Украденная жизнь

Глава 14. Следы темного прошлого

После ужина Света и Сергей сели за домашние задания к завтрашним занятиям. Мама Сергея, тихонько заглянув к ним, увидела как они — склонившись голова к голове — разбирали все премудрости институтских учебников. Улыбнувшись, Екатерина Викторовна осторожно отошла от двери и направилась на кухню.

Когда все уроки были сделаны, настало время ложиться спать. Света строго посмотрела на своего кавалера и сказала:

— Сережа, выйди, пожалуйста, я хочу переодеться!

— Конечно, — вздохнул юноша и, выйдя из комнаты, тоже направился на кухню. Мама, будучи умудрённой жизненным опытом женщиной, увидев его расстроенное лицо все сразу поняла и по-доброму произнесла: — Не торопи ее. Все у вас будет хорошо!

— Я все понимаю, — кивнул сын не без сожаления, — и буду ждать.

Вернувшись, он постучал в дверь комнаты.

— Заходи, — послышался голос Светы. Просунув голову в приоткрытую дверь, он спешно изучил обстановку и, конечно же, увидел главное — уже лежащую на его кровати девушку. Точнее, выглядывающее из-под одеяла её улыбающееся лицо. Улыбнувшись в ответ, он стал вытаскивать из шкафа лежащий там матрац.

— Ты что делаешь? — подружка лукаво щурила хитрые глаза не переставая улыбаться.

— Ну как что? Хочу расстелить матрац на полу.

— Не нужно. Как на нем вообще можно спать? У меня все бока до сих пор болят. Ложись ко мне. Только без глупостей.

Весьма довольный Сергей тут же разделся, нырнул под одеяло и обнял Свету.

— Попался! — тут же воскликнула она.

— Попался уже давно и очень прочно, — согласился с ней юноша.

— Колись, — тут же приступила к делу девушка, — что тебе сказала обо мне Екатерина Викторовна?

— Это когда? — притворно удивился ее кавалер.

— Не притворяйся! — строго произнесла Света. — Там — в секретном подвале.

— А почему ты решила, что она говорила о тебе? — пытался отмазаться Сергей.

— Потому что она, когда говорила, смотрела на меня, а ты ей еще ответил, что и не сомневался. Отвечай, в чем ты не сомневался?

— Она сказала, — Сергей на секунду замолчал, — она сказала, что ты девственница.

— Как? Даже это видно на этом комплексе? — удивилась девушка.

— Может ты удивишься, но там видно даже как эритроциты по кровеносным сосудам плывут.

— Так я же тебе сказала, что ни с кем еще не спала. Она что, мне не поверила? — огорчилась будущая невестка.

— Так это ты мне сказала. А я ей ничего не говорил, она же этого не знала. Не обижайся на нее. Как любая мама, безумно любящая своего сына, она хочет знать о своей будущей невестке все.

— Будущей невестке, — Света уютно устроилась у него на груди, — а я между прочим еще не дала своего согласия. Я еще может быть думаю. Я может быть вообще еще не решила. Свяжу ли я всю свою жизнь с таким выпендрежником.

— Неужели ты меня бросишь? Жестокосердная! — прижал ее к себе Сергей.

— Посмотрим на твое поведение! И не зазнавайся. А то наши девочки говорят, как получают парни от девушек свое, так и начинают кобениться. Мол никуда она уже от него не денется. А нам обидно между прочим.

— У нас так не будет! — твердо ответил юноша.

— Обещаешь? — она склонила голову набок и парень с готовностью кивнул. — Хорошо, тогда за твою заботу и внимание ко мне, давай я тебя научу целоваться, — улыбнувшись, предложила Света.

— По-настоящему? В губы и с языком? — вспомнил ее слова Сергей.

— Да! Но только в губы. И все! И ты не будешь меня хватать, — она запнулась, — за мягкие места.

— Давай! Начинай меня учить! Я буду самым старательным и прилежным учеником, — и он прильнул своими губами к ее.

На следующий день в институте Сергей и Света зашли в кабинет любовницы Чубатого. Та, лишь только их увидев, вся съежилась и вжалась в кресло.

— Здравствуйте, Анжела Игоревна! — вежливо, но твердо поздоровался с ней Сергей.

— Что вам обоим нужно? — сдавленно спросила она.

— Вообще-то это не нам, а Вам нужно, — усмехнулся юноша, — просто мы хотели узнать, нести Ваше досье в милицию или нет. Есть ли у Вас для нас что-то такое, что мы могли бы на него обменять? О чем мы говорили на нашей последней встрече. Вы что-то узнали?

— Я уговаривала его с вами не связываться. Говорила, что вы очень опасный и умный. Вы смогли решить его «отравленную» задачу, чего не смог до Вас сделать никто!

— Спасибо за Вашу защиту, но мы говорили не об этом, а о компромате на Чубатого! — нахмурился юноша.

— Так и я об этом. Он противно так рассмеялся, когда я об этом говорила, и сказал очень странные слова.

— Говорите, Анжела Юрьевна.

— Он сказал, что Вас и Вашу семейку выскочек — это он, а не я так сказала — что у него такие родственники и связи, что от всех вас мокрого места не останется. Но не это я хотела сказать.

— Мы Вас продолжаем внимательно слушать, пока ничего нового я не услышал! — стал терять терпение Сергей.

— Он замолчал, потом встал, подошел к своем сейфу, хотел открыть, но передумал, повернулся ко мне и я испугалась, — заикаясь произнесла преподавательница.

— И что в этом страшного? — удивилась Света.

— Он повернулся ко мне и я увидела совсем другого Анатолия Борисовича, которого никогда не знала, — дрожа от воспоминаний, ответила любовница старого академика. — Вместо обычной насмешливой улыбки, которая всегда блуждает у него на лице, вдруг проступила маска какого-то страшного зверя. По-моему, он на секунду потерял контроль над собой. Жесткая, злобная и очень страшная. Как в фильме «Портрет Дориана Грея»! И он тихо про себя пробормотал, щеря зубы, но я услышала.

— Что же Вы услышали, Анжела Игоревна? — пораженные услышанным спросили одновременно Света и Сергей.

— Он сказал… сейчас, чтобы точно все передать, — на секунду задумалась молодая женщина припоминая дословно слова своего любовника. — Точнее, он прошипел вот что: «Он тоже думал, что был: и очень умный, и очень талантливый. Только вот его кости и кости его дружка, уже сгнили в могиле, а я получил все, что он сделал, включая его бабу!» Вот что он произнес. Потом он опомнился и с подозрением посмотрел на меня. Но я сделала вид, что смотрю бумаги, и ничего не увидела и ничего не услышала. И знаете что?

— Что?

— Я его теперь боюсь. Оказалось, что я ничего не знаю о нем. О нем настоящем, а не о том, кем он хочет выглядеть. Пожалуйста, оставьте меня в покое. Если он узнает о том, что я Вам сказала, я уверена, он сделает все, чтобы меня не было! — взмолилась любовница старого упыря.

— Хорошо. Не переживайте, — успокоил ее Сергей, — но теперь за Вами объективные оценки для Светы. И тогда, мы забудем о том, что Вы сделали. Он про оценки ничего не говорил?

— Говорил. Сказал, что ваши оценки его больше не интересуют, потому что все закончится до того, как закончится учебный год.

— Даже так? — Света и Сергей переглянулись. — До свидания, Анжела Игоревна! — они попрощались и вышли из кабинета.

— Сереженька! Ты хоть понимаешь, что тут какая-то страшная тайна, — возбужденно начала говорить Света, — вот сердцем чую, что это связано: и с его карьерой, и с его женой! Ты слышал, что она говорила про «его бабу и то, что он сделал», процитировала девушка Анжелу.

— Согласен, нужно позвонить Георгию Петровичу!

На следующий день все снова собрались в кабинете отца Сергея для обсуждения собранной и полученной информации.

— Итак, — начал начальник службы безопасности, — поговорим о делах наших скорбных.

— Все так плохо? — встревоженно спросила мама Сергея.

— И да, и нет. Сначала о плохом, — генерал взял бумаги из папки, — наши люди сообщают, что ведутся переговоры со всеми контрольными органами для того, чтобы они организовали проверки наших предприятий. Как мы и предполгали. Но часть чиновников прикормлены нами.

— И что, они откажут им? — поинтересовалась Света.

— Буду откровенен. Нет, не откажут, если те предложат очень большие суммы. С нашими чиновниками невозможно дружить, их можно только купить, да и то только до того времени, пока им не предложат больше. На нашей стороне тот факт, что мы им платим регулярно. В случае их нелояльности, мы им платить больше не будем. Поэтому, их жадность говорит о том, что для того, чтобы они наехали на нас, им нужно заплатить столько, чтобы компенсировать то, что они потеряют предав нас, — пояснил отец Сергея. — Опять же, нельзя сбрасывать со счетов то, что у нас в принципе все в порядке. Попытка что-то сфальсифицировать, им дорого обойдется.

— А что говорят наши люди в ФСБ и МВД? — спросил Сергей.

— Там все в порядке, наши люди тормозят сбор информации. Точнее, они выдали, что никакого компромата на нас нет. Теперь мы ждем, что поступит заказ на его фабрикацию. Вот если это произойдет, это очень нехороший признак. Это будет означать, что семейство Соломиных решило идти до конца. И тогда: либо они нас, либо мы их! — ответил генерал. — Поэтому нужно ускоряться. Очень уж меня заинтересовала информация, которую получили от любовницы Чубатого — Сергей и Света. Но пока мы думаем над тем, как ее разработать. В Сети ничего найти не удалось.

— Пока Вы думаете, я ее уже разработал, — вмешался неожиданно Степан Петрович, — эх молодежь! Без интернета ничего не можете сделать!

— Деда, — удивился Света, — ты что-то узнал? Но как и когда?

— Да я как только первый раз узнал, что к тебе этот урод пристает, так и стал его изучать. Ты не забыла, что я старый журналист? Так вот, я по-старинке, ножками да умением разговаривать, собрал кое-какую информацию, — и он раскрыл принесенную с собой папку: — Итак. Наведался я в тот двор, где когда-то жил Чубатый, пообщался со старушками на скамейке, угостил их кофе и пирожками из ближайшего фаст-фуда. Они мне мно-ого интересного рассказали!

— Что они могли рассказать, когда столько лет прошло? — усомнился отец Сергея.

— Там интересный двор, — пояснил дедушка Светы, — с одного края стоит ЦК-овский дом. Вокруг простые пятиэтажки. В них люди поколениями живут, и хорошо все помнят. С вашего дозволения, я продолжу. Итак, в одном дворе, но в разных домах, жили четыре человека. Трое ребят одногодок и одна девушка. Ребята — Савельев Андрей Иванович, Криворуков Афанасий Григорьевич и Чубатый Анатолий Борисович. Короче: Андрей, Афанасия и Анатолий. И девушка — Соломина Вера Григорьевна. Ребята были из простых семей, а вот Вера была принцессой, из семьи члена ЦК. Но двор-то один, и они, конечно же, общались между собой.

— Ничего себе, — только и смогла вымолвить Света.

— Так вот, старушки говорят, что была большая любовь у Андрея и Веры. А вот Чубатый сам был влюблен в Веру. Хотя, как мне шепнула одна из старушек, больше всего он любил звание зятя цековской фамилии. Вера была младше ребят на семь лет. Да, а знаете где учился Чубатый и его эти друзья?

— Как где? В нашем институте, — ответил Сергей.

— Да, Чубатый в вашем институте, а вот Андрей и Афанасий на биологическом факультете МГУ. Так вот, наведался я и туда.

— Как они тебя туда пустили? — удивилась Света.

— А я им удостоверение показал и сказал, что пишу историю о Чубатом, и его друзьях!

— И что ты узнал? — спросила внучка не скрывая искреннее любопытство.

— Там, к сожалению, ничего. Никого с тех пор не осталось, кто бы о них помнил. Но мне дали адрес старой лаборантки, которая уже на пенсии, я к ней и метнулся. Купил торт, цветы. Долго она меня пытала, не брачный ли я аферист? Показал ей удостоверение, долго объяснял, что к чему и она меня пустила. Вот она-то мне и поведала очень интересные вещи.

— Ну Степан Петрович! — восхитился генерал. — Не надоело на пенсии сидеть? Идите ко мне в службу безопасности!

— Я подумаю над Вашим предложением, так вот! — ответил дедушка Светы. — Она помнила этих ребят. Андрея и Афанасия. Особенно Андрея. Вот говорит, у кого была светлая голова. Их сразу заметил академик Федоров. Он работал над изучением какого-то гормона, который продлевал жизнь. Даже назвала его. Сейчас скажу как… — он порылся в бумагах, — вот! Хронолептин!

— Это что за гормон такой? — удивился отец Сергей. — Дорогая ты слышала о таком гормоне?

— Нет, никогда.

— Так работа эта была засекречена, — пояснил Степан Петрович, — кремлевские старцы не хотели ни с кем делиться такими секретами. Почти никто об этом гормоне не знал. Лаборантка просто работа с академиком, поэтому и слышала о нем. Так вот, этот академик своим приемником видел Андрея, тот стал его правой рукой. За год до того, как Андрей и Афанасий закончили учебу, академик умер. Естественно, что его лабораторию закрыли. Но ребята продолжали свои исследования, и даже, поговаривали, что сделали какой-то большой прорыв. Когда они закончили учебу, то подали документы в аспирантуру.

— И что? — спросил генерал.

— А ничего. В июне погиб Андрей, а августе погиб Афанасий, — задумчиво произнес Степан Петрович, — но и это еще не все.

— Ничего себе, — произнес Сергей, — один за другим? Это очень подозрительно! А что с их исследованиями?

— А вот это самое интересное! — усмехнулся дедушка. — Все материалы исследований, протоколы испытаний, планы, библиография… все бесследно исчезло. Считалось, что все погибло при пожаре, в котором сгорел Афанасий. А через три года Чубатый, неожиданно для всех, защищает кандидатскую диссертацию о гормональной регуляции возрастных изменений и открывает в ней новый гормон, регулирующий этот процесс. И догадайтесь, как он его назвал?

— Неужели, как его… хронолептином? — удивилась Екатерина Викторовна.

— Именно так! Но это еще не все! — продолжил старый журналист. — Эта диссертация так поразила членов Ученого совета, что они решили после присвоения ему звания Кандидата медицинских наук, сразу — за эту же работу — присвоить ему звание доктора медицинских наук. В работе было: и изобретение, и даже научное открытие. Вот с тех пор Чубатому, как говорят — поперло. Он женился на Вере, стал академиком, заведующим кафедрой. Но и это еще не все!

— Вы сегодня просто сундучок с тайнами, — восхищенно произнес отец Сергея, — так что еще?

— А то, — усмехнулся старый журналист, — после этого феерического научного старта, наш Чубатый больше ничего существенного в науке не сделал! Как отрезало! Все последующее время он почивал на тех лаврах.

— Как же такое возможно? — удивилась Света.

— Можно, Светик, очень даже можно, — задумчиво ответил Сергей, — если он просто украл чьи-то исследования. Ты помнишь слова Анжелы? И мне кажется, что смерти этих ребят не случайны и материалы научных разработок не просто так пропали!

— Ну что, — сказал Лукин, — очень интересный и перспективный — с точки разработки — материал. Степан Петрович, как погибли Андрей и Афанасий?

— Это очень любопытно, вы удивитесь, — проговорил задумчиво старый журналист.

— Да тут все любопытно, как я погляжу, — усмехнулся генерал, — чувствую Вы нас сможете шокировать.

— Ну слушайте. Как мне сказали бабки со двора — Андрей утонул. Прыгнул в реку, головой ударился о камень на дне, разбил голову и утонул.

— Какая трагедия, — расстроено сказала Света, — а Вера? Они же любили друг друга. Как она это пережила?

— Об этом позже! Но есть одна несостыковка в этой смерти.

— Какая? — спросил генерал.

— Андрей плавать не умел, — торжествующе ответил Степан Петрович, — от слова совсем!

— Как? — поразился Лукин, — зачем же он в реку прыгнул?

— Прыгнул ли? — произнес Сергей.

— Сережа, что значит прыгнул ли? — удивилась Света.

— Пока не знаю, но неужели милицию это не смутило? Человек не умеет плавать и прыгает в реку? — спросил Сергей дедушку своей девушки.

— Это как раз понятно, — хмуро произнес чекист, — списали дело на несчастный случай и в архив. Зачем себе статистику висяками возможными портить?

— Господи! А как погиб второй, этот Афанасий? — расстроилась Света.

— Тоже интересно. Бабки говорили, что он кричал, якобы Андрей не просто так погиб, что он еще с этим разберется, если милиция ничего делать не хочет, — продолжил свой рассказ ее дедушка, — а через месяц сгорел на даче его родителей. Напился и уронил зажжённую сигарету! Все списали на то, что он переживал смерть своего друга. Но знаете, что самое интересное?

— Судя по тому, что вы сказали про Андрея, я не удивлюсь, если Афанасий и не пил и не курил, — сказал Сергей.

— Точно! — кивнул дедушка Светы.

— Какой ты у меня умный, — толкнула кулачком в бок его подружка.

— Ура! — обрадовался тот.

— Что ура? — удивилась девушка.

— Ты сказала, что я у тебя умный, Светик!

— Я так сказала? — притворно удивилась она, и рассмеялась: — Ладно, но ты не задавайся!

— Хорошо, — задумчиво произнес Лукин, — все, о чем Вы рассказали Степан Петрович, очень подозрительно. И похоже на то, что мы имеем дело с каким-то старым жестоким преступлением, в которых может быть замешан — тем или иным образом — Чубатый. Но это только наши догадки. А как нам это все доказать?

— Ну как, — улыбнулся отец Сергея, — так как мы это делаем всегда!