Империя людей. книга 1

Глава 21

Сидя на своём рабочем месте, Селена размышляла о том, как пробраться в мэрию. Нет, не с целью ограбления, или это можно расценивать как ограбление? Понятно, что глава района очень сильно ограничен в плане денежных ресурсов и в малой степени отвечает за выделение средств на школы. В итоге всё будет так, как определят в мэрии. Вот и нужен был какой-нибудь формальный предлог, хотя бы немного правдоподобная история для наблюдателей о том, зачем она оказалась в мэрии, ну а дальше она уже отстоит интересы своей школы, благо уже научилась общаться и договариваться с местными чиновниками.

— Селена Александровна, там милиция! — влетела в её кабинет Люба.

— Зачем нам милиция? — беглый осмотр показал, что в школе все живы-здоровы, а также то, что два милиционера общаются с одним из школьников и его классным руководителем.

Без промедления Селена направилась туда, чем моментально вызвала сбой в работе следственной группы. Что старший следователь, капитан Васильков, что его помощник — младший лейтенант Ромашка, забыть забыли о школьнике, когда к ним примчалась директор школы тринадцать и начала активно и эмоционально интересоваться: а по какому это поводу? Впрочем, милиционеры и к ней особо не прислушивались, разглядывая встретившееся на их пути чудо. Капитан отошёл первым и, как более старший и опытный, тут же придумал, каким образом немного воспользоваться служебным положением для более тесного общения с такой женщиной:

— Госпожа Дрейк, не мешайте оперативно-следственным мероприятиям. Как только мы закончим, я готов, да это и необходимо будет, обсудить с вами наедине, как с директором школы, всё произошедшее.

Хотя какое тут может быть следствие. В школах каждый день что-то воровали, кого-то грабили. Таких случаев было сотни и обычно ими никто не занимался, только если уже грабёж был совершён с причинением тяжких или особо тяжких телесных повреждений, ну или убийства. Да и то не во всех случаях. Все уже привыкли к такому состоянию дел, поэтому даже не писали заявлений — разбирались собственными силами, если могли. Тут же следователям просто не получилось отвертеться. Школьник, обнаружив пропажу, взял телефон соседа и позвонил родителям: ведь пропал недавно подаренный айгод 90 мини. Ну а родители, через каких-то третьих знакомых вышли на руководство оперативников. Вот и пришлось ехать в школу номер тринадцать и сквозь сопли и слезы выслушивать показания.

— Хорошо! Буду ждать вас у себя в кабинете.

— И всенепременно дождётесь! — подкрутил ус капитан Васильков, глядя как Селена удаляется.

При словах начальства про наедине лейтенант сразу понял, что ему придётся ждать в машине, поэтому достал телефон и хотя бы на память заснял себе эту роскошную походку, плавные и грациозные движения длинных стройных ног.

Как и ожидалось, следственные мероприятия надолго не затянулись, порасспрашивали одноклассников, на этом и остановились, главное собрать потолще папку с показаниями, чтобы показать начальству, что была проведена огромная работа, но, к сожалению, виновного так и не нашли. Вряд ли будут из-за телефона их прессовать. Также, как и ожидалось, младшего лейтенанта отправили в машину, а капитан направился в кабинет к сочной директрисе, по пути размышляя, сможет или нет он припугнуть эту Селену Александровну проблемами, а там уже действовать по обстоятельствам: или брать откупные деньгами, или телом, или, всё же, действовать по-другому, приглашать на свидание, а там уже припугивать.

В кабинете у директора стало как-то зябко, даже мурашки побежали по коже. Будто из солнечного летнего дня шагнул в холодный склеп. Зайдя в помещение и сосредоточившись на своих ощущениях, капитан не сразу понял, что они здесь не одни. Стоявшая за директором статуя начала двигаться и села за приставку к столу перед директором.

— Пожалуйста, присаживайтесь. — указала Селена на свободный стул прямо напротив серого человека. — Это Стиг Семёнович, мой заместитель по учебно-воспитательной работе. Что вам удалось выяснить?

— Спасибо… — Василькову почему-то стало труднее дышать и он несознательно отводил взгляд от застывшей перед ним фигуры зауча, стараясь смотреть только на директора. — Ничего особенного мы не узнали. Такие дела не раскрываются. Были бы подозреваемые…, но не допрашивать же всю школу. Всё как всегда.

— Что значит как всегда? — возмутилась Селена. — Это вопиющий случай в нашей школе…

— Это вряд ли… — тихо произнес капитан.

— Что значит ваше «вряд ли»? — холодно и равнодушно спросил милиционера его сосед напротив.

Василькову опять немного поплохело, но потом сразу чуть отпустило:

— Кражи очень часто в школах происходят, я бы сказал каждый день — начиная от ручек и тетрадок и заканчивая гаджетами и одеждой. Всё это невозможно расследовать…

— Это…это ужасно! — запереживала Селена.

Прошло уже больше месяца учебного года, а у неё, оказывается, тут воруют, и она даже ничего не предприняла. Наблюдательная комиссия такое точно не одобрит, нужно было что-то срочно делать, и это «срочно делать» сейчас сидело напротив милиционера. Селена вряд ли бы смогла найти пропавшую вещь. Точнее это для нее было чрезвычайно сложно. Если при работе с живыми организмами она всё делала на интуитивном, подсознательном уровне, то есть ей не нужно было концентрироваться на каждой клетке, каждой молекуле или белковом соединении, на их взаимодействии, то в работе с неживыми предметами всё было с точностью наоборот. Свою бы вещь, которая долго была при ней, которую она знала, медленно обследуя метр за метром, она бы обнаружила, но никак не чужую и незнакомую. Поэтому нужно было идти другим путём.

— Понятно, мы начнём проводить разъяснительные беседы среди учеников, спасибо вам, у меня больше нет вопросов, может быть есть какие-то вопросы ко мне, мне нужно что-нибудь делать? — обратилась директор к капитану.

Казалось бы, удобный случай, даже можно вызвать красотку к себе в кабинет, однако единственное, что хотел Васильков и о чём думал, это как можно быстрее уйти отсюда, поэтому очень быстро проговорив:

— Нет-нет, всего доброго! — он выскочил из помещения.

— Как-то ты быстро, капитан, стареешь? Надо было меня в помощь брать! — сразу же нашёлся и пошутил Ромашка, за что был награждён долгим, тяжёлым, задумчивым взглядом.

— Может и вправду старею, сердечко что-то разошлось, надо бы провериться, поехали уже, чего тормозишь?

— Так а с этой…

— Рули и смотри на дорогу!

Селена же в это время пристально смотрела на бесстрастного Стига.

— Я понял, проведу воспитательно-разъяснительную работу со школьниками. — отреагировал тот.

— Стиг, только без проклятий!

— Я помню, это же дети.

— Это что? Сарказм? Ты можешь и так?

— Это факт. Будет просто беседа, точнее мое выступление перед детьми и их классными руководителями, личная встреча со мной может быть травматичной для них. По этой же причине в младших классах беседу проведи лучше сама, тем более там, скорее всего, краж меньше или совсем нет. Текст можем проработать вместе.

Селена с энтузиазмом откликнулась на это предложение. Знает она много, законы местные штудировала, может сделать отсылку и к ним, да и делать сейчас особо было нечего. Через несколько часов текст был готов — для старших классов и Стига. С младшими она решила импровизировать. Лекции были запланированы на завтра. Сначала Селена с младшеклассниками, так как они раньше заканчивали учёбу, затем Стиг. При этом, так как у пятых и шестых классов было меньше уроков, то последний урок у старших классов отменялся. Поэтому Стиг решил не обходить все классы, а объявить о лекции через преподавателей, направившись в учительскую.

Когда старшеклассники узнали, что последнего урока не будет, они обрадовались, так же они продолжали радоваться, когда им сказали, что они идут с классными руководителями в актовый зал, ведь идти мало кто собирался, а вот когда узнали, что Стиг Семёнович приготовил для них лекцию — пришли в ужас. Ну а как не прийти в ужас при столкновении с Ужасом. Планы пересматривались, даже не нужны были напоминания, что посещение обязательно. Было несколько человек, которые отсутствовали в школе во время первого собрания в актовом зале со Стигом Семёновичем, и, хотя он не устраивал перекличек, на следующий день подходил на переменах к этим людям лично. Результаты такого общения хорошо отложились в памяти не только у пропустивших, но и у других учеников, поэтому ни у кого и мысли не возникало избегать предстоящей лекции. Нашлись и те, кто даже радовался…, радовался тому, что сегодня так же есть прогульщики, а значит завтра им будет значительно хуже — то есть вилы.

Стиг специально поставил трибуну, за которой собрался выступать, как можно дальше от первых рядов, на которых, естественно, сидели пятиклашки и Ингвар с Оно-э. За места за спиной Ингвара шла ожесточенная борьба, тому даже пришлось развернуться и помочь классным руководителям утихомирить малышню. Сами преподаватели старались садиться на самом краю рядов, тоже подальше от трибуны.

— Да не ссы, малы, послушаем какую-нибудь нудятину один урок и пойдем по домам! — постарался поддержать Ингвар своего соседа, которого начала бить мелкая нервная дрожь.

Петя очень сильно старался последовать совету своего соседа, получалось с огромным трудом, но стало чуть полегче, когда тот спрятал сильно сжатый кулак ученика пятого класса в своей ладони.

— Можете не вставать. — прошелестело от входа.

Актовый зал накрыла мёртвая тишина, только скрипнуло кресло Ингвара, который успел приподняться и теперь садился назад. Пройдя за трибуну, зауч продолжил:

— Как вы, наверное, уже знаете, вчера у нас в школе было совершено преступление…

Любого другого уже подняли бы на смех, закидали шутками, сорвав выступление. Это же нужно придумать прикол: кража — это преступление, по поводу которого нужно собираться в актовом зале. Однако аудитория молчала и внимательно слушала монотонного докладчика. Но никто и не думал заснуть — слова лекции ледяным зубилом вбивались в подкорку. Оно-э в это время спасала своих соседок тем, что постоянно крутила головой, не обращая внимания на Стига и его бубнёж. Пятиклашек настолько сильно поразило её бесстрашие, что они вышли из оцепенения и с восхищением наблюдали за такой смелой и красивой двенадцатиклассницей.

Урок пролетел за несколько вздохов, потому что даже дышать старались пореже. Закончив декламировать подготовленный текст, Стиг решил добавить и несколько слов от себя, в том числе и для того, чтобы немного сбросить охватившее школьников напряжение:

— Я надеюсь, вы осознали всю недопустимость совершения противоправных действий в отношении чужого имущества и впредь их не будете совершать. Ну а тот, кто уже совершил, искренне раскается, и не потому, что испугается какого-нибудь проснувшегося проклятья мёртвой руки, — поднял он свою безжизненную серую руку, — которого вовсе не существует, а из-за того, что решит исправиться, вернуть украденное, и стать добропорядочным, достойным, законопослушным гражданином.

На следующий же день телефон нашёлся, как нашлось и много других вещей, некоторые из которых пропали несколько лет назад. Причем возвращавшие уже точно не помнили у кого они их украли, поэтому подкидывали в первые попавшиеся сумки и рюкзаки, чем вызывали дикий ужас у обнаруживших у себя чужие вещи школьников. Эти вещи просто выбрасывались под парты, желательно чужие, за батареи, прятались в шкафы школьных кабинетов. Никто не хотел разбудить проклятье мёртвой руки, которого не существовало. А ещё очень часто возле школы стали появляться милицейские патрули и милицейские машины, что очень радовало Селену. Пусть хотя бы так, но они обозначали своё присутствие, напоминали детям о том, что родная милиция всегда на страже и их бережёт.

В районном же отделе милиции царила совсем другая атмосфера. Начальство, в лице майора Борисова, очень молодого для майора мужчины, родственники которого имели возможность похлопотать и выбить для близкого человека хорошую должность, на которой тот, впрочем, долго не задержится и продолжит восхождение по карьерной лестнице, потирало руки, так как ему доставили два пакетика: один большой для него лично и один маленький для следователя, который вёл дело о пропавшем телефоне в школе номер тринадцать. И ничего удивительного, стоимость телефона намного превосходила стоимость подарков для доблестной милиции. Отдавать или нет маленький пакетик, он ещё не решил. Подчинённые же занимались обсуждением новой директрисы школы номер тринадцать, сбором слухов и сплетней. Правда не все. Капитан Васильков хранил странное молчание и отмахивался от всех спрашивающих, чем вызывал недоумение и непонимание у коллег. Он бы и рад был присоединиться к коллективу, вспомнить туго обтягивающую фигуру юбку-карандаш, такую же обтягивающую белую рубашку, но как только в воспоминаниях он касался Селены Александровны, тут же всплывал сидящий напротив серый человек и становилось очень холодно и неприятно. Младший же лейтенант Ромашка был на вершине славы, и никто не мог сбросить его с этого пьедестала. А желающих было масса, практически все работники отдела так или иначе оказывались возле школы номер тринадцать в попытках посмотреть на директрису, заснять себе видосик с ней, однако уже стало холодать, Селена Александровна ходила или в пальто, или в плаще, в некоторых видео, снятых на профессиональную аппаратуру для слежки, отчетливо было видно лицо, но никто так и не перебил Ромашку с его видео, которым он не делился, а только демонстрировал. Видео, на котором крупным планом было заснята удаляющаяся походкой от бедра Селена.

Очередная партия фотоохотников вернулась с добычей вот и толкались в коридоре опера, включая Ромашку, загораживая проход и обсуждая новые кадры.

— Равняйся! — прозвучало неожиданно из-за спины.

Отреагировали, естественно, вяло, пока не разобрались, кто отдал команду. Связываться с Умалишевым Альбертом Вениаминовичем, первым заместителем начальника городского управления, очень молодым подполковником милиции, никто не хотел, и не только потому, что тот был начальником и старше по званию, сильным чаром, но и из-за мразотного характера, поэтому и выстроились в ряд возле стеночки.

— Вольно! Чьи фото обсуждаем, показали, быстро!

Перечить никто не стал, рассказали и показали всё, что было, в том числе и у Ромашки.

Муходвинск стал для него тюрьмой, серой унылой тюрьмой, в которой единственным развлечением были пьянки и вечеринки, устраиваемые новым дружком — майором Борисовым. Да и те уже приелись, но других развлечений не было и не предвиделось. До этого дня. Из-за того, что ему просто надоело сидеть в кабинете, он решил навестить майора, обсудить планы на выходные, а тут такая удача: в этом глухом углу нашлась жемчужина, нет — бриллиант, который скоро станет его — на лице Альберта появилась предвкушающая улыбка.