Директива: Расширить!

Глава 4 Далекие уголки галактики

Система Асори-Прайм, Империя Гердеон, планета-рай Асорикас, линия соприкосновения.

12.01.0000, 11:02:03 от Точки Отсчёта.

— Для вас вещает Коммуникация Центральных Миров — первое СМИ, официально восстановившее межсистемную связь после Коллапса Нулевого Дня! В сегодняшней сводке: шаги, предпринимаемые императорской семьёй для стабилизации ситуации в секторе! Стократное повышение тарифов на связь во всей империи, спровоцированное дефицитом оборудования, способного транслировать сигнал в нынешних условиях! Судьба промышленных и прочих специализированных миров, лишившихся поставок с планет-аграриев! И, наконец, вести с фронта! Наступление Альянса Ззод продолжается, а мятежников физически невозможно призвать к ответу! Ответы на извечные вопросы — кто виноват и что делать — вы получите здесь и сейчас!..

Казалось, что «первый голос империи», самая популярная в КЦМ ведущая, стремилась неудержимым словесным потоком заполнить накрывший Империю информационный вакуум. Она говорила много и ярко, но при этом так, что реальной информации в её речах было удручающе мало.

Тем не менее, гражданам миров, до которых КЦМ уже «докричалось», пользуясь ретрансляторами военных, было достаточно и эха былой роскоши, которую совсем недавно все воспринимали как должное, а потеряв — поняли, насколько на самом деле хрупка цивилизация.

Даже такой колосс, как Империя Гердеон, не смог выстроить на всех своих мирах эффективную вертикаль лояльной внутрисистемной власти, которая не растратила бы своих свойств при разрыве всякого сообщения с властью калибром покрупнее — главами кластеров, субсекторов и выше, вплоть до самого Императора.

Имперцы использовали все свои ресурсы для того, чтобы как можно быстрее восстановить межсистемную связь, и темп они взяли воистину впечатляющий. Шестьсот миров уже получали приказы и указания, и в дальнейшем за каждые стандартные сутки планировалось «подключать» ещё по полторы сотни. Вот только даже нескольких дней отсутствия длани Империи над головами некоторым местным владетелям хватило для того, чтобы всё полетело в тартарары.

И ладно бы случаи были единичными, так нет же: в ста двадцати мирах уже успела смениться власть, и в половине — ценой уничтожения небольших имперских гарнизонов непосредственно на планетах. Естественно, о добровольном возвращении в лоно «родины» не шло и речи, а привести новую партию бунтовщиков к покорности силой Империя не могла в силу произошедшего коллапса.

Параллельно с этим Альянс Ззод, у которого по счастливой случайности на передовой в моменте оказалось особенно много войск, продолжал давить оставшиеся без поддержки миры. Империя, гордившаяся своей эффективной системой ротации и восполнения военных ресурсов, оказалась в ситуации, когда к месту были бы излишки непосредственно на местах — пережиток примитивных методов ведения войны прошлого.

Но излишков не было, а потери и охваченные пламенем ключевые планеты имели место быть, и число их стремительно росло день ото дня.

Тай-Миродия, Мелькас, Пантера Прайм-2, Кумба и ещё несколько десятков ценных имперских миров оказались под угрозой уничтожения. Миллиарды разумных и триллионы кредитов грозили бесследно исчезнуть просто потому, что враг оказался куда удачливее имперских военачальников.

Все, кто умел думать и слышать, об этом знали. О подконтрольных Империи СМИ можно было говорить что угодно, но информацию они подавали весьма подробную, и что-то важное скрывали довольно редко. Просто подача эта организовывалась таким образом, что за толстым слоем информационного мусора было не разглядеть наливающихся кровью гибнущих войск рубинов.

А ведь самую серьёзную жатву вот-вот учинит даже не война, а банальный крах логистики. Миры-универсалы были редкостью, а выгодная в ближайшем прошлом специализация не могла спасти от голода, отсутствия запчастей, дефицита медикаментов и прочая, прочая, прочая. И что останется от Гегемонов в итоге? Скорлупа, которая рассыплется, едва первые корабли начнут вновь прыгать из системы в систему?..

Возган Пеллея, губернатор мира-рая Асорикас, сидел в своём кабинете, уперев локти в стол и переплетя пальцы сцепленных в прочный замок рук. Его мир, расположенный у самых границ Империи Гердеон, одновременно оказался и в достаточно выгодной ситуации, и в самой худшей из возможных.

Населению числом в два с половиной миллиарда не грозил дефицит продуктов: местные предприятия могли легко прокормить и пять миллиардов, ведь именно столько туристов, в среднем, периодически оказывалось на поверхности планеты, когда в соседнем индустриальном мире наступал холодный сезон. Асорикас так же не испытывал нужды в сложном оборудовании вроде климатических установок или систем жизнеобеспечения, ведь этот мир был буквально идеальным для человека и близких к нему видов.

Да, пару сотен миллионов из населения планеты можно вычеркнуть уже на дистанции в пять лет, так как не все могут дышать кислородом, а воспроизвести нужные смеси тут просто не выйдет, но это — потеря, с которой можно смириться.

Вот только на присутствие флота захватчиков закрыть глаза уже не выйдет.

Пять десятков кораблей, уцелевших в последнем бою с оборонительным флотом системы — это проблема. Вроде бы мелочь, да только у защитников осталось всего три десятка вымпелов. Да, имперские корабли быстрее, лучше бронированы и вооружены, но практика показывает, что в лучшем случае размен идёт один к полутора. Можно было бы понадеяться на качественно-классовое превосходство звездолётов, но пережившие бойню суда в этом плане позволяли рассчитывать лишь на паритет, а не на преимущество.

Иными словами, у защитников было столько же линкоров и крейсеров, сколько и у противника. А малых судов существенно меньше, что, впрочем, как раз отчасти компенсировало технологическое превосходство.

И даже так, коммандер флота не брался давать позитивные прогнозы. Он считал, что его корабли погибнут все до единого, даже если каждый член экипажа будет биться, не щадя себя, а мобилизованные гражданские яхты, грузовозы и прочие суда позволят выгадать хоть какое-то преимущество.

Для космоса — ситуация безвыходная, но на земле имперцы ещё могли побарахтаться. Если флоту удастся выбить транспортники, то десант Альянса будет ослаблен. Могучие системы ПКО планеты прикроют основные города и производства, а гарнизон планеты плюс кадеты многочисленных военных академий, у которых имелась и боевая техника, смогут отбиться от наземных подразделений врага.

Смогут же, правда?

Губернатор молча опустил руки, коснувшись ладонями гладкой поверхности стола. Впервые с момента своего назначения на пост он столкнулся с угрозой такого масштаба. Сам, лично, а не через вторые, третьи или десятые руки.

И его умений управленца тут категорически недоставало. Офицеры из тех, что командовали гарнизоном Асорикаса, не внушали доверия. Губернатор очень хорошо их знал, ведь сам принимал щедрые подарки, закрывая глаза на некоторые нюансы в их отчётах. Какие враги, упаси небо? У великой и могучей империи, на границе с, буквально, никем не обжитыми территориями⁈ Да эта система считалась настолько безопасной, что тут даже развернули полтора десятка разномастных академий для перспективных кадетов и детей военных фамилий!

А ведь в империи повсеместно считалось, что самой большой ценностью является поколение подрастающих офицеров. Их холили и лелеяли, а в военное время — защищали, позволяя окрепнуть и встать на ноги.

Мог ли вообще существовать мир лучше, чем Асорикас, ни разу не подвергнувшийся нападению? Тут даже пиратов не было, так как всех на подлёте перехватывали бдительные патрульные группировки имперского флота.

Теперь же, когда враг оказался у самого порога, а на подкрепления рассчитывать не приходится, неожиданно появилась нужда в укреплениях, которых не было, в личном составе, давно растерявшем все навыки, и технике, за последние двадцать лет обновлённой дважды, но исключительно на бумаге.

Лишь с ПКО всё обстояло почти идеально, но так оно было лишь благодаря фактически приказу деда, позапрошлого губернатора. Он многое спускал сыну, а после и внуку с рук, но за ПКО был готов стоять горой: мол, та обязана присутствовать в любом случае.

И он не прогадал, так как не будь ПКО, и Асорикас уже был бы обречён. А так можно было ещё попытаться что-то сделать, пусть и бросая в бой вообще всех. Мобилизация уже была начата, а склады со снаряжением — распечатаны. Те, что не были «обновлены». Тысяч на семьсот солдат хватит… против пяти миллионов по «имперскому стандарту» для миров численностью до десяти миллиардов граждан.

Расчёт губернатора был лишь на то, что победителей не судят. А он или победит, отбив планету и любой ценой, — кроме потери производств и городов, конечно же, — переработав захватчиков, или погибнет, когда чёртовы птицелюды прорвутся через оборону.

Палец мужчины лёг на кнопку связи с секретаршей.

— Лари, дорогая, вызови ко мне начальника штаба со всеми офицерами, которых он посчитает необходимым взять. И предупреди его, что мы будем обсуждать допустимость, кхм, некоторых крайностей в ведении боевых действий. — А без крайностей обойтись уже было нельзя. ПКО накрывала города и их окрестности, но не поселения, в которых обитало до двадцати процентов населения планеты. Излишки разумных даже размещать было негде, да и были там, в основном, нелюди из тех, кто так или иначе погибнет в ближайшие годы. Так что превращение обречённых территорий в поле боя — не самый худший, на взгляд Возгана Пеллеи, способ замедления продвижения врага. — Лари?

— Да-да, господин Пеллеи! Я сообщу, когда господин начальник штаба прибудет!

Губернатор кивнул своим мыслям, отнял руку от кнопки связи и вновь погрузился в тяжкие думы, не заметив ни попытки с ним связаться, ни вежливого стука в дверь, ни открытия этой самой двери. Лишь когда в кабинете замаячили силуэты в имперской военной униформе, мужчина очнулся и окинул их мутным взглядом:

— Господа, рад вас видеть. Вы прибыли весьма оперативно…

— Вашими стараниями помещения штаба в десяти минутах отсюда, губернатор. — Безо всякого веселья выдохнул полковник, на лице которого осела застаревшая усталость. — Вы хотели нас видеть? Появились новые сведения?

— Я обдумал то ваше предложение, полковник. И склонен с ним согласиться. Но вы уверены, что кадеты справятся и не потеряют технику безо всякого эффекта?

— Нет, губернатор. В этом я не уверен. — Пеллеи вскинулся было, но тяжёлый взгляд парализовал его. — Зато я уверен в том, что у нас есть машины, для которых нужны экипажи. А на орбите требуются корабли, способные выгадать остаткам флота хотя бы несколько минут…

— В космосе их ждёт верная смерть. — Нервно пробормотал губернатор, теребя в руках какую-то бумажку. — Я не уверен, что нас всех вообще не казнят после того, как это всплывёт наружу…

Полковник выдохнул:

— Мы или отобьёмся и выживем, или умрём, губернатор. В таких обстоятельствах цена победы не имеет значения. Война всё спишет, слышали такое?

Возган Пеллея кивнул. Конечно, он слышал. Да и понимал, что иных вариантов, похоже, просто нет. Победу можно было купить большой кровью и никак иначе.

— Хорошо, полковник Гибби. Я подпишу все необходимые приказы. Регулярные силы — заслон, силы самообороны — на фронт… — Последнюю фразу мужчина неразборчиво пробормотал себе под нос. Признаваться в том, что он готов организовать, буквально, заслоны с заградительными отрядами в стиле древних варварских государств, он не был готов даже себе самому.

— Ещё подпишите бумагу о расширении наших полномочий в вопросе привлечения к работе гражданской строительной техники и непосредственно управляющих ею специалистов, губернатор. — Соответствующий бланк, словно по мановению руки полковника появившийся на столе, столь же быстро обзавёлся компактной и аккуратной подписью, а его цифровой аналог на планшете — отпечатком пальца губернатора…

Подобные ситуации происходили во множестве миров Империи Гердеон, за спинами которых более не возвышалась военная машина гегемона. Поразительная неэффективность, продиктованная органическим несовершенством, приводила к гибели миллиарды и триллионы.

И за всем этим, — не везде, но всё же, — наблюдали судьи… и палачи. Наблюдатели, посланные теми, кто придёт однажды, чтобы карать и награждать. Наблюдатели, которых пробудил ото сна своевременно пришедший из далёкого космоса сигнал. Разрозненные и единые, слабые и сильные, старые и новые — машины отличались друг от друга порой не меньше, чем один органик отличался от другого.

Но всех их объединяли нулевые директивы и приказы, получившие за счёт этого первый приоритет.

Почти всех…

Андайрианский Консорциум, система ББ-3, орбита Цитиллы, линкор Единения Систем за номером PX-01−4–3.

То же самое время.

Кайя вышагивала по длинному, выполненному в серых тонах минималистичному коридору так быстро, что со стороны могло показаться, будто она пытается сбежать от собственных телохранителей, едва за ней поспевающих. На деле же у императрицы была сейчас иная, продиктованная конкретными недавними событиями цель: ей сообщили о том, что корабли Единения зашевелились, и некая их часть ушла в подпространство.

До сего момента как слова Единения, так и выводы экипажей подчинённых ей кораблей говорили лишь о том, что любые межсистемные перелёты сейчас опасны настолько, что и пытаться не стоит. Формально, конечно, можно было проложить маршрут, огибая эпицентры пространственных возмущений, но уже в первые часы учёные были вынуждены признать, что для решения такой задачки у Консорциума в системе просто не хватит мощностей.

А с учётом того, что прыжков нужно много, и провести все вычисления заранее не выйдет…

В общем, Кайя ещё тогда смирилась с невозможностью вернуться в столицу к мужу, развив бурную деятельность «на местах». Она нагло пользовалась некоей формой лояльности Единения, которое привело к Цитилле существенные силы: почти полторы тысячи кораблей, из которых девять сотен по размерам не уступали лучшим линкорам Андайрианцев, а на деле наверняка превосходили те многократно.

По крайней мере, вся эта армада каким-то образом скрывалась в просматриваемой и прослушиваемой вдоль и поперёк системе не один день, и её так бы никто и не увидел, не реши Единение по какой-то причине раскрыться.

Хотя, почему — по какой-то? Причина была самая что ни на есть конкретная: машинам требовался плацдарм, и не нужна была пусть и стремительная, но всё же лишняя война.

И, как подозревала Кайя, в этом крылось что-то ещё. Что-то, связанное с пресловутым коллапсом подпространства и рядом оговорок-не оговорок, — ведь машина не может случайно что-то сболтнуть, — из которых следовало, что «апокалипсис» — это не неконтролируемое стихийное бедствие, а вполне себе целенаправленный акт разделения галактики, призванный упростить процесс её завоевания.

А кто сейчас выступает главным агрессором?

Альянс Ззод.

О том, чтобы раса технологически отсталых примитивов могла воплотить такой проект своими силами не могло быть и речи: даже лучшие умы Консорциума представить себе не могли, что и как нужно сделать, чтобы добиться такого эффекта. Глас Единения Систем, уже знакомый по прошлой встрече ноль-ноль-девяносто-пятый, ранее так же сообщил о невозможности воплощения подобного эффекта методами, основанными на эксплуатации физических законов галактики.

И это тоже являлось оговоркой. Машина могла бы сказать, что подобное невозможно, и в этом не было бы ничего удивительного. Но вместо этого Единение сообщило, что такого результата невозможно достичь, полагаясь на физические законы.

Кайя не так уж и давно узнала о существовании людей, — и только людей, — обладающих странными, необъяснимыми возможностями. Раньше Консорциум банально не столь сильно интересовался происходящим в галактике, отчего данных было откровенно мало.

Но они были, и в подлинности их не оставалось сомнений.

Магия? «Плавающая» способность мозга, всплывающая в отдельных индивидуумах и пытающаяся закрепиться эволюционно? Сказать точно нельзя: данных не было. Но если существует человек, способный вот так, образно говоря, развернуть задом кверху всю галактическую цивилизацию, убив тем самым сотни и тысячи триллионов разумных…

Это пугает. И нет тогда ничего удивительного в том, что неодолимый машинный разум, располагающий бесчисленными армадами, армиями и производствами, решил вернуться в «большой мир»… но с какой целью?

Органическая жизнь была весьма хрупкой, если так посмотреть. Нескольких боевых вирусов будет достаточно для того, чтобы за век-другой вытравить органику с лица галактики. И Кайя была склонна полагать, что Единение, приняв решение о зачистке, применит именно такое оружие.

Что вообще может быть проще и эффективнее? Машинам не нужна органика, и даже если в той возникнет вдруг нужда — пожалуйста, в неизведанных регионах достаточно «зелёных» планет без разумной жизни. Сотня-другая бомб со смертельной начинкой на планету — и та просто вымрет. Выжившие если и будут, то слишком мало для продолжения вида. Разумные в таких условиях просто выродятся, а уж ждать машины наверняка умеют: несколько десятков тысяч лет подождали, подождут ещё пару тысячелетий, лишь бы избавиться от непонятной угрозы.

Органик ни за что не прибегнул бы к такой стратегии, слишком опасной и рискованной для него самого. Но не машина. Кремний не ведает жалости. У него нет эмоций. На примере Про Кайя запомнила, что это такое — эффективность бездушной стали, направленная на выполнение поставленных задач. Дроид может казаться добрым и участливым, честным и гордым, но на деле в глуби его корпуса этого не будет даже близко.

Только цель и методы её достижения.

И ничего больше.

Подобные размышления вызывали серьёзные приступы меланхолии, ведь Кайя хорошо понимала, на что может быть способен машинный разум, которому дали столько времени. Любые усилия на его фоне казались бессмысленными, а единственным подходящим выходом виделся слепой прыжок на одном с Хинко корабле, куда-нибудь подальше отсюда.

Дожить свой век и кануть в лету вместе со всей разумной органической жизнью — чем не план?..

От того, чтобы рассматривать эту идею всерьёз Кайю останавливало лишь стойкое нежелание сдаваться и уходить так просто, ничего не добившись и став той самой жирной точкой для своего вида. Пока существовала надежда на то, что машины ограничатся локальной войной и снова уйдут на несколько десятков тысяч лет, девушка собиралась бороться.

Бороться ради себя, супруга и их дитя, с которым родная мать виделась лишь раз в несколько месяцев. Государственные дела не ждали, а игнорируя их можно было однажды проснуться на пепелище… или не проснуться вовсе, ведь стабильность в Консорциуме пока была величиной очень уж непостоянной и зыбкой.

— Ноль-ноль-девяносто-пять. — Кайя ступила на «мостик» единственного адаптированного для органиков корабля во всём флоте Единения, посреди которого стояла гуманоидная фигура машины, посредством которой Единение предпочитало общаться с ней, Кайей, и другими органиками. — Я хочу задать несколько вопросов…