Зелье забвения и вкус любви. Печенька для проклятого мага (СИ)

Глава 17. Куда дальше?

К деревне мы подъехали, когда на улице уже давно стемнело. Белоснежный снег мерцал в лунном свете. В воздухе отчетливо пахло дымом от печных труб домов.

Теодор молчал, сосредоточенно вглядываясь в дорогу. Я искоса поглядывала на его профиль и тихонько вздыхала.

Постоялый двор оказался достаточно уютным: с покатой крышей и резными наличниками, выкрашенными белой краской.

Карета остановилась, и кучер выдвинул подножку. Теодор спустился первым и подал мне руку. Я на мгновение задержала дыхание прежде, чем вложить свою ладонь в его. Наши взгляды встретились. Мое сердце ускорило свой ритм.

— Здесь мы остановимся на ночь, — сказал он. Это разрушило магию между нами, и я отвернулась, посмотрев на большое двухэтажное здание, сложенное из бревен.

Постоялый двор встретил нас теплом и запахом свежего хлеба. У центральной стены горел очаг, а запах старого дерева смешивался с ароматом жареного мяса и травяного чая. Мой рот наполнился слюной, а в животе заурчало.

К счастью, Теодор в этот момент отошел, и мне не пришлось краснеть перед ним.

— Прости, Элиана, но и здесь нет второй свободной комнаты, — сообщил Теодор, вернувшись ко мне.

Я вздрогнула, внутри словно узел тугой свернулся. Ну почему снова?

Взгляд мага скользнул по моему лицу, и я вдруг заметила, как он на мгновение прищурился, будто ему не понравилась моя реакция.

— Но это даже к лучшему, — добавил Теодор. — Так безопаснее.

— Что-то случилось? — встревожено спросила я, тут же позабыв о своем беспокойстве.

Он качнул головой, словно это могло остановить мои вопросы.

— У меня дурное предчувствие, — тихо признался он после короткой паузы.

Я замерла. Что могло заставить нервничать Теодора настолько, что он позволил себе это озвучить?

Теодор молча подхватил наши сумки и пошел к лестнице.

Мы поднялись в комнату. Свет от единственной свечи, стоявшей на столике в углу, и теплый отблеск камина делали скудную обстановку вполне уютной, но мне все равно было не по себе. Все из-за широкой кровати, стоящей в центре комнаты.

Теодор опустил саквояжи на пол и ушел, оставив меня одну.

Через несколько минут в комнату вошли слуги. Они внесли массивную медную ванну и поставили рядом с камином. Затем несколько служанок вылили из ведер теплую воду и почти сразу же вышли.

Комната наполнилась паром, и мне на мгновение даже дышать стало легче. Я скинула платье и распустила волосы, затем осторожно погрузилась в воду и тихо застонала от наслаждения, чувствуя, как горячие струи снимают усталость с моего тела.

Мысли не давали мне покоя. Образ Теодора всплывал в голове снова и снова. Его напряженный взгляд, его ладонь, что ненавязчиво направляла меня вновь и вновь, вперед на Север.

Я попыталась отвлечься, сосредоточившись на мытье, на том, как вода ласкает мою кожу, но неожиданно поймала себя на мысли, от которой кровь бросилась в лицо. Что, если бы Теодор вошел в комнату прямо сейчас? Я представила, как открывается дверь, как его высокая фигура появляется в проеме. Как его взгляд задерживается на мне...

— Что за глупости. О чем я только думаю, — пробормотала я, покраснев до самых кончиков ушей.

Резко поднявшись из воды, я отбросила влажные волосы на спину и, схватив висящее на спинке стула полотенце, завернулась в него. Эти мысли были недопустимыми, неправильными. Все это неправильно.

Я быстро переоделась в сухое домашнее платье и села на кровать, вытирая волосы и стараясь успокоить бешено колотящееся сердце.

Тихий, осторожный стук в дверь вырвал меня из оцепенения. Я вскинула голову и повернулась.

— Входи, — сказала я, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

Теодор открыл дверь и вошел, неся в руках поднос с едой. В мягком свете его лицо казалось особенно сосредоточенным, а глаза будто светились изнутри теплым светом, от которого мне всегда становилось чуточку спокойнее.

— Ты выглядишь лучше, — заметил он и поставил поднос на стол.

— Теплая ванна творит чудеса, — тихо ответила я, стараясь не смотреть ему в глаза.

Я поставила ноги на пол и встала, подходя к столу. Теодор отодвинул стул, помогая мне сесть.

Некоторое время мы молча поглощали пищу, а затем я отставила тарелку и повернулась к нему.

— Теодор, скажи, — начала я, пытаясь задать вопрос, который крутился в голове с того самого дня, когда мы выехали из приграничного города. — Куда мы направляемся?

Он замер, отложил приборы и встретился со мной взглядом.

— В Эсмерран.

Мое сердце пропустило удар. Я сразу вспомнила старую карту в кабинете отца, легенды и имя, прочно связанное с землями, что находились между нашим текущим местом и городом, о котором говорил Теодор.

— Эсмерран? — переспросила я, чувствуя, как холод пробегает по коже. — Это же… Нам придется пройти через земли, которые, по легендам, принадлежат Ледяной Деве?

Теодор кивнул. Его лицо оставалось спокойным, но я уловила в его глазах ту же тревогу, которая терзала меня.

— Это безумие, — выдохнула я, чувствуя, как паника захлестывает меня.

Теодор потянулся через стол и взял меня за руку. Его пальцы были теплыми и крепкими, это прикосновение немного успокоило меня.

— Все будет хорошо, — сказал он, его голос был низким и спокойным. — Я обещаю.

Я сглотнула ком, смотря на него, и никак не могла отвести взгляд. Его уверенность казалась осязаемой, и паника ненадолго отступила, сменилась чем-то другим — теплым, немного пугающим.

Теодор сжал мои пальцы чуточку сильнее, его взгляд задержался на моих глазах, и на мгновение мир вокруг будто исчез.