Бокс-офис

Глава 11

— Речь пойдёт сейчас не о съёмках и не о бизнесе, — сказала Сон-Хи, когда мы собрались у неё. — Вопрос бытовой, но он может создать проблемы. В первую очередь это касается тебя, Рози, и вас, графиня. Появились афиши, фото в газетах — а значит, скоро появятся и фанаты, которые попытаются выследить вас в быту. Если бы не сильный мороз, они уже активизировались бы, скорее всего. И ваши домашние адреса они, боюсь, вычислят в ближайшие дни…

— Да, это может доставить сложности, — спокойно подтвердила Анастасия. — На улицах меня узнают всё чаще. Пока обходилось, правда, без излишней навязчивости — люди удивлялись, сталкиваясь со мной, просили автографы и делали комплименты. Это было приятно. Но я знаю по опыту — это только первые ласточки. Скоро появятся назойливые упрямцы, а с выходом фильмов в большой прокат — и откровенные сумасшедшие.

— Тебя, Дмитрий, это затронет меньше, — продолжала Сон-Хи. — Но надоедать будут тоже, подозреваю, ведь на этой неделе тебя проинтервьюирует «Таймс» и опубликует твой снимок. Джеф, а у тебя нередко гостит Розанна, так что сам понимаешь…

— Какой-то хмырь уже околачивался недалеко от дома, — пробурчал Джеф. — Может, просто прохожий, а может, псих, кто их разберёт. Но делать-то что? Охрану нанять — неплохо бы, но на какие шиши? Я все сбережения на машину потратил…

— Вот об этом и речь, — сказала Сон-Хи. — Мой отец просит вас принять его помощь. Его старинный приятель — довольно крупный делец на рынке недвижимости. И этот приятель предложил вариант. Есть новый кондоминиум на окраине — не люкс, но приличный. Жильё в аренду. Многоквартирный дом из нескольких корпусов со сквериком, но самое главное — на въезде охрана. И если вы согласитесь…

— Подачки не нужны, — сказал Джеф. — Остальные пусть сами думают, а я обойдусь. В должниках ходить не намерен.

— Отец предвидел такой ответ, — вздохнула Сон-Хи. — Поэтому предлагает — аренду вы оплатите сами, просто с отсрочкой. После того, как фильмы принесут деньги. В первую очередь это выгодно ему самому. Мы ведь все сейчас работаем на него, и ему не надо, чтобы нас отвлекали от съёмок. А ещё ему хочется как-то отблагодарить вас за помощь с банками. Да, он бизнесмен до мозга костей, но человек порядочный… В общем, предложение адресовано всем, кого я перечислила выше…

— Очень разумный и своевременный вариант, — сказала Анастасия. — Это лишь моё мнение, разумеется, которое я никому не навязываю. Мисс Квон, прошу передать вашему отцу благодарность от меня лично. Я готова принять его предложение.

— Присоединяюсь, — сказал я. — Даже меня уже начали узнавать, хотя персонального интервью ещё не было. Нынешняя квартирка меня устраивает, но в смысле приватности она — так себе.

Взглянув на Сон-Хи, Розанна заявила:

— Вообще-то папа твой мог бы и пораньше задуматься, раз уж мы вплоть до мая на него пашем. На меня теперь постоянно всякие придурки косятся. А то и сразу лезут знакомиться, как только где-нибудь появляюсь без Джефа. Переезжаю, в общем.

— Ну, в принципе… — буркнул Джеф. — При таком раскладе — более или менее…

— Значит, договорились, — обрадовалась Сон-Хи. — Поедем все вместе вечером, я вам всё покажу. Отец будет рад, спасибо!

Мы вернулись к работе.

До обеда успели снять эпизод с Розанной.

Я предварительно пояснил ей, что хотел бы увидеть, и уточнил:

— Тебе всё понятно? Спрашивай, если что.

— Я не дура, Дмитрий, всё понимаю с первого раза. Не тратим время.

В кадре появилась дешёвая забегаловка, где подавали завтраки. Блёклый утренний свет сочился снаружи в окна. Несколько посетителей с затуманенными чертами лица сидели за столиками и молча жевали. Официантка появилась с кофейником — героиня Розанны.

Она лишь отдалённо напоминала Мелиссу из предыдущего фильма.

Во-первых, радикально укоротились волосы. Стрижка была теперь чуть ли не «под мальчика» — длинный лохматый «ёжик», выкрашенный в кислотно-фиолетовый цвет. Густо подведённые веки, вызывающая помада, огромные клипсы-кольца, подчёркнуто аляповатые, из пластмассы. А во-вторых, она по-другому двигалась — более порывисто, резко, чуть угловато.

На ней было простенькое розоватое платье до середины бедра и белый передник — униформа официантки. С этим нарядом причудливо контрастировали грубые сапоги на толстой подошве, с короткими голенищами. На лице у неё застыла гримаса хмурого недовольства.

— Мисс! — окликнул её один из посетителей (реплики вновь зачитывал я).

Она нехотя обернулась, скривившись ещё сильнее. Он требовательно сказал:

— Подойдите сюда, пожалуйста, и посмотрите на мою тарелку. Внимательно посмотрите. Видите, в чём проблема?

— Тарелка круглая, а должна быть квадратная?

— Прекратите паясничать! Бекон пережарен до невозможности. — Посетитель потыкал вилкой в тарелку. — Он как подошва!

— С виду — вполне, — сказала она. — И я вообще-то не повар. Кофе хотите?

— Позовите хозяина. И немедленно!

Равнодушно пожав плечами, она направилась в подсобное помещение. На пороге её перехватил хозяин, лысый толстяк. Он зашипел ей:

— Сьюзи, сколько раз я предупреждал — не хамить клиентам?

— Этот урод выкобенивается каждое утро. То ему гренки пресные, то желтки не жёлтые, то сквозняк. Он и сам не знает, чё ему надо! Ко мне какие вопросы?

— Да, он козёл. Но он твой клиент, а значит, ты будешь ходить перед ним на цыпочках, если я тебе говорю. На тебя и так слишком много жалоб. Вчера ты вылила кофе одному на рукав, причём специально, по его словам. Было?

— Он мне на сиськи пялился. Я смутилась, и рука дрогнула.

— Угу, ты ж у нас создание трепетное, смущаешься на каждом шагу… Короче, слушай меня! Ещё одна жалоба — вылетишь отсюда быстрее собственного визга. Доходчиво выражаюсь? Будешь наглеть — пеняй на себя. Распустились тут…

Хозяин направился к капризному жалобщику, а Сьюзи пробормотала себе под нос:

— Да пошёл ты…

Стоп-кадр.

И сразу мы сняли следующую сцену с Анастасией.

Бордовый глайдер, скользя над проезжей частью, приблизился по улице издали, припарковался у тротуара. Ребекка, которую играла графиня, выбралась с водительского сиденья. Перед ней был кленовый сквер, уже пожелтевший. Дальше виднелось монументальное здание в готическом стиле, с тонкими заострёнными башенками и стрельчатыми арками. Она зашагала в ту сторону по вымощенной дорожке.

Кадр сменился.

Ребекка шла по пустому широкому коридору, читая надписи на дверях. Обнаружив нужную, повернула дверную ручку и без стука шагнула внутрь.

В помещении она оказалась перед столом, за которым сидел серьёзный молодой человек при галстуке и в очках, с затуманенным лицом. Он поинтересовался вежливо:

— Чем могу помочь, леди? Если вы к декану, то его нет на месте.

— Вы его секретарь?

— Да, секретарь-референт.

— Подскажите, будьте любезны, как мне найти студентку второго курса Сюзанну Гленн. Я подруга её родителей, нахожусь в городе проездом, хотела бы повидаться.

Слегка замешкавшись, секретарь растерянно произнёс:

— Прошу извинить, но вы, насколько я вижу, недостаточно информированы. Мисс Гленн больше не является студенткой нашего факультета.

Ребекка вздёрнула бровь:

— Как это понимать? Мне точно известно, что первый курс она отучилась.

— Вы совершенно правы. Её перевели на второй, поставив условие, что она прекратит систематически нарушать дисциплину. У нас консервативное учебное заведение со сложившимися традициями. Но новый учебный год она опять начала с прогулов. Её отчислили в сентябре. Сожалею, леди.

Несколько секунд Ребекка молчала. Под её взглядом секретарь-референт поёжился. Наконец она спросила бесстрастно:

— У вас есть адрес Сюзанны?

— Она жила в общежитии, но теперь, в связи с отчислением…

— Поняла. В какой группе она училась?

— В двести шестой.

— Благодарю за помощь.

Ребекка вышла из кабинета.

Снова оказавшись в коридоре, она прочла расписание на стене, и спустилась на этаж ниже. Взглянула на часы и направилась к лекционной аудитории.

Прозвенел звонок, завершилась лекция. Второкурсники выходили из зала, а Ребекка вглядывалась в их лица. Её внимание привлекли два лохматых парня и девушка, одетые в мешковатые брезентовые куртки с кожаными нашлёпками. Их лица тоже пока не индивидуализировались.

Ребекка сделала шаг навстречу:

— Уделите мне пять минут, молодые люди?

— А чё такое? — подозрительно поинтересовалась девица.

— Вы ведь общались с Сюзанной Гленн?

— Ну, допустим, да. А вы кто вообще?

— Я её землячка из-за границы. Приехала на флип-лайнере вчера вечером. Хотела передать ей письмо и деньги.

Студенты быстро переглянулись:

— Деньги?

— Именно так, — подтвердила Ребекка ровно. — Буду благодарна, если вы поделитесь информацией, где мне искать Сюзанну.

— И насколько вы будете благодарны? — спросил один из парней с иронией.

— В разумных пределах. Я отдаю себе отчёт в том, что отнимаю ваше драгоценное время и вынуждаю напрягать память.

Она продемонстрировала им несколько купюр:

— Итак, ваша информация.

— Деньги вперёд, мадам, — сказал парень.

Смерив его взглядом, Ребекка протянула ему банкноты. Он спрятал их в карман и пожал плечами:

— Вообще не в курсе, чё там со Сьюзи. Она не с нашей тусовки. Ну, пару раз зависали вместе, а так — она сама по себе, как псина бродячая. Всех обгавкает, под каждым столбом нагадит. Милый характер, да. Из общаги её дней десять назад попёрли, больше её не видел. Вот такие расклады.

— Мальчик, — сказала Ребекка ровно, — ты полагаешь, что со мной допустимы такие шутки? Думаешь, мне можно всучить пустышку и спокойно уйти?

Он, кажется, собирался ответить обидной фразой, но не успел, потому что его подружка явственно вздрогнула, уловив что-то в интонации у Ребекки, вцепилась парню в плечо и произнесла торопливо:

— Сьюзи мне говорила, что устроилась на работу в какую-то забегаловку, рядом с Медным мостом. А больше мы ничего не знаем, честное слово!

Ребекка пристально на неё посмотрела, кивнула медленно:

— Допускаю. Что ж, развлекайтесь, девочки и мальчики.

Развернувшись на каблуках, Ребекка удалилась по коридору. Парни смотрели вслед озадаченно, а подружка с облегчением выдохнула.

Стоп-кадр.

— Будет лучше, Дмитрий, — сказала Анастасия, — если исполнители в каждой сцене будут сниматься сразу, одновременно, а не порознь. Тогда я, видя их мимику, сыграю точнее и выразительнее.

— Вот прямо сегодня едем с Сон-Хи подбирать актёров. Это только первые сцены вы тянете в одиночку. Но вы же профи, я в вас не сомневался.

— Лесть оценила.

Явился Йенс, чтобы обработать отснятые эпизоды, но для начала потребовал доложить, как мы встречались с наследниками престолов. Графиня тоже хотела узнать подробности — до этого я успел рассказать ей всё только вкратце.

— Значит, в Зимнем дворце завелись-таки настоящие киноманки, — усмехнулась она, дослушав. — Жаль, что великая княжна с её фрейлиной были слишком юны, когда я ещё жила в Петербурге. Ну, а реакция цесаревича для меня ожидаема. Развлекательное кино — это, пожалуй, последнее, чем его можно впечатлить.

Наступил обед, и у нас на студии воцарился полный бардак.

Точнее, начался кастинг.

Теперь, когда мы получили известность, наше объявление о наборе статистов произвело фурор. Во дворе почти не осталось места, толпа галдела, а новоприбывшие топтались на улице у шлагбаума, пытаясь пробраться ближе. Охранникам едва удавалось сдерживать этот натиск.

Желающих попасть на большой экран не остановил даже кусачий мороз. Я с ужасом представил, что здесь творилось бы, если бы набор происходил, например, в июне.

Статисты нам требовались сразу для нескольких сцен — пассажиры лайнера, посетители забегаловки, студенты университета, уличные прохожие. Теперь мы не экономили каждый цент, подошли с размахом.

Обиженная Розанна сидела в офисе, отказавшись мне помогать, поэтому подключились Мей-Лин и Рейчел. Через пару минут я уже охрип, перекрикивая толпу, и сделал зарубку в памяти — купить матюгальник. Ну, или позаимствовать из закромов «Сильвер Форест», где подобная техника имелась в ассортименте.

Сам кастинг мы, по традиции, провели максимально быстро, но дурдом растянулся ещё на пару часов, пока всех отобранных оформляли. И когда народ наконец-таки рассосался, оставив свои портреты для «вклеивания» в фильм, мы облегчённо выдохнули.

Остаток дня мы с Сон-Хи провели в архиве. Подобрали актёров по каталогам, и она сразу начала их обзванивать, договариваясь о встрече на завтра.

Когда стемнело, мы вернулись на студию, где нас ждали коллеги. Нам предстоял осмотр нового жилья.

В машину к Сон-Хи кроме меня уселись ещё графиня и Джессика, а Розанна предпочла ехать с Джефом. Мы вырулили со студии.

— Рози до сих пор дуется, — сказала Сон-Хи со вздохом. — Я с ней пыталась поговорить, но она отмахивается… Да, мне, наверное, следовало заранее объяснить ей, какую роль мы ей предлагаем, но я как-то не подумала. Просто не ожидала, что она так отреагирует. А теперь вот… Так глупо всё получилось, мне плакать хочется…

— Не вините себя, мисс Квон, — сказала графиня. — Всё вполне объяснимо. Девочка импульсивна, ведёт себя иногда по-детски. А её жизнь за последний месяц перевернулась самым фантастическим образом. В январе она ещё продавала овощи в римском пригороде, а теперь с ней беседуют наследные принцы, газеты просят об интервью, а её портрет — на киноафишах. Такое кому угодно вскружит голову.

— Да, пожалуй, — согласилась Сон-Хи не очень уверенно.

— Даже не сомневайтесь, — заявила графиня. — Если хотите знать, в её годы я всех бесила ещё сильнее, причём намного, хотя мой карьерный взлёт был не столь стремителен. Впрочем, я с юных лет, ещё до кино, была избалованной заносчивой стервой, так что сравнение не очень корректно.

Вскоре показался обещанный кондоминиум. Охранник на въезде вышел из будки, вежливо обменялся с Сон-Хи несколькими фразами и впустил нас, подняв шлагбаум.

Пять трёхэтажных многоквартирных домов стояли вразброс — нарядно подсвеченные, с фасадами из розоватого кирпича и аккуратными эркерами. Их окружали кедры и голубые конусообразные ёлки. Дальше виднелся сквер с лиственными деревьями — их голые ветки были покрыты снегом.

— Там растут сливы, — пояснила Сон-Хи. — Весной должно быть чудесно.

Нас встретил управляющий и показал квартиры. В моём распоряжении оказались теперь две комнаты и большая кухня. Мебель имелась тоже, в углу стоял даже телевизор. По сравнению с комнатёнкой, где я жил с момента приезда, апартаменты выглядели роскошно. В гостиной обнаружился телефон.

— Завтра утром, — сказал я, обращаясь к Сон-Хи, — задержусь немного, не возражаешь? Перевезу сюда вещи, помогу Джессике и Анастасии.

— Конечно, Дмитрий. Может, удобнее будет взять отгул на весь день?

— За полдня управимся, думаю.

— Ну, как знаешь. А я за это время поговорю с актёрами, введу их в курс дела.

Получив ключи, мы покинули свои новые хоромы, чтобы вернуться завтра. Я собрал свои сумки для переезда, а уже поздним вечером, запасшись монетами, спустился в вестибюль к телефону.

Дозвонился в редакцию «Московского вестника», пообщался со Славиком. Тот дал мне номер главного организатора фестиваля, видного купца Селивёрстова, который поддерживал живописцев и музыкантов, а теперь взялся за кино. Но сразу звонить купцу я не стал, такие переговоры были прерогативой Сон-Хи.

Я набрал другой номер.

Коллинз отозвалась усталым, но склочным голосом:

— А, это ты, Свиридов. Ну, тебе повезло. Я спать собираюсь — если бы позвонил минут на десять попозже, то разбудил бы. Я бы тогда тебя заплевала.

— Через телефонную трубку?

— Запросто. Короче, смотри. Я сегодня утром прилетела с канадского побережья, потом весь день репортаж клепала без продыху. Завтра отосплюсь до обеда, сделаю продолжение — репортаж на два дня рассчитан. А потом уже возьмусь за тебя.

— Ты нам помогла, — сказал я. — Поэтому в качестве благодарности угощу тебя завтра ужином, если не возражаешь. Только не в «Океанской слезе».

— Свиридов, ты жмот.

— Разумеется.

— Ладно, хрен с ней, со «Слезой». Раз пари продула, буду бессильно давиться ядом. Сделаем так, Свиридов. Рядом с моим домом есть ресторанчик — кормят неплохо, цены вменяемые. Там я тебя и того. Проинтервьюирую.

— Гм. Ну, договорились.

Повесив трубку, я поднялся к себе. Назавтра мне предстояла куча работы и беготни, а вечером — встреча с ядовитой змеюкой.