Феникс. Напряжение

Глава 2

Глава вторая.

Год «ч-2», территория бывшей России

Новицкий, старший детектив.

Первые дни после выборов особо ничем не отличались от предыдущих, только через два дня в интернете появилось сообщение, что население, в ходе проведенного всенародного референдума проживающих на территории жителей, подавляющим большинством голосов одобрило создание мультикултурно-религиозной автономии «Харосан» и выбрали представительный орган местной законодательной власти. Явка на выборы была просто замечательная, из тридцати трех депутатов меджлиса особняком выделялись фамилии Кузнецов и Савельев, а также, по квоте один депутат от коренного народа — Мундусов. Из репортажей с избирательных участков было прекрасно видно, что аборигены, по застаревшей привычке, выборы проигнорировали, а вот новые жители проявили завидную политическую активность

Владимир Алексеевич прочел новости, ничего не понял, тем более, что к местным депутатам, зная многих из них лично, он относился по справедливости, считая их индивидуумами, решающими вопросы своего или аффилированного с депутатом бизнеса путем похода во власть. Куда делись бывшие народные избранники, привыкшие, после соответствующих пожертвований, проходить в местные органы власти по партийным квотам провластных партий, Новицкий понять не мог. Пара оппозиционных сайтов, ежедневно делившиеся с электоратом кто сколько и у кого «взял», были неактивны около месяца, а иных источников неофициальной информации Владимир не знал, так как политикой не интересовался.

Через несколько дней кто-то скинул Владимиру ролик, как какие-то люди, с черными повязками на головах, громко крича что-то на непонятном языке, выталкивают из каких-то помещений других людей, одетых в хорошие костюмы, причем, очень скоро толчки превратились в потасовку, но люди с черными повязками были лучше подготовлены, да и количество из превышало численность, плохо организованных, рыхлых людей в костюмах, поэтому последние теряли свои позиции одну за другой. Камера показала крупно лицо человека, с редкими, всклокоченными волосами, со струйкой крови из носа и безумными глазами, в котором Владимир, с удивлением узнал депутата городского совета, главного врача крупнейшей больницы «Скорой медицинской помощи», на территории которой, последние десять лет, стояла, темнея пережженным кирпичом, недостроенная коробка нового лечебного корпуса, своими пустыми глазницами в пять этажей, закрывшими свет в окнах старого, трехэтажного корпуса.

Врач-депутат, брызгая слюной и, по-мальчишески, растирая, текущую из носа кровь, что жирными пятнами капала на рваную рубаху, кричал, что имеет место акт вопиющего беззакония, и он, уже буквально завтра поднимет свой электорат. Потом мелькнула картинка частного медицинского о шести этажах, построенного год назад на месте двух старых бараков, которые внезапно и дружно сгорели среди ночи, вспыхнув, как тополиный пух, а голос за кадром сообщил, что владельцем этого медицинского центра является врач-депутат, после его Владимиру стало спокойно за дальнейшую судьбу народного избранника. Детектив хотел выключить видео, но в последний момент остановился — картинка кулачного боя старых депутатов и новых народных избранников сменилась, и он узнал здание районного совета — дворца, выполненного в стиле сталинского ампира, с которого люди в черных повязках, снимали красные, с золотом, таблички местных органов власти, заменяя их на непонятные черные доски с какой-то вязью, типа арабской.

— Что за нах! — Владимир торопливо стал перелистывать ленту новостей, но ничего необычного больше не обнаружил, поэтому решил, что обдумает это завтра, но все как-то завертелось в круговерти горячих будней.

Новые коллеги в здании полицейского участка появились через неделю, внезапно, но, очень основательно. Владимир утром поднялся в актовый зал, на утреннюю планерку и замер на пороге от неожиданности — всегда полупустое помещение (в полицию, в последнее время, пополнения приходило очень мало, а количество вакантных должностей составляло примерно тридцать процентов), неожиданно оказалось заполненным. Последние ряды были плотно заняты крепкими чернявыми парнями в черной же, полицейской полевой форме. Владимир нашел детективов своей группы и подошел к ним, непривычно севших на второй ряд кресел.

— Вы что здесь?

— Да, мы пришли когда, там уже эти черти сидят.

— Почему черти?

— У них на рукаве написано «кук патруле» — небесный патруль. — буркнул Дамир Ниязов, казанский татарин, попавший в Город десять лет назад по распределению после милицейской академии, и так и оставшийся здесь.

— И зачем они здесь? — не понял Владимир.

— Да Аллах их знает. — Дамир пожал плечами: — Типа дружинников, что ли? Непонятно пока.

— Господа! — в актовый зал начали заходить начальники, в числе которых было двое незнакомых мужчин, в такой же черной форме, только их погоны было густо украшены какими-то перекрещенными саблями и лавровыми венками.

— Добрый день. — начальник отдела улыбался так натужно, что сразу было ясно, что день далеко не добрый: — Прошу садится. Что интересно, стоя начальника поприветствовали только аборигены отдела, «дружинники» свои зады от стульев не оторвали.

— Дорогие коллеги… — между тем заливался соловьем начальник полиции: — с огромным удовольствием поздравляю вас с радостным для всех нас событием — в наши ряды, наконец-то, вливается большое количество, хорошо подготовленного, мотивированного пополнения…

Детектив Новицкий, не дисциплинированно, не слушал словесные конструкции, что создавал из ничего, начальник полицейского участка — его внимание привлек один из командиров чужаков, тот, у которого пальмовые ветви были пожиже. Казалось бы, что этого красивого мужчину с горбоносым лицом, Владимир где-то уже видел, только не мог вспомнить, где…

Горбоносый поймал внимательный взгляд старшего детектива, и зло, по волчьи, оскалился, и Новицкий вспомнил, где он видел это лицо — согласно ориентировки Интерпола, это был Зияз Поль, один из руководителей экстремисткой организации, действующей на территории одной из южных республик. Только вот, какой именно, Владимир не помнил.

Новицкий встал и бочком-бочком, стал пробираться к столу президиума, незаметно передвинув оперативную поясную кобуру с пистолетом поближе к животу, под руку.

Подобравшись к столу, под недоуменные взглядами собравшихся сотрудников, Владимир стал показывать знаками, вошедшему в ораторский экстаз, начальнику отдела, что надо срочно поговорить.

— Что тебе, Новицкий? — начальник, вынужденный прервать выступление о боевом содружестве на полуслове, сделал дав шага и склонился к Владимиру, недобро глядя на подчиненного.

— Шеф, а вы знаете, что рядом с вами террорист сидит, в розыске числящийся, тот, что уселся ближе к вам?

— Что? Да, блин, Новицкий, тебе надо чаще на политзанятия ходить. Его давно амнистировали и его организацию признали не террористической. Сядь на место. — начальник вновь нацепил на лицо широко-фальшивую улыбку и вернулся к тумбе, откуда, кстати, исчез государственный герб. Зияз Поль, очевидно, понявший, о чем или о ком речь, вновь хищно улыбнулся, и «шутливо» прицелился в Владимира пальцем, сделав движение, как будто спускает курок.

Новицкий возвращаться на место не стал, а вышел в коридор и пошел на третий этаж полицейского участка.

— Привет. — через минуту он вошел в дверь кабинета, на котором висела табличка «Ассоциация содействия полиции».

— Здравствуйте… -за столом в кабинете сидел худощавый юноша в очках, кооптированный на эту выбранную должность ввиду слабости характера, а в штатном расписании отдела полиции занимавшего должность офицера отдела связи: — Могу вам чем-то помочь?

— Эдуард? — Владимир присел на дешевый стул для посетителей и тот подозрительно заскрипел под мощным телом детектива.

— Да…- парень испуганно кивнул.

— Володя. Привет — Новицкий сунул растерянному хозяину кабинета свою ладонь, похожую размером на штык малой саперной лопаты: — Скажи, а у тебя, в ассоциации, вакантные должности есть?

Ассоциация содействия полиции была списана где-то в Европе каким-то умником из МВД Союзного Государства и спущена вниз, как директива несколько лет назад, а потом внесена даже в закон о полиции парой отдельных статей. Никто не знал, что это такое, но «низы» дружно взяли под козырек и провели выборы. В бывшем отделе полиции «Пограничный» на эту выборную должность избрали Эдуарда Багрицкого — тихого связиста, который постеснялся взять самоотвод, с той поры и зажили спокойно. Всему личном составу полиции в строках расчетного листа добавили строку о отчислении в пользу «Ассоциации» одного процента от заработной платы. Эдуард, который до избрания, делил маленький кабинет отделения связи с двумя разбитными девахами, что числились его подчиненными, но по факту оказывали интимные услуги заместителям начальника отдела полиции, переехал в отдельный кабинет, где в тишине ремонтировал рации и прочие средства связи и был весьма доволен жизнью. Где-то в столице Союзного Государства десяток генералов и полковников каждый год ездила в Америку на слет полицейских ассоциаций, здесь же, в провинции, никто не знал, что это за зверь и с чем его едят.

Владимира же переступить порог этого кабинета заставило ясное понимание того факта, что с сегодняшнего утра жизнь его может очень резко поменяться — начальник отдела, еще месяц назад, ежедневно требовавший последовательно и наступательно «давить» иммигрантскую преступность, в последние недели стал резко мультикультурным и больше доверия не внушал, а вот ассоциация… Пару лет назад Владимир, случайно, прочитал большую статью в Интернете, что Ассоциация является чем-то вроде полицейского профсоюза, обладающего значительными полномочиями в деле защиты своих членов. И как всякий профсоюз, активисты Ассоциации обладают иммунитетом от любых попыток увольнения со стороны полицейского руководства. Новицкий прочитал это, подивился и отложил в ячейку памяти, которая и всплыла сегодня, под «прицелом» пальца амнистированного террориста.

— Я у тебя хотел узнать, есть ли у вас в Ассоциации вакантные должности?

— А, вам зачем? — осторожно спросил Эдуард.

— Эдуард, давай на ты, это, во-первых, а во-вторых, мне пришло понимание, что в ближайшее время Ассоциации придется очень активно защищать своих членов.

— Да? — неприятно поразился Эдуард, не любивший никого защищать и ни с кем воевать: — Не знал. А вакантная должность есть, моего заместителя — Мурова ушла в декрет и на ее место никого не выбрали.

— Понятно. А скажи, как это технически происходит? — Владимиру было все равно, какую должность он получит в этом профсоюзе, лишь бы быстрее.

— Да у нас заседания раз в неделю, как раз сегодня будет. Мы голосуем, если ты проходишь, то считаешься принятым, а через полгода тебя должна утвердить на год общее собрание отдела.

Новицкий помнил эти собрания, которые совмещались с подведением итогов работы за год. Отчет Ассоциации шел в самом конце, все дружно голосовали за безальтернативные продление полномочий Эдуарда и практически бегом покидали опостылевшее сборище.

— Понятно. Нормально. Мне надо подойди, или вы сами, без меня решите? — Владимир уяснил главное, поэтому нетерпеливо встал со стула.

— Лучше подойди, вдруг будут вопросы. Мы в два собираемся, сразу после обеда.

— Добро, буду. — Новицкий протянул руку на прощание и вышел, торопясь в кабинет своей группы.

В кабинете стоял оглушительный гвалт — парни обсуждали нашествие «черных».

— Ша! Замолчали все. — Владимир прошел к своему столу, стоящему у окна и помахал рукой над головой, намекая сотрудникам, что прослушку служебных помещений никто не отменял: — садимся. Что у нас сегодня?

— Мы с утра двух грабителей вчерашних с адресов выдернули, сейчас начнем «колоть» — детектив Клюев Михаил открыл ежедневник.

— Давайте, по одному их поднимайте сюда и начинайте жестко давить, а я на часок отъеду, потом подскочу. Если что, я на связи.

Тот же день, два часа пополудни.

К удивлению Владимира, в числе активистов Ассоциации оказался один мужчина — старший участковый Худяков, известный своим авантюрным образом мыслей и склонностью к малозаконным «подработкам». Остальные активисты были девчонками, возрастом от двадцати до пятидесяти лет, представленные от каждого подразделения. Детективов криминальной полиции представляла, подмигивающая Владимиру, Света Новикова — оператор ЭВМ.

— Владимира Алексеевича Новицкого вы все знаете. — Эдуард приглашающе указал на свободный стул: — Поэтому, если не у кого нет вопросов, предлагаю проголосовать за кооптацию нашего коллеги на позицию моего заместителя. Вопросы? Кто за? Кто против? Решение принято единогласно, поздравляю Владимир, с избранием. После собрания останешься, я тебе все объясню и покажу. Какой вопрос следующий?

— Можно я? — старший следователь Марина Колесникова, как школьница подняла руку, и после кивка Эдуарда начала рассказывать такое, что у Владимира волосы встали дыбом.

— Меня сегодня вызвала наша начальница и предупредила, что по планам руководства в течении трех месяцев запланирована очистка рядов полиции от сотрудниц женского пола…

— Что? Что ты сказала?

— Что ты слышала, то и сказала… — старший следователь не смогла сдержать злости: — Извини. Сказали, что согласно новой кадровой политике, у сотрудника полиции между ног обязательно должны болтаться яйца.

— Вот еб… простите! — пискнула Новикова и густо покраснела.

— Подожди, Марина… — Эдуард растерянно снял очки и начал протирать стекал: — Но как так-то? У нас же следствие, дознание, кадры, штаб — одни женщины. Как без вас работать? У меня две курицы сидят, связистками числятся… Да и вообще, о всех массовых сокращениях за четыре месяца меня должны были уведомить официально, а я ничего не получал, никаких бумаг…

— А не будет никаких сокращений. — Марина подошла к кулеру в углу и набрала воды в пластиковый стаканчик, достала какую-то таблетку из кармана и приняла ее, запив водой: — Извините, с утра давление поднялось. Начальница наша, как вы все понимаете, баба, и поэтому она была со мной вполне откровенна. Сокращений не будет, во всяком случае, официальных, финансирование на это нет. Будет создание невыносимых условий службы, чтобы люди сами уходили. Желающим будет организован перевод в Европейскую часть страны, но это особо не поможет. Мне еще по секрету сказали, что в целях оптимизации затрат, следствие совсем собираются убирать, и дознание тоже. Будет единая криминальная полиция, которая проводит упрощенное дознание и отправляет дело в суд в течении недели. А дальше по американской схеме — признаешь вину — получаешь половину срока, причем, если сразу возместил ущерб и судебные расходы, то можешь выйти на свободу уже через шесть месяцев, ну а если не можешь возместить, то сидишь полный срок, после чего выходишь из тюрьмы и подлежишь обязательному трудоустройству. Короче, пока не погасишь ущерб — будешь работать и отдавать половину заработка потерпевшим и государству, если откажешься работать — обратно в тюрьму. В общем схема сложная…

— Так это же хорошо! — подпрыгнул на месте возбужденный старший участковый: — Наконец то потерпевшие от нашей работы толк почувствуют.

— Я с тобой Никита сначала была согласна. — Марина погрозила пальцем Худякову: — Но потом подумала — кто у нас способен сразу возместить ущерб, даже не сходя с места?

Народ задумался, после чего закручинился — деньги были у бойцов наркомафии и прочих организованных группировок. Зачастую, сразу после задержания, в отделе полиции появлялись адвокаты в дорогих костюмах, с портфелями полными наличкой. Не желающими брать наличные деньги, предлагались банковские карты на предъявителя или иные варианты получения денежных средств. Некоторые брали. Но, это был билет в один конец, без вариантов вернуться или сойти на половине дороги. Мафия всегда находила способ зафиксировать передачу денег и привязать ее к конкретному сотруднику, после чего, в качестве обязательного бонуса начиналось сотрудничество, причем мафия заставляла отрабатывать каждый полученный рубль, доллар или евро. Для нее рядовой полицейский, в невысоких чинах, был не более ценен, чем бандитская пехота, поэтому правоохранитель, что пошел на сотрудничество, всегда заканчивал плохо.

— Короче, Эдуард… — Марина села и припечатала столешницу крепкой ладошкой: — наши девки сказали, что если ты их под защиту не возьмешь, то своих бубенчиков лишишься. Тебя Владимир, как заместителя, это тоже касается, в полной мере — давай, включайся в работу сразу.

Эдуард побледнел, Новицкому тоже стало как-то нехорошо. Пришел сюда для получения личных гарантий, чтобы спокойно отсидеться, не боясь сиюминутных капризов начальства, а получилось, что придется включаться в офисные войны, бескомпромиссные и не знающие жалости к побежденным. И если Эдуард, судя по бегающим глазам, рассматривал вариант длительного больничного, то Владимир Алексеевич Новицкий подобным образом поступить не мог — репутация крутого мужика не позволяла ему вступить на путь отхода на новые позиции и тихого соглашательства.