Душный наемник. Том 1

Глава 20

Глава 20

Можно ли разговаривать с кем-то, не разбирая слов? Слышать и понимать собеседника, но не умом, а чем-то совершенно иным. Просто чувствовать то, что хотят до тебя донести, осознавать суть этой информации. Как оказалось, да. Быть может, именно так общается мать со своим чадом, или понимают друг друга самые родственные души.

Сорок Седьмой не знал, «чувствуют» ли этот голос остальные? У него не было возможности задумываться о таких вещах. Боль поглотила сознание парня. По-прежнему хотелось всё закончить, но тогда в мозг врывался этот «голос». Его уже не было слышно так четко, как в первый раз, но Сорок Седьмой «понимал» каждое слово, не слыша их… и боль отступала. Само осознание того, что ты не один, помогало? Сложно сказать. Это не сравнить с тем, что ты чувствуешь, будучи рядом с братьями. Они тоже мучались, их присутствие никак не уменьшало его агонию. А вот этот «голос», тут всё иначе. Словно старый наставник, он всё понимал, находил правильные «слова». Наполнял сознание парня своим присутствием.

И тогда боль отступала.

— Привет, друзья мои! — А вот и живодёр вернулся. Это существо давно перестало быть человеком… ученым… Это просто тварь. — Хотя, какие же мы друзья? Вы мне уже как семья. Ну… та часть, что выжила после последней дозы раствора. Вот вы точно молодцы. Горжусь. Но вы ведь понимаете, что на достигнутом нельзя останавливаться? Это будет преступлением в отношении науки! Надо брать новые высоты! Кто, как ни мы, толкнет этот «валун» застоявшегося прогресса⁈ Что ж… начнем с проверочки…

Снова возня у пульта. Какая-то идиотская песенка, напиваемая этим скотом. Он веселился. Радовался. Нахваливал качество «материала».

— Узел роста симбиотической кровеносной системы сформировался у всех. Прекрасно. Есть правда вопросики… к некоторым… Надо бы это проверить, — пальцы замелькали с утроенной скоростью. И даже это не заставило его заткнуться ни на секунду. — Это прорыв, господа. Молодцы. Я стал первым, кто смог произвести замену и имплантацию не определенного органа или усилителя, а целой системы. Симбиотическая кровеносная система в ваших организмах постепенно разрастётся, благодаря контролируемому искином раствору и заменит старую, органическую составляющую. Она станет тем базисом, основой, на которую впоследствии можно будет устанавливать целые группы имплантов. Как говорили древние, подобное тянется к подобному. Вот он, мой прорыв! А не весь этот бред с «вбиванием» имплантов прямо в мясо. Фу! Конечно, биотехнологам легче, у них база органическая. Но, даже так эти идиоты не могут решить проблемы совместимости. Кретины. Вот как надо! Вопрос совместимости и случайных мутаций не стоит вообще. Технология на службе и под контролем человека! И… Да что такое⁈ Какого черта?

Вот же, болтовня прекратилась. Сорок Седьмой испытал даже некоторое облегчение, несмотря на всю ту боль, что постоянно терпел. Теперь она казалась не такой навязчивой. Их «друг» навис над своим оборудованием, проверяя всё от данных на экране, до подключенных проводов питания. Что-то пошло не так? Эта мысль тешила. Тешила до момента, когда эта тварь прекратила возню и пошла к капсуле Сорок Седьмого.

Мысли о смерти улетучились. Вместо них зародилось что-то другое. Неповиновение и гнев.

— Вот же. А я не мог понять, отчего цифры так пляшут, — этот «ученый» сейчас проверял данные непосредственно капсулы парня. — Все же, я гениален. Настолько прописал поведенческие алгоритмы моих искинов, что они стали так «беспокоиться» за жизнь подопытных, что влезли в настройки подачи спецраствора. Ну-ну. Безусловно, сохранение образцов вещь важная, но не приоритетная. Сбор данных куда важнее для дальнейшей работы, ведь кровеносная система лишь первый из моих проектов. Первый шаг, на котором не должно быть препятствий. Ладно, попробуем наверстать.

Палец этого существа остановился на экране управления и Сорок Седьмой почувствовал нарастающую волну боли, настолько мощную, что он перестал слышать и воспринимать хоть что-то. Реальность утонула в этой агонии. Парень чувствовал, физически ощущал, что умирает.

Желал ли он этого, или нет? Сорок Седьмой сам не понимал. Боль просто не давала ни единой мысли проникнуть в сознание.

Парень не слышал, но в этот момент по помещению разнесся приглушенный стук. Шестидесятый. Он бился о капсулу, не способный причинить себе вред. Но, это были не случайные удары. Раз за разом парень цеплял многочисленные трубки и датчики на теле, казалось бы, надежно закрепленные вне его зоны досягаемости. Но ему удалось изловчиться.

— Эй, ты! Прекрати, пока я не заставил тебя это сделать, — ученый отвлекся от настроек капсулы Сорок Седьмого и подошел к Шестидесятому. — У меня припасены прекрасные транквилизаторы, чтобы…

Короткий щелчок и поток жидкости хлынул из открывшегося дна капсулы Сорок Седьмого.

«Беги или умрешь»

Он снова услышал этот голос. Четкий и внятный. Боль пропала моментально. Головокружение, слабость… Плевать на всё.

Я! ХОЧУ! ЖИТЬ!

Трубки, подсоединенные к телу парня, вылетели из-за рывка. Он побежал на ученого. А тот просто смотрел на Сорок Седьмого с широко раскрытыми глазами, словно баран на бегущего к нему волка. Ни дерзких слов, ни поступков. Закрыл лицо руками. Попытался убежать. Но удар ногой в грудь откинул того прямо на капсулу Шестидесятого.

— Нет! Не бей! Прошу, пощади! Не бей! Не бей! Не бей!

Так быстро? И куда только делась эта задорная улыбка.

— Пожалуйста-а-а! Не надо, я хочу жи-и-ть!

Отвратительно… Даже противно.

Сорок Седьмой кинулся к капсуле Шестидесятого. Руками не открыть. Нужна команда. Но на экране ничего не понять.

— Слышь, ты. Открывай капсулы! Быстро!

Ученый от страха даже стоять на ногах не мог. Сорок Седьмой за шиворот поднял эту тварь и подтащил к пульту. Тот долго возился, заливая соплями и слезами экран, пока парень не опустил его лицо на этот самый экран… пару раз. Вытекавшая из носа кровь оказалась прекрасным мотиватором. Люки капсул начали открываться, зеленоватая жижа залила все помещение. А его братья, один за другим, скатывались на пол, не подавая признаков жизни. Максимум, что могли некоторые из них — это попытаться поднять руку или шевельнуть ногой.

— Шестидесятый! Шестидесятый, давай! Пошли!

— Не могу… брат… Беги…

— Да что же ты? Почему? — Парень прекрасно знал, кто может ответить. Он подбежал к забившемуся между капсул ученому и схватил его за поломанный нос. — Что с ними?

— А-а-а! Не надо!

— Да говори уже, блять! — Это существо боялось даже малейшего проявления боли.

— Н-н-не с ними! С тобой. С тобой! Твой искин… Он снизил дозу спецраствора. Сам!

В этот момент, Сорок Седьмой почувствовал, как к ноге кто-то прикоснулся. Шестидесятый.

— Время… Беги и отомсти…

Десяток секунд. Ничтожно мало, чтобы принять решение. Для Сорок Седьмого они были длинной во всю прожитую жизнь.

— Беги… брат…

И парень сорвался с места. Побежал к выходу, но замешкавшись на миг. Пробегая мимо своей капсулы, он вырвал из гнезда тот самый «узкоспециализированный искин» и лишь тогда побежал к дверям. Почти добежал, как его догнал истошный, истеричный крик ученого:

— ОХРАНА! ПОМОГИТЕ! ОХРАНА!!!

Поспешил, тварь!

Сорок Седьмой резко развернулся и рванул назад. Подскочил к вопящему мужчине и замахнулся. Искин оказался куда крепче его создателя. «Шипы» устройства пробили тому висок, заставив замолчать навсегда, хотя сам искин перенес удар без видимых последствий.

Всё. Времени больше нет. Шестидесятый был прав. Если никто не выживет, то никто и не отомстит. Их так воспитывали. Ученый виноват? А если нет? Умирать, так и не разобравшись, чья рука его направляла, Сорок Седьмой не собирался. Он привык быть предусмотрительным.

Выбежав из отсека в коридор, парень ожидал, что наткнётся на патрули. Но этого не просто не произошло, а наоборот, вокруг было подозрительно тихо. Ловушка или нет, времени выяснять нет. Сорок Седьмой бежал дальше. И только сейчас он смог полноценно прочувствовать то, что не давало ему покоя. Эта дорога не казалась неизвестной, скорее позабытой. Нужно было только вспомнить. Воспоминания всплывали в памяти по мере продвижения. Понимание, куда ему надо бежать. Но при этом не получалось полноценно «вспомнить» весь путь, как и конечную цель.

Как такое возможно? Ответ один. Взгляд парня перекочевал на искин в своей руке. Сорок Седьмой сжал его так, что шипы пробили руку. Темная жижа, мало напоминавшая кровь, заливала ладонь и искин в ней.

Догадки… Вопросы… Плевать. Сейчас на всё это просто нет времени.

Очередной коридор, в этот раз, оказался не пустым. Бежавший изо всех сил парень, налетел на кого-то у входа. «Препятствием» стал один из тех мужиков, что заносил ящики с искинами. Вот и сейчас в его руках был какой-то небольшой бокс. Незнакомец просто не мог не узнать Сорок Седьмого. Да даже если и так, голый, с торчавшими из тела обрывками проводов, парень выглядел «немножко подозрительно» для кого угодно. Тем не менее, мужчина не стал ни кричать, ни кидаться на парня. Даже больше, он медленно поднял руки и кивнул куда-то в сторону. Все еще ведомый непонятными инстинктами, Сорок Седьмой сам ощущал, что ему надо бежать именно туда, куда указал незнакомец. Собственно, он так и сделал. Побежал, не оборачиваясь. Побежал, выскакивая из очередного коридора в небольшой отсек и… тут был тупик.

Страх появился так же быстро, как и пропал. Нет. Не тупик. Просто впопыхах парень не сразу понял, что всё, что перед ним и есть выходы. Люки к эвакуационным челнокам.

Все то же ощущение. Непонятное желание. Сорок Седьмой опустил ладонь на панель управления одного из челноков и расслабился. В этот момент пальцы сами запорхали, вводя координаты. Парень знал, что это координаты его колонии. Не зря эта тварь насмехалась, что им помогает «родная земля», упоминал, что «образцы нельзя транспортировать до окончания третей фазы». Но все ещё оставалась одна проблема. Один челнок легко заметить, уничтожить или отбуксировать назад. Вариантов много, хороших нет.

А что, если челнок будет не один?

Сорок Седьмой стал подходить к каждой панели управления и набирать произвольные координаты. Это немаленький корабль, а значит и среагировать быстро на столь незначительные цели, будет тяжело. Тем более, если это их собственные челноки. Станут ли они возвращать их, проверять каждый или решат расстрелять? Рулетка, но иных вариантов нет.

И не меньше дюжины эвакуационных челноков стартовало в одно мгновенье, разлетаясь по космосу и приводя в растерянность и непонимание пилотов корабля…

Сознание вернулось рывком. А одновременно с ним, в нос ударил отвратительный запах мочи и крови. Стоп. Запах?

Рука тут же опустилась на лицо, а глаза широко раскрылись. Маска. Её не было. Как и остальной брони. Вообще ничего не было.

Молох подскочил и замер. Напротив него висело зеркало. Отражение. Как давно он не видел себя. Сухой, не поймешь, где жилы, а где мышцы. Бледный настолько, что кожа стала абсолютно белой. И на ней, словно ветвистые молнии, проступали черные вены, особенно хорошо заметные в районе глаз. Хотя, последние стали абсолютно черными, белки пропали. После этих глаз на остальное тело особо и не обращаешь внимания. А уж поседевшие волосы, казались и вовсе чем-то абсолютно нормальным.

Первый шок прошел и бок обдало огнем. Корабельный лазер пробил броню, выжег мясо, но внутренние органы не зацепил. Или зацепил. Тут не угадаешь, ведь на месте травмы был аккуратный шов, который, кстати, и вонял той самой мочой.

— Что мы имеем? — Неожиданно прозвучал голос за спиной парня. Он только сейчас заметил в зеркале сидевшую у дальней стены девушку. Уставший взгляд, одежда в разводах от отбеливателя и седые волосы. Седые? Неожиданная мысль тут же была опровергнута. В отличии от него, глаза незнакомки были обычными, пусть и сильно покрасневшими. Тем временем, девушка продолжила свой монолог. — Признаки жизни у пациента есть, признаки выздоровления налицо. Лицо туповатое, но медицина тут бессильна. Я сделала все, что смогла. И не нужно тут ворочать носом, особых вариантов обработки раны у меня не было. А за свою мочу я ручаюсь, впрочем, как и за волосы.

— Волосы? — Давно Молох не чувствовал себя таким идиотом.

— Понятно, мозговая активность пробуксовывает. Глаза тоже не отрабатывают на полную. Волосы, уважаемый пациент, которыми зашита ваша рана.

— Доктор?

— Ага, сварщик-гинеколог, Эвелин Дарквуд, хрен, а не к вашим услугам. Желаю крепкого здоровья, второй раз я ваши анализы в гробу видела разбирать. Кстати, вещи, броня и лицевая маска в соседней комнате. Настоятельно рекомендую надеть, успокоительного для ребят у меня нет.

Вот же. Разговор шел совсем не так, как ожидал Молох. Он не слышал фальши в словах и интонациях девушки. Казалось, будто она общается с обычным человеком.

— Ещё есть вопросы или вам просто нравится стоять голым перед девушкой?

— А вас… хм… не смущает мой внешний вид?

— Дорогой вы мой, соберите по частям столько людей, сколько я, и вас голый человек тоже смущать перестанет, — девушка и секунды не задумалась, отмахнулась, словно её о погоде спросили. — Ну, а если вы о своих… особенностях, то после моей хомячихи Изольды, которая светилась в темноте, меня уже ничего не удивляет в этом мире.

Смех. Молох уже и забыл, когда слышал свой искренний смех. А отсмеявшись, парень произнес:

— Скоро сюда прилетят корабли забрать нас всех. Вы готовы, госпожа Дарквуд, покинуть эту чудесную планету?

— Я уже подумала, что услышу предложение эвакуироваться на вашем прокопченном корабле. Так, значит, за нами прилетят? И кто, если не секрет? Гильдия наёмников?

— Нет, что вы. А в этот прогулочный катер не влезла бы и ваша хомячиха. Эх, видели бы вы мой боевой фрегат, но он в ремонте, увы. Поэтому, я подсуетился заранее и предусмотрительно озаботился транспортником.

— Значит, не гильдия наёмников? Но кто еще согласится лететь сюда, несмотря на все опасности?

— О! Уверен, вам понравится. За нами прилетят лучшие из людей. Ваши бывшие работодатели, леди Дарквуд.

— Это… просто пиздец.