки, то будет в точности в два раза больше, чем сейчас есть. Ну глупо же? Глупо. Почему нормально не ответить? А мне потом мучайся, ломай голову.

— Мозги тренируются на таких задачках.

— Тебе хорошо, ты уже все это прошел, в аттестате поди пятерка по арифметике стоит.

— Тройка.

— Да ты чо? — вытаращился он. — Ежели… Тьфу ты. — Он упрямо качнул головой и продолжил: — Если уж у тебя тройка, мне вообще там ловить нечего.

— Я был не слишком прилежен в точных дисциплинах, — уклонился я от прямых объяснений, почему так произошло. — Знал бы, что мне все это понадобится: и арифметика, и физика, и логика — зубами бы вгрызался.

Прохоров посмотрел на меня с сомнением, с огромным таким сомнением, которое было написано у него на лице большими буквами.

— Ты упорный, Гриша, ты справишься, — подбодрил я его. — Тебе экзамен сдавать не надо, если сам не захочешь потом дальше учиться.

— Да я и сейчас не особо хочу-то, — намекнул он.

— Назвался груздем — полезай в кузов, — воодушевленно тявкнул Валерон, посчитавший наш разговор развлечением для себя. — Вон даже Митя читать научился, а ты все сопротивляешься.

— Лохматый, а полотенцем по заднице, когда на кухню придешь? — возмутился Прохоров. — Я тебе вкусненькое откладываю, а ты токмо и норовишь надсмехаться.

— А что я такого сказал? — удивился Валерон. — Павел Валентинович ждет от тебя успехов. И мы тоже ждем, потому как не убудет успехов — твой учитель расстроится, посчитает себя негодным для обучения. Заметь: не тебя, а себя.

— Разве что, — Прохоров тяжело вздохнул и уткнулся в книгу по целительским артефактам.

Если судить по скорости переворачивания страниц, читать Прохоров начал быстрее, хоть и ненамного. Но что удивительно, Митя тоже начал читать, причем с полным пониманием того, о чем говорится в тексте. По поводу конкурента-паучихи он давно успокоился. Да и не слышно было ничего о ней — Куликовы хвастаться не торопились. Говорили ли они что-то между собой, для меня осталось неизвестным, поскольку Валерон через защиту их дома пройти не мог, а значит, не мог узнать, что там происходит.

После ужина я сделал первый работающий образец, пусть кривоватый, но зато его можно было испытать на Прохорове, поскольку у меня воздействие на разум было почти в два раза ниже, чем иммунитет к нему же. Мое воздействие через мой же артефакт не прошло, хотя я беспокоился о конфликте по авторству. Судя по учебникам, многие артефакторы оставляли для себя лазейку, но я пока даже не представлял, с какой стороны за нее браться.

Пока экспериментировал с артефактами, неожиданно поднял уровень иммунитета к воздействию на разум до пятнадцатого, этого уровня и решил делать артефакты.

Заняться не успел: вернулась артель Снегирева. Сам он гордо принес контейнер и предложил на продажу еще десяток кристаллов, но уже по три с половиной — чувство вины оказалось слишком скоротечным, чтобы еще и эти кристаллы продавать себе в убыток. Их я тоже купил, ни на что особо не рассчитывая, лишь поддерживая легенду о скупке. Ничего особого там и не оказалось, если не считать второй половины схемы малой Складной сковородки, о чем я зачем-то проговорился Валерону, после чего тот необычайно возбудился и брякнул:

— Наконец-то хоть что-то ценное. Нужно немедленно испытать схему. Петь, прям немедленно — это то, что понадобится в походе.

Я спокойно просмотрел остальное, поднял искру на единичку до сорок девятого уровня и сказал:

— У нас есть артефактный контейнер, куда точно так же можно отправить готовую еду. Первым делом нужно завершить двигатель для Мити, пока элементаль не удрал.

— Точно, — расстроенно вздохнул Валерон. — За него же деньги уплачены.

Поскольку двигатель у меня был уже готов, в него оставалось добавить последний недостающий элемент, так что много времени это не заняло, больше потратили на уговоры Мити, который категорически не хотел отключаться даже ради лазерного резака. Вспомнил свои страхи о том, что может не включиться потом или включиться кем-то другим.

— Митя! — рявкнул Валерон. — Мы тебе не мозги меняем, а сердце. В мозгах у тебя все останется по-прежнему. Не забудешь ни читать, ни писать.

— Я плохо пишу, — признал Митя.

— Лучше писать не станешь. Как и хуже. Дел на пять минут, а ты ломаешься как нежная барышня.

— Я не ломаюсь, я хорошо работаю, — возразил Митя, но сделал пару неуверенных шажков ко мне.

— А будешь работать еще лучше. Считай, тебе вечное сердце поставят, без подзарядки.

Последнее решило все, Митя подошел ко мне и позволил взять себя на руки. Я его отключил, а потом быстро заменил двигатель, проверил, что все в порядке, и опять включил.

— Ну как? — заинтересованно спросил Валерон. — Чувствуешь мощь?

— Проверить надо, — неуверенно переступил лапами Митя.

— Только не здесь проверяйте. Идите в кузню, — предложил я. — Хотя нет, я с вами пойду, а то поэкспериментируете не на том.

В кузне я выдал Мите нож — один из тех, что ковал в начале работы с металлом, а значит, образец был не слишком нужным. Митя споро почикал его на мелкие дольки и заявил:

— Плохой металл, некрепкий.

— Будет тебе покрепче, дружок, — решил я. — Металл с механизмусов дам, но только мелкую пластинку.

Металл с механизмусов резался похуже, но резался тоже. Митя превращался в сильную боевую единицу. Нет, он и так не был слабым, но сегодня усилился значительно, и мне уже не было так страшно оставлять в Дугарске старичков под присмотром одного Прохорова. Митя справится с защитой едва ли не лучше.

Валерон, убедившись, что апгрейд Мити прошел на ура, сразу же насел на меня со сковородкой, как будто она позволит готовить самостоятельно. Все равно Валерону потребуется прокладка в виде меня или Прохорова, чтобы пользоваться. Но такая мелочь для Валерона доводом не была, пришлось потратить металл с механизмусов. А ведь его было не так уж и много. Успокаивало, что все основные части снегохода были уже завершены, а та мелочевка, что пока недоделана, покроется за счет остатков. Должна, во всяком случае.

На сковородку я потратил остаток вечера того дня, зато следующий смог посвятить изготовлению противоментальных артефактов. Всего сделал восемь штук: на деминскую артель, на себя и на всех живущих в доме. Кроме Валерона и Мити, разумеется, — оба они были полностью устойчивы к любым ментальным влияниям. Во всяком случае, так утверждал Валерон.

К появлению Демина как раз успел все завершить. Тот приехал поначалу довольный — очень уж хорошо продал шкуру, но потом его «обрадовали» тем, сколько всего успели пропустить. И он вспомнил не только о глубиннике, но и про остальных хищных тварей, которые встретились артели в последний год. Не знаю уж, хватался ли он за сердце, как предрекал Василий, но ко мне пришел сильно подавленный.

— Как они нас, а? Вот ведь гады какие, — сокрушался он, передавая мне мою долю с продажи шкуры. — По миру пустили, аспиды.

— То, о чем мы не знали, по миру нас пустить не могло, Егор Ильич. Наверняка за кристаллы они выручили куда меньше, чем вы получили за шкуру.

— Копейка рубль бережет. Шкуру мы хорошо продали, — довольно кивнул он. — Но денег много не бывает. Поди, как за еще одну шкуру потеряли, на всех-то.

— Может, в тех ничего не было.

— С чего вдруг?

— Понос у них случился от страха, когда нас увидели, и растеряли они всё не доходя.

Демин захохотал.

— Ой, сказанешь ты иной раз, Петр, так сказанешь.

— Лучше вы мне скажите, когда в следующий раз в зону пойдем. Мне бы подольше — устойчивость бы качнуть до десятки.

— Да ты, походу, и без нас управляешься неплохо, — с явным намеком сказал Демин. — Поди, ежели бы не мы, драпанул бы от сугробня?

— Драпанул бы, — признался я. — Очень уж он большой для меня. Но вас бросить не мог. Неправильно это.

— Ну вот, про че и говорю. Тебе без нас сподручней будет. Управишься и один.

— Может, и управляюсь, а добычу кому тащить с управленного-то? — не смутился я. — И не факт, что без помощи Тихона я бы выгреб.

— Да мы бы там все полегли, если бы ты влияние твари не сбил. Не сдюжили наши артефакты.

— О, — вспомнил я. — Я на вас как раз сделал ментальных с защитой пятнадцать.

— Сам? — настороженно уточнил Демин.

— Сам. Проверили — вроде работает, но вы оба варианта оденьте, от греха подальше.

— Можно в конторе проверить, — оживился Демин. — Тама артефакт есть, которым другие проверяют. Сразу скажут, рабочий али нет.

— Не знал, — удивился я. — Точно есть?

— Точно. Прямо сейчас пойду и проверю. Немного за проверку просят-то, так почему не проверить? — решил Демин. — Скоко за них хочешь?

— Подарком будет, — махнул я рукой. — Я ж почти ваш артельный артефактор.

— Завалишь нас подарками-то, — неожиданно неодобрительно сказал Демин. — То контейнеры, то артефакты. Мы как пиявки выходим. Грабим тя.

— Вот уж глупости. Я учусь, вы мне помогаете. Почему я не могу сделать что-то для вас в подарок? Не самые дорогие расходники, только время ушло. Зато я получил опыт изготовления классических артефактов, а вы — сами артефакты. Разве плохо? Хорошо же.

— Не заработали мы на подарки, — упрямо сказал Демин.

— Да вы мне с самого начала помогаете, — не согласился я. — Так когда в зону? Вы меня зимой дважды обещали сводить.

Один я еще успею набегаться, пока с прикрытой спиной стоит походить — нужно привыкнуть к изменившемуся пейзажу. Демин вздохнул, понял, что я не передумаю, и задумался, что-то подсчитывая про себя.

— В зону можем завтрева с утра. Как смотришь?

— Положительно смотрю. Может, еще кто ценный на нас выйдет.

— Лучше бы ценностью поменьше, — признал Демин. — А то ить в следующий раз может не повезти и помрем ни за что ни про что.

На этом мы и расстались: он пошел проверять мои артефакты, а я отправился доделывать снегоход. Тянуть с поездкой смысла больше не было: почти все готово, оставалось дождаться отмашки от отчима, что он решил тем или иным образом вопрос с Куликовыми, — и вперед, в их бывшую резиденцию. По карте я прикидывал — за пару дней должен добраться, если ничего непредвиденного не случится и снегоход выдержит. Я его протестирую пару дней поблизости от Дугарска, но всего не учтешь — и можно остаться без транспорта в самый неудобный момент.

На следующий день деминская артель зашла за мной, когда уже совсем рассвело.

— Ого какой, — восторженно цокнул Матвей. Относилось его восхищение к моему топорику, который, несмотря на чехол, взгляд притягивал. — Глянуть можно?

— Можно, только осторожно. Привязанный.

Я протянул рукояткой к Матвею, и тот бережно принял, снял чехол, после чего все прикипели взглядами к поверхности. Топорик был острейшим — руна самозаточки отработала как надо — и светящимся. Василий зачем-то решил попробовать кромку и ожидаемо порезался.

— Предупреждал же, что привязанный, — досадливо сказал Демин. — Дык нет, нужно вам самим убедиться.

— Да не думал я резаться же, — смутился Василий. — Думал просто заценить.

— Заценил?

— Заценил. Хорошая штука. Это ж скоко такой стоит?

— Сам выковал за два дня.

— Да ты че?

Они все вытаращились на меня как на диво дивное. Причем Матвей переводил взгляд с меня на топорик и обратно. В его глазах читалось неверие.

— У меня сродство к Кузнечному делу. Забыли, что ли?

— Для такого топорика сродства мало. Енто схему еще нужно. Говорят, здеся на оружие вообще не падает.

— А мне упала.

— Сразу как сродство получил? — не без ехидства уточнил Василий.

— Повезло.

Я забрал у Матвея топорик и надел опять на него чехол — в Дугарске светить таким оружием не стоит.

— Ты, я смотрю, вообще везучий человек, — не унимался Василий. — Че токмо не умеешь. Вона даже нам артефакты противоментальные сделал.

— По учебнику.

— Все равно лучше, чем наши. От всей души спасибо.

Пока шли к воротам, мужики меня дружно благодарили за артефакты — Демин вчера проверил все, и все оказались с пятнашкой защиты от ментала. К сожалению, защита от нескольких артефактов не плюсовалась, поэтому одевай, не одевай второй — разницы не будет. А вот с личной защитой, напротив, суммировалась. То есть у меня нынче все тридцать защита — должно хватить на поездку до Тверзани, не так уж она и глубоко в зоне.

— Вот сходим с тобой седни — и все, — неожиданно заявил Демин, когда мы вышли из города и становились на лыжи. — Уедем из Дугарска.

— И куда? В Озерный Ключ или Туманск?

— Пока по домам, на зиму-то, — ответил Демин. — А весной смотреть будем. Мож, и сюды вернемся-то.

— Думаете, не накроет город?

— Слухи всякие ходют. Давеча мне в конторе сказали, что князь-то хитрый договор заключил с какой-то конторой. Те ему пообещали зону с княжества сдвинуть.

— Жулики, поди, — проявил я подобающее сомнение, хотя был уверен, что это работа отчима. — Деньги возьмут и скажут, что ничего не смогли сделать.

— В том-то и дело, что деньги-то и не взяли, — ответил Демин. — Говорят, первая выплата через год после того, как зона уйдет. И рассрочка ажно на десять лет. Хотя сумма там — не дай боже.

— И сколько? — заинтересовался я.

— Два миллиона.

— Ого, — удивился я аппетитам отчима.

Хотя он наверняка прикинул, сколько можно содрать с Куликовых и, уже основываясь на этом, вывел сумму, чтобы не обидеть ни себя, ни меня, ни подставное лицо. Впрочем, нужно дождаться подтверждения, а то вдруг кто другой решил жар моими руками загрести.

— Вот тебе и ого. Мне стоко за всю жизню не заработать. Да что там за жизню — за десять даж. А они так легко договор подписали-то.

— Мог бы и на пять подписать, — хохотнул Василий. — Все равно платить не придется. А пять солидней смотрится.

— Типун те на язык, — повернулся к нему Демин. — Ужо лучше, ежели заплатят. Все-таки у Куликовых порядку больше, чем в других княжествах. И не беспределят-то. Здеся все по уму сделано.

— Мож, потому и по уму, что княжества, считай, нету уже, — не сдался Василий. — На маленькой земле проще навести порядок, чем на большой-то.

— За два миллиона должны очистить, — уверенно прогудел Матвей. — Деньги солидные, за них в лепешку расшибутся, но границу сдвинут.

— Енто как? — не поверил Василий. — Зона-то не деньгами сдвигается. Еще никому деньги не помогли супротив зоны. Да и так ни разу не отвоевывали земли-то. Хучь два миллиона заплати, хучь десять, а токмо невозможно енто.

Мы дошли до зоны, и разговор сам собой прекратился. Мужики сразу подобрались, настороженно озираясь по сторонам.

Незаметность я врубать не стал, поэтому к нам тоненьким ручейком потекли местные монстры. Даже механизмусов принесло, причем на гусеничном ходу. Два механизма на гусеницах — это же просто праздник для моих контейнеров, которые я от души забивал металлом и деталями.

В этот раз крупных тварей не было, но у меня и самоцель была не заработать, а получить уровень устойчивости к зоне. И ее я достиг. А остальное… Остальное — заработаю.