Детективное агентство "Штык"

Дело о каре небесной

Владимир в третий раз за последнюю минуту провел рукой по лбу и коснулся жезла на поясе.

— Не волнуйся, — посоветовал ему Ахмат, — если Чистый ее убьет, ты всегда сможешь поднять Олесю, и вы снова будете вместе!

Некромант с оружейной фабрики бросил на Ахмата убийственный взгляд, тот, паривший над землей в своем летающем кресле, даже не подумал пугаться.

— Представь, как улучшится ее характер! — со смешком добавил Тузов, болтая коротенькими ножками. — Она сразу станет ласковая и послушная!

Владимир задумался, а Олеся Листва, как раз вошедшая в ритуальный магический круг, предназначенный для дуэлей, развернулась и сверкнула глазами из-под остроконечной широкополой шляпы.

— Я все слышала! — крикнула она.

— Отлично, значит со слухом все в порядке! — крикнул ей Ахмат. — Но ты не переживай, мне нетрудно кричать тебе прямо в ухо, если потребуется!

Владимир увидел, что Олеся прожигает его взглядом, и тут же сделал вид, что и не думал задумываться над возможностью поднять ее в виде послушной и ласковой нежити. Тем временем в круг вошли еще двое, противник Олеси, маг Чистых и официальный судья, один из высших городских магов, Родион Кругликов. Было он под стать фамилии весь округлый, упитанный и повелевал ветрами, неоднократно отгоняя от Тырнова облака всякой радиоактивной пыли, прожорливой саранчи или просто какой-нибудь заразы.

Все трое были одеты в официальные мантии, туфли и шляпы, как полагалось магам еще времен Прежних.

— Магическая дуэль из-за обвинений в обмане, магесса города Тырнов, Олеся Листва, против мага острова Чистых, Чистого Лясича, — объявил Кругликов сонным голосом. — По просьбе властей дуэлянты согласились уменьшить степень опасности, дуэль будет проводиться не до смерти, а до потери сознания и на палочках вместо посохов. Начинать по моему сигналу.

— С посохом у Чистого был бы шанс просто ударить, раскроив зеленую башку Олеси, — пробормотал Ахмат.

— Еще неизвестно кто кого, — хмуро отозвался Владимир, проводя рукой по верхней губе.

Чистый Лясич, обнаженный до пояса, поигрывал мышцами и Владимир, похоже, ревновал, ощущая шаткость своих позиций. Олеся же находилась в непрерывном поиске своего принца на белом коне, и она любила мускулистых, опытных и безусых магов, а Лясич объединял в себе все три качества, в отличие от самого Владимира.

— Начали!

Песок рванул вперед, повинуясь взмаху палочки и заклинанию Лясича, и он сам рванул следом за рукотворной бурей, тут же облепившей обширный силуэт Олеси. Еще заклинание на бегу, песок отвердел и тут Лясич вдруг споткнулся и влетел головой в собственный же песок, только что обретший прочность бетона. Удар, хруст и Лясич упал лицом вниз, потеряв сознание.

— Слабак, — раздался презрительный голос.

Олеся вышла из-за спины Ивана, шагнула к Владимиру:

— Думал, что меня можно ослепить видом тугих, переливающихся мышц, — голос ее стал томным, лицо приняло мечтательное выражение. — Володенька, давай я тебя научу.

— Да-да, покажи ему, как надо правильно использовать посох! — хохотнул Ахмат, взмывая выше. — И у кого из вас он длиннее!

— Метресс Листва! — всплеснул руками Кругликов. — Ну это же никуда не годится! Вы должны были стоять в круге!

— Если мой противник неспособен распознать телесный фантом, то сам виноват.

— Но это же не по правилам!

— Да плевать, — искренне ответила Олеся и, сплюнув на спину Лясича, поставила ногу сверху. — Была дуэль, я победила, если захочет еще, сразимся еще.

Двое Чистых, наблюдавших за поединком, потянулись было за оружием, но наткнулись на взгляд Ивана и сразу увяли. Не решились соревноваться в меткости и скорости вытягивания оружия, ухватили Лясича, закинули на носилки и потащили прочь.

— Жаль, что не убила, — заметил капитан Лисов, подходя ближе и протягивая руку.

— Ну ты и Лис! Это было бы самое быстро раскрытое дело Особой группы! — рассмеялся Иван. — Не знал, что ты настолько Листву не любишь.

— Перечисли мне тех, кто ее искренне любит, да загибай пальцы на руках. Если пальцев не хватит, то я тебе сто монет буду должен, — хмуро ответил Лисов, поглядывая на Владимира, который вился вокруг Олеси. — И не было бы ей ничего, сам знаешь, у магов свои статьи закона в таких случаях.

— Знаю, вот только не пойму твоего ворчания, дружище, — ответил Иван, внимательно разглядывая Лисова.

Кто-то сказал бы, что они неоднократно ссорились, но Кабанкин никогда не обращал особого внимания на крики и предложения "Штыку" проваливать, сам состоял на службе и знал, как там все бывает.

— Отойдем, — дернул тот головой, скривился, словно у него заболели зубы, — пошепчемся.

Они отошли в сторону, Ахмат бросил взгляд, но подлетать не стал. Олеся упивалась победой и помахивала посохом, а также несколько раз подбросила вверх свою остроконечную шляпу, похоже, следуя какому-то правилу или ритуалу. Чистые утащили своего мага, но атмосфера на дуэльной площадке порта все равно оставалась какой-то напряженной и грязной, словно море рядом.

— Прикатили к нам из общины Малых Норок, слышал о такой?

— Крупнейшие поставщики органики в город, расположены вне Тырнова, ближе к Краснову даже. Ирина как-то упоминала, от оружейной фабрики до них не так уж далеко.

Малые Норки, расположенные вне городов, были укреплены как следует и "кислород", Отряд Очистки, в котором Кабанкин служил ранее, появлялся в тех краях очень редко. Вроде было что-то еще и Иван чуть нахмурился, пытаясь вспомнить другие факты.

— Ага, крупнейшие, — с кислой миной согласился Лисов, — поэтому власти всегда им шли навстречу, а эти землекопы из Норок всегда наоборот, от властей нос воротили, вот и поселились отдельно. Если бы не щиты, то лысого зомби бы они нам что-то продавали, сидели на своей морковке с картошкой да хрупали бы ее за обе щеки без всякого синтезатора! Формально-то они власть союза городов признают, а по факту всегда едой загораживаются, вот власти и идут им навстречу.

— Ясен день! Кому ж охота синтокашу из дерьма с опилками жрать! — согласился Иван.

— Всякую мелочь они там всегда промеж себя решали, но тут уж слишком крупное дело вышло. Зашел их маг в церковь, а его там молнией пришибло и небесным огнем сожгло.

Иван изобразил на лице легкое удивление, Лисов бросил в ответ снизу вверх злой взгляд.

— Они там и так были слегка двинутые, а тут и вовсе, начались крики о каре небесной и что бог их знак подал, мол, надо от нечестивой магии отказаться. Ты представляешь, какая катастрофа будет, если эти щиты отключат?

— А в кого они верят? — уточнил Иван.

Что-то брезжило в памяти, да, закрытая община, устроенная на манер магических, как-то раз их перебросили отражать натиск мутировавших зайцев, которых вел магикал (такой же заяц, только обретший магию и капельку мозгов) и точно, драка за склады с чистым продовольствием тогда была жестокой.

— Секта ССД: Состоявшегося Судного Дня, — пояснил Лисов.

Довольно популярная вера, мол, Прежние так погрязли в безделье, роскоши и разврате, что наступил конец света, который и был судным днем. Всех судили, кто плохой — умер, кто посредине остался жить, а затем помер в муках, кто хороший просто остался жить, дабы строить царствие небесное уже на земле. Очистить ее от всей той грязи, что нанесли демоны с бесами и пошедшие за ними люди, и все будет хорошо.

В некоторых моментах они смыкались с другой популярной верой, в Творца Разумного.

— Тут они получают знак с небес, что магия — плохо, отказываются от сотрудничества с властями и оказываются открыты каким-нибудь "Свидетелям Апокалипсиса", — продолжал вкрадчиво Лисов. — Ты представляешь, Кабан, какая это будет катастрофа? Наверху хотят, чтобы мы взяли и раскрыли преступление, но при этом никого не задели в общине, а как не задеть, когда они властям не верят?

— Если не верят, то, чего прикатили? — хмуро спросил Кабанкин.

— Опять радиоактивная буря была, прошла мимо Краснова, снесла дирижабли, и вся связь отправилась к Прежним, — пояснил Лисов. — Тырнов не задело, а вот Малые Норки накрыло. Староста сел в грузовик и прикатил своим ходом.

— После бури?

— Староста там не дурак, — оскалил зубы Лисов, — понял, что горячие головы нужно срочно остудить, иначе завтра повесят уже его. У них там типовые щиты с подпиткой от мяу, а кто их им продаст, если они решат от Тырнова отколоться? Или защита рухнет, и они сами там отравятся, или зверье сожрет, или магикал навестит, а значит, надо искать другого мага, а где их взять? Идти на поклон к магическим общинам или связываться с мутными типами, за что его собственные же общинники и придавят потом тихо. Наше появление на броневиках тоже вызовет взрыв, а ты и твой "Штык" сами по себе, улавливаешь, к чему я веду?

— Что тебе нужна наша помощь, по старой дружбе, — ответил Иван, — и что послали тебя, как того, с кем я больше всех общаюсь из Группы и самого красноречивого.

— Мы можем приехать туда сами, — развел руками Лисов, — но ты представляешь, какая будет бойня?

Кабанкин представлял. Куча трупов, уничтоженная община, разоренные поля, кому от этого станет лучше? Один только вред и куча людей, убитых людьми.

— Дружбы и желания помочь Тырнову достаточно для меня, но что я скажу остальным?

— Что у них там полно чистой еды и воды не из переработанной мочи, — зачастил Лисов, — и что вы получите двойную оплату, контракт с Малыми Норками и Тырнов доплатит, по высшему курсу, за помощь Листвы, как мага, ведь в общине его сейчас нет, и твои, как консультанта по охране. Два дня, Кабан, два дня! Больше мы не сможем оттягивать и вынуждены будем явиться для расследования, но за два дня вы что-то да узнаете, «Штык» же всегда быстро работал!

— А я думал, именно особисты прилепили нам прозвище агентства инвалидов.

— Да, вас там не любят, а вы не любите власти, сейчас это только на руку! Да и здесь все утихнет, Чистые спокойно уплывут за это время, не устроят новых беспорядков и дуэлей! Да, Малые Норки в той же стороне, что оружейная фабрика твоей Кисель…

— Лис, — поморщился Иван, — ну ты меру-то знай! И географию я еще немного помню.

— Видишь, как припекло? — спросил тот, чуть отступая и снова разводя руками. — Так что, защищать и очищать?

— Хватит агитации, — мрачно отозвался Иван, не отреагировавший на девиз «кислорода». — Давай к делу.

Староста общины Малых Норок чуть пригнул голову, входя в здание "Штыка", а также немного высоковато занес ногу, словно привык переступать через высокие пороги. Одет он был богато и практично, подобные костюмы из особых тканей Прежних, обработанных магией, легко соединялись друг с другом, образуя герметичный комбинезон легкой защиты, в котором (с добавкой шлема или артефакта защиты) можно было и по отравленной местности прогуляться и атаку мелкого зверья выдержать, огонь переждать и так далее.

Средний рост, окладистая борода, шрамы и ожоги на лбу и щеках, дробовик и дубинка-меч на поясе, не самое мощное, но весьма практичное оружие. Следом в дверь вдвинулся, чуть ли не боком, могучий детинушка, кровь с молоком, мышцы как в фильмах Прежних о зеленых мутантах, и добрый взгляд послушного теленка.

Оба с восторгом уставились на Олесю, которая с недовольным видом читала очередной любовный роман.

— Детективное агентство "Штык", решаем дела, не вставая с кресла, — вылетел вперед Ахмат.

— Нам бы как раз на месте разобраться, — рокочущим, неторопливым голоском ответил староста. — Зовут меня Михайло Протык, а это мой охранник, Юрась Веселов. В нашей общине, Малые Норки, мага убило, и мы хотели бы разобраться, кто и как все это проделал, чтобы наказать его или ее, как положено.

— Детективное агентство "Штык" — Иван обвел рукой присутствующих и представил их, — охотно проведет расследование, но бесплатно мы не работаем.

— То мне сообщили, — староста огладил бороду, — но деньги у общины есть, есть, а то и продуктами свежими дать можем, по минимальной цене.

— Продуктами! — и скрип ножек стола по полу почти заглушил возглас Олеси.

— Прежде чем мы начнем торговаться о цене, — сказал Иван, — хотелось бы услышать вкратце, что именно случилось, как, где, когда. Если не возражаете, то с записью на рекордер, в интересах дела.

Староста нахмурился, огладил бороду, словно проверял на месте ли пряди с проседью, затем согласился.

— Позавчера дело было, аккурат после возврата отца Фёдора из Тырнова, во время большой службы с очищением.

— Очищением после посещения Тырнова? — уточнил Иван.

— Ты что несешь, отец Фёдор — божий человек! — прорычал Юрась, выдвигаясь вперед.

В кабинете Кабанкина и так было тесновато из-за пяти человек, включая Олесю, а тут словно стало еще меньше. Верный игольник уже смотрел в лицо Юрася, за время службе в очистке Иван и не таких ронял, но все же — помощник клиента. Кабанкин промедлил, а староста вскинул руку и дал Веселову по загривку.

— Юрась — вперед не залазь!

— Ну, дядя Миха-а-а-ай, — протянул тот, — чего он...

— Если не понял, чего, лучше промолчи, за умного сойдешь! — староста повернулся к Ивану, который уже спрятал игольник. — Племянник, боец — отменный, а мозгов как у клубня!

— Идем, — поманил Юрася Ахмат и вылетел в дверь, — слышал ли ты о новом фильме Прежних, найденном недавно в Руинах? О, тебе понравится!

— Что за фильм? - нахмурился Протык.

— О том, как отважные земляне истребляют коварных синих мутантов и не дают распространиться скверне.

Успокоенный, Михайло продолжил рассказ.

— Вот к слову о скверне, города, конечно, ее рассадники, так было у Прежних, так осталось и сейчас, но отцу Фёдору никогда не требовалось очищение, он божий человек и к нему такая зараза никогда не липла, в отличие от всех нас. Но пока он отсутствовал…

— По какой причине? — перебил его Иван.

— Ездил к нашим братьям и сестрам по вере, в общину за Хапковым, а затем еще и покупки совершал, по списку от общины, — объяснил Михайло. — Задержался в другой общине, помогал им нового священника выбрать, и дней восемь прошло, накопилось у людей разного.

Включая возможное раздражение, подумал Иван, делая пометки, которое потом сорвали на маге, почему-то. Но если вся община держалась на одном священнике, то давно бы развалилась, наверное. Возможно, дела у них там внутри обстояли не так радужно, как все выглядело отсюда, из Тырнова. Да и то сказать, сидеть посреди грязной степи, день изо дня заниматься тяжелым физическим трудом, никуда не выезжая, да отбиваться от разных тварей, все это слишком смахивало на выживание первых лет после конца света, а не нормальную жизнь.

— Поэтому, сразу после общей молитвы, все отправились на очищение, к нашему озеру. Вода там живительная, раны лечит, душу очищает, только им и спасались, когда нас из подземного убежища скальные черви выгнали. Кто выжил, потом нам, малышам, рассказывали о чуде озера, — Михайло совершил рукой какой-то странный жест, словно смывал что-то с лица, — и что натерпелись тогда ужаса, не приведи Господь! Вошли все в воду…

— Все жители общины? — опять перебил его Иван.

— Все, — кивнул староста. — Отец Фёдор начал читать молитву, а мы смывать душевную грязь, как вдруг прямо над церковью небо как потемнело! Шарахнуло молнией так, что свет дневной померк, а затем еще и оглушило, да земля вздрогнула, кто на ногах стоял, все в воду попадали, малышку Ивушку еле откачали потом, хорошо, что не просто воды, а целебной нахлебалась! А затем еще раз молнией ударило, беззвучно, да исчезло все, словно и не было!

— Щиты отключались? — уточнил Кабанкин.

— Ни на мгновение, а молнией ударило дважды! Сразу стало понятно, что это знак! — староста снова совершил жест, словно омывал лицо правой рукой. — Бросились мы к церкви, а там крыша пробита, пятно черное, да вещи разбросаны, что отец Фёдор из города привез, да головёшка вместо мага лежит! Даже не узнали его сначала.

— Вы же сказали, что все были в озере?

— Все жители общины, — важно поправил его Протык, — а маг, он не наш, после гибели Емели Дранова, который за общину голову сложил, стали к нам магов на время присылать, ни один своим так и не стал. Чуть кто отмякнет, заинтересуется истинной верой, как из города окрик, а ну не сметь! Поехал прочь, и следующего шлют! Поэтому Тимофея никто в озеро и не звал, да он и на службы не ходил!

— Хм, — задумчиво промычал Иван, — а кто-то еще был, кто не ваш?

— Сироток двое, Лиля и Матияш, их отец Фёдор с собой привез, отбили их у пиратов наши собратья из общины возле Хапкова, да те к нашему священнику душой прикипели. Собирались их покрестить и омыть в озерце, принять в ряды, но чуть позже, через пару дней, — пояснил староста. — А так их и в озере не было, и в церкви тоже, спали в гостевом доме, устали с дороги.

Кабанкин добавил еще пометку, но тему развивать не стал. После конца света помощь другим легко можно было перепутать с работорговлей, а соседей, бывало, убивали ножами, чтобы не тратить бесценный патрон. После создания городов стало лучше, но только в сравнении. Даже без плохих мыслей и подозрений в адрес Малых Норок, легко могло оказаться, что они просто купили этих сироток, возможно даже с самыми наилучшими помыслами, чтобы спасти.

— Хорошо, увидели вы головёшку вместо мага и что дальше?

— Ну, осмотрели все вокруг, вещи, что отец Фёдор привез, раздали тем, кто заказывал. Тимофея оттащили в сторону, жезл в его руке не трогали.

— А у него был жезл? — оживился Иван.

Похоже, заснять на рекордер и просканировать место преступления никто не догадался. Впрочем, если они там и правда сами себе судом и стражей работали, откуда бы им знать основы расследований? Да какого там расследования, когда и так ясно, боженька рассердился и шарахнул молнией!

— Был, и куртка новая, которую ему отец Фёдор привез. Все подгорело, но узнать можно было.

— То есть он, возможно, пришел забрать свою вещь?

— Возможно, — сдержанно отозвался староста, зажимая бороду в кулаке. — Да только видно было, что и в других вещах рылся!

— Но они все оказались на месте?

— Господь покарал вора, не дав ему совершить грех! — торжественно провозгласил Михайло.

— То есть вы сами верите в кару небесную? — чуть опешил Иван.

Какого же тогда староста помчался в Тырнов? Лисов так уверенно говорил о мозгах в этой голове, украшенной шрамами и ожогами!

— Тут важно то, что в это верит вся община, — ушел от прямого ответа староста.

Возможно, дело было в куртке? Притянула к себе молнию, да сгорела? Спрашивать, проверяли или нет, было бесполезно, хорошо хоть тело в грязную степь не выбросили на съедение! Иван сделал себе пометку, уточнить, не верил ли маг, присланный из Тырнова, во что-то противоречащее секте ССД.

Вообще, секта свидетелей Апокалипсиса своими выходками, взрывами, убийствами и попытками довести конец света до конца так насолила всем, что верующие автоматически воспринимались в Тырнове и прочих городах союза, с легкой неприязнью.

Еще один пунктик взаимной нелюбви Малых Норок и города, надо полагать.

— Какие-то знаки на полу? На стенах? Следы возможных ритуалов, магических фигур?

— Не было ничего, вроде, — задумался Михайло, — а если и было, то молнией выжгло.

Кабанкин хотел уточнить, возможно ли будет найти следы магией, но обнаружил, что Олеся надвинула на лицо остроконечную шляпу и похрапывала под ней.

— Тут же припомнили, как он, бывало, по общине и полям ходил, да все к чему-то приглядывался, что-то там чертил на земле, да магию призывал. Начались пересуды о наведении порчи, кто-то еще припомнил, как он разговоры прельстительные заводил, призывал детей в Тырнов или Краснов увезти.

За что его, возможно, и убили, но молния? Дважды да посреди ясного дня?

— А другие маги в общине есть?

— Нет, — потемнел Михайло, задергал бороду, будто колокольчик. — Все у нас хорошо, община растет, земля плодоносит, вера правильная, вода целебная, а вот у деток магических способностей нет! Тут и это тоже припомнили, решили, что господь нам знаки посылает, мол, магия она того, ему неугодна. Пытался я охладить их, напоминал, что магические щиты нас берегут, но люди уже себя накрутили, начали кричать о сходе, едва-едва до полного раскола не дошло!

— А налетевшая буря не могла дать такие молнии?

— Так она потом появилась, хотя ничего и не предвещало, — поделился Протык, — и ее тоже пустили в дело, начались разговоры, что это еще знак от господа, мол, нечего магией пользоваться. Посмотрел я на это дело, на просевшие щиты, посчитал запасы мяу, еще раз попробовал связаться да махнул лично в Тырнов, думая, что сожрут по дороге. Миловал господь, тоже знак послал, буря закончилась, пока мы в дороге были. Ну, не поворачивать же было?

— Понятно, — откликнулся Кабанкин. — Значит, надо ехать к вам и осмотреть на месте.

Лисов подкинул немного оборудования, вдруг что-то да уловит, но даже без сканеров пришлось бы ехать на место и разбираться там, помня о поджимающих сроках.

— Метресс Листва сможет? — Михайло бросил взгляд в сторону похрапывающей магички.

— Сможет, сможет, — отмахнулся Иван, — она все может, выросла в магической общине, получила диплом Ведьмянска…

— С отличием, — пробормотала сквозь сон Олеся.

— Отлично, — облегченно выдохнул Михайло, даже лоб утер. — А то, если бы щиты вдруг отключились или разрядились, нам только и оставалось бы, что в бункере Прежних спрятаться, да отбиваться там. Слишком уж много желающих добраться до наших полей и складов.

— Бункер?

— Подземное убежище, о котором я ранее говорил, — охотно объяснил Михайло. — Люди пересидели там конец света, да на свет вышли, от них Малые Норки и пошли. Дед Тарас вам лучше объяснит, он там сам жил, еще времена Прежних видел!

Иван покивал и сделал еще пометку. Оставшееся от Прежних несло в себе возможности и проблемы одновременно, в этом он многократно убеждался. Странная молния, возможно какой-то другой маг убил... конкурента? Но как же щиты тогда? Впрочем, если апокалиптики собирались отколоть общину, с них сталось бы устроить спектакль с прицелом на длительное внедрение. Но о секте Свидетелей Апокалипсиса говорил Лисов, сам староста вообще ни разу их не упомянул.

— Тогда давайте обсудим условия контракта.

Сомнения Кабанкина только усилились, такой срок и уничтоженное место убийства. Основным источником информации должны были стать местные, но они все находились в озере, никто не видел смерти. Да и кто бы из них стал бы открыто разговаривать с чужаками? Да, "Штык" как бы противопоставлялся властям Тырнова, но это не делало их автоматически друзьями жителей общины. Тут требовалось время, а его как раз и не было, по словам Лисова.

Но и игнорировать опасность для Тырнова Иван не собирался.

— Конечно, — согласился Михайло, и они начали торговаться.

Сход избирал старост и смещал, а под горячую руку, как недавно, так и прибить могли или изгнать. Тем не менее, Протык не особо торговался, по каким-то своим соображениям и они сошлись на тысяче монет за успешную разгадку и еще пять сотен отдельно Олесе за услуги мага и консультанта (об оплате властями Тырнова Кабанкин не заикался).

Сама Листва по-прежнему выводила сонные рулады, всхрапывала, а при попытке разбудить, едва не приложила заклинанием. Староста, тем не менее, поглядывал на нее со странным умилением и охотно приложил свой электронно-магический идентификатор к контракту.

— Так, теперь нужно собраться, оружие, вещи, да машину арендовать. Рядовой Тузов!

— Машина у нас есть своя и довольно вместительная, — заверил его Протык, — если вас не смущает езда в кузове.

— Смущает, — тут же ответил Иван, — кузов у вас закрытый, в кабине место для еще одного.

Все транспортные машины, да и обычные, выглядели в этом вопросе одинаково, неважно, ездили они на колесах или гусеницах, или парили, благодаря антигравитации или магии. Позволить себе езду в машине с открытым верхом за пределами щитов могли, пожалуй, только маги и без того способные защититься самостоятельно, как в случае полетов на коврах-самолетах, метлах и ступах. Летучие корабли обитателей дальних северных лесов, мутантов, за глаза именуемых эльфами, тоже в первую очередь представляли собой закрытые корпуса, а уже потом все остальное.

— Вы можете занять его, — ответил староста несколько настороженно, — говорят, вы очень хороший стрелок.

— Я не сомневаюсь, что ваш племянник Юрась посидит в кузове, а Ахмат даже там найдет закатившийся в угол огрызок чего-нибудь съедобного и сожрет его, — сказал Кабанкин, — но лейтенанта Листву вы туда точно не посадите, а даже если заманите обманом, то она выйдет оттуда злая.

Михайло оглянулся на Олесю, которая снова начала похрапывать, и лицо его приняло озадаченное выражение.

Арендованная "буханка" катила по дороге в Краснов, словно "Штык" снова ехал на оружейную фабрику Дегтярева. Впереди маячил кузов грузового автомобиля Малых Норок, закрытый и пустой. Похоже, не так часто выбирались из общины в город, вот и не возникало нужды в отдельном закрытом автомобиле.

— Высказывайтесь, пока не приехали, — предложил Иван, сидевший за рулем.

Олеся умела водить машину, даже как-то демонстрировала управление издалека, при помощи телекинеза (а тот столб все равно давно покосился и его требовалось заменить), но всегда ленилась и отказывалась. Ахмат бы не отказался, но его коротенькие ножки размерами чуть длиннее обычного пальца никак не дотянулись бы до педалей.

— Городские маги хоть и уступают общинным, но это статус, деньги, возможность стать еще сильнее. С чего бы такой маг стал убивать себя? — вопросила Олеся.

— Может, они довели его? — спросил в ответ Ахмат. — Или нет, сами убили, а потом скрыли следы и поехали в Тырнов с рассказами о карах небесных!

— Интересная версия, — поддержал Иван, — народ в таких поселениях вне городов обычно живет крепкий и устойчивый, все нервные быстро погибают или убегают прочь. С чего бы за одни лишь сутки у них там чуть ли не бунт случился?

— Страшилка для запугивания властей, чтобы не очень-то вглядывались! — поддержал Ахмат.

— Если у них там был только один маг, то кто тогда бил молнией? — продолжала размышлять Олеся, развалившаяся на трех сиденьях сзади. — Не проще было просто убить и списать на зверье?

— Заодно и от тела бы избавились! — подпрыгнул в кресле слегка возбужденный Ахмат.

— А может они договорились с магикалом? Они ему еду и пропуск под щиты, он им молнию, но смысл?

— Смысл в этом может быть только если они собрались отделяться от города, — заметил Иван.

Они проехали поворот к оружейной фабрике и покатили дальше, навстречу промчались два автомобиля, мчавшихся так, словно за ними гналась орда нежити. Никаких условленных сигналов "впереди опасность!" не последовало, но Иван все же чуть сбавил скорость, увеличивая дистанцию между собой и грузовиком, чтобы расширить обзор. В себе он не сомневался, знал, что успеет заметить и выстрелить, но Михайло с Юрасем?

— Но и тогда договариваться с магикалом слишком опасно, проще и правда сектантам долю в еде выделять или вообще, с мутантами союз заключить.

— Разве вера позволяет им подобное? — усомнился Ахмат.

— Все, кто пережил Судный День, по умолчанию безгрешны и заслуживают доверия, — пояснил Иван, — и, к слову, об этой части их веры. Просто расспросы о смерти мага ничего нам не дадут, все были в озере, но. Перед этим что-то случилось, у них был маг, которого они считали своим, Емеля, и значит, он ходил в церковь и его там не било молниями.

— Кара небес? — язвительно спросил карлик.

— Богов нет, — зевнула сзади Олеся, — маги знали об это тысячи лет назад.

Даже высчитали какой-то там предел, который требовалось преодолеть, чтобы стать богом, припомнил Иван. Так как и самим магам оказалось не под силу подобное преодоление, они сделали вывод, что богов нет, и перестали на них оглядываться.

— Олеся проведет обследование места смерти и общины при помощи магии, ты и я будем расспрашивать местных. Если они и правда там сами прибили своего мага, то в лицо нам об этом никто, конечно, не расскажет. Нам потребуется информация и быстро, очень быстро, и никто не умеет ее добывать лучше тебя.

Лицо Ахмата исказилось самодовольной ухмылкой. Любили его девушки и женщины, точнее говоря не могли устоять перед сочетанием карликового роста и крошечных ножек, придававших Ахмату сильное сходство с младенцем, которого так и хотелось покормить грудью, с понятными последствиями.

— Так вот, изначально ты безгрешен, но зная тебя, рядовой Тузов, ты сразу распустишь руки.

— И ноги! — весело согласился Ахмат.

— Просто… помни о последствиях, хорошо? Здесь тебе не Тырнов, а эти люди не бандиты, и у них другие представления о жизни. В лучшем случае, тебя женят насильно и оставят в общине, в худшем повесят прямо в кресле.

Ахмат бросил недоверчивый взгляд.

— Там толпа, взбудораженная верой толпа, — вздохнул Иван, возвращая взгляд на дорогу, — и каждый умеет стрелять, они не в городе живут. Даже моих умений может не хватить. Поэтому поспешай, но с оглядкой, если не уверен, отступи. Тебя, Листва, это тоже касается.

Олеся фыркнула оскорбленным бегемотиком, мол, одним посохом всю толпу зашибет.

— Как же не торопиться, — скривился Ахмат, — когда тебе, командир, процедуры положены каждый день! Раньше закончим — раньше вернемся!

— Ничего, потерплю пару суток, даже меньше, — отрезал Иван. — Лейтенант Листва вон все порывалась ритуал провести, самое время.

— Так я ж не одна собиралась, а с Володенькой, — пояснила Листва, — он некромант, мертвое к мертвому.

Кабанкин только дернул слегка щекой, к некромантам он уже обращался и неоднократно. Мертвое к мертвому, но с ядом лича, приведшим к тому, что Ивану пришлось покинуть ряды отряда очистки, никто из повелителей нежити так и не справился.

— Сделаю, что смогу, — пообещала Олеся и зевнула.

Они еще некоторое время перебирали версии, но в итоге все упиралось в отсутствие информации о самой смерти. Оставалось только надеяться на оборудование и магию Олеси, а также совместную сообразительность и что жители общины действительно знали что-то, что могло бы пролить свет на случившееся.

— Староста и его помощник как-то странно на тебя смотрели, — заметил он в сторону Листвы.

— Племянник старосты и правда умом не блещет, — добавил Ахмат, — но стреляет отменно.

— Восхищаться моей красотой и величием не возбраняется круглосуточно, — изрекла Олеся.

Затем она задремала и обсуждение сошло на нет. Вопреки опасениям Кабанкина так ничего и не случилось, разве что дорога стала хуже. Однообразные степные пейзажи вокруг, с редкими деревьями, но никто не выпрыгивал из балок и оврагов, чтобы впиться клыками в колеса, не налетал сверху. Похоже, зверье как попряталось после прошедшей бури, так все еще и выжидало.

Затем грузовик свернул у приметного камня и покатил наискосок через степь, куда-то за горизонт. Колея, набитая тяжелыми грузовиками, но в то же время оплывшая, местами даже заросшая. Похоже, ее обновляли во время перевозки урожаев, а в остальное время ездили крайне редко. Либо ездили в другом направлении, в Краснов, хотя вообще община относилась к Тырнову.

— Степь да степь кругом, — вдруг запел Ахмат, — нежити полно, в той степи мой дом, бункер, в нем окно, мчусь я сквозь буран, антирадом пьян, за спиной подруга, воет, словно вьюга!

Просвистел ботинок и едва не выбил окно.

— Ничего ты не понимаешь в высоком искусстве!

— Визгливый вой феечек в капкане — не искусство! — крикнула злая после побудки Олеся, подтаскивая магией ботинок обратно.

— Да, у меня высокий детский голос, это часть моего очарования, — ответил Ахмат.

— И что это за похоронные причитания?!

— Ничего ты не понимаешь, — повторил снисходительно Ахмат, — это ж песни сталкеров, кто первыми из бункеров выходил после конца света, мир разведывал, да пытался выжить и что-то добыть! Песне и положено быть такой, заунывной и печальной, это уже потом вы, маги, жизнь всем наладили, да города помогли создать.

— Да, мы такие, — снисходительно согласилась Олеся.

Затем впереди показалась цепь холмов, и Иван моргнул, прогоняя видение из прошлого. Разряды молний, разрывающие мрак кромешной ночи, в дополнение к лучам прожекторов и осветительным ракетам. Ледяной, секущий ливень, хлещущий в лицо, сбивающий с ног и волна, живая волна зайцев-мутантов, напирающих снизу вверх по склону холма. Все мины уже взорвались, рвы оказались заполнены, колючка завалена телами зайцев, с которых на бегу выдирали клочья мяса их же живые собратья.

Пока еще живые.

Зайцы не останавливались, напирали и падали живые, готовые с оружием в руках отстаивать свое, и Кабанкин уже еле удерживал оружие онемевшими, заледеневшими руками и сам еле стоял, укушенный три раза. Затем Пескарь со своей тройкой наконец подобрался и ударил в тыл, достал магикала, гнавшего зайцев в атаку, и все закончилось.

А с первыми лучами рассвета Отряд Очистки отбыл, увозя с собой убитых и раненых.

— Командир? — встревоженно спросил Ахмат.

— Так, прошлое вспомнил, — сдержанно ответил Иван, щупая шею рукой.

Холмы приближались и стали видны завалы в проходах между ними. Ловушки и мины, рвы и колючая проволока, незаметные на первый взгляд, но Иван видел их. Вышки на каждом из холмов, прожектора и сигнальные флаги, пулеметы, но часовые стояли расслабленно, скорее всего потому, что узнали грузовик. Похоже, живые, пытающиеся притвориться своими, нападали здесь редко, больше зверье и птицы да нежить и мутанты.

— Добро пожаловать в Малые Норки! — крикнул им староста, вылезая из грузовика.

Сразу после начала щитов была оборудована дезинфекционная и дезактивационная площадка, оборудованная сканерами для проверок и находящаяся под прицелом пулемета и огнемета. Старосту и Юрася приветствовали, на «Штык» смотрели настороженно, но без вражды. Появление Ахмата в летающем кресле вызвало удивление и несколько возгласов, тут же стихнувших. Олеся, умывавшаяся последней, затем принюхалась к воде и снова сунула руку, отпила глоток.

— Целебная водичка! — с энтузиазмом воскликнул Протык. — Я знал, метресс Листва, вам понравится!

— ДВА мага, Михай? — откровенно враждебно спросил старший из охранников, мужчина средних лет.

— Придержи лошадей, Папай, — отрезал Михайло, — они сами по себе.

— Но они маги!

Знак и охранники взяли оружие наизготовку, а Ахмат потянулся за плазменником в кресле. Веселов тоже выхватил оружие и явно готов был стрелять по приказу дяди, а сам Иван просто положил руку на рукоять игольника.

— Я — староста общины, Папай.

— Пока еще.

— И пока я староста, приказываю тебе пропустить нас внутрь или ты уже ни во что не ставишь сход, избравший меня старостой?

Эге, подумал Иван, да тут и правда не все ладно, не пришлось бы прорываться с боем. Хотя прорваться было мало, требовался еще транспорт или маг, чтобы пересечь степи и не умереть в процессе. Папай дрогнул и отступил, все опустили оружие.

— Поехали, — мрачно сказал Михайло, залезая в «буханку».

Иван хотел спросить о глотке воды, но решил, что время и место не располагают. Они проехали и оказались внутри, в кольце из холмов, между которыми лежали распаханные поля и плодоносящие сады. Куда ни кинь взор, повсюду виднелась зелень и люди, трудящиеся посреди посадок, возделывающие и собирающие плоды своих рук. Даже воздух, казалось, стал гуще и аппетитнее, налился соком, и в лицо Ивану, опустившему окно, ударило стеной ароматов, включая вонь скота и нотки навоза.

— Вот она, наша долина-кормилица! — вскричал Михайло. — А вон там сама община и наше целебное озерцо рядом с ним! Видите?

— Вижу, — ответил Иван.

Малые Норки располагались на севере кольца холмов (а они въехали с юга), в самой высокой точке этой своеобразной, рукотворной долины, которая орошалась водой из озерца по прорытым каналам. Там и сям посреди долины виднелись оставленные холмы (остальные, похоже, срыли), превращенные в дополнительные узлы обороны и жилья, если кто хотел пораньше оказаться в поле. Загоны для скота располагались здесь, в южной части, и слева показался конный патруль, объезжавший внешнее кольцо холмов.

Вид живых коней вызвала у Кабанкина подергивание века от очередной порции воспоминаний.

Ахмат простодушно приник к окну, не сдерживая охов и ахов, а Листва фыркнула горделиво и задрала нос, мол, в магических общинах видала и не такое! Но все же ощущалось, что и она впечатлена и подобный патруль - верхом на живых конях! - лучше любых других знаков говорил о богатстве и мощи общины Малых Норок. Карлик делал движения руками, словно то ли сгребал навоз для перепродажи, то ли собирался самих лошадей пустить на мясо, и пускал слюну, сам того не замечая.

Иван только покачал головой и продолжил рассматривать окрестности.

Община была обнесена отдельной стеной и с условной спины, северной части, ее подпирал скальный выход, составлявший часть все того же внешнего кольца обороны. Наверняка там же располагались и разного рода склады, а также дополнительное убежище, нет, понял Иван, под ним и находился тот подземный бункер, о котором толковал Михайло в городе.

— Прямо по дороге, не промахнетесь, — указал рукой Михайло.

Действительно, из долины вела только одна дорога, для машин, во всяком случае. В то же время в двух местах ее пересекали каналы с подъемными мостиками, мера предосторожности против нежити, вне всяких сомнений. Буханка катилась медленно, а взгляд Ивана выхватывал разные детали.

Размеры. Застрой тут все домами и вышел бы целый район Тырнова.

Оружие. На себе и или под рукой, у каждого, даже у детей.

Сельскохозяйственная техника. Дополнительно приделанная самодельная броня и оружие. Антигравитационные пластины, возможно, чтобы летать прямо над полями или пересекать каналы, не опуская мостков и не давая нежити шансов.

Люди. Скромная, практическая одежда, тяжелый труд, с широким применением механизмов, техники и различных техномагических приспособлений.

— У вас так часто прорывают щиты? — спросил Кабанкин.

— Бывает, — ответил Михайло, — но бдительности лучше учиться с детства. Помимо этого, каждый учится и на вышке стоять, и в патруле ездить, и за малыми детьми в общине присматривать.

Иван только кивнул, полная взаимозаменяемость во всех делах, от прополки до охраны.

— А почему патрули на лошадях, не машинах? — полюбопытствовал Ахмат. — У вас тут недостатка в мяу нет, насколько я вижу.

— Раньше использовали машины, но после пары прорывов перешли на лошадей и контрольную полосу.

Масса техники потребляла много мяу, которые община приобретала в Тырнове за продовольствие, подумал Иван. Смысл им откалываться от города, кто тогда все это заряжать будет? Похоже, в своей горячности веры и выкриков о каре небесной общинники о том даже не подумали.

Им, в теории, следовало бы, наоборот, расширяться, возвести еще кольцо холмов, да задуматься о своей фабрике мяу. Может не о производстве, но станции перезарядки так точно. Получить статус города, войти в союз на особых условиях.

— Хорошо тут у вас, — вдруг подала голос Олеся и прервалась.

Она шумно сглотнула, дорога как раз проходила мимо яблоневого сада, где на ветках висели огромные краснобокие плоды. Ахмат же больше смотрел на девушек, таких же краснощеких и крепких, как собираемые ими яблоки.

— Вот только леса не хватает.

— Был лесок, был, госпожа, — откликнулся Михайло, — да вырубили все давно, еще когда долину и склоны расчищали, своих деревьев насадили! Первые дома из них поставили, до сих пор стоят!

Олеся кивнула, словно и не рассчитывала услышать иного.

Земляной вал, обложенный камнем, стенка высотой примерно по грудь, да бойницы бункеров внутри. Буханка въехала внутрь под бдительным взором охранника, пожилого и одноногого, кивнувшего старосте с высоты вала. Пикнули сканеры, показывая, что машина не успела нахвататься опасностей, пока ехала по долине. Дома, каменные и двухэтажные, окна-бойницы, высокие пороги и располагались здания концентрическими кругами, сходясь к площади у самых скал.

Там же виднелись дома из бревен да церковь.

В общине царила тишина, только откуда-то издалека доносились детские голоса. Похоже, самых малых детей все же в поле не брали, держали в детском саду. Рядом с каждым из домов виднелся тщательной ухоженный сад — огород, никаких заборов не наблюдалось, как и собак или замков на дверях. В Тырнове живность не водилась, но вот в таких общинах запросто, если там считали, что звери не зря едят свой хлеб.

Буханка проехала до самой площади, и староста указал влево.

— Вот мой дом, рядом с церковью, а ваш будет следующий, гостевой.

— Там, где двое сироток живут? — уточнил Иван, меряя взглядом расстояние.

Да, через дом, но все же рядом. Может и видели что-то?

— Там живут все, кто не из нашей общины, — неожиданно сухо ответил Михайло.

— За ними кто-то присматривает?

— Женщины по очереди да отец Фёдор, который их и привез.

Иван, вытаскивая свои сумки из машины, бросил взгляд в сторону остальных. Его намек, что это может быть след, пропал втуне, Ахмат крутился в воздухе, а Олеся потягивалась и зевала, хрустела телом. Юрась Веселов смотрел восторженно, приоткрыв рот, пока не получил подзатыльник от старосты.

— Отнесем вещи да приступим, начнем с осмотра места гибели, — скомандовал Иван. — Ахмат, доставай сканеры, Олеся, готовь, что там по твоей части.

Они вошли в гостевой дом, Олеся провела пальцем по бревенчатой стене, затем сунула его в рот и хмыкнула.

— Это ж надо так оголодать, — тут же поддел ее Ахмат.

— Что-то важное? — спросил Иван у Листвы.

— Да не особо, — отмахнулась та, опуская сумку на пол. — А хлеб-соль и правда не заготовили.

— С чего бы им угощать чужаков, да еще тех, которые приехали внезапно? — усомнился в ответ Иван, прислушиваясь к происходящему в доме.

Дети отсутствовали либо очень хорошо спрятались.

— Если маг был им чужим, то жил здесь, получается? — вдруг спросил Ахмат.

— Ты прав, здесь надо будет все просканировать и проверить тогда, — кивнул Иван. — Дальше не идем, осмотрим место смерти, пока никого нет, затем здесь все проверим.

— Если местные не растащили все по своим малым норкам, — продолжил озвучку мыслей Ахмат, крутясь в кресле под потолком. — Наверное, когда их червяки из бункера выгнали, они тут по привычке норки рыли, только малые?

— Не ляпни такого вслух, — посоветовал Иван.

Где-то здесь имелся дед Тарас, видевший еще Прежних, с такими вопросами явно следовало обращаться к нему. А то и вовсе не задавать, дабы местные не схватились за оружие. Ахмат только покривился в ответ, подхватил сканер, да показал, что он готов. Олеся тоже что-то достала и рассовала по карманам, перехватила посох одной рукой, и они все вместе вышли наружу.

— А где Юрась?

— Отослал машину отогнать да отца Фёдора найти, — пояснил староста.

— Без него в церковь не зайти? — насторожился Кабанкин.

— Почему же, можно, — изумился Михайло и тут же нахмурился. — Хотя вы вроде чужаки, но и я староста, со мной можно. День уже на вторую половину пошел, пока осмотрите, остальные закончат свои труды да вернутся, сможете их расспросить, если нужно будет. Не сидим в праздности, трудимся, очищаем землю и себя, как полагается.

— Да, тут у вас хорошо, — признал, не кривя душой, Иван.

За этим он и пошел когда-то в Отряд Очистки — защищать и очищать. Они вошли в церковь, высотой превосходящую все дома, и наполовину встроенную в тело скалы. Та часть ее, что выступала наружу, тоже была сложена из бревен, темных и крепких, украшенных какими-то знаками. На верхушке церкви виднелась скульптура, словно человек грозил кулаком волне.

— Погрызи бревно, авось полегчает, — ехидно посоветовал Ахмат.

— Что? — развернулся Михайло, уже входивший внутрь.

— Шутки у нашего карлика под стать его мозгам, мелкие и тупые, — проворчала Олеся.

Рука ее все же мазнула по бревнам.

Внутри царил полумрак, окна-бойницы и раскрытая дверь не давали достаточного количества света. Скамейки и возвышение, какие-то картины, явно изображавшие судный день. Скальных стен практически не было видно, половина церкви была тщательно отделана под бункер Прежних.

— Снизу достали, — пояснил Михайло, — отсиделись в норках, поднялись и укрепились, вернулись и выбили червей. Церковь переделали, чтобы все помнили, оттуда мы родом, а вторая половина наша в природе вокруг, полях и садах.

— Символично, — признал Иван.

Ахмат уже взлетел и сканер в его в руках пищал и снимал. Тут до Ивана дошло, что молния ну никак не смогла бы пробить толщу скал, стало быть? Он посмотрел вверх и с трудом, но различил там свежую заплатку, просто выделявшуюся на фоне темных бревен.

— Ох, дурень старый, сейчас, — староста ушел куда-то вбок и включил свет. — А вон там, видите пятно? Вот туда молния и ударила дважды.

— Пробило крышу, причем по диагонали, словно… притянуло к магу? — Иван провел рукой наискось.

Ведь пятно находилось на скальной половине церкви.

— Только это сделал не маг, — вдруг сказала Олеся.

— Ты же еще даже пятно не осмотрела!

— Стены церкви и домов сложены из степной осины, выросшей рядом с магическим источником. Ее еще называют упрямой, потому что даже в срубленном виде она сохраняет сопротивляемость магии, упокаивает нежить одним лишь прикосновением и практически не горит.

— Но ведь это когда было, — усомнился Иван.

По церкви прокатился порыв ветра от вздоха, Олеся вскинула руки и выкрикнула.

— Лакадаммма!! Шишунда!!

С кончика посоха ее сорвалась ослепительная молния, промчалась, ниже Ахмата, ударила в стену из бревен и расплескалась кучей искр, сгинувших без всякого вреда.

— Вы что творите!!! — визгливо заорал староста, подбегая ближе.

— Провожу следственный эксперимент, — спокойно ответила Олеся, опустила посох со стуком.

— Так и убить можно, — донеслось ворчливое сверху.

Ахмат подлетел ближе и осматривал место удара, затем крикнул

— Командир, бойницы не подпалены! Дерево здесь… чуть смялось, словно кувалдой ударили!

— Понятно, — озадаченно отозвался Иван. — То есть магию исключаем, ты же не сдерживалась?

— Нет, — отрезала Листва.

— Все же проверь пятно, вдруг вторая молния была магической?

Олеся фыркнула, но пошла к пятну, достала из карманов мел и начала чертить квадрат.

— Но кто тогда вызвал первую молнию? — спросил Ахмат.

— Если бы я знал ответ на этот вопрос, то и ездить бы никуда не пришлось! Давай, замерь место удара и сравни с заплаткой на крыше! — крикнул в ответ Иван.

Оружия внутри не применяли, это он мог сказать точно.

— Кара небесная, — еле слышно прошептал Михайло, лязгнув зубами.

— В этом нам и предстоит разобраться, — ответил Иван.

Если уж староста, позвавший их, не верил в дело рук человеческих или лап магикалов, то, что уж говорить об остальных общинниках? В то же время, Олесе Кабанкин верил, сказала, что нет магии, значит нет. Да и сканеры не показывали ничего такого.

— У Прежних было климатическое оружие, — сказал Ахмат, спускаясь ниже.

Он продемонстрировал результаты измерений сканера. Место удара молнии Олеси фонило магией, а вот бревна вокруг заплатки — нет.

— Молния могла ударить снаружи и не пробить свода, — озвучил новую версию Иван, — а мага убили так, чтобы выглядело похоже на удар молнии. Купол — взорвали или заранее все подготовили там. Просканируй пятно и сними общие виды помещения, потом еще расспросим, что где лежало.

— Враки это все, что Прежние могли управлять климатом, — добавила Олеся.

Она сидела возле пятна, словно медитировала на него. Видно было, что пятно пытались отмыть и отскоблить, но не преуспели из-за каменного пола.

— Тебе-то откуда знать? — язвительно спросил Ахмат.

Олеся чуть нахмурилась, получив удар в больную точку. Маги и правда не особо следили за миром обычных людей, проморгали начало конца света, а затем в панике еще и ударили, думая, что решили погубить именно их. Конечно, потом они осознали ошибку, пришли на выручку, помогли людям выжить и создали щиты, но без магического заражения мир вокруг, возможно, уже сам очистился бы.

— Союз городов так и не нашел ничего, и погоду регулируют городские маги, да и то не справляются!

— Уж ты-то бы справилась лучше!

— Конечно, — усмехнулась Олеся, — я же не чета городских магам. Но техники, регулирующей погоду, так и не появилось, скажешь не так? Да если такая существует, то я собственную шляпу съем!

— Лучше трусы, — тихо пробормотал под нос Ахмат.

Он неоднократно подбивал клинья к Листве, но так и не преуспел ни разу. Неизвестно, куда зашел бы этот традиционный обмен подколками, но тут появился Юрась в сопровождении отца Фёдора, гладко выбритого мужчины средних лет, и двух детей, примерно лет десяти. Смуглая до черноты девочка точно выглядела не местной и пряталась за спиной бледного мальчика, гордо выступавшего навстречу опасности.

— Так-так! — Олеся живо вскочила на ноги, почти побежала к детям. — Вы очищали их в своем озере?!

— Готовил к новой жизни, — спокойно ответил Фёдор, хотя Олеся нависла над ним скалой. — Я верю, что не все маги порочны по своей природе, но ты, дочь моя…

— Я не ваша дочь! — фыркнула громко Олеся.

— Но вы могли бы ей стать, — вдруг вкрадчиво заметил Михайло.

Веселов сунул ему корзинку, а староста поднес ее Олесе. Корзину, набитую лучшими яблоками, и Листва тут же схватила одно, зачавкала им, брызгая соком во все стороны и поглядывая на детей. Те спрятались за священника, словно ожидали, что их сейчас самих съедят, вместо яблок.

— Не собирается никто отбирать у вас детей! — провозгласила она, не прекращая жевать. — Вы же купили…

— Спас, — мягко поправил ее Фёдор.

— Один единорог, — хрюкнула Олеся. — Из-за того, что у них есть способности к магии, так? Можете не отвечать, и так все ясно. Я думала озеро проверить, но едва увидела детей, как сразу все поняла. Отвечайте, пили они воду из озера или нет?!

— Метресс Листва, — заметил староста, — такое обращение недопустимо.

— Да все допустимо, если речь идет о магии и магах! — голос Олеси загремел под сводами, усилившись многократно. — Вы, тупые землекопы, сами губите величайший дар Матери!!!

Она словно стала выше ростом, а на кончике ее посоха снова засверкала молния. Разумеется, именно в этот момент появилась толпа разъяренных общинников, мчавшихся на велосипедах, и они сделали неправильные выводы из увиденного.

— Держитесь, отец Фёдор!

— Убейте проклятую ведьму!

— Не дадим нашу веру в обиду!

— Отец! — вырвался из общего гомона выкрик.

Вместе с ним вперед вырвалась девица, кровь с молоком, наливное яблочко, способная и автомобиль остановить, и в горящий бункер войти. Если стрельба еще не началась, то только потому, что держать оружие в руках и управлять велосипедом было затруднительно и еще потому, что на пути стояли староста и отец Фёдор, закрывая собой «Штык».

— Отец Фёдор, прикрывайте детей!

— Мы их в клочья порвем!

— Это староста их привез!

— Эй! — голос Юрася вознесся над шумом.

Племянник старосты дал кому-то в лоб, и строй велосипедистов сбился, образовалась куча-мала, из которой неслись крики. Иван, держа в руках игольники, уже отступил в тень одной из стен, ощущая, что где-то там за возвышением есть проход, скорее всего в один из складов. Не панацея, но хоть какое-то укрытие!

— Настя! — закричал Михайло, делая шаг навстречу девице. — А ну стой, коза!

— Отступайте вглубь, там спуск в подземный бункер, дед Тарас вас пропустит, — вдруг сказал отец Фёдор.

— Отступать! — яростно возмутилась Олеся. — Да я…

— Лейтенант Листва! — шагнул к ней Иван. — Отставить!

Та чуть не ударила заклинанием, что-то ее задело в происходящем. Тем временем Настя споткнулась и упала, прямо на Ахмата, который вовремя подставил себя, оказавшись головой между выпирающих достоинств девицы, оказавшейся дочерью старосты.

— Настя, дочка! — крикнул Михайло.

Он выхватил меч-палку, взмахнул перед бегущими общинниками и крикнул:

— А ну стой, иначе всех проткну, вы меня знаете!

— Протык! Тебе не отвертеться! Мы все видели!

— Видели-и-и-и-и, — протянул язвительно староста. - Ни шиша вы не видели, слепни дурные!

Ситуация не то, чтобы разрядилась, но куча-мала все еще барахталась на площади, а успевшие вбежать вслед за Настей, переключились и даже словно растерялись или застеснялись отца Фёдора, начали прятать оружие за спину.

— Да вы отца Фёдора спросите, обалдуи! — повысил голос староста. — Напридумывали себе, да сами поверили! Хуже Прежних себя ведете!

— У тебя есть шанс все исправить, — шепнул Кабанкин Олесе прямо в ухо, прикрытое зелеными прядями волос, — но, если ты ударишь — они точно больше слушать не станут.

Помогло, Листва так и не применила магию, только дышала тяжело. Ахмат тоже дышал тяжело, но по другой причине, и разъяренная Настя успела сделать два круга мимо отца, гоняясь за Тузовым, прежде чем Протык отвлекся от отчитывания и снова прикрикнул на дочь.

— Так что вы примчались, будто вам огнеройка в зад забралась?!

— Так, слух прошел, что из города приехали, церковь нашу отбирать, над верой глумиться, — смущенно замямлил один из ворвавшихся следом за Настей, переминаясь с ноги на ногу. — Молния сверкнула опять, да отец Фёдор сюда детей повел. Что мы должны были подумать?

— Решили, что Михай вас продал да детьми откупился, — палка-меч стала палкой и староста начал охаживать ей прибежавших по плечам и спинам. — Дураки! Сколько раз говорил — вначале разберись, потом действуй!

Те сжимались, но не пытались сопротивляться. Куча-мала на площади развалилась, общинники поднимались, но начальный запал атаки оказался сбит. Откуда-то снизу выполз Веселов, сверкая подбитыми глазами, сплюнул выбитый зуб и демонстративно отряхнул окровавленные руки.

— Остановитесь! — воскликнул отец Фёдор, выходя вперед. — Покайтесь в злых мыслях и отбросьте их!

После такого все спрятались оружие и вдвойне внимательно начали слушать старосту, который не упустил момента укрепить свою власть, а также практически прямо приказал не скрывать от приезжих ничего. Заодно заверил, что «Штык» не связан с властями, подчеркнул свои труды на благо общины, и так далее.

— Что показало сканирование? — спросил Кабанкин у Ахмата, пока староста распинался.

— Четвертый размер, — ответил тот, не отрывая взора от Насти.

— Рядовой Тузов!

— Умеешь ты, командир, испортить момент, — проворчал Ахмат, отрываясь от нового объекта своих воздыханий. — Энергетическое воздействие, электричество и магия там были, только неясно, чья, ведь сам убитый был магом, да еще и жезл в руках держал.

— Что-то еще?

— Следы, отпечатки, энергии мяу и каких-то вещей, только не забывай, что двое суток прошло.

— Я не забыл, — сухо ответил Иван. — Надо поговорить со священником… а заодно и спасти его от Олеси.

— Не надо ничего делать, я сама все проверю, — упрямо произнесла Олеся, — а заодно и ритуал над Иваном проведу, там лишь чуть-чуть фигуру исправить надо будет.

— Магический ритуал в церкви общины?! — изумился Фёдор.

Даже в его спокойном голосе проскользнуло нечто враждебное.

— Озеро тоже подойдет, — широко ухмыльнулась Олеся.

— Священное озеро, спасшее наших родителей! Вас едва не убили, а вы уже рветесь совершить новое святотатство?

— А ведь и правда, — вдруг задумалась Олеся, — озеро бы помогло тебе, командир, я бы заменила им некроманта…

Лицо священника подергивалось, хорошо еще, что все слушали старосту, а дети рядом с Фёдором ничего не понимали. Наверное. Девочка смотрела со страхом, а пацан с любопытством, засунув палец в рот.

— … и ритуал исцеления стал бы сильнее, намного сильнее. Хм.

Олеся нахмурилась и оперлась на посох, уйдя в свои мысли. Священник посмотрел изумленно, и Иван пояснил неохотно (так как не любил говорить о своем ранении):

— Меня отравил лич, теперь каждый день нужны очищающие процедуры.

— Так у нас есть специальная камера! — обрадовался Фёдор. — Внизу, в бункере!

— Разве его не отобрали скальные черви?

— А мы, наши родители, отобрали обратно, часть вынесли сюда, остальное подлатали, как смогли. Там никто не живет, только дедушка Тарас иногда, в последние годы он сильно сдал, телом и разумом.

А привычная обстановка помогала ему успокоиться, понял Иван.

— Если не затруднит, — сказал он, — и, если это не вызовет нового недовольства.

— Думаю, вам, наоборот, будет полезно немного скрыться от чужих глаз, а из церкви сейчас не выйти.

Лилю и Матияша священник оставил на попечении одной из общинных женщин, мрачной одноглазой тетки, и они прошли за возвышение, где действительно оказался проход вниз, в тот самый бункер.

— Тут специально все обесточено? — спросил Ахмат.

Олеся молча сотворила шар света, а Иван достал фонарь.

— Странно, — удивленно сказал Фёдор. — Может, дед Тарас выключил перед уходом?

— А он был в озере, когда все случилось?

— Конечно, целительная вода помогала и помогает ему, — уверенно ответил священник, — иначе он не дожил бы до своих лет.

— Тогда — молния? — озвучил новую мысль Иван.

— Часть вещей и правда сожгло, включая мой новый анализатор, — задумчиво отозвался отец Фёдор.

— Анализатор?

— Если это был бункер для выживания, то молния не прошла бы! — заявил Ахмат.

Они достигли конца спуска, похоже некогда выступавшего в роли шлюзового отсека, и уперлись в закрытую дверь. Огромную, массивную стальную дверь. Проще было камень рядом пробить, чем ее, Иван с таким уже сталкивался разок, и само наличие такой двери говорило о многом. В обычных, "частных" убежищах, по большей части вымерших в первые годы после апокалипсиса, использовались иные двери и конструкции.

Выходило так, что обитатели бункера отсиделись в нем, затем вынужденно вышли, но и там нашли себе защиту, сколотив дома из магической осины, да подлечиваясь из озерца. Разумеется, даже с ними было много больных, умерших, инвалидов и новорожденных-калек, и мутантов, которых, наверняка, подвергали безжалостной выбраковке. Тем не менее, оставшиеся смогли выжить и продержались до момента, когда маги все же вышли из своей изоляции и помогли создать первые щиты от загрязнения.

— Странно, такого не должно быть, — нахмурился отец Фёдор. — Там внизу все переделали, включая системы питания.

— Мог кто-то забраться внутрь, закрыться и отключить всё?

Священник вскинул голову и видно было, как он побледнел.

— Замки на ЭМИ, — голосом эксперта вынес заключение Ахмат, — но надо полагать, тут не слишком следили за безопасностью, а?

— Я.. мне... надо пересчитать всех! — воскликнул Фёдор. — И там же склады! Камера для вас!

— Командир, принеси мои инструменты, попробую взломать замок, — вздохнул Ахмат, — и мне нужна будет новая мяу, чтобы переключить на нее питание.

Всем своим видом он демонстрировал на какую великую жертву идет, а Кабанкин задумался. С одной стороны, Ахмат был нужен для расспросов, с другой, такая помощь могла улучшить отношение общины.

— Действуй, а мы пока займемся пятном наверху, — пришел к решению Иван.

Затем он сходил за инструментами, а Олеся грызла яблоки и слушала старосту, продолжавшего вразумлять толпу. Планы Кабанкина расспросить отца Фёдора о том, что где лежало и кто в числе первых прибежал, провалились, так как священник метался и пересчитывал, затем вскочил на велосипед и умчался.

— Тащите на столы все, что есть! Сегодня судьба послала нам знак и метресс Листву!

Иван как-то пропустил момент, когда староста ловко переключился с распекания на обоснование того, что надо устроить вечер отдыха в честь появления Олеси.

— У нас будут свои маги! — прокричал Михайло. — Это награда за труд и добродетель!

Олеся ухмылялась и хрюкала огромным кабанчиком, но эти звуки потерялись в радостном шуме толпы и со стороны выглядело все так, словно она радуется с остальными. В момент площадь уставили столами, натащили еды и даже самодельной выпивки, вызвавшей легкое удивление у Кабанкина.

— Нельзя все время предаваться разврату и лени, как Прежние, но и трудиться без остановки тоже нельзя, за такое боги тоже покарают, — наставительно пояснил Протык.

— А ведь Ахмат там внизу так и трудится, — спохватился Иван.

— Я отнесу! — вскочила Настя.

— Сиди, коза, — почти добродушно осадил ее Михайло, — знаю я тебя, прибьешь и скажешь, что он тебя лапал.

Отнести еды Ахмату отправили некоего "Галчонка", тощую, голенастую и нескладную девушку, с перекошенными губами.

— У рядового Тузова удивительный дар нравиться девушкам.

— Именно поэтому я и отправил Галю, — сдержанно улыбнулся в бороду староста, — пусть порадуется.

Иван хмыкнул, но возразить было нечего. В отличие от Олеси, все искавшей принца на белом коне, Ахмат харчами, как правило, не перебирал, любил всех. Затем староста произнес короткую речь, с похвалами в адрес Олеси, и начался импровизированный пир. В свою бытность в отряде очистки Кабанкину приходилось жрать и насекомых, и жареную зомбятину, но сейчас он с трудом сдерживался, чтобы не наброситься и не начать сгребать еду двумя руками.

Жизнь в городе явно ослабила закалку и подготовку, недовольно подумал Кабанкин.

Олесе подносили самые вкусные куски, вокруг стихийно образовалась свита из добрых молодцев, во главе с Юрасем Веселовым. Листва принимала все, как должное, взирала одобрительно, ела и выглядела величественно, словно она тут была царицей, а не приезжей. Командовала и гоняла с поручениями, затем небрежно взмахнула посохом, создавая дополнительное освещение и согревая всю площадь.

— Она и правда из магической общины? — раздался голос сбоку.

— Правда.

— А правда, что там, ну, — спрашивавшая Настя замялась и даже покраснела слегка.

— Да, у них там очень вольные нравы. Вольные даже по меркам Прежних, — кивнул Кабанкин.

Его не покидала настороженность, то они чужаков даже к озеру не подпускают, то пир устраивают. Если в общине сами удавили мага, то сейчас было самое время отравить и следующего, то есть Олесю и всех, кто приехал с ней.

— А вы с ней...

— Нет, — усмехнулся Иван, — у нее свои стандарты, а у меня девушка есть.

— Ой, — Настя чуть ли не грызла косу, ранее ниспадавшую до пояса, — а говорили, что все городские.

В ней явно прибавилось уважения к Олесе, по каким-то причинам.

— Что городские? — спросил Кабанкин, опять настораживаясь.

Он никогда не был покорителем женских сердец и в то же время за годы рядом с Ахматом насмотрелся всякого достаточно, чтобы понимать, почему Настя ерзает и смущается, и теребит косу.

— Да так, глупости всякие болтают! — выпалила Настя и ушла.

После этого пир пошел спокойнее, по крайней мере для Ивана, и он занялся расспросами о смерти мага, стараясь не оттолкнуть собеседников. Слова о "каре небесной" звучали постоянно, зато прояснился смысл поведения старосты. Тот, что называется, кинул косточку, мол, будут свои маги, сможем отделиться, и толпа успокоилась, потеплела по отношению к "Штыку".

Еще несколько девиц, тоже крепких и готовых поставить хоть слона в стойло, попытались добиться благосклонности Ивана, и он воспользовался моментом для расспроса об убитом маге. Выходило так, что его и без того не слишком любили в общине, то речи всякие вел про детей, то нос в озеро совал, а своим так и не стал. Недовольство давно закипало и прорвалось после смерти, и Иван все пытался понять, был ли общий сговор насчет того, чтобы удавить мага, а потом рассказывать о молнии, или нет.

— А это дедушка Тарас? — спросил Иван, указывая взглядом на седого старичка.

— Да, — кивнула собеседница, — только ему, похоже, опять плохо.

— Пустите меня в Вальдиру! Лысые! Дайте грюкотала!!

Иван неоднократно встречался с людьми, жившими «еще при Прежних» и каждый раз у него потом болело сердце от сожаления. Не за выживших, за то, какой мир спустили в яму с отходами.

Чистый воздух! Чистые вода и еда! Никаких мутантов и вирусов! Чистое небо над головой!

— Пока в капсулу внизу не уложат, не успокаивается, — вздохнула с сожалением девушка.

Внизу в бункере, подумал Иван. А не туда ли спрятали тело убитого мага? Нет, тогда бы они знали, что там все сломано, а если спрятали и отключили, сделав вид, что оно само сломалось? Он поднялся и прошел к Протыку, заметив, что вокруг уже практически стемнело.

— А где тело погибшего мага? — спросил он, подсаживаясь.

Староста вдруг помрачнел, дернул себя за бороду и отвел Ивана в сторону, за пределы пиршества.

— Его в холодильник положили, чтобы ваши, из города, могли забрать, но пока я ездил, тело вытащили и закопали за пределами щитов, ну как закопали. Свалили в яму, да еще и камнями закидали.

— Надо будет достать.

Взгляды их встретились, и староста явно не хотел обострять обстановку. В общем-то можно было достать и просканировать его самим, но сомнения и подозрения в Иване вспыхнули с новой силой. В то же время, какое-то дилетантское исполнение выходило, если действительно хотели скрыть труп.

— Завтра, завтра, — попытался найти компромисс Протык.

После этого Иван сделал еще одну ошибку, пошел и все же поговорил с "дедом Тарасом", попутно выпил и потом выпил еще, чтобы забыться и выпил еще во время расспросов, но ничего нового так и не узнал. Все были в озере, сверкнула молния, затем гром, затем еще молния, прибежали и увидели обгоревшее, дымящееся тело. Разбросанные вещи, включая то, что отец Фёдор только привез из города, пятно на полу и дырка в потолке.

Чего тут гадать — кара небесная и все тут!

Иван, пусть и пил, чтобы забыться, но настороженность так и не дала ему опьянеть окончательно, и это ему пригодилось в ночи, когда едва не состоялся прорыв. Все немного увлеклись пирушкой и, как выяснилось позднее, зверье вначале пыталось раскопать тело умершего мага, а потом уже ощутило запахи в ночи. Наблюдатели не заметили вовремя, сигнал тревоги от щитов услышали поздно, и в итоге пришлось отбиваться прямо на стенах самой общины.

Кабанкин в одиночку удержал ворота и дал время их закрыть, и отбились в итоге, никого даже не съели.

На следующий день

— На, — Олеся сунула Ахмату в лицо пучок какой-то синюшной травы.

— Это еще зачем? Похмелья у меня нет.

— Рожа слишком довольная.

— На себя посмотри, — огрызнулся карлик.

Олеся тут же достала зеркало и уткнулась в него.

— Не волнуйся, командир, никто из них не видел друг друга, — заверил его Ахмат.

— Их еще и несколько было?

— Как выяснилось, тьма подземного бункера пробуждает в женщинах первобытные желания, особенно, если притащить туда свежего мясца и пожарить на костре!

— Ты жарил там зверье из степи? — изумился Иван.

Нападали пятнистые волки и даже прожарка могла не убить гадость внутри. Требовалась специальная проверка, а кто бы ее проводил в ночи?

— Да нет, конечно, стащил со стола, но, когда это женщинам требовалась суровая правда жизни? Вон, хотя бы на Олесю глянь!

— Прибью.

— Но ты хотя бы расспросила своих новых принцев о смерти мага? — не унимался Ахмат.

— Еще чего выдумал! Я не мешаю работу с отдыхом!

— А принцев-некромантов с мимолетными развлечениями, понятно.

Свистнул посох, но Иван сбил его в сторону, избегая касаться голыми руками.

— Ладно, ладно, — проворчала Олеся, разминая в руках синюшную траву, — они очень старались мне понравиться, чтобы я осталась здесь магом общины. Про мага тоже говорили и он, оказывается был метеомагом.

— То есть мог убить сам себя молнией, — озадачился Иван, — но зачем?

— А мне вот Гал... гм, мне другое рассказывали, — вклинился Ахмат. — Что он все уговаривал в город перебраться и хотел детей туда перевезти, и какие-то опыты над землей ставил.

— Священник упоминал вчера какой-то анализатор, что они тут искали? Вредителей в почве?

Олеся только ухмыльнулась саркастически, затем зажевала синюшку и сразу скривилась.

— Что-то еще нашел?

— Не особо, сам понимаешь, командир, — опять сально ухмыльнулся Ахмат, — но могу сказать, что бункер обесточило примерно во время удара молнии.

— Пробило разрядом?

— Мяу разрядились, кое-где проводка сгорела.

— Но ведь молния била сверху вниз, — потер лоб Кабанкин. — Притянуло к бункеру? Нет, тогда уже давно бы туда ударило молнией, сколько лет прошло! Так, сегодня продолжим расспросы, теперь у нас есть тело мага, пусть и изрядно обгрызенное, его надо обследовать, технически и магически. Также труп надо будет уложить, как он лежал в момент смерти, вещи вернуть, заплатку с крыши убрать, наверное.

— В общем, нужен староста, — кивнул Ахмат. — Олеся, ты знаешь, что делать.

— Что?

— Достань из своей кровати Юрася и пошли за дядей, уж тебе не откажут ни в чем, раз они не знают, что ты не останешься!

— Может и останусь, — фыркнула оскорбленно Олеся.

— Хорошо, так и передам Володеньке, — елейным голосом ехидно пропел Ахмат.

Олеся снова фыркнула, обратила свой взор на Кабанкина.

— Ты как? Нужно очищение?

— Потерпит, вначале — дела, — ответил Иван.

И они занялись делами, расспросами и проверкой тела. После вчерашнего жители общины словно оттаяли, охотно шли на контакт, рассказывали без утайки. Кабанкин даже не сразу сообразил, что его обрабатывают по той же программе, что и Олесю: еда, красивые крепкие девицы, рассказы о пользе свежего воздуха, а также восхваление его ночных подвигов и меткости.

— Мы стали немного своими, — сделал он вывод.

— Его убило разрядом электричества, без всякой магии, — сделала свой вывод Олеся, поднимаясь с колен.

Тело мага, то, что от него осталось, лежало внутри двух фигур.

— А сканер показывает остаточную магию!

— В жопу его себе засунь, он и там покажет, — вдруг вызверилась Олеся. — Я же не учу тебя технику чинить!

— Я тебя научу, там все просто, — хохотнул Ахмат. — Записывай, суешь в жопу технику технику...

— Хватит! — повысил голос Иван. — Что за остаточная магия?

— Фон самой долины и следы пятнистых волков, вы там как, всю стаю перебили?

— Не знаю, но полегло их изрядно. А что?

— Магикалами не становятся сразу, вначале накапливается магия, зверя тянет к местам ее концентрации, телам волшебных созданий, включая магов. Звери и птицы, да и нежить тоже инстинктивно знает, что, пожирая такие тела и лакая воду из чего-то вроде местного озерца, можно получить еще больше магии. А потом в какой-то момент количество переходит в качество, и зверь становится магикалом. Если не добили, то стая может вернуться, нет, обязательно вернется.

— Мы уже выслали несколько машин, со следопытами и стрелками, — заверил ее подошедший Михайло Протык. — Не первый наш прорыв, всякое бывало. Можно избавляться от тела?

— Нет, нужно еще повторить ситуацию в церкви и с отцом Фёдором поговорить, — ответил Иван.

Староста чуть нахмурился, затем спросил:

— Это как-то поможет?

— Была молния, не магическая, даже две и обе ударили ровно в Павла, — так звали погибшего мага, как выяснилось. — Сам он был метеомагом, умел управлять погодой и мог вызвать молнию. Кто-то обесточил ваш бункер, примерно в это же время. Все находились в озере, кроме Лили и Матияша, у которых есть способности к магии.

— Но вы же сами сказали, что молния была не магическая! — отшатнулся Михайло.

— Возможно, следы выветрились за прошедшие дни или их смыли, ведь пятно пытались убрать. Мы не знаем и просто пытаемся восстановить картину случившегося.

— Так, давайте еще раз. Ахмат, просканируй тут все, если не сканировал.

Карлик кивнул и взлетел в кресле, почти сразу закричал.

— Командир, а тут начинка из бункера!

— Ну да, — вскинул голову Иван, опуская тело мага в центр пятна, — об этом же говорили! Часть вынесли и облицевали стены, для символизма!

К счастью, то ли никто не видел ночных развлечений Ахмата, то ли все держали язык за зубами. В руку погибшего Иван вложил жезл, но молния с небес, конечно же, не грянула. Затем разложили вещи.

— Так, вот сюда набор садовых инструментов, а здесь одежда, шарф и шапка.

— А ведь у них тут нет синтезаторов, — вдруг сказала Олеся. — Все свое.

— Решила остаться? — понимающе спросил Кабанкин.

— Нет, хотя соблазн велик, потом объясню.

— Хорошо. Так, и здесь лежал анализатор.

— Возьмите, — протянул отец Фёдор какую-то штуку.

Техника Прежних, без сомнений, но такой Иван никогда не видел.

— Сейчас в бункере меняют мяу, — сообщил он.

— Зачем? — спросил Кабанкин, крутя в руках прибор. — И что эта штука делает?

— Деду Тарасу совсем плохо стало, а лежание в капсуле его успокаивает и подлечивает, — со вздохом признал священник. — А потом и вы можете, такие умения, как у вас не должны погибнуть зря.

— Да какие там умения, — проворчал под нос Кабанкин, который, наоборот, был недоволен своей формой.

— Эта штука анализирует воздух, почву и воду, и выявляет, есть ли там вредные примеси. Видите ли, покойный Тимофей, — священник указал на тело мага, — почему-то настаивал, что вода из озера вредна для нас.

— И правильно делал, — грубо вмешалась Олеся. — Надо же, среди городских магов нашелся хоть один компетентный и тот погиб! Вы его погубили, как и всех остальных, да?!

— Лейтенант Листва!

— Помилуйте...

Воздух вокруг разъярившейся Олеси начал потрескивать от разрядов магии, а сверху донесся крик Ахмата. Анализатор в руках Ивана завибрировал, включившись сам по себе, и он торопливо отшвырнул его в сторону, осознавая, что погибший маг сделал то же самое.

Стало быть!

— Молния!! — гаркнул Кабанкин, отпрыгивая в сторону отца Фёдора.

Олеся вскинула посох и выкрикнула:

— Властью Леса, силой камня!!

Молния ударила с небес, прошла сквозь дыру в куполе и ударила в посох, отразилась и разбилась о стену церкви. Разряды окутали Олесю на мгновение, но она отделалась лишь вставшими дыбом волосами.

— Вот..., — голос ее утонул в грохоте грома.

Вторая молния ударила, и Олеся отразила ее в "анализатор" и сожгла его на месте. Туча наверху сразу рассеялась, все стихло.

— Анализатор, говорите? — зловещим голосом спросил Иван у священника.

— Клянусь, он работал! Продавец его при мне демонстрировал, и я потом в руки брал, ничего не происходило, показывал состав воздуха вокруг! И недорого совсем!

— Есть стандартные анализаторы службы РХБМЗ, сканеры бытовые, почему их не купили?

— Потому что ими я уже проверял все вокруг и никаких следов загрязнения не нашел! Да и продавец внушал доверие, вид у него был такой...

— Респектабельный. Зубы белые, улыбка добрая, костюм новый, да?

— Да, а вы откуда знаете?

Иван только тяжело вздохнул и подошел к обгоревшим остаткам "анализатора", проданных Скользким Хемулем доверчивому священнику. О, можно было не сомневаться, что прибор анализирует и показывает, вот только внутри наверняка содержалось что-то еще и Хемуль подсознательно ощущал неладное. Поэтому и продал задешево приезжему, умолчав о своих "открытиях".

— С этого надо было начинать!

— Да вы и не спрашивали, — все так же растерянно отозвался отец Фёдор.

— Согласен, сам дурак, — кивнул Иван. — Олеся, цела?

Та лишь махнула толстой рукой, по которой сразу побежали остаточные разряды.

— Сейчас снова набежит толпа, я уже слышу топот ног и шелест шин, — весело объявил Ахмат, снижаясь.

— Что ты там орал сверху?

— Часть электроники в стенах активировалась и взаимодействовала с этим, — он указал на сгоревший "анализатор", — а также слала сигналы вниз, в бункер. Спорим, что он опять потерял питание?

— То есть там застряли люди?! — ахнул отец Фёдор.

— Я взломал замок вчера и заклинил дверь в открытом положении, — сообщил Ахмат.

Несколько секунд спустя появились первые общинники, выбежавшие снизу.

— Там! Там! Все выключилось! Деда Тараса закрыло прямо в камере!

— Так поставьте новые мяу да поменяйте проводку!!! — гаркнул Ахмат громко.

— Да-да, поторопитесь, — с дрожью в голосе сказал отец Фёдор. — Так что случилось?

— Пока неясно, но эти части взаимодействовали друг с другом и бункером внизу, а также нападали на магов, как показал следственный эксперимент, — невесело констатировал Иван.

Будь Олеся не таким умелым магом, сейчас бы лежала таким же обгорелым трупом. А то и все они тут лежали бы, ударило будь здоров.

— Что очень странно, так как Прежние не знали о магах и не строили от них защит, маги проявили себя уже после апокалипсиса, как всем известно. В бункере что-то доделывали?

— Насколько мне известно — нет, только питание на современное переделывали.

— Могли мяу дать такой эффект? Ахмат, придется тебе опять заняться.

— Ничего, прошлое посещение бункера мне понравилось, — осклабился карлик и улетел.

— О чем это он?

— Любит в технике ковыряться, — заверил священника Кабанкин.

— Командир, ты ранен, — указала Олеся. — Давай, я тебя полечу и очищу заодно. О, молодцы, и вас проверю!

Дети сами прибежали и тут же кинулись к отцу Фёдору, что-то лопоча на своем.

Затем прибежала толпа общинников.

— Опять молнии в церкви и труп! Осквернение! Снова детей сюда привели на заклание! — заорал тот же старшина охранников, что пытался преградить путь старосте, когда приехали в Малые Норки. — Михай продался городским и морочит нам головы!! Вот увидите, сейчас он снова...

— Помолчи, Папай! — заорали из толпы. — Чистильщик нас спас всех ночью!

— А кто приманил зверей, а? А?!

— Нечего было Павла в яму кидать! Надо было похоронить!

— Ты же сама, Милка, первая визжала, что преступникам не место на нашей земле!

Сейчас Олеся объявит, что не остается или чего-нибудь скажет в адрес священника и толпа полыхнет, понял Иван, кладя руку на рукоять игольника. Стрелять ему пока довелось только по зверью, которому сонные иглы были на один укус, но вот сколько-то людей он уложил, прежде чем его расстреляли бы в ответ.

Возможно, они сумели бы отступить в бункер и там дождались бы приезда Лисова и стражи из Тырнова. Возможно.

— Остановитесь! — повысил голос отец Фёдор, выходя вперед. — Не было никакой кары небесной! Я сам привез сюда вещь, которая вызывала молнии почему-то! Я держал ее в руках и собирался еще раз проверить все вокруг и доказать Павлу, что наша долина полезна для здоровья!

— Именно так! — крикнула Олеся. — Пойдемте к озеру, и я все покажу вам наглядно!

По дороге туда, Иван поравнялся с Листвой и спросил ее тихо:

— Что ты собираешься им показать?

— Правду! И не пытайся меня остановить, скажи, спасибо, что я не убила их всех на месте!

— Спасибо, — ответил Иван, сбавляя шаг.

Игольники под рукой, еще оружия можно добыть с самих общинников. Пробиваться к гаражам и прыгать в машину, после чего уносить ноги. Ахмат остался в бункере, следовало ему сообщить, отступать туда? Но кто тогда приглядит за Олесей, отобьет ее у взбесившейся толпы? Следовало бы заниматься разгадкой, дожать тайну, но в этой поездке они постоянно занимались чем-то другим или даже чем угодно, кроме расследования.

— Садись, — указала ему Олеся на берег озера.

Общинники сгрудились вокруг толпой, окончательно хороня шансы на бегство. В воду, подумал Иван, все же садясь на камни, отступать надо в воду. Он повернул голову в сторону церкви, пытаясь понять, что там могли увидеть жители общины три дня назад и заметил, как в пролом в куполе вылетел Ахмат.

— Так я и думала, — объявила Олеся, зачерпнув и выпив воды.

Гул вокруг пошел возмущенно-радостный.

— Вода в вашем озере лечебная и живительная! Посмотрите на себя! — выкрикнула Олеся, взлетая над озером и взмахивая посохом. — Кровь с молоком, больных и нет, практически! Долина ваша плодоносит и дает по три урожая в год!

— Потому что мы трудимся над землей!

И еще они убивали хилых и больных младенцев, но так сейчас делали везде. Иван открыл было рот, но тут вода в озере взметнулась и накрыла его с головой. Он начал захлебываться и только тогда вода схлынула, унося с собой какие-то черные следы.

— Очищение!

— Очищение!

— Очищение! — завизжали десятки голосов.

— Да, очищение, это яд лича, — черная вода вылетела из озера, собралась в ядовитую каплю, которую Олеся отправила куда-то за горизонт. — Возле таких источников растут магические леса, я и сама выросла возле такого же, но вы! Вы срубили все деревья! Они перестали забирать излишки магии из озера!

Голос Олеси звучал странно, сурово и обвиняюще. Иван повалился на бок, кашляя, и увидел, что староста отошел в сторонку, слушая Ахмата. Затем просиял и помчался куда-то, утратив степенный и важный вид.

— Ваши тела стали крепче, а вы здоровее, но вы сами убили в себе величайший дар! Сожгли в себе магию!

— Сожгли?

— Да, тупицы вы эдакие!! Вы пили эту воду, купались в ней, очищались, это все равно, что утолять жажду кислотой! Вы сожгли в себе магический дар и продолжали сжигать его в тех, кого привозили сюда!

— А как же Емеля?!

— Как же магические леса?

— А наши поля?!

— Взрослый маг может устоять и леса! — голос Олеси сорвался. — Деревья убирали излишки, и мы никогда не пили прямо из источника! На ваших полях вода фильтровалась через почву! Иначе вы убили бы и приезжих магов и самих себя, а то и половину Тырнова! Идиоты! Неучи! Безмозглые тупицы!

В толпе перешептывались, ахали, кто-то уже тянулся за оружием.

— Хотите магов? — рука Олеси указала на Лилю и Матияша. — У них есть дар и сильный! Но они никогда не должны пить из вашего озера и уж тем более проходить очищение!

— Ведьма!

— Сжечь ее!

— Что она несет?!

— Отец Фёдор, она оскорбляет нашу веру!

— Обычаи и традиции!!

Неизвестно, чем бы все это закончилось, толпа вокруг накручивала себя, староста ушел, а отец Фёдор молчал, как воды в рот набрал. Иван ощущал себя намного лучше и легче, чем за долгие годы, уже приготовился прыгать и стрелять, понимая, что его сметут ответным огнем, но тут Олеся еще раз ударила водой. Окатила всех и охладила толпу, буквально.

— Я отбил радиограмму в Тырнов! — появился радостный Михайло. — Мы продадим им секрет управления погодой и сможем расширить общину вдвое, нет, втрое! Поможем нашим братьям и сестрам везде!

— Что там было? — спросил Иван у подлетевшего Ахмата.

— А, дед их захлебнулся в камере, но Олеся тебя и так почистила, командир.

Отец Фёдор собиравшийся что-то сказать Листве, побледнел и ушел. Толпа остыла и расступилась, рассеялась даже, шарахаясь от "Штыка", как от чумы. Сама Олеся ничуть не смутилась и что-то объясняла Лиле и Матияшу, или, скорее, колдовала над ними.

— Логи сохранились. Они на стенки церкви внешний пояс датчиков налепили, но тому не хватало вот этой штуки, внешнего модуля, предназначенного для управления погодой.

— Что?

— Да, я там орал на весь бункер, когда понял. Анализатор состава среды вокруг, чтобы эффективнее управлять погодой.

— И наносить удары?

— Модуль зафиксировал враждебное воздействие неопознанной энергии и в бункере включилась система самозащиты. Живые операторы отсутствовали, и автоматика сама приняла решение, ударила и устранила источник опасности.

— Молнией.

— Управление погодой, командир, управление! Староста как услышал, побежал, не чуя ног, чтобы Тырнову секрет продать. Теперь власти города еще сильнее их в задницу целовать будут.

— Так Олеся же сожгла внешний модуль!

— Ничего, пошлют экспедицию в Руины, новых найдут, Хемулю медаль дадут! — Ахмат захохотал громко.

— Да, невозможно такое представить. То есть это все-таки было убийство?

— Самооборона бункера.

— Погоди, ты сказал, живых не было, а дед Тарас?

— Так он не числился в операторах, мал был еще, я так понял, — пожал плечами Ахмат. — В любом случае, дело мы раскрыли, ситуацию не накалили...

— Не торопись.

— Мы не накалили, а Олеся пусть сама отдувается. В любом случае, она должна мне шляпу!

— Шляпу?

— Она же обещала съесть шляпу!

Ахмат помчался к Олесе, которая уже оставила детей и общалась с Протыком, договариваясь о поставках воды из источника. Староста мял бороду в руке и ломил цену, явно намекая, что если Олеся останется в общине, то сможет получать воду бесплатно.

— Ты обещала съесть шляпу! Ешь! — заорал Ахмат.

— Еще ничего не доказано!

— Ничего, скоро сюда примчатся из Тырнова, и все докажут! Готовься!

Крики Ахмата услышали и жители общины.

— Лучше бы нам получить оплату да убраться отсюда, — тихо заметил Иван. — Пока в спину не выстрелили.

— Грузовик еды и две бочки воды из источника, за помощь с детьми, — продолжала торговаться Олеся.

— Мертвым вода не нужна.

— Зато и шляпу есть не придется!

Обстановка вокруг и правда накалялась, по новой. Остывшая было толпа рассеялась и тут же на краю зрения замелькали вооруженные люди. Ворота в общину прикрыли, количество дозорных увеличилось, а Олеся упиралась, будто не понимала.

Или верила, что ее магия пересилит?

— Что такое? — поднял голову староста. — Кто стрелял?

— В церкви, — безошибочно определил Кабанкин.

Пару секунд спустя донесся горестный возглас, затем еще один. Почти сразу стало понятно, что отец Фёдор застрелился, оставив короткую записку, в которой просил прощения за детей, деда Тараса и погибшего мага, Павла. Случившееся парализовало и шокировало жителей общины, оружие исчезло, накал желания устроить самосуд над "Штыком" резко стих.

— Берите машину и уезжайте, — сказал Михайло, — пока не опомнились. Еду и воду я потом пришлю, даю слово, но... обязательно было вот так вываливать всю правду? Отец Фёдор, он...

В голосе его звучали горечь и тоска.

— Скажите спасибо, что не сожгла, — снова сверкнула глазами Олеся.

Ее вставшие дыбом зеленые волосы угрожающе шевелились, будто змеи.

Выезжая за пределы общины, "Штык" едва не столкнулся с целой колонной, возглавлял которую капитан Лисов:

— Куда это вы собрались, а отчет? — возмутился он.

— В Тырнове, — ответил Иван. — Там еще священник застрелился, но думаю, ты легко раскроешь это дело, Лис.

Он поддал газу и покатил по степи, держась вдоль колеи. Олеся сняла с себя шляпу, превратила ее в какую-то условно-съедобную гадость и молча начала жевать, давясь кусками.

Молчание в машине сохранялось до самого Тырнова.