Выбор

Эпилог

Дома я оказалась через 4 часа. Шеф приятно удивил. С меня взяли показания, выписали подписку о невыезде и с мигалками домой отправили. Катерина настаивала на том, что бы со мной поехать. Но я лишь попросила ее больше никому не сообщать моих личных данных и поднялась наверх.

На кухню не проходила. Сразу в душ проскочила, хотелось смыть с себя все это безумие. Каждая капелька крови, что кажется въелась в мою кожу, травмировала меня. Кажется на нервной почве я верхний слой кожи мочалкой соскребла.

Плевать, пусть так, но я е хочу чтобы его ДНК хоть в какой, даже десятой доле, оставалось на моем теле. Лицо мое выглядело ужасно. Разбитые губы, рассечение на щеке, а еще бровь зашивать пришлось. Кстати, щеку под иглу не дала лишь потому что верю, что оно само затянется, не хочу шрамов. А зная нашего медика, он непременно останется. Мясник блин.

Забираюсь под одеяло, кажется это мое безопасное логово. Пушистый защитник на страже жизни хозяйки и фоном что-то по телевизору бормочет.

Кажется стоит сказать спасибо, сегодня я выжила. Смогла отстоять свое право на существование. И теперь все вещи, которые раньше я воспринимала как должное, стали для меня чем-то важным.

Там на кухне, старая Камилла умерла. Была зверски убита своим прошлым. Но эта смерть так же непостоянна, как и погода в декабре. Воскресла, назло всем врагам вернулась к жизни.

И обещаю, что теперь все иначе будет.

— Камилла, — вдруг сразу я услышала трель звонка, стук в дверь и свое имя. Я знала кто там, слышала и чувствовала его беспокойство и страх.

Если раньше мне казался его взгляд невыносимо тяжелым, то сейчас я как цветок после дождя, готова расцветать от его черных пуговок.

— Ты… Ты меня до смерти напугала, прости меня, прости, — говорит, тараторит, сжимает и щупает, словно боится что я исчезну. Столько в его прикосновениях заботы и любви.

— Я жива, со мной все хорошо, только аккуратнее, лицо немного в полосочку.

Но ему плевать на все. Он продолжает ласкать, только напор подубавил. Касается моей шеи, зарывается в волосы, а потом замирает. Он просто нюхает. И я поддаюсь, если это его успокоит, то пусть. Он не потерял меня и никогда не потеряет.

— Ну вот, все готово, осталось парочку горшков по бокам поставить и ремонт второго этажа окончен. Даже не верится!

— И я этому очень рад, ибо сил больше нет бегать с этим всем. Говорил же давай вызовем бригаду, но нет же. Фанат школы-ремонта на тнт?

— Гордей, я ушла с работы, решила полностью отдаться семейному бизнесу и ты еще мне тут претензии? Знал на что идешь! Не бубни.

— Мы пол года с этим возимся, потому что времени нет, а бригада бы справилась за месяц! В чем логика?

— Логика в том, что мы вместе жирную точку на прошлом поставили. Это место больше не вселяет ужас. Девушки свободны, картины сожжены, и больше ничего не напоминает о тех ужасах, что видели эти стены.

— Да, прости. Ты права. Просто я точку поставил для себя еще в тот момент, когда нам сообщили о его смерти. Даже дышать стало легче, а когда девушек из картин выкинуло, то и вовсе отпустил ситуацию.

Прошло уже пол года с того самого вечера. О смерти Антона нам сообщили в ту же ночь. Мы уже в дороге были, Гордей не стал оставаться в этой квартире, сгреб мои вещи, меня и Кита и повез в дом. В наш дом.

Мне даже удалось в дороге подремать. И не зря, ведь по возвращению нас ожидал сюрприз. Перепуганные постояльцы, сами девушки в плачевном состоянии. Хорошо, что выжили все. Ну почти, никто так и не знает что случилось с останками той картины, что упала со стены.

Знаю, что все они проходят реабилитацию. Никто не сдался, но ужас, что пришлось им переживать снова и снова, превратили их совершенно в других людей. Нам посоветовали не лезть к ним со своим сочувствием, Гордей должен остаться в прошлом, для каждой из них. И это правильно, ведь он является живым напоминанием того, что они так усердно пытаются забыть.

— Спасибо тебе за этот свет, которым ты наполнила мой дом. Казалось, что лучи солнца никогда уже не коснуться моих окон.

— Я твое личное солнышко, что даже в этот снежный день согревает тебя.

— О да, с тобой мне не просто тепло, мне жарко, — смеется Гордей. А потом притягивает меня к себе, и выдает с таким трепетом на ухо: — Я тебя безумно люблю, моя лиса.

Его эти признания всегда в самое сердце. Мне всегда кислорода в этот момент не хватает. Смотрю на него и не двигаюсь, словно получила именно то, чего жаждала.

Тяну воздух, всхлипываю и наконец отвечаю.

— Я тоже тебя люблю.

— Вы, конечно, отчаянные, — бормочет Тоня, пока визажист тушует мне стрелочки.

— Почему? — Смеюсь, на что слышу злобные вздохи мастера. Ну что же поделать, не могу сидеть недвижно.

— Свадьба в феврале. Ну подождали бы еще пару месяцев, там поприятнее. Погода не такая… Брр. Снега по колено. Всю зиму еле-еле набиралось, а за неделю до торжества в небе словно дыру пробило.

— А мне нравится. Все выглядит так, словно в сказку попали. Да и гости довольны, — слышу как мужики в снежки играют. Как дети, ей-богу.

Мы решили, что регистрация будет выездная. Ну только не мы куда-то, а регистраторша к нам. Народу собралось гораздо больше чем планировали, ведь помимо гостей, были еще и постояльцы. Мы решили не ставить на паузу наш движ, чем не развлечение для новой партии уставших. Каждого предупредили, чтоб не было неожиданностью, и ни одного отказа. Все были заинтригованы.

Всех поселили по двое, плюс поделились и комнатами третьего этажа. Теперь там две свободных. Короче разместили каждого. И все это оказалось такими приятными хлопотами. Кажется я никогда не устану от бесконечного потока людей, что меня окружает.

Я не думала, что буду вот так идти в белом платье, в шубке и с фатой по заснеженной тропинке. Все сверкает и переливается, кажется словно это маленькие осколочки, но все проще. Просто снежинки делают мой путь мягче.

Смотрю вперед, и вижу мужчину, который волнуется, переживает, но ждет. Меня ждет. И от этого сердце ускоряет бег. Кажется это замечает каждый, но мне плевать. Сейчас кроме нас двоих больше никого.

Даже не сразу замечаю, кого он выбрал себе в свидетели. Подросший Кит сидит у его ног, на шее белая бабочка, а в пасти коробочка. Боже, это слишком мило. Вот и зачем так с макияжем заморачивались. Уже водопады из глаз, а я ведь даже еще не дошла.

— Ты невероятно красива, — шепчет мне на ухо, как только моя ладонь оказывается в его руке. И это кажется лучший комплимент.

Я не хочу ничего отвечать. Слово это слишком мало. Я хочу ему показать, приоткрыть дверцу в наше будущее, которое мы выбрали. Пусть это день станет не только самым счастливым, но еще и самым трогательным в нашей жизни.

Слушаем слова женщины в нежно-розовом костюме с замиранием сердца. Для нее заученная речь, а для нас мудрость, акценты нашей любви. Не знаю какое количество слезинок упало на мою грудь, не обращаю внимание на это. Главное ведь, что причиной этого является наше счастье.

Прежде чем взять кольцо из коробочки, делаю глубокий вдох, вроде бы точно решила, что сейчас самый подходящий момент, но почему-то так переживаю. Не знаю как отреагирует, а вдруг шок? Не хочу ему испортить праздник.

Боже! Ладно, сейчас!

— Запомни этот момент, ведь ты попался в капкан моей любви, теперь ты муж, а еще, — делаю один шаг ему на встречу, и наконец добиваю. — А еще ты скоро станешь отцом, поэтому тут вообще без вариантов.

Все замирают. Сразу после общего забора кислорода. Так синхронно, словно репетировали. Я даже смеюсь от этой реакции. А потом и сама резко вздыхаю, ведь оказываюсь зажата в лапах моего теперь уже мужа.

— Это самый лучший момент, спасибо, любимая.

Тишина вдруг исчезает. На долгие дни. Все выкрикивают поздравления, зажигают шашки с цветным дымом, парни свистят и взрывают хлопушки. В общем безумное рождение новой семьи выходит. А мы этому рады, ведь каждый из нас мечтал именно об этом.

Больше книг на сайте — Knigoed.net