Законник Российской Империи. Том 4

Глава 23

Александр Темников стоял перед зеркалом, придирчиво рассматривая свое отражение. Новый костюм, сшитый в «Кодексе Элегантности», сидел безупречно, подчеркивая его стройную фигуру. Однако на лице молодого человека читалось беспокойство.

— Мила, ты уверена, что это необходимо? — спросил он, поворачиваясь к своей помощнице.

Девушка, стоявшая рядом с папкой документов, уверенно кивнула.

— Абсолютно, Александр Николаевич. Участие в благотворительном вечере первого принца — это не просто трата денег, это инвестиция в репутацию «Кодекса Элегантности» и расширение известности нашего заведения.

Александр тяжело вздохнул, его рука машинально потянулась к карману, где лежал чек на внушительную сумму.

— Но столько денег… Мы могли бы вложить их в новое оборудование или расширение производства.

Мила подошла ближе, ее голос стал мягче.

— Александр Николаевич, вы же сами говорили, что бизнес — это не только цифры. Иногда нужно уметь тратить, чтобы потом заработать больше.

Молодой человек кивнул, признавая правоту своей помощницы. Он вспомнил слова брата о том, как важно иногда действовать не по шаблону.

— Хорошо, Мила. Ты права. Давай покажем этим аристократам, что «Кодекс Элегантности» умеет не только шить костюмы, но и заботиться о благе империи.

Вечер благотворительности, организованный первым принцем Петром Алексеевичем, проходил в одном из самых роскошных залов Зимнего дворца. Хрустальные люстры отбрасывали мягкий свет на собравшихся гостей, одетых в самые изысканные наряды.

Александр чувствовал себя неуютно среди этой толпы аристократов и промышленников. Он заметил удивленный взгляд первого принца, когда тот увидел его среди гостей. Однако Петр Алексеевич лишь слегка кивнул в знак приветствия, не подходя ближе.

— Александр Николаевич! Какая приятная неожиданность! — раздался рядом знакомый голос.

Молодой Темников обернулся и увидел графа Голицына, известного модника и покровителя искусств.

— Граф Голицын, рад вас видеть, — ответил Александр, пожимая протянутую руку.

— Не ожидал увидеть вас здесь, — продолжил Голицын, внимательно рассматривая костюм Александра. — Хотя, должен признать, ваше присутствие здесь более чем уместно. «Кодекс Элегантности» становится настоящей жемчужиной нашей модной индустрии.

Александр почувствовал, как его щеки слегка покраснели от похвалы.

— Благодарю, граф. Мы стараемся не только создавать моду, но и участвовать в жизни общества.

Голицын одобрительно кивнул, после чего наклонился ближе и заговорил тише:

— Знаете, Александр Николаевич, ваше участие в этом мероприятии может принести вам больше выгоды, чем вы думаете. Ходят слухи, что тем, кто особенно отличится в сборе средств, будут предоставлены льготные условия для открытия производств на Дальнем Востоке.

Глаза Александра загорелись неподдельным интересом.

— Вы серьезно? Это же открывает огромные возможности…

— Именно, — подтвердил Голицын. — Представьте, магазин «Кодекса Элегантности» в тех краях. Или даже фабрика! А уж о возможности прямых поставок тканей из Великой Китайской Империи я вообще молчу.

Александр почувствовал, как его сердце забилось чаще. Перспективы, открывающиеся перед ним, были поистине захватывающими.

— Благодарю за информацию, граф. Кажется, сегодняшний вечер станет еще интереснее, чем я предполагал.

Голицын улыбнулся и поднял бокал с шампанским.

— За процветание нашей империи и нашего бизнеса, Александр Николаевич!

Молодой Темников ответил на тост, чувствуя, как его первоначальное нежелание участвовать в этом вечере сменяется азартом и предвкушением новых возможностей.

В тот вечер он все же потратил крупную сумму. Намного больше, чем планировал, но парень не переживал. Ведь если ему действительно дадут доступ на Дальний Восток, то разрешение о торговле с Китаем получить будет куда проще, а там… Брат явно обрадуется такому росту!

Колеса кареты мягко стучали по мощеным улицам Санкт-Петербурга, когда мы с Виктором наконец въехали в город. После нескольких недель, проведенных на границе, столица встретила нас привычной суетой и величественной архитектурой. Я глубоко вдохнул, наслаждаясь знакомыми запахами: свежей выпечки из ближайшей булочной, влажным ароматом Невы и едва уловимым шлейфом дыма из труб.

— Дом, милый дом, — пробормотал я, глядя в окно кареты.

Виктор, как всегда немногословный, лишь кивнул, но я заметил, как напряжение последних недель начало отпускать и его.

Когда мы подъехали к родовому поместью главы моего рода, я повернулся к своему верному телохранителю:

— Виктор, ты свободен. Отправляйся в поместье, встреться с семьей. Уверен, они соскучились. А я немного задержусь.

Виктор на мгновение замешкался, явно не привыкший оставлять меня без присмотра.

— Не беспокойся, — усмехнулся я, — даже я не способен найти неприятности в родительском доме. По крайней мере, в первые пять минут.

Уголки губ Виктора дрогнули в намеке на улыбку.

— Как скажете, Максим Николаевич, — не люблю я когда он вот так переходил на официальный тон. Да, в шутку, но по его лицу же не поймешь, действительно ли это шутка. — Но если что-то случится…

— Знаю-знаю, ты примчишься быстрее, чем я успею сказать «Истинное слово». А теперь иди, порадуй свою семью. И не забудь передать им гостинцы.

Кивнув на прощание, Виктор отправился в сторону своего дома, а я, вздохнув поглубже, шагнул к дверям родового поместья. Странное чувство охватило меня — словно я вернулся домой после путешествия в пару лет, хотя по сути прошел всего месяц.

Открыв дверь, я ожидал увидеть кого-нибудь из домашних, но вместо этого меня встретила тишина. Видимо, моего возвращения сегодня не ждали. Я прошел в гостиную и застыл на пороге, увидев необычную картину.

Моя сестра, Анастасия, сидела на диване, погруженная в изучение какой-то толстой книги. Рядом с ней, склонившись над другим фолиантом, сидела Елизавета Гараева, целительница из Судебного Бюро и наставница Анастасии. Они были настолько поглощены своим занятием, что даже не заметили моего появления.

Я прочистил горло, привлекая их внимание.

— Дамы, надеюсь, я не помешал вашему увлекательному чтению?

— Максим! — Анастасия вскочила с дивана, роняя книгу.

Она бросилась ко мне и крепко обняла нисколько не стесняясь посторонних. Я почувствовал, как по телу разливается тепло — все-таки дом есть дом.

Елизавета Гараева поднялась более сдержанно, но я заметил, как ее взгляд внимательно изучает меня, словно сканируя на предмет повреждений.

— С возвращением, Максим Николаевич, — произнесла она. — Надеюсь, ваше путешествие было продуктивным?

Я не мог не заметить, с какой тщательностью она осматривала меня.

— Елизавета Викторовна, вы так пристально меня разглядываете, будто я ваш муж, вернувшийся с долгой попойки затянувшейся так на недельку. Уверяю вас, все органы на месте, яды не употреблял, ну, разве что самую малость.

Гараева слегка покраснела, но тут же взяла себя в руки.

— Просто рада видеть вас в добром здравии, Максим Николаевич. После ваших обычных приключений — это не всегда бывает так.

— Ваша забота трогает меня до глубины души, — усмехнулся я. — Но, поверьте, на этот раз все прошло относительно гладко. Ну, если не считать пары покушений, государственного переворота и раскрытия заговора на границе. Мелочи не стоящие внимания.

Гараева с достоинством истинной аристократки кивнула и попрощалась, покинув поместье и оставив меня с семьей. Анастасия же дернула меня за руку и сурово посмотрела мне в глаза.

— Максим! Ты обещал быть осторожнее!

— И я сдержал обещание, сестренка. Видишь, ни царапины. А теперь, — я потянулся к своей увесистой дорожной сумке, — у меня есть для тебя кое-что интересное.

Я достал несколько книг в кожаных переплетах и протянул их Анастасии.

— Вот, привез тебе из Польши. Это сборники по различным травам и целительству. Правда, они на английском, но все редкие издания, так что и почитать приятно, и на полку после поставить.

Глаза Анастасии загорелись, когда она взяла книги.

— Они прекрасны! Не волнуйся, брат, я выучу английский, чтобы прочитать их. Это такой замечательный подарок!

Я тепло улыбнулся, глядя на ее восторг. В этот момент в гостиную вошел отец, Николай Владимирович. За ним следовали мачеха и Александр.

— Максим! — воскликнул отец, широко улыбаясь. — Мы получили известие о твоем возвращении и собрались, чтобы встретить тебя. Рад видеть тебя дома и в добром здравии.

— Рад вернуться, отец, — сдержанно поклонился я. — У меня есть подарки для всех вас.

Повернувшись к Александру, я протянул ему небольшую шкатулку.

— Это антикварные арабские счеты. Думаю, они пригодятся тебе в управлении «Кодексом Элегантности».

Глаза Александра загорелись, когда он открыл шкатулку.

— Максим, это… это потрясающе! Они выглядят очень ценными! И дорогими… Нет, не называй мне цену! Я не уверен что хочу знать, сколько ты потратил на них.

— Хорошо-хорошо, — усмехнулся я. — Кстати, я договорился о пробных поставках тканей из Польши. Думаю, вам с Милой стоит изучить образцы и решить, подходят ли они для вашего производства. Думаю в течение недели все поставки будут в городе.

Александр кивнул, явно уже погрузившись в размышления о новых возможностях для бизнеса.

Затем я повернулся к мачехе.

— А это для вас, Елена Андреевна, — я протянул ей изящно упакованную коробочку. — Набор персидских благовоний. Нашел в одной лавке редкостей в Варшаве.

Мачеха открыла коробочку, и комнату наполнил тонкий, изысканный аромат.

— О, Максим, — выдохнула она, — это просто великолепно! Такие благовония невозможно достать в империи. Очень предусмотрительно с твоей стороны.

Наконец, я обратился к отцу, последний подарок был для него, и тем, что он последний я хотел подчеркнуть его важность.

— А это, отец, я думаю, займет особое место в вашей коллекции.

Я протянул ему длинный футляр. Николай Владимирович открыл его и замер, увидев содержимое. Его глаза расширились от удивления и восхищения. Впервые он так явно выражал эмоции.

— Быть не может!

— Мне довелось побывать на аукционе высшего сословия в Варшаве, не мог уйти, не купив что-то интересное.

Отец осторожно вынул саблю из футляра, рассматривая инкрустацию драгоценными камнями.

— Это историческое сокровище времен гуситских войн. Видишь вот эти инициалы, выгравированные на рукояти. Это сабля Рейнмара Фон Беляу. Максим, я даже не знаю, что сказать. Это потрясающий подарок!

Я улыбнулся, видя, как отец бережно держит саблю. Он страстный коллекционер холодного оружия пусть старается этого и не демонстрировать, и я знал, что этот подарок будет для него особенно ценен. Правда кто такой этот Рейнмар я ни сном ни духом, но видимо какая-то историческая персона или вроде того.

— Рад, что вам понравилось, отец. А теперь, если вы не против, я бы хотел уладить еще пару мелких дел. Обещаю вернуться к ужину и рассказать обо всем, что не является государственной тайной.

Попрощавшись с семьей, я направился к выходу. У меня было еще одно важное дело перед тем, как окончательно расслабиться и насладиться домашним уютом.

Дорога до Судебного Бюро заняла не более получаса. Я поднялся по знакомым ступеням, кивая встречающимся по пути коллегам. Многие смотрели на меня с любопытством — видимо, слухи о моих приключениях в Польше уже успели разойтись.

Я постучал в дверь кабинета и, услышав знакомое «Войдите», шагнул внутрь.

Соколов сидел за своим столом, заваленным бумагами и склянками с разноцветными жидкостями.

— Максим! Добро пожаловать! Ох и задержался ты, тут после приезда Вяземского все только о тебе и говорят! Ну и поставил же ты все Царства Польское на уши, — он встал и, подойдя ко мне по-отечески приобнял, похлопав по спине.

Даже подозрительно — ни одной ловушки я не нашел и спокойно добрался до его рабочего стола.

— Болтают. Не всю, а только небольшую часть, Андрей Павлович, — усмехнулся я, ставя на стол большой ящик. — Я привез вам кое-что интересное.

Глаза Соколова загорелись любопытством, когда он увидел содержимое ящика: десятки флаконов с различными настойками, пакетики с сушеными травами, корешками и порошками.

— Ого, — протянул он, разглядывая этикетки. — Целое состояние и все мне! Ты времени зря не терял.

— Скажем так, я провел небольшое исследование польского рынка лекарственных трав и… не совсем лекарственных тоже. Если вы понимаете о чем я.

Соколов осторожно взял один из флаконов, поднося его к свету.

— Удивительно. Некоторых из этих ингредиентов я не видел уже много лет. Это значительно пополнит мой арсенал.

— Рад, что вам понравилось, Андрей Павлович. Надеюсь, эти ингредиенты помогут в разработке новых… эликсиров.

Соколов кивнул, все еще рассматривая содержимое ящика.

— Несомненно. Ты как вообще? Сильно устал? Если хочешь, могу продлить твой отгул до недели. Пара дней у тебя и так будет. Даже отчеты не нужно готовить.

— Вот как? — я удивленно поднял бровь.

— Да, — кивнул Соколов. — Вяземский уже подготовил все отчеты и даже отправил новое соглашение императору. И, что самое удивительное, он не приписал все заслуги себе. Наоборот, подчеркнул твою роль во всем этом деле.

— Вот так неожиданность. Похоже, старик решил проявить благородство на старости лет.

— И как же тебе удалось так его умаслить? — с любопытством посмотрел на меня наставник. — Этот старик огромный брюзжащий и вечно недовольный мешок неприязни.

— Ничего особенного, — пожал я плечами, вспоминая события в Царстве Польском. — Просто спас ему жизнь. Дважды.

Соколов покачал головой, но в его глазах мелькнуло одобрение.

— Я сделаю вид, что удивлен. Хотя когда в истории есть твоя фамилия, уже сразу ожидаешь чего-то необычного. Ладно, отдыхай, тебе нужны силы, ибо впереди еще много работы.

Я кивнул, понимая, что за этими словами скрывается. После всего, что произошло в Польше, и того, что я обнаружил на границе, спокойная жизнь явно не входила в мои ближайшие планы.

— Спасибо, Андрей Павлович. Я постараюсь отдохнуть… насколько это возможно в нашем неспокойном мире.

Попрощавшись с Соколовым, я вышел из Бюро, чувствуя странную смесь удовлетворения и предвкушения. Все, осталось поужинать с семьей и наконец можно вернуться в свою берлогу.