Тайны затерянных звезд. Том 7

Глава 18

Посадка на планету произошла без эксцессов. Кайто и Кори снова в четыре руки и два голоса медленно подвели «Барракуду» к посадочной площадке космопорта и произвели посадку. Не такую мягкую, как обычно, чуть жёстче, ведь посадочные площадки Мандарина были крошечными, как будто их рассчитывали для блох, а не для космических кораблей. Планета будто бы с самого начала заявляла нам, что места на ней из-за перенаселённости так мало, что даже для того, чтобы банально приземлиться, надо ещё постараться.

Кори правда бурчала, что во всём виновата повышенная гравитация Мандарина, а вовсе не размеры посадочной площадки, но всем было очевидно, что это лишь попытка отмазаться. Гравитация на всех планетах всегда разная, хотя и не сильно отличается от привычного для человека одного же (иначе такие планеты просто не заселяют), так что Кори уже доводилось сажать корабль в таких условиях, как на Мандарине. И ни разу у неё это проблем не вызвало.

Проблему может вызвать разве что собственная уверенность Кори в том, что кто-то осудит её за то, что она слегка неаккуратно посадила корабль на такую крошечную площадку. Хотя, конечно же, никому это даже в голову не пришло. Ну, может, Пиявке, но даже она смолчала.

Как бы то ни было, «Затерянные звёзды» опустились на посадочную площадку и получили разрешение на выход в город.

Сборы были недолгими, и свелись в основном к обсуждению, кто пойдёт.

В этот раз на корабле, кроме Пиявки, остался ещё и Магнус. Причём отнюдь не по своей воле, а по воле Кайто, который непрозрачно намекнул здоровяку, что тому лучше на поверхности не появляться.

— Понимаешь, к европеоидам мандаринцы относятся ещё как-то серединка на половинку, — объяснял Кайто, покачивая рукой для убедительности. — Но негроиды это… Короче, их азиаты не любят. В смысле, не все азиаты. У меня-то проблем с негроидами нет! Я про мандаринцев. Они не любят. И синдзянцы не любят… В общем, все в Триаде.

— Это всё, потому что я чёрный? — угрожающе поинтересовался Магнус, сурово выдвинув вперёд подбородок. — Ну, знаешь…

— Я-то уж знаю! — Кайто важно закивал. — Нет, я тебя, конечно, держать не буду, просто… Не удивляйся потом, что на тебя все смотрят, как на крокодила. А потом ещё и добыть тебя попытаются, как того же самого крокодила.

На мостике, где шло обсуждение, повисло напряжённое молчание. С одной стороны, мы не ожидали такого от Кайто. А с другой, было непонятно, как на это отреагирует Магнус. И он не заставил себя долго ждать.

— К… кого? — выпучил глаза здоровяк. — Что за слово?

— Да так, забудь! — Кайто махнул рукой.

Я уже собрался было вмешаться, потому что явно назревал серьёзный конфликт, но меня опередил капитан.

— Магнус, останься! — велел он. — Мы и вчетвером справимся.

— Так даже лучше будет! — поддакнул Кайто. — Меньше внимания будем привлекать.

Сейчас, на Мандарине, в своей естественной, так сказать, среде обитания, Кайто прямо преобразился. Здесь и сейчас он был самым подкованным во всём, что нас окружало, человеком, и понимание этого факта настолько заставило азиата поверить в себя, что он даже неуверенные паузы в речи делать перестал! И это при том условии, что сейчас был далеко не первый раз, когда команда оказывалась зависима от навыков Кайто. И да, раньше в подобных случаях он тоже ощутимо менял своё поведение, но даже не близко к тому, что я наблюдал сейчас. Можно сказать, что в тех ситуациях он просто полностью уходил в работу, и не обращал внимания больше ни на что, в том числе и на то, что происходит вокруг… Но сейчас было совсем другое дело.

Где это вообще видано, чтобы Кайто определял, кто идёт наружу, а кто нет? Ну ладно, может, «определял» не самое точное слово, но «настоятельно не рекомендовал» не сильно далеко от него ушло. Точно не в случае Кайто.

В конечном итоге, в шлюзе собрались четверо — я, Кори, капитан, и, конечно же, сам Кайто. Оружие взяли с собой только то, что можно нести незаметно, потому что на Мандарине открытое ношение оружия не приветствовалось. Не запрещено, а именно «не приветствовалось».

Кайто пытался объяснить это странное сочетание слов, упоминая триады, их влияние на эти нормы, странные тезисы вроде «Если все будут носить оружие в открытую, то улицы превратятся в филиал мясокомбината», но в итоге сам запутался в собственных же показаниях и попросил просто поверить на слово.

— Тут так принято, если вам так проще, — пояснил он, и, в общем-то, если бы он с этого и начал своё объяснение, мне этого было бы достаточно.

Принято так принято.

Мандарин атаковал нас, как только открылись внешние шлюзовые двери. Атаковал не буквально, не напрямую. Никто не ворвался в шлюз с плазменным мечом, не обстрелял корабль из бластеров, нет. Мандарин атаковал наши органы чувств. Все сразу, и все одновременно.

В нос моментально заползли десятки щупалец различных запахов, смешиваясь в непонятное и не сказать, чтобы сильно приятное амбре. В уши полились сразу несколько мелодий с разных сторон, дополненных несколькими голосами, цитирующими рекламные слоганы, и всё это великолепие украшали стандартные звуки большого города.

Даже глаза не остались нетронутыми. По ним ударил яркий неон, ксенон, радон, аргон и все другие слова, которые так или иначе относятся к обжигающе-яркому цветному свету, что складывается в рекламные вывески порой прямо в чистом небе.

Помнится, капитан перед прибытием на курортный мир пугал нас всепоглощающей рекламой… По-моему, он попутал планеты.

Удивительность Мандарина начиналась прямо отсюда, и заключалась она не только в том, как он пытался подавить все наши органы чувств. Удивителен был сам космодром, на котором мы приземлились, поскольку он целиком располагался на крышах нескольких огромных небоскрёбов, больше двух километров высотой каждый. Да, это было не первое приземление на подобную верхотуру, но тогда, на Калисте, это была лишь одиночная посадочная площадка. Здесь же это был натуральный космодром, огромный (хоть и с маленькими площадками), на целых двадцать кораблей. С диспетчерской башней, с покрытием, способным выдержать продолжительное воздействие выхлопа атмосферных двигателей, и всё это поднято над землёй на бешеную высоту и, как тарелка на несколько свечей, положено на небоскрёбы.

Понятия не имею, как это было сделано, но это… впечатляло.

Космодром был забит кораблями до отказа, так что нет ничего удивительного, что и людей на нём тоже было, прямо говоря, до хрена. И, судя по тому, как они выглядели, все здесь, кроме нас, были родом с Мандарина.

Мандаринцы сверкали так, что иногда затмевали даже сияние рекламных щитов и вывесок. Каждый из находящихся на территории космодрома будто бы участвовал в негласном соревновании на количество железа, вживлённого в собственный организм… А после него — ещё и в соревновании, у кого это железо ярче блестит.

Каких только аугов тут не было! Ауги, полностью заменившие руки и ноги на протезы различных видов и назначений, от обычных, имитирующих человеческие конечности, до мощных длинных ходуль, снабжённых огромными гидравлическими цилиндрами то ли для того, чтобы прыгать на двести метров, то ли для того, чтобы отпинывать кого-то на эти же двести метров. Ауги, голова которых, кажется, побывала в чане с расплавленным металлом, после чего уже по застывшему сплаву вырезали какое-то подобие лица, с камерами вместо глаз и торчащими на манер волос веточками оптоволокна, светящегося на концах. Были даже ауги, которые практически целиком всё тело заменили на «жемчуг», и на них вообще не было заметно и пятнышка человеческой кожи… А, может, это и не ауги вовсе? Можно ли назвать подобное существо всё ещё человеком?

— Пока существует человеческий мозг, создание считается человеком, — моментально ответил Кайто, когда я задал ему этот вопрос. — Так решили. При отсутствии мозга даже наличие сознания и эмоций не делает создание человеком. Это ограничение было придумано на тот случай, если кому-то когда-то вообще удастся имитировать эмоции и сознание искусственно, то есть, без привязки к человеческому мозгу.

— Наверняка попытки уже были, — усмехнулся я, глядя через стекло лифтовой кабины на расстилающийся перед нами город.

— И не одна! — серьёзно ответил Кайто. — И даже не один десяток.

Лифт быстро, буквально за минуту, спустил нас с космодрома на уровень улиц, и тут оказалось, что всё, что было до этого, лишь разминка.

А вот сейчас Мандарин атаковал всерьёз.

Здесь, на уровне земли, всего было больше в десятки раз. ВСЕГО. Звуки, свет, запахи, люди… Особенно люди! Жалкие три десятка человек на космодроме не шли ни в какое сравнение с тем, сколько было людей здесь! Узкие улочки, зажатые между высокими, средними и совсем уж низкими зданиями, были буквально забиты людьми, да так, что ни о каком транспорте тут даже речи не шло! Человеческая река текла по уличному руслу, и если бы сюда сунулся хоть какой-то транспорт, он бы просто поплыл по этой реке, увлекаемый течением, не в силах что-либо ему противопоставить и хоть как-то вырулить.

И всё это галдело, воняло и сверкало. В том числе и «жемчугом». Клянусь, я даже увидел, как в одной из местных забегаловок, которые и вносили основную лепту в дело вони, заведовала крошечная сухонькая старушка с аугментациями рук! Да ей же на вид лет девяноста, скоро в крематорий пора будет билет заказывать, а всё туда же!

— Тут всегда так⁈ — спросил я у Кайто, перекрикивая творящуюся вокруг какофонию.

— Тут да! — так же громко ответил он. — Но тут не везде так!

— А мы не могли высадиться где-нибудь, где не так⁈ — капитан явно понял меня с полуслова.

— Нет, конечно! — ответил Кайто. — Моя-то квартира она тут, рядом!

— А-а-а! — понимающе протянули мы оба, переглянувшись. — Тогда, конечно, да, вопрос снимается. Удобно получилось.

— Получилось? — Кайто фыркнул. — Ничего само собой не получается! Я специально выбирал квартиру поближе к космодрому, чтобы… В общем, специально.

Кайто снова оборвал сам себя на половине слова, и так и не договорил то, что собирался сказать. Но в творящемся вокруг бедламе это была самая НЕ странная вещь, и поэтому я не стал заострять на ней внимание.

Тем более, что вокруг было столько всего интересного! Вот уж воистину — азиатские планеты — это буквально совсем другой мир! Прямо у меня на глазах один узкоглазый с полной агументацией горла и верхней половины груди, поднял двумя палочками над головой какое-то длинное извивающееся щупальце, поймал его зубами и буквально одним движением проглотил прямо целиком, всосал как Пукл всасывает провода, которые Кайто в очередной раз раскидал и забыл собрать!

А вот в другом месте, на входе в узкий переулок, без движения стоит замотанная в серую хламиду фигура, скрывая лицо под широкополой шляпой, напоминающей конус с очень широким основанием. И ладно бы просто рожу скрывал, так нет — шляпа серебрится по краю мономолекулярной кромкой, которая режет всё что угодно похлеще, чем плазменный меч. Один раз — но режет.

А вот на небольшой сцене, явно сооружённой наспех из всякого мусора, десяток ребят в смешных оранжевых штанах синхронно делают разные красивые движения. Они все лысые, и все аугментированы по самое не могу — так, что одна только голова и осталась нетронутой, а всё остальное — сплошь сталь и электроника. Они вышагивают по сцене железными ногами и кромсают воздух железными руками, явно намекая на то, что их занятие — это не просто красивые танцы, а что-то опасное и непредсказуемое.

А вот компания из пяти молодых ребят, все одеты в красно-зелёной цветовой гамме, и у всех нижняя половина лица скрыта одной и той же полумаской в виде оскаленной рожи. Или это не маска, а лицевые импланты? Вполне вероятно, ведь в остальном ребята тоже заряжены «жемчугом» под самый краешек — вот, из рукавов красно-зелёных курток выглядывают механические кисти, у одного даже с шестью пальцами! Да и ноги не отстают — у одной девушки из коротких штанин торчат натуральные рессоры, которые, надо думать, позволяют развивать нереальную скорость. Зато у другого — такие тумбы, что на них даже штаны невозможно было натянуть, и здоровяку пришлось обходиться короткими шортами, чтобы не пришлось рвать по шву.

И казалось бы — ну «жемчуг» и «жемчуг», тут каждый первый такой… Но нет. У этих ребят даже «жемчуг» был другой, каждый имплант покрывала сложная гравировка, в которой взгляд терялся ровно через секунду после того, как начинал по ней блуждать. Но эти художества явно что-то значили, и значили немало. Причём, для каждого из ребят — что-то своё, потому что даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять: узоры у двух разных людей не повторяются.

— Вообще не смотри на них! — с ноткой недовольства в голосе произнёс Кайто, когда я спросил про этих ребят. — Это как раз триады. Одна из банд, «Железные драконы». Самые неадекватные, если спросишь моего мнения.

— А почему? — пропуская ненужный шаг, поинтересовался я.

— Потому что они сам видишь! — Кайто украдкой кивнул на «драконов». — У них «жемчуг» не «жемчуг», а просто смысл жизни. Они обожают его больше, чем собственное тело и буквально молятся ему, я сейчас ни хрена не шучу. Всех тех, у кого имплантов нет, они считают низшими существами, обречёнными на вымирание, и стремятся облегчить их страдания, убив собственными руками. Чтобы не мучились, значит.

— Что за бред? — удивился капитан. — Ты сейчас шутишь так неумело, Кай?

Но Кайто посмотрел на него таким взглядом, что сразу стало ясно — какие уж тут шутки…

— Вообще странно, что они тут, — пробормотал Кайто, в отражении ближайшей витрины разглядывая «драконов». — Это не их территория, тут… другая банда работала и держала территорию.

— Может, они тут просто отдыхают? — предположил капитан, но по нему было видно, что он пытается таким образом не дать интересному разговору заглохнуть.

— На территории конкурентов, в цветах банды? — Кайто усмехнулся и покачал головой. — Не, тут что-то не так… Похоже, тут многое изменилось с тех пор, как я сделал отсюда ноги.

— Весьма вероятно, — капитан кивнул. — А их появление, кстати, никак не может быть связано с тем, что ты сделал отсюда ноги?

— С какой стати? — удивился Кайто.

— Да я же откуда знаю! — капитан пожал плечами. — Просто, как я и говорил, я уже ничему не удивлюсь.

— Нет, это точно не связанные вещи! — Кайто покачал головой. — С «драконами» меня ничего не связывает и не связывало.

— А с кем связывало? — как бы невзначай спросил капитан.

— С кем связывало… — задумчиво пробубнил Кайто. — С тем связывало… Кстати, мы уже почти пришли!

— Что, так быстро? — я не сдержал удивления.

— Ну да, я же говорил, что специально поселился поближе к космопорту, — Кайто пожал плечами. — Чтобы побыстрее свалить в случае чего. Собственно, сейчас вот сюда свернём, ещё чуть пройдём, и мы на месте!

Но, когда мы свернули «вот сюда», в один из проулков, что похожи друг на друга как две антиматериальные торпеды, оказалось, что до прибытия на место нас отделяет примерно бесконечность.

Потому что в конце проулка виднелась тройка ребят в красно-зелёном. Они стояли цепью, лицом к нам, и, не стесняясь, держали в руках оружие. Не маленькое, скрытное, вроде того, что было у нас, а нормальное, полноразмерное.

— Так… — Кайто вздохнул и остановился. — В конце концов, никто же не говорил, что будет просто, верно?

— Дай угадаю, — капитан вздохнул тоже. — Нам надо туда. За спины этих молодчиков?

— Именно так! Нам надо туда. На территорию, которую «Железные драконы», похоже, отжали себе. И тут у меня возникает вопрос тысячелетия… У кого из вас есть импланты?