Я Скелет? Да вы издеваетесь!

Глава 23

Дни в особняке тянулись с монотонностью, которая могла бы свести с ума любое живое существо, но не меня. Я играл роль идеального дворецкого, был безмолвной тенью, скользящей по коридорам с отнюдь не дружелюбными целями. В течении этого времени у меня было время основательно подумать, что делать с оставшимися очками, куда их распределить, и я был в сомнениях — хотелось закинуть все в Энергию, но много ли будет от этого толку? Я не знал, сомнительно, что сразу получу навык. Ловкость тоже не имело смысла больше прокачивать, ее я тоже отмел, поэтому оставалась Сила — туда я и закинул эти два очка.

Сила: 4+2=6

Я хотел получить навык, как в случае с двумя остальными характеристиками, и оставалось еще добыть два очка. Не знаю, насколько он будет полезен, но навыки с Ловкости и Энергии значительно подняли мои возможности, а потому надеялся, что Сила тоже не разочарует. Хотя в будущем рассчитывал делать упор на Энергию, но сперва надо понять, как именно развиваться в этом направлении.

В остальном, я также убирался, чистил, расставлял книги, и конечно же — наблюдал. Наблюдал за Хозяином, который окончательно отказался от сна. Он почти не покидал свою лабораторию, и я часто видел его, склонившимся над чертежами, его фигура в балахоне была окутана облаком едкого дыма от алхимических реагентов. В его движениях появилась лихорадочная, почти маниакальная энергия. Работа над каким-то проектом для него была важнее всего на свете. Он был на пороге открытия. И я хорошо знал, что это открытие напрямую касается меня.

В один из дней, пока я под видом уборки в лаборатории в очередной раз пытался взломать модуль управления ловушками, Хозяин, несколько суток не отрывавшийся от своих чертежей, вдруг с глухим рыком отшвырнул карандаш. Тот с треском ударился о стену, и его обломок, отчаянно щёлкая, заскакал по каменным плитам, нарушая напряжённую тишину.

— Готово, — его голос, хриплый от долгого молчания, прозвучал как скрежет металла. Он не был радостным. Он был голодным. — Подойди.

Я подчинился, безмолвно приблизившись к столу. Он был завален чертежами, но один, центральный, был проработан до мельчайших деталей. Сложное, многоуровневое устройство из линз, кристаллов и переплетения металлических дуг. Название устройства было — «Экстрактор Сознания». Одно это уже вызывало мурашки на костях.

— Лиандри ничего в этом не понимает. Она не разделит со мной этого удовольствия, — с презрением бросил он, не глядя на меня. Его палец, тонкий и тёмный, медленно скользил по чертежу. — Не поймёт как сладко разобраться с тем, что так долго водило тебя за нос. Но вот ты… ты, ради которого это всё и затеяно, должен по достоинству оценить красоту моего замысла.

Он поднял на меня взгляд, и под его капюшоном, казалось, сверкнули два раскалённых до красна глаза.

— Я нашёл способ. Гарантированный. Извлечь твою «программу», не разрушив её. Я смогу скопировать её, изучить, а затем… — он сделал паузу, смакуя каждое слово, — усовершенствовать. И внедрить в каждого из моих скелетов. Армия идеальных, мыслящих, прямо как настоящие люди, но при этом абсолютно покорных солдат!

Внутри моего черепа воцарилась ледяная тишина. Шок. Холодный, парализующий шок. Это произошло слишком быстро. Я не был готов. Мой план по прокачке, мой хрупкий союз с Подпольем — всё это ещё не было исполнено, но он уже нашёл способ меня… убить. Не физически. Хуже. Он собирался выпотрошить моё «я», оставив лишь пустую оболочку.

Я заставил себя смотреть на чертёж, мой разум с фотографической точностью запоминал каждую линию, каждую руну, каждую деталь. Я должен был знать своего врага. Я должен был знать, как работает орудие моей казни.

— И самое гениальное, — продолжал хвастаться Хозяин, его голос дрожал от сдерживаемого, безумного азарта, — что для его создания требуются, к удивлению, очень простые и доступные ингредиенты. Никаких редких артефактов, никаких путешествий в другие миры. Всё можно добыть поблизости.

Он повернулся ко мне. Его глаза под капюшоном, казалось, сверлили меня насквозь.

— Но я слишком занят подготовкой к сборке. Мне некогда бегать по лесам и рынкам. Так что… этим займёшься ты. Разумеется.

Он протянул мне несколько предметов. Две пустые, идеально гладкие сферы из голубоватого кристалла. [Сфера Ледяного заклинания. Качество: E]. Они были на порядок лучше моей старой, треснувшей сферы пламени, которую он, к слову, тоже починил и вернул мне, но оставил пустой. Затем он вручил мне тяжёлый кошель с монетами и запечатанное магической печатью письмо.

— Письмо и деньги для торговца в городе. Он знает, что делать. А ты? Уже знаешь что делать?

В тот же миг Сеть выдала новое задание.

[КОМПЛЕКСНАЯ ЗАДАЧА: Сбор компонентов для «Проекта „Эссенция“»]

[Цель 1: Добыть 3 (три) единицы «Мозга Псионика». Локация: Гора Воющих Ветров, территория оборотней-псиоников.]

[Цель 2: Получить «Алхимический набор» у торговца. Локация: Торговый квартал, лавка «Чудеса и диковинки».]

[Цель 3: Собрать 5 (пять) единиц «Уворачивающегося гриба». Локация: Подземный лес.]

Я был в ловушке. Задание выглядело простым и быстрым, не предполагающим задержек. У меня не было времени на прокачку. Я лихорадочно перебирал варианты. Саботаж? Порча ингредиентов? Но как это сделать?

И тут я понял. Он, в своём высокомерии и научном азарте, отпускает меня с поводка. Он хочет посмотреть, что я буду делать. Это не просто сбор ингредиентов. Даже не финальный тест. Это его игра, последний эксперимент перед тем, как вскрыть свою любимую лабораторную крысу.

Что ж, я покажу ему эксперимент. Эта ошибка ему дорого аукнется, ведь всё пройдёт по моим правилам.

— Твоя «аномалия», эти сбои… Я должен подготовить Сеть, пока не упустил нить! Ты отправишься сам выполнять это задание. К тому же, так я смогу получить новые данные. Идеально!

Он замер, наслаждаясь моментом. Затем его фигура, скрытая балахоном, слегка поникла, словно он вдруг вспомнил о чём-то более прозаичном.

— А теперь… теперь мне нужно отоспаться. Хотя нет, я тоже не успею… Ладно, просто соберу прибор. И ещё… Ещё так много работы! Слишком много!

Как бы то ни было, но я тоже собирался воспользоваться этим шансом.

Видно, это последние минуты, когда я нахожусь в его особняке «мирно». Вернувшись, такого уже не будет.

Когда я, получив последнее «задание» и снаряжение, вышел из лаборатории, меня, тут как тут, встретила Лиандри. Она, очевидно, подслушивала. На её лице играла злорадная, торжествующая улыбка.

— О, это восхитительно! — она залилась звонким смехом, который эхом пронёсся по коридору. — Сам для себя пойдёшь розги рвать! Какая ирония! Костяной, ты просто гений! Отправляешь жертву саму обеспечивать себе смерть!

Она подошла ко мне вплотную, её аметистовые глаза изучали меня с нескрываемым весельем. — Что же ты будешь делать, костяной мальчик? Мне так, так интересно!

В этот момент из-за её спины высунулась зелёная морда гоблина. Он, видя, что его новая покровительница смеётся, решил её поддержать.

— Ки-ки-ки, кура-ри! — пропищал он, тыча в меня пальцем. — Ракури кири-ка ку-ку! (Хи-хи, глупый скелет! Сам себе могилу копать пойдёт!)

Я молчал. Но моё терпение лопнуло. Я сделал шаг вперёд. Лиандри отступила, всё ещё улыбаясь. Гоблин же остался на месте, уверенный в своей безнаказанности.

Моя рука метнулась вперёд. Раздался смачный шлепок. Гоблин, взвизгнув, отлетел в сторону, потирая затылок. Я подошёл к нему, нависая над его съёжившейся фигуркой. Я молча указал на себя. Потом на него. Затем я изобразил жестами проигравших в битве гоблинов, а после указал на него и медленно сжал свой костяной кулак.

Он всё понял. Его лицо побледнело, насколько это было возможно для зелёной кожи. Он вспомнил своё обещание, данное в гоблинском лагере: служить мне до конца своих дней, если его племя проиграет. А оно проиграло. Дважды. Если считать только наши стычки после этого спора. А так и вовсе пять раз.

Я схватил его за шкирку и, не обращая внимания на смех Лиандри, потащил за собой к выходу. Пока мы шли, я анализировал её поведение. Она не боится за Хозяина. Она не пытается мне помешать. Ей просто весело. Её мотивы — загадка. Она — непредсказуемый фактор. Неизвестно как она поступит, когда случится наша с Костяным алхимиком битва.

Самостоятельно взяв с собой побольше скелетов, я покинул особняк. Сперва нужно добраться до схрона в лесу. Всё ещё помню бахвальство Хозяина про мой прошлый костюм дворецкого, про то, что он даёт очень крутую защиту и так далее. Так что решил на сей раз опробую его. А новый дубликат мне ещё, возможно, пригодиться для совсем другой роли. Или следует одеть их одновременно. Чем больше защиты тем лучше!

Пятьдесят скелетов безмолвно следовали за мной и тянули пустую телегу. С большим количеством бойцов справиться, в одиночку ведя бой с противником, будет сложно, но для лёгкой победы и этого будет с лихвой достаточно. Мой гоблин покорно плёлся рядом, бросая на меня испуганные взгляды. Атмосфера была гнетущей. Я шёл на задание, которое могло стать моим концом, и каждая секунда была на счету.

Путь лежал через уже знакомый мне подземный лес. Монотонный стук костей о камень, скрип пустой телеги, которую тащили скелеты, и тихое сопение гоблина — вот и вся музыка нашего путешествия. Я не мог позволить себе просто идти. Бездействие было равносильно поражению. Мне нужно было использовать это время, каждую минуту, чтобы стать сильнее.

Мой взгляд упал на гоблина. Он был слаб, труслив и абсолютно бесполезен в бою. Но он был единственным разумным существом в моём отряде, не считая меня. Мой инструмент. А бесполезный инструмент — это обуза. Он должен стать сильнее. Должен уметь защитить хотя бы себя, чтобы в будущем приносить реальную пользу.

Я остановил отряд.

— Ку-кура? (Ч-что такое?) — пролепетал гоблин, когда я развернулся к нему.

Я молча подошёл к телеге и вытащил из неё один из трофейных мечей — простой, без изысков, но вполне функциональный. Я протянул его гоблину. Тот с опаской взял оружие, его маленькие ручонки едва обхватывали рукоять.

Затем я жестами объяснил ему, что от него требуется. Я указал на него, потом на колонну скелетов, а затем сделал круговое движение рукой. Он должен был бегать. Вокруг нас. Без остановки.

— Кура-рику⁈ (Но зачем⁈) — возмутился он. — Кури-ка! (Я не хочу!)

Я не стал отвечать. Я просто поднял свой двуручный меч и сделал медленный, угрожающий шаг в его сторону. Гоблин взвизгнув, спотыкаясь, побежал.

Началась наша великая тренировка. Он бегал кругами, а я, если успевал догнать, отрабатывал на нём свои фехтовальные приёмы. Я бил его всерьёз, пытаясь воспроизвести то, что увидел при сражении с головорезами Гольдштейна. Но медленнее, заставляя гоблина уворачиваться, парировать, двигаться, а не сдохнуть на месте от первого же тычка.

Я был абсолютно серьёзен. Я анализировал свои движения, свои ошибки. Мои взмахи были сильными, но грубыми, лишёнными техники. Я вспоминал, как двигались головорезы Гольдштейна, их отточенные, профессиональные выпады, и пытался копировать их, насколько это было возможно для моего костяного тела.

Гоблин же был ужасен. Он спотыкался, падал, его удары были слабыми и неточными. «Такого любой зверь на один зубок, так не пойдёт», — с холодным прагматизмом подумал я. Мой разумный подчинённый, мой единственный слуга, должен быть боеспособной единицей. Он должен уметь защитить хотя бы самого себя. И тогда, возможно, в далёком будущем, он даже сможет сам возглавить армию и защитить своего настоящего хозяина и вожака… Меня.

Первая цель нашего маршрута находилась далеко — на другой стороне горы, у подножия которой раскинулся подземный лес. Путь был не из лёгких. Узкие, извилистые тропы карабкались вверх по скалистым склонам. Моим скелетам, лишённым усталости, это не доставляло проблем, но пустая телега, которую я приказал им тащить, то и дело застревала между камнями, её колёса соскальзывали с обрывов. Приходилось постоянно останавливаться, отдавая команды, чтобы вытащить её.

Чем выше мы поднимались, тем сильнее менялся мир вокруг. Узловатые деревья подземного леса уступили место странным, искажённым растениям, цепляющимся за голые скалы. Земля под ногами была покрыта толстым ковром мха, который тускло пульсировал зеленоватым светом, словно живое, дышащее сердце. В воздухе, неподвижно зависнув, парили разноцветные энергетические споры, отбрасывая на камни причудливые, танцующие тени.

Наконец, мы достигли вершины. Перед нами раскинулось небольшое, уединённое плато. И здесь я их увидел. Я тут же отдал приказ: «Укрыться!»

Моим тонким участием, отряд бесшумно растворился среди скал и валунов, затаившись. Я же спрятался чуть ближе, за большим камнем и начал наблюдение.

Это были не волки. Точнее только наполовину.

[Системный анализ: Раса — Оборотень (Псионик). Уровень угрозы: Высокий]

Они были огромными, мускулистыми гуманоидами, передвигающимися на двух ногах. Их тела, покрытые жёсткой, свалявшейся шерстью, были воплощением грубой силы. Из вытянутых волчьих морд торчали острые, как кинжалы, клыки, а глаза горели недобрым, фиолетовым светом.

Но самое жуткое было не в них самих. А в их свите. Вокруг оборотней, словно послушные марионетки, бродили примитивные пещерные твари. Я инстинктивно запросил у Системы анализ ближайших.

[Системный анализ: Хитиновый жук-переросток (подчинённый). Уровень угрозы: Низкий.]

[Системный анализ: Пещерный ящер (подчинённый). Уровень угрозы: Низкий.]

[Системный анализ: Роевая муха-падальщик (подчинённая). Уровень угрозы: Минимальный.]

Их движения были дёргаными, неестественными, а глаза — пустыми, светящимися тем же фиолетовым светом, что и у их хозяев. Я понял — эти существа были под полным ментальным контролем.

Внезапно два оборотня отделились от группы и, лениво переговариваясь, подошли к одному из ящеров. Тот зашипел и попытался отползти, но один из оборотней придавил его к земле массивной лапой. Второй, не торопясь, наклонился и длинными, острыми когтями с отвратительным хлюпающим звуком вырвал у ящера один глаз. Ящер забился в конвульсиях, но его крик был беззвучным. Оборотень с наслаждением закинул глаз в пасть и с хрустом разжевал. Затем они поменялись местами, и второй проделал то же самое с другим глазом. Ослеплённого, истекающего кровью ящера они просто пнули в сторону, и тот, слепо тыкаясь мордой в камни, пополз прочь.

Теперь я понял, почему некоторые из них выглядели так странно. Они были слепы.

И тут я это услышал. В моей голове возник шум. Хаотичный, неприятный, похожий на помехи. Это не был звук, который можно было бы услышать ушами. Это было прямое ментальное воздействие. Псионическое общение оборотней.

«Похоже на то, что я чувствовал рядом с Фенрис, — пронеслось в моей голове, — только в сотни раз грязнее и громче. Тогда это был тихий, едва различимый фоновый шум её мыслей. А это — оглушительный рёв целой стаи. Но принцип тот же. Если я смог тогда отделить её мысли от пустоты, то и здесь должен суметь найти сигнал в этом хаосе».

Я активировал «Духовное Око». Мир преобразился. Шум не исчез, но он начал обретать структуру. Я увидел потоки ментальной энергии, тонкие, вибрирующие нити фиолетового цвета, которые связывали оборотней друг с другом и тянулись к каждому из их подчинённых слуг. Это была их собственная, примитивная Сеть.

Я напряг своё сознание, пытаясь сфокусироваться на одном из этих потоков, расшифровать его. Мой недавний опыт общения с Фенрис стал своеобразным камертоном, точкой отсчёта, позволившей отсеять самые грубые помехи. И в этот момент в голове вспыхнул короткий, неясный образ из прошлого. Маленький чёрный ящик, из которого доносится треск и шипение. Мои пальцы, ещё покрытые плотью, медленно вращают ручку настройки, пытаясь поймать сквозь помехи далёкий голос. Радиоприёмник… Воспоминание исчезло, но ощущение осталось. Сейчас я делал то же самое — вращал невидимую ручку своего сознания, вслушиваясь в ментальный хаос в поисках чистого сигнала.

И я начал различать. Не слова. Образы. Чёткие, яркие, полные первобытных эмоций.

Один из оборотней, самый крупный, покрытый шрамами — очевидно, вожак — лениво потянулся и послал мысленный образ своим сородичам.

Образ 1 (от вожака): Запах страха. Свежая, тёплая плоть. Дрожащая.

Другой, более тощий, ответил ему, передав образ того самого ящера.

Образ 2 (от другого оборотня): _Глаза. Хрустят. Вкусно. Вырастут новые. Скоро. Хорошая закуска._

Вожак издал утробный, довольный рык, который я скорее почувствовал, чем услышал. Третий оборотень, до этого молчавший, передал в их общую сеть мысленный образ клетки с женщинами.

Образ 3 (от третьего оборотня): А эти? Человеческие женщины. Мягкие. Их плоть слаще. Оставить на главное блюдо?

Вожак ответил ему с явным предвкушением.

Образ 4 (от вожака): Да. Скоро. Пир. Приготовим их. Будет вкусно.

Я замер. Пир? Главное блюдо? Они говорили о пленницах. Это меняло ситуацию. Моя задача была простой: добыть мозги. Но теперь… теперь здесь были пленные. Живые. Которых собирались съесть. Я должен был собрать больше информации.

Я отдал мысленный приказ, и мой отряд начал медленное, почти бесшумное перемещение по периметру плато, используя каждый камень, каждую тень как укрытие. Я вёл их сам, лично указывая каждому скелету его позицию. Один из моих бойцов, двигаясь за валуном, случайно задел ногой мелкий камень. Тот с тихим стуком покатился вниз. Мгновенно один из слепых ящеров, до этого неподвижно стоявший у костра, резко повернул свою уродливую голову в нашу сторону. Я почувствовал, как по псионической сети оборотней пробежал короткий, вопросительный импульс.

«Замри!» — мой приказ был не словом, а чистой волей, ментальным ударом, который парализовал скелета на месте. Тот застыл в неестественной позе, став частью скалы. Ящер несколько секунд сканировал темноту, а затем, не обнаружив движения, медленно отвернулся. Я мысленно выдохнул, хотя лёгких у меня не было. Опасность миновала.

Мы заняли новую позицию, с которой открывался лучший вид на лагерь. И я увидел их. В стороне, за грудой камней, стояла грубо сколоченная деревянная клетка. Внутри неё, на грязной соломе, сидели две человеческие женщины. Они были худы, их одежда превратилась в лохмотья, а волосы спутались. Но самое страшное было в их глазах. Пустых. Абсолютно пустых и безмятежных. На их лицах играли странные, блаженные улыбки.

Я снова сосредоточился на псионическом шуме, теперь уже зная, что искать. И услышал их мысли. Точнее, то, что оборотни вложили в их головы.

_'Какая честь… Стать частью стаи… Наша плоть даст им силу… Мы так этого хотим…'_

Их собственные мысли были подавлены, погребены под этим навязчивым, чужеродным желанием. Они не были просто пленницами. Они были ментальными марионетками, ожидающими своей участи с радостью. Я понял, что они так же опасны, как и подчинённые звери. Один их крик — и наше укрытие будет раскрыто. Нужно было прятаться и от них тоже.

Мой холодный, прагматичный разум столкнулся с чем-то новым. С чем-то, что я не мог до конца понять. Моральный выбор? Что это? Спасать их — значит рисковать провалом задания, рисковать своей жизнью, своим планом эволюции. Оставить их умирать… было бы самым логичным решением. Они — не мой ресурс. Их судьба меня не касается.

Но что-то внутри меня, какой-то древний, забытый отголосок моей прошлой жизни, протестовало против этого извращённого контроля над чужой волей. Ситуация стала гораздо сложнее.

Продолжая сканировать лагерь, я заметил странный объект на алтаре из чёрного камня — кристалл, пульсирующий фиолетовым светом. Он был источником псионического поля, центром их примитивной Сети.

[Системный анализ: Псионический Кристалл ранг F+. Редкий компонент. Может быть использован как эссенция, или как катализатор для развития навыка «Телепатия».]

И тут я почувствовал его. Лёгкий, едва уловимый ментальный импульс, который прошёлся по скалам, где мы прятались. Это не был приказ или сообщение. Это была… ловушка. Псионическая растяжка.

Я совершил ошибку. Я был так увлечён подслушиванием, что не заметил, как моё собственное сознание, мой разум, создавал «шум» в их ментальном поле. Они не видели меня. Они почувствовали меня.

В следующее мгновение огромная, покрытая шрамами фигура вожака исчезла с места. Я услышал за спиной испуганный писк гоблина.

Я резко обернулся.

Вожак стоял прямо за мной. Он двигался абсолютно бесшумно. Его огромная когтистая лапа схватила гоблина, подняв его в воздух, как котёнка. Он поднёс его к своей морде и глубоко, шумно втянул носом воздух.

Затем он бросил в мою сторону презрительный мысленный образ, очевидно, комментируя гоблина в своей лапе.

«Мелкий. Воняет страхом и потом. Плоти мало. Сойдёт разве что волчатам поиграться».

А затем его фиолетовые глаза, полные дикой, первобытной ярости, уставились прямо на меня. И я чётко, без помех, услышал его мысль, пронзившую моё сознание, как раскалённая игла.

«А эта костяная кукла… она не пустая».