Где моя башня, барон?! Том 3

Глава 5

К восьми утра мы с очередными деловыми партнёрами заехали в Хабаровск. Дед сразу обратил внимание на закопчённые улицы, щедро политые кровью. А вот Катерина летала в облаках и, выйдя из грузовика, сразу побежала ко входу в отель.

— Ого! Это всё наше⁈ — восторженно выкрикнула девушка.

— Так и есть. Держи! — я швырнул ей ключи. — Осматривайся, а мы с дедом скоро подойдём.

Оказалось, что деда зовут Алексей Никифорович. О своём прошлом он мне поведал в дороге, в перерывах между своими песнями.

Воевал за прошлого императора, но после ранения в ногу его списали в отставку. Дед тогда сильно опечалился, но смог найти себе новое увлечение. Открыл гостиницу на заработанные на фронте средства, и с тех пор обосновался в Облучье. Ну а теперь настал новый период в его жизни, в Хабаровске.

— Я енто барахло таскать ня буду, — заявил старик, покосившись на кучу вещей в открытом кузове, и достал табакерку с махоркой. — Спина ещё с прошлого разу не отошла.

— Да я тебя и не собирался озадачивать, — хмыкнул я и повернулся к водителю: — Поможешь?

— Ну… — протянул водила, посматривая в кузов грузовика.

— Пятьдесят рублей, — предложил я, показывая купюру.

— Да запросто, — взгляд водилы заблестел при виде денег. — Работа плёвая. За час, думаю, управлюсь.

Он ухмыльнулся, сразу же закинул на плечо два свёртка с постельным бельём.

Пока водила таскал барахло, привезённое дедом, мы отправились следом за Катериной.

— Мать твою… — протянул дед. — Так етаж чёй такое? Прям во дворец привёз нас какой-то.

— Это филиал господинницы. Принимай бразды правления, — я сделал вид, будто у меня в руках есть что-то невидимое, и протянул деду. Тот охотно принял игру и хохотнул, взяв невидимый атрибут правления.

Я пропустил деда вперёд, а сам потянулся к Гобу. Чёрная тень, скользнув по порожкам, скрылась в городской застройке. Мы с Никифоровичем прошлись по номерам и подсобным помещениям.

— Володь, я вот смотрю и думаю… — произнёс дед после нашей экскурсии. — А на хрен нам моё барахло? Мож, выкинем? Чё хлам копить-то?

Было видно, что деду даже стыдно за то, что он выгреб из господинницы все потрёпанные тряпки и потрескавшиеся стаканы. Местный отель давал огромную фору господиннице как снаружи, так и внутри.

— Давай, как водила закончит с разгрузкой, вы с Катериной всё переберёте, а ненужное выбросишь, — предложил я, и старик кивнул.

— Слухай, а может, мы каждую комнатёнку ещё на три поделим? — спросил Никифорыч.

— Ни в коем случае. Всё остаётся как есть. Мы же не коммуналку открываем, а гостиницу, в идеале премиум-класса, — остановил я старика. Вот чего не нужно, так превращения добротного отеля в господинницу.

Дед тяжело вздохнул и посмотрел мне в глаза.

— Расточительный ты малый, — просипел он. — Но так-то дело твоё, конечно.

— Теперь это наше общее дело, — поправил я его и отправился помогать водиле, а то он так до ночи провозится.

Весь день я помогал Катерине и Никифорычу перебирать барахло. В итоге вышло так, как и предлагал старик. Мы выбросили бо́льшую часть хлама, но кое-что я продал Шульману.

Старинные часы с кукушкой он с радостью забрал за сотню рублей. Будем считать, я вернул деньги за наём грузовика. А чуть позже, оставив отель на попечительство совладельцев, я направился в СОХ.

Солнце садилось за горизонт, на улицах тишина и пустота. Только изредка вдалеке раздавались одиночные выстрелы. Война банд разгорелась быстро и столь же стремительно остановилась. Вместо того чтобы штурмовать районы противника, уголовники решили окопаться в своих собственных.

Видимо, хотели выбрать удачный момент для того, чтобы снести противнику голову или же им стало понятно, что их просто стравили друг с другом? Впрочем, это неважно. Гоб каждую ночь носится по городу в поисках Тесака и рано или поздно он его найдёт.

На лавке возле столовой сидел Федька Воробей. Без костылей, с тоской на лице и горстью семечек в руке. Шелуха падала на асфальт, а он смотрел в пустоту.

— Смотрю, ты уже выздоровел, — сказал я, устроившись рядом.

— Ага. Твоими молитвами, — фыркнул Воробей и протянул мне семечки.

Я подставил ладонь, и в неё потёк ручеёк чёрно-белых семян. На вкус они оказались солоноватыми. То ли их жарили с солью, то ли Федька давно не мыл руки. Впрочем, он выглядел опрятным, значит всё-таки первое.

Воробей повернулся ко мне вполоборота и спросил:

— Из-за тебя началась резня?

— В некоторой степени, — пожал я плечами. — Хабаровск и так был как бочка с порохом, оставалось лишь поднести огонь к фитилю.

— Как только ты появился в городе, так и начались проблемы, — вздохнул Воробей. — Ты как будто приносишь несчастья.

— Хватит драматизировать, — растянул я ухмылку на лице. — Тебе это не идёт. К тому же скоро всё закончится. Я работаю над этим.

— Работает он, — проворчал Федька. — Это меня и настораживает. Если бы ты не совал свой нос, куда не просят, всё было бы нормально.

— Нормально? — усмехнулся я. — Ты мне сам рассказывал, что в Хабаровске норма отправиться в круиз по Амуру с распоротой глоткой. Вот это норма?

— Ну-у-у нет, но… — растерялся Воробей.

— Что «но», Федя? — я пристально посмотрел на Воробья, замечая в его глазах тревогу. — Ты либо решаешь проблемы, либо миришься с доставленными неудобствами. Я стараюсь проблемы решать. Да, не всегда гладко, но уж извини. Руки у меня одни, и я не могу везде успеть.

— Да, я понимаю, — печально вздохнул Федька. — Извини.

— На хрен мне твои извинения? — решил я его взбодрить, а то ещё немного и расплывётся как кисель. — С завтрашнего дня будешь у Никитича тренироваться. Я уже договорился.

— Чё⁈ Какие тренировки? Я только с костылей слез! — возмутился Воробей.

— Ну вот и начнёшь заниматься, для того чтобы снова на костыли не залезть, от очередного Черепа, — объяснил я ему. Воробей собирался сказать что-то ещё, но я тут же его заткнул: — Всё. Вопрос закрыт. В город тебе дорога заказана, а здесь всё равно больше нечем заняться.

Далее я собирался наставить его на путь истинный и рассказать, как важно становиться сильнее, но почувствовал, что Гоб вернулся.

— Всё, у меня дела, — по-дружески хлопнул я по его плечу. — Как освобожусь, загляну к тебе.

Выходя с территории СОХ, я свернул в тёмную подворотню. Спустился в подвал, который ранее облюбовали алкаши. Правда, после того как в городе началась война группировок, их как ветром сдуло. Здесь больше никто не обитал, чем я и воспользовался.

— Рассказывай! — приказал я и в очередной раз использовал на гоблине отрицание рифмы. В последнее время я что-то подустал от его стишков.

Гоб говорил коротко, но по делу. Тесак растворился, найти его не удаётся. Хотя зелёномордый обыскал каждый закоулок Хабаровска.

Несмотря на это, Гоб сумел добыть весьма занятную информацию. В местном доме культуры окопался один из лидеров воронежских. Звали его Бакаев, а за глаза — просто Бакай.

Дом культуры он использовал вместо крепости, которая в то же время была его постоянным местом проживания. Высокие укреплённые стены, бетонное здание, в котором можно выжить даже во время магической бомбёжки и ворох солдат, охраняющие территорию.

Судя по тому, что мне рассказал Гоб, штурмовать здание бесполезно. Но зачем штурмовать, когда есть иной путь?

Крыша школы, рядом с домом культуры «Арсеналец», в это же время

— Васян, ты уверен, что он там? — прошептал охотник, которому на вид было далеко за пятьдесят.

— Саныч, я своими глазами видел, как он туда входил. Дело верняк. Вошли и вышли, — зашипел Васян, не сводя взгляда со входа в дом культуры. — У них пересменка через два часа. Тогда и пойдём. Все помнят план?

Васян посмотрел назад. На крыше ютились ещё четыре охотника. На их лицах застыла решительность. А ещё они нервничали, и Васян понимал — почему. Опасались не столько предстоящего сражения против одного из главарей воронежской банды, сколько гнева Никитича, если вдруг тот узнает про их самодеятельность.

— Да, уже десять раз всё обсудили. Я и Вихрь чистим караулку. Кока и Метла на шухере, если потребуется, задержат подмогу. Оставшиеся идут в ДК и режут глотку Бакаю, — повторил план Саныч.

— Всё так. Только не забывайте, что Бакай чёртов маг и может нас перебить за доли секунды, — предупредил Васян и цыкнул: — Тихо. Патруль идёт.

Напролом идут только идиоты. Они либо слишком переоценивают собственные силы, либо недооценивают противника. Я же предпочитал по возможности избегать ненужных столкновений. Да, удавалось это плохо. Но никто не идеален.

Мы с Гобом обошли дом культуры «Арсеналец» через жилую застройку и уткнулись в двухметровый забор, за которым слышались приглушенные голоса. О чём говорят, не разобрать. Да нам это и не нужно. Я протянул руку, и Гоб положил мне в ладонь трофей.

Колечко из чёрного металла со странными руническими символами. Тот самый артефакт, который позволял как мне, так и Гобу передвигаться абсолютно бесшумно. Безумно полезная вещь, которая нам поможет сейчас, во время проникновения в дом культуры.

Я надел его, и мы спокойно перелезли через забор. Забавно. Листы железа, из которого было сделано ограждение, изгибались под нашим весом, но совершенно не издавали звуков.

Спрыгнув на противоположной стороне, я оценил, насколько грамотно была выстроена защита. Патрули и дозорные на крышах вооружены огнестрелом. Бойцы были здесь не для галочки, они добросовестно отрабатывали свой хлеб, пристально следя за обстановкой.

Вот только мы пробрались в дом культуры без особых проблем. Мелкие перебежки от стены к кустарнику, оттуда к фонтанам, после к входным дверям. Один из охранников выходил из здания, чтобы покурить. Когда его сигарета истлела и он открыл дверь, чтобы вновь спрятаться в клубе, мы просто последовали за ним.

Дверь захлопнулась за моей спиной, а мой нос чуть ли не касался затылка охранника. Сместившись влево, я аккуратно направился в сторону лестницы. Да, в доме культуры патрулей тоже хватало, но какой от них толк, если они не слышат наших шагов?

Порой приходилось отвлекать охрану, швыряя предметы вглубь коридора. Она тут же реагировала и устраивала обыск близлежащих комнат. Пока бандиты шныряли по пустым помещениям, я пробирался дальше.

Да, не всё шло так гладко, как хотелось бы. У входа в спальню Бакая нам пришлось убить двух охранников, благо они не успели даже пикнуть. Затащив трупы в спальню, мы заперли за собой дверь.

Я оглядел просторное помещение, в глубине которого томно постанывал женский голосок. На огромной кровати расположился мускулистый силуэт, который вздымался и опускался между стройных женских ног.

— Кто ты? Кто ты, я спрашиваю⁈ — рявкнул мужчина.

Я невольно напрягся и приготовился к нападению, когда услышал сдавленный стон:

— Я твоя сучка. Да-а-а. О да! Сильнее!

Твою мать. У меня чуть сердце не остановилось. А это всего лишь их любовные игры. Фух… Жестом указал Гобу, чтобы он двигался, прижавшись к противоположной стене. Вокруг было множество стульев. Скорее всего, этот кабинет когда-то использовали как актовый зал, но переоборудовали в спальню.

Гоб начал движение, и я последовал его примеру. Мы обошли Бакая с двух сторон и синхронно напали. Правда, зелёномордый был на мгновение быстрее.

Острое лезвие прорезало воздух и, чиркнув по шее мужчины, остановилось. Бакай каким-то неведомым образом успел среагировать. Он ухватил Гоба за глотку. Мощные пальцы сжались, заставив шею гоблина хрустеть. По каналам маны авторитета хлынула энергия. Бакай был готов к бою.

Точнее, бой бы действительно состоялся, если бы не я. Рапира вошла между позвонками, мгновенно оборвав жизнь главы воронежских. Массивная туша безвольно рухнула на девицу, сдавив её грудь так, что та едва могла дышать. Нет, дама, конечно, попыталась закричать, но только потратила весь воздух в лёгких, а после потеряла сознание.

— Живо, обыщи комнату. Все ценности в тень, — отдал я приказ зелёному, измазывая руки в крови.

Гоб кивнул и понёсся разносить спальню покойного главы воронежских. Я, конечно, слышал, что Бакай дико силён, но, если честно, он разочаровал. Впрочем, напади мы на него в открытую, бой мог бы пойти совсем по другому сценарию. Ладно. Так и запишем. Трое из девяти главарей мертвы. Осталось шестеро.

Я подошёл к белоснежной стене, где висел герб российской империи, и кровью намалевал: «Привет от краснореченских, суки!». Гоб вернулся спустя пару минут, увешанный добром с головы до ног. Золотые цепи, часы с бриллиантами, десяток колец с самоцветами. Помимо пары пачек с наличностью Гоб прихватил голову Бакая. Чёртов варвар. Впрочем, этот трофей может оказаться нелишним.

— Всё обыскал, осталось только барахло,

Хотя, хозяин, мы ведь можем взять бухло.

Такое дело надо точно обмывать.

Из-за двери продолжили рифму:

— Охрана где? Что здесь творится, плять?

— Упс… — натянуто улыбнулся зелёномордый, а затем тут же начал тонуть в сгустке тени.

— Гоб… — прорычал я и, разбежавшись, сиганул в приоткрытое окно.

Крыша школы, рядом с домом культуры «Арсеналец», чуть ранее

Васян посмотрел на охотников и кивнул.

— Пересменка через шестьдесят секунд, — тихо произнёс он. — Выдвигаемся.

Группа спустилась с крыши по верёвкам на землю и спешно рванула на оговоренные позиции. В ночной тиши их шаги были едва различимы. Даже оружие не бряцало, ведь охотники укладывали снаряжение как настоящие профи. Идеальная слаженность действий и тишина.

Тишина, которую разорвал вопль:

— Жёваный крот!!!

Из окна расположившегося на третьем этаже дома культуры выпрыгнул силуэт, падая за одноэтажные постройки словно мешок с песком. Послышались глухие удары, и через секунду на третьем этаже вспыхнул свет.

— Они убили Бакая! Тревога! — голосил невидимый боец.

Парень, выпавший с третьего этажа, перемахнул через забор, даже не заметив его, и рванул в сторону промзоны.

Васян проводил его удивлённым взглядом и тихо прошептал:

— Вовка? А ты какого хрена тут?..

Договорить ему не дали, так как вся охрана была поднята по тревоге, и в районе начался форменный ад. В воздух взмыла сигнальная ракета, осветив всё вокруг, и завыли сирены.

— Какого хрена замерли⁈ Валим отсюда! — выкрикнул Васян и потащил следом за собой подельников.

Подворотня, всё у того же дома культуры, чуть ранее

Станислав Альбертович Тёсарев замер на заднем сиденье бронированного автомобиля и с любопытством смотрел в окно. Парень, который совсем недавно прикончил Рыло, сейчас полез в дом Бакая. Судя по кипишу, поднявшемуся внутри дома культуры, он смог прикончить и главаря воронежских.

— Мелкий сучонок. Кто ты такой, мать твою? — выругался Тёсарев, хотя на его лице цвела улыбка.

Из окна третьего этажа выпрыгнул этот же парень и перемахнул через забор. Тёсарев тут же набрал номер начальника своей охраны.

— Птичка на подходе. Встречайте, — приказал Тесак, а затем, сбросив звонок, хищно оскалился. — Ну вот и всё, сопляк. Допрыгался.

Я нёсся по району воронежских, и казалось, что из каждого окна на меня наставлен ствол. В небо то и дело выстреливали сигнальные ракеты, освещая местность, а я всё бежал и бежал. Перепрыгивая заборы, перелезая через ограды, озираясь по сторонам.

Ещё немного, и я скроюсь в жилой застройке. Залягу на пару часов в каком-нибудь подвале или подъезде, а под утро двину домой. План был отличный. Вот только реализовать его мне не дали.

Свернув за угол, я наткнулся на два десятка мордоворотов. Все как один одарённые, у пятерых огнестрел.

— Ну вот и всё, ну вот и всё, ну вот и всё! Готовься к смерти, — пропел здоровяк с волосами, заплетёнными в косу, и потянулся к мане.

— Мужики, вы меня с кем-то спутали. Я просто бегом занимаюсь. Говорят, полезно для здоровья, — парировал я, пятясь назад.

— Здоровье, говоришь? Ну сейчас мы и узнаем, насколько оно у тебя крепкое, — оскалился волосатик в момент, когда я развернулся, чтобы рвануть в обратную сторону.

А бежать было некуда. Выход преградили три десятка бойцов, из-за спин которых показалась знакомая физиономия. Худощавый мужчина лет тридцати пяти. Строгие черты лица, острый нос, выпирающие скулы и подбородок. Похож на скелет, обтянутый кожей. Увидев его, я расплылся в хищной улыбке.

— Вот так удача! — воскликнул я. — Тесак пожаловал! Я тебя искал по всему городу, а ты сам припёрся.

— Наглый ублюдок, — ухмыльнулся Тёсарев. — Может, расскажешь перед смертью, кто ты такой и на кой-хрен натравил банды друг на друга?

— Я же говорил. Я правая рука Федьки Воробья, — самодовольно заявил я, продолжая краем глаза искать лазейку, которая позволит выбраться из западни, но её не было.

Мой ответ не на шутку выбесил Тёсарева.

— Какого на хрен воробья⁈ Я пробил, кто это. Он чёртов сопляк, у которого даже дара нет! Чё ты мне голову морочишь⁈ — зарычал он, сжимая в руке пистолет. — Кто за тобой стоит⁈

— Ха. Выходит, что моя легенда провалилась? — хмыкнул я, решив дать ему исчерпывающий ответ. — Я следователь тайной канцелярии его императорского величества. Послан в Хабаровск из столицы с целью уничтожения банд. Вы порядком надоели императору, но он не желает ссориться с Мышкиным и поэтому попросил подстроить всё так, как будто вы сами друг друга поубивали.

Говорил я уверенно, без запинки, что и заставило уголовников поверить в мои слова. Тем более я сказал то, о чём думал каждый из присутствующих. Невозможно подмять под себя город и бесконечно доить его. Рано или поздно наступит расплата. Император, как и любой властитель, не любит делиться властью, особенно если на его власть посягает какое-то отребье, вылезшее из подворотни.

— Чего так напряглись? Я же пошутил, — хохотнул я, замечая смятение на бандитских рожах.

Краем глаза я заприметил чёрную тень. Она поднималась на крышу соседнего здания и кралась к высоковольтным проводам.

— На самом деле у вас есть лишь один выбор, — подчеркнул я. — Либо вы склоните головы перед Федькой Воробьём, либо Воробей утопит вас всех в крови.

— Пх-ха-ха-ха! — заливисто рассмеялся Тёсарев, отчего его хохот эхом разнёсся по округе. — Я всё понял. Ты просто сумасшедший.

Покачав головой, Тесак отвернулся от меня и рявкнул:

— Убейте его!