Империя людей. книга 1

Глава 12

Пока Джерри пытался наладить работу столовой, Селена сидела в добровольной изоляции в своем кабинете. Сначала вроде бы свист и улюлюканье от учеников начали стихать, но через несколько дней всё вернулось на круги своя и даже начало переходить все допустимые границы. Заинтересовавшись, почему так происходит, Селена начала подслушивать разговоры учеников, но быстро прекратила это делать. Ей не хотелось сгореть — со стыда. А разговоры крутились один хуже другого, как и высказывались самые разные предположения: раз самых наглых и языкастых ещё никто не призвал к ответу, значит, нет там никакого папы и хахаля, просто шлюшка министерская, которую имеет любой, кто захочет, но при этом и заступаться никто не спешит. Не причиняют вреда телу директорскому, ну и хорошо, главное, чтобы оно было в сохранности, для пользования, остальное никого не волнует.

Селена зверела всё больше и больше, но доставалось в основном только Стигу, который никак не влиял на ситуацию. Правда, все её выпады натыкались на спокойное безэмоциональное:

— Ты сама поставила такие условия и ограничила меня в методах, я ищу способы.

— Быстрее нужно искать!!!

— А как дела с педагогическим составом? — оборвал её в один из вечеров Джерри, когда Селена особенно разошлась, но после этих слов, покраснела и быстренько сдулась. — Не дави на Стига, лучше помоги ему, и, вообще, почему вы Ингвара не подключаете?

— А что Ингвар?!? — тут же оторвался тот от телефона.

— Хотя бы что за приветствие у Ингвара: Здорова директор! И ухмылка на всё лицо, слишком подозрительная. — ответил ему Джерри. — Нужно вести себя на людях вежливо и уважительно с директором, подавать пример, ты уже стал там авторитетом? Это же стадо или стая, большинство будет подражать поведению альфа-самца.

— Ты что, меня не уважаешь? — переключилась на Ингвара Селена.

— Чего это не уважаю, — насупился тот, — ты молодец, стараешься, просто зеленая ещё, жизни не знаешь, вот и не получается.

— А ты прямо мудрец, решил бы всё за секунду?

— Нуууу… как бы да…

— Постой, не говори, пошел бы и набил всем лицо? Угадала?

— Селена! — остановил их диалог Джерри. — Иногда самое простое решение и бывает самым верным.

Селена села на диван, ссутулилась и спрятала лицо в ладонях. Она действительно не знала, что делать и как отвечать людям на такое незаслуженное отношение, она вообще никогда не сталкивалась с плохим отношением к себе. Ингвар подошел, сел с ней рядом и молча приобнял за плечо. С другой стороны к ней тут же подсела Оно-э и так же приобняла.

— Прости меня, Стиг, делай как знаешь, но мне очень хотелось бы, чтобы, по возможности, там было как можно меньше насилия. Спасибо, Джерри. Ингвар, и тебе спасибо и сделай пожалуйста, как говорил Джерри. Стань там у них этим, главным в стае, заведи друзей побольше, пусть к тебе прислушиваются и подражают. Хорошо?

— Да без проблем, принцесса! — улыбнулся Ингвар и прижал к себе Селену ещё покрепче, так, что даже тело айона, которое по крепости превосходило титан, почувствовало силу этих объятий.

А на следующий день Стигу показалось, что он, скорее всего, нашел решение, которое тут же пошел, нет не радостно, не воодушевленно, а со спокойной неотвратимой неумолимостью, приводить в действие. Он обошел во время уроков все кабинеты со старшеклассниками и лично объявил, что после пятого урока им всем надлежит прибыть в актовый зал. Если бы он передавал это через преподавателей, то большинство просто бы забило, а вот личное обращение Ужаса, как теперь его называли в школе, гарантировало стопроцентную явку. За первые недели все старшие классы побывали на уроке биологии от Стига, и никто это не связал с резким ростом спроса на урологические прокладки в ближайших аптеках.

— Атас! Атас! Ужас! — теперь очень часто можно было слышать по разным закоулкам, туалетам, и на прилегающей территории школы. Даже самые безбашенные и крутые в школе бандиты и чары, хотя и старались не подавать вида, но неосознанно замолкали, поджимали хвосты и вели себя исключительно паиньками при его приближении. И это при том, что самой страшной угрозой, которую они слышали от Стига Семеновича, было предложение взять за руку и отвести к родителям для воспитательной беседы. Это была действительно страшная угроза. Нет, родителями там мало кого можно было напугать. А вот мысль, что к тебе прикоснется эта серая безжизненная рука, вызывала учащенное сердцебиение, дрожь в ногах, тошноту и головокружение. У любого, самые крутые просто не признавались, у любого кроме, похоже, Психа из двенадцатого «Г» и его больной сестры. Те также спокойно сидели перед Ужасом, Псих продолжал тянуть руку и отвечать на вопросы, выходить к доске и даже походить к Ужасу вплотную, заглядывая в журнал с отметками, что окончательно убедило местное общество, что фляга у Психа все-таки насквозь дырявая и там уже давно всё вытекло.

Поэтому и слышалось после пятого урока как десятые, одиннадцатые и двенадцатые классы со словами: — Ну пойдем, послушаем…, даже интересно…, да мне пока нечего делать, тоже схожу, и я тогда с вами за компанию… — ровненько, кратчайшим маршрутом двигались в актовый зал, рассаживаясь в соответствии с иерархией. То есть младшаков, которые надумывали занять места на галёрке, пинками отправляли вперёд, поближе к тому месту, где будет стоять зауч. Младшеклассники покрепче отстаивали свое право сидеть подальше от Ужаса. И только Ингвар Терминаторов и его сестра прямиком направились на первый ряд. Между ними и первыми занятыми рядами еще было шесть или семь свободных рядов.

— Здравствуйте Стиг Семенович! — встал сразу Ингвар, как только Стиг зашел в актовый зал, ведь сегодня у него по расписанию биологии не было, в коридорах они не пересекались, а значит «якобы» и не виделись. Весь актовый зал так же поднялся. Ингвар довольно заулыбался: он становится примером! Вот как за ним сейчас все повторили! Обычно в начале уроков не приветствовали учителей стоя.

— Добрый день, пожалуйста, присаживайтесь. — ответил Стиг, остановившись перед Ингваром и положив тому руку на плечо, сопровождая его движение вниз. Ингвар перекрывал обзор для значительной части зала.

Весь актовый зал так же резко опустился на стулья, как и вскочил, при этом, похоже, несколько особо впечатлительных девушек от вида руки Ужаса на плече Ингвара просто упали в обморок.

— Я вас надолго не задержу. — обратился заместитель директора по учебно-воспитательной работе к ученикам. — Хотел немного поговорить о вашем здоровье. Наверняка вы слышали такую народную присказку о том, как злословие жалит самого злословящего. Сейчас её воспринимают в большей степени иносказательно, но на самом деле в ней есть предупреждение и о прямом вреде для самого себя. О проклятии мёртвого языка. Очень страшное проклятье, которое вызывает медленное отмирание языка, очень медленное, безболезненное и само по себе не опасное, только если вы вдруг не заболеете какой-нибудь другой болезнью, вот тогда это проклятье может и убить вас. Оно, видимо, давно было побеждено и сейчас практически не встречается, но, если в одном месте собирается большое число злословящих языков, то есть вероятность, что проклятье может проснуться вновь. А в нашей школе я наблюдаю очень плохую ситуацию, слишком много злословия, особенно в адрес директора, я бы рекомендовал очень тщательно думать о том, что вы говорите. Это всё, что я хотел вам сказать, спасибо большое, что пришли, и можете быть свободны.

Школьники очень тихо, но шустро начали покидать актовый зал. Когда Ингвар и Оно-э последними только выходили из зала, особо резвые уже были далеко за пределами школы. Так группка десятиклассников, среди которой особенно выделялся парень с выкрашенным ирокезом, по мере удаления от школы постепенно начинала возвращать себе смелость. И первым, конечно же, высказался именно их лидер:

— Блять, сказки для детей какие-то, колдунов уже давно перебили, сейчас их и найти трудно, какие проклятья, и про директора мы не злословим, говорим правду, шлюшка она и есть шлюшка. Ооо, я теперь проклят, иди, поцелую тебя своим мёртвым языком. — засосал он свою подружку в страстном поцелуе, которая тут же его с силой оттолкнула.

Поцелуй парня очень сильно отдавал тухлым мясом, вкус которого почувствовал он и сам. Об этом говорили округлившиеся глаза панка. Так началась эпидемия проклятья мёртвого языка в школе номер тринадцать, которое буквально за несколько дней поразило половину старшеклассников, при этом не трогая классы младше десятого. Но и те притихли тоже, так как основной версией, почему их не цепляет, было то, что у них ещё просто маленькие языки, вот проклятье и не может зацепиться. Но они то растут, и мало ли когда язык станет достаточно большим, вот и стали помалкивать тоже. Теперь Селена начала сталкиваться в коридорах не с шушуканьем, улюлюканьем и свистом, а с молчаливыми злыми взглядами, ведь эти школьники не могли осознать и признать свою вину, винили во всем директрису, о которой высказывались и выражались и из-за которой, по их мнению, и подхватили проклятье.

Это было проклятье, от которого не помогало никакое лекарство или доктор, ведь родители тех, кто был побогаче, узнав о беде, начали искать спасение для своих кровинушек. Вот только доктора не слышали о таком, а обнаруженные мёртвые участки на языке не залечивались ни лекарствами, ни прижиганием, ни удалением повреждённой ткани. Гниль опять возвращалась. Тогда вспомнили про церковь с её священниками — чарами со слабенькой силой света, которая, впрочем, могла и лечить немного, и придавать сил, и бороться с проклятиями в том числе. И конечно же про целителей. Целитель — один из самых редких видов чаров, при этом самый востребованный. Да, они не творили чудес, не отращивали руки и ноги, не выращивали новые органы, но со всеми существующими болезнями справлялись лучше и быстрее любых лекарств и без побочных эффектов. А при ранениях вообще могли вытащить с того света. Поэтому и ценились так сильно, как бандитами, так и власть имущими, военными и спецслужбами, оттого и были все целители очень обеспеченными и состоятельными людьми. И попасть к ним на приём было очень сложно, но что не сделаешь для роднулечки. У кого были деньги, платили большие суммы, кто-то брал кредиты на это, но всё было напрасно. Не справлялись ни священники, ни целители.

Кто-то жевал конфеты с ядрёным вкусом, кто держал под языком кусочки жгучего перца, чтобы перебить вкус тухлого мяса во рту, школа погружалась в молчание, постепенно окутываясь траурной атмосферой: не за горами холодные осенние месяцы с дождями и заморозками, и болезнями, а значит они все умрут. Только начальные классы продолжали шуметь.

Естественно, Селена не могла не почувствовать такого резкого, всего за несколько дней, изменения в настроении и поведении школьников. Одного такого одиннадцатиклассника она и застала на коридоре после звонка на урок — тот просто наблюдал за начинающим накрапывать за окном осенним дождем.

— Сидоров, вы почему не на уроке? — предприняла она очередную попытку налаживания коммуникации со школьниками, имена и фамилии она выучила всех учеников.

— Отвали, сучка, мне уже всё равно, нечего бояться — уставился на нее школьник злыми глазами, а ещё с его рта потянуло тошнотворным ароматом: смесью запаха перца и мертвечины.

— Что тебе всё равно, и почему нечего бояться? — не сдавалась она.

— Всё! Всё похер, потому что я скоро умру, у нас нет денег на целителя! — сорвался на крик парень, он ещё не знал, что и целитель тут не в силах помочь.

— Почему умрёшь??? — искренне запереживала Селена, и вот эта искренность, а так же отчаяние молодого человека, словно пробили некую брешь и он рассказал, что Ужас, то есть Стиг Семенович их предупреждал, а они всё равно выражались, обзывались, особенно на её, глумились, вот и разбудили проклятье мёртвого языка и теперь любая болезнь их убьёт.

— Так!!! Стоп!!! — взяла она ученика за плечи.

Сидоров даже не успел удивиться тому, какая стальная хватка у их новой директрисы, как по его телу прошла волна. Ощущение, будто тебя разбирают на молекулы и собирают вновь, и стало так легко и хорошо, казалось, силы столько, что можно перевернуть весь мир, а главное, исчез мерзкий привкус во рту.

— Всё!!! Ты не умрешь, нет никакого проклятия!! А со Стигом Семеновичем я сейчас же поговорю! — выпалила Селена и резким, печатающим шагом двинулась к кабинету, на котором висела табличка С.С.Шпак.

Она не видела, как из глаз парня скатилось несколько крупных слёз, а взгляд стал полным восхищения. И он сейчас не обращал внимания на движения её ягодиц и бёдер, не восхищался её походкой, а тем, что их директор школы чар, а вернее айчар-целитель, которых во всём мире было всего несколько человек. Конечно, он не посещал раньше целителей, но хватало информации в сети о самых дорогих процедурах айчаров-целителей, так называемых процедурах полного оздоровления, но даже там нигде не упоминалось о возможности восстановления зубов. А он сейчас во рту катал несколько пломб, и на месте давно вырванного появился новый зуб.